Кушель (джен)

Примечания:

Если заметите ошибку или отсутствие красной строки, то маякните через публичную бету, пожалуйста.

В их распоряжении всего три устройства для маневрирования и ограниченное количество запаса газа. Кляйн весьма экономил на их обеспечении, к чему они весьма быстро приспособились. Если не знать достатка, то и с экономией проблем не будет. По крайней мере у их небольшой семьи. Кушель беспокоилась, что этого не хватит против военных, у которых ресурсов неограниченно.

Кушель натянула кепку пониже на глаза, перехватила удобнее мешок с мукой и слилась с другими работягами.

План пришлось приводить в действие сразу же, как только Кушель ворвалась домой с известием о прибывших разведчиках. Фарлан даже не удивился, а Леви все свои эмоции выразил в одном ленивом поднятии бровей.

— Размажем их! — вскинула кулак вверх Изабель, торжествующе ухмыляясь.

Кушель почему-то не разделяла её энтузиазма. Пространство словно неизбежно сжималось вокруг её лёгких, грозясь обернуться пневмотораксом.

— В кладовку, — бросил хозяин гостиницы, не обратив на работников и капли внимания.

Кушель проскользнула мимо него, оставив мешок, где было сказано. Действовать необходимо быстро. Гоззо на низком старте недалеко, чтобы учинить скандал с проституткой, что должна будет подойти минут через пятнадцать.

Слиться с толпой достаточно просто. Эта гостиница в основном использовалась военными, что приезжали в командировки, но с недавних пор всякие дельцы с поверхности стали устраивать тут встречи. Рассадник зла, как любила говорить Изабель.

Кушель поднялась на третий этаж. По их данным, разведчики полностью его забронировали. Фарлан предполагал, что нужные им бумаги в одной из комнат. Обыскивать все помещения не имело смысла, слишком долго, но был момент, который пришлось учесть.

Без охраны документы само собой не оставили бы, но у разведки была ещё одна зона интереса в Подземье: контрабандисты на УПМ. Пока ребята уходят от погони в воздухе от основных сил военных, Кушель должна найти документы. В прямое столкновение вступать нельзя, для этого их плану и нужен был Гоззо.

Старик как никто умел устраивать скандалы. Его задача: поднять такой шум, чтобы охране пришлось выйти и вмешаться. Имитировать пьяные дебоши он мог хоть с закрытыми глазами. Гоззо упорно молчал и не желал выдавать для чего ему понадобился столь специфический навык.

Кушель села на ступеньки, поставила рядом с собой пустую бутылку, что пронесла в широких карманах дешёвого пиджака, и прислонилась плечом к перилам, делая вид, что задремала. Стучаться в каждую дверь — подозрительно, а вот заснуть в пьяном угаре на лестнице уже практически естественно для Подземного Города.

Через минут пять она услышала знакомый голос с незнакомыми интонациями. Шум нарастал. Через пару минут Кушель показалось, что на первом этаже разверзся ад. Хозяин явно не справлялся с разбушевавшимися пьяницами.

Мимо Кушель, собирая длинную юбку в руки, пролетела жена владельца. Она торопливо застучала в каждую дверь, пока из одной не выглянул военный. Кушель усилием воли выровняла дыхание и расслабила тело. На слух она примерно определила, какая дверь открылась, но этого мало.

— Внизу, господин военный! — торопливо подгоняла хозяйка. — Не знаю, справитесь ли вы один…

«Она не уверена осталась ли комната пустой», — мгновенно поняла Кушель.

Единственное, чем выдала их знакомство хозяйка гостиницы — бросила быстрый обеспокоенный взгляд, который ожёг сильнее пламени костра. Кушель удерживала себя на месте ещё долгие три минуты.

Кушель поднялась на этаж. Взгляд зацепился за след от муки на одной из дверей. Хозяйка не подвела, отработала свой аванс. Покрепче затянув бинты на ладонях, Кушель решительно шагнула к комнате, где хранился их билет на свободу.

