Возвышение Волшебников (джен)

В воскресенье утром Гарри решил немного поваляться в постели. Что, учитывая время, в которое он обычно вставал, всё равно было довольно рано. Проведя несколько мгновений в постели, «размышляя» (ему действительно нужно было подумать о времени, когда он мог бы выбраться), Гарри встал, чтобы приготовиться к новому дню. Увидев, что ещё рано, он решил немного себя побаловать и направился в ванную комнату старост со своими банными принадлежностями. Конечно, он убедился, что там нет одного определённого призрака-вуайериста, проверив карту, прежде чем пойти туда. «Может, Миртл ходит туда, потому что до сих пор ни с кем не переспала?» Гарри побледнел при мысли о том, что живой человек может заниматься этим с призраком... Он яростно замотал головой, чтобы избавиться от этих мыслей. «Это действительно страшно!» Хотя это объясняло бы, почему она всё ещё бродит здесь, после того как преследовала ту свою однокурсницу, Оливию Хорни-что-то-там... Гарри несколько раз ударил себя рукой по голове, пытаясь выбить пугающие образы физических отношений призрака и живого человека, которые начали вторгаться в его разум.

В конце концов, ему удалось избавиться от этих мыслей на полпути к ванной, не без помощи окклюменции. Хотя он подумывал о том, чтобы использовать на себе заклинание забвения.

Теперь, чувствуя себя лучше после того, как наконец удалил последние остатки слизи со своей головы, которые вчерашнее очищающее заклинание и ванна не смогли достать, Гарри неспешно направился в Большой зал, в последнюю минуту вспомнив, что он не должен был знать о вызове профессора МакГонагалл.

Он столкнулся со слегка обезумевшим Невиллом Лонгботтомом, как только вошёл внутрь.

— Всё в порядке, Невилл? — весело сказал он с улыбкой на лице.

— Гарри! Вот ты где! Я тебя везде искал! — сказал Невилл, и облегчение сменило безумное выражение на его лице.

— Зачем ты меня искал?

— МакГонагалл хочет видеть тебя сегодня после завтрака в десять. Где ты вообще был? Мы с девочками ждали тебя на улице, но не нашли. В конце концов, нам пришлось тренироваться без тебя.

— МакГонагалл хочет меня видеть? Зачем? — с ложным недоумением спросил Гарри. — Кстати, я взял выходной. Неделя была довольно напряжённой, и я подумал, что один день мне не повредит. В конце концов, я тренировался с самого начала лета!

— О, — сказал на это Невилл. Он пожал плечами и сказал: — МакГонагалл не сказала, чего она от тебя хочет, но она не выглядела очень довольной. По какой-то причине она велела прийти и старостам.

Гарри через плечо Невилла посмотрел на учительский стол, надеясь увидеть там профессора МакГонагалл. Заметив её, он отметил, что на её лице было довольно суровое выражение. Хотя, она всегда выглядела суровой.

Решив, что это будет хорошей идеей, Гарри уставился вдаль, сделав на лице встревоженный вид. Или, по крайней мере, он надеялся, что это был встревоженный вид. Он никогда раньше не изображал встревоженность. Он изображал нерешительность и был мастером кроткого взгляда, но никогда не изображал встревоженность.

По-видимому, это сработало, так как Невилл не стал его поправлять. Гарри наконец спросил его, завтракал ли он. Невилл в ответ покачал головой, и они вдвоём пошли к столу Пуффендуя, где присоединились к Сьюзен и Ханне вместе с остальными из Когтеврана и Слизерина.

Гарри вскоре обнаружил, что большая часть школы, способами, которые всё ещё ускользали от него, узнала о встрече, которая у него должна была быть с профессором МакГонагалл и всеми старостами Гриффиндора, так как они все начали задавать ему вопросы, варьирующиеся от «какой гнусный заговор ты сегодня раскрыл, Поттер?» до «что ты такого сделал, чтобы так разозлить старую МакГонагалл, что она позвала и всех старост?», сопровождаемые выражениями от насмешливых до обеспокоенных.

Гарри подождал, пока все вопрошающие утихнут, прежде чем сказать:

— Я понятия не имею, почему МакГонагалл хочет встретиться со мной сегодня, и ещё меньше понимаю, почему она позвала всех старост факультетов. И нет, Забини, я в последнее время ничего не делал, чтобы разозлить МакГонагалл. Я имею в виду, я не убивал Филча и его кошку. И, пожалуйста, не называй её больше "старой МакГонагалл". Это напоминает мне песню, которую я бы предпочёл забыть.

— Ты убил кошку Филча? — недоверчиво спросил Эрни, как раз когда Джастин Финч-Флетчли внезапно рассмеялся.

— О, простите, — сказал Джастин, всё ещё посмеиваясь. — Я только что понял шутку Гарри про песню. Это магловская шутка. Точнее, это американская магловская шутка. Хотя шутка не очень хорошая. — Видя всё ещё пустые взгляды на лицах своих друзей, он поспешно сменил тему: — Так Гарри, ты убил кошку Филча?

Гарри застонал:

— Нет, я не убивал Филча или его кошку! — раздражённо сказал он. — Этот жалкий ублюдок всё ещё жив, вместе с той бешеной, блохастой, подержанной тряпкой, которую он называет кошкой. Если только Клык её не поймал... В таком случае мне лучше поговорить с Хагридом. Ему не понравится, если его собака умрёт от несварения желудка.

Это вызвало несколько смешков у остальной группы.

Когда время приблизилось к десяти, Гарри встал из-за стола Пуффендуя и направился на первый этаж к кабинету профессора МакГонагалл. Вскоре к нему присоединились Гермиона и Рон, который поспешно приглаживал свои всё ещё влажные волосы.

