Лед и Пламень (гет)

Между Севером и Югом​

Джон глубоко вдохнул и поднял голову. Мелкие снежинки жалили лицо, но он этого почти не чувствовал. Снег шел не часто, лишь несколько раз за последние недели в небе над Севером собирались серые тучи, чтобы на несколько коротких часов укутать землю снегом. Но потом начинался новый день, и даже в воздухе не оставалось того холода, что еще совсем недавно безжалостно рвал теплые одежды ветром, проникал до самых костей и клыками впивался в сердце.

Сейчас холод отступил. Каждый день Джон видел на лицах людей улыбки. Он чувствовал надежду, видел людскую уверенность в завтрашнем дне, слышал подхваченный ветром детский смех. Но сам радоваться не мог. Холод так и не ушел из сердца Короля. Боль тупой ледяной иглой засела в нем, и вряд ли наступит день, когда он сможет позабыть о ней.

Простить себя за выбор.

Принять чужой выбор.

Перестать вспоминать глаза…

Глаза брата…

Глаза своего врага…

— Джон.

Король открыл глаза и взглянул на подошедшую Дейнерис. Она знала, что его тревожит. Она поняла все, когда они были там, далеко на севере. Джон глубоко вздохнул.

У него есть она, вспомнил он, будто в очередной раз выныривая из темного омута своего горя. У него есть сестры. Санса, Арья. У него будет ребенок… У него есть люди, которые все еще нуждаются в нем.

На миг ему почудилось, что ветви чардрева шевельнулись, закачались и зашелестели, словно соглашаясь с ним.

— Это послание от Яры и Теона Грейджоев, — протягивая ему послание со сломанной печатью, сказала Дени и придвинулась ближе, почти прислонившись к его плечу, — взгляни.

— Значит, он выжил и смог спасти сестру, — хмыкнул Джон, разглаживая бумагу.

Он быстро пробежал строки взглядом и задумался.

— Эурон сейчас на стороне Серсеи, — произнесла Дейнерис, помедлив. — Еще недавно Яра была у него в плену. Можно ли им верить? Что, если Теон Грейджой просто пытается выманить нас, заключив сделку с дядей ради сестры?

— Мы не узнаем об этом до того, как отправимся на Юг, — помолчав, ответил Джон. — Но я склонен поверить Теону на этот раз. Нужно собрать совет. Сначала малым кругом. Я хочу услышать Вариса.

Дени кивнула:

— Если послание не лжет, если в Семи Королевствах Золотые Мечи, то здесь не обошлось без Паука.

* * *

​

— Да, ваша милость, — сдержанно склонился Варис, когда все собрались. — Это я предложил Грейджою план, но я не стал говорить вам о нем, моя Королева, — евнух чуть пожевал губами, — лишь потому, что план был не так уж надежен. Я поражен, что молодым кракенам удалась эта затея.

— Значит, прямо сейчас в Штормовых землях у нас есть поддержка? — уточнил Тирион, хотя своими глазами видел послание. — Золотые Мечи, флот… и даже кое-кто из дорнийских лордов.

— Нам не хватает сведений о том, что происходит в остальных землях Королевств, — хмуро произнес Мормонт.

— Простор затаился, — выждав паузу, преспокойно ответил Варис, посматривая то на Короля и Королеву, сидевших спиной к камину за большим столом, то на Тириона и Давоса, пристроившихся по сторонам от них. Санса на обсуждение не вышла, а Арья тенью застыла у окна. Серый Червь молча пристроился на край стула, развернув тот чуть в сторону Миссандеи. — Прямо сейчас они не выберут сторону Серсеи. Они растеряны.

— Сэм, — чуть прищурившись, позвал Джон.

Тарли, вынырнув из своих мыслей, которые были не светлее, чем у Короля, поднял голову и взглянул на друга.

— Тебе нужно будет отправить послание в Рогов Холм, своей матери и сестре, — не столько указывая, сколько предлагая, сказал Джон. — Прямо сейчас ты единственный наследник наиболее сильного рода Простора. Тиреллов больше нет, значит, Лордами Простора можно считать Тарли.

На миг все замерли, прекрасно осознавая, что вот так, очень просто и буднично Джон предложил одному из домов Семи Королевств новый статус.

