ILY (гет)

Я думала, что в гостиной тихо. Но оказывается, что может быть еще тише. Пару секунд треск поленьев — это единственное, что нарушает плотную, всепоглощающую тишину. А потом Дин резко выдыхает и бросается ко мне.

— Кто это сделал? — Горячо шепчет он мне на ухо, пока его глаза лихорадочно бегают по моему лицу.

— Леган.

Дин немеет, но потом громко оглашает гостиную возгласом:

— Твою ж мать!

Напряжение лопается, как мыльный пузырь, слышаться неловкие смешки, возня у камина становится явственнее, а все гриффиндорцы обращаются в слух.

— Откуда ты знаешь? — Хмурит брови Дин.

— Она, можно сказать, сама проболталась. Там такой момент щекотливый был, ну она и...

Позже я сижу, окруженная несколькими людьми: Олив и Перри напряженно всматриваются в меня, Дин устраивается на подлокотник мягкого гигантообразного кресла, в котором сидит Хелли Малфой, та самая беловолосая девушка, рядом на ковре пристроился Джеймс Поттер, как-то незаметно влившийся в общую компанию, а справа от него устроилась Лили Поттер, закусившая губу. Все остальные деликатно держатся подальше, но я знаю, что и им интересна судьба заколдованного рейвенкловца.

— Ты уверена, что это Бриджит? — Спрашивает Лили, нахмурив брови, после того, как я, смущаясь, поведала о причине раздора и словах, сказанных после него. В ее медных волосах, собранных в узел на затылке, играют отблески пламени.

— По крайней мере, у нее есть причины. — Пожимаю плечами я, но в душе у меня уже разгорается дикое желание встать и надрать Леган ее... Хм... Белобрысую морду.

— Нам нужны доказательства. Это серьезное обвинение.

— Они нужны. Это точно. Но у нас их нет. — Впервые подает голос Хелли, до этого лишь вслушивающаяся в наш разговор. Ее голос оказывается звонким и высоким, как будто искрящимся от внутренней силы и энергии. Очень светлые, похожие цветом на легкие взбитые сливки волосы волнами рассыпаются по узким худеньким плечам. Взгляд бледно-голубых, почти белых глаз горит решимостью и нестерпимой жаждой чего-то. Весь вид Хелли говорит о том, что она не просто хрупкая фарфоровая куколка, которая требует, чтобы с нее сдували пылинки и чистили шелковой тряпочкой каждое воскресенье. Она настолько... Живая. От нее словно волнами исходит задор и готовность дать отпор. Она похожа на Дина. Она и есть Дин в женской ипостаси. Неудивительно, что она попала на Гриффиндор. Я только познакомилась с ней, а уже чувствую, что на нее можно положиться.

— Нет, но я знаю, как можно их добиться...

Мы все удивленно смотрим на нее, а Дин тихо смеется:

— У тебя что, сыворотка правды завалялась в сумочке?

— Ты что. — Лили возмущенно глядит на Дина, после чего ее лицо приобретает безмятежное выражение. — Она стоит у меня на полке.

Дин поперхнулся воздухом. Да и Джеймс так высоко и эмоционально вскидывает брови, что очки слетают с его носа.

— Откуда? — Сипло спрашивает он.

— Слизнорт. Разыграл флакончик на одном из уроков.

— Точно, Слизнорт... Похоже, ты напоминаешь ему твою бабушку. — Улыбаюсь сама себе я. Лили смотрит на меня, чуть наклонив голову.

— Скажи, откуда ты все это знаешь? — Спрашивает она, сдвинув тонкие светлые брови.

— Не сейчас. Я не думаю, что это вообще стоит знать кому либо.

— И что же нам делать с сывороткой? Даже если мы, не знаю, как, найдем способ подлить ее ей, это услышим мы, а не взрослые... — Начинает Перри, но Хелли прерывает ее одним резким движением руки.

— Не надо взрослых. Мы сами заставим ее сказать правду и снять заклинание.

— Но ведь кто-то должен узнать, что случилось и кто в этом виноват! — Поддерживает подругу Олив.

