Незабываемое приключение... (джен)

— Ты уверен, что они пройдут именно через леса Лориэна? — задал вопрос юноша в капюшоне своему спутнику, что уверенно шел впереди небольшой компании. Идущий сзади еще один молодой мужчина фыркнул, недружелюбно посматривая на притихшего парня.

— Не волнуйся, я отчетливо слышал, как Саруман говорил про Морию, а единственный выход из нее находится на границе эльфийского леса, — усмехнулся идущий впереди мужчина, поправляя немного необычную для здешних краев шляпу. Его длинные черные волосы были собраны в аккуратный низкий хвост, а голубые глаза сверкали на солнце. — Во всяком случае, нам нужно поспешить. Мы должны будем помочь Братству, как нас и просил этот старый интриган. Надеюсь, с ними все в порядке.

— Я думаю, что с ними будет все в порядке. Все-таки четыре мастера-ассасина…

— Было бы интересно сразиться с кем-то из них в дуэли, — усмехнулся идущий позади мужчина, который молчал до этого момента. — Верно, малыш? — усмехнулся мужчина, на что парнишка в капюшоне вновь на него недружелюбно посмотрел и прошипел:

— Закрой рот, тамплиерово отродье!

— Замолчите, оба, — отчеканил их лидер. — Свои проблемы будете решать позже, а сейчас нам нужно найти, из слов Сарумана, этих «заноз в Барлоговой заднице». Если выживем в этой истории, то можете хоть поубивать друг друга, — устало вздохнул он.

— Надо же, и как я мог попасть в такую компанию?.. — задал риторически вопрос юноша, но ответа на него все равно не было ни у кого…

* * *

— И что тут у нас? Скелет, скелет, а это что? Еще один скелет, — хмуро прокомментировал Дезмонд, когда кромешная тьма отступила и помещение озарил мягкий белый свет посоха Гендальфа. Камень Гендальфа разгорался все сильнее, и теперь стало четко видно валявшиеся вокруг кости и скелеты в потускневших, развалившихся доспехах. Хоббиты, посмотрев под ноги, увидели, что стоят на чьих-то останках. Истлевшие тела гномов, обтянутые паутиной, пронзенные стрелами и топорами…

— Дез, будь добр, помолчи, — отозвался Коннор, которому было не слишком уютно в огромной каменной гробнице. По-другому Морию нельзя было назвать.

Леголас выдернул одну стрелу из скелета и внимательно осмотрел ее.

— Орки! — и швырнув ее в сторону, эльф натянул лук. Арагорн выхватил меч, в то время как угрожающе сверкнула секира Гимли. Гном был зол и жаждал мести за свой народ.

— Врагов поблизости нет, — оповестил всех Альтаир, смотря куда-то в темноту. — Только летучие мыши да паутина, — закончил он, и его глаза на мгновение вспыхнули золотом, что заставило сирийца проморгаться. Вышеупомянутые мыши не заставили себя долго ждать. Писклявые твари, разбуженные тусклым светом и шумом, вихрем пронеслись мимо отряда.

— Мыши… — выдавил из себя Дез, мигом оказавшийся за спиной старшего брата, что заставило Эцио удивленно оглянуться на младшего. — Не люблю летучих мышей, — итальянец усмехнулся и потрепал младшего по коротким волосам.

— Не волнуйся, малыш Дези, уж мы-то тебя каким-то летучим мышам в обиду не дадим, — весело проговорил он, на что Дезмонд ответил возмущенным: «Эй!». Коннор же в это время просто пытался молча выпутать застрявшего в его волосах зверька. Как у этого ночного животного вообще получилось запутаться в прическе метиса не знал никто. И ладно бы если бы бедная мышка запуталась в роскошных эльфийских кудрях, кои Леголас не удосужился даже в хвост собрать. И все же ассасину удалось выпутать бедное животное из его, казалось бы, не длинных волос, но вот летучий мышонок теперь наотрез отказывался отцепляться от руки спасителя, как бы его не трясли и не пытались отцепить, даже Арагорн и Альтаир пришли на помощь к другу и брату. В конечном счете Коннор сдался под напором такого очаровательного создания, что смотрело на него такими большими и преданными глазами, и посадил зверька на своё плечо.

