Гарри-звероморф (джен)

Палочки, посохи и кольца делали прямо при маленьких владельцах. Пришли трое индивидуумов странного вида, забрали у детей заготовки, уселись на наколдованные чурбачки перед длинными верстаками и начали священнодействовать. А опешившие дети только и могли, что оцепенело глазеть на эльфа, гнома и некрупного великана, притащившего с собой множество баночек с чем-то живым и светящимся внутри…

Посохами и палочками занимался эльф: обстругивал, шлифовал, что-то вырезал, каким-то чудом вкладывая в палочки единорожьи волосы, посохи он обматывал, а те потом как-то проникали внутрь. Работал эльф с душой, тихо что-то намурлыкивая себе под нос, красивый до невозможности, как всякий толкиеновский эльф: стройный и легкий, в зелено-серых традиционных одеждах — плащ с серебряной застежкой, высокие сапоги, всё как положено. Светлые волосы с висков заплетены в тонкие косички и собраны назад, спускаясь по спине каскадом.

Гном, кряжистый и ворчливый, обтесывал-сверлил камешки, создавая из них волшебные кольца. На нем кафтан из кожи и поверх него фартук, весь в пятнах и разводах, местами проеденный до дыр кислотой. Каштановая борода и волосы блестят на солнце сетью седины. Он уже немолод, весьма почтенный мастер.

Готовые поделки передаются великану. Он сутулый, тощий. Большеухий, тонкошеий, клочкастые белые волосы торчат во все стороны подобно пакле. Сидит он на корточках, задрав колени, как кузнечик, добродушно ворчит и, осмотрев палочку, посох или кольцо, окунает в ту или иную баночку с загадочными надписями на этикетках: мечты и сны Гермионы, милый сон Джастина, смешной страшок Невилла, мечты о подвигах храброго Рона, укузмнявые проделки Сони… Баночки соразмерны великану, детям они кажутся бочонками и цистернами.

Во время перерыва, дожидаясь палочек и посохов, великан вдруг посмотрел на Гарри и обратился к нему низким рокочущим голосом:

— А давай-ка и твой посошок, паренёк, промукнаем его характером да снами твоими, знаниями и мечтами.

Гарри без колебаний подошел и вложил свой посох в огромную ладонь, на которой поместился бы целиком. Морщинистое лицо великана дышало простодушием, а глаза его были цвета грозового неба. Большой и добрый великан, собирающий детские мечты и сны…

Невилл смотрел-смотрел на баночку со своими страшками и не удержался — любопытство пересилило страх. Спросил:

— Почему смешной страшок?

— Не обижайся, маленький, — добродушно отвечал великан. — Он смешной для меня. Я-то высокий, и мне не страшна высота.

— Правда? — удивился Невилл. — А какие качества это передаст моему кольцу?

— А не знаю… — великан неопределенно пожал плечами. — Может, высоты перестанешь бояться.

— Это дедушка Элджи виноват… — насупился Невилл и пнул кочку. — Ему не нравилось, что у меня никаких магических выплесков не было. Он думал, что я сквиб. Вот и выбросил из окна… Меня папа поймал и так рассердился на деда Элджи, такой разнос ему устроил, что тот обиделся и уехал из нашего дома. А я с тех пор стал бояться высоты.

— А тут не только страхи твои, Невилл, — ворчливо пояснил великан. — Это просто название на этикетке. На самом деле в сфере памяти содержатся все твои характерные качества, доблести и достоинства, особенно ярко выражающиеся во снах и мечтах. Понимаешь?

Гарри задумчиво посмотрел на банку, в которой «мок» его посох, где на этикетке было написано: «добрые намерения и умения Гарри». Понял всё и Драко, глядя, как его волшебная палочка вымачивается в рубиновом сиянии, светящемся содержимом сосуда с надписью «возвышенные стремления благородного Драко». И померкла вековая слава мастеров Олливандеров… Что их палочки по сравнению с этими волшебными артефактами, созданными эльфом, гномом и великаном, по-настоящему волшебными существами?!

