Как друг (гет)

Дверь со скрипом открылась. Их взору предстал узкий коридор с полками, на которых лежали различные магические вещи. Переглянувшись, Драко и Гермиона вошли в комнату. Едва они сделали это, как дверь за ними закрылась. Это обычно не сулило ничего хорошего, но Малфой был у себя дома, был хозяином замка, а значит ― они точно сумеют выйти.

Оглядевшись по сторонам, ничего особо примечательного они не заметили. Помещение было небольшим, артефактов хранило не особо много, в основном какие-то светящиеся свитки, несколько флаконов зелий, да пару десятков книг. Однако в самом конце комнаты, на небольшом столике лежал, несомненно, венец этой коллекции ― блокнот Волдеморта.

Драко и Гермиона практически одновременно увидели его, тяжело вздохнув. Они оба до конца не понимали, что это за вещь, какой силой обладает, способна ли хотя бы на половину тех свойств, что ей приписывают. Они подошли ближе и смотрели, никто не решался протянуть руку.

― Та-дам, ― сказал Драко для того, чтобы начать разговор. От одного взгляда на обложку из змеиной кожи становилось не по себе. Оба понимали, что ошибка исключена, ведь из всех их знакомых только один любил подчеркивать свою родовую принадлежность каждой своей вещью. ― Выглядит стремно, согласись…

― Я бы сказала, ужасно, ― поморщилась Гермиона. ― Я даже трогать его не хочу.

― Отставить брезгливость, Грейнджер! ― произнес Драко с важным видом. ― Мы возьмем его для важного дела. Может в кои-то веки там будет записано нечто позитивное.

― Ты уверен? ― жалобно проговорила Гермиона. Малфой повернулся к ней и посмотрел в глаза.

― Я не понял? Ты разве не хочешь вернуть родителям память? ― уточнил он. Гермиона поджала губы. ― Давай заберем его, хорошенько изучим и попробуем спросить, как нам сломать чары заклятия забвения.

― Туда можно написать все, что угодно, но ты хочешь начать с этого? ― спросила Гермиона, еле сдерживая ком в горле.

― А ты не хочешь? ― нахмурился Драко, разглядывая лицо Гермионы. ― Только не говори, что у тебя есть какие-то коварные планы: что-то вроде подсидеть министра, стать главой Аврората, захватить власть в Британии или…сделать домового эльфа министром магии?!

― Что ты несешь? ― хоть ситуация была серьезная, не улыбнуться не получилось. ― Причем тут домовики?

― Ты разве не создавала лигу помощи этим обездоленным еще в школе? ― сказал Драко и усмехнулся, увидев расширившиеся глаза Гермионы. ― У нее еще было какое-то дурацкое название, мы ржали всей гостиной.

― Будь добр, закрой рот! ― бросила Гермиона, сложив руки на груди и надув щеки. Малфой над ней откровенно потешался, она понимала это и по-настоящему не злилась, видела же, что он готов на все, чтобы не дать этой ситуации утащить их в кромешную тьму, где они и без того были. Он был, а она… ― Я думаю, нам пора.

― Конечно, ― Драко вмиг стал серьезным. Он осторожно протянул руку и взял блокнот. На вес он был легче, чем казался на вид, но от него исходило какое-то непонятное тепло, которое вроде чувствуешь, а по коже все равно проходит озноб. ― На выход?

Гермиона кивнула, пропуская Драко вперед. Перед дверью он остановился, повернулся на нее через плечо.

― Даже не верится, что мы тут с тобой, ― проговорил он. ― Но я рад, что ты оказалась другой.

Гермиона замерла, забыв на мгновение, как дышать. На автопилоте она достала руку из кармана и положила ее на спину Драко. Ее ладонь была теплой, и это успокаивало, убирало озноб, грело. Он улыбнулся про себя, его жизнь перевернулась с ног на голову, но он впервые был не одинок. Это окрыляло, несмотря на то, что он абсолютно не знал, что будет дальше. Да разве это имело значение, когда у него такой надежный тыл?..