— Мне кажется, Хелли права... — Бормочет Дин. — Но ведь МакГонагалл знает, что на Сэма наложили Обливиейт, она точно будет интересоваться.

— Поживем — увидим. — Многозначно изрекает Хелли и потягивается в своем кресле. — Я просто отправляюсь спать. И вам того же советую.

— Я не хочу туда возвращаться... — Бормочу я, качая головой из стороны в сторону.

— Так останься! — Пожимает плечами блондинка. — Места хватает. Да и коврик перед камином свободен...

— Вообще-то это против правил, могут закатить скандал, да и недюжинный, если обнаружат, что ты ночевала в спальне другого факультета, но я не против. — Выдает Лили, встает с ковра и, попрощавшись со всеми, тащится в спальню для девочек.

— Мы все исправим, Лилз. Не переживай. — Поджимает губы Дин.

— Парню стерли память, хоть и частично. В моем случае страдать и переживать, по крайней мере, эгоистично. — Заявляю я и поудобнее устраиваюсь на небольшом, но чрезвычайно мягком диванчике, поближе к огню. — Глядите, не забудьте меня разбудить. — Улыбаюсь я Дину и закрываю глаза.

Мне не снится Сэм. Как-то непривычно. Он являлся главным героем моих снов на протяжении четырех дней. Передо мной стоит фигура в длинной черной мантии. Капюшон, надвинутый на глаза, скрывает все лицо. Только смуглые крепкие руки находятся на обозрении. Мужчина. Он не двигается, я следую его примеру. Не знаю, видит ли он меня вообще. Неожиданно белая, сюрреалистичная пустота вокруг нас сменяется обстановкой обычного кабинета. Темнота комнаты практически скрывает от меня силуэт мужчины. Я слышу отзвук шагов. И вдруг все заливает голубое сияние. Я прикрываю глаза рукой, а когда они привыкают к свету, понимаю, что он исходит из небольшого шкафчика, который приоткрыл мужчина. Он смотрит на меня. Я чувствую это кожей.

— До скорой встречи, Лили Холмс. — Звучит глухой голос из-под капюшона. На шее мужчины вспыхивает бело-голубым светом серебряный ворон. Что-то хватает меня и выдергивает из сна.

Я открываю глаза и вижу Дина, нависающего надо мной. Светло-синие волосы стоят торчком. На лице играет сумасшедшая улыбка. — Ли-и-илз. — Дин улыбается еще шире. — Лилз, мы с тобой идиоты.

— Почему это? — Я сонно протираю глаза. В легких, кажется, не хватает кислорода. Я привыкла просыпаться в полной воздуха спальне, а тут всю ночь трещали искры огня. Я никак не могу надышаться.

— Какой сегодня день недели, Лилз? — Сладко прищуривается Дин. Я недоуменно гляжу на него, но тут вспоминаю ответ и, так же счастливо прикрывая глаза, отвечаю, лениво растягивая слова:

— Суббота.

— Да-а-а. — Отвечает Дин. Мы смотрим друг на друга и одновременно смеемся.

— И я бы очень хотел, чтобы вы с Сэмом присутствовали на сегодняшнем гриффиндорском шабаше. — Что-то на мгновение проскакивает в карих глазах, но парень тут же берет себя в руки. Вы с Сэмом. Мы уже и не мы. Тем не менее я соглашаюсь. Дин довольно потирает руки и встает.

— Тут что-то не так. — Он потирает подбородок, хитро прищуривается и, нахально улыбаясь, стаскивает меня с диванчика за ногу. Я визжу и брыкаюсь, задыхаясь от смеха, пока парень подхватывает меня за ноги, придерживая за талию, и валит себе на плечо, крепко перехватывает на сгибе коленей и идет по гостиной, довольно посвистывая. Из спален девочек по лестнице спускаются Олив, Перри и Лили. Они изумленно смотрят на то, как я, заливаясь смехом, колочу Дина по широкой спине и брыкаюсь ногами в тяжелых кожаных ботинках, под стать походной обуви Уайтов, а сам парень лишь встряхивает меня и распахивает дверь гостиной. За дверью стоят Сэм и Мэтт. Оба в одинаковом изумлении смотрят на развернувшуюся картину. Только Сэм как-то растерянно, будто его только что ударили по затылку кочергой, а Мэтт всем своим видом выражает презрение и нездоровую злость.

