Темные Волшебники. Часть первая. Триада (гет)

Через десять минут, порядком запыхавшиеся, но не растерявшие энтузиазма Рон Уизли и Драко Малфой стояли напротив хижины Хагрида. Откуда-то сбоку появился Гарри Поттер.

— Собрались? — деловито осведомился он.

— Ага, — буркнул Малфой. — Можно подумать, что на северный полюс отправляемся.

— В Запретном Лесу гораздо холоднее, чем здесь, — пожал плечами Гарольд. — Давайте, пошли, пока нас кто-нибудь не заприметил.

И мальчики вслед за другом «нырнули» в лесную тень. Как ни странно, Поттер был прав. В лесу было заметно холоднее, чем снаружи, да еще и дул откуда-то взявшийся прохладный ветер.

Несмотря на солнечный день, в Запретном Лесу было сумрачно. Стволы деревьев уходили куда-то высоко, закрывая солнце. Под ногами хрустели сухие ветки и опавшие листья — и ни намека на снег. Впереди то и дело раздавались какие-то звуки, отдаленно похожие на пение птиц. Атмосфера леса навевала легкую жуть.

— Lumos! — Малфой зажег на конце палочки небольшой огонек.

— Придурок, — прошипел Поттер. — Погаси немедленно! Местная живность терпеть не может магического огня!

— Тогда как же здесь ходить-то? Не видно же ничего!

— С обычной керосиновой или масляной лампой, — отрезал мальчик.

— А ты как здесь гуляешь, да еще и ночью? — полюбопытствовал Рон.

— Глаза к темноте привыкают. Один раз только не повезло: споткнулся об какой-то корень и потерял очки. Чуть ли не пол-Леса облазил наощупь, пока не догадался их манящими чарами призвать.

— Кстати, о твоих очках. Чего к Снейпу не подойдешь и не попросишь зелье для улучшения зрения?

— Да ну, все как-то не до того. К тому же я к ним привык, — пожал плечами Гарри.

Драко и Рональд переглянулись.

— И не надо на меня как на ненормального смотреть! — возмутился мальчик. Внезапно он замер, будто прислушиваясь к чему-то, и повернулся к одному из древесных стволов.

— Вроде правильно… — пробормотал Гарри, задумчиво ощупывая кору древесного исполина.

— В смысле? — спросил Малфой, тоже попытавшийся углядеть что-нибудь особенное в дереве, на которое смотрел его друг.

— Тут в лесу, чтобы не потеряться, надо знать ориентиры. Так, между прочим, здесь Хагрид ходит: он знает особые деревья, корни или кусты, по которым можно определить направление. Я вот, когда в первый раз из чистого любопытства сюда сунулся, это еще в начале сентября было, чуть не потерялся. Меня Снейп и Хагрид нашли только благодаря этим самым ориентирам, ну, и еще кое-чему. Иначе я бы тут до сих пор блуждать мог бы…

— А-а! Погоди-ка... так тогда, после разговора в кабинете директора, ты именно в Запретный Лес побежал? — удивленно протянул Малфой.

— Именно. Ну, насчет любопытства я, конечно, приврал чуток: мне тогда совершенно все равно было, главное, куда-нибудь подальше деться. Я же вообще тогда не соображал, что делаю, вот в Лес-то и понесло.

— А чего такого произошло, что ты как угорелый через весь замок рванул в Запретный Лес?

— Да с родителями поругался, — отмахнулся Поттер.

— Ну, вот, в чем-то мы были правы, — произнес Драко.

— И в чем это вы еще правы?

— Мы, пока на дополнительные занятия по Чарам шли, размышляли все, что ж такого случилось, и прямо целую историю придумали…

С искренним удивлением мальчик выслушал от друзей, чего они такого нафантазировали, пока он сам совершал променад по Лесу.

— Знаете, что самое смешное? — наконец произнес Поттер. — Вы были почти полностью правы. Отец со Снейпом чуть ли не дуэль собирались устроить.… А я в папашу своего «Aequitas» послал, в качестве «успокоительного».

— Вот ведь, Драко, провидцы мы с тобой! — весело фыркнул Уизли. — Нет, ну ты тоже хорош: зачем было «беспристрастие» использовать? Можно было бы что-нибудь более действенное найти.

— Да просто ляпнул первое, что в голову пришло, — признал Гарольд.

Где-то рядом ухнула сова, и мальчики, за исключением бодро оглядывающегося Поттера, вжали головы в плечи.

— Слушайте, перестаньте вы шарахаться от каждого звука, — раздраженно сказал брюнет. — Никто вас не тронет.

— Сказала одна «калеодская муха» другой перед тем, как их сожрал акромантул, — продекламировал Рон. — Кстати, Гарри, тут акромантулы водятся?

— Еще как водятся! А есть и кое-что поинтереснее твоих ненаглядных пауков.

— Во-первых, они не мои. Во-вторых, я их терпеть не могу!

— Да ладно, ладно, чего ты так разнервничался? Они нам вряд ли попадутся: этой тропой паучки не ходят, для них тут слишком мало еды. Все-таки это еще не сам Лес, а «предлесок», фигурально выражаясь. Тут никого особенного нету. А вот дальше…

— Я уже начинаю жалеть о том, что спросил про этих чертовых акромантулов! — меняясь в лице, произнес Рональд.

— Да ничего страшного, просто с тропки главное не сходить…

— Какая тропка, Поттер? Ты где тропу-то видишь? — воскликнул Драко.

