Дамы семьи Блэк (гет)

Примечания:

Эта глава пока что среди моих фаворитов. Надеюсь, она доставит вам столько же удовольствия, сколько доставила мне :)

Когда во время субботнего обеда к нему подошла МакКошка и безапелляционным тоном велела следовать за ней, Гарри не на шутку встревожился. Глава Гриффиндора редко снисходила к подопечным, и уж тем более не ради доверительной беседы один на один. Гарри так и не привык называть ее деканом, предпочитая равнодушное «мадам»: в его понимании декан должен был делать для факультета куда больше, чем снисходительно наблюдать за шуточками близнецов Уизли и присутствовать на приемах пищи в Большом зале. Даже Снейп — уж на что он был своеобразным педагогом, — тем не менее горой стоял за своих «змей», да еще и умудрялся выкраивать время для крестника и его друзей, хоть они и принадлежали к другому дому. В отличие от коллеги, Минерва Макгонагалл с самого начала и по сей день относилась к Драко и Панси, собственным студентам, как к отрезанному ломтю, и прощать ее холодное безразличие к ним Гарри не собирался.

— Мадам, что-то случилось? — спросил он, когда они повернули на лестницу, ведущую к ее кабинету. Вообще-то, кое-что важное действительно недавно случилось, но по всей видимости, МакКошке было на это наплевать — за эту неделю она не поддержала их с Драко ни словом, ни жестом, и о Панси упомянула только раз, толкнув короткую и сухую речь в гостиной факультета.

— Мистер Поттер, — сказала МакГонагалл, останавливаясь на ступеньке и остро глядя на него поверх очков. — К своему прискорбию, вынуждена сообщить вам весьма неприятные вести.

Гарри почувствовал, как внутри все обрывается. Нет, это не о Панси, строго сказал он себе. Поликсена связалась бы, сообщила бы первой… Он захлопал по карманам, ища сквозное зеркало, но внезапно вспомнил, что именно сегодня оставил его в башне — впервые за это время.

— К вам посетитель, — продолжила декан, глядя на него со странным неодобрением, будто он вызвал этого загадочного гостя лично, оторвав МакКошку от крайне важных дел. Внезапно ее взгляд смягчился, и она перешла на «ты». — Гарри, мне очень жаль, что все повернулось именно так. Я хочу, чтобы ты знал: несмотря на перемены, ты можешь на меня рассчитывать.

Гарри почувствовал, что еще немного — и он сделает что-то непоправимое. Например, схватит ее за грудки и хорошенько потрясет, чтобы она наконец объяснила, что происходит, человеческим языком.

МакГонагалл покачала головой в такт своим мыслям и зашагала дальше, а Гарри принялся считать шаги, чтобы отвлечься. Выдержать, дождаться, пока его отпустят, — и рвануть в башню, найти зеркало и связаться с Поликсеной. Это не долго, надо просто потерпеть. Он больше никогда не оставит зеркало в башне, он будет носить его с собой, повесит на шею, как талисман от плохих известий…

У двери в свой кабинет МакКошка внезапно остановилась, словно раздумывала над тем, заходить или нет, и Гарри впервые почувствовал слабый интерес: кто же там ждет, что она так колеблется?

Наконец МакГонагалл толкнула дверь, и Гарри вошел следом. У окна, спиной к нему, стояла женщина в строгом темно-зеленом платье с высоко зачесанными темными волосами. Она стояла напротив света, и сначала Гарри не понял, кто это, но затем женщина повернулась, и он узнал Поликсену. В этом платье и изумрудах та выглядела непривычно солидно и торжественно.

— Нет, — вырвалось против воли, и МакКошка кинула на него полный тревоги взгляд. — Мисс Паркинсон, только не говорите, что с Панси что-то случилось.

Поликсена подняла темные брови, перевела взгляд с Гарри на декана и нахмурилась.

— С Панси все в порядке, — утешила она и совсем другим, холодным, тоном, до дрожи похожим на голос ее матери, обратилась к МакГонагалл: — Минерва, окажите любезность, оставьте нас одних.

— И не подумаю, — декан воинственно скрестила руки на груди. — Мистер Поттер — студент моего факультета, и моя прямая обязанность как декана — сопровождать его на встречи с посторонними.

— Но я-то не посторонняя, — обманчиво мягко парировала Поликсена, склоняя голову к плечу. — Вы ведь уже ознакомились с бумагами, не так ли? Минерва, прошу повторно: оставьте нас.

— То, что ваш статус временно изменился, не дает вам никакого права… — начала было МакКошка, но Поликсена остановила ее коротким и властным жестом ладони.

