Нет, спасибо (гет)

Дамблдор оглядел всех, кто пришёл на очередную встречу Ордена Феникса. Интересно, сколько бы собралось, если бы они знали правду? Невольно вспомнился магловский фильм, который ему недавно удалось посмотреть.

Что ж, пора начинать.

— Около месяца назад произошло несколько событий, которые затронули большую часть нашего Ордена, а заодно и Гарри Поттера. Началось всё с того, что его дядя с ним поссорился.

Поднялся Грюм.

— Извини, Альбус, но если ты собрал нас, чтобы обсудить, что тогда случилось, начинать надо с другого. Ещё до разговора Поттера с Дурслями кое-кто из нас с ними побеседовал и объяснил, что им грозит, если они будут плохо относиться к мальчику. А потом мы просто ушли.

— Аластор, я именно об этом: намерения были самыми лучшими, но всё пошло наперекосяк. В прошлом месяце я тоже совершил немало ошибок. Например, взял на себя смелость предположить, что только я один знаю, как позаботиться о благополучии Гарри, и отдал несколько соответствующих распоряжений. И он уже указал мне, что я был просто-напросто ослеплён заботой о его безопасности, а потому несколько раз проигнорировал его собственное право выбора.

«Какое пятно на репутации Дамблдора!» — одновременно подумали Амелия и ещё дюжина присутствующих.

Тем временем директор продолжал:

— Однако я по-прежнему считаю, что мальчик далеко не во всём прав. Он решил провести каникулы с Грейнджерами, и тем самым подверг их ненужному риску. А я уверен, что ему явно безопаснее жить здесь или в замке. Заодно сумел бы научиться чему-то новому.

Альбус увидел, что немало соратников нахмурились.

— Тем не менее, я признаю, что Гарри только-только исполнилось шестнадцать, а ему на плечи уже взвалили весь мир. Честно говоря, не знаю, мог бы я в шестнадцать или даже в двадцать шесть вести себя мудрее. А ещё понимаю, что мои сто пятьдесят лет сами по себе не делают меня непогрешимым и не дают мне права принимать решения за других без их согласия.

После этого примирительного монолога многие согласно закивали.

— Я считаю, что должен извиниться за несколько распоряжений, которые отдал в прошлом месяце. К сожалению, исправлять их уже поздно. В результате некоторые из вас довольно серьёзно пострадали, а доверия в этом мире стало ещё меньше. Я попросил мисс Тонкс и Минерву навестить Грейнджеров, чтобы забрать оттуда Гарри и отправить его в безопасное место.

Артур почувствовал себя виноватым: именно он сказал Дамблдору, куда подевался мальчик. Хотя знал ведь — обид и ссор не миновать. Однако сейчас решил промолчать.

— Я попросил Кингсли, чтобы он как можно быстрее отыскал Гарри. Он очень серьёзно отнёсся к моей просьбе и обыскал дом Грейнджеров: вдруг мальчик у них или хотя бы недавно там побывал?

Теперь встал бывший старший аврор.

— Профессор, вы же не просили меня нарушать закон. Я мог получить ордер на обыск, но решил не ждать. Я пошёл напролом, и не жалею о последствиях.

В знак признательности Дамблдор кивнул.

— Всё верно, но я мог заранее побеспокоиться о документах. Как бы то ни было — приношу свои искренние извинения.

— Вообще-то не стоило, но я их принимаю, — откликнулся Шеклбот.

Минерва по-прежнему сердилась: да, перед Орденом Альбус извинился, но как насчёт Грейнджеров? А родители Вуда? Что ж, посмотрим, как дальше пойдёт разговор. А пока она помолчит.

Директор кивнул.

— Спасибо, Кингсли. Теперь по поводу Северуса. После того, как Гарри провёл у Грейнджеров несколько дней, я попросил Северуса туда наведаться и убедиться, что мальчик в безопасности. Конечно, я мог бы просто попросить Амелию или, рискуя навлечь на себя её гнев, заняться этим вопросом лично. Но поступил по-другому: я попросил Северуса.