Полностью изготовленные артефакты безмерно радуют ребят, ведь их волшебные палочки, кольца и посохи обрели характеры и норовы! Стали живыми, настоящими. И верными, неразлучными с ними спутниками, нипочем их теперь не потеряешь, ни в бою, ни в спешке.

Один только Рон не подошел к троице Мастеров — у него уже была палочка, оставленная ему Биллом перед уходом в Мирабель.

За всем этим день незаметно подобрался к вечеру. Давно ушла невероятная троица Мастеров — эльф, гном и великан. Имен их детям никто не сказал, да они и не просили, поняли сами, что рано им пока. Это знание надо заслужить… Но они навсегда остались в их памяти — стройный тонкий эльф, грациозный, с летящей походкой, коренастый гном, семенящий вперевалочку за своим товарищем. И навеки запомнился гул земли под шагами уходящего великана.

Настало время ужина, подали его в другой столовой, со стенами повыше и крышей над головой. Дети удивились, спросили, почему так, и узнали, что ужинают они в вечерней трапезной, а завтракают и обедают в утренней и полуденной. Раздаточный стол полон сытной и более плотной пищей: стейки, гарниры к ним, каши крупяные, супы, хлебобулочные изделия и чай, душистый и горячий. К чаю поданы пирожные и фруктовые печенья. К слову, о фруктах. На всех столах стояла обязательная ваза с горками самых разнообразных плодов: краснели и желтели наливные яблоки и груши, истекали соками сливы, абрикосы и нектарины, золотились ломтики дынь и алели треугольники арбузов, в художественном беспорядке свисали грозди винограда всех сортов и расцветок. Впрочем, виноград висел и на столбах, им были увиты все ажурные стены столовых и комнат. Ешь — не хочу!

Пока наедались и утоляли нагулянный бешеный аппетит, солнце ушло за горизонт. Стемнело быстро, но в трапезную влетели огоньки и, поплясав под потолком, умостились в плетеных стальных корзиночках, которые до этого зачем-то свисали с потолочных перекрытий. При ближайшем внимательном рассмотрении стало понятно, что это крошечные птички, устроившиеся на ночь в стальных гнездышках. В покое они теплились ровным желтым светом, а ведь когда влетели, то были похожи на маленькие косматые костерки. Снова удивились дети: вот это да, что это за мини-фениксы?! Старшекурсники объяснили, это пернеллы — блуждающие огоньки, прирученные, потому что дикие на самом деле очень опасны, так как вызывают стихийные пожары, а те, кто дружат с болотными фонарниками, любят морочить людям головы, заманивая их в трясину. Прирученные пернеллы на ночь остывают, укладываются спать и таким образом освещают все внешние здания беседочного типа.

Ну а после ужина усталым деткам наконец-то предоставили личные покои. Здания кампуса располагались казарменным методом: младшие курсы находились под опекой старших, за первыми-вторыми присматривали пятикурсники, а за третьими-четвертыми бдили прожженные (опытные) шести-семикурсники. Гормоны у них, знаете ли, шалят, так что за прыщавыми сопляками требовался должный присмотр. У пятнадцатилетних гормоны, конечно, не совсем стабильны, но мозги у них встают на место, и к своим обязанностям подростки подходят со всей серьезностью и ответственностью, как и совершенно взрослые шестикурсники.

Гермиона и Соня заняли комнату на двоих, но по ощущениям в ней был кто-то третий, незримый и надежный, который разобрал постели и приготовил ночные рубашки, пока девочки мылись в купальне. В воде Соня чувствовала себя, как гуппи — плескалась и ныряла, залив пол вокруг ванны, и её безногость как-то совсем не замечалась, тем паче когда она рванула в спальню на руках и коленках. Довольно шустренько и по-детски непосредственно. Это подсказало Гермионе, как себя вести — жалость Соне была абсолютно не нужна.