— Кажется, Коннор завел себе нового друга, — усмехнулся Эцио. Дезмонд же немного поморщился: на вид зверушка безобидная, но это только на вид. Хоббиты с интересом разглядывали мышонка до тех пор, пока Гендальф не привлек к себе внимание отряда:

— Кхм! Во всяком случае, теперь дороги назад нет, — подал голос Гендальф. — Будьте на чеку. Более древние и опасные существа, чем орки, обитают в глубинах мира. Ступайте, как можно тише, и не шумите, мы не должны привлечь к себе внимание. Путь на другую сторону займёт четверо суток. Будем надеяться, что наше присутствие пройдёт незаметно.

— Не волнуйся, Гендальф, уж с орками мы справимся, случалось с ними сражаться, — на последнем Альтаир кровожадно улыбнулся, да так, что сам демон бы обзавидовался. Серый маг покачал головой и, держа в руке посох на манер факела, начал подыматься по лестнице. Лестница была крутой, но широкой. Однако споткнуться и кубарем покатится вниз ничего не стоило маленьким хоббитам. Леголас и Арагорн успели уже по несколько раз поймать споткнувшихся малышей. Хоть благодаря Гендальфу путь различать можно было, но вот мелкие препятствия в виде некрепких камушков и отсутствия части ступенек замечать было трудновато. Дойдя до конца лестницы, они остановились, чтобы передохнуть и поесть. Вокруг них сгущалась кромешная тьма, и ассасины нервно озирались, сверкая в полумраке золотыми глазами, что, несомненно, время от времени даже немного пугало Братство. Но со временем все привыкли к этой очередной странности ассасинской братии.

Отдохнув и поев, все собрались и пошли за Гэндальфом по темному коридору. Несмотря на то, что пробыли они здесь всего пару часов от силы, но уже всем, кроме как, конечно же, Гимли, хотелось оказаться под открытым небом, как можно скорей, и они решили, что не будут отдыхать, хотя их буквально шатало от усталости. Гэндальф бессменно возглавлял колонну. В левой руке он держал свой посох, рассеивающий черную тьму коридора шага на три вперед. Рядом шел неутомимый Гимли и Альтаир, время от времени всматривающийся в кромешную тьму, а за ним — Фродо с обнаженным Жалом. Клинок хоббита не светился, а значит, ни орков ни гоблинов поблизости не было. Позади Фродо шли верный Сэм, Мерри с Пипином, Леголас и Коннор, а уже за метисом шли Дезмонд и Эцио; замыкал шествие молчаливый Арагорн.

После двух или трех плавных поворотов путники заметили, что движутся под уклон. Вскоре их стала донимать жара, однако духоты они не ощущали, а иногда их лица овевало прохладой: сквозь отдушины, как-то выходящие на поверхность, в пещеры проникал свежий воздух с гор. Временами при свете посоха путники видели поперечные галереи, лестницы, ведущие то вверх, то вниз, разветвления коридора, по которому они шли, и с тревожным любопытством пытались понять, какими ориентирами пользуется маг.

— Я не помню этого места… — проговорил маг на очередной развилке.

— Ну вот, приплыли… — пробормотал Эцио и почувствовал, как в его животе заурчало. Все-таки шли они довольно долго. Здесь устроили привал. Арагорн закурил трубку, Коннор как-то раздраженно смотрел на нависающий над отрядом каменный свод пещеры, а Альтаир пытался как-то отвлечь младшего брата от тревожных мыслей и фантазий. Ему тоже здесь не нравилось, впрочем, как и всем остальным представителям ассасинской братии. Однако делать было все равно нечего, все расселись, как и где попало, развели небольшой костерок, чтобы подогреть еду, разложили спальные места, чтобы хоть немного подремать. Долгая дорога под землей давала о себе знать: все очень устали и отдых сейчас нужен был всем, как никогда.