После небольшой паузы Дамблдор продолжил «исповедь»:

— По причинам, которые навсегда останутся загадкой, он взял в сопровождающие Драко Малфоя. То ли дело в дисциплине, то ли они не сумели как следует замаскироваться, но их обнаружили, и им пришлось сразиться со старшим аврором Майклом Вудом, который в тот вечер охранял дом. И кто-то из нападавших его убил. Почти наверняка это был юный Малфой, но факт остаётся фактом: именно я запустил цепочку событий, которая стоила жизни хорошему человеку.

В комнате повисла мёртвая тишина. И неудивительно: великий Альбус Дамблдор лично признал, что допустил оплошность, которая привела к тяжёлым последствиям. Однако Минерва считала, что пока им рассказали далеко не всю правду. Хорошо — послушаем дальше.

— И что ещё хуже — затем Снейп и Малфой запечатали дом Грейнджеров и попытались его сжечь вместе со всеми жильцами. То есть хотели сделать то же самое, что и Пожиратели смерти — с семьёй Дурслей. Был ли это план Северуса, или он принял решение на месте — мы так никогда и не узнаем. А вот то, что он стал соучастником убийства — не вызывает никаких сомнений.

Тишину нарушили звуки рыданий: это открыто плакала Молли, и к ней почти сразу присоединилась Тонкс, которая появилась прямо перед собранием. У Северуса в Ордене не было настоящих друзей, но по настоянию Дамблдора фениксовцы приняли его в свой круг и признавали за ним кое-какие заслуги.

А директор тем временем закончил речь:

— Как выяснилось, Гарри и мисс Грейнджер наслаждались ночным купанием и увидели двух мужчин в мантиях и масках Пожирателей смерти, которые пытались поджечь их дом. Проявив немалое мужество, Гарри организовал контратаку и сорвал планы нападавших. Однако, прямо или косвенно, три человека мертвы.

* * *

Ремус Люпин так и не услышал того, что ожидал. Ошибка в отношении Сириуса (которая обернулась его гибелью), потом пострадала Минерва, далее — непонятная просьба к Снейпу, убийство Майкла, непродуманные приказы Кингсли и Тонкс, а уж если вспомнить про Дурслей… Каждый из них тоже далеко не безгрешен, но отовсюду выглядывают борода и очки-половинки Дамблдора.

А как насчёт Гарри? А Грейнджеры? Сколько раз их права нарушили? А что в ответ? Простого «ой, извините» здесь явно недостаточно. Кстати, он ни капельки не сомневался, что Сириус начал действовать, когда узнал, что крестника забрали у законного опекуна.

Чем дольше извинялся Дамблдор, тем чаще Ремус задавался вопросом: а нужен ли Ордену такой лидер? Когда руководитель принимает несколько в корне неверных решений с далеко идущими последствиями (сначала держит в неведении Гарри, потом запирает его у Дурслей, а на закуску — гибель Сириуса), явно надо что-то делать.

* * *

Мадам Боунс внимательно слушала Дамблдора и всё больше и больше убеждалась, что в его истории слишком много полуправды, недомолвок и просто белых пятен. И быстро пришла к выводу, что в истории, которая закончилась смертью Дурслей, ни Орден, ни мистера Поттера, ни самих Дурслей нельзя назвать белыми и пушистыми. Правда, она не сомневалась, что у тех пятерых, кто решил потолковать с Верноном Дурслем, действительно были самые лучшие намерения.

Ясно как день, что ни мистер Поттер, ни Дурсли тогда не собирались уступать ни пяди и расстались весьма недовольные друг другом. И ни Ордену, ни мальчику и в голову не пришло, что защитные чары на доме Дурслей упадут так быстро. Ну а те просто отмахнулись от неоднократных предупреждений, которые пыталась донести до них Тонкс, когда поняла, что родственникам Гарри Поттера угрожает серьёзная опасность.

Правда, если как следует «копнуть» эпизод на вокзале, то Дамблдор вроде бы вообще не причём. Та же Молли Уизли наверняка признается, что именно она подтолкнула мужа, чтобы тот потолковал с родственниками мистера Поттера. А остальные отправились с ним в качестве поддержки. На Тонкс за тот случай уже наложили взыскание, поскольку она была при исполнении, но спутники-то действовали как частные лица, поэтому с них взятки гладки.