— Малфой, для начала успокойся и прекрати орать. Я же говорю: здесь все определять по особым приметам надо, потому что на земле не то, что тропинок не протаптывается — вообще следов не остается. Я тут все более или менее знаю, так что мы не потеряемся. Хотя, конечно, до Хагрида мне еще ой как далеко…

Следующие несколько минут слизеринцы провели в молчании. Чем дальше они углублялись в лес, тем меньше было солнечного света. Однако непроглядной темноты все же не было — казалось, что лес все равно как-то слабо освещается изнутри.

— Поттер, а Поттер, тут, по идее, вообще темно должно быть, а я иду и даже начинаю мелкие веточки различать. Почему так? — поинтересовался Малфой-младший.

— Во-первых, у тебя глаза к полумраку привыкли. Ну а во-вторых, лес… как бы это сказать… сам себя понемножку освещает. Но это тоже не всегда: тут все зависит от того, нравишься ты ему или нет.

— Так что, тут не только замок, но еще и Лес живой? — Рон от удивления раскрыл рот.

— Лес и замок — одно целое. Вот когда придем туда, куда я вас отвести собирался, все и поймете, — туманно объяснил Гарольд. — А вообще, насчет замка, он действительно разумен, причем даже поумнее некоторых будет.

— Так и наш фамильный особняк Малфоев тоже не идиот, — передернул плечами блондин.

— Ты что, разницы в упор не видишь? Это же две совершенно разные вещи! Одно дело, когда дом что-то едва соображает, потому что мозги у него, как у верной домашней псины, а другое дело, когда он действительно думать может. Конечно, «мыслительный процесс» это слишком громко сказано.

— Я, конечно, во всем этом не разбираюсь, — влез Рон Уизли. — Потому что такой ерундой, как оживление, в нашем роду, хвала Мерлину, не занимались. Однако знаю, что в Англии три «разумных» замка: Малфой-мэнор, Хогвартс и еще какая-то развальня, которая уже последний век доживает… ну, как ее… тоже ведь замок, еще и с именем каким-то звучным, даже пафосным таким.… То ли «твердыня Бессмертия», то ли «крепость Времен» называется… не помню точно. Я на упоминание об этих «замковых руинах» случайно в одной книжке наткнулся.

— А что, прямо-таки руины? — заинтересовался Малфой.

— Ну, не совсем. Сначала это была очень даже неплохо защищенная крепость светлых магов, ее сколько не осаждали — взять никак не могли. Но потом, ближе к нашему времени, что-то такое случилось, от чего замок начал потихоньку разрушаться. Сейчас в нем даже ходить опасно: пол может запросто провалиться, или с потолка что-нибудь упадет.

— Что-нибудь — это многотонная каменная плита?

— Ага. В общем, чахнуть замок стал. В чем дело, понять никто не может, а сам дом молчит. Хотя, напомню, он интеллектом был ничуть не хуже Хогвартса и хотя бы на уровне эмоций мог «объяснить», что происходит.

— Что-то вы от темы ушли, — заметил Поттер. — Я к чему разговор-то вел: когда ты, Малфой, в один прекрасный день станешь наследником замка, будь добр, доведи ритуал оживления хотя бы до середины, если уж не до логического завершения, а то на этого вашего «интеллектуального инвалида» смотреть больно.

— Интересная мысль, — фыркнул Драко. — Посмотрим, Поттер. Боюсь только, что этот «прекрасный день», как ты выразился, еще не скоро наступит!

— М-да, — усмехнулся Рон. — Что-то странно Лес этот на нас действует, на странные мысли наводит...

— А здесь всегда так, — помолчав, сказал Гарри. — Я ведь не только воздухом подышать или на местный зверинец глянуть сюда прихожу. Здесь действительно некоторые полезные мысли в голову приходят.

— Тогда странно, что сюда учеников «самовразумляться» не пускают!

— Ничего странного: в Лесу все-таки опасно. Вас, например, до сих пор еще не сожрали только из-за того, что вы со мной пришли.

— Так ты же говорил, что Лес, вроде, часть замка. Чего ж нас Хогвартс не защищает?

— Во-первых, здесь есть те представители магической фауны, которым на желания замка начхать. А во-вторых, у самого замка есть резон, чтобы по Лесу никто не шастал.

— Короче, ты нас еще сильнее запутал, — резюмировал Малфой.

Гарольд только отмахнулся, ускорив шаг. Друзья поспешили сделать то же самое. Остаться в Запретном Лесу без провожатого, даже такого, как Поттер, им не хотелось. Однако им вслед раздалось чье-то недовольное карканье.

— О, поттеровские питомцы тоже решили выйти на прогулку! — развеселился Малфой.

На мальчиков спикировал кейнерил, держащий в когтях шипящего во все свои змеиные глотки руноследа.

— Обиделись, что я их с собой не взял, — прокомментировал брюнет. — Я же обычно, как в лес собираюсь, их с собой гулять беру.

Шинзор, тем временем, выскользнул из неплотно сомкнутых когтей магического ворона и с мягким, почти неслышным звуком, шлепнулся на землю, заспешив к хозяину. На этот раз он решил обвиться вокруг левой руки юного волшебника, но головы все-таки устроил на плече Поттера. Все это время рунослед не переставал шипеть. А лицо Гарольда постепенно мрачнело.

— Что случилось? — встревожился Рональд.

— Ничего, идем дальше, — мальчик отмахнулся.

Они продолжили свой путь по Лесу.

— Все равно странно, — пробормотал, наконец, рыжий.

— И что же?

— Да мы сами! Вот посудите: мы в темной магии разбираемся, всякими особыми силами и способностями владеем, по лесам шастаем, трехголовых псин укрощаем. У Гарри вообще какой-то несусветный зверинец обитает, и он еще серпентарий скупить хочет. Мы с Малфоем оба прямо особо гениальные уникумы, но все мы в учебе ничуть не лучше других. Ну, не смешно ли?