— Нам нужна поддержка всего Юга, — довершил Король.

— Хорошо, — кивнул Сэм. — Я отправлю ворона.

— Нам стоит отправить воронов и в другие замки, — с внезапной воодушевленностью сказал Тирион.

— И с какой же новостью? — с прищуром глянув на десницу, спросила Дейнерис.

— Думаю, нам нужно всем сообщить, что мы не только победили…

— Об этом уже разнесли весть, — напомнила Королева.

— Но и о том, что у всех есть выбор: или цепляться за Серсею… — не дал себя сбить Тирион.

— Ее реальная власть сузилась до Королевских земель и Западных земель, — просветил всех Варис. — Но и там все очень шатко. На самом деле, если те слухи, что я знаю, не лживы, то Серсея удерживает одну лишь Королевскую Гавань.

— Или примкнуть к нам, выбрав Таргариенов, — довершил Тирион и пристально посмотрел на Джона.

Дейнерис заметила этот взгляд и внезапно кивнула:

— Нам нужно дать всем знать правду. Всю правду.

— Тогда вассалы Тиреллов охотнее примут нашу сторону, — согласился Тирион. — В прошлой войне они сражались за драконов. Вряд ли сейчас они об этом забудут.

— О чем вы? — нахмурился Мормонт.

— Его величество не бастард Неда Старка, — усмехнулся Тирион.

— Он сын сестры Неда Старка, Лианны, и принца Рейгара, — сказал Сэм.

Джон промолчал, ему не нравилось, что все обсуждают эту тему. Он давно перестал цепляться за фамилии. Он был тем, кем был всегда. И ни одна фамилия в Семи Королевствах не могла этого изменить.

— Если у ее величества есть поддержка родича по крови… — хмуро проговорил Джорах.

— Законный сын, — уточнил Сэм.

— О! — выдохнул Тирион от неожиданности. Он давно принял внезапно открывшуюся правду, но теперь все обретало новые краски. Карлик покосился на Дейнерис, ожидая реакции Королевы, но та лишь победно улыбнулась, словно открывшаяся истина сделала ее лишь сильнее.

«Она и сильнее, — сообразил карлик. — Они не просто союзники. Они уже давно не просто союзники. Они… головы одного дракона».

Мормонт подавил стон. Еще недавно в нем теплилась хоть какая-то надежда. Искра, запрятанная под догоревшими поленьями. Но теперь же ледяной ветер потушил и ее. Его соперником был не кхал дотракийцев, не заморский купец, не капитан наемников, а… наследник рода Таргариенов.

— Но как?.. — задал резонный вопрос Давос, и Сэм начал рассказывать, время от времени останавливаясь и отвечая на уточняющие вопросы. Через каких-то полчаса все в зале знали правду.

— Нам нужно сообщить всем правду, — решительно сказал Тирион. — Это даст нам больше поддержки от тех, кто пережидает. Надежнее было бы, если бы… вы все же решили вопрос с наследованием… — Он замялся и посмотрел на Королеву, ожидая ее новую вспышку.

— У нас будет наследник, — спокойно ответил ему Джон, а Дейнерис улыбнулась так, что карлик мгновенно осознал смысл их слов и переглядываний.

«Хорошо, — подумал он. — Очень хорошо».

Но вслух сказал иное, не в силах сдерживать возмущение, видя, что и Миссандее хочется сказать тоже самое:

— И вы летали на драконе? В таком… положении?!

— Я Королева, — тихо напомнила ему Дени, — я не буду прятаться за спинами других и трястись от страха.

Тирион не выдержал ее грозного взгляда и чуть склонил голову.

— Нужно ответить Грейджоям, разослать письма и обдумывать план выдвижения на Юг, к Королевской Гавани, — прерывая тягостное молчание, сказал Джон.

Тирион кивнул, но в сердце на долю секунды поселилась горечь. Не из-за себя, не из-за Серсеи, которую он не любил и уже очень давно перестал даже уважать, а из-за брата. Ему придется рассказать Джейме…

— Джон, — позвала Арья, когда начали расходиться люди.

— Да? — он поднялся и подошел к спрятавшейся в тени девочке. Она была бледна и печальна. Куда-то делся ее задор и уверенность в себе. Много дней она избегала брата, а с Сансой они серьезно поссорились, когда все узнали правду о Бране.