Он глубоко вдохнул и повернул дверную ручку. Как только они вышли из комнаты, дверь закрылась с громким звуком. Драко повернулся к Гермионе, ловя глазами ее взгляд, но к его удивлению она смотрела мимо, куда-то за его спину. Он понял все сразу, а через секунду услышал голос одного всем известного аврора. Гарри велел ему стоять на месте и не шевелиться.

Дальше все происходило для него как в замедленной реальности. Вот его хватают под руки, выхватывают блокнот, что-то без устали говорят, сначала Поттер, потом другие авроры, затем сорвавшийся на рев голос Уизли выкрикивает какие-то фразы, похожие на собачий лай, из которых можно разобрать только одно слово: «Азкабан».

Пока его крутили, вертели, он даже не сопротивлялся, он смотрел только в глаза Гермионы, они были его маяком и ориентиром, чтобы не закружилась голова, чтобы не потерять равновесие и контроль. Бежать было бессмысленно, все подземелье заполнили авроры. Они были буквально повсюду: вокруг него, вокруг нее, лезли из стен и потолка, точнее так ему казалось. Все как будто происходило не с ним, он не успевал анализировать происходящее.

Когда его тащили прочь, он все равно смотрел на ее лицо. Взгляд скользнул на губы, по ним без труда читалось: «Прости…». Он не понимал, за что она извиняется, она ведь рискнула всем ради него. Чтобы его освободить, она подделала документы. Да, его план по добыче блокнота Темного Лорда без шума и пыли не удался, но и шансы изначально были не велики. Он и сам до конца не был уверен, что получится. Но поскольку он очень хотел помочь ей вновь обрести родителей, то решил попытать удачу. Не вышло. Теперь его будущему конец, но его душу грела одна-единственная мысль: «Она пошла за ним». Мысль грела сейчас и будет греть в Азкабане, ведь он понимал, что туда ему теперь прямая дорога.

Дальше было три жутких дня, в течение которых его допрашивали раз сто, с пристрастием и без. Тупые авроры и сотрудники Министерства, очевидно, разучились понимать слова и отличать правду от лжи. Драко ничего не знал о блокноте, точнее рассказал все, что узнал от Гермионы, потому что это было действительно все, а в то, что он не хотел использовать этот предмет для своих целей, они не верили. Словно хотели, чтобы он сознался в том, что первым и единственным его желанием является освободить отца из Азкабана, чтобы потом вместе воскресить Волдеморта. Каким образом это могло случиться, из какой такой материи он должен был бы воссоздаться, они не говорили, они просто хотели от него признательных показаний, но под признанием подразумевали нечто свое. Все эти допросы проходили по одинаковой схеме: сначала по-хорошему, потом по-плохому, ответы Драко всегда были одни и те же. В самом конце он сам задавал вопрос, тоже всегда одинаковый: «Что с Гермионой Грейнджер?». Разумеется, никто не собирался ему отвечать. За нее он переживал больше, ему было нечего терять, а вот она могла лишиться всего. Он совершенно этого не хотел. Он надеялся, что с ней обходятся более приветливо, учитывая именно ее статус, потому что она была Героем Войны, теперь и его личным героем, и он не хотел, чтобы она была опозорена.

В конце третьего дня заключения пришел Рон. Естественно, он начал с издевок, каждая его фраза была насмешкой.

― У меня для тебя плохая новость, ― сказал Рон с ухмылкой. Драко даже не напрягся, он знал об отношении Уизела к Гермионе и понимал, что с такой рожей он не стал бы сообщать новости, связанные с ней. ― Программа реабилитации для тебя завершена. Ты не прошел аттестацию. Я с тобой больше не работаю.

― Так это отличная новость, Уизли, не плохая, ― сказал Драко, даже не смотря в сторону бывшего куратора. ― Ты лучше скажи, когда меня уже отправят в тюрьму?

― Не терпится увидеться с отцом? ― скривившись, спросил Рон. ― Если бы это решал я, то ты бы уже давно был там, но я не Визенгамот, не министр магии, не…

― Никто из тех, кто принимает решения, я понял, ― перебил Драко и заметил, как Рон разозлился. ― Где Гермиона?