Невиллу в соседи достались два парня — Джастин и Эрни. Втроем поселились и Драко с Грегори и Тео. Рон долго не мог выбрать кровать, ему всё казалось, что у Дина и Шеймуса она лучше… в результате чего они сначала поругались, потом подрались. А когда драться надоело, Дин и Шеймус объединились и дружно отпинали рыжего завистника в угол.

Захария Смит и Майкл Корнер образовали свой тандем Самых Неприятных Типов, так они себя решили называть, и поклялись оправдать свое прозвище, надеясь завоевать славу хулиганов. Энтони и Терри, напротив, сочли себя умниками, обнаружив, что привезли из дома кучу научных книг и трактатов. Всех девочек как-то удалось устроить попарно: Панси и Лаванда, сестры Патил, Трейси и Миллисента, Сьюзен и Ханна, Дафна и Лайза, кроме Лили, Салли и Мораг — им пришлось обосноваться втроем, потому что последняя пара девочек состояла из Марты и Джины, а они были маггловками, с которыми никто из волшебниц не захотел иметь дела. Ну и фиг с ними, оптимистично решили Джина и Марта, не больно-то и надо! Нам и с собой хорошо.

Крис, Джей и Дик приложили массу доводов и усилий для того, чтобы в их комнату поставили четвертую кровать для Пирса. Их просьбу выслушали и попросили определиться попарно. Пришлось согласиться и бросить жребий, по решению которого к Пирсу определился Дик. Чтобы в детском коллективе да без споров? Не смешите…

Как братья, Гарри и Дадли получили общую комнату, а имея ещё и привилегии детей персонала школы, им была дана полная свобода передвижения. То есть могли запросто напроситься в апартаменты родителей, в гости или на ночь, со своей подушкой. Слишком уставшие для того, чтобы чем-то интересоваться, кроме сна, Гарри с Дадли переоделись в пижамы и рухнули в уже расстеленные кем-то постели. В царство Вилли Винки они провалились моментально и продрыхли без задних ног и сновидений до самого утра. И словно бдительный часовой, всю ночь над спящими мальчиками веял дух-хранитель, оберегая сон и тихо напевая незатейливую шотландскую песенку про того самого Вилли Винки…

Крошка Вилли Винки

Ходит и глядит:

Кто не снял ботинки?

Кто ещё не спит?

Стукнет вдруг в окошко

Или дунет в щель:

Вилли Винки крошка

Лечь велит в постель.

Где ты, Вилли Винки?

Влезь-ка к нам в окно.

Кошка на перинке

Спит уже давно.

Спят в конюшне кони,

Начал пёс дремать.

Только мальчик Джонни

Не ложится спать.

Наутро братья проснулись бо-о-одры-е, как стероидами накачанные. Переполненные энергией по самое не могу, мальчишки очумелыми тушканчиками ускакали в ванную, быстренько привели себя в порядок, совершили положенный утренний моцион и рванули завтракать. Где что находится и все расположения помещений Гарри и Дадли знали, как собственный дом на Тисовой — достаточно часто они бывали в школе Мирабель. Гарри с четырех лет, а Дадли с девяти.

Позавтракав, они отнесли опустевшую посуду к приемному окошку на кухню и направились к выходу. Оглянувшись по сторонам, Дадли тихо спросил:

— Шанриты ещё не прилетели?

— Нет… — также шепотом ответил Гарри. — К пятнице должны.

Да, увы, шанриты улетели в тот же год, едва починив кораблик, потому что так нужно было. Но они обещали вернуться. Гарри отлично помнил тот разговор.

— …И все же, мистер Накровурин, можете хотя бы год побыть на Земле и поучаствовать в роли учителя? — упорствовал Соломон.

— Я так просто тут остаться не могу, — невозмутимо отвечал инопланетянин. — Время моего отпуска скоро закончится, и если я не вернусь в срок, наши начнут обыскивать сектор за сектором, пока не обнаружат нас на Земле. Видите ли, я являюсь одним из директоров организации «Мукрозенг-Васкарм» и отвечаю за медицинский и технический моменты. В частности, разработку новых технических устройств и препаратов курирую я. Отпуск этот, в котором я сейчас нахожусь, равен вашим земным двум месяцам. И если я не появлюсь и не начну трудовую деятельность, то плохо уже будет всем.