— Ты…

— Ты все сделала верно, — перебил он Арью. — Не вини себя. Не ты решила, ты стала лишь орудием. Он сам решил и он, как истинный Старк, сам занес меч.

— Мне начало казаться, что тогда…к Безликим… в Браавос меня тоже привел он, — бесцветным голосом прошептала девочка. — Словно он заранее знал, что мне предстоит. И готовил… меня.

Джон помолчал и раскрыл объятия, позволяя сестре, как когда-то, уткнуться ему в грудь и расплакаться. Она выросла, через многое прошла, но сейчас она вновь была ребенком. Пусть на время, всего на несколько минут.

— Значит, ты мне не брат? — спросила Арья тихо. — Кузен.

— Я всегда был и останусь твоим братом, маленькая сестренка, — с нежностью прошептал Джон. — Давай найдем Сансу, нам всем стоит поговорить.

* * *

​

— Вы посмели отпустить вашего брата без моего позволения! — чеканя каждое слово, громко выговорила Дейнерис.

— Ваше величество, — выдохнул Тирион, — я...

— Вы осмелились предать меня! — рявкнула Дени, едва различая все вокруг сквозь красную пелену ярости. — Вы меня предали! Ваш брат переметнулся на сторону вашей сестры! Снова!

— Моя Королева, — произнес сир Джорах, и Дени с гневом воззрилась на того, кто при всех одним лишь тоном пытался осадить ее, будто девушка была малым ребенком. При всех! Дени едва не зарычала. Когда-то она уже требовала от Мормонта, чтобы тот при посторонних не смел одергивать ее, не смел возражать, но человек, которого она считала другом, вновь забылся. И ради кого? Такого же предателя, как он сам!

Третье предательство! Ее вновь предал кто-то, кому Дени только-только начала доверять.

— Ваше величество, — вновь позвал Тирион, надеясь хоть что-то сказать и чувствуя металлический и кислый — крови и обреченности — привкус во рту. У него уже был один суд. И там его тоже во всем винила Королева. Пусть не эта, другая, но сейчас Тирион боялся гораздо больше.

В Королевской Гавани, на суде о смерти Джоффри, карлик никак не мог поверить в происходящее. Теперь же он слышал голоса воинов, лордов и продолжающий жить своей жизнью лагерь. Здесь Тирион позволил себе расслабиться, поверить, что он среди друзей и у него всегда есть шанс достучаться до Дейнерис. До Джона. А Джон сидел и молча наблюдал. Неужели Король Севера более не его друг? Неужели кровь драконов в нем так же сильна, как в Королеве?

— И Варис! — почти выплюнула ее величество. — Я обещала сжечь его заживо за предательство! Вы все это спланировали? Да?

Она задавала вопросы, но не собиралась услышать на них ответы. А Джон сидел и молчал, и это угнетало Тириона. В столице он имел дело с сестрой, отцом, а ни одного из них он не мог по-настоящему назвать своей семьей. Он надеялся, что наконец обрел если не семью, то друзей. И никто не станет обвинять его, даже не попытавшись выслушать.

Тириону почудилось, что он уже горит. Неужели Дейнерис в порыве приговорит его к сожжению?

Джорах пыхтел, переминался с ноги на ногу, с осуждением посматривал на Джона. Тирион в какой-то степени стал ему другом и, хоть его поступок был ужасен, Мормонт не мог безучастно смотреть на происходящее, как это делал Король Севера. Неужели этот мальчишка не понимает, что с Дейнерис нужно поговорить, остудить ее?

Сир Давос хмурился, наблюдая за тем, кого он выбрал сам, чтобы следовать за ним. После знакомства в Черном Замке, Луковый Рыцарь поверил, что Джон необычный человек. Сильный, ведь только сильный способен признавать ошибки, признавать неправоту.

С тех пор сир Давос все больше и больше проникался уважением к этому совсем молодому лорду, ставшему Королем. Но сейчас мужчина не понимал действий своего лорда. Тот никак не вмешался в действия Королевы, а та бушевала и в своей ярости могла легко отдать приказ о казни. Чем для них всех это обернется? Кто-то поддержит это решение, кто-то осудит. Прямо сейчас среди войск в лагере еще остались солдаты, родившиеся в Западных землях. Их не много, но их объединенная армия точно потеряет, если Тириона казнят.