— Привет, ребята, где вы были? Вы что, не знаете, что МакГонагалл скоро хочет с нами поговорить? — невинно спросил Гарри.

— Где ты был? — возмущённо спросил Рон, совершенно не поняв шутки. — Мы тебя везде искали! Тебя не было в постели, в гостиной и в ванной! И я пропустил завтрак!

Гарри поднёс руку к подбородку и с преувеличенной задумчивостью посмотрел на Рона.

— А ты проверял в Большом зале? — медленно спросил он, говоря так, словно ему только что пришла в голову гениальная идея. Видя их ошарашенные взгляды, он продолжил в том же духе: — Я встаю рано каждое утро, — затем он обратился к пустому пространству рядом с собой, как будто там был кто-то невидимый: — Можно было предположить, что они заметят, учитывая, что они провели со мной всё лето, но не-е-ет, — он на мгновение замолчал и подозрительно посмотрел на Рона: — И откуда ты знаешь, что меня не было в ванной? Ты что, проверял каждую кабинку, чтобы посмотреть, там ли я? Я понимаю, что ты мой лучший друг, Рон, но это... выходит за рамки... — он сделал паузу с лёгким отвращением на лице. — Я не думаю, что готов ответить взаимностью. Дело не в тебе, — успокаивающе сказал он, — дело во мне... У меня просто отвращение к плоской груди... и к пенисам.

— Ох, перестань нести чушь и повзрослей, Гарри! — неодобрительно сказала Гермиона, в то время как Рон нахмурился.

— Повзрослеть? Куда ещё? Гермиона, Гермиона, Гермиона, — сказал Гарри, качая головой и направляясь к кабинету профессора МакГонагалл. — Я повзрослел настолько, насколько это возможно. Я должен сказать тебе сейчас, что это предел, до которого может дорасти любой парень умственно. Я буду шестнадцатилетним, пока не умру! — величественно заявил он.

— Очень умно, Гарри, — саркастически сказала Гермиона, — использовать поп-песню для шутки.

— Прости? — спросил Гарри. Они с Роном вопросительно посмотрели на неё.

— О, не притворяйся дураком, Гарри Поттер! Ты знаешь, о какой песне я говорю! — Видя всё ещё пустое выражение на лицах обоих мальчиков, она закатила глаза. — Брайан Адамс! Серьёзно, вы его не слышали? «Буду восемнадцатилетним, пока не умру», «Лето 69-го»...

— А, он магл, — сказал Рон с выражением зарождающегося понимания на лице, которое отразилось и у Гарри.

— Нет, я о нём не слышал, — сказал Гарри, — хотя он не кажется таким уж творческим, раз использует числа для названия своих песен. Если подумать, звучит по-старпёрски, как будто у него серьёзный кризис среднего возраста. — С этими словами он постучал в дверь кабинета профессора МакГонагалл.

Ответ Гермионы (а он был возмущённым, судя по выражению её лица; Гарри подумал, что она, возможно, большая поклонница этого Брайана) был прерван, когда профессор МакГонагалл позвала их в свой кабинет после того, как Гарри постучал в дверь.

— Рада видеть вас здесь вовремя, мистер Поттер, мисс Грейнджер и мистер Уизли. Остальные ещё не пришли, так что нам придётся их подождать... Пожалуйста, садитесь, — она указала на семь неудобных на вид стульев с прямыми спинками, которые были расставлены перед её столом. Рон и Гермиона сели первыми, на два стула в середине.

— Мистер Поттер, если не затруднит, я бы хотела, чтобы все мои старосты сидели вместе, — сказала профессор МакГонагалл с непроницаемым выражением на лице, указывая на место сбоку от стола, практически рядом с ней. Гарри заметил, что стул, на котором он сидел, определённо был удобнее, чем казался.

— Входите, — позвала профессор МакГонагалл, когда кто-то постучал в дверь. Увидев, что это прибыли остальные старосты, она резко сказала: — Вы опоздали. Садитесь быстро, чтобы мы могли начать. Я хочу поскорее с этим покончить, чтобы насладиться своим воскресеньем. И да, мистер Уизли, у нас, учителей, есть жизнь вне преподавания.

Последнее она сказала, заметив и правильно истолковав выражение мимолётного удивления на лице Рона, что заставило рыжего покраснеть.

Когда остальные старосты сели, Гарри задался вопросом, было ли какое-то значение в том, что все старосты сидели вместе прямо перед профессором МакГонагалл, где Рон и Гермиона были окружены старостами седьмого и пятого курсов, а он сидел сбоку, почти лицом к ним.

— Итак, первое на повестке дня, я хочу ваши письменные отчёты за неделю, если вас не затруднит? — её голос вопросительно затих. В ответ все остальные старосты достали по листу пергамента.

— Мистер Уизли, где ваш отчёт? — спросила профессор МакГонагалл, когда Рон не сдал свой, блеск в её глазах, когда она задавала вопрос, контрастировал с небрежным тоном, который она использовала.

Рон сглотнул. Последний раз он видел такой блеск в глазах у Беллатрисы, когда Гарри оскорбил Волдеморта перед ней.

— Э-э-я-яоставилеговспальне, — торопливо сказал он, и на его лбу выступил пот.

— Простите? Повторите, Уизли, я не совсем расслышала, — сказала МакГонагалл, однако её взгляд предполагал, что она на самом деле расслышала, что сказал Рон.

Гарри почувствовал лёгкое сочувствие к своему другу, когда рыжий сидел там, практически истекая потом. Конечно, этого сочувствия не хватило, чтобы вступиться за него. МакГонагалл была страшной. И это в обычный день. Прямо сейчас, с её почти исчезнувшими губами и раздутыми ноздрями, она выглядела совершенно демонически, глядя на корчащегося Рона, поразительно напоминая венгерскую хвосторогу, с которой Гарри столкнулся на четвёртом курсе. Ему ли не знать... у него была модель на тумбочке.