— С чего бы? — недоверчиво спросил Северус.

— А с того, что вас могут принять за похитителей, выслать отряд КДВ и с боем вытащить меня с планеты. Так что я на время лечу на Родину, — Накровурин перевел дух и продолжил: — Там я подпишу документы о временном исследовательском отпуске, сроком на два сак’тара. На вашем это будет ровно полтора года. А причину для исследований объясню уже директорам.

С чем инопланетные гости и отчалили той весной, в мае восемьдесят девятого года. А недавно вернулся Сима с радиосообщением в голопроекторе, в котором дрожащие от статических помех изображения Эззи и Накровура уверили землян о том, что они приедут к ним осенью девяносто первого, возможно, в сентябре, к пятнице.

Пекинеса, кстати, отдали Карлу Симоновичу, вместе с тетрадью. По которой пенсионер и бывший алкоголик потихоньку выучил английский язык. Пёс заставил. Потому что по-немецки ни бум-бум… вот и пришлось Карлу заучивать наизусть все эти ситы, камы, стэнды и дауны. А вообще они нашли друг друга — одинокий пенсионер и юный пёс с километровой кличкой, от которой в конце концов осталось удобное и короткое Эззи в память о приключениях с инопланетянами.

Самые первые уроки очень так волновали детей, от тысяч предположений и догадок их мозги буквально кипели. В Хогвартсе-то проще — сажали на табурет, напяливали Умную Шляпу и вуаля, решение принято, студент отправлялся на подсказанный факультет. А тут как проводится распределение? Всё утро после завтрака до полудня детишки ныли и доставали старшекурсников, прося просветить ну хоть вот на столечко, так распирало их от неизвестности! Но взрослые негодяи лишь перемигивались и подленько, многозначительно отмалчивались, не желая портить наивным дуракам сюрприз. Правда, Рон всех уверял, что им предстоит схватка с троллем, так ему Фред с Джорджем сказали!

Наконец их нетерпеливое ожидание было вознаграждено — во внутренний дворик, где они варились в соку гипотез и домыслов, пришел молодой профессор и позвал студентов на распределение. Ой… сразу всех охватила ватноножность, ноги вдруг стали макаронными, и все срочно повспоминали неотложные дела, которые надо переделать вот-прям-щас. Всё нетерпение куда-то сгинуло, и деток охватила волна страхов, сомнений и неуверенности. Да ну его, распределение ещё какое-то…

Но, как они ни сопротивлялись, их всё же привели в зал. Он был похож на огромную гостиную со множеством кресел, диванов, пуфиков, банкеток и столов со стульями. Столы были разные: одни — рабочие — притулились у стен со стеллажами с книгами и свитками, другие — длинные и большие — располагались по центру зала в смешанном окружении кресел и стульев. Перед несколькими диванами тоже стояли маленькие чайные и журнальные столики. Судя по всему, это была своего рода общая комната отдыха. И в ней же почему-то проводилось распределение…

Из-за стола у торцевой стены поднялся Соломон и поприветствовал ребят. Старшие тем временем со знанием дела разошлись по залу, занимая места тут-там вперемешку с профессорами и прочими взрослыми людьми из персонала. Было странно видеть, как третьекурсник спокойно усаживается рядом с учителем, да ещё и под бок к нему зарывается. При этом видно, что они не родственники, а именно ученик и учитель. Всё это с удивлением отметили наши новички, кроме Гарри и его друзей. Они-то знали.

Соломон дождался, пока все рассядутся, успокоятся и приготовятся слушать, и тогда заговорил, поглаживая зверька, сидящего перед ним на столе:

— Итак, настало время определиться, на какой факультет вас отправить. Факультетов в школе Мирабель всего три. Но весьма разнообразны в программе обучения. Наши факультеты названы по именам богов и мифических существ, вот их имена: Гений, Асклепий и Химера. Сейчас я вам поясню их значения.