Лорды Севера не возражали, лишь переговаривались между собой. От них Тирион тоже не мог ждать поддержки, Ланнистера эти люди не поддержали бы ни когда в жизни.

— Ваше величество, позвольте... — начал вновь карлик, но яростный взгляд Дени остановил его.

«Это конец? Это и есть мой конец?» — спросил себя карлик и бросил последний взгляд на Джона.

Заметив этот взгляд, Дейнерис тоже оглянулась на Короля Севера. Он спокойно сидел и наблюдал за происходящим. Красная пелена перед глазами Дени чуть отступила, когда он посмотрел на Королеву.

Джон не вмешивался. Не оспаривал ее слов. Не давал ей прилюдных советов и не унижал ее при других.

Ты Королева, почти услышала Дени, хоть Джон и молчал. Ты Королева и я верю, что ты примешь верное решение.

Они заодно. Они — единое целое. Он поддержит ее, даже если она не права, не станет напоминать ей о том, что она женщина и чужеземка, не станет спорить при всех, но... Принимая решение, ей стоит подумать, ведь это будет и его решение тоже.

Дени на миг закрыла глаза, снова открыла и, чуть склонив голову на бок, посмотрела на Короля.

«Какое решение я должна принять?» — мысленно спросила она, зная, что он не услышит, но поймет.

Джон несколько томительных секунд смотрел на нее, а потом перевел взгляд на Тириона и очень спокойно сказал:

— Я хочу услышать объяснения.

Тирион сглотнул.

Дени не возразила, даже отступила назад, к пустому креслу рядом с Джоном.

Давос моргнул и на миг пораженно приподнял брови.

«Объяснения, — подумал карлик. — Объяснения, а не оправдания или слова покаяния. Объяснения!»

— Да, ваше величество, — хрипло выговорил он, чувствуя, что даже солдаты, стоявшие у него за спиной, чуть расслабились, — я объясню.

На пути в Королевскую Гавань​

Дейнерис нервно мерила шагами шатер, разбитый в самом центре лагеря. До Королевской Гавани оставалось совсем немного, и Дейнерис с каждой остановкой становилась все нервознее. Сидя за столом и рассматривая карту, Джон то и дело бросал на нее взгляд. Он отметил прямую спину и напряжение, сквозившее в переплетенных пальцах Дейнерис.

— Ты уверен? — спросила она и подошла вплотную. — Ты уверен?

Джон секунду смотрел в ее глаза, читая в них страх.

— Уверен, — ответил северянин и кивнул на карту. — Мы должны с ними встретиться и все обговорить. Иначе ничего не выйдет.

Джону не хотелось признаваться, что он тоже не до конца доверяет Золотым Мечам, но отступать было поздно. Они не могли оставить все, как есть. Требовалось довершить начатое. И Джон не собирался действовать без плана.

— Нам придется поверить, Дени, — сказал Джон тихо и протянул Королеве руку. Она чуть нахмурилась, но потом со вздохом сжала его пальцы и опустилась Джону на колени, позволив себе расслабиться. Она чуть сгорбилась, прикрыла глаза и прижалась лбом к виску Короля. Он бережно погладил ее по волосам и прошептал:

— Не паникуй. Ты ведь дракон.

Дени горько усмехнулась, не открывая глаз.

— Не я одна, — напомнила она ему.

Джон помолчал, покосился на Призрака, дремавшего у выхода из шатра, и признался:

— Во мне куда больше от волка.

Дени вновь хмыкнула и прижалась теснее.

Волк...

Всю свою жизнь она связывала себя с драконами. Так ее научил Визерис. А потом, когда брата не стало, Дени искала силы в собственной крови, взывала к предкам, надеялась, что те помогут. Надеялась, что другие Таргариены хотя бы в облике теней будут рядом с ней, чтобы защищать, чтобы видеть ее успехи.

Сейчас, заглядывая в прошлое, Дейнерис ловила себя на том, что время от времени ее преследовали волки. Она видела тень волка в шатре, где Мирри творила свои чары, она слышала вой волка, когда раненый Дрогон унес ее с арены. А потом она встретила родича, соединившего в себе волчью и драконью суть.

