Незабываемое приключение... (джен)

У Дезмонда еще никогда так не болела голова. Было такое ощущение, будто бы по его голове пару раз ударили молотком, а то и вовсе кувалдой. Глаза никак не хотели открываться, а в спину впились камушки и сухие ветки. Но даже эта досадная неприятность не смогла повлиять на приятное ощущение мягкой травы под головой. До слуха донесся шелест листвы и пение птиц. Яркое солнышко ласковыми лучами щекотало лицо, а теплый легкий ветерок трепал короткие волосы.

Дезмонд все же постарался открыть глаза, и, как только это у него получилось, солнце мгновенно ослепило парня своим сиянием так, что пришлось зажмуриться. Привыкнув к яркому свету, потомок великих ассасинов первым делом осмотрелся. Он не без удивления отметил, что находится в лесу. Сбоку весело журчит ручеек. Впереди возвышаются над кронами деревьев высокие скалы, на этих же скалах что-то сверкало. Но отсюда было трудно рассмотреть, что это, а ветер все нашептывал только ему известную мелодию. Деревья были как будто бы из золота. Кажется, сейчас здесь была осень. Редкие листья падали с деревьев, они легко опускались на землю, как будто перышки маленькой птицы, что, испугавшись, потеряла перо. Было позднее утро. Роса почти исчезла с маленьких зеленых травинок, а редкие цветы, которых Майлс еще никогда не видел, украшали этот прекрасный природный ковер.

Ассасин двадцать первого века был восхищен. Он никогда не видел такой красоты. На Земле уж точно такого нет. Все уже давно было застроено и пало жертвой прогресса. А если и остались заповедники, то они стали лишь тенью того, что было раньше. «Я попал в Рай?» — пронеслось в голове, и парень даже обрадовался такой перспективе. Невольно Дезмонд вспомнил свою любимую книгу. Да, последнее, что он читал перед тем, как завязалась вся эта история с тамплиерами, была книга «Властелин колец», причем остановился он на последней части трилогии. Он хорошо помнил, как в детстве, когда был свободен от изнурительных тренировок, запирался в своей комнате и читал книги Толкиена, найденные в библиотеке отца. В основном это был «Хоббит». Еще мальчишкой он перечитывал эту книгу не один раз. В своем воображении он всегда рисовал леса эльфов именно такими.

Внезапно раздавшиеся голоса где-то в стороне заставили его вынырнуть из раздумий и отвлечься от созерцания этой красоты.

Голоса были смутно знакомыми, но они не приближались, что заставило Дезмонда немного расслабиться. Однако, он не терял бдительности. Все же последние месяцы многому его научили. Как можно более тише молодой ассасин пошел в сторону голосов. И даже проверил механизм своего скрытого клинка, причем несказанно удивился его наличию, однако в душе надеялся, что использовать его не придется. Бесшумно прокравшись, Майлс затаился в высоких кустах, стараясь не выдавать себя даже малейшим шорохом. При этом он пригляделся к говорящим, хотя, можно даже сказать, рычащим друг на друга мужчинам. Даже из своего укрытия молодой ассасин чувствовал витавшую в воздухе напряженную обстановку. Мужчины были облачены в белую одежду, смутно знакомую Майлсу.

— Ладно, то, что мы не враги, уже выяснили. Теперь второй вопрос: где мы? — проговорил один из них. Он был не очень высоким, среднего роста, и, в отличие от остальных двоих, его капюшон был снят. У него были длинные волосы чуть ниже плеч, собранные в хвост, перевязанный красной лентой. Красивое лицо, не слишком полные губы, прямой, но не слишком длинный нос, карие глаза. Его губы пересекал бледный росчерк шрама. Он был одет весьма необычно. Белая одежда украшена красными полосками. Широкий пояс со сверкающим серебряным знаком на нем. Но этот знак не давало разглядеть солнце. Левую руку скрывал плащ. Но то, что это одежда ассасинов, не оставалось никаких сомнений.

— В лесу, — односложно отозвался второй. Он стоял спиной к Дезмонду, но его одежда, тоже белая, только уже с синими вставками, заставила Майлса напрячься еще больше. И голос был знакомый. Очень знакомый.

— Спасибо, что просветил, — в голосе третьего было еле заметное ехидство и даже чуточка сарказма. Он также был среднего роста, одет в длинное белое одеяние, пошитое на манер монашеской робы. Опять же широкий кожаный пояс, под которым перевязанный красный кушак. Наручи на его руках тоже были знакомы Дезмонду. Лицо мужчины было скрыто капюшоном, но бледный росчерк шрама на губах был отчетливо виден.

Немного поразмыслив, Майлс прикинул все свои шансы на выживание, если он сам сейчас выйдет к ним. Но даже от американца не ускользнул тот факт, что его уже заметили. Это доказывает напряжение, что было буквально осязаемым. Поэтому Дезмонд решил выйти сам, во избежание глобальных неприятностей. Нет, он, конечно, понимал, что его могут убить не разбираясь, что к чему, но все же он отделался всего лишь приставленным к горлу кинжалом. Альтаир, Эцио и Коннор собственной персоной.

— Ничто не истинно, все дозволено, — проговорил Дез, немного напряженно посматривая на весело сверкающее у его горла лезвие клинка, и приложил свою левую руку к груди с согнутым безымянным пальцем. Пусть и не сразу, но Альтаир убрал оружие от своего потомка. А Дезмонд думал, что все могло быть и хуже…

Далекие предки Дезмонда Майлса были ассасинами. Они на протяжении всей своей жизни боролись с тамплиерами. Собственно, почему они друг с другом сражаются? Тамплиеры стремились создать идеальный мир, в котором будут преобладать порядок и контроль, что отличается от цели их заклятых врагов — ассасинов — создать идеальный мир, где преобладает свобода и демократия. Крестоносцы, как их называли в прошлом, активно вели борьбу с ассасинами на протяжении всей истории человечества. Преследуя одинаковую цель, они использовали совершенно разные методы, из-за чего и шла эта борьба.

Альтаир ибн Ла-Ахад является сирийским ассасином. Он родился 11 января 1165 года и принял активное участие в событиях времён Третьего Крестового похода. По словам Аль-Муалима, тогдашнего главы ордена ассассинов, уже с детства Альтаир проявлял лидерские качества и, благодаря этому, являлся лучшим учеником, с ранних лет заслужившим уважение и признание своего учителя. Его учитель, которым был как раз Аль-Муалим, очень ценил своего ученика, однако всегда есть одно «но». Альтаир был далеко не самым покладистым учеником. Частенько грубил и был наглым в отношении своих братьев-ассасинов. Был вспыльчивым, хвастливым и самолюбивым. Не один раз нарушал Кредо Ассассинов. Но всё это ему сходило с рук. Но, несмотря на все это, он учился на своих ошибках, разгадывал скрытые тайны Братства Ассасинов и, впоследствии, спас его. Он был великим человеком, и его потомки всегда чтили его память.

Эцио Аудиторе да Фиренце являлся ассасином эпохи Ренессанса, впоследствии ставшим мастером-предводителем Братства в Италии. Эцио не подозревал о своей дальнейшей судьбе, вплоть до достижения семнадцатилетнего возраста, но заговор против семьи Аудиторе и дальнейшее наказание в виде повешения его отца и двух братьев сделали своё дело: он смог узнать своё предназначение. В сундуке отца он нашел одеяние ассасинов и вышел на тропу долгой и кровопролитной вендетты. То, что толкнуло его на путь ассасина, была месть, которую он все же свершил. Действия Эцио имели сильное воздействие на Орден. Благодаря его усилиям, очень много городов в Европе вошли под контроль Ассассинов.

Радунхагейду или Коннор Кенуэй родился 4 апреля 1756 года в племени Ганьягэха, Могавки* и являлся типичным потомком от межрасового брака того времени: его отец был англичанин-тамплиер Хэйтем Кенуэй, мать — Гадзидзио, коренная американка. Когда он был ещё маленьким, его деревня сильно пострадала из-за нападения белых колонистов. Радунхагейду посвятил собственную жизнь борьбе за справедливость и равноправие — в этом ему помогло Братство Ассасинов. Также участвовал в важных исторических событиях, таких как: Бостонское чаепитие*, битва при Банкер-Хилле** и сражения при Лексингтоне и Конкорде* * *

.

Дезмонд же был потомком всех вышеперечисленных ассасинов. Он никогда не хотел становиться таковым. Однако судьба его распорядилась иначе. За последние несколько месяцев он пережил много событий, причем не самых приятных. Он «проживал» жизни своих предков, ища в их воспоминаниях древние артефакты, разгадывал загадки, спасал мир. Он защитил мир от солнечной вспышки, что могла выжечь всю планету в 2012 году. И сейчас Майлс смотрит в глаза своим далеким предкам. Они не говорили. Слова сейчас были не нужны. Каждый думал о своей прожитой когда-то жизни, но каждый отчетливо помнил и понимал тот факт, что уже умер.

— Так, кто ты такой? — спокойно спросил Альтаир у Дезмонда. Они были больше всего похожи. Похожие черты лица, даже шрам такой же. И это очень сильно напрягало сирийского мастера ассасина.

— Меня зовут Дезмонд Майлс. Я ассасин из двадцать первого века, — проговорил он, на что услышал саркастическое хмыканье сразу с трех сторон. — И ваш потомок, — вздохнул он. И вновь практически синхронное хмыканье всех троих ассасинов со всех сторон возвестило Майлса о том, что ему ни капельки не поверили. «Ну как им еще это объяснить?» — досадно подумал Дез.

— Стойте, Дезмонд? Это с тобой через меня говорила та богиня? Менерва, кажется? — вдруг всполошился Эцио.

Дезмонд утвердительно кивнул.

— В моем времени миру грозила глобальная катастрофа. И Менерва с твоей помощью предупредила меня о ней, — проговорил Майлс.

— Катастрофа, — задумчиво пробормотал Альтаир. — Помню, когда я изучал Яблоко Эдема*, я смог увидеть отрывки из будущего. Я видел, что тогда стало с человечеством. Оно практически все было уничтожено…

— Я тоже видел, — отозвался Эцио, Коннор же только кивнул.

Дез невесело усмехнулся и покачал головой:

— Вы видели не будущее, а очень далекое прошлое. В будущем этот ужас должен был повториться. Но все же катаклизм удалось предотвратить. Коннор, помнишь медальон, который ты забрал у Ли, когда убил его? — Могавк кивнул, немного удивившись просвещенности своего потомка. — Так вот, с помощью этого медальона я открыл врата в Храме Предтечей. Там уже с помощью Яблока Эдема и предотвратил то, что было предсказано когда-то. Но, судя по тому, что я стою здесь, рядом с вами, я все-таки умер, — хмыкнул потомок ассасинов. На поляне опять воцарилась тишина, которую нарушало только пение птиц да шелест деревьев.

А что им еще говорить? Они люди, прожившие свои жизни, кто-то и не только свои. Они учились на своих ошибках, добивались своих целей. И что им теперь делать? Некоторые ничего кроме сражения и делать-то не умеют.