Она согласна, что директор действительно наделал ошибок. С её точки зрения, за исключением потрясающей битвы с Волдемортом в июне, весь прошлый учебный год стал для Альбуса чередой откровенных ляпов. Правда, нельзя забывать, что после того, как Фадж отправил в Хогвартс Амбридж, забот у Дамблдора значительно прибавилось. Однако это не отменяет тот факт, что директор (с его-то знаниями и опытом) мог справиться гораздо лучше. Тем не менее, если признать честно, Министерство до недавнего времени вообще не сделало для борьбы с Волдемортом и его миньонами ничего конструктивного.

* * *

Гестия Джонс тоже слушала Дамблдора. Пятнадцать лет работы в следственной группе аврората настолько отточили её слух, что она легко различала, когда человек говорит правду, полуправду, небольшую ложь или врёт напропалую. Сейчас её категорически не устраивал рассказ директора, и потому она решила вмешаться:

— Профессор, я считаю, что вы многое от нас скрываете. Снова и снова ради ваших приказов мы все тратим свободное время, рискуем карьерой и даже жизнью. Никто из нас не ждёт, что всё и всегда пройдёт гладко, но мы вправе требовать от вас откровенности.

После нескольких кивков согласия она продолжила:

— У меня ощущение, что мы боремся с Тем-Кого-Нельзя-Называть под руководством Того-Кого-Бесполезно-О-Чём-то-Спрашивать. Честно говоря — с меня хватит, и я выхожу из Ордена. Сэр, я всей душой на стороне Света, но выполнять ваши непонятные приказы больше не желаю. Прощайте. — Женщина направилась к двери.

Альбус понимал, что пришло время раскрыть карты.

— Гестия, я высоко ценю твой вклад в нашу борьбу. Ты права: время объяснить, почему я зачастую принимаю такие на первый взгляд странные решения, действительно пришло. Но сначала я прошу всех присутствующих дать клятву о неразглашении. То, о чём я сейчас расскажу — очень важный секрет. Остаться или уйти — выбор за вами. Встретимся через пять минут.

Он вышел из комнаты и отправился на кухню. Сейчас его занимал только один вопрос: много ли народу он обнаружит, когда вернётся?

Амелия проследовала за директором. Когда она нашла его на кухне в обществе чашки горячего шоколада, то сначала наколдовала чары тишины, а потом села напротив.

— Дамблдор, я сегодня пришла сюда, чтобы убедиться, что ты либо распускаешь свою личную армию, либо передаёшь бразды правления в другие руки. А ты выкинул такой фортель. Пока ты всё не выложишь, я не скажу ни слова. Так что давай-ка начистоту.

Альбус поставил чашку на стол и улыбнулся.

— Амелия, сколько я тебя знаю, ты никогда не ходила вокруг да около, и я всегда уважал тебя за честность. Уверяю — ты не будешь разочарована. И надеюсь, поймёшь, почему я столько лет никому об этом не рассказывал. Спасибо за терпение. А теперь предлагаю вернуться.

Когда директор увидел, что не ушёл никто (осталась даже Гестия), у него словно гора с плеч свалилась. В полной тишине мадам Боунс заняла своё место, а он начал рассказ. Итак, шестнадцать с половиной лет назад на свет появилось истинное пророчество. Под него подходили две семьи — Поттеры и Лонгботтомы, и Альбус им лично об этом сообщил. В ночь, когда погибли Лили и Джеймс, он решил передать малыша родственникам-маглам, а не законным опекунам, потому что верил: там мальчик будет в безопасности.

Потом Дамблдор рассказал, как отреагировал Гарри, когда узнал о пророчестве, и о просьбе Снейпа, если его попытаются отправить в Азкабан. Единственное, о чём директор умолчал — роль Грюма в смерти Снейпа.