Теперь ей начинало казаться, что этот то ли дракон, то ли волк всегда был где-то рядом… Во мраке… В ее снах… Но всегда рядом.

— Я не могу просто ждать, — призналась Дени. — Не могу двигаться вместе с войсками, не зная, правду сказал Тирион или нет.

— Ты не полетишь на столицу, — с нажимом сказал мужчина и чуть сжал ладонь на талии Дени.

Она недовольно сжала челюсти и чуть отстранилась, чтобы посмотреть Джону в глаза.

— Мы не знаем, что там происходит сейчас, — выдержав ее взгляд, пояснил он. — Никто не знает. Тебе нельзя отправляться туда без подкрепления и без плана. Это не чистое поле близ Черноводной. Это укрепленный город. Там тебя вполне может поджидать засада и несколько десятков скорпионов, — добавил он, и Дени снова расслабилась, признавая правоту. — Я не собираюсь тебе указывать, но прошу не поддаваться сиюминутному желанию.

Дейнерис прикрыла глаза.

— К тому же, если сир Джейме сказал Тириону правду, то нам всем опасно входить в город, как и жителям находиться в нем. Сначала нужно встретиться с союзниками и разведать обстановку. И лишь после этого мы будем принимать решение, — добавил Король и поцеловал Дени в лоб.

Мы. Удивительное в своей простоте, но такое важное и необходимое многим слово. Мы. Ты не одна. Ты уже никогда не будешь одна. У тебя есть я, у меня есть ты. Пред ликами богов, пред невидимыми силами и перед всеми друзьями и врагами теперь мы единое целое. Сила, которая стократ больше той, что мы представляли собой по отдельности. И дело не в армиях, не в землях, не в предках. Дело в нас, ставших силой друг друга. Будущим друг друга.

Дени прижалась лбом к виску Джона и обняла теснее, вдыхая смешанные запахи мыла, кожи, железа, дыма и соли — самые лучшие запахи в мире. Так пах ее дом. Ее мужчина.

Когда-то она полюбила запахи травы, кожи, крови, лошадей и пота, смешанные с ароматами специй, меда и воска. Она приняла их и впустила в сердце, как впустила в него другого мужчину. Но Дрого покинул ее. По вине Дени, она не могла отрицать эту грустную истину, но покинул.

Позже, просыпаясь в поту и истоме на смятых простынях, Дени помнила прикосновения другого мужчины, ставшего для нее лишь тенью и мечтой. Он не мог воплотиться из ее снов, и Дейнерис подпустила к себе Даарио, вскоре осознав, что не сможет стать его Королевой. Она ведь не могла стать Королевой головорезов. И Дени сама отпустила воина.

А потом... Потом тень из ее снов предстала перед ней. Теперь, столько времени спустя, Дейнерис иногда вспоминала те свои видения, прекрасно понимая, что это не более чем попытка принять желаемое за действительное. Но ей нравилось думать, что она всегда искала и ждала именно этого человека, знала, что он есть. Тень. Живой, победивший смерть. Равный. Близкий. Волк. И дракон.

И одно Королева знала точно — она не собирается отпускать этого мужчину. Она не может рисковать и погубить его, как это было с Дрого. И не может оттолкнуть, ведь без него погибнет сама.

— Я не полечу, — со вздохом сказала Дени. — Но мы должны поскорее все выяснить.

На пути в Королевскую Гавань — ДЖЕЙМЕ​

— Вы не думали о том, что станет с вашим братом, когда раскроется наш побег? — с усмешкой уточнил Бронн. — Интересно, через сколько люди Короля и Королевы поняли, что нас и след простыл?

Маленький отряд двигался куда быстрее медленного воинства, которому приходилось приноравливаться к скорости общей массы людей. Зачастую привалы делались там, где пожелали опуститься на землю драконы, а ведь зеленый все еще не оправился и быстро выдыхался, едва ли не падая на промерзлую землю. И все равно Джейме подгонял спутников, уверенный, что над ними в любой миг может возникнуть тень от туши дракона, а от этого хищника не так-то просто увернуться.