— Эм, я, э-э, не принёс его, профессор, — нерешительно сказал Рон. — Видите ли, я забыл, потому что торопился... — он запинаясь, замолчал, так как выражение на лице профессора МакГонагалл становилось всё более и более грозным, до такой степени, что если бы сейчас вошёл Хагрид, он мог бы подумать, что его мечты сбылись и директор наконец-то впустил в школу дракона.

— Вы хотите сказать, мистер Уизли, что вы забыли свой отчёт, несмотря на то, что вам сказали, что сегодня будет собрание всех старост, и это при том, что я напомнила вам об этом вчера вечером? — Её голос в этот момент стал смертельно опасным.

— Эм, я был занят поиском Гарри, чтобы сказать ему о собрании, мэм. Мы с Гермионой искали его всё утро! Мы нашли его всего несколько минут назад! Поэтому я забыл взять отчёт, — защищаясь, бормотал Рон, его уши покраснели.

Профессор МакГонагалл минуту смотрела на Рона, её выражение ничуть не изменилось.

— Мистер Уизли, вы принимаете меня за дуру? Я преподаю в этой школе почти тридцать лет, я даже учила ваших родителей, когда они сами были студентами. По вашим всё ещё влажным волосам я вижу, что вы только что закончили принимать душ. Я также не видела вас в Большом зале, несмотря на то, что была там почти два часа. Я также точно знаю, что вы даже не завтракали, судя по звукам, которые издаёт ваш желудок. Если бы вы действительно встали достаточно рано, у вас было бы время как следует одеться, знать, что мистер Поттер не в башне Гриффиндора, и прийти на завтрак. На самом деле, вы бы также успели как следует принять душ. — Рон открыл рот, но профессор МакГонагалл перебила его: — Я вижу засохшую мыльную пену у вас под воротником, Уизли.

Гермиона и Гарри были единственными, кто не хихикнул. Гермиона бросала на Рона неодобрительные взгляды, в то время как Гарри использовал всю выучку, которую приобрёл за годы жизни с Дурслями, вместе со своими навыками окклюменции, чтобы сохранить серьёзное лицо. Ему это удалось лишь частично, так как его глаза искрились весельем. Его задача стала ещё сложнее, когда он вспомнил последний раз, когда ему приходилось сидеть с серьёзным лицом и не смеяться, — это было, когда Дадли впервые надел свою форму Смелтингса несколько лет назад.

— У вас вообще есть отчёт, мистер Уизли? — прорычала профессор МакГонагалл после минуты размышлений о мальчике перед ней, бросив грозный взгляд на хихикающих пяти- и семикурсников. — Я так и думала, — выражение на лице Рона было достаточным ответом на этот вопрос. — Значит, вы не удосужились даже написать несколько строк о патрулировании, которое было на неделе, Уизли? — Её голос прорезал комнату, заставив всех студентов внутри инстинктивно съёжиться. — Я не могу поверить, что староста Гриффиндора пренебрегает своими обязанностями. Особенно сейчас, с учётом того, как обстоят дела. Я крайне разочарована в вас.

Она обратила свой зловещий взгляд на других старост, заставив даже опытного старосту седьмого курса сглотнуть. Её губы к этому моменту полностью исчезли.

— И это подводит меня ко второй части этого собрания и к причине, по которой я позвала всех вас и мистера Поттера.

Профессор МакГонагалл уставилась на Гарри, упомянув его, что его напугало. Гарри нерешительно ответил на её улыбку, застигнутый врасплох внезапной сменой выражения на лице пожилой женщины.

Её лицо снова стало суровым, когда она снова оглядела комнату.

— Вчера, когда у меня была моя первая встреча с маглорождёнными первокурсниками Гриффиндора, мне рассказали довольно интересную историю. Она была настолько интересной, что мне пришлось позвать и других первокурсников, чтобы подтвердить то, что мне рассказали. — Она пригвоздила взглядом старост пятого курса. — Мисс Истчерч, не могли бы вы перечислить задания, которые вам были даны в ночь на первое число?

Девушка, которая дала Гарри пароль в башню Гриффиндора в ночь после приветственного пира, заговорила нерешительно, сбитая с толку внезапной сменой темы.

— Ну, мэм, после пира мы с Фицпатриком пошли патрулировать седьмой этаж, как нам и было велено. Мы не нашли ничего подозрительного.

Другой староста энергично кивнул.

— Понятно, — сказала МакГонагалл. — Каковы были ваши обязанности тем вечером, мистер Коннор? — обратилась она к старосте седьмого курса.

— Мне и Саре было поручено помочь смотрителю разобраться с контрабандой или тёмными предметами, которые были обнаружены и конфискованы у прибывших студентов, профессор. Мы также должны были помочь, если потребуются, с дальнейшими обысками. Кроме нескольких предметов с лёгкими проклятиями, ничего серьёзного найдено не было. Кроме того, защитные чары не сработали, когда пришли первокурсники, так что не было необходимости проводить дополнительные обыски. Поскольку нам больше нечего было делать, мы вдвоём отправились в башню. Естественно, мэм, мы согласовали это с мистером Филчем и подтвердили, что больше ни в чём не нуждаемся, прежде чем уйти. — Его долгий опыт работы с учителем по трансфигурации и заместителем директора был причиной, по которой он добавил последнюю часть. Он знал, что она задаст этот вопрос.

Гарри всё ещё был в растерянности. Однако он был не единственным, так как остальные вокруг него были так же сбиты с толку, как и он. Гермиона набиралась смелости, чтобы спросить профессора МакГонагалл о причине собрания, когда профессор сама заговорила.