— Итак, за свою жизнь я нарушил и обошёл немало законов. Я это и не отрицаю. Думаю — вы тоже. Чтобы Волдеморт не получил это пророчество, Стерджис на полгода угодил в Азкабан, а Артур едва не расстался с жизнью. Пытаясь защитить крестника, погиб Сириус. Он отправился к нему на помощь по собственной воле. Впрочем, как и все остальные, кто был в ту ночь рядом с Гарри.

После небольшой паузы Альбус продолжил:

— Защищая Гарри, погиб Майкл Вуд. И он отдавал себе отчёт, на что идёт по собственной воле. Я считаю, что вы все тоже пойдёте на многое, чтобы у мальчика было побольше времени на подготовку. Ему ещё предстоит встретить свою судьбу. Он уже почти готов на равных сражаться с Беллатрикс. Во всяком случае, когда в ту ночь я оказался в Атриуме, у них была ничья. И даже Волдеморту пришлось туго, когда он попытался взять Гарри под контроль. Кстати, я уверен, именно поэтому уже несколько недель Риддл ведёт себя тише воды ниже травы. Между прочим, Гарри с ним сталкивался уже пять раз, и всегда успешно. Кроме мистера Поттера таким достижением не может похвастать никто.

По комнате прокатился ропот изумления: похоже, для многих это стало новостью.

— А теперь, пожалуй, главное: уже в этом году я планирую передать пост главы Ордена Гарри. Моё время прошло, его — только начинается. Я прошу вас поддержать его так же, как все эти годы вы поддерживали меня.

Директор посмотрел на Амелию и получил в ответ кивок.

— В заключение я предоставляю слово министру Боунс.

Та встала.

— Я отниму у вас не больше пяти минут.

На самом деле, когда Дамблдор рассказал о пророчестве, её это не сильно удивило — слишком много деталей встало на свои места.

Что же получается? Забрав малыша у крёстного, директор нарушил права Блэка, а Гарри получил пятнадцать лет издевательств. А потом Дамблдор не стал препятствовать, когда Крауч-старший отправил того же Блэка в тюрьму без суда и следствия. Очень похоже, что сделал он это для того, чтобы Гарри никуда не делся из дома своей тёти, и никто бы не сумел оспорить и отменить решение главы Визенгамота. Но не слишком ли она сгущает краски? Сейчас Амелия была уверена только в одном: ради того, что он считал правильным, Дамблдор нарушил слишком много законов.

— Сейчас я выступаю не как министр магии, а как опекун юной ведьмы и заинтересованный гражданин. Многих из вас потрясли сегодняшние откровения профессора Дамблдора. Правда, есть и такие, для кого его рассказ всего лишь заполнил небольшие пробелы в уже известных фактах.

— Едва ли не каждый из вас знает, что мы с профессором Дамблдором поссорились. Конечно, наша ссора не касается его намерений — мы по-прежнему вместе сражаемся с Волдеморотом и его сторонниками. Всё дело в его методах. Из-за него люди раз за разом подвергаются опасности. Правительство, разумеется, не доверяет частным вооружённым отрядам, а Орден, по сути, таким и является. Но предлагаю это обсудить как-нибудь в другой раз. Однако я признаю: вы добровольно рисковали собой ради правого, как все мы считали, дела.

Министр сделала небольшую паузу.

— В связи с тем, что профессор Дамблдор не возражал против незаконного решения, права Сириуса Блэка нарушались тринадцать лет. Права мистера Поттера нарушались пятнадцать лет. С такой же проблемой столкнулись и Грейнджеры. Мы не имеем никакого права настаивать, что Гарри должен решать за нас наши же проблемы. Да, Трелони произнесла пророчество. Так его можно объяснить десятком способов. Если на обычного волшебника вывалить те же новости, что и на Гарри, большинство впадёт в отчаяние или обезумеет. А он всего-то попросил, чтобы ему дали провести летние каникулы, как обычному подростку. Поэтому его не надо было запирать в клетку, а просто охранять. Именно это мой наставник называет постоянной бдительностью.