— И еще, думаю мы все здесь считаемся родственниками, — проговорил Дезмонд, пытаясь разрядить обстановку.

Теперь же на него смотрели с неким интересом. Великие ассасины прошлого были не против отвлечься от тягостных дум. — Альтаир предок Эцио, а мы с Коннором — потомки Эцио. А ты, Коннор, являешься только моим предком, а для Альтаира и Эцио ты потомок. — Пока до его предков доходил смысл сказанного, Майлс услышал тихий шорох где-то в стороне и немного напрягся. А тем временем до ассасинов прошлого наконец дошло сказанное, отчего они посмотрели на своего потомка с нескрываемым скепсисом. — И не надо на меня смотреть, как на умалишенного. Я правду говорю, — немного обиженно пробурчал Дез и еле заметным знаком показал предкам, что они тут не одни. Однако, этого и не требовалось. Остальные, несмотря на то, что были погружены в свои мысли, тоже услышали шорохи. Они могли принадлежать какому-то зверю, но терять бдительность не стоит.

— Думаю стоит пойти в сторону скалы, — показал Коннор на то место, где в самом начале Дезмонду показалось что-то сверкающее. Остальные кивнули.

Они шли в полной боевой готовности. Готовые защищаться от возможной атаки врага. Но и это не препятствовало ассасинам прошлого обдумать слова своего потомка. Собственно, Эцио и так знал, что является потомком Альтаира. Альтаир же просто не мог поверить в то, что эти парни и есть его потомки, но он не мог не заметить, что все же каждый из них хоть чем-то и похож. Лицом, комплекцией, а особенно глазами. Золотыми, как у хищной птицы. Пусть у кого-то они были темнее, у кого-то — светлее. А еще они просто ощущали друг в друге что-то неуловимо-родное. Это было еле заметное чувство, но даже недоверчивый ко всему Коннор почувствовал это. И все же они не могли не признать того, что их потомок говорит правду.

Тихие шорохи стали слышны совсем близко. Однако, ассасины не могли не отметить, что их практически не слышно, и следит за ними именно человек. Теперь остается один вопрос: кто это может быть? Друг, или же враг? Наученные жизнью, они были предельно осторожны. Вели себя спокойно, никак не выдавали того, что заметили слежку.

Примерно через полчаса такого передвижения, преследователю надоело скрываться, и он решил показаться на глаза ассасинам. И показался весьма эффектно, можно сказать. Шедший впереди Альтаир был спокоен и собран, готовый в любой момент отразить атаку потенциального врага. Но даже он не ожидал того, что прямо ему под ноги выскочит, в прямом смысле этого слова, старик. Сирийский мастер-ассасин всегда мог похвастаться отменной реакцией. И в ту же секунду в странного старца полетел метательный нож. Но он оказался очень проворным и быстрым, для своего возраста, и метательные ножи были отбиты посохом. «Знаем мы таких „старцев“. Вроде бы и дряхлые на вид, но покалечить серьезно могут, » — хмуро подумал сирийский ассасин и стал в боевую стойку, впрочем, как и Коннор с Эцио. Они приготовились к битве, при этом на подсознательном уровне чувствуя, что им попался весьма серьезный противник. Дезмонд же просто был в шоке. Из фильма он знал, как выглядит Гендальф, но осознать то, что они попали в Средиземье было, как минимум, трудно.

Майлс сначала не узнал этого деда. Но серый балахон, остроконечная шляпа, длинная борода и палка, пардон, посох, подкинули парню воспоминания об образе серого мага Гендальфа. А потом, вспомнив фильм, который смотрел пару лет тому назад, он понял, что слетает с катушек, притом не один он. Коллективные галлюцинации до добра не доводят. Здесь собрались четыре ассасина, и если они сойдут сума, то всему придет полный писец. Четыре неадекватных убийцы, трое из них мастера своего дела, как бы до геноцида ближайших поселений не дошло, если таковые имеются, конечно. Мало ли кто им еще привидется, гоблин, или же первый гранд мастер тамплиеров Робер-де Сабле.

Гендальф же просто наблюдал за этой компанией странных людей в белых одеждах. Он понимал, что они слишком напряжены и готовы броситься в атаку в любой момент. Но они все еще не напали. Может, сомневаются, или ждут его хода. Лишь один из них не пытается даже стать в боевую стойку. Он смотрит на серого мага, и в светло карих, почти золотых, глазах плещется очень много эмоций. Но больше всего удивление. Гендальф переводит взгляд на других мужчин, те все еще напряжены. От Митрандира не укрылось и огромное сходство этих мужчин. Было такое ощущение, будто перед ним стоят братья, причем, родные. Но он слышал их разговор. Причем, слышал от начала до конца. И понял некоторые вещи. То, что эти парни родственники друг другу, доказывает братское сходство. И, смотря в их глаза, маг улыбнулся. Совсем по-доброму, будто бы улыбался своим собственным детям.

Дезмонд же поняв, что эта «галлюцинация» не хочет исчезать, решил, что стоит закончить еще не успевшее начаться представление. Если уж они действительно попали в Средиземье, то не стоит наживать себе врагов. Тем белее таких…

— Подождите, не нападайте, — окликнул он своих предков. Те недоуменно посмотрели на него, но увидев серьезный взгляд своего потомка, все же опустили оружие. — Он нам не враг. — Закончил Майлс и перевел взгляд на мага. Тот, не убирая с лица добродушной улыбки, обратился к ассасинам:

— Что делают четверо молодых людей в окрестностях Ривиндела? — вот теперь потомок великих ассасинов еле удержался от того, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Ну, конечно, Ривендел, кто бы мог подумать! И что ответить? Не говорить же, что просто заплутали?

 — Мы сами не знаем как сюда попали, — спокойно ответил Альтаир. Он не терял самообладание даже в таких ситуациях. Гендальфу же казалось, что этот статный мужчина был самым старшим в этой компании. Самым младшим казался тот парнишка, что остановил остальных, когда те пытались напасть на Митрандира. Двое других — средними братьями. Хоть они и отличались немного внешне, но разница в возрасте у них где-то в промежутке пяти лет. «Не знают они. Вот и я тоже не ведаю об этом.» — подумал про себя маг и, пригладив свою пышную и длинную бороду, ответил:

— Вот и я не понимаю, как вы смогли здесь оказаться. Эльфийские следопыты лучшие в своем деле, и они, наверняка, заметили бы чужаков, — он еще раз задумчиво осмотрел эту компанию. — Но я думаю, что знаю, кто может сказать вам, как вы попали сюда. — Он кивком пригласил их следовать за ним. И ассасины прошлого немного растерянно посмотрели на Дезмонда, и тот кивнул, мол «он не опасен, во всяком случае, пока мы не дадим ему повода».

— Я потом вам все объясню, — сказал Майлс предкам и пошел вперед. Те переглянулись и пошли за стариком.

* * *

Город эльфов, расположенный на скалах, был поистине прекрасен. Архитектуре эльфов свойственна неимоверная легкость. Белоснежные здания и беседки сверкали белым серебром на солнце. С первого взгляда и не заметишь, что сделаны дома из белого дерева. Прекрасные сады. Листья деревьев, как будто бы золотые. Цветы, подобные которым, ассасины еще не видели. И эльфы. Дезмонд никогда не думал, что увидит эльфов собственными глазами. Они были такими же прекрасными, как и описывались в книгах. Остроконечные уши, мягкие черты лица. Их голоса звучат, как музыка арфы. Тихо, мелодично, оттого и прекрасно. Длинные волосы спадают на плечи. Были и темные, почти черные, были и светлые, почти белые. В локонах играли лучики солнца. Глаза, заглянув в которые понимаешь, как мудры эти прекрасные создания. По ним не скажешь сколько лет они прожили, но в них читалась лишь память о многих, скорбных и радостных событиях.

Как и Дезмонд, великие ассасины тоже были поражены как красотой этой расы, так и архитектурой, что была здесь. Для Альтаира, родившегося в Масиафе и прожившего там всю жизнь, эти здания казались хрупкими, будто сделаны из хрусталя, который можно разбить одним только неосторожным движением. Стены Масиафа были толстыми, массивными, способными выдержать долгую осаду врага, знающими, как защитить. Впрочем, как и во всех городах его времени. Но Ривиндел никак не казался способным выдержать вражескую осаду. Больше его впечатлили только сами обитатели этого места. Прекрасные эльфийские девы и статные эльфийские мужчины. Величественные, излучающие собой многовековую мудрость. При первом взгляде на них, сириец проникся уважением к этой расе. Он сам не понимал почему, это было скорее на подсознательном уровне.

Эцио восхищался красотой, что окружала его. Родившийся в эпоху Ренессанса, маэстро ассасинов, истинный ценитель прекрасного, он был поражен здешними красотами. Флоренция, Рим, Венеция… Эти города не могли сравниться с красотой обители эльфов. Присущая архитектуре его времени симметрия, пропорции, геометрия и порядок основных частей, меркли по сравнению с эльфийской архитектурой. Он так же впечатлялся и местными жителями. Прекрасной расой, по сравнению с которой меркнет человеческий род. Людские девы тоже могут быть прекрасными, но не настолько, как эльфийские красавицы.

Для Коннора же это место было сплошной загадкой. Ассасин времен борьбы за независимость Америки никогда не видел таких красот. Города, в которых он когда-то побывал, не смогут сравниться с Ривинделом даже через тысячи лет. Прекрасные леса, что не сравняться с Фронтиром. Все это вызывало у метиса восхищение. Раса, которую он никогда не видел и не увидел бы в прошлой жизни.

В этом месте к ассасинам пришло спокойствие, умиротворение. То, чего они не имели в прошлой жизни. Вечная война оставила на них свой след, но сейчас это как-то само собой забылось. Отогнало все плохие мысли на задний план, оставляя все только хорошее.

Эльфы смотрели на прибывших с неким удивлением. Нечасто к ним приходят люди, тем более в сопровождении серого мага Гендальфа. Эльфы с интересом рассматривали гостей. Но никто не позволял себе шептаться за спиной прибывших. Они были выше сплетен и обсуждений, к людям относились нейтрально. Считали эту расу по-своему прекрасной, но в прибывших четверых мужчинах чувствовалось что-то неуловимо-особенное.

Дворец Владыки Элронда был так же красив, как и все остальное, что здесь находилось. Сам хозяин дворца вышел встречать прибывших.

— Владыка Элронд, — приветственно поклонился Гендальф.

— Приветствую, друг мой, — ответил эльф. Он смерил всю компанию взглядом, и пригласил их в дом. — Прошу, следуйте за мной.

Ассасинам ничего не оставалось, кроме как последовать за магом и эльфом. В них, как и в других эльфах, не ощущалось опасности. Ассасины точно знали, что здесь им ничего не угрожает. Элронд повел гостей на задний двор. Там, в красивой деревянной беседке они и расположились. Владыка эльфов снова осмотрел четырех «братьев» и решительно заговорил:

— Я видел как эти люди попали сюда, — сказал он скорее Гендальфу, нежели ассасинам. — Они прожили свои жизни в своем мире и переродились в этом. Потомки Дунэдайн.