— Понятно, — сурово сказала она. — Мистер Коннор, вы присутствовали на инструктаже, который проходил в поезде по пути сюда?

— Да, мэм, — осторожно ответил семикурсник.

— И все старосты этого факультета присутствовали тогда?

— Да, профессор.

— Также, как старосте седьмого курса, вам был дан список обязанностей для старост факультета Гриффиндор, который вы затем делегировали старостам пятого и шестого курсов?

— Да, мэм.

— И я так понимаю, что другие курсы вызвались выполнить задания, которые были в списке, прежде чем вы успели их раздать?

Выглядя так, будто он недоумевал, куда она клонит, староста ответил ещё одним:

— Да, мэм.

— Хорошо. А теперь, не могли бы вы сказать мне, кто вызвался сопровождать первокурсников в их спальни? — сказала МакГонагалл. Небрежный тон в её голосе прямо противоречил стальному блеску в её глазах.

Вся комната замолчала, выражение ужаса начало наполнять лица Рона и Гермионы, в то время как у старост пятого курса на лицах появилось выражение зарождающегося понимания и скрытой радости. Семикурсники были единственными, кто не понял значения вопроса. Гарри наконец понял, к чему всё идёт, и хотя его лицо было тщательно нейтральным, внутри он ликовал.

Гарри на самом деле не возражал сопровождать этих чертенят в их спальни. Несмотря на то, что они поначалу были настоящими занозами в одном месте и чрезвычайно дерзкими, они оказались довольно симпатичными, когда немного успокоились. Кроме того, ему очень нравилось, как они настаивали на том, чтобы говорить «сэр» и «мистер Поттер», обращаясь к нему, хотя временами это заставляло его чувствовать себя очень старым.

Но он возмущался тем, что ему приходилось делать работу без каких-либо привилегий или преимуществ. Часть его всё ещё была задета тем, что вместо него выбрали Рона Уизли на эту должность. К чёрту рассуждения Дамблдора. Так что Гарри не оценил, когда его заставили делать их работу за них. Он не был их слугой и не был выбран на эту должность. Рон был назначен старостой, а не Гарри. Так почему Гарри должен был нести какие-либо обязанности?

В конце концов, разве Дамблдор не говорил, что он выбрал не Гарри, потому что у Гарри и так было достаточно обязанностей? Изначально Гарри очень хотелось просто оставить первокурсников в Большом зале, чтобы дать понять, что он не собирается брать на себя обязанности, которые ему не полагались, но тогда пострадали бы первокурсники. А Гарри не был настолько бессердечным, чтобы позволить невинным детям страдать за действия других. Ему хватило этого в детстве и со Снейпом.

— Эм, если я правильно помню, это должны были делать старосты шестого курса Гриффиндора, — медленно сказал Коннор. — Но вы всё это знаете... мэм, — он запнулся на последнем слове, когда профессор МакГонагалл грозно уставилась на него.

— О, я знала об этом, мистер Коннор, я просто хотела убедиться, что все присутствующие это знают, — сказала профессор МакГонагалл, всё ещё звуча небрежно. — Потому что это помогло бы мне понять, почему, чёрт возьми, первокурсников в их спальни сопровождал кто-то, кто не был старостой! — последние слова она выплюнула, бросив на Рона и Гермиону такой яростный взгляд, что он достиг уровня василиска, превзойдя её предыдущий рекорд уровня дракона.

— Ну? — рыкнула она в неловкой тишине, когда никто не заговорил. — Нечего сказать, мистер Уизли? — спросила она, глядя на Рона, который съёжился в своём кресле. — Мисс Грейнджер? — на этот раз лохматая девушка потеряла дар речи, также опустив глаза от зловещего взгляда, посланного в её сторону.

Она набросилась на пятикурсников.

— Я так понимаю, мистер Поттер направил к вам первокурсников, когда не смог найти старост шестого курса, мисс Истчерч? Почему вы и мистер Фицпатрик не взялись за это дело вместо того, чтобы дать мистеру Поттеру пароль и уйти? Неужели было бы так сложно продолжить патрулирование после сопровождения новых студентов в их спальни?

— Эм, — бедная девушка явно не ожидала оказаться под обстрелом. — Я-я думала, что было бы лучше пойти и патрулировать седьмой этаж как можно скорее... и первокурсники хотели, чтобы Поттер их отвёл!

Профессор МакГонагалл не была впечатлена.

— Значит, вы хотите сказать, что вы были бы готовы прыгнуть в озеро голышом посреди февраля, а затем посещать все свои занятия без одежды, если, как вы говорите, "первокурсники" вас попросят? Милостивый Мерлин, девочка! Вы староста! По крайней мере, ведите себя так, будто у вас есть стержень!

— Пожалуйста, профессор, — вставил её коллега-староста. — Мы понятия не имели, куда исчезли Уизли и Грейнджер. И мы подумали, что было бы лучше просто следовать данным нам приказам. Мой дедушка всегда говорил, что лучшее, что может сделать солдат, — это следовать данным ему приказам. А он сам был солдатом!

— И это возвращает меня к первоначальному пункту этого собрания, — сказала МакГонагалл, повернувшись к Рону и Гермионе, не сбавляя шага. — Представьте мой шок, когда я узнаю от новых студентов, что их в спальни сопровождали не мои старосты шестого курса, или, если на то пошло, ни один из старост факультета, а один из наших других студентов, — она сделала паузу, просто чтобы посмотреть, как они ёрзают, прежде чем огрызнуться: — Где вы двое были той ночью?

— Эм, ну, профессор, нам жаль, что мы не сопроводили первокурсников в спальни, — начала Гермиона. — Но нам показалось, что мы увидели кого-то, ведущего себя подозрительно, и решили это проверить. К тому времени мы услышали, что о первокурсниках уже позаботились.