— Вот такой вот парадокс, — фыркнул Малфой-младший. — Хотя, знаешь, я бы больше удивился, если бы у нас абсолютно все получалось бы. Тогда точно надо было бы бить тревогу. А так мы хоть чуть-чуть на нормальных похожи.

— Что-то вас в философию понесло, — критически оглядывая друзей, покачал головой Гарри.

— Так ведь обстановка вполне располагает, — пожал плечами Драко. — Нам по твоему замечательному Лесу долго еще идти?

— Не очень, в принципе... где-то около получаса. Но можно еще немного побродить…

— Нет! Не надо. Бродить тут без нас будешь!

— Ладно, как хотите… просто тут много всяких интересных и редких растений: я их показать вам хотел…

У Рональда загорелись глаза. Ракшас, которому надоело кружить над мальчиками, с протяжным карканьем унесся куда-то вглубь леса.

— И Рыжика нашел, чем подкупить, — покачал головой Малфой. — Я так понимаю, двое против одного?

— Если ты не хочешь, Драко, то тебя никто не заставляет.

— Ага, вы сами куда-нибудь сбежите, а меня здесь оставите!

— Что-то я за тобой раньше подобной истеричности не замечал.

Блондин внезапно остановился, будто налетев на невидимую преграду.

— Ничего не понимаю, — произнес он. — Поттер, в этом твоем Запретном Лесу творится что-то крайне мерзопакостное, а я это чувствую.

— И закатываешь нам тут истерики? — съехидничал Рон.

— Я серьезно.

— Если здесь что-то происходит, то мы об этом скоро узнаем, — пожал плечами Гарольд. — А пока предлагаю сделать привал. Я с собой бутерброды и чай прихватил…

— Вот он, стандартный прогулочный набор Гарри Поттера: чай и бутерброды.

— Радуйтесь, что хоть что-то есть.

Мальчики, уютно устроившись между корнями деревьев, уплетали свой сегодняшний обед, благо, количество бутербродов оказалось вполне достаточным для троих голодных ребят.

— Запасливый ты, Поттер, предусмотрительный, — пробормотал разомлевший Драко.

— Спать здесь не рекомендую, — предупредил на это брюнет. — Можем только посидеть немного.

После импровизированного привала, растянувшегося где-то на час, слизеринцы, наконец отдохнув, двинулись в путь.

— Слушай, объясни по-человечески, зачем все-таки ты нас сюда повел? — поинтересовался Рональд.

— Ну, во-первых, лес показать, — начал перечислять Гарри. — Тут побывать действительно стоит, чего бы там Дамблдор с остальными учителями не говорили. Во-вторых, тут есть одна очень интересная вещь, которая и является главным сегодняшним сюрпризом. В-третьих, я еще хочу вас кое с кем познакомить…

И он с утроенной скоростью двинулся в самую чащу леса. Чтобы успеть за другом, двум слизеринцам приходилось проявлять воистину акробатические таланты, перелезая через очередной, не в меру разросшийся корень дерева или взбираясь на склон «миниатюрного» оврага. Вскоре они даже вошли во вкус, с удовольствием следуя по этой полосе препятствий за ушедшим далеко вперед Гарри Поттером.

— Теперь понятно, почему он тут регулярно шатается, — пробормотал Драко Малфой, запнувшись об корень и не скатившийся вниз только благодаря успевшему его вовремя подхватить Рону. — Постоянно внимание надо концентрировать только на том, как бы не скатиться, а всем остальным проблемам можно только ручкой помахать!

— Эй, вы там уснули что ли? — впереди мелькнуло бледное лицо Гарольда.

— Да, уже десятый сон видим, — раздраженно буркнул Рон, который в порыве вдохновения сам чуть не упал. — Поттер, уйми ты своих лесных друзей: пусть они свои корни подберут. Идти же невозможно!

— Ну, знаешь, общение с деревьями не по моей части! — весело фыркнул брюнет, опять скрывшись между стволами деревьев под шипение своей змеюки.

— Придем на ужин — съем все, что на столе будет, — бубнил Драко, аккуратно обходя очередное «произведение кустарного искусства».

— Ты уверен? Я если я туда учебник трансфигурации положу? — Рон, похоже, хоть чем-то пытался развеселить друга.

— Тогда сам будешь МакГонаглл объяснять, почему материал не выучил! — отрезал Малфой. Споткнувшись об очередной корень и по привычке нелепо взмахнув руками, он со всей силы рухнул вниз. И, если бы падение не прервалось на половине пути, Малфой был бы вынужден недельку-другую ходить с распухшим, словно слива, носом.

— Спасибо, Рон, — произнес Драко, чувствуя, как его удерживают за ворот мантии.

— А чего спасибо-то? — голос рыжего мальчика донесся откуда-то спереди. — Я же вроде… — внезапно он замолк.

— Ладно, все ясно, — стараясь сохранить самообладание, произнес Малфой. — Сэр как-вас-там, который меня держит. Не соблаговолите ли вы еще и помочь мне нормально встать на ноги?

Этот кто-то вполне любезно, за тот же ворот слизеринской мантии, приподнял Драко Малфоя над землей на полфута, и, подержав немного на весу, опустил.

— Большое спасибо, — мысленно готовясь к худшему, мальчик обернулся.

Перед ним стоял молодой кентавр с луком и колчаном, полным стрел, за спиной.

— Пожалуйста, — спокойно ответил кентавр, тряхнув светлыми волосами.

— Э-м-м… видите ли… я тут пришел вместе с одним волшебником… Гарри Поттером, — начал Драко. — Вам это имя ничего не говорит?

— Говорит, — кивнул полуконь. — Сейчас его приведут сюда.

— Мы сделали что-то не то? — Малфой всеми силами пытался выяснить, что происходит.