На третьем этаже царила неестественная тишина. Она настораживала, Кушель переставала верить в благоприятный исход.

Выдох.

Кушель мягко потянула дверь на себя, тихо заскрипели петли. Её ждали и приглашали войти. Она неслышно шагнула на пыльный ковёр.

Комната была озарена тёплым светом свеч, дышала жизнью. Те, кто здесь остановился, явно заботились о своём комфорте.

Словно в забытье Кушель прошла вглубь комнаты. Это было так по-родному знакомо. Разбросанные рисунки человекоподобных существ на ковре, недопитая, давно остывшая чашка с остатками чая, небрежно брошенная накидка разведчика на стуле хранили в себе призрак тепла и жизни.

Дверь за спиной оглушительно громко захлопнулась. Кушель резко обернулась и почти ослепла от задорного, почти безумного блеска очков человека, что всё это время стоял спрятанный от её взора за вешалкой у входа. Яркая ухмылка отозвалась чем-то знакомым и давно забытым в груди.

— Мои догадки были верны, — глаза разведчика хитро сверкали отражением зажжённых свеч, — есть ещё один человек.

Кушель было странно. Человек перед ней непонятен. Она не могла просчитать его также быстро, как наёмников с улиц. Ни мужчина, ни женщина, ни боец, ни гражданский. Речь была также подвижна, как и тело.

— Твоих подельников должны были уже захватить, — доверительно сообщил человек, не пытаясь сократить между ними дистанцию, но странно подрагивал, будто силой удерживал себя на месте. — Остаёшься только ты. Кстати, кто ты?

Карие глаза разведчика лучились любопытством истинного учёного. Под военной формой угадывалось натренированное в боях тело. Кушель напряглась, человек мог сражаться. Хоть это была только догадка, но нельзя расслабляться, раз уж её заманили в ловушку.

Кушель не сомневалась, что сильнее противника, но было что-то, что словно пёрышком проводило внутри мозга, щекотало воспоминания, которых никогда не было. Что-то в ней не хотело причинять боль этому человеку.

Кушель бросилась вперёд. Яркая усмешка разведчика смазалась в пространстве.

«Не убью, — решила она для себя, — просто обезврежу».

Разведчик ушёл в сторону. Удар Кушель лишь мазнул по его плечу, впечатавшись в дверь.

Разворот — в неё уже летит стул. Ещё миг и она валялась бы с разбитой головой.

Стул врезался в стену. Уши заложило от грохота. В маленькой комнатке гостиницы особо не развернёшься. Пространство мешало им обоим.

Они кружили друг напротив друга и не спешили нападать. Вся суть боя Кушель заключалась в ловкости и болевых захватах. Для человека, на котором практически ничего не заживает, не получать травм — единственный приемлемый вид защиты и нападения в столице беззакония. У её оппонента стиль был чем-то схож. Он тоже не торопился вступать в открытое противостояние, как попыталась минутой ранее Кушель.

«Анализирует меня, сволочь», — почти ласково промелькнуло в мыслях.

— Действительно хочешь драться? — почти с сожалением спросил разведчик.

Кушель засомневалась. Замешательство длилось буквально пару секунд, когда разведчик крикнул что-то неразборчивое и налетел на неё. Она хотела уйти в сторону. Собиралась это сделать, но солнце внезапно ослепило её, а фантомное объятие сбило концентрацию.

Они буквально вылетели вместе в коридор. Захлопали двери вокруг, засевшие в засаде военные скрутили ей руки. Её недавний собеседник благодарил за своевременную подмогу солдата, которого хозяйка увела минут десять назад вниз.

Кушель дёрнулась пару раз, но это было бесполезно. Она проиграла. Если попытается вырваться сейчас, то смертей не избежать. Ловушка оказалась куда серьёзнее, чем она ожидала.

«Надеюсь, у детей ситуация лучше», — подумала Кушель.