— Отныне я имею полное право находиться с мистером Поттером наедине. Также я имею много других прав, перечислять которые слишком утомительно для всех нас. Можете ознакомиться с перечнем в любом юридическом справочнике — полагаю, мадам Пинс подберет вам подходящий. Минерва, я настаиваю.

МакГонагалл резко выдохнула и отрывисто кивнула, словно наносила выпад рапирой.

— Мистер Поттер, я буду за дверью. Если понадоблюсь, просто позовите.

Она вышла, и Гарри проводил ее недоуменным взглядом. Неужели МакКошка и правда думает, что Поликсена причинит ему вред, да еще и в ее собственном кабинете? Конечно, МакГонагалл не знает, что Гарри не раз бывал в Паркинсон-мэноре и что Поликсена натаскивала его все прошлое лето — но даже помимо этого, он ведь дружит с Панси… Неужели предубеждения декана против лагеря Тома настолько сильны, что побеждают даже логику? Воистину Гарри не понимал эту странную женщину.

Он повернулся к Поликсене. Та полусидела на столе, внимательно следила за ним взглядом и болтала правой ногой в воздухе. Контраст этой легкомысленной позы с ее роскошным платьем, достойным королевской аудиенции, сражал наповал.

— Политес, — фыркнула Поликсена, заметив его взгляд. — Нужно было заявить о себе как о приличной даме, так что пришлось временно отказаться от привычных вещей. У меня есть новости, герой, и смею надеяться, что новости хорошие. И, знаешь что? Лучше присядь.

Он давно заметил, что Поликсене нравится звать его «героем» — из ее уст это обращение звучало совсем не обидно и, скорее, напоминало шутку, понятную только им двоим. Гарри кивнул и занял одно из двух гостевых кресел напротив деканского стола. Он мельком подумал, что хорошие новости обычно не начинаются с предложения сесть, но Поликсена не казалась печальной или раздраженной — скорее, взволнованной.

— Из меня ужасный гонец, Гарри, — сказала Поликсена и запустила «маятник Ньютона», стоящий на столе⁽¹⁾. Шарики принялись ритмично биться друг об друга, и Гарри подумал, что МакКошку хватил бы удар, знай она, как вольно обращаются с ее вещами. — Но я подумала, что лучше ты узнаешь новости от меня, чем от кого-то другого или и вовсе из газет.

Она прочистила горло и улыбнулась неожиданно робко. Гарри впервые видел ее такой неуверенной и даже ранимой, и он неосознанно расправил плечи — завидев это, Драко наверняка пошутил бы, что у него очередное обострение комплекса рыцаря.

— Ты ведь помнишь, что у тебя имеется крестный, пускай и непутевый? — продолжила Поликсена. — В общем, теперь я за него. Вчера мое ходатайство наконец удовлетворили, и отныне я официально исполняю обязанности твоего опекуна. Это значит, теперь ты можешь жить у меня.

Она пристально взглянула на Гарри и с кривой усмешкой покачала головой.

— Герой, не пугай меня: в колдомедицине я не сильна, а ты бледный, как смерть. Или скажи что-нибудь, или я позову твоего недреманного стража, чтобы она оказала первую помощь.

— Я… — начал Гарри, но слова прыснули в стороны, как шустрые тараканы.

Он так мечтал о чем-то подобном: ревновал к счастливчику-Забини, вошедшему в семью Паркинсонов на законных основаниях, представлял, как пошла бы его жизнь, останься Сириус на свободе… Гарри столько раз думал, как это могло бы быть, причем в самых красочных деталях, но реальность все равно застала его врасплох.

— Вам не позволят, — наконец брякнул он, когда хоть одна мысль оформилась до конца.

Поликсена нахмурилась.

— Ты не рад?

— Нет! — воскликнул Гарри, выпрямляясь и до боли в руках сжимая подлокотники. — То есть, рад! Я очень рад.

Ее лицо просветлело.

— Но вы зря это затеяли, — убито продолжил Гарри. — Я ведь знаю: чтобы мы с Драко и Панси могли дружить, у всех должно создаваться впечатление, что старшие тут ни при чем, а может, и вовсе против… Но теперь все поймут, что вы на самом деле за, что я вам нужен и интересен. Меня у вас отнимут, мисс Паркинсон. Я точно не знаю как, но рано или поздно меня у вас заберут, и я…

Я этого не перенесу, хотел сказать он. Не смогу вернуться к Дурслям после того, как поживу с вами. Это слишком жестоко, я не выдержу.

Поликсена понимающе кивнула, словно читала мысли, хотя Гарри знал, что легиллимент из нее никакой.