— Сейчас вам все объяснят.

Сбоку появился еще один кентавр. Он вел за собой Рона Уизли, хотя точнее будет сказать, волочил за шкирку. Уизли ворчал и постоянно потирал ушибленные коленки.

— Я вполне могу обойтись без вашей помощи! — возмущался Рональд.

Гнедой кентавр не обращал на его вопли никакого внимания.

— Интересно, сколько еще их тут? — с неподдельным весельем в голосе спросил он.

— Нас только трое, — полузадушено пискнул Уизли, которого в тот момент особенно сильно «придушили» воротом мантии.

— Ронан, отпусти ребенка, — произнес светловолосый кентавр. — Ты его сейчас задушишь.

— О, извини, — Ронан отпустил мальчика, который с недовольным видом отскочил в сторону, поправляя свою мантию. — Кстати, Флоренц, а где наш часовой бродит?

— Поттера ловит, — пожал плечами кентавр.

— О, ну тогда все ясно, — Ронан развеселился еще сильнее. — Тогда мы их до вечера тут ждать будем: этот юный дьяволенок по лесу носится как угорелый…

Словно в ответ на его слова впереди раздалось чье-то чертыханье.

— Ты ошибся, — спокойно сказал Флоренц.

На небольшую полянку вышел третий кентавр, с черными волосами и вороным телом. За ним шел Гарри Поттер. Ронан и Флоренц нервно переступили копытами: их явно напрягло присутствие руноследа.

— Объясните, наконец, какого Мерлина нас из Леса гонят? — возмущался слизеринец.

— Успокойся, несносный человеческий детёныш! — Бэйн, доведенный мальчиком до белого каления, уже сожалел, что взялся самолично поймать Поттера.

— О, Ронан, Флоренц! Здравствуйте! — Гарри же, увидев остальных кентавров, даже как-то весь просветлел. — Может, хоть вы объясните, что случилось?

— Вам нужно уходить из леса, — ответил Флоренц.

— Это я уже понял, но почему? Неужели из-за единорогов…

— А ты откуда знаешь? — Ронан нервно рыл копытом землю.

— А мне Шинзор сказал, — пожал плечами слизеринец. — Но кто же все-таки на них нападает?

— Знали бы, не стали устраивать засады по всему лесу, — буркнул Бэйн. — В общем, сын Поттеров, тебе здесь делать нечего. И в ближайшие месяцы даже не суйся в Лес — пришпилим стрелой к дереву ненароком.

— Но я хотел друзьям…

— Никаких «хотел»! Все! Считай, что теперь и тебе запрещено здесь появляться!

— Так мы что, зря сюда шли? — как-то обиженно произнес Рон.

— Да! — Бэйн, похоже, не на шутку разозлился. — Говорят же вам: идите в замок!

— А… а можно мне еще чуть-чуть задержаться? На пять минуточек буквально: кое-что глянуть надо! — Гарольд нервно глянул на кентавров.

— Нет, — покачал головой Флоренц. — Вы уйдете прямо сейчас. А ты, сын Поттеров, сообщи Хагриду — он еще ничего не знает. Обо всем остальном можешь не беспокоиться.

Мальчик вздохнул.

— Неужели ты совсем ничего не понимаешь? — вздохнул Ронан.

— Понимаю. Какой-то маг настолько сошел с ума, что убивает единорогов и пьет их кровь. Чего тут не понять?

— Единорогов убивают? — встрепенулся Малфой. — Такого даже ненормальный в жизни не сделает!

Кентавры нервно переглянулись.

— Не хватало еще… — начал Бэйн, но замолк. — Ладно уж, залезайте к нам на спины: так быстрее будет. Но, Поттер, в последний раз предупреждаю: еще хоть раз от тебя услышу «пошла вперед, лошадка», и ты точно больше никаких лошадок никогда в жизни не увидишь!

Рон и Драко тихо прыснули.

— Ронан, Флоренц, отвезите этих двух к кромке леса, проходящей ближе всего к замку: не ровен час, они без своего друга тут заплутают. А мы отправляемся к Хагриду.

— Ребята, вы сразу в гостиную идите, — тем временем говорил друзьям Гарри Поттер. — Я как приду, сразу вам все расскажу.

Кентавры понимающе переглянулись, и, посадив на спины мальчишек, разошлись в разные стороны: Бэйну к хижине Хагрида нужно было скакать совсем другой тропой.

Дождавшись, пока скроются Флоренц и Ронан, гнедой кентавр припустил по лесу.

— Значит, говоришь, тебе змея сказала? — глухо спросил он у сидевшего на спине Поттера.

— Вообще-то, не змея, а змей, но это так: мне сказал Шинзор.

— Невозможный ребенок, — покачал головой кентавр. — И на других плохо влияешь.

— Да знаю я, — пожал плечами мальчик. — Э-эх! Ведь ребят-то я сюда не просто так привел — «Сердце Хогвартса» показать хотел.

Полуконь фыркнул.

— Я уже начинаю жалеть, что мы тебе разрешили по нашему лесу гулять. Ты ведь скоро сюда половину школы непременно приведешь!

— Вовсе нет! Просто Рон и Драко мои друзья.

— Все с тобой понятно, мальчик.

В несколько больших скачков кентавр оказался на большой поляне, за которой виднелась территория Хогвартса и хижина лесничего. Как ни странно, снаружи уже стемнело.

— Здесь забываешь о времени, — пробормотал Гарри.

— Таков уж наш Лес. В нем время течет по-иному.

— Вот ведь заладил: «наш», «наш»! Общий он!

— Что за глупости! Испокон веков мы, кентавры, здесь жили! Волшебников тогда даже не было еще!

— Ага, не было!