* * *

Кушель туго связали руки за спиной. Мордоворот из разведчиков грубо держал её за ноющее плечо и негромко переговаривался с приятелем, что расположился неподалёку. Она не вслушивалась особо. Лучше не дёргаться во избежание травм.

В Подземье условное утро, поэтому на улице достаточно тихо. После бурной ночи работяги вяло плелись на работу. Кушель скучающе проводила их взглядом. Был ли у её семьи шанс жить по-обычному? Без смертей близких, без криминала, просто… спокойно.

— Мисс Кушель! — голос Изабель было слышно с другого конца улицы, она вырвалась из хватки женщины-разведчицы и бросилась к ней.

Тёплое тело подопечной чуть не сбило Кушель с ног, но устоять помог как ни странно мордоворот разведчиков, что не знал, как реагировать на столь внезапное проявление чувств.

Ребят вели практически под конвоем, но как-то чересчур расслаблено. Возможно, только за Леви следили тщательно, опасаясь его навыков, а вот остальные… остальные были гарантом его послушания.

Невозможно было не заметить отличия между ними и военными с поверхности. Её маленькая семья жила в Подземном Городе всю жизнь, что наложило свой отпечаток на их кожу. Аномально бледной на фоне разведчиков выглядела даже Изабель, что была самой смуглой во всём Подземье. Белая кожа светловолосого командира была гораздо темнее и здоровее, чем у них.

Изабель, заметив, что она связана, мгновенно завелась и подняла шум. Кушель чуть сморщилась от боли в голове. Поспать этой ночью ей не удалось. Сначала разведчик в очках весьма долго и громко собирался куда-то. Потом уже грозный мордоворот не давал расслабиться, пытаясь бесконечными угрозами её разговорить.

— Развяжи её, — неприкрытая угроза звучала в голосе Леви.

Кушель никогда не видела сына таким разъярённым. Волосы слиплись будто от грязи, лицо испачкано в чём-то и потемнело от холодной ярости, а взгляд такой, словно мысленно он уже расчленил обидчика на сотни кусочков. Леви очень редко терял над собой контроль, видимо, её вид стал последней каплей.

Фарлан и Изабель тоже выглядели так себе. Их явно успели приложить о несколько стен, прежде чем привести сюда. Сильных ран не было видно, но парочка царапин украшали их руки и лица, а пыль собралась в занимательные узоры на одежде. Кушель приняла всё это с неким смирением.

— У нас новый заказчик? — она поспешила вступить в разговор, пока Леви не наделал бед своим темпераментом.

— Скорее у вас новая жизнь, — главный разведчик будто бы искренне обрадовался её словам, но она не поверила. — Вас я уже знаю, благодаря мисс Изабель, — Изабель громко фыркнула у неё из-за плеча, она пыталась развязать тугой узел верёвки, — моё имя, вероятно, вам уже известно. Капитан Эрвин Смит, рад знакомству.

— Впервые слышу, — солгала Кушель.

Смит улыбнулся, будто ждал этого ответа всю жизнь. Он повернулся к своим людям и распорядился, чтобы ей развязали руки. Нехотя мордоворот, Томас, отодвинул от неё Изабель и разрезал верёвку. Плечи заныли, возвращая себе подвижность, запястья покраснели, кожу неаккуратные разведчики ей содрали.

«Глупо развязывать меня», — подумала Кушель, разминая запястья. Она уже приметила, у кого можно выкрасть нож, а кого взять в заложники, чтобы они могли беспрепятственно уйти.

Изабель внезапно вцепилась ей в руки мёртвой хваткой, она показательно прятала лицо у неё на плече, пока Фарлан громко ругался на её поведение, заглушая для всех её слова.

— Нам придётся пойти с ними, — шептала подопечная ей в шею. — Выбора нет.

Мордоворот Томас буквально оторвал Изабель за шкирку от Кушель. Леви дёрнулся в их сторону, недовольный, что подругу посмели тронуть, но рука Майка Захариуса моментально легла на его плечо.