— Я не буду тебе врать, — спокойно сказала она. — Новостям о моем опекунстве не рад почти никто в магической Британии. Мое решение испортило игру Патроклу и Люциусу и наверняка насолило Дамблдору. Мой выход из тени изменил баланс сил и запустил целую цепочку событий, часть из которых я не в состоянии предвидеть. Нашу историю подхватят газеты, тобой и твоим благополучием резко заинтересуются самые разные люди. Меня попробуют дискредитировать, доказать, что я не способна позаботиться о чужом ребенке или что вовсе преследую какие-то темные цели. Нам будет нелегко, Гарри, но я к этому готова.

Поликсена встала и подошла к книжному стеллажу, поколебалась, но не стала открывать стеклянные дверцы.

— Я не хотела говорить тебе о своих планах, чтобы не давать напрасную надежду — я до последнего ожидала, что дело не выгорит, — глухо сказала Поликсена через плечо. — Но я пойму, если ты решишь, что тебе будет удобнее оставаться у Дурслей — ваши отношения улучшились, и…

— Я тоже готов, — прервал Гарри, и она повернулась к нему и ухмыльнулась совершенно по-разбойничьи.

— Ну вот, наконец узнаю истинно геройский пыл. Завтра я занята, но на следующих выходных заберу тебя из школы — отведу в Косой, нам нужно полностью сменить твой гардероб. Также придется дать интервью — не кривись, я тоже терпеть не могу прессу, но так надо. Вопросы уже утверждены, от нас требуется только улыбаться и кивать в нужных местах.

Поликсена лукаво взглянула на него и добавила:

— С Панси тоже сможешь повидаться, она ужасно скучает по вам с Драко.

Гарри прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Это все сон, это слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Сейчас он проснется в башне — или того хуже, у Дурслей, еще до Хогвартса, и поймет, что все это был очень долгий, яркий и счастливый сон… Гарри почувствовал, что от избытка впечатлений у него закружилась голова, и он откинулся затылком на подголовник кресла.

— Только не падай в обморок, очень тебя прошу, — услышал он встревоженный голос совсем рядом, и, открыв глаза, увидел подошедшую Поликсену. Она поколебалась, а затем осторожно положила прохладную ладонь ему на лоб, и Гарри окончательно растаял.

— Жара вроде нет, — растерянно сказала Поликсена и отступила на шаг, убирая ладонь. Гарри почти схватил ее за руку, настолько сильным было разочарование, но удержался огромным усилием воли. Поликсена присмотрелась к нему, скрестила руки на груди и нервно притопнула ногой. — Гарри, учти: Панси была совершенно беспроблемным ребенком, и в детских болезнях я почти не разбираюсь. Так что если тебе плохо, говори сразу и четко — я окончательно войду в роль тревожной мамаши и отправлюсь изводить Иппи Сметвика.

Гарри опять кивнул. Он хотел сказать столько всего, но не мог подобрать слов, точно выражающих его чувства. Простое «спасибо» и в подметки не годилось той бесконечной благодарности, которую он испытывал.

— Кстати, отныне я леди Блэк, — сказала Поликсена почти виновато и с кривой усмешкой постучала себя пальцем по золотому перстню с красным камнем. Гарри смутно припоминал, что раньше у нее было другое кольцо. — Чтобы ты знал, как меня отныне называют посторонние, и не удивлялся.

— Так вы теперь замужем за Сириусом? — недоуменно нахмурился Гарри, и она кивнула и помахала рукой в воздухе.

— Долгая история. Мы будем жить в доме его семьи, на площади Гриммо 12, это в Лондоне. Своеобразное место, но тебе может понравиться, ты все-таки на четверть Блэк... Я думала перевезти твои вещи сама, пока ты в Хоге, но потом сообразила, что у всех подростков имеются личные секреты, и решила повременить. Мы отправимся к Дурслям в первый день каникул: сделаем щедрый подарок, поблагодарим за заботу, поздравим с Рождеством и заодно заберем твои вещи.

Поликсена опять подошла к столу, бесцельно поменяла местами чернильницу и «маятник Ньютона» и веско добавила:

— Нам очень важно составить правильное впечатление, Гарри. Пожалуйста, никаких шалостей и отработок, ничего опасного или запрещенного правилами. Понимаешь, нам нужно, чтобы люди убедились: у их любимца все в порядке, он рад новостям и всем доволен. Это не я придумала — Люций расщедрился и расписал целый план. Кстати… — Поликсена замялась. — Отныне можешь звать меня по имени и на «ты», как это делает Панси. И Драко передай, он тоже в некотором роде часть семьи.

Гарри опять кивнул. Он чувствовал себя глупо, только и делая, что кивая, как китайский болванчик, но у него просто не было сил говорить. Потом, когда он привыкнет, когда поверит, что все это по-настоящему, найдутся и слова, и силы, и Гарри обязательно объяснит, как важно то, что для него сделали, и как сильно он благодарен...