Альтаир нахмурился. Он не любил ситуации, в которых ничего не понимал, а эта как раз была таковой. Также думали и Эцио с Коннором. Дезмонд же пытался вспомнить, кто такие Дунэдайн, но на ум ничего не лезло. Либо он просто забыл, либо пропустил объяснение во время прочтения книг. Хотя он и не читал «Сильмарилион», если конечно именно в этой книге описывается эта тема.

— Хм… Интересно, — проговорил серый маг и посмотрел на гостей из другого мира. — Как вас зовут?

— Мое имя Альтаир ибн Ла-Ахад, — выдал сириец с непривычным для эльфа и мага акцентом. — Его зовут Эцио, второго — Коннор. Самого младшего — Дезмонд, — сирийский мастер ассасин взял на себя ответственность представить его компанию.

— Что ж, добро пожаловать в Ривиндел, Альтаир, Эцио, Коннор и Дезмонд, — встал владыка. Остальные решили тоже встать. — Вам покажут ваши комнаты. Отдохните, поешьте. А завтра мы решим, что делать дальше.

Ассасины были не против отдохнуть. Они и не заметили, как наступил вечер. Путь до обители эльфов был долгим, несмотря ни на что. Идя в показанные им комнаты, ассасины прошлого думали, что стоит расспросить своего потомка, так как казалось, что он что-то знал…

_______________________________________

*Могавки — племя североамериканских индейцев, входившее в союз ирокезских племён. если будет интересно посмотрите в гугле.

*Бостонское чаепи?тие — акция протестa американских колонистов 16 декабря 1773 года в ответ на действия британского правительства, в результате которой в Бостонской гавани был уничтожен груз чая, принадлежавший Английской Ост-Индской компании. Это событие, ставшее началом Американской революции, является символичным в американской истории.

**Битва при Банкер-Хилле — крупное сражение между английскими и американскими войсками, разыгравшееся на холмах Банкер-Хилл и Бридс-Хилл в предместьях Бостона 17 июня 1775 года во время Войны за независимость США.

* * *

Сражения при Лексингтоне и Конкорде — первые вооружённые столкновения в ходе Войны за независимость США. Они произошли 19 апреля 1775 года в Мидлсексе, Массачусетс, в городах Лексингтон, Конкорд, Линкольн, Менотми (ныне Арлингтон) и Кембридж, недалеко от Бостона. Этими столкновениями начались военные действия между Великобританией и тринадцатью её колониями в континентальной Британской Северной Америке.

Все ассасины собрались в комнате Дезмонда. Великим мастерам хотелось узнать чего такого знает их потомок, чего не знают они. Последний же пытался собраться с мыслями. Он не знал с чего начать. С того, что они попали в сказочный мир, созданный одним из величайших писателей ХХ века? Или же сначала подготовить их к этой шокирующей новости. Нужно ведь объяснить откуда он знает этого бородатого дедулю.

— Так… С чего бы начать… — пробормотал он и поднял глаза на ждущих ответа предков. — Ну начнем с того, что на Земле, там откуда мы родом, в двадцатом веке жил весьма хороший писатель. — Начал Дез. Эцио уже хотел перебить потомка, так как не понимал причем здесь писатель, но Альтаир не дал итальянскому ассасину сделать это. — Этот писатель написал несколько книг, которые стали одними из самых популярных в мире. Там описывались волшебные существа эльфы, гномы… Были и люди. Так же, имелось много нечисти: это орки, призраки там всякие. Но сейчас не об этом. Так вот, я читал эту книгу еще в детстве, и все пейзажи, которые описаны там, очень похожи на эти. А дедок этот — серый маг Гендальф. Он тоже описан в этой книге, впрочем, как и владыка Элронд, и остальные эльфы, — парень перевел дух и осмотрел вошедших в ступор предков. — И не сочтите меня сумасшедшим, но, кажется, мы попали в Средиземье — мир созданный писателем-фантастом.

Майлс осмотрел застывших на месте ассасинов и тяжело вздохнул. «Нда… Тяжко с ними придется.» — подумал про себя потомок великих ассасинов, изображающих памятники самим себе. Для великих мастеров ассасинов такая информация была, как минимум, шокирующей. Поверить в то, что ты попал в выдуманный мир, не то что трудно, это невозможно. Но здесь были все факты на лицо. Эльфы точно не существовали в их мире. Таких деревьев они тоже никогда не встречали. Да и магия, которую им продемонстрировал Гендальф (Превратил листок в бабочку), была вполне так настоящей. Альтаир же, изучавший когда-то Яблоко Эдема, мог бы сказать что это иллюзия. Но доказать так и не смог. Он все еще с недоверием смотрел на здешнюю обстановку. Но после услышанного…

— Друг мой, ты сошел с ума… — проговорил Эцио, изящно выгибая правую бровь.

— Раз такое дело, то мы все здесь сошли с ума, — спокойно проговорил Альтаир. Коннор, обычно молчалив, был согласен со своим сирийским предком. — Что ты еще знаешь об этом мире?

Дез немного призадумался, принимая решение стоит ли говорить им слишком много или нет. И все же, он решил, что стоит. Как-никак знания никогда лишними не бывают.

— Здесь есть еще одна раса: полурослики. Маленький народ, они будут нам по пояс в высоту. Похожие на детей. Но весьма ловки. Народ тихий и мирный, — задумчиво проговорил Дезмонд. — Так же, попали мы во времена похода гномов к Одинокой горе. — Тут Майлсу пришлось кратко пересказать сюжет книги «Хоббит», и, видя что его предки поняли новую информацию, он продолжил:

— Но судя по тому, что Гендальф еще в Ривинделе, поход пока не начался.

— Ясно, — кивнул Коннор. — Владыка Элронд упомянул что-то про Дунедайн, и то что мы их потомки. Что ты об этом скажешь?

— Об этом я мало что знаю. Во-первых, читал книгу довольно давно и помню только сюжет, мелкие детали, уж извините, но не знаю, во-вторых, я читал не все книги, и, даже если бы там и проскакивало это название, то либо просто не запомнил, либо забыл. — Виновато пожал плечами парень. Остальные ничего не ответили, понимая, что можно спросить у того самого Гендальфа. Вроде бы завтра он хотел с ними поговорить и предложить что-то. Вот тогда-то и можно будет спросить. Но ассасин двадцать первого века знал, что если Митрандир вам хочет что-то предложить, то незабываемые приключения вас ждут за порогом…

* * *

Альтаир при своей прошлой жизни редко когда мог спокойно отдохнуть. Живший в те времена, когда тамплиеры знали месторасположение Братства, он привык всегда быть настороже. Но сейчас мастер ассасин смог спокойно выспаться, при этом не видя кошмаров из прошлого. Возможно, этому поспособствовал свежий воздух и здешняя спокойная атмосфера. Возможно, это магия эльфов, которая дарует спокойствие пришедшему сюда. Альтаир не знал, но был благодарен всем здешним богам и Аллаху, что смог наконец нормально выспаться. Поэтому утром у него было отличное настроение. Впрочем, как и у его потомков.

Отдохнувшие, поевшие и собранные, они пошли в сад, туда, куда их звал Гендальф для разговора. Эльфы дали им хорошие одежды, которые не были бы здесь слишком заметными. Все-таки белый цвет среди леса — самая приметная вещь. А Следопытам Севера не положено быть заметными. Тем более одежа Дезмонда здесь была совсем не актуальной. Слишком выделяющейся, не вписывающейся в рамки этого мира. Мастера ассасины сначала не хотели расставаться со своим привычным обмундированием. Но все же смирились с тем, что здесь в белом не походить, и приняли предложенные эльфами одежды, которые оказались очень удобными. Со своим привычным оружием они не захотели расставаться.

Гендальф ждал их в той самой беседке, где вчера с ними говорил владыка. Он спокойно себе сидел и курил трубку, пуская колечки из дыма. И не скажешь, что этот старик может быть опасным, но это только на первый взгляд. На самом деле серого мага лучше не злить. Целее будешь. Предчувствуя долгий разговор, они подошли к старику и расселись по вычурным скамейкам. Митрандир улыбнулся и осмотрел всех прибывших.

— Как вам эльфийское гостеприимство? — спросил он и пустил еще одно колечко дыма. Обстановка была спокойной, непринужденной, располагающей к беседе.

— Эльфы были к нам весьма гостеприимны. В нашем мире такого тёплого приёма не встретишь, — ответил Майлс, помнивший циничность и безразличие ко всему у людей в его времени. Остальные тоже кивнули, соглашаясь с потомком. Такое гостеприимство во всех временах было огромной редкостью в их мире. И проявление заботы к незнакомым людям со стороны эльфов было… непривычным. Маг понимающе улыбнулся, но промолчал. Наступившая тишина не была ни тягостной, ни напряженной. Трели певчих птиц, да журчание ручейка под шелест легонького ветерка делали эту тишину приятной, расслабляющей.

— Скажите, пожалуйста, — вдруг прервал тишину Коннор, — вчера владыка Элронд упомянул про то, что мы потомки неких Дунэдайн. Кто это такие? — Серый маг, очевидно, знал, что этот вопрос рано или поздно зададут ему, поэтому срезу же ответил на него:

— Дунэдайн — люди, в начале Второй Эпохи переселившиеся в Нуменор, а также их потомки. После падения Нуменора в 3319 году В. Э. уцелели только Верные, хранившие верность Валар, а также чёрные нуменорцы в Умбаре. Верные основали в Средиземье королевства: Арнор и Гондор, и со временем разделение на северных и южных дунэдайн становилось всё более отчётливым. — Гендальф, кажется, не обратил внимание на замешательство ассасинов и продолжил рассказ. — От прочих народов людей дунэдайн отличались долголетием, они жили от двухсот до двухсот пятидесяти с лишним лет, выдающейся статью и особым, им лишь свойственным, благородством. — Когда рассказ подошел к продолжительности жизни, мастера ассасины едва не впали в осадок. Новость о том, сколько им отдано времени на жизнь никак не хотела восприниматься шокированным разумом. — Зрелости, как следует из преданий, они достигали приблизительно к тридцати годам; впрочем, в королевском роду сыновья достигали зрелости в более позднем возрасте. Некоторые из Дунедайн, в особенности знатного происхождения, обладали даром предвидения, — продолжал вещать серый маг. Ассасины его внимательно слушали, хоть, бывало, и не понимали что-то. Рассказ затянулся ненадолго. Примерно на пол часа, а потом опять наступила та уютная тишина.

Гендальф ждал следующего вопроса, а его собеседники думали над тем, что стоит спросить. Можно спросить о здешнем мире, можно о расах. Молчание немного затянулось, но Альтаир решил все-таки задать один вопрос.

— Господин Гендальф, — сириец хотел быть максимально вежливым, но видя то, как нахмурился старик от такого обращения, ему впервые стало немного неловко. Но быстро придя в себя и сделав вид что ничего не заметил, он продолжил. — Вы говорили что хотели нам кое-что предложить. Что, если не секрет?