— Мы заблудились? — шепотом поинтересовался Пиппин у своего друга.

— Нет, — также шепотом ответил Мерри.

— А я думаю, заблудились!

— Гендальф просто задумался, — раздраженно отозвался хоббит, поглядев в сторону мага, сидевшего на камне недалеко от прохода и низко опустившего голову. Пиппин помолчал пару секунд, потом сказал:

— Мерри.

— Что?

— Я голоден!

— А я тут при чем? — удивился его приятель, не зная, что на это ответить, но быстро собрался и выдал: — Пожуй камушков, что я еще могу предложить? — Фродо, не вслушивающийся в разговор друзей, отошел к магу и начал с ним о чем-то говорить. А Дезмонд, сидевший возле края глубокой пропасти, заметил в ее темноте что-то странное, как будто сверкнули глаза какого-то животного, но ведь в Мории нет никаких животных, кроме конечно же летучих мышей, которые постоянно давали о себе знать, да и новый друг Коннора не вызывал у молодого ассасина ни капельки доверия.

— Я вот хотел у вас, братья-следопыты, спросить кое-что… — задумчиво начал Гимли и, заметив на себе заинтересованные взгляды ассасинов, выдал: — Я все хотел у вас узнать, откуда вы родом? — Дезмонд, внимательно слушавший вопрос, но при этом не отрывавший взгляда от ущелья, вдруг дернулся и посмотрел на старших братьев. Эцио оторвался от еды и уже вопросительно посмотрел на своих старших братьев. Коннор и Альтаир только переглянулись, не зная, что и сказать. — Да и имена у вас довольно интересные, я бы сказал, очень редкие. Никогда не встречал людей с такими именами, у ваших отца и матери довольно хороший вкус. Имена вам идут, — даже Арагорн вынырнул из своих мыслей и с интересом посмотрел на ассасинов. Всё же было интересно, как они будут выкручиваться из этой ситуации. Альтаир дал слово Коннору. Все-таки его история будет более правдоподобной, чем любая их.

— Мы жили в небольшой деревушке, что находилась на границе Рохана. Мама умерла, через год после рождения Дезмонда. Отец… ушел еще до его рождения. Кто-то из родителей точно был потомком Дунедайн, кто именно мы не знаем, но скорее всего отец. После смерти матери нас воспитывала ее сестра… — начал метис и, увидев одобрительный кивок Альтаира, понял, что сказал все правильно. Об их меленьком секрете знало всего четверо: Арагорн, Гендальф, Леголас и Элронд. Рассказывать направо и налево об их происхождении они не собирались. Да и не стоило, во избежание дополнительных расспросов и проблем.

— Когда мы выучились воинскому делу, то пошли странствовать, во время этого самого странствия мы и наткнулись на отряд гномов, который шел к Одинокой горе, в последствии и присоединились к нему, — продолжил Эцио. — Ну что? Мы удовлетворили твое любопытство, а, Гимли?

— Конечно удовлетворили. Правда, я бы такого отца, за то что бросил таких прекрасных сыновей, ух! Даже не знаю, что бы сделал! — не слишком громко, но довольно зло прикрикнул Гимли. Коннор как-то сразу помрачнел и приуныл, но почувствовав на своем плече руку брата, понял, что он имеет прекрасную семью, несмотря ни на что!

Они просидели так еще несколько часов. В тишине, наконец, смогли немного отдохнуть.

— Нам сюда! — вдруг послышался голос Гендальфа, отчего путники вскочили на ноги.

— Он вспомнил! — обрадовался Мерри.

— Нет, — Гэндальф надел шляпу, — просто там внизу не такой затхлый воздух. Мериадок, советую всегда в таких случаях полагаться на обоняние, — и маг подошел к лестнице. Остальные, быстро собрав вещи, последовали за ним. Они спускались довольно долго и, наконец, вышли в какой-то, очень большой зал.