Кушель оглядела всю их компанию. Примерный расклад сил был ясен любому. Ей это… не нравилось. Казалось, что пятилетняя тоска и боль отступают перед холодной решимостью. Этот день будто определял их будущее.

— Нам нужны наши вещи, — услышала она, Леви не сводил ненавидящего взгляда с Эрвина Смита.

— Обсудим это позже, — командир разведчиков сделал шаг в сторону гостиницы.

— Нет, блять, мы обсудим это сейчас! — Леви вырвал плечо из хватки Захариуса и вплотную подошёл к Смиту. — У меня в команде две женщины. Нам нужны наши вещи.

Противостояние взглядов длилось не меньше минуты. Смит кивнул, соглашаясь.

— Томас, Ульрих, сопроводите девушек до их дома и помогите собрать вещи.

— Есть!

* * *

Не верилось, что они покидали Подземный Город. Кушель прожила тут без малого семнадцать лет, а теперь вместе с Изабель собирает самое необходимое, чтобы… уйти. Это не укладывалось в голове.

— Поторапливайтесь! — рыкнул Томас.

— Сами разберёмся! — рявкнула ему в ответ Изабель. — Не мешай, придурок!

— Ах ты…

— Изабель, — негромко позвала Кушель, — не стоит оскорблять человека, что пытается нам помочь. Господин Томас, прошу прощения за свою подопечную. Последние дни, как вы могли догадаться, были весьма напряжённым для столь юной девушки, как она.

Разведчик стоял с красными щеками. Полное отсутствие понимания происходящего в его глазах несколько веселило. Изабель явно обиделась, что её осадили, а Кушель… Кушель не хотелось порождать ссоры с людьми, что станут боевыми товарищами для её детей. Только для Леви.

— Вы не могли бы помочь? — доброжелательно спросила Кушель и не стала дожидаться ответа, будто совершенно не сомневалась в нём. — Какая погода сейчас на поверхности? Не хотелось бы ошибиться с выбором одежды, — не то чтобы у них вообще был этот выбор.

— Тепло, — буркнул Томас и отвернулся к кухонным шкафам, Кушель вернулась в свою комнату.

— Мисс Кушель, что вы делаете? — обиженно прошипела Изабель ей в ухо, когда Кушель склонилась над ящиком со своей одеждой.

— Ты хочешь от всех ждать нападения? Лучше сразу показать, что мы готовы к сотрудничеству, — негромко пояснила она. — Войдём в доверие и покинем разведку. Всё просто.

— О… — удивлённо округлила глаза девушка. — Это вам Фарлан успел передать?

Кушель неопределённо дёрнула плечом и кивнула на ящик Изабель, который до сих пор был закрыт. Подопечная отвлеклась, что позволило подумать обо всём, что случилось за последние дни.

То, что они присоединяются к разведке, было понятно сразу, документы им иначе не достать. Стоило посмотреть на недовольного Леви и обеспокоенного Фарлана, что опасался, что темперамент друга не выдержит такого напряжения, и всё покатится в бездну. План на ходу явно придумывал Чёрч. Возможно, успел передать её импульсивному сыну, что всё под контролем. Изабель посвятить не успели, но она не дура, смогла проанализировать разговоры военных. Теперь дело за Кушель.

Ловоф с них живых не слезет, если они не принесут ему этот несчастный компромат, а Кляйн найдёт чем испортить остаток их жизни.

Безумно хотелось оказаться под бескрайним небом. И в тоже время покидать Подземье не хотелось. Ей казалось, что стоит сделать шаг на поверхность, как начнётся отсчёт, что обязательно разлучит её с семьёй. Впервые за все эти года верхний мир пугал Кушель.

Кушель медитативно складывала свои рубашки и брюки в обычную дорожную сумку. Вещей за столько лет накопилось не так уж много. Буквально два полных комплекта одежды, у Изабель их три.