Вот так, спорящими о Запретном Лесе, их и нашел Хагрид.

— Эта, Бэйн, здравствуй! — лесничий бодро помахал арбалетом.

— И тебе доброго времени суток, Хагрид.

— Случилось чаво, что ли? Или Гарри опять напортачил?

— Поттер ничего не сделал. Все обошлось, хвала Небесным Светилам, без его участия. Хагрид, в Лесу кто-то убивает единорогов.

— Да ты что!? — полувеликан с неподдельной скорбью на лице почесал затылок.

— Мы уже расставили везде засады и лишь просим тебя проследить, чтобы этот человеческий ребенок в лесу в ближайшие месяцы не появлялся.

— Так не честно! — воскликнул Гарольд. — Зимой в Запретном Лесу интереснее всего!

— Кентавры свое слово сказали, Гарри Поттер, тебе сюда ходу нет. Тебе же, Хагрид, рекомендую быть настороже: мы не знаем, кто совершает такие злодеяния и насколько он силен.

— А! Ну, ладно, спасибо, что сообщил. Пойдем-ка, Гарри, расскажешь, как в этот раз погулял.

Глядя вслед Бэйну, мальчик спросил:

— Хагрид, а сколько сейчас времени?

— У, да ты уже обед успел пропустить. Сейчас, вроде, полпятого, — лесничий покачал косматой головой. — Хочешь, я тебе печеной картошки дам?

— Без кексов? — улыбаясь, спросил Гарольд.

— Да без них, окаянных! Думаешь, я не знаю, что вы их не так уж и любите? М-да, стряпать у меня, эта, не выходит.

— Зато чай хорошо получается, — подбодрил его слизеринец. — Я, кстати, столько всего углядеть успел, пока вместе с Роном и Драко гулял…

— Так ты и их с собой прихватил? — удивился Хагрид, войдя вслед за мальчиком в свою хижину и зажигая огонь в импровизированной плите. — Дык, они, наверное, такой шум подняли, что всех зверушек бедных перепугали… да и сами… перепугались.

— Вовсе нет, твои питомцы прекрасно умеют держаться в тени и не высовываться.

После чая и сытного обеда, которым сердобольный Хагрид накормил слизеринца, и после очередного разговора о волшебных животных, мальчик шел к замку, весело насвистывая и периодически запихивая обратно под мантию регулярно высовывающегося руноследа. Шинзор лесничего привел в дикий восторг, и тот все время порывался понянчить млеющую от обилия внимания змею.

— Мистер Поттер, — вкрадчиво произнес кто-то у него над ухом.

Гарольд мысленно обрадовался, что Шинзор все-таки согласился забраться под мантию и не вылезать, пока не окажется в спальне: Снейп встречи с руноследом не пережил бы. Во всяком случае, декана Слизерина пришлось бы очень долго приводить в сознание. Об этом Гарри судил по своим однокурсникам, когда они впервые узнали о змее. С них потом еще пришлось брать магическую клятву, что они никому не разболтают…

— Позвольте узнать, как вам прогулка?

— Отлично, профессор, — сдержанно ответил юный волшебник.

— Вот и замечательно, потому что таких прогулок у вас больше не будет.

— А почему?

— Во-первых, я назначаю вам отработки до Рождественских каникул включительно, в профилактических целях, чтобы не было лишних искушений. Во-вторых, беру с вас волшебную клятву, что вы по своей воле в Лес не сунетесь до конца учебного года.

— Но… сэр… я же… еще больше полугода…

— Вот именно. Вы и так порядочно нагулялись, хватит. Будете, Поттер, как примерный ученик, вовремя спать ложиться, а не променады совершать. Весь день где-то гулять, а потом к вечеру заявляться! Вы хоть думали о том, что вас по всему замку искали? Воистину, Поттер, вам надо было в Гриффиндоре учиться — шуточки в их стиле! А теперь, будьте добры, идите в гостиную.

Мальчик разом потерял весь свой задор.

— Профессор, а отец мой хоть уехал? — тоскливо поинтересовался он, надеясь, что хотя бы не придется лицезреть Джеймса Поттера.

— К всеобщему счастью, — Северус скривился. — Только что, между прочим.

— Хоть в чем-то повезло, — вздохнул Гарри и направился к главному входу в замок вслед за своим деканом.

* * *

Один за другим проходили дни, заполненные учебой, дополнительными занятиями, а для некоторых и отработками. В свои права вступил декабрь.

Где-то к середине месяца ударил мороз и выпал снег, поэтому, проснувшиеся одним зимним утром ученики, обнаружили, что Хогвартс, а вместе с ним и вся территория укрыты пушистым снежным покрывалом. Большое озеро покрылось толстой корочкой льда, что навело некоторых студентов на мысли о коньках. Однако похолодание коснулось и замка. Конечно, в Большом Зале и гостиных факультетов было по-прежнему тепло благодаря неугасающему пламени в каминах, но вот в некоторых кабинетах было холодно, а часть коридоров и вовсе заледенела.

И если Филиусу Флитвику подобное погодное изменение пришлось только на руку (ученики наконец-то принялись за изучение огненных и согревающих чар), то, скажем, на ЗоТИ или Трансфигурации, когда нужно было воспроизвести какую-нибудь сложную формулу, все срывалось из-за того, что стучащий зубами от холода студент не мог выговорить ни слова.

Хуже всего студентам приходилось на зельях, ну, кроме, естественно, слизеринцев, которые к местному «климату» привыкли и даже научились с ним бороться. Другим же приходилось, забыв об ожогах и прочих опасностях, едва ли не прижиматься к котлам, в надежде хоть немножко согреться.