Грюм кивнул, и Амелия продолжила:

— Мы не спасём мистера Поттера, если Волдеморт раздобудет ядерное оружие и решит испепелить Хогвартс или центр Лондона. В конце концов, всему есть предел, в том числе и количеству охранников. Нас здесь десятка три. Скажите, мы справимся, если на нас навалится огромная армия, которую соберёт Волдеморт? И там будут не только Пожиратели, а ещё и дементоры, оборотни, вампиры…

Несколько человек покачали головой.

— Но безопасность в разумных пределах мы обеспечить можем, в том числе — путь к отступлению на случай атаки. Я считаю, что пока всё в порядке, но если понадобится, Министерство безо всякого напряжения удвоит охрану.

Оратор сделала глоток воды.

— Да, он сам решил остаться с Грейнджерами, и теперь эта семья действительно в опасности.

Поднялась Тонкс.

— Простите, госпожа министр.

Та ободряюще улыбнулась.

— Слушаю, аврор Тонкс.

— Гарри рассказал Грейнджерам всё, что мы сегодня здесь услышали, если не больше. Так что теперь они знают, чем рискуют. То же самое он предложил и мне, и сейчас я понимаю, что охранять его — занятие небезопасное. Для своего возраста он весьма ответственный молодой человек.

Нимфадора села, а едва ли не все присутствующие закивали в знак согласия.

Тем временем Амелия продолжила:

— С последними словами полностью согласна. И требую, чтобы сразу после собрания аврор Тонкс вернулась на свой пост. Насколько я понимаю, в июне за мистером Поттером в Министерство охотно бы пошла половина студентов Хогвартса. Похоже, молодое поколение уже готово вступить в борьбу, а Гарри — прирождённый лидер. Время покажет.

— Что касается Ордена — откровенность я только приветствую. Слишком долго хранились секреты, и слишком дорого это обошлось. Я приветствую передачу лидерства и допускаю, что мистер Поттер заинтересован в сотрудничестве с вами. Но я хочу, чтобы все вы уяснили одну вещь: Орден Феникса не должен нарушать законы Великобритании и права её граждан. Я призываю вас и впредь бороться с Волдемортом и его приспешниками. Тем не менее, вы должны действовать в рамках закона, как и авроры. Правда, теперь политика Министерства по отношению к Пожирателям смерти станет более агрессивной. Так что и вы в рамках закона сможете делать намного больше.

Мадам Боунс обвела взглядом всех.

— Вопросы?

* * *

После совещания Ремус подошёл к Минерве.

— Чем мы можем ему помочь?

— Не думаю, что Дамблдор…

Но Люпин сразу же её перебил:

— Я про Гарри.

Профессор на мгновение задумалась.

— Я сильно сомневаюсь, что сейчас он захочет вступить в Орден, стать его лидером или примет от Ордена любую помощь. Мы даже о его собственности пока не позаботились: этот дом — старая развалина, а метла Гарри до сих пор прикована где-то в подземельях замка.

— Пришла пора это изменить. Как думаешь, мадам Боунс знает, где его искать? Я хочу туда поехать и помочь ему, чем смогу.

— Уверена, что знает. Удачи.

* * *

Альбус и Амелия снова беседовали на кухне.

— Что ж, профессор, я в вас верила. — Небрежным жестом госпожа министр снова наколдовала чары тишины, а потом спросила: — Кто «помог» Снейпу?

— Я, — просто ответил собеседник.

— Итак, признание я от тебя получила — можно двигаться дальше, не так ли? Я не твой священник, поэтому грехи отпустить не могу. В следующей жизни сам разберёшься. А вот мисс Грейнджер заслуживает, чтобы ей сказали, что она никого не убивала. Я сама ей всё объясню. В конце концов, тебя там не было, а большинство посетителей Мунго тем утром с удовольствием отправили бы подонка на тот свет. Давай оставим эту тему, ладно? Теперь: я могу чем-то помочь в подготовке мистера Поттера? Если, конечно, он примет чью-то помощь.

Директор на мгновение задумался.

— Предлагаю в течение двух дней встретиться и обсудить этот вопрос. А пока я подумаю о вариантах, которые мы сможем ему предложить. Ты согласна? — сообразив, что арестовывать его никто не собирается, Альбус явно успокоился.