— Прекращайте уже. Ведете себя как два идиота.

— Да, Мэтт прав. Хватит. — Хмурится Сэм.

— О, дорогой Мэтью, в том-то и ваше с Лили различие. Она уже давно осознала и приняла то, что я идиот. — с этими словами Дин внутренне усмехается так, что я вздрагиваю на его плече, и отпускает руку. Я взвизгиваю и, не удержавшись, валюсь с высоты почти под два метра. Учитывая то, что Уайт намного выше меня, падение предстоит нелегкое. Я зажмуриваюсь, но меня за талию придерживают чьи-то руки. Я замираю, думая, что это Сэм, и открываю глаза. В паре сантиметров от моих глаз находятся бледно-голубые глаза-льдинки Мэтта. Он тут же убирает руки и отворачивается. Мы немо смотрим ему вслед.

Вот он скрывается в проходе, но через секунду показывается его светлая взлохмаченная голова.

— Думаете, мы с Сэмом просто так за вами зашли? Пошли на завтрак, что ли.

Мы переглядываемся (Дин старательно прячет усмешку в карих глазах) и следуем за ним.

Не сговариваясь, мы всем скопом садимся за гриффиндорский стол. Хозяева стола удивленно косятся на внезапно объявившихся среди львов змею и двух воронов, но ничего не говорят. Через мгновение все снова стучат приборами о серебряные тарелки и заполняют кубки водой и тыквенным соком. Я то и дело вздрагиваю. Мне слишком холодно. Я оставила свою байку на диванчике у камина, а сама осталась в одной легкой рубашке с короткими рукавами. В выходной никто не посмотрит на отсутствие мантии. Почти весь Хогвартс расхаживает в маггловской одежде. Дин замечает мои мучения и хлопает себя по лбу.

— Вот я дебил! Давай я сбегаю за толстовкой. — Дин привстает с места, но я дотягиваюсь до него и усаживаю на место.

— Все в порядке. Я сама сбегаю после завтрака.

Но мне все равно холодно. До такой степени, что нож то и дело стучит по дну тарелки, не давая как следует разрезать ломтик бекона. В следующий момент кто-то раздраженно цокает языком, вжикает застежка молнии, и мне на плечи тяжестью ложится серая теплая кофта, пахнущая свежестью и чем-то, напоминающим мяту. Воцаряется гробовая тишина. Вся наша компания, в том числе и я, смотрим на Мэтта, оставшегося в одной рубашке. Парень поправляет манжеты темно-синих рукавов и призывно смотрит в ответ на Дина.

— Я же знаю, что ты меня послал бы за ней. Мне влом бегать, да и не пропустят. Ничего личного. — Цедит из-за сжатых зубов Мэтт.

— Что-то ты сегодня, кха-кха, обходительный больно. — Дин смеется, но тут же маскирует это под кашель. — И я бы не послал.

Я украдкой гляжу на Сэма. Он только кривится, а в следующую секунду опять занимается созерцанием своей яичницы в тарелке.

— Сэмми! — К парню подносится светловолосая девушка. Я давлюсь кусочком бекона и во все глаза смотрю на Бриджит. Леган тянет Сэма за локоть, и он подчиняется.

— Извини, Дин, сам понимаешь... — Виновато улыбается парень и уходит за наш стол.

— Мг. — Дин яростно откусывает от ломтя хлеба больше половины. Я, забывшись, смотрю вслед Сэму, и внутри меня что-то ноет, мучительно скручивая внутренности. Я резко отворачиваюсь и замечаю на себе внимательный взгляд Мэтта. Он тут же отводит его, и я, смутившись, сжимаю губы. Хелли смотрит на нас, наклоняется и что-то шепчет Дину. Он тоже пялится на нас, качает головой и что-то возражает Малфой. Та лишь снова яростно шепчет ему на ухо, уже дольше. У Дина становится совершенно растерянное лицо. Он сглатывает, кидает на Мэтта осторожный взгляд и громко и нервно отхлебывает из кубка.