Профессор МакГонагалл подняла брови.

— "Подозрительный человек", говорите?

Гермиона кивнула, в то время как Рон сказал:

— Да, профессор, — явно думая, что им сойдёт это с рук. Он не мог быть более наивен.

— Что ж, тогда почему я слышу об этом только сейчас? — спросила профессор МакГонагалл, её ледяной тон стал ещё холоднее. — В вашем отчёте этого нет, — сказала она, взяв отчёт Гермионы и осмотрев его. — Может быть, это есть в том несуществующем отчёте, который, как вы утверждаете, вы оставили в спальне, мистер Уизли? — язвительно спросила она, когда Гермиона не ответила.

Рон покраснел.

— Я сделал этот отчёт, мэм, — сказал он с лёгкой обидой.

— Правда? Тогда я уверена, вы не будете против принести его из спальни. Это займёт всего пять минут. Я, конечно, могу подождать. Я уверена, что и остальные не будут против подождать, — вызывающе сказала профессор МакГонагалл. Увидев, что Рон не двигается с места, чтобы встать, она выжидательно сказала: — Ну, мы ждём, мистер Уизли.

— Он ещё не полностью закончен, — вместо этого уклонился Рон. Он собирался составить отчёт и сдать его, но постоянно что-то происходило, и одно приводило к другому, и не успел он оглянуться, как наступила суббота, а он его не закончил. Когда профессор МакГонагалл отложила собрание, Рон был в восторге. Он думал, что встанет рано утром в воскресенье и сможет закончить отчёт к девяти. Он определённо не собирался проспать.

Профессор МакГонагалл лишь хмыкнула на это.

— Так когда он будет закончен, мистер Уизли? — саркастически спросила она. — Когда вы, наконец, закончите школу в следующем году?

Не ожидая ответа от теперь уже покрасневшего мальчика, она обратилась ко всей комнате.

— Я никогда ещё не была так разочарована во всех вас! Мало того, что мои старосты шестого курса не выполнили задания, которое им было поручено, так ещё и мои старосты пятого курса не удосужились взять на себя эту ношу! Я бы предположила, что старосты седьмого курса могут быть освобождены, но тут я слышу, что даже они не удосужились помочь новым студентам!

Она окинула их ещё одним гневным взглядом.

— Быть старостой — это не привилегия, это ответственность! Это не только отнимать очки или назначать наказания, но и быть рядом с младшими курсами! Я даже не знаю, почему я повторяюсь, когда вы все, — она указала на шестой и седьмой курсы, — должны были это знать уже сейчас! Я также ожидала, что вы расскажете своим младшим и новым старостам то же самое, несмотря на то что я произносила им ту же речь!

— И помимо всего этого, — продолжила она тем же ядовитым тоном. — У вас хватает наглости скрывать это от меня! Почему вы не сообщили о пропаже мисс Грейнджер и мистера Уизли? — последний вопрос она резко бросила пятикурсникам.

— И ещё, почему первокурсники все бегали растерянные в первый день? Разве вы не должны были показывать им дорогу? Разве это не была ваша обязанность? Я знаю, что это не написано в правилах, и я не ожидаю этого от моих семикурсников, но старосты пятого и шестого курсов могли бы хотя бы это сделать. Так почему вы этого не сделали? — она почти кричала.

После долгих колебаний пятикурсник Фицпатрик заговорил:

— Ну, профессор, мы собирались это сделать, но к тому времени первокурсники уже начали стекаться к Поттеру, задавая ему вопросы о своей учёбе и о том, как добраться до других классов. Поэтому мы подумали, что будет лучше оставить всё как есть.

Лицо профессора МакГонагалл ничуть не изменилось, на самом деле, она кипела внутри от этого. «Значит, они решили просто ходить и делать вид, что ничего не происходит? Просто потому, что один студент вызвался сделать то, что они должны были делать как старосты?» — яростно подумала она. В этот момент её осенило, и она начала говорить:

— Да, действительно, мистер Поттер здесь сделал гораздо больше, чем вы все. Все новые студенты, которых я встречала, были полны рассказов о том, как он помогал им с учёбой и в поиске пути по замку. На самом деле, судя по отчётам из различных источников, он также помогал первокурсникам других факультетов, когда они задавали ему вопросы, если их старосты отсутствовали.

— Моей первоначальной реакцией на это было заменить вас мистером Поттером, Уизли. — Рон побледнел, услышав это. — Однако директор сумел меня переубедить, указав, что это недостаточные основания для смещения старосты. Он также указал, что это повлекло бы за собой смещение и других старост, так как вы все в равной степени виновны здесь, так или иначе.

— В свете этого я долго и усердно думала и пришла к такому выводу. — Она только что это придумала, но им действительно не нужно было этого знать. Сделав глубокий вдох и надеясь, что это сработает, она продолжила.

— Должность старшего старосты факультета давно не назначалась. Это в основном было связано с падением численности студентов, которое Хогвартс пережил в последнее время. В пятидесятых годах было решено, что шести старост будет более чем достаточны для этой работы, а старосты школы будут заниматься организацией различных клубов факультетов. Однако, — она открыла ящик своего стола и немного порылась. — В связи с работой, которую вы недавно проделали, помогая первокурсникам, а также выполняя некоторые обязанности, которые должны были выполнять старосты, мистер Поттер, я решила дать вам эту должность. — Наконец найдя его, она извлекла алый значок с тиснёным гриффиндорским львом из золота, с тонкой золотой буквой «C», окружающей животное с одной стороны.

Она протянула значок Гарри, молча приказывая мальчику взять его, не задавая вопросов.

