Роковая улыбка (гет)

Ничто не предвещало беды, когда я проснулась в день моей свадьбы. На улице была шикарная погода. Я подошла к окну, распахнула его, и как в дешевых рекламах, мне захотелось закричать на всю улицу. Эмоции зашкаливали. К восторгу примешивалось волнение, предвкушение исполнения мечты сливалось с легкой паникой, чувством неопределенности и долей сомнения, свойственного всем людям. Пытаясь абстрагироваться от чувств, что очень плохо получалось, я отправилась под контрастный душ. Нужно отвлечься от переживаний и сосредоточиться на подготовке себя любимой к своему выходу в свой день, а то за этими терзаниями, я к обеду как лимон выжатый буду. Выпив чай с валерьянкой, напевая «ты будешь одета как невеста, а я надену галстук для тебя», я бодрым шагом направилась в парикмахерскую. Там мне соорудили воздушную прическу, натыкав в волосы бусинок, а так же подвели глазки, нарисовав стрелки в качестве «эффекта контрольного выстрела». Потом ко мне прилетела Вика и ещё пара не столь близких как она, подруг. Они натянули на меня белое платье, подчеркивающего стройную фигуру, надели фату… я стояла перед зеркалом, всматриваясь в незнакомую мне неземной красоты девушку… и слезы покатились сами собой. Девчонки завопили в три голоса, чтобы я, негодница, немедленно перестала, а то все старания мастеров пойдут насмарку… я подняла на них глаза, они стояли, так правдоподобно злясь на меня как на маленькую глупую малышку, такие смешные. И я захохотала сквозь слезы. И тут они тоже разревелись. Вот так и стояли мы, четыре дурочки, заливаясь слезами, пока, наконец, сентиментальность не вышла из нас, и мы не осознали всю комичность ситуации. Собравшись, мы умылись, девчонки второй раз накрасились (а мой макияж, слава мастерам!, не потек), и мы стали ждать жениха. Ничто не предвещало беды…

Потом приехал Макс, Андрей и все остальные, меня украли-таки — девчонки не смогли устоять под напором обаяния сильных парней. Ничто не шевельнулось во мне, когда перед загсом меня приобнял Артем в знак приветствия… Ничто не шевельнулось во мне, когда он обнимал и целовал меня, поздравляя с законным вступлением в брак, и дарил шикарный букет…

Потом была прогулка по городу, крики, шампанское, фотографии… Ещё позже был банкет с поздравлениями, глупыми, но веселыми конкурсами, танцами и криками «Горько!». Макс смотрел на меня светящимися глазами, не отпуская от себя, держа постоянно за руку. В его глазах было столько тягучего тепла и бесконечной нежности, что я просто тонула в этом омуте.

А потом нам пришлось все-таки отойти друг от друга, так как вечер начинал переходить в ночь, и все желали потанцевать с невестой и женихом. И вот тут-то, когда после танца с Андреем, меня перехватили до боли знакомые, уверенные руки, когда я встретилась с взглядом глубоких синих глаз… во мне шевельнулось чувство, что, сделав сегодня этот важный шаг, я потеряла, потеряла навсегда что-то очень ценное, что-то очень желанное… И когда в этом взгляде я прочитала укор, смешанный с разочарованием и бесконечной горечью, меня захлестнуло чувство разочарования и мучительной вины. Захотелось прижаться к своему хирургу и никуда не отпускать его, просить прощения и… и вернуться в ту ночь.

Танец закончился, Артем взял меня за руку и отвел к Максу. Я кинулась в спасительные объятия теперь уже мужа в поисках успокоения. Нежный взгляд и теплая улыбка вернули состояние равновесия, и я улыбнулась ему, как будто ничего не было. Вышло очень неплохо. Оставшийся вечер я продолжала смеяться и целоваться с законным мужем, но в душе клокотала буря. Чувство потери, как будто от меня оторвали часть, съедало меня. Мысли крутились в моей голове в бешеном ритме, сводя с ума. Решив, что свихнусь в этой обстановке, я решила подышать свежим воздухом.

Вот тут-то и случилась беда.

Выйдя из зала, я увидела Артёма и этот взгляд, точь в точь как в ту ночь. Но на этот раз к этому взгляду примешался вызов. Сильные руки потащили меня в глубину коридора… закрылась дверь… столь желанные губы накрыли мои, подчиняя и не терпя возражений, обжигая и заставляя сердце пропускать удары. А я и не думала сопротивляться. Губы отвечали на поцелуи, тело прижималось каждой клеточкой к мощной груди. Контроль совсем ушел, оставляя тело и душу наслаждаться жаркими прикосновениями нежных рук. И вот уже моя юбка где-то в районе талии, его рубашка на полу… и я отдаюсь во власть всепоглощающей страсти…

Его глаза казались виноватыми. Артем застегивал рубашку, а я сидела, застыв, не в силах пошевелиться. Осознание случившегося накатило с тройной силой… чувство вины захлестнуло.

Умение понимать и прощать практически все: ложь, измену… объединяло нас с Максом… Но то, что сделала я… изменила Максу, человеку, которого бесконечно люблю и которым дорожу, который готов ради меня на все… я изменила ему на нашей свадьбе… Это называется предательство. Это низко и подло. Это непростительно. Я сама себя ненавидела…

Ну почему я остановила себя в ту ночь? Секс с человеком, которого я страстно хотела… это было бы банально и просто. И мы бы больше никогда не встретились. И дальнейшая жизнь с Максом не осложнилась бы… Я совершила непростительную ошибку!!!

Артём помог мне подняться.

— Тебя уже потеряли. Иди, — слова звучали глухо.

И я пошла. Зайдя в туалет, я посмотрела в зеркало, дабы убедиться, что выгляжу терпимо. Смотреть в свои глаза мне было стыдно. Умывшись и поправив макияж и прическу, я вышла в зал. Макс стоял спиной ко мне в компании Андрея. Я подошла к ним, положив руку ему на плечо. Мой муж обернулся, в его глазах читалась радость и тепло. Он улыбнулся, приобнял меня. А я улыбнулась в ответ, изо всех сил стараясь выглядеть естественно.

Больше всего я боялась, что Макс что-то заподозрит, но он все так же улыбался и смотрел влюбленными глазами. Но как только раздался очередной крик «Горько!» и мы оказались лицом к лицу, практически наедине, в его глазах застыла сталь. Он посмотрел на меня как на совершенно чужого человека. Его поцелуй был грубым и полным горечи.

Ну как я могла надеяться, что он ничего не узнает? Было глупо.

Немного времени спустя, нас провожали в «номер для новобрачных». На людях Макс все так же тепло улыбался, как будто и не было того презрения в его глазах. Но как только мы остались наедине в машине, улыбка исчезла с его лица, и взгляд стал холодным и чужим.

В полном тягостном молчании мы доехали до дома. Макс вел себя учтиво, но безразлично. Я как-будто перестала существовать для него. Не в силах выдерживать этот взгляд я пошла в душ. Лучше бы он кричал, обзывал, ударил! Но не это холодное показное безразличие!!! Выйдя через двадцать минут, я увидела его, сидящим на диване. Он поднял на меня глаза.

— Прости… — прошептала я одними губами.

Он отвернулся и лег, закрыв глаза.

Я пошла в спальню. Там была разобрана постель и лежала одна подушка. Я свернулась калачиком на краю и провалилась в пустоту.