― Это не твое дело, козел! ― тут же выкрикнул Рон. Драко закатил глаза, другой реакции он и не ожидал. ― Не смей даже заикаться о ней! Влез к ней в голову, сбил с истинного пути…

― Ой, все! ― Драко выставил вперед руку. ― У меня слишком болит голова, чтобы слушать твое бла-бла-бла.

― Да пошел ты, урод! ― не унимался Рон. ― Я надеюсь, тебя упекут на долгие годы…

― Да уж скорее бы, ― устало вздохнул Драко, доставать неуравновешенного Уизли было весело. ― Куда угодно пусть упекут, лишь бы не слышать твое тявканье.

― Тебе повезло, что ты за решеткой, Малфой! ― рявкнул Рон, делая несколько шагов в сторону двери. Было видно, что он еле сдерживается, но, видимо, его пустили к Драко при условии, что он не станет устраивать скандал, потому что в противном случае он уже точно висел бы зубами на решетке.

― Я просто счастливчик, ― с усмешкой сказал Драко, не думая униматься. ― И еще, Уизли, ты сказал, что я влез к ней в голову… Не только в голову, приятель. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

― Ах ты, сукин сын! ― прошипел Рон и рванул к камере Драко. На полпути его поймали авроры, которые стояли у дверей и среагировали мгновенно, едва Рон сорвался с места. Они схватили его под руки и силой поволокли прочь. Драко не мог сдерживать смех. Багровое лицо Рона, его вопли, вся эта наитупейшая ситуация, когда он бахвалится, делая похабные намеки, отдавали таким абсурдом, такой безысходностью, что едва двери закрылись и наступила тишина, он сел на кушетку и закрыл лицо руками, осознавая весь ужас своего положения. Он почувствовал, что будущего у него теперь нет.

Всю ночь он практически не спал, прокручивая в голове последние месяцы своей жизни. Еще несколько дней назад он был безмерно счастлив, счастлив, как никогда, а теперь все исчезло, осталась только пустота. За это время он успел обдумать произошедшее и понять, что по сути виновен лишь в сокрытии информации, что не сделал ничего такого уж противозаконного, не считая побега из-под стражи, но в этом мире он однажды был не на той стороне, и теперь эта отметка с ним навсегда.

Когда наступило утро, камеру осветили солнечные лучи, в воздухе разлилось тепло. Драко сел на кушетку и закрыл лицо руками, повторяя свою вчерашнюю позу. Ему хотелось побыть в темноте, а тут, как назло, были окна.

Когда скрипнула входная дверь, он даже не взглянул в ту сторону. Очередной допрос, не иначе. Но услышав знакомый голос, он резко вскочил. Это была Гермиона. Она попросила охрану выйти и оставить ее наедине с заключенным. Учитывая, что авроры без возражений покинули помещение, Драко сделал вывод, что Гермиону явно не пленили, она на свободе, а раз ей подчиняются, значит и должность свою она сохранила. Что-то явно было не так, иначе почему у нее такой пришибленный видок, который сразу бросился ему в глаза. Неужели она под заклятием?

― Привет, ― сказала она тихим голосом, подойдя к решетке на расстояние двух шагов.

― Привет, ― ответил Драко, разглядывая ее с ног до головы. Нет, на человека под заклятием она непохожа. Казалось, что ей стыдно. Но почему?

― Как дела? Как к тебе тут относятся? ― еле слышно спросила она. Она едва поднимала веки и избегала прямого взгляда.

― Это неважно, Гермиона, ― сказал Драко. Происходящее ему не нравилось, от ее вида было не по себе. ― Расскажи, как ты? Что произошло с тобой после задержания?

― Драко, ― Гермиона собиралась с духом, но смогла произнести только его имя. Затем она глубоко вздохнула, решив взять себя в руки. Когда чего-то боишься, надо бросаться с головой. Чем быстрее наступит катастрофа, тем скорее обнулится шкала эмоций. ― Задержали только тебя.