Похоже, Гарри правильно понял её намерения, так как он взял значок без каких-либо жалоб, глядя ей прямо в глаза всё это время, прервав зрительный контакт лишь для того, чтобы приколоть значок рядом с алым и золотым значком капитана по квиддичу, на котором, в отличие от значка старшего старосты факультета, были скрещённые мётлы с четырьмя квиддичными мячами между рукоятками, наложенными на гриффиндорского льва.

«Хороший мальчик», — подумала профессор МакГонагалл. Улыбаясь, она бодро сказала:

— Поздравляю с вашим повышением, мистер Поттер. Я сделаю объявление сегодня вечером в гостиной Гриффиндора. — сказала профессор МакГонагалл. — Мы обсудим ваши обязанности подробно позже. А пока знайте, что вы будете делить некоторые обязанности, для выполнения которых, как утверждают другие старосты, они слишком заняты. — она бросила на всех присутствующих в комнате последний гневный взгляд, прежде чем отпустить их.

— Мистер Поттер, останьтесь на минутку.

Недоумевая, чего она от него хочет, новоиспечённый старший староста факультета Гриффиндор сел перед главой своего факультета, в то время как остальные как можно быстрее выходили, желая уйти как можно скорее. Они не хотели выяснять, может ли шотландка на самом деле дышать огнём.

Сказав ему взять печенье, старая боевая ведьма откинулась на спинку своего кресла и, тихо выдохнув, сказала:

— Спасибо, что приняли должность без лишней суеты, мистер Поттер. Это было весьма благородно с вашей стороны.

Гарри поднял брови.

— Значит, вы на самом деле придумали всё это в тот самый момент! — воскликнул он.

— Вы правы, Поттер, — сказала профессор МакГонагалл, открыв глаза и глядя на него без своей обычной суровости. — Директор отменил моё первоначальное решение уволить мистера Уизли и поставить вас на его место. Так что мне пришлось придумать альтернативный способ преподать им урок. Это было лучшее, что я смогла придумать. Я была бы признательна, если бы вы не делились этим с другими.

— Не думаю, что мне нравится, когда меня выделяют таким образом, только чтобы вы могли преподать урок кучке моих однокурсников, — медленно сказал Гарри.

— О, не беспокойтесь, мистер Поттер, я позабочусь, чтобы вы заслужили этот значок. Вы будете очень занятым мальчиком! Кроме того, назначение вас старшим старостой факультета даёт мне свободу назначать больше патрулей старостам. — Когда Гарри открыл рот, чтобы возразить, она продолжила: — И я бы на вашем месте не слишком жаловалась, мистер Поттер. На самом деле, на вашем месте я была бы благодарна, что это всё, что я делаю.

— Что вы имеете в виду, профессор?

— О, скажем так, если вы будете жаловаться или ныть по поводу вашей новой должности или обязанностей, я могу вспомнить кое-что ещё, что узнала от первокурсников, — сказала профессор МакГонагалл, глядя на Гарри поверх своих очков. — Например, тот факт, что некий человек рассказал первокурсникам, что я обычно трансфигурирую студентов в различных животных в качестве наказания. — Она бросила на него суровый взгляд, её глаза сузились, а губы стали тонкими.

Гарри не мог не покраснеть.

— А, вы, эм, слышали об этом, профессор? — спросил он в тщетной попытке звучать небрежно.

— Да, мистер Поттер, слышала. Вы знаете, как были напуганы те маглорождённые, когда я позвала их к себе в кабинет? Бедные крошки буквально дрожали в своих ботинках! Они были почти в слезах к тому времени, как пришли в мой кабинет! — воскликнула профессор МакГонагалл.

Видя, что ответа от её нового старшего старосты факультета не последовало, она продолжила:

— Я не могу поверить, что вы могли так солгать! Вам определённо повезло, что директор отменил телесные наказания в этой школе, мистер Поттер. В противном случае, поверьте мне, вы бы сейчас были согнуты в три погибели, получая шесть мощных ударов моими розгами.

Гарри вздрогнул от этого комментария.

— Ну, профессор, технически я не говорил, что вы трансфигурируете студентов. Я просто упомянул, что видел, как вы превратили студента обратно из хорька. И что того самого студента несколько раз подбрасывали, прежде чем вы отменили трансфигурацию, — быстро сказал Гарри, выстраивая защиту, над которой он работал со вчерашнего вечера. — Я думаю, оглядываясь назад, мне следовало бы сформулировать свою фразу иначе. Я определённо не хотел, чтобы они думали, что вы трансфигурируете студентов в качестве наказания! — сказал он с максимально возможным раскаянием, склонив голову и сделав свои глаза как можно более широкими и невинными, изображая вид очень сожалеющего школьника.

Несмотря на все её усилия, губы профессора МакГонагалл дрогнули. Это выражение было так похоже на выражение его отца, а зелёные глаза его матери только усиливали эффект. Она также была уверена, что видела в нём немного Сириуса. Она бы смогла справиться с любым из них по отдельности, но со всеми тремя вместе, собранными вместе... она не могла найти в себе сил оставаться злой. Кроме того, никогда за всю свою карьеру она не видела такой тихой и вежливой группы первокурсников. Они боялись её больше, чем Северуса!

— Что ж, мистер Поттер, смотрите, чтобы это больше не повторилось, — сухо сказала она. Невинное, трогательное выражение или нет, у неё было достаточно опыта, чтобы знать, что этот проказник притворяется. — Или вы почувствуете, что могут сделать шесть ударов!

— Вы бы не стали, — выдохнул Гарри. Он был уверен, что она шутит, но тон её голоса был слишком серьёзным, чтобы быть в этом уверенным.