Она замерла, увидев платье, что давно закинула на самое дно ящика. Кушель с силой прикусила изнутри щеку и осторожно прикоснулась к ткани, словно боялась обжечься. Столько всего пережил этот наряд.

Кушель помнила, как бежала из борделя, путаясь худыми ногами в тяжёлой для ослабшего тела ткани, как работала у Греты, подвязывая юбку на бедре, как зашивала и застирывала его после убийства наёмников, как неслась сквозь горящий ад, держа сына за руку.

«Так много воспоминаний из-за куска старой тряпки», — с больной нежностью подумала Кушель, решительно оставляя платье в ящике.

— Ты закончила, Изабель?

— Ага, — девушка довольно оглядела хаос на своей половине комнаты и утрамбовала свои вещи в сумку Кушель.

— Займись вещами Фарлана и Леви, пожалуйста.

Изабель проскользнула в комнату парней, показав язык Томасу, что бросил ей вслед какое-то заковыристое ругательство. Кушель не обратила внимания. Всё дружелюбие и позитив были напускными. Стоило подопечной уйти, как стало очень страшно. Источник этого страха понять она не могла.

Желудок сдавливало от напряжения и острого нежелания уходить. Будто стоит сделать шаг на поверхность, как всё разрушится. Словно дальше жить будет запрещено. Будто закончится краткая передышка между жизнью и вечной войной.

Кушель не знала причин этих чувств. Она отвыкла быть нормальной. Галлюцинации стали повседневностью, сны — видениями из другой, счастливой жизни. Что будет их ждать наверху? Оттуда ли она пришла? Хочет ли вернуться? Есть ли куда возвращаться? Есть ли к кому?

Старые привычки цепляли за ноги, стискивали крохотными пальчиками ткань брюк. Кушель привыкла жить в Подземном Городе, терпеть боль лишений, бороться за жизнь. Неужели это может закончиться? Неизвестность пугала до тошноты и мороза по коже. Пальцы не слушались, комкали вещи Изабель, перебирали жёсткую ткань Подземья.

Подземный Город был простым и понятным. Всё решали сила и репутация. Всё это у них было в достатке, даже крыша среди полиции, с которой приходилось мириться. Как будет наверху?

Сердце громче застучало в ушах. Равномерный тяжёлый стук заглушил все звуки вокруг. Кушель словно очутилась в вакууме наедине с тревогой и душащим страхом.

— Дыши глубже, — скорее почувствовала, чем услышала она голос своей галлюцинации. — Вот так. Молодец.

Большая тёплая ладонь мягко поглаживала её меж лопаток. Кушель знала, позади никого нет и никогда не было. Это не мешало верить всем сердцем, что есть кто-то, кто сквозь воспоминания и время заботится о ней. Кто-то, кто когда-то видел сквозь её маски.

Она дышала на негромкий счёт голоса за спиной. Постепенно возвращались звуки, можно было различить тихое переругивание разведчика-конвоира и её подопечной. Душный землистый запах города проникал в лёгкие. Рубашка Изабель вернула свою жёсткость, пол — твёрдость Металлический привкус прокушенной, чуть ноющей щеки медленно приводил в чувства.

Она снова брала себя в руки. Больше нельзя сдаваться. Поражение, даже самой себе — смерть. Кушель уяснила это за время жизни тут.

Она медленно поднялась. Мир переставал качаться перед глазами. Кушель сжала ручки лёгкой сумки и вышла из комнаты, игнорируя неясный силуэт за спиной. С каждым днём он истаивал, будто собирался оставить её.

— Это всё? — недоверчиво спросил Томас.

— Тут наши с Изабель вещи, сейчас она соберёт сумку для Леви и Фарлана.

— Мало как-то… Две женщины, а всего одна сумка, — и посмотрел так, будто она пыталась его обмануть.

— Тут некуда принаряжаться, — просто ответила Кушель. — У меня есть ещё вопрос, господин Томас. Нам нужна посуда?

— Нахера она вам? — недружелюбно спросил он.