— Предлагаю в следующий понедельник в девять утра у меня в кабинете. И пожалуйста — научись жить на коротком поводке. Я предпочитаю видеть тебя таким. Спокойной ночи.

* * *

На следующее утро Тонкс чувствовала себя уставшей.

«Мерлин, и это про него говорят, что на его плечах лежит вся тяжесть мира. И вот этот мальчик… нет — молодой человек… нет — смелый волшебник, над которым навис смертный приговор, спрашивает, не налить ли мне кофе». Она заглянула в изумрудные глаза.

— Пожалуйста, Гарри. Спасибо.

Когда тот протянул ей чашку, аврор поинтересовалась:

— И какие планы на день?

— Мы с Гермионой хотим сплавать на риф пляжа «Нептун». Если есть желание — можешь присоединиться.

Собеседница прищурилась.

— Конечно есть. Кстати, а зачем? Хочешь встретить ещё одну русалку? — поддразнила она.

— Возможно. Хотя мне они не нравятся. Ты их видела? В основном они серые и скользкие. Гермиона купила жабросли, поэтому мы сможем провести под водой целый час.

Тонкс припомнила, как у неё на глазах Гарри нырнул в феврале в ледяную воду, и её осенило:

— Так вот что ты тогда сделал! С ними ведь и плавать проще, да?

Юноша кивнул.

— Как прирождённый пловец.

В этот момент появилась Гермиона.

— Привет, Тонкс. Гарри тебе уже рассказал?

Та улыбнулась.

— Да. Так мы идём?

Черч, Дэна и Эмму быстро ввели в курс дела, особо подчеркнув, что не стоит паниковать, если они надолго скроются под водой. Из-за небольшого дождика пляж оказался пустым. Джемми наколдовала большой зонт и вместе со старшими Грейнджерами устроилась под ним.

Чтобы не вызывать подозрений, Тонкс наколдовала для трёх ныряльщиков трубки, маски, ласты и даже буй для погружений. Вскоре они уже доплыли до рифа, где тоже никого не было. Всё снаряжение сложили в сетку и привязали к канату буя. А потом Гермиона раздала жабросли, и троица их проглотила. Как и предупреждал Гарри, через минуту все почувствовали резкую боль по бокам шеи — это выросли жабры.

Юный маг почувствовал, что руки и ноги превратились в ласты, и сразу же начал погружаться. Видимость была великолепная. Он оглянулся, посмотрел на своих спутниц и чуть не лишился чувств — более красивых русалок сложно себе представить. Достаточно сказать, что вместо лифчиков на них были какие-то сеточки. Выглядело это…хмм… очень красиво. Тут к нему подплыла Гермиона и вовлекла в такой потрясающий поцелуй, о котором можно только мечтать. Дышать-то не нужно, поэтому целоваться можно было хоть вечность. Однако минут через пять Тонкс похлопала их по плечам, быстро чмокнула Гарри в щёку, и они поплыли дальше.

Вокруг «порхали» целые стаи красивых рыбок. Крупных было мало, а остальные в основном переплывали из одного укрытия в другое. Тут Гермиона углядела морскую черепаху и направилась к ней. Несколько минут они плавали дуэтом, а потом девушка вернулась к рифу. Внизу тоже было интересно: наши ныряльщики видели ползавших по дну морских обитателей и шнырявшую в водорослях совсем мелкую рыбёшку.

Гарри посмотрел на часы: у них осталось две минуты, поэтому троица начала подниматься на поверхность. Когда оставалась пара метров, у всех снова заболела шея. Но уже через мгновение они вынырнули.

— Это просто фантастика! — хором сказали бывшие русалки.

— Согласен, — поддержал их спутник, но его мысли явно витали где-то далеко.

— Черепаха такая красивая! А как изящно плавает! Просто невероятно! — восхищалась Гермиона.

Тем временем юноша достал из мешка ласты, а потом подплыл к ней и поинтересовался, можно ли ещё раз её поцеловать.

Любимая положила ему руку на грудь.

— Конечно, глупенький. И теперь ты можешь поцеловать меня правильно.

Так он и сделал. А Тонкс отплыла подальше, чтобы не смущать парочку.