Старик усмехнулся:

— Как насчет небольшого путешествия? — Если бы не хоть какая-то выдержка, то Дезмонд бы точно ударил бы себя по лбу. Этого он больше всего боялся. Но, судя по заинтересованным лицам предков, путешествия не избежать. Гендальфу такая реакция понравилась, и он начал вещать о сути похода к Одинокой горе. Дез знал об этом походе, ну и его предки примерно представляли себе это… мероприятие. Вещающий про великое приключение Митрандир не вызывал у потомка великих ассасинов доверия, но как бы ему не хотелось великих неприятностей под названием «приключения», ни ему, ни его предкам их не избежать. Ведь они попали в этот мир, разорвав эту стандартную цепь событий и начав новую, совершенно непредсказуемую. Возможно, это и к лучшему, возможно, ни к чему хорошему это не приведет, но нужно двигаться вперед, быть готовым отразить неожиданные выпады судьбы. Кто знает, может все же их попадание было и к лучшему.

— Мы согласны. — Проговорил Альтаир, его потомки разом кивнули. Их ждут увлекательные приключения. А увлекательные они тем, что смертельно опасны…

Как говорится: Гендальф приглашает, а Торин уже и решает. Так было и сейчас. Не сказать, что он был в ярости, скорее, просто недоволен. Ему не слишком нравилось то, что в поход могут пойти люди. Он против них ничего не имел. Ему просто не нравилась эта идея. Он знал, что людям не стоит слишком сильно доверять, ничего хорошего из этого доверия не выйдет. Но, зная, чьи это потомки, Торин, скрепя сердце, все же согласился принять в отряд новеньких. Остальные гномы отнеслись к новеньким немного настороженно, можно сказать, недоверчиво. Но и тут ассасинам сыграла на руку кровь Дунедайн, что течет в их жилах. Да и бойцы они хорошие. Дубощит сам проверил и остался доволен их умениями. Это может пригодиться.

Сами же ассасины были весьма удивлены увидеть такую забавную, по их мнению, расу. Их особо не волновала цель похода. Им просто хотелось ввязаться в очередное приключение. Хотелось узнать, что это за мир. Некоторым из них просто хотелось вновь ощутить себя молодым, а не дряхлым стариком. Вновь почувствовать молодость. И недоверие со стороны гномов их совершенно не волновало.

Бильбо же не знал, как отнестись к новеньким. Они не кажутся опасными. Во всяком случае, для него. Но он не знал, можно ли им доверять. Однако доверие Гендальфа для него значило гораздо больше, нежели он считал. Бильбо не был настолько упертым и недоверчивым, как гномы. Совсем нет. Он был даже немного наивным, но храбрым хоббитом. И эти люди, которые для него были гигантами, не вызывали у него недоверия. Можно даже сказать наоборот, они вызывали интерес. Казалось, что у этих людей мудрость прожитых когда-то жизней. Но, смотря на их возраст и то, как они молодо выглядят, невозможно поверить в действительность этого убеждения.

Гендальф же не считал это убеждение недействительным. Ему, наоборот, казалось, что эти люди, во всяком случае, двое из них, были очень мудры. Из слов Элронда он понял, что они все-таки прожили одну жизнь, и память об этой жизни сохранилась в них, впрочем, как и память о собственной смерти. Но это можно упустить. Гендальф остался в Ривенделе, до тех пор пока не закончит свои дела. Дезмонда же беспокоили некоторые расхождения с каноном. Но он никак не выдавал своего беспокойствия.

Торин подгонял отряд, который пополнился еще четырьмя умелыми убийцами. Они и так задержались в Ривинделе, день Дурина не за горами. Времени становится все меньше и меньше. Для Дубощита такая задержка была хоть и полезной, но все-таки непозволительной. Нужно успеть к двери в срок, иначе все будет напрасно.

Он все еще недобро поглядывал на ассасинов. Но те никак не показывали того, что замечают неприязнь к своим персонам. Они просто идут с ними. Но даже сейчас видно, как они напряжены. Вслушиваются в посторонние шумы, и вообще, ведут себя, как профессионалы. Мастера своего дела. Истинные Следопыты Севера. Ну ладно, почти все вели себя, как профессионалы.

— Merda! — вновь послышалось очередное ругательство со стороны Эцио. Итальянский маэстро-ассасин в очередной раз споткнулся об корень какого-то дерева. Выглядело весьма забавно. Было еще хорошо, что никто не знает перевода всех его ругательств, во всяком случае, кроме Майлса. Дезмонд тоже чувствовал себя в лесу не самым лучшим образом. Ему были привычны серые камни стен домов и городская суета. Как и Альтаиру. Единственный, кто чувствовал себя нормально здесь — был Коннор. Он вырос в лесу, и был привыкшим к такой обстановке, поэтому и чувствовал себя здесь как дома.

Путь пока был тихим, кому-то могло показаться, что даже немного скучным. Радовало то, что никто не планировал нападать на большой отряд, несмотря на то, что здесь, в лесу, они были весьма легкой мишенью.

— Эцио, будь добр, смотри под ноги, — отозвался Дезмонд, которому уже надоело обогащать свой словарный запас новыми итальянскими ругательствами. Итальянец же немного обиженно посмотрел на своего потомка. Сейчас он выглядел как недовольный ребенок, которого отчитали за совершенную оплошность.

— Как дети малые, честное слово, — отозвался Альтаир, сокрушительно покачав головой. На фоне остальных ассасинов он действительно выглядел как старший брат, заботящийся о своих младшеньких. Вечно молчаливый Коннор наконец-то улыбнулся, и Альтаир остался доволен такой реакцией. «Может, действительно называть их своими родными братьями? Так будет и нам легче, и окружающим спокойнее, »— размышлял сирийский ассасин. Действительно называть парней, что младше его на пару лет, своими потомками было, как минимум, неудобно.

Понемногу гномы стали привыкать к новеньким. Фили и Кили даже стали приставать к некоторым из них с вопросами, на которые ассасины терпеливо отвечали.

— Сколько вам лет? — задал самый очевидный из всех вопросов Кили. Альтаир немного призадумался. Действительно, сколько им лет? Судя по ощущениям, ему где-то двадцать пять.

— Двадцать пять, — ответил сириец и выжидающе посмотрел на остальных.

— Двадцать два, — сказал Эцио. Он действительно себя чувствовал именно в таком возрасте.

— Двадцать четыре, — отозвался метис, при это немного подивившийся тому, что оказался старше Эцио. Судя по логике вещей, он должен быть младше, но судя по поведению итальянца, Коннор все-таки старше.

— Двадцать, — просто ответил Дезмонд, при этом пожал плечами. Он не удивился тому, что оказался самым младшим. Знание об их здешнем возрасте уже заложено в их головах.

— Такие молодые, — пробормотал Фили и, поймав на себе взгляд Альтаира, проговорил: — Мне восемьдесят два года. Кили семьдесят семь, — Эцио чуть ли вновь не споткнулся, услышав такие цифры.

— Мне бы так выглядеть в восемьдесят два, — пробормотал он.

— Вы-то как раз и будете выглядеть довольно молодо в свои восемьдесят, а то и двести лет, — отозвался Балин. Седой и мудрый гном. И не скажешь, что он моложе Торина на семнадцать лет. — Вы потомки древнего народа, и будете блистать своей силой еще долгие годы, — итальянец немного смутился своей забывчивости. Привычки из прошлой жизни все еще давали о себе знать.

Далее последовали самые различные темы разговора, начиная от того, настоящие ли они братья, и заканчивая тактикой их боя и спорами по все той же тактике. Гномы хотели скрасить хоть немного это приключение. Развеять скуку, что говорится. Тогда же Альтаир и признал, что они действительно являются родными братьями. Вот только Коннор больше пошел в мать, нежели в отца, как остальные братья. Никто из ассасинов не был против такой перспективы, как кровное родство. Тем более, оно у них было.

Леса закончились, за ними пошли поля и равнины. Оставались за спиной реки и озера, виднелись впереди горы и скалы. Прекрасные виды, завораживающие своей красотой. Снежные вершины гор, что блистали на солнце, постепенно приближались. За один день они проделывают действительно длинный путь. Ночью привал, а на утро снова в дорогу. Ассасины еще при прошлой жизни привыкли к таким нагрузкам. Во всяком случае, трое из них. Для Дезмонда это было трудно. Он жил во времена технического прогресса, когда любое расстояние можно проехать в рекордные сроки. К таким прогулкам парню предстояло еще привыкнуть.

Солнечная и теплая погода радовала путников своей мягкостью. Легкий ветерок не был холодным. Впрочем, в конце лета он никогда не бывает холодным. Наоборот, нужно радоваться, что не было слишком жарко. Но такая погода продлилась ровно до того момента, пока они не дошли к горам. Сильный ливень затруднил передвижение по отвесным скалам. Тропинка была узкой и скользкой, постоянно приходилось смотреть под ноги. Альтаир, не слишком привыкший к таким холодам, проклинал все, на чем белый свет стоит. «Нда… Это не жаркое сирийское солнце, » — подумал он сам про себя, кутаясь в теплый эльфийский плащ. Дезмонд был с ним согласен. Американец жалел, что когда-то не захотел закаляться. Но они не жаловались и с настойчивостью ледокола продолжали путь.

— Осторожнее! Держитесь! — попытался перекричать шум ливня Торин. Да, в такой ситуации осторожность не помешает. Каждая вспышка молнии так и хотела ослепить путников. Темная пропасть угрожающе скалилась острыми скалами. Идущий за Торином Коннор опасливо ощетинился, предчувствуя большие неприятности.

Скользкий камушек выскочил из-под ноги Бильбо, и хоббит бы упал в пропасть, если бы не шедший за ним Эцио. Ассасин мгновенно среагировал, схватив малыша за шкирку и поставив на место.

— Будь осторожнее il mio amico, — проговорил ассасин и похлопал хоббита по плечу. Последний не понял окончания фразы. Но, как ему казалось, ничего плохого человек не сказал, поэтому и обижаться не нужно. Тем более он спас Бегинса, а на спасителей обижаться как-то совсем не красиво получается.

— Нужно найти укрытие! — крикнул Альтаир. Если так дальше пойдет, то они точно свалятся в пропасть. — Место, где можно переждать дождь! — продолжил он. Да, дождь был слишком безжалостен к ним. Сирийцу с самого начала не понравилась идея пойти в эти горы.

Но вскоре они все же нашли неплохую площадку для привала. Нависающая над ними скала, как потолок защищала от тяжелых капель дождя. Но был один минус — она продувалась всеми ветрами.

Бильбо лежал, закутавшись в одеяло, и дрожал всем телом от пронизывающего холода. Он с опаской посматривал на другую сторону долины, где каменные великаны перебрасывались обломками скал, ловили их и снова швыряли во мрак; обломки сыпались вниз, в гущу деревьев, или с грохотом разлетались вдребезги.

Ночь не была спокойной. Путники постоянно опасались того, что один из обломков скал, которыми «играли» великаны, полетит прямо на них. Такая атмосфера ну никак не располагает к отдыху. Плюс ко всему еще и дождь усилился. От этого они промокли еще больше, нежели раньше. Слышно было, как великаны гогочут и перекликаются по всем склонам.