А еще, вместе с самым разгаром зимы, надвигались рождественские каникулы, и ни о чем кроме них ученики думать уже не могли. Каждый, мечтательно поглядывая на небо Большого Зала, прикидывал, куда он поедет на каникулы и с кем будет встречать Рождество.

— У нас вся семья собирается навестить моего старшего брата Чарли. Он сейчас находится в Румынии, и мама с отцом, Джинни и Перси на Рождество поедут к нему, — пожал плечами Рон на заданный ему Малфоем во время одного из обедов вопрос о том, останется ли он в замке. — Меня они с собой не берут, так что Рождество я буду справлять в замке…

— Я останусь из-за отработок, — теперь очередь отвечать пришла Поттеру. — Хотя, на самом деле, я просто не хочу домой ехать, да и мать не советовала. А ты, Драко?

— Скорее всего, уеду домой, и, между прочим, вас приглашаю с собой. Неужели ты ради отработок останешься в замке, а, Гарри? Тебе оно надо? Снейп, если ты его попросишь, их перенесет.

Гарольд только отмахнулся, а вот Рон даже пообещал подумать.

— Кстати, Драко, раз уж ты будешь в Малфой-Мэноре, загляни в вашу библиотеку. Может, найдешь что-нибудь про Николаса Фламеля.

— А ты сам, чем занят будешь?

— Буду в Хогвартской библиотеке искать. Только странно все это. Будто такого ученого никогда и не было в Магическом Мире. Я все справочники по известным алхимикам проштудировал, а ничего о нем не нашел. Кажется, кто-то нарочно всю информацию как-то изъять умудрился.

— Другое дело, что о нем просто никто ничего не упоминал, — произнес Рональд. — Тогда понятно, почему мы уже который месяц ничего найти не можем. Но я уверен, что где-то читал про Фламеля… Возможно, в Хогвартсе эта книга находится в Запретной Секции?

— Пытаться туда залезть без разрешения преподавателей — пустая трата времени, особенно если учесть, что маскирующих чар мы еще не проходили.

Вскоре, наконец, наступили каникулы, с которыми большая часть студенческого населения замка разъехалась по домам. В гостиных факультетов стало куда меньше народу, а в спальне, например, Гарри Поттер вообще остался один, потому что все его однокурсники поехали отмечать Рождество со своими семьями. Даже Рональд Уизли почти в последнюю минуту согласился ехать в Малфой-Мэнор, так что Гарольд вместе с Хагридом провожал слизеринцев к Хогвартс-экспрессу, идущему на этот раз в Лондон…

На самом деле Гарри очень хотел, чтобы друзья остались, потому что он собирался вместе с ними побродить по опустевшему замку и погулять вокруг озера, но, в принципе, он был не против и одиночества.

Проснувшись же рождественским утром, слизеринец первым делом заметил яркие свертки около своей кровати. Вместе с ним проявил интерес к перевязанным яркими лентами коробочкам и Шинзор, не преминув осмотреть подарки на предмет их безопасности для хозяина.

Самой первой была простенькая коробочка с приложенной к ней запиской, на которой размашистым почерком Рональда было выведено:

«Нашему четырехглазому другу от Драко и Рона. Зелье восстановления зрения.

P.S. Пить все сразу — зелье жутко противное на вкус, да и подействует через несколько часов. Но зато со своими дурацкими очками сможешь распрощаться раз и навсегда».

Мальчик с улыбкой извлек из коробочки длинный флакон с сербристо-лиловой жидкостью.

— Эта жидкость не опасна, — вынесла свой вердикт левая голова руноследа. — И даже полезна.

— Вот на завтраке и выпью, — фыркнул Гарольд, наблюдая за тем, как рунослед буквально скатывается по пологу его кровати на пол и подползает к коробкам.

Следующим подарком оказался огромный, высотой в полфута, талмуд от тех же Малфоя и Уизли, только в карточке значился еще и Сорвин.

— Так, посмотрим… — пробормотал Поттер, раскрывая книгу. На титульном листе под названием «Подлинная история Магических Искусств» стоял фирменный вензель книжного магазина «Иллитрис», а в списке переводчиков был и сам Фицджеральд.

— Ну и молодцы: такую книженцию раскопать! Только как я ее с собой таскать буду, если она даже в сумку не влезает?

Рунослед тоже оценил книгу, правда, в несколько ином смысле: ему больше понравилась кожаная обложка, на которой можно было удобно свернуться и дремать.

— Соня, тебе бы все поспать да поспать… — пробормотал юный маг, беря в руки еще одну коробку.

На сей раз подарок был от Ремуса Люпина. Оборотень в коротенькой записке поздравлял крестника с Рождеством и извинялся за то, что не сможет его навестить. А в присланной им темно-синей коробочке обнаружился стеклянный шар на подставке, внутри которого находился миниатюрный Хогвартс, перед которым, на заснеженной полянке сидел маленький волк. Гарри несколько раз перевернул шар, пока на игрушечный замок не посыпался снег.

— Красота! — восхищенно произнес мальчик, глядя, как волк оживает и начинает с радостным, совершенно собачьим лаем, скакать по полянке и ловить пастью снег.

Последним был подарок от Лили Поттер. Мама осталась верна себе: она прислала Гарольду теплую, подбитую мехом мантию и тот самый «анемон-большеглазку», который мальчик изучал на самом первом уроке травологии. Растеньице выглядело довольно крепким, несмотря на то что оно пережило перелет на холоде. Похоже, миссис Поттер наложила на большую коробку, в которой и отправляла анемон, консервирующие чары.

Сам же Гарри Поттер на подарки тоже не скупился: Рону он буквально на днях отправил набор дорогих небьющихся флаконов для зелий и несколько особых ингредиентов, собранных самим мальчиком в Запретном Лесу. Вместе с подарком для Уизли Гарольд отправил и небольшую посылку Драко Малфою: амулет, который должен был помочь блондину справиться с его буйными эмпатическими способностями и сдержать их.