Но погони не было. Это пугало однорукого воина не меньше, но он все же уговаривал себя, надеясь, что это знак — Тирион жив и смог все объяснить Дейнерис. Именно ее гнева Джейме опасался больше всего, не желая стать лишь кучкой пепла. Если и принимать смерть, то в бою с сильным противником. И погибнуть достойно, как воин. Но сейчас он бежал. Не как трус, но в собственной спешке ему чудилась трусость.

«Нет, — убеждал он себя. — Я не бегу от них, я лишь хочу уберечь Серсею. Если она не понимает, то я должен объяснить ей. Должен!»

— Уверен, Тирион справился, — сухо ответил Ланнистер. — Тириону не составит труда уболтать кого угодно.

— Так не стоило ли именно его послать к вашей сестре? — со смешком спросил Бронн.

— Кого угодно, но не Серсею, — поправил себя Джейме.

— Где же носит, седьмое пекло, этого напудренного евнуха? — с толикой нетерпения возмутился наемник.

Джейме и самому бы хотелось знать. Они так спешили в Королевскую Гавань, но неподалеку от нее, в опустевшей рыбацкой деревушке, Варис велел сделать остановку, а сам отправился на разведку. Джейме гнал лошадей, спешил, а вот теперь они с Бронном уже более трех суток сидели в маленькой хижине, ощущая, что преимущество над движущимся по Королевскому тракту объединенным воинством безвозвратно потеряно.

— Мы не можем просто войти в город по тайному ходу, — пояснил наемнику Джейме.

— Я знаю, — отмахнулся тот. — Я и сам не люблю лезть в гущу событий, не представляя, что меня ждет.

— Разве? — фыркнул однорукий воин и скептически заломил бровь. — А я думал, что ты самый большой авантюрист из тех, кого я знаю.

— Одно дело — сражаться с кем-то один на один и уповать лишь на свою ловкость... — Бронн выдернул пробку из фляги и хлебнул вина. — Или хитрость. Одно дело — поехать в Дорн или через всю страну, рискуя жизнью в сражении с морем мертвых. Это опасно, но лишь от меня зависит итог. — Наемник усмехнулся. — Я и есть мое оружие. И я умею биться. Но совсем другое, когда мы лезем в огромный город, рискующий в любой миг выгореть от дикого огня. От нас здесь ничего не зависит. Я не желаю взлететь на воздух от этих чашек с дерьмом.

Джейме невесело усмехнулся. Он и сам думал о том, куда идет. И тревога загоняла его в воспоминания. В тех воспоминаниях он был благородным и верным стражем Таргариенов, но совершил проступок перечеркнувший честь человека по имени Джейме Ланнистер. Как тогда, так и сейчас воин не жалел о сделанном выборе, лишь о том, каким сам был в то время.

— Стоил ли этот город спасения тогда? — спросил он себя вслух. — Клубок змей, что греются на солнце. Каждый норовит взобраться повыше и, если повезет, сесть на Железный Трон.

— Ну... сейчас это скорее кусок льда, — хохотнул наемник, глядя в окно, через которое можно было увидеть словно побелевший от снега Красный Замок. — Думаете, ваша сестра послушает, если вы придете и заявите ей, что она почти в осаде?

Джейме не ответил.

Он не знал ответа.

Он не знал его и тогда, когда Тирион пришел к нему еще в Винтерфелле, ни теперь, спустя недели пути. Но Джейме не мог не попытаться. Сколько бы он ни корил Серсею, но он все же любил ее. И жить, даже не попробовав спасти ее, он не смог бы.

— Пришло сообщение из Штормовых земель, — выдохнул Тирион, ворвавшись в комнатушку, которую отвели Джейме в Винтерфелле, и плотно прикрыв дверь. В прошлый свой визит Джейме жил в гостевом доме, спал на роскошной по северным меркам кровати и наслаждался всеми благами статуса брата Королевы. Какая ирония.

— И каковы новости? — с трудом поднимаясь и прилаживая на место перчатку, хрипло спросил однорукий воин. Стоило встать, плеснуть из глиняного кувшина немного вина и промочить горло, но Джейме смог лишь сесть поудобнее. Он не получил серьезных ран в бою, но царапины зудели, то и дело начинался жар. Да и рука, которой не было, напоминала о себе болью.