— Погодите-ка, я постараюсь получше осветить это место, — Гэндальф поднял посох, и камень на нем засиял подобно солнцу. У путников на лицах появилось выражение восторга. Густые тени отпрянули, высоко над головами высветив свод, опирающийся на ряды мощных искусно обработанных колонн. Зал был пуст, кое-где валялись обломки камней и опор, странно поблескивали мрачные полированные стены, длинные трещины на потолках были столь темными, что казалось будто тьма там осязаема. Вязкая, как болото.

Идя по огромному залу, через некоторое время справа они увидели немного приоткрытую массивную дверь, через которую в коридор попадал свет. За дверью обнаружилась квадратная комната с окошком, прорубленным в восточной стене; путники, привыкшие к полной темноте, невольно зажмурившись, остановились на пороге. Потом осторожно шагнули в комнату.

Наступая на какие-то хрупкие осколки, покрытые ковром черно-серой пыли, путники подошли к прямоугольному камню трех или четырех пядей высотой, расположенному в середине комнаты так, что свет из маленького окошка под потолком освещал белую мраморную плиту, которая лежала на большом камне.

— Уж не могилу ли мы нашли? — пробормотал Фродо и со скверным предчувствием склонился над плитой. К нему подошел Гендальф. Плиту покрывали странные руны.

— Это древнеморийский язык, — посмотрев на плиту, проговорил маг, — стародавнее наречие людей и гномов. — И добавил: — Здесь выбита надгробная надпись:

«Балин, сын Фундина, государь Мории.»

— Значит, Балин погиб, — сказал Альтаир, с грустью смотря на могилу. Коннор пробормотал что-то на своем родном, немного рокочущем языке, и, скорее всего, это было что-то вроде молитвы. Леголас, вероятнее, сказал нечто похожее, только очень тихо и на эльфийском. Гимли надвинул капюшон своего плаща на глаза.

— Этого-то я и опасался, — промолвил он.

Хранители молча стояли у могилы. Фродо печально вспоминал Балина, его многолетнюю дружбу с Бильбо и давний приезд гнома в Хоббитанию. Отсюда, из пыльного морийского склепа, мирная жизнь тех далеких времен казалась полузабытой волшебной сказкой. Ассасины же вспоминали их первый поход в этом мире. Балин действительно был отличным гномом, но даже его настигла смерть, как бы печально это не звучало, но все рано или поздно умирают, и с этим ничего нельзя поделать.

Наконец, преодолев унылое оцепенение, путники разбрелись по пыльной комнате, надеясь разыскать какие-нибудь следы, которые прояснили бы участь Балина или судьбу его храброй дружины. Под окном, напротив двери в коридор, они обнаружили еще одну дверь. Теперь, попривыкнув к дневному свету, который был на порядок ярче тусклого света от огонька Гендальфа, они заметили, что хрупкие осколки, все время хрустевшие у них под ногами, были костями убитых воинов; а среди костей, в черно-серой пыли, валялись боевые топоры гномов, разбитые шлемы, треснувшие щиты и кривые мечи с воронеными клинками — излюбленное оружие горных орков.

У стен, в глубоких и вместительных нишах, стояли взломанные дубовые сундуки, окованные заржавевшими железными полосами; возле одного из них, под разбитой крышкой, Гэндальф увидел разодранную книгу. Нижний край книги обгорел, она была истыкана мечами или стрелами и заляпана бурыми пятнами — кровью. Гэндальф бережно поднял книгу и осторожно положил ее на могилу Балина. Фродо с Гимли подошли к магу и смотрели, как он перелистывает страницы, исписанные многими разными почерками на эльфийском, дольском и морийском языках. Страницы были твердыми и ломкими, словно тонкие костяные пластины. Дезмонда вдруг передернуло от плохого предчувствия, что не давало ему покоя. Что-то должно произойти и это что-то его пугало.