Гарри помог своей девушке «обуться», и теперь им предстояло преодолеть примерно двести ярдов до берега. Дождь тем временем прекратился и, похоже, оставшуюся часть дня снова будет прекрасная погода. Когда они выбрались из воды, то обнаружили, что Грейнджеры прикорнули под зонтом, а Черч читает какой-то роман.

— Ну и как? — спросила проснувшаяся Эмма.

— Потрясающе! — ответила её дочь. — Мы видели много рыб, водоросли, и я даже поплавала с огромной морской черепахой.

— А русалок встретили? — решил пошутить Дэн.

— На самом деле — даже двоих, — ответил ему Поттер. — И они намного красивее шотландских.

— Так и знал, — пробормотал мужчина.

— Папа, — вмешалась Гермиона, — Гарри дразнится — это были мы с Тонкс.

Когда Дэн сообразил, что шутка обернулась против него, ему осталось только хмыкнуть.

— И я прекрасно провёл время, — добавил юный маг, улыбнувшись любимой.

— Очень хорошо, — заметила Эмма, надеясь, что дети хотя бы несколько минут посидят с ней.

— Папа, а хочешь в следующий раз пойти с нами?

Тот очень удивился и на мгновение задумался.

— Спасибо, милая, но я предпочитаю гольф. Возьмите с собой Эмму.

— А как вы это делали? — спросила последняя.

— У нас выросли жабры и ласты, и мы плавали как лягушки, — ответила Тонкс. — Это просто удивительно!

— А раньше ты пробовала? — продолжила «допрос» Эмма.

— Нет. Но с удовольствием повторю, — улыбнулась аврор.

Собеседница колебалась.

— Ты уверена, что у меня получится? Я ведь не…

— Можно же просто попробовать. Но мне кажется, в этом случае дело в магии растения, а не в человеке. Недаром же так много зелий действуют и на обычных людей.

— Предлагаю пообедать, — прервал диалог Гарри.

* * *

После трапезы Дэн и Эмма отправились по магазинам, а Тонкс, Гарри и Гермиона устроились в саду в компании кувшина с лимонадом.

— Как прошло собрание? — поинтересовалась девушка.

Аврор немного подумала и только потом ответила:

— На мой взгляд, мадам Боунс знает лучше Фаджа, как вести войну. Она не прячет голову в песок, отлично понимает, что происходит вокруг, и готова защищать права простых волшебников. Вчера она объявила Ордену, что считает его частным вооружённым отрядом и требует, чтобы его участники соблюдали закон. А ещё сказала, что теперь Министерство займёт более активную позицию. А это значит, что скоро аврорам передадут список Пожирателей смерти — и начнётся охота.

В знак согласия подростки кивнули.

— Ещё Дамблдор объяснил, какую роль сыграет Гарри, и рассказал о пророчестве. Скажу прямо: для меня большая честь помочь вам чем только можно.

Ответил ей Гарри:

— Ты уже и так много для нас делаешь. С твоей помощью я провожу лучшие каникулы в моей жизни, и у меня просто нет слов, чтобы выразить тебе свою признательность. Ты каждый день помогаешь защищать самых дорогих для меня людей. Спасибо!

Зная, что подопечный говорил абсолютно искренне, от такого комплимента Тонкс слегка покраснела.

— Гарри, в ближайшее время Орден свяжется с тобой и твоими друзьями и предложит помощь. Думаю, больше ты не пропустишь ни одного собрания, и от тебя не будет никаких тайн. Поэтому скоро тебе придётся решать, чем мы можем помочь.

На несколько минут повисла тишина. Правда, не напряжённая, а какая-то уютная. Наконец юный волшебник ответил:

— Наверняка существует сотня способов уничтожить Волдеморта. Все мне не нужны. Мне нужен всего один, но такой, чтобы сработал. А заодно я должен оказаться там, где можно его применить. Впервые мне есть ради кого жить, и я не хочу это потерять.

К нему наклонилась Гермиона и прошептала:

— Я подарю тебе столько причин, сколько ты захочешь. Когда я могу начать? — поинтересовалась она с блеском в глазах.