Факультет Гениев включает в себя учение и приобретение бытовых навыков: механика, техника, столярное и токарное дело (магическое и простое), домоводство, кулинария, прикладное изобразительное искусство.

Асклепий, факультет целительства: травники, зельевары, колдомедики, маггловские хирурги (все отрасли медицины), фармацевты и аптекари.

Факультет чрезвычайных ситуаций — Химера: пожарные, спасатели (горные и водные, все экстремальные профессии, включая альпинизм), полицейские, мракоборцы и невыразимцы.

— Как видите все они многолики, как Химера, и многозначны, как бог целительства Асклепий и бог знаний и талантов Гений. Вам всё понятно?

Соломон улыбнулся, видя ошарашенно-сосредоточенные мордашки детей, силящихся уложить в головенках поступившую информацию. На лице одного из них — Драко — появилось подозрение, и он поднял руку.

— Сэр, разрешите вопрос. Где факультет для магглов?

Соломон стер с лица улыбку и посмотрел на мелкого расиста, как Ленин на буржуазию.

— Разделение на магглов и волшебников в нашей школе нет, — сухо пояснил он. — Учиться будете вместе.

— Простите, а в чем смысл? — неожиданно Драко поддержал Рон. — Магглы же не могут колдовать, зачем им вместе с нами учить заклинания?

Сидел он рядом со старшими братьями, так что Фреду не пришлось далеко тянуться, чтобы влепить Рону крепкий подзатыльник.

— Определись сначала на факультет, умник!

— А потом уже суди! — Джордж добавил свой втык.

— Начнем! — деловито объявил Соломон. — Сейчас я назову ваше имя, вы подойдете и погладите вот этого зверька, — показал он на светло-серый меховой шар с глазами. Разумеется, все тут же заробели, пугливо разглядывая странное существо. Оно походило на перекормленного хорька с квадратными ушками, пожалуй, только хвост и ушки и было видно из сплошного меха, ну и глаза ещё — большие, темные и влажные.

— Ну, кто осмелится? — подзадоривая, спросил Соломон. Гарри пожал плечами и поднял руку. — Хорошо, ты первый, Гарри Эванс.

Подойдя, Гарри спокойно положил ладонь на голову морма, пальцами почесывая между ушками. Морм, он же мимзи-мормикс, волшебный зверёк-менталист, не раздумывал ни секунды, просканировал Гарри насквозь своими глазами-рентгенами и негромко сообщил:

— Факультет Химеры твой, Гарри Эванс. Добро пожаловать!

Гарри улыбнулся, погладил пушистого малыша и отошел к дивану, на котором его с волнением ждал Северус. Видя, что Гарри жив и здоров, остальные перестали бояться и с нетерпением уставились на директора, ожидая, кого он вызовет следующим. Дальше Соломон вызывал по списку.

— Ханна Аббот!

Подошла светленькая девочка, несмелая, робкая, опасливо прикоснулась к пушистой головке странного зверька и вздрогнула, увидев перед внутренним взором мыслеобразы, вызванные мормом. Фыркнув, он сообщил:

— Асклепий твой факультет, Ханна Аббот, ты будешь сильна в травологии!

Вот как… даже так… крайне удивленная Ханна, спотыкаясь, вернулась на место, к соседке по спальне Сьюзен. Её, впрочем, вызвали сразу после Ханны и отправили на факультет Гениев. Соня попала к Химерам, а Гермиона, как всезнайка, угодила к гениям. Драко пришлось пять минут гладить морма, прежде чем тот определился с решением и отправил аристократа вслед за Невиллом — к травникам. По его мнению, лучше знакомое зельеварение углубленно изучить, чем неведомые быт, всякие труды и невнятные (ему точно ненужные) навыки спасателя!

Это было весьма странное распределение на памяти детей, распределение на три факультета с равной программой обучения и кампусом на всех. И ни на йоту не стало понятней — как их будут учить вместе на одних и тех же уроках, таких разных, волшебников и обычных детей?..