— Так не годится, — вновь выступил вперед Альтаир. — Если даже нас не сдует ветром или не смоет дождем, то любого может схватить одна из этих громадин и бросить в пропасть.

— И что ты предлагаешь? — немного раздраженно спросил Торин. Он понимал эту ситуацию не хуже ассасина, и его так же не радовало соседство великанов.

После некоторых препирательств решили послать Фили и Кили поискать убежище поудобнее. Зрение у них было острое, а поскольку они были самыми молодыми из всех гномов, то им всегда давали такие поручения. Нет, конечно, с таким заданием мог справиться и Бильбо. Или даже тот самый Альтаир. Но Альтаиру не слишком нравилась перспектива промокнуть еще больше, чем есть. Да и в горах он не так часто лазил. Опыта маловато. А Бильбо и так еле держался на узкой тропинке. От того, чтобы его не сдуло ветром, хоббита бережет Эцио, придерживая того за капюшон плаща. Вскоре Фили и Кили ползком явились назад, держась за скалы, чтобы не снесло ветром.

— Мы нашли сухую пещеру, — заявили они, — тут за углом. Там всем хватит места.

Коннор неодобрительно покачал головой. Такие вещи нужно осмотреть получше. Но что возьмешь с этих молодых, особенно, когда всем хочется спрятаться от дождя и погреться у теплого костра. Впрочем, развести костер не дал Торин, весьма предусмотрительно, можно сказать.

— Никаких костров. Горные пещеры редко когда бывают незанятыми. Ложитесь спать, выступаем на рассвете. — проговорил Дубощит. Продрогший отряд пусть и не был доволен такому решению, но все же не смог не согласиться с правотой лидера.

— Мы должны были ждать в горах, пока нас не догонит Гендальф, — проговорил Балин. — Таков был план.

— План изменился. Боофур, ты первый в дозоре, — обратился лидер к другому гному.

Ассасины устроились в углу, недалеко от входа в пещеру. И заснуть им крепко не получилось. Предчувствия трубили во весь опор. Что-то намечалось, причем конкретное такое намечалось. Эцио понял, что не заснет, поэтому он просто лежал и смотрел в потолок. Рядом безмятежно сопел Дезмонд, который пригрелся под боком у итальянца. С другой стороны расположилась массивная фигура Коннора. Он был на пол головы выше всех остальных ассасинов. Да еще и комплекция его была гораздо больше. Теперь итальянец пригрелся под боком у метиса, при этом расположив голову на животе у Альтаира. Так было гораздо теплее, не спорил никто. Особенно с учетом того, как они замерзли за весь день. Гномы и хоббит тоже предпочли расположиться потеснее друг к другу.

Итальянский мастер-ассасин пытался осмыслить все, что случилось с ним и его братьями и, по совместительству, предком и потомками. Он до сих пор не мог поверить в то, что попал в фантастический мир, где множество неведомых ему рас. В такие моменты, когда он не может заснуть во время привала, он вспоминает свою прожитую жизнь заново. Вспоминает события, которые покрыты как будто бы туманной пеленой. Людей, лица которых были размыты, и не остались в воспоминаниях, кроме, разве что друзей и родных. Он вспоминал свою жену и детей. Помнил те моменты той счастливой, пусть и не очень долгой семейной жизни. Он помнил все это. Он помнил и свою смерть. Помнил, как яд растекался по его жилам, помнил, как тяжелели его веки, а тело становилось неподъемным. И до того, как воспоминания полностью оборвались, он запомнил отчаянные рыдания своей любимой и плач детей. На этом его воспоминания заканчиваются. Но видя то, какие у него вышли потомки, он понял, что прожил свою жизнь не напрасно. Итальянец даже не заметил, как задремал.

Разбудил путников окрик Торина и неожиданное исчезновение опоры. И тот факт, что они падали, им очень не понравился. Скатываться по каменному тоннелю было не слишком приятно. И ассасинам не было возможности ни за что ухватиться. Так что приходилось пересчитывать собой все бугорки и острые камушки. А еще, судя по скорости, с которой они падали…

Но падали они недолго, тоннель сменился твердой площадкой, на которою вывалились все путники. Те, кому не повезло оказаться снизу, яростно пыхтели. Но прийти в себя им не дали гоблины. Они взяли всех под руки и повели куда-то. «Какой противный запах, » — первая мысль, которая посетила головы ассасинов, потом уже и вопросы, что это за твари, и куда их ведут.

Но когда привели, эти твари прытко разоружили отряд. Благо скрытые клинки ассасинов никто не заметил. Эльфы хорошо постарались и в рекордные сроки смогли еще лучше замаскировать оружие.

— Кто вторгся на мои владения, а еще и с оружием?! Шпионы? Воры? Может, убийцы? — спросил Верховный Гоблин. Мерзостная личность, своим видом не вызывающая ничего другого, кроме как отвращения. Ассасины враждебно ощетенились. Им, ой как, не нравились эти… личности. Дезмонд морщился в отвращении. Одно дело читать в книге о них, совсем другое — видеть в живую.

— Гномы и люди, ваше Злопыхательство, — ответил один из погонщиков.

— Гномы? Люди? — переспросил Верховный Гоблин у своего подданного.

— Мы схватили их в передней галерее, ваше Злопыхательство.

— Ну и чего вы встали? Обыскать их! — и вновь мерзкие твари начали обыскивать уже не знающих куда деться гномов и людей. — Что вы здесь делаете? Куда идете? — расплылся Верховный Гоблин в якобы дружелюбной улыбке. В ответ тишина… — Не хотите говорить? Тогда мы заставим вас вопить! Хаха, начнем с младшего! — смеялся Верховный Гоблин, указывая большим, размером с колбасу, пальцем на застывшего в страхе Ори.

-Стойте!!!

Все голоса притихли, твари уставились на говорившего. Вперед всей группы вышел Торин.

— Так так так, кто это тут у нас? — обнажил Гоблин прогнившие зубы. — Торин, сын Траина, Король-под-Горой, — толстяк склонился перед Дубощитом в поклоне. — Ой, я забыл, у тебя ведь больше нет никакой горы, а значит ты просто… ничтожество, — нарочито медленно протянул толстый, грязный, зловонный гад.

Со всех сторон послышался визгливый смех гоблинов. Ни один мускул на лице Торина и не дрогнул, он просто проглотил оскорбление, хотя Альтаир заметил, как сжались кулаки гнома. Напряженная тишина заполнила помещение. Два короля яростно смотрели друг другу в глаза, но спустя несколько секунд Верховный Гоблин нарушил молчание:

— Один мой знакомый дорого заплатит за твою голову, но только голову, ничего лишнего… Ты ведь знаешь, о ком я говорю? — лично ассасины не знали, о ком идет речь. Но Дез догадывался.

— Азог Осквернитель мертв, погиб в битве давным-давно, — злобно прошипел Торин.

— Ты думаешь, его так легко убить, да? — ухмыльнулся ставший еще более противным Верховный Гоблин, а затем повернулся куда-то в сторону. — Отправьте весточку Бледному Орку, скажите, я нашел его трофей. Ну что, приступим?

Но тут удача повернулась к отряду лучшей стороной. А насколько эта сторона лучшая, еще предстоит узнать. Яркая вспышка света ослепила отряд, а после нее последовал пронзительный визг гоблинов. А потом тишина. Все пытались прийти в себя.

— Берите свое оружие, — раздался весьма знаковый отряду голос серого мага. — Сражайтесь! В бой! — воинственный клич Гендальфа разнесся по пещере.

Окончательно пришедший в себя отряд гномов и людей быстро повставали с грязного пола и кинулись в атаку. Эцио даже не потрудился взять свой меч, два скрытых клинка то и дело сверкали у глоток гоблинов. Эдакий смертоносный вихрь. Враги, что были возле него, не успели прийти в себя и скошеной травой ложились на пол. Взявший в руки короткий клинок, Альтаир рубил головы, ставшим таким ненавистным ему, тварям. Были бы на нем его белые одеяния, он был бы сродни белому призраку смерти, что мгновенно забирает чужую жизнь, не получая взамен ни царапины. Коннор, работающий с мечом и скрытым клинком, не был настолько изящным. Но его удары были точны. Пришедшие в себя гоблины кинулись на отряд, но ассасины успели перебить как минимум половину находящихся здесь тварей. Их приняли в отряд как защитников, телохранителей, превосходную боевую силу. И сейчас они показывают все свое мастерство. Гномам даже не пришлось обнажать оружие, казалось, мастера смертельного ремесла пытаются отыграться на гоблинах за все неприятности, что преследовали их в прошлой жизни. Брошенный Дезмондом в Верховного Гоблина кинжал пришел точно в цель, и гадкая тварь замертво упала на пол. Оставшиеся в живых гоблины завизжали и бросились наутек.

Пораженные мастерством людей гномы не сразу заметили полностью опустевший зал.

— Все за мной! Быстро! — рявкнул Гендальф и резво, как для старика, понесся вперед. Остальные побежали за ним, все еще прибывая в легком шоке. До выхода было не так уже и далеко. Они петляли по запутанным коридорам, но вскоре впереди показались ворота, что вели на поверхность. Сзади же отряд подгоняли яростные крики приближающихся врагов. Было такое ощущение, будто бы за ними послали целую армию. Хотя, возможно, так оно и есть.

— И вот он свет в конце тоннеля, — хмуро прокомментировал Дезмонд.

— Молчи, идиот, беду накличешь, — отозвался один из гномов. Дез даже не обиделся на оскорбление в свою сторону. Поживи столько же сколько и он в обществе Шона Гастингса*, и вы научитесь еще и не такое не замечать.

Свежий воздух, такой желанный и долгожданный. Поле того, как отряд выбежал из пещеры, они еще бежали некоторое время. Погони за ними не было. Во всяком случае, никто ничего не слышал. Остановились они только ближе к вечеру. Уставшие, изнеможенные они повалились там же, где и стояли. Кто-то разжег костер, кто-то начал готовить еду. Коннор, знающийся на охоте, поймал небольшую дичь, и даже освежевал ее.

— … Братья ассасины, Оин, Глоин… — пересчитывал Гендальф и вдруг резко замолчал и осмотрелся. — А где Бильбо?! Где наш хоббит?

И правда, мистера Бэггинса среди них не было. Они теперь не знали, что делать.

— Кажется, он ускользнул, когда нас схватили, — пояснил Нори.

— Мы не можем его там оставить.

— Нет, можем! — отозвался Торин. Ассасины немного недружелюбно посмотрели на него после этой фразы. — Мистер Бэггинс с самого начала мечтал об очаге и уютной постели! Он сделал свой выбор, он далеко…

— Нет! — вдруг прервал гневную тираду Дубощита веселый голос, заставивший Гендальфа добро улыбнуться. Из-за дерева показался вышеупомянутый хоббит. — Он здесь, — Бильбо подошел к королю и продолжил:

— Я знаю, ты сомневаешься во мне, и всегда сомневался. Ты прав — я мечтаю о доме, скучаю по нему. Но ведь у вас его нет… дома. И я помогу вам его вернуть!