— Нет. — Неожиданно громко говорит Дин.

— Да я чувствую такие вещи! — Восклицает Хелли.

— Нет. — Опять просто отрицает Дин.

— Что нет? — Мэтт оглядывает по очереди двух гриффиндорцев. Светло-голубые глаза яростно мерцают.

— Да ничего. — Отмахивается Дин и тут же переводит тему:— Я знаю, как нам доказать маниакальные способы завоевывания парней нашей уважаемой Бриджит Леган. — Дин невозмутимо намазывает абрикосовым джемом хрустящий тост.

— Так объясни. — Джеймс Поттер, до этого беседующий с другими гриффиндорцами, обращается к Уайту.— Чувствую, нам все равно придется в этом участвовать.

— О, мой дорогой друг, я надеюсь на тебя! — Дин чуть наклоняет голову и хищно улыбается. Он всегда так делает, когда что-то замышляет. И мне это не нравится...

* * *

В обед к нам присоединяется Рэд. Мы сидим в Выручай-комнате, превратившейся в изумрудный незнакомый нам лес, прямо на земле, на наколдованных Дином покрывалах, теплых и клетчатых: я, Дин, Сэм, Перри, Олив и Рэд. Последние двое вполголоса беседуют о чем-то. Олив то и дело улыбается. Я и Дин обсуждаем успехи оного в трансфигурации.

— У меня такое чувство, словно я до этого уже занимался превращениями! Это просто поразительно! Представляешь, нам нужно было превратить какую-либо вещь в животное, я превратил свой телефон в мышь, все равно он здесь из-за магии не работает, а Сэм никак не может. Ну я и думаю: "Это же так просто!", а у него не получается. Вот я взял и…

— Не надо. — Вдруг поворачивается к нам Сэм, недовольно сверкая глазами. Дин, не обращая на него внимания, все больше распинается:

— Я взял, махнул палочкой, сказал заклинание, которое еще в учебнике по трансфигурации за седьмой курс прочитал, а Сэм — Хоп! — И в птицу превратился.

Я удивленно распахиваю глаза и смеюсь, а Сэм морщится и опускает взгляд.

— Я вообще думал, он там енотом каким-нибудь станет, или ежом, а он соколом обратился. Сидит на парте, крыльями хлопает, зыркает глазищами своими желтыми. Ну, я-то и думаю, что сокол из него лучше, чем человек. А МакГонагалл как увидела, так и обмерла! Махнула палочкой, Сэм опять собой стал, сидит прямо на парте, с ногами, носом "перья" на руках чистит!

Я уже задыхаюсь от смеха, а Сэм недобро смотрит на меня, нахмурив брови.

— МакГонагалл, конечно, рассвирепела, стоит, орет мне, что, мол, я собственного брата заколдовал, он мог собой не стать, или не полностью обратно превратиться, бла бла бла... Отняла у нас пятьдесят баллов, а потом сто прибавила, за превосходное превращение. Теперь она сказала, чтобы я углубленно изучал искусство трансфигурации. — Смешно передразнивает Дин манеру говорить директора.

— Это же здорово! А сам Сэм в чем преуспевает?

— Ни в ч... — Начинает было Сэм, но Дин его прерывает:

— О, Сэмми у нас зельевар. Старик Слизнорт его боготворит. А ты у нас тоже в зельях шаришь? — Дин хитро мне подмигивает.

— Нет, я, скорее, по заклинаниям.

Дальше мы просто молчим, наслаждаясь умиротворенной тишиной леса. На дворе уже ноябрь, вся растительность позолочена заботливой рукой поздней осени, а здесь чувствуется дух лета, сладкий, манящий, свежий и прозрачный. Я смотрю на Сэма. Он смотрит на меня. В зеленых глазах нет ни злости, ни раздражения. Они смотрят изучающе. Я достаю руку из кармана и кладу ее на траву между нами. Сэм отворачивается. Двигает рукой, которая уже нависает над моей, как на место между нами двумя бухается Мэтт.