Праздничный завтрак проходил весело. Факультетские столы из Большого Зала убрали, и все оставшиеся на каникулы в замке студенты сидели за одним большим столом с преподавателями. Справа сидели несколько гриффиндорцев, в числе которых были и неугомонные близнецы Уизли, рядом с ними скромно ковырялись в тарелках когтевранцы. Из Пуффендуя, что примечательно, никого не было.

— Спят еще, наверное, — пожал плечами на это Флинт, который тоже почему-то решил на праздники домой не ехать. Сам он свое решение объяснил как-то излишне туманно, но это мало кого интересовало. — С Рождеством тебя, кстати, Поттер.

— И тебя, — буркнул Гарольд, осматривая стол в поисках чего-нибудь вкусненького.

Впрочем, рождественское меню в выгодную сторону отличалось даже от того, что было на банкете по случаю начала учебного года.

— А ты уже с книжкой? — все с той же усмешкой поинтересовался Маркус. — Очередное чтиво? Размерчики, конечно, у твоей «энциклопедии» вполне приличные. Как только ты ее таскаешь с собой?

— Да вот как-то умудряюсь, знаешь ли. Кстати, что сегодня делать собираешься?

— Пока еще не знаю. Нам на каникулы горы домашнего задания дали, так что, наверное, засяду за писанину… а, может, и прогуляемся с друзьями в Хогсмид…

— Куда?

— В Хогсмид. Это волшебная деревенька неподалеку от Хогвартса. Туда ходить только с третьего курса разрешают.

— А-а! Ясно.

Гарри, вспомнив про зелье, задумчиво оглядел небольшой полупрозрачный флакончик и залпом его выпил. Рон все-таки был полностью прав: зелье на вкус оказалось просто отвратительным, и слизеринец поспешил запить его апельсиновым соком.

* * *

Каникулы проходили как-то неожиданно тихо и спокойно: за чтением новой книжки, прогулками по замку, чаевничанием у Хагрида… и отработками у Филча. Впрочем, чаще всего Снейп снимал его с этих отработок и забирал к себе в кабинет нарезать ингредиенты, или просто изучить какое-нибудь новое зелье. Гарри, если честно, сам особенно не понимал, зачем в таком случае надо было ему отработку назначать? Видимо, зельевар тоже задавался подобным вопросом, но решил ничего не менять.

Однако идиллия скоро кончилась. Ни с того ни с сего в замок вернулся Джереми, который все оставшееся до учебы время тратил на то, чтобы вывести своего брата из себя и выискивал Гарольда по всему замку. Слизеринец тоже не оставался в долгу, устраивая «гриффиндорскому Крысу» такие гадости, по сравнению с которыми шутка, проделанная на зельях в первые дни обучения, была просто ерундой.

Но скоро Гарри начал замечать, что с его братом творилось что-то странное: Джереми ходил отрешённый, как сомнамбула, мало воспринимая происходящее вокруг и даже почти перестав обращать внимание на издевающихся над ним слизеринцев, что само по себе было странно. Конечно, состояние брата было наименее важной из всех проблем Гарри Поттера, и если бы не случайность, то он бы так и не понял, в чем дело.

В один из вечеров после приезда своего брата Гарольд, возвращаясь с очередной отработки у Филча (на этот раз он чистил награды) слишком увлекся прогулкой по ночному Хогвартсу и едва не натолкнулся на патрулирующую коридоры МакГонагалл. А поскольку время было далеко не детское, и отделаться от профессора трансфигурации простой отговоркой не получилось бы, слизеринец предпринял попытку к бегству. И, крепко прижимая к себе ставший за несколько дней обожаемым талмуд по истории магических искусств, который он с собой носил практически везде, мальчик рванул по коридору. Завернув за угол, он нырнул в первую попавшуюся дверь и тихонько закрыл ее за собой.

Отдышавшись, ибо встреча с «любимым» преподавателем порядочно сбила дыхание, Гарри огляделся. Он оказался в одной из классных комнат замка, которая, однако, судя по слою пыли на составленных в углу партах, очень давно не использовалась. И ничего особенно примечательного в классе не было бы, если бы не какой-то гигантский предмет, стоявший у стены, накрытый длинным серым чехлом. Положив на одну из парт свою книгу, Поттер осторожно стянул чехол. Перед ним оказалось огромное зеркало, высотой до потолка, в золотой раме. Зеркало стояло, опираясь на подставки в виде когтистых львиных лап. На верхней части рамы была выгравирована совершенно непонятная надпись, заканчивающаяся одним-единственным словом, выделяющимся среди других: «Еиналеж».

Гарольду стало интересно: перед ним явно находился какой-то древний артефакт, но вот в чем его особенность? В чем сила? Прислушавшись, не идет ли кто-нибудь по коридору, слизеринец подошел ближе к зеркалу, ожидая увидеть что-либо необычное. Но на зеркальной поверхности отражался только он сам: встрепанный мальчишка, стоящий посреди пыльной комнаты.

Но от зеркала все же исходила какая-то таинственная энергия, поэтому, решив воспользоваться самым простецким методом проверки на магию, мальчик осторожно прикоснулся к серебристой поверхности. Снова ничего.