— Боюсь, только вы знаете, на каких правах мы уходим с вами. Я должна знать, что понадобится нашей семье, — и добавила, будто насмехаясь. — Сомневаюсь, что заключённым разрешают собирать вещи и так терпеливо ждут их. Поэтому, пожалуйста, для нашего с вами удобства, скажите, что может понадобиться там, куда вы собираетесь увезти нас.

Изабель за её спиной всхлипнула и с горящими ушами подлетела к тумбам, начав там что-то искать. Томас недовольно посмотрел на неё и перевёл взгляд на Кушель.

— В казармах есть столовая, посуда не понадобится. Гражданская одежда, мыльно-рыльное: полотенца там, расчёски. Постельное бельё выдаст комендант, когда вас заселят.

— Спасибо, — на самом деле искренне поблагодарила Кушель.

— Вы закончили? — разведчику явно было некомфортно с ними находиться.

— Ещё полчаса, — буркнула Изабель, исчезая в ванной комнате.

Томас отправился на улицу, предупреждать напарника, что скоро можно отправляться. Кушель окинула взглядом свой дом и почувствовала тоску. Всё выглядело так, будто они вернутся назад. Через час или два, но вернутся. Привычка жить тут сплелась намертво с её кожей. Как можно было жить… не здесь?

— Вы правда считаете нас всех семьёй? — послышалось за спиной.

Изабель смотрела на неё настороженно чуть покрасневшими глазами. Всегда взъерошенная девочка-воробушек превратилась во взрослую девушку.

— Кем вы ещё можете быть? — отстранённо удивилась Кушель. — У меня давным-давно трое детей в этом мире.

Губы Изабель задрожали в робкой улыбке.

«Возможно… всё будет хорошо», — прошептала робкая надежда в Кушель.

* * *

Выходили через день настолько ранним утром, что на улицах никого не было.

Попрощаться ни с кем не дали. Никто из них и не просил. Гоззо, наверняка, уже и так знал, их редким партнёрам-контрабандистам всё равно, Кляйна поставили перед фактом, а больше некого предупреждать.

На пропускном пункте их провожал весь участок полиции. Кляйн дружелюбно улыбался капитану Смиту и искренне благодарил за поимку опасных контрабандистов, построенные в линию полицейские омерзительно скалились разведчикам.

— Вы можете отдать правосудие в наши руки, Смит, — доверительным тоном говорил Кляйн. — Мы обязательно выясним, как к ним попали УПМ. Зачем вмешивать во внутренние дела Подземного Города разведку? Разве ваше дело не пространство за стенами?

— У нас приказ, — холодный тон Смита красноречивее любых слов говорил, что Кляйну не переубедить разведчиков.

— Раз приказ, значит ничего не поделаешь, — со знанием дела покивал Кляйн и перевёл предупреждающий взгляд на Кушель. — Надеюсь, вы сможете получить от преступников все нужные вам сведения.

Кушель таким образом приказали откусить себе язык, а не сдавать своего работодателя. Захотелось чисто по-человечески плюнуть ему в лицо.

— Почему здесь посторонние? — Захариус недовольно смотрел на стоящую позади Кляйна девушку в гражданском.

— Не мог отказать своей невесте в маленькой прихоти. Уж очень она хотела увидеть настоящих преступников, — улыбнулся капитан полиции, будто преступники в Подземном Городе были вымирающим видом.

Смуглая, почти коричневая кожа девушки была бледна, по сравнению с разведчиками и Кляйном, что видели солнце гораздо чаще любого жителя Подземья. Кушель раньше не замечала, насколько велика разница между жителями города и пришельцами.

В Подземном Городе часто можно встретить сломленных людей. Человеческое в них теряется, оставляя после себя опустошающее отчаяние. Проститутка же, которая была казнена для всех четыре месяца назад, оказалась сломана человеком, которого пыталась убить.