Торину нечего было сказать на это. Он поразился решению хоббита. Гендальф же был горд своим маленьким и пронырливым другом. А ассасины поражались этому маленькому, но поистине храброму и благородному хоббиту.

Первое, что сделали ассасины, когда услышали крик Гендальфа "Бегите!" — это оглянулись. Они уже хотели дать бой неизвестной опасности, но, когда услышали жуткий волчий вой, они поняли, что бой дать не получится. Лучше сразу бежать и не геройствовать, потому как огромный варг, появившийся на горизонте, впечатлил даже Коннора, который любит животных. Но, по его мнению, с такой псиной лучше вообще не связываться. Эцио вообще не любил собак, а тут такое. Тоже можно сказать и про Альтаира. Он не имел ничего против кошек и собак. Но не таких же размеров, честное слово, и не в таких количествах.

— Наверх, быстро! — крикнул Гэндальф. Все бросились к деревьям, высматривая, на какое легче забраться. На их счастье, подходящих деревьев оказалось несколько. Путники постарались залезть повыше, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Ассасинам было легче. Пусть некоторые из них никогда по деревьям не лазили, но они очень быстро буквально взлетели на высокие ели.

Вот и сидят они, как птицы гордые, на ветках крупных елей. Альтаир уже задумывался прибить всех по-тихому, чтобы не было свидетелей его позора, как он назвал бегство от варгов. Варги, к сожалению, продемонстрировали вполне неплохой уровень интеллекта, мастерски окружив все деревья, на которых теоретически мог затаиться наш отряд.

— Азог… — пробормотал Торин, при этом постарался справиться с удивлением. И было непонятно, во всяком случае ассасинам, то ли это имя бледного орка, то ли гномье ругательство. По выражению лица Принца-Под-Горой невозможно понять, что это.

— Вы чуете? — обратился бледный орк к своим сородичам. Его голос был жутким, как для гномов так и для хоббита. Альтаиру же этот голос напоминал голос обкуренного гашишем старика. Забавное сравнение, от которого он сам усмехнулся. Но ему эта ситуация все равно не нравилась. Он прикинул свои шансы, если все-таки выступить против этих тварей. И понял, что не всесильный, и даже четыре ассасина не справятся с этими тварями. — Чуете страх? — вновь проговорил он. Торин нахмурился, и сирийский мастер ассасин видел, как трудно дается гному держать себя в руках и не броситься в атаку. — Я помню, как твой отец смердел им, Торин, сын Трина. — усмехнулся он.

—Не может быть… — то ли прошипел, то ли прорычал Торин. Эти ситуация ему совсем уж не нравилась.

—Этого оставить мне! Остальных убейте! — рявкнул орк.

«Шайтан подери, ну почему всегда так?» — подумал Альтаир, предусмотрительно не слезая с дерева. Но метательные ножи никто не запрещал, ведь так? Поэтому первый подошедший слишком близко орк повалился с седла с кинжалом в горле. Альтаир всегда был метким, и сейчас его навыки просто поражали окружающих.

Металлический блеск, свист рассекаемого сталью воздуха, и еще один орк падает на землю, но уже со стрелой в груди. Коннор тоже был метким и предпочитал пользоваться луком и стрелами. Отличный охотник никогда не промахнется. А уж когда кто-то покушается на то, что он защищает… Озлобленные варги пытались добраться до гномов или людей, но у них ничего не получалось. Орки все больше падали кто с кинжалом в горле, а кто со стрелой в груди. Деревья трясло знатно. Как они еще не повалились с них, было неизвестно.

—Оно падает! — закричал кто-то из гномов, когда дерево, не одну сотню лет крепко стоявшее на обрыве, начало наклоняться, грозя придавить не только тех, кто нашел спасение на его ветвях, но и суетящихся снизу варгов. Гномы с падающего дерева, разумеется, перепрыгнули на соседнее, при этом громко ругаясь. Острое нежелание попадать в пасти варгам явно придало им сил, потому что вниз никто так и не свалился… Вот только одна сосна, упав, повлекла за собой вторую, та — третью…

—Никогда не любил домино, — мрачно проговорил Дез, ловко перепрыгивая на другое дерево, как сделали и другие ассасины.

—Cazzo puttana s? tre volte! — громко ругнулся Эцио, обращаясь к оркам. Эти твари были ему, ой, как не симпатичны. И опять Дезмонд начал поражаться тому, каким изобретательным на комбинации ругательств может быть его предок. И опять он порадовался тому, что никто, кроме него самого, не понимает итальянский.

Оказаться на сосне у самого обрыва… Но Гендальф быстро нашел выход. Заколдовав шишку, он бросил ее в варгов. Поваленные ели загорелись, а псы в страхе отринули от огня. Азог был в ярости. Его добыча ускользнула. Оркам пришлось немного отступить, они не могли добраться до отряда.

Но радоваться путникам пришлось недолго. Сосна, находящаяся на самом краю обрыва, опасно накренилась, а после и вовсе повисла на одних корнях прямо над пропастью, угрожая в любой момент рухнуть вместе с ними. Альтаир с трудом удерживался на кончике тонкой ветки. Поблизости не было никого, кто мог бы помочь ему взобраться повыше. Еловые иголки больно впились в ладони, отчего мужчина шипел и ругался. Он, конечно, силен, быстр и ловок. Но даже ему вряд ли просто справиться с тонкими ветками. Сирийский ассасин затравленно смотрел на пропасть под ним. Нет, он не боялся высоты, от слова совсем. Ему не нравилась перспектива разбиться о скалы. В один момент он просто не почувствовал опоры под руками. Тонкая ветка с треском переломалась, и сириец почувствовал потоки воздуха, что ударили в его спину.

— Альтаир! — крикнул Дезмонд, чуть не рухнув за сирийцем.

А Альтаир летел. Это походило на прыжок веры. Дух захватывало от ощущения вольного падения. Сердце отдавало громкими стуками где-то в висках, дышать было трудно. Он часто прыгал с огромной высоты и всегда попадал в спасительную мягкую солому. Но мастер-ассасин понимал, что этот полет у него последний. Черная пасть скал ждет его и примет в свои отнюдь не мягкие объятия. «Так вот как я здесь умру…» — мрачно подумал он и закрыл глаза. Не очень хотелось видеть, с какой скоростью он приближается к земле. Где-то там, вверху, раздавался отчаянный крик его младших братьев, и тут он понял, как не хочет умирать. Причем так бесславно. Кто бы мог подумать он, гроза всех тамплиеров, погиб, сорвавшись со скалы.

Ветер беспощадно хлестал по лицу. И Ла-Ахад уже приготовился к последующей боли при ударе о землю. Но удара не последовало. Вместо этого он почувствовал лёгкое прикосновение мягких перьев. Невольно вспомнился его ручной орел, за которым он ухаживал, будучи еще ребенком в деревне за стенами Масиафа. Он решился открыть глаза и понял, что уже не падает, а летит на спине огромного орла. Птица плавно подставила спину под сирийца, дав ему приземлиться без каких-либо повреждений.

Это было незабываемым ощущением. Вот он — истинный Прыжок Веры! Ты не знаешь, что ждет тебя. Спасение или же твердая земля. И Альтаир благодарил всех известных богов за то, что ему все-таки суждено было спастись.

Остальных членов отряда тоже подобрали орлы. Гномы мертвой хваткой вцепились в их перья, в то время как ассасины испытывали неимоверное восхищение.

— Спасибо, — шепнул сириец орлу, немного наклонившись к его голове и тому месту, где по идее должно быть ухо. Орел мотнул головой, как будто кивая, и показывая этим то, что он услышал благодарность из уст Ла-Ахада.

Оглядевшись, сириец увидел всех членов отряда. И Торина, который был без сознания. Ассасин нахмурился, что случилось, он не знал, и неведение ему никогда не нравилось. Видать, он все-таки умудрился пропустить что-то.

Орлы уносили их все дальше от Мглистых гор, на восток, туда, где медленно разгоралась заря нового утра. Небо в той стороне казалось светлым, а сияющие точки звезд медленно таяли, как мелкие льдинки, уступая место дневному светилу. Больше всего на свете ассасинам не хотелось, чтобы этот полет заканчивался. Но вскоре он все равно подошел к концу. Внизу показалась удивительной красоты долина, которую рассекала голубая полоска Великой реки Андуин. Через какое-то время орлы, наконец, завидели ту цель, к которой направлялись, и начали опускаться. Они опускались по расширенной спирали, довольно долгое время. Кто бы мог подумать, что они поднялись так высоко. Земля постепенно приближалась, внизу виднелись деревья, обширные луга и речка. Вскоре им показалась и небольшая скала, что выделялась контрастом на фоне зеленых лугов. Орлы спустили путников на землю и, попрощавшись с ними, взлетели и отправились в свои гнезда.

—Торин! -подошедший к королю гномов Гендальф присел возле него. — Торин…

Альтаир не знал, что случилось, и не на шутку заволновался. Он присмотрелся и увидел, что все его братья на месте. И все, кроме Дезмонда, относительно невредимы. У самого младшего небольшая рана на руке, но она уже не кровоточила. И довольно длинная царапина на щеке, скорее всего от ветки.

Как оказалось, Гендальф еще и целитель! По крайней мере, после того, как он положил руку на лоб гному и сказал шепотом пару слов, гном сразу открыл глаза и резко сел.

—Как полурослик? — спросил он, отмахиваясь от предложеной ему помощи. Несмотря на то, что он только недавно был в отключке, гордый гном отказался от помощи сородичей. Бильбо, однако, совсем не понравился такой интерес к его персоне, но он остался стоять на месте. То ли опасался подходить к Торину, то ли была другая причина, но ближе, чем на десять шагов, он не подошел.

—Все в порядке, Бильбо здесь. Он невредим, — поспешил успокоить его маг, но тщетно. Торин, желая высказать хоббиту все, что он о нем думает, попытался встать. И встал ведь! Вот действительно упертый, как мул.

—Ты! .. — отбросив руки своих родичей, прорычал Дубощит, смотря на моментально побледневшего хоббита. Альтаир вмиг ощетинился, ему уже осточертело такое обращение к этому малышу со стороны гнома. Но Гендальф, вовремя заметивший состояние араба, остановил горячего сирийца, предотвратив этим грядущие кровопролитие. — Куда ты полез? Ты ведь мог погибнуть! Я говорил, что ты будешь обузой? — наступая на несчастного добытчика, продолжил высказываться гном. Другие ассасины продолжали стоять смирно, но по их лицам был виден шок. — Что ты не выживешь в походе? Что тебе не место среди нас? Я никогда так не ошибался в своей жизни! — совершенно неожиданно закончил мужчина, заключая Бильбо в объятия, тем самым выведя всех присутствующих из стадии шока и введя в ступор. — Прости, что сомневался в тебе!

—Ээээ… — Протянул Альтаир, но быстро взяв себя в руки, подошел к Коннору. — Что я успел пропустить?