— Насколько я понимаю, — проговорил Гэндальф, — это летопись Балинского похода. Начата она тридцать лет назад, со вступления дружины Балина в Черноречье. Видите, тут написано I/3? По-моему, это значит год первый, страница третья — двух первых страниц в книге недостает. И вот что мне удалось разобрать. «Мы уничтожили охрану орков у Ворот и в Кар… „ дальше прочитать невозможно, страница залита кровью; но тут-то все ясно; в Караульной комнате. ‚Однако часовые успели поднять тревогу, и многих орков мы…‘, видимо, убили, ‚в битве у Зеркального озера. Флоин порубил целый отряд врагов, но и сам был смертельно ранен вражеской стрелой… ‚ Дальше говорится: ‘… выбили орков из Двадцать первого чертога в Северном крыле. Здесь…“ Опять непонятно, но упоминается слово шахта. И наконец: »… Балин со своими советниками расположился в Летописном чертоге…«

— Это и есть Летописный чертог, — оглянувшись на сундуки, заметил Гимли.

— Несколько страниц очень сильно попорчены, при этом свете их не прочтешь, — после долгой паузы сказал он спутникам, — но видно, что их заполняли в спешке и, по всей вероятности, разные летописцы. Потом сколько-то страниц вырвано, и следующие помечены цифрой V — пятый год с начала похода, V/1, V/2, V/3, V/4… Нет, ничего не могу разобрать. А тут? Ага, вот разборчивый почерк, но запись почему-то сделана по-эльфийски.

Гимли придвинулся к надгробию вплотную и под рукой Гэндальфа заглянул в Летопись.

— Это почерк Ори, — объявил он. — У него, как я слышал, была привычка записывать важные сообщения по-эльфийски.

— Написано неразборчиво, но могу сказать только то, что здесь скорее всего описана смерть Балина. А дальше совершенно другим почерком написано: „Нам некуда отступать. Некуда! Они захватили мост и Караульную. Лони, Фрар и Ноли свалились… — Тут шесть или семь страниц слиплись от крови, а дальше речь идет о Западных Воротах: — Привратница затопила долину. Вода поднялась до самых Ворот. Глубинный Страж уволок Оина в воду. Нам некуда отступать. Некуда!..“ И все, нижний край страницы оторван. — Маг в задумчивости опустил голову. — Ага, вот еще одна страница, — шагнув к нише, проговорил он и поднял с полу измятый листок. — Она исписана только до половины. Похоже, что ею заканчивается Летопись. Слушайте: »…Нам некуда отступать. Некуда! Они вызвали из Глубинных ярусов Смерть! От страшного грохота где-то внизу того и гляди провалится пол. Они приближаются!..« Это заключительные слова Летописи… Да, хотелось бы мне понять, о чем говорит последний летописец. — Маг снова задумался и умолк.

— „Нам некуда отступать“, — пробормотал Гимли. И вдруг Хранители отчетливо осознали, что они забрались в могильный склеп. Всем, даже Гэндальфу, стало не по себе.

— Нам нужно как можно скорее покинуть это место… — пробормотал Альтаир и почувствовал, как по спине пробежался холодок.

Р-Р-Р-0-К — громкий рокот затопил пространство. Стены задрожали, а с потолка посыпалась пыль.

— Орки! — крикнул Леголас.

Р-Р-Р-О-К — еще один громкий рокот раздался слишком близко от их места расположения. Альтаир бросился к двери, но едва он выглянул в зал, как в воздухе что-то засвистело, и две стрелы вонзились в створки на уровне его носа. Нервно хихикнув, сириец с помощью братьев закрыл не поддающиеся сразу громоздкие ворота.

— Все назад! — скомандовал Арагорн. — Держитесь рядом с Гэндальфом! — отшвырнув свой факел в сторону, Следопыт подбежал к ассасинам и помог им заблокировать двери. Леголас бросил им несколько алебард, которые мужчины сунули в железные скобы, таким образом заклинив створки. Снаружи послышался рев.

— С ними пещерный тролль! — Эцио отскочил назад, присоединившись к остальным. Напротив двери встали Леголас, Коннор и Арагорн, натянув луки. Другие члены отряда столпились сзади. Гэндальф выхватил свой меч, все последовали его примеру.