— Я пойду, — сказала Поликсена. — Не хочу оставлять Панси одну надолго, а с Кричера уже песок сыплется, мало ли что… Я бы обняла тебя, но пойму, если ты не готов…

Он встал, в два шага преодолел расстояние до нее и крепко обнял. Волосы Поликсены пахли чем-то цветочным, она тоже обнимала его крепко, словно боялась, что он вот-вот исчезнет, и Гарри вдруг подумал, что, возможно, он был нужен ей так же сильно, как и она ему. И еще — что у Тома, наверное, не было своей Поликсены. И что Панси уже все знает, и он сможет проводить с ней и с Драко время на каникулах в открытую, ни от кого не прячась. И что его никогда так не обнимал никто из взрослых и что это очень приятно, будто кто-то бросил якорь в самый разгар шторма…

Поликсена отстранилась и улыбнулась, а затем неловким жестом пригладила ему волосы.

— Будь готов к завтрашнему выпуску газет, — напоследок предупредила она. — После него в Хоге поднимется ажиотаж, и к тебе будет много вопросов. Рекомендую заранее придумать ответы — задействуй своего штабного, у Драко мозги заточены как раз для таких задач. Не забывайте, что эти ответы потом полетят с совами в большой мир, так что хорошенько подумайте, прежде чем открывать рот.

Она вышла, и через пару мгновений в кабинет ворвалась его законная хозяйка.

— Мистер Поттер? У вас все хорошо?

Гарри поднял подбородок повыше и повернулся к ней.

— Мадам, — вежливо произнес он, даже не пытаясь сдержать неприлично счастливую улыбку. — К счастью, вы ошиблись — новости оказались просто превосходными.

* * *

Лаванда переложила косу на правое плечо и внимательно присмотрелась к своему отражению в зеркале, стоявшем у окна, — чтобы удачно падал свет. И все-таки одно лицо с бабушкой: щечки кругловаты, подбородок с небольшой ямочкой, а лоб слишком высокий, чтобы роль прелестной дурочки то и дело не трещала по швам. Бабуля Тесс учила, что не следует лишний раз выпячивать свои способности, — с умных спрос куда больше, — но из всех полезных советов именно этот Венди ну никак не давался.

Она переложила косу на левое плечо и повернулась в полупрофиль: а ведь нос того, длинноват… Лаванда в очередной раз пожалела, что не пошла внешностью в маму, вот там было где развернуться: длинные ресницы, которыми так удобно хлопать, скрывая истинные мысли, лучистые серые глаза, маленький, аккуратный носик и высокие скулы… А главное — благородный платиновый оттенок волос без этой дурацкой желтизны, с которой сама Лаванда становится до ужаса похожей на цыпленка. Парвати, правда, не соглашается: говорит, золотой шелк, а не волосы, — но подругам, даже близким, можно верить лишь постольку-поскольку…

— Браун, хватит вертеться перед зеркалом: с последнего раза там ничего не изменилось, — раздался снисходительный голос Грейнджер из глубины комнаты, и Венди крепко стиснула зубы, запирая внутри резкую отповедь. На первом курсе она и так слишком часто откровенно высказывалась, и на факультете стали побаиваться ее острого языка, а это никуда не годится. Люди плохо идут на сближение с теми, кого опасаются, а Лаванде позарез требовались полезные связи.

Она вздохнула и неожиданно позавидовала Грейнджер: везет же ей — можно мести языком, как помелом, совсем не думая о завтрашнем дне и о собственной репутации. Впрочем, нет худа без добра, — Лаванда обернулась через плечо, окинула соседку цепким взглядом и повеселела. Хорошо, что есть такая вот Гермиона, на фоне которой собственная внешность перестает казаться прискорбной ошибкой природы. Венди по привычке сделала мысленную пометку садиться к Грейнджер поближе, чтобы выигрышно смотреться на контрасте, затем повернулась обратно к зеркалу и поправила красно-золотой шарф на шее так, чтобы смотрелось как в «Ведьмополитене». Прекрасно, просто блеск.

Она взяла с кровати сумку и лебедушкой выплыла из комнаты, на секунду замерев на верхушке девичьей лестницы. Внизу толпились софакультетники: кто спешно дописывал домашку, кто ждал своих, чтобы вместе отправиться на завтрак. Лаванда заметила Лонгботтома, как всегда сидевшего у камина в гордом и торжественном одиночестве, Томаса, отчаянно спорившего с каким-то первокурсником (в полку любителей футбола прибыло?), и насчитала сразу несколько рыжих макушек: Уизли в полном составе плюс Финниган. Прикинув, кто где стоит, Венди глубоко вздохнула и начала спускаться так, как учила бабушка: подбородок поднят, плечи расправлены, на губах играет доброжелательная улыбка. Ей даже померещилась тяжесть книг, которые полагалось таскать на голове, чтобы те не падали, — Тесс придирчиво относилась к вопросам правильной осанки.