— Привет всем! — Парень деловито вытягивает ноги и потягивается. Мы с Сэмом успели отдернуть руки, чтобы Мэтт не отдавил их. Последний же чувствует мой недовольный взгляд и поворачивается ко мне. Привычно кривится, но в глазах его скачут искорки задора и довольства.

— Извините, ребятки. — Мэтт по очереди смотрит на нас с Сэмом и хитро улыбается. — Если я помешал, я могу восстановить равновесие в природе. — Парень хватает наши с Уайтом руки. Сэм кривится. Видимо, Мэтт сжимает его пальцы слишком сильно, но Сэм не будет Сэмом, если скажет об этом. Рука Мэтта горячая и сухая. Я всегда представляла его этакой интерпретацией Снежной королевы, холодной и презрительной. Но в венах Мэтта горит живая кровь. В глазах Мэтта скачут живые огоньки. Мэтт живой. Но к нему нужен подход.

Я не замечаю, как сжимаю его ладонь сильнее. Но ребята замечают. Мэтт вдруг улыбается, обнаруживая ямочки на щеках. А Сэм только холодно смотрит на наши сцепленные руки, в глазах его зажигается тот знакомый блеск, который был в глазах того, моего Сэма, когда я слишком контактировала с кем-то мужского пола, встает и уходит, хлопнув дверью комнаты. Я выдергиваю руку из ладони Мэтта. Его улыбка тухнет, как огонек свечи, опущенной в воду. Голубизна в радужках глаз опять леденеет. Я вскакиваю и выбегаю из комнаты, кинув в воздух неопределенное "извините".

Но перед кем я извиняюсь, перед Дином или Мэттом?..

* * *

В гостиной Гриффиндора жарко и шумно. Неровное пламя огня вспыхивает на фигурах подростков, слившихся в одну толпу. Единым телом прыгает эта толпа, горит смехом, шумом горячей крови, еще детскими, особенно яркими эмоциями. Красный свет заливает комнату. Вспыхивают золотыми бликами вскинутые вверх голые руки. И неважно — знакомый, друг, человек, которого ты видишь впервые, — все кружатся в диком танце, обнимаются, смеются, передают себя из рук в руки. Все равны в огненном свете. Гриффиндорцы.

Вот я кружусь с Дином, он то и дело берет меня на плечи, и тогда я возвышаюсь над остальными, доставая пальцами рук до потолка. Вот он кричит мне в ухо: "Закрой глаза, это круто!" — и передает меня Олив, и мы — я, она и приглашенный Рэд — втроем переплетаем руки, хватаем друг друга за плечи и разгоряченные спины, крутимся из стороны в сторону, как-то пьяно, пусть в комнате только тыквенный сок и сливочное пиво, смеясь. Вот меня передают в незнакомые руки, я закрываю глаза и предаюсь осязанию — беру руки человека, поднимаю их вместе со своими, болтаю ими из стороны в сторону, пока волшебный проигрыватель разрывается от музыки маггловской группы "Вring Мe Тhe Нorizon". Незнакомец кладет свои руки мне на плечи. Я кладу свои на его, а потом, поддавшись единому порыву, одновременно подпеваем солисту, надрывая глотки припевом:

"Time stood still

The way it did before

It's like I'm sleepwalking

Fell into another hole I dug

It's like I'm sleepwalking!"

Я чувствую запах мяты.

Открываю глаза.

Меня обнимает Мэтт.

Он смотрит на меня своими ледяными глазами, улыбается и растворяется в толпе.

И я стою среди людей, глядя на свои руки, которые только что обнимали Мэтта, ерошили его волосы. Я не двигаюсь до тех пор, пока не начинается новая песня. Напротив меня кто-то становится. Я поднимаю взгляд на Сэма, который до невозможности красив в этом непривычном, кровавом, горячем свете. Бриджит куда-то делась. У нас есть одна песня. И Сэм несмело поднимает руки, устраивая их у меня на талии, а я кладу свои ему на плечи. Ты не помнишь меня, Сэм. Но я помню тебя.

«Can you hear the silence?

Can you see the dark?

Can you fix the broken?