Двери начали содрогаться от ударов. Гимли с воинственным рыком вскочил на надгробную плиту и поднял два топора.

— Пусть приходят! — рявкнул рычащим тоном сын Глоина. — Пусть узнают, что в Мории еще остался один гном!

Дверь тряслась все сильнее. Деревянные створки начали колоть клинками, их лезвия уже просовывались внутрь. Леголас выпустил стрелу. Раздался вопль. Эльф схватил еще одну. Но сейчас выстрелил Арагорн. Еще один визг, но враги не отступали. Наконец, створки не выдержали и с грохотом вылетели, и орки с топотом ворвались в зал. Трое сразу же полегли со стрелой горле. Сосчитать ту ораву, что на них напала, не удалось никому. Да и времени заниматься всякой ерундой не было опять же ни у кого. Ассасины рассредоточились по комнате, кромсали врагов, кружились в стремительном танце, сотворяли свою кровавую вендетту. Только и было видно время от времени блеск стали и брызги крови врагов. Они мстили, мстили за смерти их друзей гномов, мстили за сотни оборванных судьб. Они, наконец, смогли выпустить пар, что очень давно хотели сделать Коннор и Дезмонд, еще с того времени, как путешествовали по Рохану. Маленькие деревушки на границе страны коневодов, полностью сожженные. Пепелище, оставленное за спинами тварей, обгоревшие тела, сломанные судьбы… Женщины, мужчины, дети, старики… За них они мстили. За них проливали вражью кровь.

Тут раздался яростный рев, и в помещение ворвался гигантский тролль с железным ошейником, от которого шла длинная цепь — за нее-то его и втащили в комнату. Леголас мгновенно пустил в него стрелу. Тролль взревел и занес дубинку прямо над опешившим Сэмом. Еще бы чуть-чуть, и хоббита бы не стало, но Сэм не хотел так просто сдаваться и, истошно завопив, пронесся прямо между ног своего врага. Удар дубины обрушился на каменный пол, и тролль с недоумением нагнулся, заметил садовника и, повернувшись к нему, собрался раздавить противника ногой. Но тут его дернуло назад — Альтаир и Арагорн, схватившись за цепь, изо всех сил тянули ее на себя. Тролль едва не упал и, в попытке удержать равновесие, снес одного непутевого орка. Арагорн успел отскочить в сторону, а вот Альтаир слишком поздно понял, что теперь он один держит цепь. Тролль дернул ее, и сирица отшвырнуло к стене. Тот кубарем скатился на пол, а когда более менее пришел в себя, заметил, что над ним уже занес меч орк. Но маленький кинжал, который ловкой рукой метнул во врага Эцио, тут же вонзился твари в спину, и орк, задрав голову, рухнул. Итальянец слегка кивнул и снова ринулся в бой.

Тролль между тем разозлился и принялся махать булавой направо и налево, сметая не врагов, а других орков, которые не успевали вовремя уйти с дороги. Гимли запнулся о какое-то тело и упал, но тролль не смог воспользоваться этим шансом. Леголас выпустил в него сразу две стрелы и тут же принялся отбиваться от орков кинжалами. Тролль, схватив свою цепь как лассо, махнул ею в эльфа. Тот пригнулся. Удар повторился, потом еще один. Лихолесец, отходя назад, приблизился к столбу, и в следующую секунду закрепив обмотавшуюся вокруг него цепь клинком, пробежал по натянутой струне и всадил троллю в голову еще пару стрел. Тот истошно завопил и завертелся волчком, а эльф легко спрыгнул на землю и отбежал в сторону.

— Все больше и больше поражаюсь ловкости эльфов, — усмехнулся Дезмонд, стоя спиной к спине Коннора.

— Нам до его уровня далеко, — ответил метис, убивая скрытым клинком одну тварь и добивая томогавком другую.