Кушель не могла отвести взгляда от Бруны. В чёрных глазах не было упрямого блеска, ключицы хотели прорезать тонкую кожу, на видимом из-под платья краешке запястья темнел след от верёвки. Возможно, её борьба только прекратилась.

Дыхание перехватило, когда их глаза встретились. В Бруне не было ни капли узнавания. Ничего из того, что делало её собой. Кушель заставила себя отвернуться. И так было ясно, что самоубийственный план Бруны провалился и привёл к тому, о чём Кушель не раз предупреждала. К самоубийству. Даже отчаяния не осталось.

Леви упрямо смотрел в сторону, крепко сжав челюсть. Он не мог не узнать Бруну. Сейчас она была не только её, Кушель, ошибкой, но и его. Астор Кляйн сделал предупреждение им. Цена неповиновения — смерть Бруны, а потом и их.

Казалось бы, чего им беспокоиться о какой-то там проститутке? Но именно эта проститутка первые два года после смерти Фран вытаскивала Кушель из нервных срывов. Она безжалостно била её по щеке, когда у Леви опускались от отчаяния руки, и силой вытаскивала на встречи с Гоззо и просто на прогулки. Злила до красной пелены перед глазами и заставляла продолжать жить.

Кушель бы солгала, если сказала, что Бруна совсем уж ничего не значит для неё. Какой-то частью своей души она была ей почти благодарна, почти понимала жёсткость по отношению к себе. Но ничего не могла поделать с острой неприязнью, что ядовитой иглой впилась в сердце при первом знакомстве и так и не исчезла. А может и не хотела ничего делать.

Сейчас Бруны больше не было. В благодарность можно было бы убить её тело, но велика вероятность, что Кляйн этого и ждёт. Законный повод не дать им уйти из Подземья и наверняка проследить, что пешки останутся послушными и не скажут лишнего. За себя капитан полиции боялся гораздо больше, чем за репутацию перед аристократом, что нанял их через него.

Между благодарностью и семьёй Кушель всегда выбирала семью.

Леви тоже выбрал семью. Всё, что он мог, это кивнуть безучастному телу некогда знакомой девушки. Побледневшая Изабель не могла отвести от неё взгляд, а Фарлан старательно смотрел в сторону. Такие разные дети…

— Нам пора, — отрапортовал уже знакомый Томас.

— Удачи, капитан Смит, — Кляйн протянул ему руку, Кушель испытала лёгкое разочарование, когда разведчик крепко пожал её. — Приходи к нам, когда разведкорпус расформируют. Военной полиции нужны такие, как ты.

— Решение ещё не принято, — парировал Смит. — Прощайте, капитан Кляйн.

Мрачный взгляд Кляйна прожигал безразличную фигуру Эрвина Смита. Кушель чувствовала напряжение капитана полиции. Ему явно не нравился ответ разведки. Ей казалось, что тут таится нечто большее, чем просто противостояние двух организаций.

Лестница на поверхность была старой, но не изношенной. Не так много людей использовали её по назначению.

Ступеньки уходили высоко ввысь, голова кружилась при взгляде туда. Живая тьма клубилась у стен. Сам город противился, не желал, чтобы его владения покидали.

Кушель чувствовала мёртвые взгляды позади. Они обжигали морозом кожу, молчаливо осуждали её побег.

— Мам, — негромко прозвучало рядом. Его голос практически полностью заглушала очередная перебранка Изабель и Фарлана с одним из разведчиков. Это была старая фишка этих троих, когда нужно было переговорить тайно. Уверенные глаза Леви отрезвляли, — у нас получилось.

Робкая улыбка спряталась в уголке её губ. Тяжёлый узел в груди чуть ослаб.

Каждый шаг вперёд давался тяжело. Словно невидимые цепи тянули её назад. Тени цепляли за щиколотки холодными пальцами, не отпускали из своего царства. Кушель бросила взгляд назад, страшась увидеть слепой взгляд мертвецов, но позади были лишь разведчики, что неприступной стеной отделяли их от Подземного Города.