Не на шутку заинтригованный Гарри Поттер сломя голову бросился в слизеринскую гостиную за волшебной палочкой. Почти на середине дороги он вспомнил, что оставил «Историю» в той самой комнате, и ускорил бег. Но вернуться в класс с зеркалом в тот вечер Гарольду не удалось из-за Снейпа, внезапно наткнувшегося на своего студента и отправившего мальчика спать. Когда же на следующее утро слизеринец с большим трудом отыскал нужную классную комнату, книги в ней уже не было. Поттер расстроился, потому что найти подарок друзей не предстояло возможным: не работали даже простейшие манящие чары. И сколько бы он не приходил к этому странному зеркалу, часами проводя около него в странной полудреме, ничего не менялось…

…Поэтому неделю спустя, оказавшись у той самой комнаты при тех же обстоятельствах, Гарри невольно принял это за нечто, связанное с волей провидения, и притаился за горой парт, ожидая сам не зная чего.

Через некоторое время дверь сама приоткрылась и тут же захлопнулась. Не успев удивиться подобному явлению, Гарри увидел, как буквально из воздуха возник его порядком осунувшийся братец. С плеч Джереми буквально стекла на пол серебристая мантия.

«Мантия-невидимка отца!» — едва удержался от восклицания Гарольд. Так вот кому ее подарил Джеймс Поттер!

Джереми же, тем временем, поступил уж совершенно непонятно: он достал из-за пазухи какую-то огромную книгу и с благоговейным видом положил ее перед зеркалом. В книге слизеринец мгновенно узнал свою потерянную «Историю», которую он уже и не надеялся найти. Гнев вскипел в мальчике почти мгновенно, и с тихим шипением он бросился на брата, сбив его с ног. Гриффиндорец, до сих пор не знавший, что в комнате есть кто-то, кроме него, сначала испугался, но потом, увидев своего противника, резким ударом оттолкнул его в сторону.

— Ты? Какого черта? — прорычал гриффиндорец.

— А какого черта ты украл мою книгу? — бросил в ответ Гарольд.

— Она не твоя! Я ее здесь нашел! Она от Зеркала!

Мальчики снова сцепились.

— Что за чушь ты несешь? — прошипел в перерывах между ударами слизеринец. — Я ее здесь оставил, а ты пришел и забрал!

— Лжешь! Она тут была! Благодаря ней Зеркало показывает…

Внезапно мальчиков буквально отбросило в стороны какой-то неведомой силой.

— Я бы рекомендовал вам, молодые люди, решать подобные вопросы более мирным способом. Особенно учитывая, что вы братья, — из тени вышел Альбус Дамблдор.

Оба Поттера мгновенно замерли.

— Я вас здесь не видел! — воскликнул Джереми.

— Для того чтобы становиться невидимым, мне не нужная зачарованная мантия, — мягко улыбнулся Дамблдор. — А вы, как я вижу, нашли зеркало Еиналеж.

— Я не знал, что оно так называется, сэр, — уже более почтительно произнес гриффиндорец.

Гарри же скосил глаза на надпись на раме зеркала. Там тоже было это слово — «Еиналеж».

«Возможно, эта надпись касается зеркала, и ее стоит расшифровать», — размышлял юный слизеринец.

— Итак, что же на ваш взгляд, мальчики, показывает нам Еиналеж? Гарри? Джереми?

— Я в нем ничего не увидел, кроме своего отражения, — отрезал Гарольд, продолжая и так и эдак прокручивать в мыслях надпись.

— Надо же! — директор Хогвартса, похоже, испытал неподдельное удивление. — А ты, Джереми? Ты видел что-нибудь необычное?

— Да! — мальчик с чувством собственного превосходства глянул на брата. — Только я вам сказать не могу: вдруг не сбудется? Это зеркало ведь показывает нам то, что должно случиться?

— Не совсем. Кстати, эта замечательная и необычная книга действительно принадлежит твоему брату, Джереми, и не имеет к зеркалу никакого отношения.

Гриффиндорец что-то буркнул и отвел взгляд, не глядя на то, как Гарольд бережно подбирает «Историю магических искусств» и отряхивает ее.

— Давай-ка я попробую навести тебя на правильную мысль. Самый счастливый человек на земле, тот, у которого все есть, увидит в зеркале самого себя, такого, какой он есть на самом деле. Как, вот, например, твой брат.

Слизеринец невольно вздрогнул, поднимая взгляд на Дамблдора.

— Я что, самый счастливый? — удивленно произнес он.

— Счастье — понятие многогранное, — пожал плечами старец. — Но, похоже, так оно и есть, юноша. Так что вы надумали насчет Еиналеж? Вы поняли, в чем его сила?

Джереми пожал плечами. Гарри же еще раз посмотрел на надпись.

— «Желания ваших сердец я сквозь лица читаю и отражаю» — это ведь о Еиналеж? — внезапно спросил он. — Зеркало показывает только самые сокровенные желания, так?

— Ты на удивление четко расшифровал эту надпись, — директор Хогвартса заговорщически подмигнул слизеринцу. — Однако Еиналеж не дает нам ни знаний, ни правды — оно отражает всего лишь желания. Поэтому очень многие сломали себе жизнь из-за него, не в силах оторваться от тех картин, что показывало оно. Другие же сходили с ума, оттого что не могли понять, сбудется ли предсказание Еиналеж.

Оба брата невольно переглянулись.

— Я хочу вас уведомить, что завтра зеркало перенесут в другое помещение, — произнес тем временем Альбус Дамблдор. — Я прошу вас, и тебя, Джереми, в особенности, больше его не искать. Возможно, если вы снова столкнетесь с ним, мальчики, то будете знать, что делать, и не поддадитесь обману снов и мечтаний. А теперь, почему бы вам не отправиться по спальням? Время позднее, молодые люди!

Дамблдор снова улыбнулся мальчикам.

— Рекомендую, Гарри, в следующий раз не оставлять такую прекрасную и мудрую книгу где попало.

Слизеринец, сощурившись, глянул на директора и, фыркнув, вышел. У него было достаточно времени, чтобы разобраться во всем этом.