— Но ведь и мы кое-что умеем? Не зря ведь шестьдесят лет тренировались! — весело откликнулся Эцио и ловко взобрался на вершину наполовину обвалившейся колонны. И уже от туда перепрыгнул на бушующего тролля. Секунда, и в его мощную шею вонзилось два скрытых клинка. Тварь взревела, широко открыв свой рот, в который попало сразу две стрелы от Коннора. Жалобно скуля и пытаясь расчесать свое горло тролль свалился замертво, от чего задрожал пол. Живых орков в этой комнате не осталось. Но все понимали: подкрепление тварей уже в пути.

— Все целы? — спросил маг и быстро посчитал всех Хранителей.

— Все в порядке, никто не ранен, — в первую очередь ассасины осмотрели хоббитов, с теми было все в порядке.

— Значит нам пора уходить! За мной к Мосту Казад-Дума! — крикнул Гендальф и ринулся к выходу из склепа. Остальные поспешили за ним.

Отряд буквально вылетел через восточные двери в зал, еще больший, чем тот, через который они попали в усыпальницу Балина. Все неслись, сломя голову. Позади них появлялось все больше и больше орков, они возникали со всех сторон, многие из них спускались по колоннам из трещин в потолке. Путники все бежали и бежали, но, в конце концов, им пришлось остановиться. Орки теперь были и впереди, и отряд застыл, заключенный в плотное кольцо врагов.

На мгновение установилась тишина. Но тут же ее разорвал чей-то рык. Твари в ужасе оглянулись. Дальний проход озарился светом огня. Послышались перепуганные вопли. Орки явно струхнули. Раздался повторный рев, и тут твари не выдержали. Оставив отряд, они бросились врассыпную, полезли во все щели и проломы. За считанные секунды огромный зал опустел. Но таинственное чудовище, которого так испугались орки, не ушло, а наоборот приближалось. Рев донесся снова. Леголас натянул было лук, но опустил, поняв, что стрелы не помогут.

— А это что за нечисть? — проворчал Альтаир. Гэндальф закрыл глаза.

— Это Барлог, — сказал Гендальф. — Ужас Глубин, Погибель Дарина… Он одни из древнейших демонов… Этот враг никому из вас не по силам, — закончил он.

— У запора два врага — чернослив и курага, — начал Эцио.

— Вот и третий появился — морийской ужас гробницы… — закончил Дезмонд, и отряд, не сговариваясь, помчался за Гендальфом.

Вслед им послышались новые громкие раскаты грома. Альтаир, бежавший первым, свернул за угол и уже начал спускаться по ступенькам, но лестница внезапно оборвалась в глубокую пропасть, на дне ее метался огонь. Он зашатался на краю, когда вовремя подскочивший Леголас схватил его за рукав и опрокинул назад. Мерри, Сэм, Пиппин и Фродо один за другим заскользили по полу до обрыва и поглядели вниз.

— Гэндальф! — Арагорн вцепился в руку мага.

— Веди их, Арагорн! — отозвался чародей, положив руку Следопыту на плечо. — Мост совсем рядом!

И, действительно, справа невдалеке зиял узкий пролет, переброшенный через бездонную пропасть. Послышался еще один рев, и Арагорн попытался прорваться назад, но маг отбросил его назад.

— Делай, что я говорю! — прикрикнул он. — Мечи здесь бесполезны!

От площадки, на которой сейчас замер отряд, справа вдоль стены, бежала узкая лестница, ведущая в сторону моста. Потом она отходила вперед, протягиваясь тонкой лентой прямо над бушующим далеко внизу огнем. Путники цепочкой побежали по ступенькам. Но сооружения были старыми, время оставило на них свой след, и довольно скоро они наткнулись на провал. Правда, он был не очень велик, и можно было через него перебраться.

Леголас прыгнул первым, за ним ловко перепрыгнули Эцио, Альтаир и Коннор, которые ничем не уступали олимпийским чемпионам по прыжкам в длину. И, оказавшись на другой стороне, эльф протянул руку магу.

— Гэндальф!

Сзади раздался рев, от его шума начал рушиться свод над коридором, из которого они недавно выбежали.