Каждая секунда сдавливала лёгкие, сердце тревожно сжималось. Кушель не понимала, что с ней творится. Страх не отпускал её.

Разве не это была её цель с того самого мига пробуждения в этом теле? Подняться на поверхность, показать Леви солнце, море, мир? Она же хотела счастья для своего сына.

«Для нашего сына, — поправила она себя, — нашего с Кушель».

Стоило этой мысли проскользнуть, как она замерла на месте, так и не сделав следующий шаг. Портрет Кушель. Они забыли его на её могиле.

— Не тормозите! — пренебрежительно подтолкнул её сзади Томас.

— Не смей её трогать, — прорычал Леви, хватая её за руку и утягивая за собой наверх.

Она шла, не чувствуя ног. Как можно было забыть о такой важной вещи, как память о родной матери Леви? На глаза наворачивались слёзы, она крепче сжала руку сына.

— Мы забыли её портрет, — прошептала она ему.

Леви бросил один быстрый пронзительный взгляд на неё и снова посмотрел вперёд:

— Я помню её и без портрета.

Тревога затихла, испугавшись серьёзного тона Леви. Оглядываться больше не имело смысла. Сын вёл её сквозь полумрак лестницы на поверхность.

Много лет назад она сжимала маленькую ладошку Леви и неслась сквозь агонию Подземного Города. Ребёнок всё глубже проникал в сердце, прижимаясь к её груди, когда на улицах полыхало беспощадное пламя. Теперь сын вырос и сам ведёт её сквозь темноту прямо к утру.

— Почему мы вышли так рано? — недовольно спросила Изабель.

— Чтобы успеть до утренних заторов, — спокойно ответил капитан Смит.

Они прошли тринадцать лестничных пролётов, когда до них донёсся шум пробудившихся улиц. Кушель он показался таким знакомым, словно только вчера она спустилась в Подземный Город. Совсем ненадолго, а оказалась заперта на годы.

Три пролёта и воздух стал холоднее, свежее. Ещё два и яркий свет утра ослепил глаза, привыкшие к вечному полумраку.

Кушель не могла надышаться ледяным утром поверхности. Глаза резало яркостью окружающего мира, но она боялась прикрыть их даже на миг. Слёзы застилали взгляд, цветовые пятна искажались, словно она смотрела сквозь хрусталь.

Изабель тихо выдохнула, забывая, что они практически в плену. Фарлан неосознанно сделал несколько шагов вперёд. То ли хотел прикрыть их, то ли сам оказался заворожён светом голубого неба над головой. Леви крепче сжал её руку, Кушель отвела взгляд от слепящих облаков:

— Где то, чем ты меня называла? — негромко спросил он.

Кушель смотрела, как утренний свет наполняет серые глаза сына цветом. Словно на прозрачном роднике заиграли задорные блики, настолько чист был его взгляд. Розоватые лучики окрасили его бледную кожу, сделали здоровее. Леви шло быть на поверхности. Им всем это шло.

— Солнце, — прошептала она ему, не скрывая ласковой улыбки от окружающих их разведчиков, что были больше заняты транспортом и шумом улиц, чем ими, — мы наверху.

— Где оно? — требовательно и упрямо, словно ему снова шесть и он пытается наполнить цветом чёрно-белые рисунки мира.

— Здесь, — сказала она и посмотрела далеко в небо, где солнце только показалось из-за высоких белых стен.

Мать и сын в молчании смотрели на слепящий свет. Цель ещё так далека, но они могли на миг остановиться и насладиться мгновением, которое так долго ждали.

Примечания:

Мой тг-канал живёт. Периодически там появляются коллажи по моим работам. Залетайте)

https://t.me/momenttishiny

Не забывайте, пожалуйста, про отзывы. Они очень важны. В самые тёмные дни, только они вытаскивают из пучины)

Денег нет, но я держусь хд

Если кто-то может, а главное — хочет поддержать, то буду весьма благодарна.

Сбер: 5336690131054969