— Не желает ли прекрасная леди отведать сахарных перьев? — у подножия лестницы ее уже дожидался третьекурсник Ричи Кут. Ловец⁽²⁾, хорошие манеры, да и внешне ничего так — в личном списке Венди Кут занимал почетное четвертое место. Она приняла его руку с благодарным кивком, но от сладостей отказалась, не забыв смущенно похлопать ресницами.

— Тогда позволь сопроводить тебя на завтрак, — он повернулся так, чтобы она могла взять его под руку, и Лаванда надула губки, про себя костеря мальчишку на все лады: теперь отказаться было бы невежливо, но и согласиться совершенно невозможно — ходить под ручку это уже чересчур.

— Ричи, для гриффиндорца ты слишком хитрый, — Венди легонько стукнула его кулачком в плечо, и Кут разулыбался. — Лучше помоги, у меня ужасно тяжелая сумка. Ступай в Большой зал, я догоню через минутку.

Ричи с готовностью подхватил матерчатую лямку и направился к выходу, ловко лавируя между людьми, — сразу видно юркого ловца. Сама Лаванда немного отстала: на правах завсегдатая тренировок помахала высоченному Вуду, удостоившись легкого кивка в ответ, мило улыбнулась Аберкромби⁽³⁾, поймала и удержала взгляд Кормака Маклаггена… и уже в дверях столкнулась лицом к лицу с Малфоем. Однокурсник смерил ее полным сомнения взглядом и сказал:

— Браун, на пару слов.

Лаванда коротко кивнула и безропотно последовала за ним по лестнице вниз. Огромным плюсом Драко было то, что с ним не сработала бы ни одна из ее ужимок, и в его компании можно было хоть немного расслабиться и побыть собой настоящей. Огромным минусом Драко было то, что с ним Венди абсолютно ничего не светило, и то время, которое она на него тратила, было безрассудным и расточительным излишеством.

— Когда Панси вернется в школу, сделай одолжение, присмотри за ней, ладно? — наконец тихо попросил Драко, остановившись на крошечной лестничной площадке. Место было очень укромным, до выхода из башни оставалась еще пара пролетов, и Лаванде вдруг подумалось, что со стороны их уединение выглядит подозрительно. Если Кут вернется, придется с ним объясняться, а она этого не любила: тяжело хлопать ресницами и мямлить всякие глупости, когда хочется поставить оппонента на место парой точных фраз.

— Мне не в тягость, — честно сказала Венди. — Но будет куда проще, если я буду знать, на что обратить внимание.

Драко усмехнулся ее незамысловатой уловке и укоризненно покачал головой. Сегодня он был в сером жилете и белой рубашке, и Лаванда по достоинству оценила его чувство стиля. Забавно будет понаблюдать, как Джинни Уизли пускает слюни... Венди сделала мысленную пометку проследить за нужным концом стола во время завтрака.

— Браун, неужели ты думаешь, что я открою тебе то, что не открыл никому другому? — вкрадчиво спросил Драко.

— Почему бы и нет? — Лаванда широко распахнула голубые глаза и тут же фыркнула. — Между мной и остальными есть одна большая разница: от меня тебе нужна помощь, причем эксклюзивная, потому что вход в нашу спальню строго ограничен. Малфой, неужели ты думаешь, что я стану напрягаться просто так? Лишней минутки в твоей блистательной компании мне совершенно недостаточно.

— Туше, — Драко вскинул ладони, пару секунд подумал и протянул: — Впрочем, я могу попросить Патил, твоя подружка кажется сговорчивее.

— Тогда уж сразу Грейнджер, Парвати никогда не пойдет мне наперекор, — сладко пропела Венди, развернулась и решительно зашагала вниз по ступенькам. Раз, два, три… на четвертой Малфой ее все-таки окликнул.

— Кошмары, Лаванда. Если Панси будут сниться кошмары или она будет странно себя вести, немедленно скажи мне.

Венди обернулась через плечо и прищурилась, но тут же спохватилась — ранние морщины никого не красят.

— Это как-то связано со сломанной палочкой? — быстро спросила она.

— Мордред, Браун, не наглей, — фыркнул Малфой и поравнялся с ней, остановшись на ступеньку выше. — Все равно тебе эта информация не пригодится — твоя семья вращается не в тех кругах, чтобы вынести из нее пользу.

Лаванда сжала зубы: она прекрасно отдавала себе отчет в своем социальном положении, но почему-то этот ленивый, отпущенный мимоходом комментарий больно задел за живое.