—Да нет, я бы тоже в себе сомневался, — честно признался хоббит. — Я не герой. И не воин. Я даже не вор, — произнес он, с неприкрытым намеком глядя на Гэндальфа. Гномы рассмеялись, ободряюще похлопав друга по плечу. Не секрет, что для них маленький хоббит стал именно другом. А старый маг лишь усмехнулся в бороду.

И Коннор поведал старшему брату о том, как опрометчиво поступил Торин, идя на бой с орками, и как храбро повел себя Бильбо, который ринулся на помощь Дубощиту. В словах метиса слышалась гордость. Будто он и не сомневался в храбрости этого чуда. На вопрос, где так пострадал Дез, ответил Эцио, поведав сирийцу историю о том, как американец ринулся на помощь Торину и Бильбо. При этом спас их от весьма обнаглевших орков. Собственно, рану на руке он получил от их меча, но она не была серьезной, и кровь быстро запеклась. Но обработать ее все же стоит. Теперь Ла-Ахад испытывал действительно братскую гордость за Деза. Тот кривился от саднящей боль в руке, но стоически терпел.

—Это… это то, о чем я думаю? — уточнил Бильбо, взглянув куда-то на горизонт, чем привлек внимание остальных. Действительно, там возвышалась огромная гора. Она одиноко стояла на фоне всех этих равнин, а еще дальше виделись еще горы. Но они были настолько далеки, что казались смутными силуэтами на фоне яркого голубого неба.

—Вот уж действительно, «Одинокая», — восхищенно проговорил Коннор. Раньше из него малейшего комментария вытянуть было невозможно, а тут такой феномен.

—Эребор — последнее из великих королевств гномов Средиземья!

—Наш дом! — сказал Торин и искренне улыбнулся — впервые за все время, что ассасины его видели. «Вот почаще бы улыбался, а не хмурился, и цены бы ему не было. А то его кислая физиономия портит всю картину, где бы мы не были» — хмыкнул в уме Эцио.

—Смотрите, ворон! Птицы возвращаются к горе, — воскликнул кто-то из гномов.

—Мой дорогой Оин, это дрозд, — просветил гнома Гендальф, отчего вызвал усмешку на лицах отряда.

—Будем считать, что это знак! — решил Король-Под-Горой, не отрывая взгляда от горизонта.

Вот их цель уже перед ними. И ассасины больше не допустят никаких оплошностей и будут еще более внимательны. Они — защитники, и несут ответственность за тех, кого защищают. И им очень не понравилось то, что недавно пришлось убегать от врага. Больше они не допустят такого.

Двигались гуськом. Коннор шел впереди всех, при этом прислушиваясь ко всем звукам, что их окружали. Но таких не наблюдалось. Было ощущение, будто бы все здесь вымерло. Будто звери бросили это недружелюбное место и ушли куда-то. Птицы не пели, будто боялись издать звук. Но они были. Каждый их видел. Этот лес не нравился ни одному из ассасинов. Слишком темный, злой, недружелюбный. Лесные ворота напоминали арку у входа в темную пещеру — два древних, опирающихся друг на друга дерева, увитых плющом и поросших лишайником. От ворот начиналась узкая извилистая тропа. Было так тихо, что шаги отдавались громом в ушах; мнилось, будто деревья Лихолесья чутко прислушиваются. Здесь пригодилась бы фраза: «У деревьев тоже есть уши». Тихо, как будто бы хищник поджидает свою жертву. И жертвой был их отряд.

Когда глаза привыкли к сумраку, путники заметили, что тропу омывает слабое зеленоватое свечение. Порой, подобно золотистой струйке, мерцал солнечный лучик, чудом пробившийся сквозь плотное покрывало листвы и не заплутавший в чудовищном переплетении сучьев. Но чем глубже в лес они заходили, тем темнее становилось.

— Пещера, — проговорил Дезмонд тихо. Но его голос был подобен грому в этой тишине. — Огромная лесная пещера.

Больше всего путникам не понравилась паутина — черные тенета, протянувшиеся от дерева к дереву. Хорошо хоть, на тропу эти тенета не покушались — ее словно хранили некие чары. Коннор хоть и жил в лесах, но не любил пауков. Эти твари вызывали у него отвращение и, возможно, где-то на краю сознания, липкий страх. У каждого есть свои фобии, но Коннор стыдился своей боязни. Поэтому и никому не признавался. Мужественно терпел соседство этих тварей вместе с собой. Прошло совсем немного времени, а путники уже возненавидели лес ничуть не меньше, чем подземелья гоблинов, а, пожалуй, Лихолесье было мрачнее гоблиновых пещер. Ни солнца, ни кусочка неба, ни дуновения ветерка… Под пологом леса царили вечный мрак, покой и духота. Страдали даже гномы, привычные к долгому пребыванию в темноте; что уж говорить о хоббите и людях! Бильбо тосковал по свету и чувствовал, что потихоньку начинает задыхаться. Воздух как будто бы густел, и каждый раз вдохнуть становилось все труднее и труднее.

Ночами было хуже всего. Становилось темно, как в яме, в буквальном смысле слова. Не видно ничего, темнота, хоть глаз выколи. Ассасинам приходилось пользоваться орлиным зрением, чтобы увидеть хоть что-то. Но и их способности мало чем помогали. Дезмонд как-то для проверки взмахнул рукой у себя перед лицом и не различил ровным счетом ничего. Он вспомнил, как в книге описывалось что-то подобное, но никак не думал, что и в реальности будет что-то подобное. Спали, прижавшись друг к дружке, и вовсе не потому, что замерзали, просто по ночам приходили гости. И скорее всего, недружелюбно настроены. На дозоре Коннор, Эцио, Альтаир и ,особенно, Дезмонд сполна насладились сомнительным дружелюбием лесных жителей, которые все-таки здесь имеются. Красные и желтые огоньки глаз окружали лагерь со всех сторон: вспыхивали, тускнели, исчезали, чтобы тут же появиться вновь, порой даже прямо над головами путников, на ветке какого-нибудь дерева. Ассасинов такое соседство не пугало, чего не скажешь про маленького хоббита, который решил идти поближе к кому-нибудь из братьев-следопытов.

Вокруг царил мертвецкий покой и невыносимая духота. Голову охватывал дурман, мир здесь словно протекал по другому времени, гораздо более медленному, чем обычно. Ассасины были в небольшой растерянности, но бдительности не теряли и иногда подталкивали отряд к правильному направлению.

И вдруг, неизвестно на какой день бесконечного перехода через Лихолесье, они увидели перед собой неширокий, но бурный поток, пересекавший тропу. В лесном сумраке он казался черным , а ,может, и был таким на самом деле.

— А вот и мост. Был, — констатировал факт вмиг скривившийся Альтаир. Ну что за дела? Что не тропа, то речушка. А это, как говорил Гендальф, еще и зачарованная. Ассасин мало понял из его объяснений, но то, что эту воду пить нельзя, он уяснил сразу же. — Здесь несколько веток, они кажутся устойчивыми. Думаю, по ним можно перебраться на другую сторону.

— Может, ты первый попробуешь? — спросил немного раздраженно Торин. Хотя, по-другому и не могло быть. Альтаир вздохнул и затравлено посмотрел на воду. Он не слишком хорошо плавал. Воду не любил, зачарованную и подавно, но все же перебраться на другую сторону нужно. Но тут удивил Коннор. Метис быстро и ловко преодолел ветки, как самый настоящий эльф. И если бы не его цвет кожи и короткие по сравнению с эльфийскими волосы, то, скорее всего, Кенуэя приняли бы за эльфа. Если не присматриваться.

— Ветки устойчивые, раз мой вес выдержали, — отозвался с той стороны метис. Далее преграду преодолел Эцио, никак не уступая ловкости своему брату. Потом Дезмонд, которому это показалось забавой. Далее пошли гномы и хоббит. Они переправлялись медленно. Правда, Бомбур чуть не свалился в бурный поток, но его вовремя успел придержать Альтаир, шедший самым последним. И если бы не крепкая ветка, то ассасин составил бы компанию гному во время купания в зачарованном источнике. Сириец крыл все и вся арабским матом, который никто не понимал, кроме Дезмонда. А вот Майлс уже изобразил жест «рука-лицо». Ему-то казалось, что Альтаир, как самый старший будет, самым порядочным, что ли…

* * *

Вспомнить, как они попали в коконы огромных пауков, никто не смог. И если бы не Бильбо, то вряд ли бы выбрались из этой смертельной ловушки. За время пребывания в Средиземье, ассасины успели возненавидеть всех здешних тварей. И их список пополнился еще и гигантскими пауками. Нет, ну правда, куда им столько тварей? Тем более, пауки не хотели отпускать свой обед/ужин/завтрак и решили отстаивать свои права на сочную гномятину и человечину. Вот только ассасины высказали свое нежелание становиться едой для тварей, поэтому началась самая настоящая мясорубка. Геноцид пауков, как выразился Дезмонд.

Геноцид прекратили эльфы. Внезапно появившийся отряд лихолеских эльфов ввел в ступор всех гномов и людей за компанию. Сначала чуть не пристрелили Эцио. Но если бы не отменная реакция итальянца, то его бы точно пристрелили. Альтаир же теперь недружелюбно поглядывал на светловолосого эльфа, который в свою очередь смотрел на ассасина надменно. И чего сирийцу так захотелось врезать этому эльфу?

— Обыщите их, — приказал этот эльф. Ассасины решили не ввязываться в драку с эльфами. Эцио имел сомнительное удовольствие помериться мастерством с одним из воинов Ривенделла, и не хотел тягаться ни с какими больше. И уж тем более заводить себе врагов в лице остроухих. Тем временем светловолосый эльф, в котором Дез узнал Леголаса, подошел к Глоину.

— Эй, положи на место! — возмущенно отозвался гном, когда лихолесец взял какой-то медальон.

— Кто это? Твой брат? — насмешливо спросил эльф, приподнимая бровь.

— Это моя жена! — возмущенно отозвался гном.

— А это жуткое существо? Гоблин-мутант? — Дезмонд бы оценил остроумие этого эльфа, которого знал по фильму. Но тогда он не был настолько… Наглым.

— Это мой маленький сын — Гимли. — Леголас только изящно приподнял бровь. Вот теперь Дезмонду хотелось заржать, но он стоически терпел. Кто бы сказал, что Леголас и Гимли во время Войны Кольца станут чуть ли не лучшими друзьями?! Нужно будет припомнить им это как-нибудь. Если, конечно, он и его братья будут участвовать в походе.

Далее эльфы заговорили на своем языке, который никто не понимал.

— Пауки мертвы? — спросил Леголас у подошедшей рыжей эльфийки.

— Да, но нам не досталось практически ничего. Эти люди… Они перебили почти всех, — проговорила девушка, кивая на четверых братьев, которых пусть и с неохотой, но отдавали свое оружие эльфам. Хотя, кажется, будь их воля, они бы ничего и никому не отдавали бы.

— Следопыты Севера? — недоуменно приподнял бровь лихолесец. Многовато потрясений за одно утро. — Но что они делают здесь?