― В каком смысле? ― Малфой не сразу понял то, что она сказала. Затем прокрутил в голове ее слова. Сначала в одну сторону, потом в другую. ― А что было с тобой?

― Ничего, ― пожала плечами девушка. ― Я пошла домой, как обычно после окончания рабочего дня. На другой день пришла в Министерство, писала отчеты, в целом занималась рутиной.

― Что за бред ты тут несешь, Грейнджер?! ― Драко думал, что его голова сейчас взорвется. Он уже понял, что ситуация обернулась совсем по-другому, не так, как он представлял себе, но что за поведение, почему она ведет себя, как дура. ― Скажи мне правду без всякой этой мишуры!

― Вся эта операция была спланирована, ― тут же сказала она, выдохнув с облегчением, что больше не придется краснеть. Курок спущен, а дальше уже будь, что будет.

― С какого момента, Грейнджер? ― возбужденный голос Малфоя перешел на тихий и ровный, а это не сулило ничего хорошего.

― С самого начала, ― ответила она, переступив с ноги на ногу. Драко вытаращил глаза, не веря своим ушам.

― С самого-самого начала? ― уточнил он. Гермиона кивнула, он раскрыл рот и посмотрел на нее с недоумением. ― Скажи мне, что под самым-самым началом ты подразумеваешь момент с нашим побегом из Министерства…

― Нет, Драко, ― покачала головой Гермиона. Если сегодня он ее убьет, то пусть так оно и будет. Жить во лжи она больше не могла. ― Я говорю о самой нашей первой встрече в Министерстве, когда я влезла в вашу стычку с Роном из-за того визита в Азкабан. Повести тебя туда было моей идеей, я предполагала, что Рон вряд ли хорошо сработает, но что он поступит так жестко, даже не рассчитывала. Пришлось вмешаться. Я понимала, что с ним вы не сработаетесь, точнее он не сможет наладить с тобой нормальный контакт…

― Никакой контакт он наладить не сможет, давай будем честными, ― Драко плохо соображал, но очень хотел сложить всю картину воедино.

― Да, а, следовательно, никакой важной информации, если бы она была, он бы не получил, ― кивнула Гермиона, терпеливо рассказывая все, думая, что, возможно, он поймет ее. Она еще не знала, как ошибалась на его счет. ― Но вот что он точно бы сделал, так это накалил ваши отношения еще сильнее, чем они были. Вы бы точно грызлись как кошка с собакой, ваше сотрудничество было бы на грани срыва и тогда, когда бы ты был зол на него до самого предела, появился бы человек, способный разрядить обстановку, который пришел бы как друг, с кем бы ты, устав спорить с Роном, пошел бы на необходимый контакт.

― Как друг? ― проговорил Малфой, ощущая какую-то горечь во рту.

― Ты понял, просто все случилось быстрее, ― сказала Гермиона. ― Я была добра к тебе, помогла исправить то, что Рон сделал неправильно, ну а дальше…

― О нет, Грейнджер, все было иначе, ― покачал головой Драко. ― Ты была добра ко мне, залезла в мою душу, завладела моим вниманием, переспала со мной, а уже потом исправила то, что наворотил твой бывший женишок.

― В моем рассказе это не звучит так грубо, ― Гермиона поджала губы. ― В любом случае отношения между нами я не планировала, все вышло само собой. А эта история с блокнотом всплыла случайно, ты оказался замешан, и план пришлось менять.

― Офигенно! ― хлопнул в ладоши Драко. ― Рад, что ты смогла так быстро поменять план, и уже имея отношения со мной, все равно подвела меня под статью.

― Я не хотела, чтобы все так вышло, ― пожала плечами Гермиона. Драко поднял бровь. ― Точнее, я не хотела делать тебе больно.

― О мне не больно, Грейнджер, я взбешен! ― процедил он сквозь зубы. ― Потому что такой беспринципности я не встречал за всю мою жизнь. Тебе осталось только поблагодарить меня за сотрудничество. Я в шоке!

― Перестань, ― отмахнулась Гермиона, чувствуя себя паршиво. ― Я выполняла поручение министра.