— У их величеств есть союзники на юге, — коротко ответил брат, сгребая со стола чашки и кувшин и подходя к брату. — Уже сейчас их поддержат лорды Дорна во главе с отцом Элларии Сэнд. На их стороне часть железнорожденных, которыми командуют племянники Вороньего Глаза, и прибывшие из-за моря наемники. Да и лорды Простора, если их призовет наследник Рогова Холма, встанут за Таргариенов.

— Сэмвелл Тарли? — переспросил Джейме, принимая чашу. — Он не похож на того, кто сможет крепко держать власть над вассалами отца.

— Но он Тарли. В его землях все еще правит его семья, пусть пока в родовом замке живут лишь его мать и сестра, — напомнил Тирион. — Королю и Королеве даже не нужно, чтобы Простор выставил на их стороне войска. Достаточно того, что люди этих земель вспомнят, что когда-то, десятилетия назад, они воевали на стороне Таргариенов в восстании Роберта.

— Итак, ты хорошо устроился, — горько хмыкнул Джейме, отпивая из чаши. — Север, Речные земли, Долина, Простор, Дорн, часть железнорожденных и наемники на стороне тех, у кого еще есть Безупречные и дотракийцы. И драконы! Как я мог забыть о них?

Тирион не улыбнулся, хотя видел, что Джейме попытался съязвить.

— Ты знаешь, что я не желаю вреда своей семье, — осторожно произнес он. — Не я разжег тот костер, что пылает между мной и Серсеей.

— Знаю, — кивнул Джейме. — И я благодарен, что ты решился предупредить меня.

Он отставил чашу и поудобнее приладил перчатку.

— Тирион, мне нужно уехать, — через несколько минут молчания сказал Джейме. — Я должен увидеть Серсею.

Брат взглянул на него с печалью и толикой сочувствия, а потом прошептал:

— Мой милый брат…

— Я знаю все, что ты можешь сказать мне, — перебил его воин. — Нет ничего, что я не услышал бы от других. Нет ничего, что я не успел понять сам. Но я должен, Тирион.

— Джейме…

— Не ты был с ней со дня… смерти отца, — едва выдавив последние два слова, горько напомнил старший Ланнистер. — Тебя не было рядом, когда она носила по нему траур. Не было рядом, когда она совершала все те проступки, о которых ты слышал. И ты не видел ее глаза в тот день, когда Квиберн возложил корону ей на голову.

— Нет, не видел, — согласился Тирион смиренно.

— Она изменилась после заточения, а потеряв Томмена… — Джейме сбился и сглотнул сухим горлом — он вновь переживал тот день. — В ней все умерло, братец. Она не оплакивала нашего сына. И она отдалилась от меня.

— Она никогда и не была рядом с тобой, — не сдержался и вставил Тирион.

— Корона стала для нее всем. Только власть ее волнует теперь, — прошептал Джейме. — Ради власти она сделает все. И никого не будет слушать. И никого не пожалеет.

Джейме замолчал, а Тирион чуть нахмурился.

— Она может…

— Она сделает это, — уверенно сказал Джейме.

Сейчас тот разговор вспоминался воину так четко, будто произошел всего час или два назад. И решимость Джейме была столь же сильна, как и тогда.

— Я должен остановить Серсею, — сказал он брату, уезжая под покровом ночи. — А ты удержи Короля и Королеву вне Королевской Гавани.

Он все еще помнил то чувство опустошающей обиды от слов Серсеи, которые та выплюнула ему в лицо в час их расставания. Но он слишком любил ее… Слишком давно они были вместе. Он не мог ее простить, но и не мог не остановить от ужасного злодеяния.

— А если она не послушает вас? — напомнил о себе Бронн.

— Я должен убедить ее, — вздохнул Джейме. — Иного выхода нет.

Любой ценой. Любой ценой. Грехи тяжким грузом лежали у Джейме на груди, не давая ему вздохнуть. Он должен остановить сестру любой ценой. Ради нее. Ради них. Ради любви, которую он к ней питал. Ради любви, которую, возможно, питала к нему сестра когда-то.

— Чего не сделаешь ради любви, — с горечью пробормотал Джейме себе под нос.