— Вы правы, я бы не стала, — она сделала паузу для эффекта. — Я бы увеличила до девяти, и спустила бы ваши брюки и трусы до лодыжек. — Она усмехнулась на румянец, который это вызвало. — В конце концов, хотя директор и отменил порку, это не противоречит школьным правилам. Или я могу просто превратить вас в пушистого маленького котёнка на выходные и отдать девочкам поиграть. — сладко сказала она. — В конце концов, нельзя же, чтобы старшего старосту факультета Гриффиндор называли лжецом, не так ли?

Лицо Гарри побелело от угрозы. Внутри он проклинал себя. Он должен был убедиться, что первокурсники ничего не скажут. У этих коротышек действительно были длинные языки!

— А теперь, Поттер, уходите. Увидимся на уроке в понедельник.

Когда он открыл дверь, чтобы выйти из её кабинета, Гарри пришла в голову мысль. Повернув голову к главе своего факультета, он подозрительно спросил:

— Профессор, что вы имели в виду, когда сказали: "нельзя же, чтобы старшего старосту факультета Гриффиндор называли лжецом"?

Внезапно поняв, что это означало, он недоверчиво спросил:

— Это значит, что вы не поставили первокурсников в известность, профессор?

Увидев, как профессор МакГонагалл потянулась за своей палочкой, он поспешно вышел и закрыл дверь. Он не хотел получить ещё одно жгучее заклятие в свою сторону, и не хотел рисковать быть трансфигурированным.

Просто чтобы быть уверенным, Гарри постарался уйти как можно дальше от кабинета профессора МакГонагалл.

Как только он оказался на безопасном расстоянии, Гарри покачал головой. Он действительно не ожидал такого. Кто бы мог подумать, что МакГонагалл была такой же слизеринкой, как и все они? Когда она протянула ему значок, он уловил приказ, который она послала ему своими мыслями, а также предупреждение, что ему не понравятся последствия. Он не стал тогда копать глубже, чтобы выяснить, каковы были эти последствия, так как чувствовал ментальные стены, скрывающиеся под поверхностью этих мыслей. Профессор МакГонагалл, по-видимому, была одной из немногих, кто знал искусство окклюменции.

Он не слишком беспокоился об угрозах, которые она озвучила. Тот факт, что она не стала опровергать слухи, которые распространил Гарри, в сочетании с тем, что она сделала его первым старшим старостой факультета за пятьдесят лет, доказывал это. Не то чтобы он собирался испытывать свою удачу.

Проверив время и увидев, что был обед, он направился в Большой зал, где к нему почти сразу же присоединились Сьюзен, Ханна, Джастин, Кевин и Терри, как только он сел за стол Гриффиндора рядом с Невиллом.

— Так чего МакГонагалл хотела от вас? Другие старосты почему-то не говорят. — И с этого вопроса от Сьюзен начался допрос.

Гарри был вынужден трижды пересказать, что произошло в кабинете профессора МакГонагалл (опустив tête-à-tête, который у него был после ухода старост), прежде чем ему позволили спокойно пообедать. К тому времени, как он закончил, половина школы уже знала об этом.

Решив, что ему пока нужно от этого отвлечься, Гарри извинился и, найдя укромное место, надел свою Мантию и проскользнул обратно в теперь уже почти пустой Большой зал.

Проскользнув в предбанник, он быстро открыл проход в Тайную комнату. Как только он оказался в самой Комнате, он позвал своих эльфов.

С хлопком, который эхом разнёсся по пустой комнате, Рэндольф, Добби и Винки появились вместе, приветствуя своего хозяина.

— Так, вы все. Я хочу, чтобы этот василиск был разделан на все части, которые можно продать или использовать. Судя по моим исследованиям, это могуть быть яд, сердце, клыки, глаза, печень, кровь и шкура. После того, как вы его разделаете, я решу, что нужно продать, а что мы оставим себе. Остальное следует уничтожить. — Увидев, как они кивнули, он продолжил: — После того, как вы с этим закончите, я хочу, чтобы вы наложили здесь несколько освежающих чар. Также я хочу, чтобы здесь было убрано.

Все три эльфа ответили:

— Да, хозяин.

Улыбаясь, Гарри отправил Добби и Винки работать над василиском.

Обращаясь к Рэндольфу, он спросил:

— Как продвигается команда эльфов, которую ты послал ремонтировать обвал?

— Они сделали первоначальную оценку местности, сэр, — с уважением сказал Рэндольф. — Большую часть каменной кладки можно использовать для ремонта, но много материала нужно заменить полностью. Я поручил им пока работать над ремонтом обвала, используя существующие материалы. Но скоро нам понадобится купить камень, чтобы заменить части, слишком повреждённые для ремонта магией.

Гарри на мгновение задумался. Конечно, у него было более чем достаточно денег, чтобы купить материалы, не напрягаясь. Проблема была в том, что он тогда будет делать дополнительную работу в Хогвартсе без разрешения директора. Вскоре он решил всё-таки это сделать. Он решил, что ему и так принадлежит половина замка, так как он был наследником двух основателей. Кроме того, не то чтобы кто-то знал об этом месте или о туннеле.

Приняв решение, Гарри спросил:

— У тебя есть полномочия искать и вести переговоры с нужными компаниями?

— Да, сэр, как главный эльф, я могу это делать, пока хозяин даёт своё разрешение в виде письма.

— Очень хорошо, в понедельник я хочу, чтобы ты разведал соответствующие компании и дал мне их названия и адреса. Мне нужны только лучшие из лучших. После того как ты дашь мне список, я напишу письма, чтобы ты мог получить расценки. А пока, присмотри за этими двумя и убедись, что они не убьют друг друга. — Гарри посмотрел на двух эльфов, которые теперь были одеты в миниатюрные доспехи из драконьей кожи и вооружены длинными гоблинскими ножами. — Надеюсь, они будут вести себя прилично на следующий день, когда тебя не будет, — пробормотал он себе под нос.