— Гэндальф! — снова позвал Леголас.

Маг собрался и перепрыгнул. Ситуация и так была не слишком радужной, а тут еще в довершении ко всему в воздухе что-то засвистело. Из темноты наверху неслись свистящие, короткие, орочьи стрелы. Ассасины, достав свои луки, начали отстреливать орков, что появлялись из темноты пещер. Вскоре к ним присоединился Леголас.

— Мерри! Пиппин! — Дезмонд обхватил хоббитов и рванулся вперед. И вовремя! В последнюю секунду, когда их ноги оторвались от каменной поверхности, несколько ступеней обвалилось.

Орки продолжали обстреливать отряд, но со стороны Братства им отвечал зоркий эльф и не менее меткая тройка ассасинов.

— Сэм! — Арагорн буквально перебросил хоббита на другую сторону и повернулся к Гимли.

— Я-Гном! — остановил его тот. — И не позволю себя швырять! — и прыгнул. Правда, в этом он не был мастером и подскользнулся на самом краю, но Леголас не растерялся и вцепился ему в бороду. Гимли взвыл не то о боли, не то о возмущения. — Только не за бороду!

И ещё один кусок лестницы откололся и полетел вниз. Послышался очередной грохот, и с потолка полетели валуны, что окончательно разрушили лестницу, на которой находились Фродо и Арагорн. Основание каменной лестницы треснуло, и она начала раскачиваться из стороны в сторону. Наклонившись чуть вперед, чем и направив неустойчивую конструкцию ближе к противоположной стороне дыры. Выбрав удобный момент, хоббит и Странник перепрыгнули к друзьям. Мгновение и незваные гости Мории продолжили бежать дальше. Подбежав к мосту, Гендальф стал пропускать всех вперед.

— По мосту! Бегом! — подгонял маг хранителей.

Пламя взметнулось к потолку, и из него образовалось необычайно высокое, жуткое существо. Огромное туловище, массивные ноги, сильные, длинные руки. Его всего окружал жаркий багровый огонь и мрак, придававший устрашающий вид. Тёмное облако, как будто окутывало его. На голове у огненного демона были длинные, круглые, похожие на бараньи, рога. Вместо волос его покрывала всклокоченная огненная грива. Тварь начала приближаться к мосту, но Гэндальф встал посреди гномьего строения, перекрывая путь монстру.

— Так вот он какой, Шайтан… — пробормотал Альтаир, смотря на это чудовище. Все, чего сейчас хотели ассасины, да и все Братство, это оказаться подальше от этой твари, этого места. Вдохнуть свежего воздуха и услышать пение птиц, шелест травы… Но сейчас накатывал вопрос: выживут ли они сейчас вообще?

— Ты не пройдёшь. Я служитель тайного огня, владетель пламени Анора. Тёмный огонь не поможет тебе, пламя Удуна! Возвращайся во мрак, — крикнул с угрозой маг и ударил посохом по мосту, вокруг Гэндальфа распространился шар света. Барлог отступил назад, маг покачнулся, но не отступил. — Ты не пройдёшь! — еще один грозный крик белого мага раздался в округе.

Барлог начал приближаться к нему, как только чудовище вступило на мост, тот обрушился под весом монстра и демон полетел вниз. Гэндальф развернулся и хотел направиться к братству, но хлыст твари обвился вокруг его ноги и сбросил вниз. Гэндальф из последних сил схватился за мост.

— Бегите, глупцы! — с этими словами Гэндальф провалился в бездну, вслед за Барлогом.

— Гендальф!!! — в отчаянии крикнули все из братства, но было уже поздно. Свист стрел вернул путников в реальный мир, и они бросились к выходу. Никто уже не помнил, как они выбрались на поверхность, никто не помнит, как они попадали на колени, подставляя свое лицо весеннему дождю, никто не понимал, что именно стекает по их щекам — маленькие капли дождя или же горячие слезы. Боль от потери друга защемила сердце, врезалась в душу. Однако оставаться здесь было не безопасно. Нужно было идти дальше…