— Я точно знаю, — мягко продолжил Драко, заглядывая ей в глаза, — у тебя доброе сердце, да и Панси тебе по душе. Так что, я могу на тебя положиться?

— Мордред, Малфой, не наглей, — перекривила его Лаванда. — Зачем тратить свое очарование на тех, кто так очевидно ниже по статусу?

Драко нарочито смиренно потупил взгляд, и она покачала головой: паршивец, и отлично знает цену своему обаянию. Правильно говорила бабуля Тесс: от Малфоев следует держаться подальше. Впрочем, в одном он был прав: Паркинсон действительно была неплохой девчонкой, и Лаванде было ее по-человечески жаль.

— Ладно, присмотрю за ней, — со вздохом согласилась она. — А теперь оставайся здесь и считай до десяти, не иди за мной сразу.

Она быстро сбежала по лестнице и успела перехватить встревоженного Кута как раз у входа в башню.

— Прости-прости, меня задержали, — защебетала Венди, стратегически разворачивая Ричарда спиной к двери. — Ты ведь не сердишься, правда? Как жаль, что я не могу сесть рядом на уроках — но я обязательно приду посмотреть, как ты летаешь…

Лаванда кинула быстрый взгляд в дверной проем и скрипнула зубами: Малфой в открытую стоял на лестничной площадке, улыбался от уха до уха и беззвучно хлопал в ладоши. Кут проследил было за ее взглядом, но Лаванда сделала вид, что споткнулась, и Ричи отвлекся, чтобы галантно поддержать свою спутницу.

— Я такая неловкая, — смущенно улыбнулась Венди и позволила себе осторожно потрогать его бицепс через рубашку. — Ричи, ты такой сильный и надежный! С тобой любая девочка будет словно за каменной стеной.

— Перевожу, Кут: прямо как в Азкабане, — раздался за их спинами знакомый насмешливый голос. — Браун, притуши свой пламенный взгляд, я сейчас полыхну.

Лаванда поджала губы, но тут же спохватилась и улыбнулась так, чтобы на щеке заиграла ямочка — мамино наследство.

— Малфой, иди своей дорогой, у тебя еще герой не выгулян, — отрезала она. — И вообще следи за ним лучше, в последнее время он бросается на людей. Я понимаю, что у вас личная драма, и глубоко сочувствую, но остальные тут совершенно ни при чем.

Она кинула быстрый взгляд на помрачневшего Кута и молниеносно сменила тему:

— Ричи, сегодня ведь будет тренировка? Я могу посмотреть, правда?

— Действительно, Ричи, — опять вклинился Драко, подходя ближе. — Не отказывай даме в такой малости: где еще она сможет поглядеть на Олли Вуда в непринужденной обстановке?

Венди задохнулась от такой наглости. И он еще просит о помощи! Нет, это просто невыносимо… А хуже всего то, что поставить его на место нельзя — в образ милой Лав Браун плохо укладываются полные яда отповеди.

— Ричи, ну почему ты стоишь столбом? — с упреком воскликнула она. — Мое честное имя порочат у тебя на глазах, а ты молчишь, будто язык проглотил!

Ричард и правда стоял, вытянув руки со сжатыми кулаками по швам, крепко, до белизны, сжав губы и упрямо глядя в пол, и у Венди закралось нехорошее подозрение.

— А молчит он, Браун, потому что мой papa ссудил его отцу крупную сумму на расширение бизнеса, а мистер Кут на днях попросил отсрочку по выплате процентов, — лениво протянул Драко и, ловко оттеснив Ричарда, подставил Лаванде острый локоть. — С ним каши не сваришь, моя леди, — меркантильная, мелочная личность. Давай сюда сумку, Ричи.

Венди почувствовала, что еще немного — и она завизжит. Собрав остатки самообладания в кулак, она оперлась на руку Малфоя, напоследок пристально, с укоризной взглянула на Кута и позволила увести себя по коридору в сторону Большого зала.

— И что это за спектакль? — сквозь зубы спросила Лаванда, когда они отошли подальше. — Малфой, ты лезешь не в свое дело, словно взрывопотам в болото. Что тебе до того, кем я любуюсь на тренировках? Ты-то там не летаешь.

— Пока я наблюдал за тем, как талантливо ты развешиваешь лапшу на ушах бедняги Ричи, мне в голову пришла изумительная мысль, — легкомысленно сказал Драко. — Гарри Поттер — знаешь такого?

Лаванда подозрительно прищурилась, но внутренний голос, так похожий на голос Тесс, — «морщины, Ванда!» — тут же заставил ее расслабиться. Бабушка всегда сокращала имя внучки от французского Lavande — по мнению самой Венди, слишком пафосно, но Тереза была непреклонна: английское Lavender казалось ей слишком простым. «У нас растет красивая девочка или сорная трава? — ворчала она на маму. — У ребенка должно быть человеческое имя, а не какая-то кличка. Ну прямо мечта герболога! Хорошо хоть не Ромашка и не Горечавка…».