— На самом деле, сэр, у меня может быть решение для этого. Я только что вспомнил, что Кричер хорош в таксидермии. Его родители обучали его искусству набивки голов домашних эльфов для Дома Блэков. Рэндольф не может поверить, что он об этом забыл! — пробормотал эльф себе под нос.

— Всё в порядке, Рэндольф. По крайней мере, ты вспомнил в последнюю минуту, — утешающе сказал Гарри.

— Хозяин слишком добр, — пробормотал эльф, когда Гарри призвал гораздо более чистого Кричера и поручил ему помочь с василиском.

Эльф выпучил глаза, когда увидел василиска, которого, как сказал Гарри, он убил сам, прежде чем пробормотать:

— Хозяин — могущественный волшебник, раз смог убить такого сильного зверя. Кричер думает, что голова станет прекрасным дополнением к дому, как та подставка для зонтиков, которую старый хозяин Стрелец сделал из ноги тролля, которого он убил. Да, именно так!

— Вот это хорошая идея, Кричер! — сказал Гарри. — После того, как вы сольёте яд из клыков и извлечёте глаза, набейте голову, замените выколотые глаза имитациями и создайте табличку для её крепления. Мы потом придумаем, куда её повесить.

Домашний эльф просиял от комплимента, который Гарри ему сделал, и с восторженным «да, хозяин!» присоединился к другим эльфам.

Внезапно заметив что-то у василиска, Гарри бросился вперёд. Наклонившись, он поднял одинокий клык, который лежал в нескольких шагах от трупа, который сейчас обрабатывали. Это был тот клык, который пронзил его кожу несколько лет назад. Гарри с увлечением смотрел на вещь, которая чуть не убила его. Не каждый день удаётся подержать то самое, что чуть не оборвало твою жизнь.

По какой-то причине Гарри почувствовал тягу к этому конкретному клыку. Нахмурившись, он сунул его в карман. У него была смутная идея, что делать с этим клыком.

Решив оставить эльфов делать свою работу, Гарри покинул Комнату и направился в школу. Ему нужно было торопиться, иначе выбраться в Большой зал будет проблемой, так как он должен выйти прямо за учительским столом.

Он добрался до Зала с большим запасом времени. Поспешив в башню Гриффиндора, он как раз успел к объявлению профессора МакГонагалл, которая появилась через несколько минут после него, чтобы его сделать.

Гарри вскоре узнал, что влечёт за собой его новая должность. На следующий день профессору МакГонагалл удалось откопать старый справочник, подробно описывающий обязанности и полномочия старшего старосты факультета. Гарри был, по сути, выше остальных старост факультета и чуть ниже старосты школы, что означало, что старосты факультета должны были ему отчитываться. Он должен был раздавать и координировать патрульные обязанности старост (которые, как они обнаружили, за последнюю ночь увеличились), а также проверять, какие наказания они назначали, вместе с любыми очками, которые они отнимали или давали. Если у кого-либо из студентов факультета возникали проблемы с наказаниями, они также должны были обращаться к своему старшему старосте.

К счастью, Гарри удалось сгладить любое негодование, которое испытывали к нему старосты, упомянув, что профессор МакГонагалл практически заставила его принять эту должность. Возможно, он использовал свои таланты, чтобы их убедить, а может, и нет.

Ещё одной задачей Гарри было утверждение деятельности различных клубов и обществ, которые были либо в факультете Гриффиндор, либо возглавлялись гриффиндорцами. И это он находил раздражающим, а также забавным: раздражающим, потому что все лидеры различных клубов были довольно надоедливыми, и забавным, потому что большинство из них были девушками, которые по той или иной причине были от него без ума.

Хотя, решил Гарри, сидя на пятиминутном собрании несколько дней спустя (которое длилось целую вечность!), он мог бы обойтись и без подобострастия двух определённых братьев с фамилией Криви. Выяснилось, что Колин был главой Фотографического общества. Гиперактивный пятикурсник был практически женат на своей камере. Он, вероятно, родился с ней в руке. Гарри развлекал себя образами новорождённого Колина Криви, фотографирующего удивлённые лица своих родителей и медсестры в ту минуту, когда он родился... («Откуда взялась эта камера?») или выражение лица миссис Криви, когда годовалый Колин выплюнул ей в лицо детское питание. Это помогало ему сохранять приятную улыбку на лице... и сдерживало его растущее желание придушить ребёнка. А Деннис... Гарри нахмурился, он понятия не имел, что Деннис там вообще делал. Он вырвался из своих размышлений.

— Да, Колин, — сказал он, мысленно поблагодарив всех божеств за свой навык легилименции, — хорошая идея. Давай, делай так. Только убедись, что спрашиваешь разрешение, если фотографируешь людей. Может, если ты предложишь им копию, они не будут против. Это всё? Хорошо. Пока!

С этими словами он встал, чтобы уйти.

«Мерлин, я ненавижу эту женщину», — подумал он, уходя куда-нибудь в тихое и спокойное место. — «Глупая мстительная шотландка!»

Вдобавок ко всему, он также обнаружил, что каждый вечер сидит и помогает младшим курсам. Изначально у него не было с этим проблем. Но это было тогда, когда он не был обязан им помогать. Теперь... это была рутина.

По крайней мере, плюсом было то, что другие деканы подумывали последовать примеру профессора МакГонагалл. По крайней мере, так у него будет хоть какая-то компания в его несчастье.

Ближе к концу недели, когда он готовился ко сну, он внезапно понял, что мысли, которые он прочитал в уме профессора МакГонагалл, были ему посланы! «Она, черт возьми, знала!» — подумал он с внезапным осознанием, резко сев в постели. «Глупая мстительная шотландка...»