― Тебе поручили соблазнить меня? ― Драко все еще не мог осознать происходящее.

― Нет, конечно, ― щеки Гермионы вспыхнули. ― Я и не соблазняла. Это ты проявил ко мне интерес.

― Ну не просто же так, ― сказал он, разглядывая девушку. Гермиона не сводила с Малфоя глаз, стойко выдерживая волны гнева, который исходили от него.

― Сейчас это не имеет значения, ― Гермиона решила перевести тему. ― Я пришла, чтобы рассказать тебе все лично. Я считаю, что ты имеешь право знать правду.

― Ты так считаешь? Серьезно? Я польщен! ― его голос стал насмешливым, Гермиона закатила глаза. ― То есть спать со мной министр тебе не приказывал? В этом ты, так сказать, проявила инициативу?

― Замолчи! ― воскликнула Гермиона, озираясь по сторонам. Они были одни, но у стен тоже есть уши.

― С какой стати?! ― тут же огрызнулся он. ― Святая Грейнджер обвила меня вокруг пальца, можно сказать, совратила…

― Что ты несешь, Драко! ― перебила она. ― Не ломай комедию, я тебя прошу.

― Просишь? Ты? ― он не собирался так быстро спускать ситуацию на тормоза. ― Ты только что сказала, что воспользовалась мной. Но ради чего? С какой целью?

― У министра были подозрения на счет вашей семьи, и он не ошибся, ― ответила Гермиона. ― Я не знала, что все настолько далеко зайдет…

― Значит секс со мной министр тебе не поручал… Хорошо. Но ты, надеюсь, отразила в отчете его наличие? ― Драко уже откровенно ехидничал, но он был готов на что угодно, лишь бы не принимать ту мысль, что все было ложью.

― Успокойся, ради Мерлина! ― Гермиона всплеснула руками и подошла ближе к камере, понизив голос до шепота. ― Мне очень жаль, что все так вышло.

― Какая же ты дрянь, Грейнджер! ― покачал головой Драко. ― Ты знаешь, каким словом обозначается то, что ты делала? Ты в курсе, как называют таких женщин?

― Так, Драко, ― голос Гермионы окреп.

― Не надо называть меня по имени! ― прошипел он. Она резко взглянула ему в глаза. ― Я тебе больше не Драко, ты не имеешь права говорить со мной так, будто мы близкие люди. Я лишаю тебя такой привилегии.

― Малфой, ― выдохнула она. Почему-то стоять и слушать обвинения было неприятно, захотелось ответить. Аргументов было мало, но кое-что она надеялась раскрутить в хороший скандал. ― Может быть хватит строить из себя жертву? Разве это не ты хотел воспользоваться мной, чтобы получить реабилитацию?

― Блин, ты гонишь?! ― воскликнул он. ― Тебе напомнить, что я хотел написать в этом чертовом блокноте? Ради какой-такой цели полез с тобой в мэнор под носом у авроров?

― Не больше, чем красивый жест! ― парировала Гермиона, понимая, что ее тактика трещит по швам, но проигрывать в спорах она не любила и не собиралась. Не теперь, когда совершенно ясно, что не Малфой во всей этой истории отрицательный персонаж.

Драко рассмеялся, но это, естественно, был истерический смех. Он не мог поверить, что все это происходит с ним, что все, что он сейчас слышит, доносится из ее рта. Как будто попал на гастроли какого-то дурдома.

― Нахрена я вообще пошел за тобой! ― воскликнул он, спустя мгновение. Гермиона посмотрела ему в глаза. ― Зачем покинул камеру?! Надо было остаться, улик на меня у вас не было. Отец ничего бы не сказал, а если бы сказал, то вы бы знали, что я ни сном, ни духом, где этот блокнот. Я был бы в конечном итоге свободен, но нет, я же доверчивым стал. Я же подумал, что ты знаешь, что делаешь.

― Я знаю, что делаю…что делала, ― сказала Гермиона, упрямо выпятив подбородок. ― Мне поручили дело, я с ним справилась.