— Это который герой магической Британии? — насторожилась Лаванда. — Малфой, мне не нравится, куда ты клонишь.

— Почему? — Драко удивился — или очень натурально притворился? Правильно говорила бабушка — от Малфоев надо держаться подальше. — Ты ведь не просто так таскаешься на квиддичные тренировки и расточаешь улыбки племяннику Тиберия Маклаггена. И не говори, что тебе действительно нравится Кормак, ни за что не поверю.

Кормак Лаванде не то чтобы не нравился — красивый, плечистый, да еще и с очевидными лидерскими задатками… Впрочем, его главным достоинством было вовсе не это, а близкое родство с лучшим другом Руфуса Скримджера. Благодаря совместной охоте Тиберия Маклаггена и главы аврората на штырехвостов⁽⁴⁾ Кормак занимал в списке Венди второе место, опережая даже подающего надежды в квиддиче Олли Вуда⁽⁵⁾, и пока что выглядел наиболее привлекательной кандидатурой.

Лаванда давно поняла, что выходов у нее всего два: удачно выйти замуж или стать известным специалистом. Увы, порядки магической Британии плохо располагали к построению собственной карьеры без связей, а перебирать бумажки в Министерстве или сидеть на посту привет-ведьмы в Мунго Венди не хотелось.

Замужество выглядело куда перспективнее, но тут тоже были свои сложности: чистокровная семья Браун не могла похвастаться ни фамильным состоянием, ни громким именем, и в приданое Лаванда могла принести только миловидную внешность. При таком раскладе Венди не могла рассчитывать на Священные Двадцать Восемь или другие известные семьи с хорошим положением в обществе, но всегда оставались крепкие середнячки вроде Вуда, чей папенька был при чинах в аврорате, наследника Аберкромби из аптекарей… ну и, конечно, Маклаггена, куда ж без него.

Героя магической Британии Лаванда даже не рассматривала — тот стоял вне любых категорий. Бабушка, правда, очень воодушевилась, узнав, что Поттер учится на том же курсе, но сама Венди умела трезво смотреть на вещи. Не всем везет сорвать джекпот, особенно когда с обоих флангов Гарри плотно окружают Паркинсон и Малфой — не подступиться.

— Ты что, серьезно предлагаешь мне обаять Гарри Поттера? — с сомнением уточнила Лаванда. — Мерлин, Малфой, что стряслось в вашем идиллическом маленьком мирке? Неужто повздорили?

— Браун, так низко себя оценивать просто неприлично, — фыркнул Драко. — Ты что, действительно считаешь, что если я надумаю подложить Гарри свинью, то решу свести его с тобой?

Лаванда закатила глаза и стукнула его по плечу — почти в полную силу, между прочим, а не как беднягу Ричи, но Малфой даже не поморщился.

— Ты пытаешься вовлечь меня в очень странную интригу, — укоризненно заметила она. — Поттер занят, это понятно всем, у кого есть глаза. И у тебя они тоже имеются, так что дело нечисто. Выкладывай.

Драко поджал губы и потер высокий лоб свободной рукой.

— Поттер как раз-таки не занят, — поправил он неприятным тоном. — И будет просто прекрасно, если он будет не только не занят, но еще и в ком-то заинтересован. Например, в тебе — красивой, умной и целеустремленной девочке. Вы с Гарри отлично друг другу подойдете: целый герой, плюс из очень хорошей семьи, при средствах, да и внешне ничего так, уж получше Ричи Кута и Аберкромби.

Лаванда удивилась тому, как хорошо Малфой знаком с ее маленьким списком — неужто следил за ее маневрами? Впрочем, нет, трезво поправила она себя, просто подходящих кавалеров у мисс Браун было удручающе мало, хоть плачь…

Но какое дело до ее проблем Драко, откуда такая внезапная благотворительность? Разве что… он печется не о ней и даже не о друге, а о самом себе? Венди кинула на насупленного Малфоя косой взгляд — и внезапно все поняла. Она замедлила шаг, и Драко понятливо остановился и медленно кивнул.

— Да, Браун, ты догадалась верно, я впечатлен. Мне просто позарез нужно, чтобы Гарри перестал зацикливаться на Панси.

— Так она ему все-таки нравится? — с интересом уточнила Лаванда — этот вопрос будоражил девичью половину курса, но пока оставался без определенного ответа. Драко пожал плечами.