Can you feel... can you feel my heart?»

Я и не замечаю, как начинаю шептать эти слова Сэму в футболку. Они словно знают о том, что произошло, идут откуда-то изнутри меня. Сэм сильнее прижимает меня к себе. Он слышит меня. И он не знает ответа.

— Зачем ты это делаешь?

Я думаю, что он меня не услышит за ревом музыки и людей, но он наклоняется ко мне и шепчет на ухо:

— Я не знаю, Лили, я уже ничего не знаю...

— Ты делаешь все это. С Бриджит, со мной... Лишь ты волен выбрать кого-то. Или не выбирать.

Я отстраняюсь и пячусь в толпу. В ней легко скрыться. Сэм невольно протягивает за мной руку, я на секунду переплетаю наши пальцы и ухожу, оставляя Сэма одного.

* * *

Волна жара уже сошла, многие разошлись по спальням, а самые крепкие осадили диванчики и кресла, мягкие ковры и даже столы. Джеймс тихонько бренчит на гитаре, повязав свой галстук вокруг головы, Дин и Мэтт всматриваются в то, как он играет, Сэм с Бриджит сидят в одном кресле, еще парочка гриффиндорцев, в том числе и Хелли, Олив и Перри, играют в волшебные карты, то и дело взрывающиеся светом, если кто-то слишком неаккуратно швырнет их о стол, а я стою, прислонившись к косяку двери, наблюдая за всполохами огня в отросших волосах Сэма. На плечо мне ложится чья-то рука, я оборачиваюсь и вижу Лили. Она таинственно блестит малахитовыми глазами, а может это просто отблески огня, мерно гудящего в камине. Лили протягивает мне по два кубка с тонкими ножками в руку.

— Отдай левый, тот который ближний к тебе, Бриджит. Там сыворотка. Гляди не перепутай.

Я киваю и подхожу к ребятам, улыбаясь как можно более дружелюбнее. Один кубок протягиваю Дину, второй Сэму, третий Мэтту, а четвертый Бриджит.

— Эй, а нам?! Что там? — Джеймс прерывает свою игру и вытягивает шею, заглядывая в кубок Дину. Тот отхлебывает и довольно вздыхает.

— Тыквенный сок со льдом.

— Лили сейчас еще принесет, не бойся, она родного брата не обделит. — Примирительно говорю я сверкающиму глазами Поттеру.

— И мне! — Вскидывает в воздух руку Хелли, не отрываясь от игры.

Я кошусь на Бриджит. Она уже отпила. Отлично. Я ловлю взгляд Дина и пару раз показываю глазами на Леган. Уайт недоуменно смотрит на меня, но потом в его глазах загораются искорки понимания, и он едва заметно кивает.

— Ребят, ну как вам наш шабаш? — Издалека начинает он, щурясь, как кот, объевшийся сметаны.

По гостиной проходит довольный ропот, все кивают, выражая удовлетворенность вечеринкой.

— Хогвартс это, конечно, классно. Хорошо, что мы здесь оказались, вот только... Не для всех все так счастливо обернулось... Бриджит, дорогая, как ты думаешь, кто у наложил Обливиейт на нашего дорогого Сэма?..

— Я. — Невозмутимо ляпает Бриджит, но тут же понимает, что сказала, и зажимает рот рукой. Но уже поздно. Вся гостинная замирает. Все смотрят на Леган. Сэм ошарашенно отодвигается от нее.

— Прости, что?.. Это сделала ты?

Бриджит зажимает рот рукой.

— Отвечай!!!

Леган всхлипывает и кивает.

Сэм вскакивает с кресла и нависает над ней.

— Ты понимаешь, что ты сделала?! Зачем?! Зачем, Бриджит?!

— Ты не должен был быть с ней. — Леган опять всхлипывает, и плечи ее сотрясают рыдания. — Она ведь не подходит тебе!

Сэм уже не слушает ее, он подносится к двери, взъерошенный и сердитый.

— Но я ведь люблю тебя! — Рыдает Бриджит.

— Зато, благодаря тебе, я не люблю никого.

С этими словами Сэм захлопывает дверь гостиной.