― Расскажи мне, как в твоей голове возник такой план, ― попросил Драко, садясь на кушетку. ― Я хочу понимать, в какой момент у тебя пропали все нормы морали.

― Ну если ты просишь, ― Гермиона была зла, ей было уже нечего терять, поэтому рассказать, а точнее озвучить, проговорить все, что сидело в ней с момента, как она открыла папку на том собрании у министра, было просто необходимо. ― Министр поручил всем взять шефство над кандидатами на реабилитацию. Мне он никого не дал, точнее поручил присмотреться к тебе параллельно с вашей работой с Роном. Я не знаю, в какой момент все стало тем, чем стало. Вступать в интимные отношения с тобой в мои планы не входило. Это все из-за тебя…

― Что ты этим хочешь сказать? ― спросил он, смотря на нее волком. Костяшки пальцев практически онемели от напряжения, с которым он вцепился в кушетку.

― Ты понял, ― ответила Гермиона. ― Я не знала, что наше общение приведет к…

― Симпатии? Чувствам? ― подсказывал Драко.

― Нет никаких чувств, Малфой! ― воскликнула девушка. Он был обескуражен ее цинизмом. ― Есть только работа. Цель оправдывает средства. Я выполнила задание министра, выполнила хорошо, практически без проблем. Программа реабилитации отлично себя показала, четверо человек получили положительный вердикт, ты и Нотт-мл. пока под вопросом.

― Под вопросом? ― ощерился Драко, встав в полный рост и сделав пару шагов к решетке. Гермиона нервно сглотнула. ― Меня ждет Азкабан, так твой рыжий урод сказал. Я нихрена не совершил, я тут вообще из-за тебя! Это такой абсурд, что я сам в него не верю. Признаюсь, ты меня поразила. Такой лживой дряни я не встречал никогда. Цель оправдывает средства? Ты веришь в то, что у этой фразы такой смысл? Точнее то, что ты провернула, разве можно представить в мире честности и справедливости, о котором постоянно талдычит Министерство? Ты не поскупилась ни своей честью, ни своим достоинством, ни своей репутацией, чтобы добиться плюсов в личном деле. Ради чего все это? Хотя постой! Я сам догадаюсь. Ты не хочешь быть врио помощницы министра, ты хочешь полноценной должности. Снимаю шляпу, даже мой отец, а он использовал действительно разные методы, чтобы получать желаемое в те далекие времена, и то на такое никогда бы не пошел, потому что Малфои знают, что такое верность партнеру, которого выбрали!

― Ты меня выбрал? ― речь была ошеломляющая, каждое ее слово пронизывало как острый нож. Он был прав, прав во всем. Она не хотела принимать эту истину, брать на свой счет, осознавать, что лишилась ума из-за этой работы. Все ее оправдания выглядели жалко, она не верила сама себе, потому что завралась. Какая цель, какие средства? Цель была, да только средства полетели к чертям, когда между ними возникла симпатия. Глупо было отрицать, что они понравились друг другу, но она пыталась. Зачем? Да чтобы не принимать тот факт, что цена повышения оказалась неподъемной.

― Выбирала ты, ― сказал он с грустью в голосе. ― А я просто влюбился.

Гермиона смотрела в глаза Драко, не моргая. Уголки губ поползли вниз, подбородок затрясся. Она из последних сил сдерживала слезы, потому что расплакаться означало бы полный провал, а она все еще цеплялась за мизерную надежду, что где-то поступила правильно. Ну хорошо, не правильно, но хотя бы допустимо.

― Любишь меня? ― спросила она дрожащим голосом.

― Да, блин, люблю! ― притворятся и отрицать не было смысла. Он смотрел ей в глаза и четко говорил каждое слово. ― И живи теперь с этим, Гермиона Грейнджер, надеюсь, полноправная помощница министра магии.

Ноги подкосились, поэтому чтобы не упасть, Гермиона резко развернулась и быстрым шагом покинула помещение. Едва дверь за ней закрылась, она привалилась к стене коридора. В ту же секунду слезы ручьями заструились из глаз. Так сильно она еще никогда не плакала.