— Даже если и нет, — отстраненно сказал он, глядя куда-то вдаль, поверх ее плеча, — Гарри все равно ведет себя как доблестный рыцарь, защищающий принцессу. И какая роль остается мне, Браун? А я тебе скажу: по всем законам жанра я — злой дракон, и мне это не подходит. Так что, подменишь Панси? Поверь, за Гарри ты точно будешь как за каменной стеной — тебе вроде бы такое как раз по нраву.

Лаванда ощутила настойчивое желание стукнуть его еще раз, но усилием воли сдержалась: леди не распускают руки, даже если очень, очень хочется.

— А ведь чистокровные так уверены, что Паркинсоны присмотрели Поттера в консорты для Персефоны… — пробормотала она, пытаясь уложить все в голове. — Не могу поверить, что все до единого ошибаются, даже слизеринцы.

Малфой равнодушно пожал плечами — ну конечно, ему-то не приходится добывать информацию по крошке, ему все приносят на серебряном блюдечке, — и подвел Венди к окну. Поставил сумку на широкий подоконник, оперся об него рукой и пытливо заглянул в глаза.

— Так что? Ты в деле?

Лаванда отвернулась к окну и задумалась. По всей видимости, Малфой и правда сговорен с Паркинсон, вот дела… При таком раскладе лучший друг обоих, Поттер, третий лишний, и это неминуемо приведет к какой-нибудь драме — если только в их неустойчивый треугольник не добавится еще один угол, создавая квадрат. Тогда Драко и Панси смогут сохранить дружбу с Гарри, планы обеих семей останутся в неприкосновенности, ну и сам герой тоже не останется в обиде — Венди умела понравиться и, как бы ни клеветал на нее Малфой, хорошо знала себе цену.

Она перевела взгляд с подоконника на окно, на холмы, укутанные ноябрьскими туманами, как пуховой шалью. В целом перспективы открывались самые захватывающие: дружба с двумя наследниками старых семей и прогулки под ручку с третьим. А там — кто знает? Даже если с Гарри ничего и не выйдет, другие мальчишки запомнят, что ее компанией не побрезговал сам Поттер, а это огромный плюс к репутации.

И, глядишь, неприступный Олли Вуд перестанет относиться к ней, как к несмышленой малявке, а там и кто-то из Священных Двадцати Восьми присмотрится пристальнее… Всем старым семьям приходится обновлять кровь — так почему бы не выбрать для этой цели Браунов?

Лаванда улыбнулась своим мыслям, дохнула на окно и нарисовала на запотевшем стекле маленькую корону. Драко, заглянувший ей через плечо, уничижительно фыркнул.

— Все с тобой понятно, Браун, нет бы сердечко нарисовать. Я так и знал: на самом деле романтизма в тебе ноль целых ноль десятых. Впрочем, так даже лучше: не пытайся сойти с Поттером за дурочку, поняла? Он слишком проницателен, чтобы маскарад мог надолго его одурачить. К тому же, Браун, надо работать на перспективу: если ты понравишься Гарри, рано или поздно придется открыть свое истинное лицо.

Лаванда нахмурилась. В голове тут же прозвенело требовательное: «Ванда, морщины!». Скорее бы помолвка хоть с кем-то, чтобы наконец расслабиться…

— И что ты предлагаешь?

— Просто будь собой, — посоветовал Драко и заботливо поправил ей шарфик. — Мы с тобой одного поля ягоды, и раз Гарри дружит со мной, то есть шанс, что и ты — настоящая ты, Браун, — ему тоже понравишься. Для маневра у тебя есть целых два месяца до самых каникул, и было бы отлично, если бы на Рождество Гарри позвал тебя в гости. Мы с Панси, скорее всего, тоже там будем.

— Там — это где? — насторожилась Венди, и Драко ухмыльнулся.

— Узнаешь в сегодняшней газете.

Примечания:

PayPal, чтобы скрасить мои суровые будни: ossaya.art@gmail.com

Карта для тех же целей: 2200700436248404

Буду очень благодарна, если вы порекомендуете "Дам" кому-нибудь, кому они могут понравиться ❤️

Полюбоваться на Венди можно тут: https://ibb.co/JdkgtMk

"Маятник Ньютона": https://ae04.alicdn.com/kf/S65707b80cc7d45698f27b78c7f6afc94E.jpg_480x480.jpg

1) Минерва — полукровка, у нее вполне могла быть такая штучка

Вернуться к тексту

2) В каноне им был Гарри, так что у меня место было вакантным.

Вернуться к тексту

3) Старший брат канонного Юэна

Вернуться к тексту

4) Между прочим, канонный факт :)

Вернуться к тексту

5) Моя Лаванда родилась осенью 1979, а мой Оливер — в первой половине 1976, так что разница между ними не так и велика.

Вернуться к тексту