— Вот сам бы подошел и спросил, — неожиданно проговорил Дезмонд и удивился самому себе. Он понимал эльфийский язык? Да, это было потрясением. Но скорее не один он, а и остальные его братья. Леголас посмотрел на этого мальчишку. Да, если считать по прожитым годам, этот паренек был неразумным ребенком, по сравнению с лихолеским принцем, которому почти три тысячи лет.

-Так что вы тут делаете? — спросил принц походя к Дезмонду. «А в фильме он не был настолько грозным…» пронеслось в голове у бедняги.

— Мы оберегаем этот отряд, — отозвался Альтаир, поражаясь самому себе. Было как-то непривычно говорить на языке, о котором он никогда не слышал при своей прошлой жизни. Возможно, это была магия владыки Элронда, может Гендальфа. Но знание языков им уж точно пригодится. — Наш путь лежал через Лихолесье. Но мы сами не заметили, как потеряли тропу, что вела нас. Потом же попали в сети этих тварей.

— Черная магия. — отозвался Эцио. — Мы не могли сопротивляться.

Леголас задумчиво осмотрел эту компанию. С одной стороны среди них гномы. А гномов здесь не жалуют. С другой же — потомки Дунедайн. А Леголас уважал их. Впрочем, как и все остальные эльфы.

— Мой отец решит, что с вами делать, — сказал принц, на что Альтаир скривился. Не нравится ему, когда кто-то так говорит…

* * *

И только в темнице у эльфов они заметили исчезновение Коннора и Бильбо. Альтаир места себе не находил, как так можно было потерять младшего брата?! Дезмонд и Эцио старались не действовать на нервы сирийца, поэтому помалкивали. Впрочем, как и те несколько гномов, которым «посчастливилось» сидеть вместе с ассасинами. Правда, плохое настроение Альтаира улетучилось ровно в тот момент, когда перед решеткой в их клетку появился Кенуэй. Как могавк пробрался сюда, не понял никто. Но тот факт, что метис сумел прокрасться мимо всех стражников эльфов, доказывает его мастерство.

— Вот вы где, — улыбнулся он и быстро открыл решетку. А вот где ключ успел взять… — Не волнуйтесь, никого я не убил. Просто оглушил, — заверил заволновавшихся мужчин Коннор.

— Уже радует… — пробормотал Дезмонд. Нажить себе врагов в виде эльфов он, ну, никак не хотел. Есть еще более интересные способы самоубийства. Недалеко нашелся еще и Бильбо. Хоббит освобождал остальных гномов.

— Ну и ну… Выпустить-то вы нас выпустили. Но как мы выберемся от сюда? — спросил Торин.

— В бочках. По речке, — отозвался Коннор, отдавая оружие своим братьям. Когда прозвучало слово «речка», Альтаир чуть не содрогнулся, но быстро взял себя в руки. Но идея ему не нравилась. Ой, как не нравилась. Как уже говорилось, он воду не любил и вряд ли когда-нибудь полюбит. Дез хмыкнул. Юношеский азарт взыграл в крови у него и у Эцио. Они с удовольствием прокатятся в бочках.

Пока их не засекли, отряд быстро пробрался к тем бочкам. Альтаир где-то за минуту решал, стоит ли ему лезть туда или вернуться в камеру. И пока камера побеждала. Однако, легкий, но ощутимый пинок от Дезмонда завершил все метания сирийца.

— Кус оммак! — громко ругнулся Альтаир. Но его голос приглушила бочка. Дезмонд возвел глаза к небу и подумал, что стоит держаться от сирийца подальше, если он не хочет напороться на его праведный гнев. Как еще спящие эльфы не проснулись от этого шума — было загадкой. Хотя чего гадать-то? Вино попалось хорошее!

— И что нам теперь делать, мастер Бэггинс? — спросил Торин, с недоверием смотря на хоббита.

— Задержать дыхание, — просто ответил хоббит и использовал рычаг.

— Задержать дыхание?! — чуть ли не в панике отозвался Альтаир. Но было уже поздно. Бочки с грохотом покатились вниз и упали в узкую горную речушку, которая была вовсе не бурной, а довольно спокойной. Во всяком случае, пока. Вскоре, за ними свалился и Бильбо. Но его тоже быстро вытащили.

— Молодец, мастер Бэггинс, — отозвался Торин. — А теперь, держитесь!

Течение начало усиливаться, и они попали в небольшой водопад. Альтаир успел несколько раз проклясть тот момент, когда его впихнули в эту бочку. Именно впихнули, потому что по-другому это не назовешь. Раздался звук эльфийского рога, и ворота, что ограждали реку, начали закрываться.

Эльфы, стоявшие на страже, приготовили оружие, но схватить беглецов не успели. Они никак не ожидали нападения со спины. А отряд никак не ожидал, что орки настолько обнаглеют.

— Я разберусь, — чуть ли не рыкнул Альтаир, вылезая из бочки. Он был зол. Даже не так, он был в ярости! Мало того, что вода была холодной, он ее не любит, эльфы закрыли ворота, так еще и эти твари сюда приперлись для полноты картины.

Призрак смерти кружил по стене, помогая выжившим, но раненым эльфам, и рубил всех орков, что попались ему под руку. Кили решил попробовать открыть ворота, но нужно было подождать пока сириец не отойдет немного, а то может и зацепить. Легонько так. С летальным исходом. А Альтаир, тем временем, отрывался по полной. Он налетал смертельным вихрем, не уступая в ловкости эльфам. Его клинки пылали в лучах восходящего солнца, а золотые, как у орла, глаза искрились яркими бликами. Раненые эльфы пораженно застыли. Это действительно прекрасное и, в тоже время, страшное зрелище. Как будто бы наблюдаешь за самой смертью. И эльфам оставалось только радоваться тому, что этот человек отрывается именно на орках, а не на них.

За пылом битвы сириец не заметил, как Кили открыл ворота, и бочки поплыли дальше по течению. Но ассасин быстро спохватился и нагонял их, ловко перепрыгивая с ветки на ветку, с камня на камень. Прикрывал остальных, метая в орков кинжалы и буквально на лету разрезая им глотки скрытым клинком. Он не заметил, как к нему присоединился Леголас, и начал помогать отстреливать орков. Принц и сам был поражен мастерству этого человека, хоть и Следопыта Севера. Альтаир же не чувствовал в эльфе врага. Светловолосый не собирался их отлавливать и тоже дрался с орками. Две тени прыгали с ветки на ветку и несли смерть врагам. В какой-то момент Леголас прыгнул на головы гномам и уже от туда начал отстреливать тварей. Ассасины усмехнулись. Коннор тоже не отставал от эльфа, стрелял в орков из своего лука. И стрелял достаточно метко. Дезмонд и Эцио остались в стороне.

Вскоре и Альтаиру пришлось прыгнуть в одну из бочек, так как течение стало еще большим, и пешком он вряд ли его догонит. Но зато он немного размялся.

— Вот интересно, — вдруг сказал Дезмонд из соседней бочки, — кто перебил больше орков, эльф или Альтаир? ..

Тихое журчание воды, шелест ветра и пение птиц. Умиротворяющая, спокойная обстановка. По спокойному течению реки плыли бочки с пассажирами в них. Альтаир крепко вцепился в края своей бочки и недовольно поглядывал на кристально-чистую жидкость. Эцио и Дезмонд испытывали огромнейший восторг от того приключения, что им пришлось пережить. Коннор же был спокоен и вслушивался в подозрительные шумы. Но пока все было спокойно.

— Нас не преследуют? — окликнул метиса Торин. Парень прислушался еще, но ничего подозрительного не услышал.

— Нет. Даже если и преследуют, то они могут нагнать нас в ближайшее время. Течение ослабло, — отозвался Коннор и посмотрел на своих братьев.

— Гребите к берегу! — крикнул Торин.

Выбираться из бочек было куда более трудно, чем забраться в них. Продрогший от холодной воды отряд, еле перебирая ногами, взобрался на чуть возвышенный каменистый берег.

— Давай я тебе помогу, — сказал Альтаир, подходя к Кили. Гном был ранен в ногу, и нужно было достать наконечник от стрелы. Голос ассасина был таким, что возражать ему никак не хотелось. Поэтому молодой гном подчинился, принимая помощь человека.

У них была небольшая передышка. Потом нужно было вновь в путь. Дезмонд заметил движение на камнях, что возвышались над берегом, и сразу же предупредил об этом Эцио, что стоял возле младшего.

— Эй, ты кто?! — раздался озорной голос итальянца, который заставил вздрогнуть всех: и отряд, и гостя. Но второй быстрее пришел в себя и направил на парня стрелу. Альтаир зло зарычал, отчего гномам, стоявшим возле сирийца, захотелось куда-то смыться и поскорее. Видят боги, что может сделать разгневанный старший брат, когда обижают его младшеньких.

— Дернитесь — убью, — сказал пришедший, от чего сирийский ассасин пришел в еще большую ярость. «Смертник» — констатировал факт Дезмонд, смотря на то, как брат начал закипать.

— Тронешь его хоть пальцем — руки вырву, — прошипел Альтаир, на что ну, уж совсем нежданный гость усмехнулся:

— Ну, зачем мне кого-то трогать руками? У меня для этого стрелы и лук есть.

— Извини, ты ведь из Озёрного города? Верно? — вышел вперед Балин и сразу же остановился, так как наконечник стрелы был направлен именно на него. — Это ведь твоя лодка вон там? — пришедший, пусть и нехотя, но все же кивнул. — Ты не сдаешь ее случайно в аренду?

* * *

— Ты задумал утопить нас? — приподнял бровь Эцио, смотря на огромную каменную колону, что возвышалась над озером. Как только Альтаир услышал слово «утопить», ему сразу захотелось пролить чью-то кровь. А конкретнее одной человеческой особи, что сейчас управляла этим корытом.

— Я вырос на этом озере, господин, — ехидно заметил этот парень. — Если бы я хотел вас утопить, то выбрал бы для этого другое место.

Этой шутки никто не оценил. Ни гномы, ни хоббит, ни уж тем более ассасины. Коннор, вообще, еле сдерживал себя, чтобы не схватиться за томагавк. Но он чувствовал, что, не смотря на характер этого мужчины, он не несет им опасности. Конечно, они ведь ассасины. Им такой противник всего на один зуб.

— Полезайте в бочки. Скоро прибудем в город, — проговорил Бард. Коннор недовольно насупился. Эти бочки ему уже осточертели, но выбора-то нет. Пришлось лезть в них. Разместились они довольно быстро. Лодка причалила у небольшого островка, который использовали рыбаки. Бард пошел о чем-то договариваться с ними, и у отряда было время поразмыслить. В основном это были возмущения на тему: «как же достали эти бочки», или что-то типа «эта бочка мне жмет». Кенуэй тоже мог пожаловаться, что ему немного «жмет» бочка, с его-то комплекцией. Но когда ему на голову вывалили рыбу, метис впервые был недоволен. Где-то сбоку послышалась ругань Альтаира и Эцио. Дезмонд, кажется, воспринял этот факт спокойнее, бывало и хуже. «Ну вот, сейчас вся одежда рыбой провоняется…» — досадно подумал Эцио. «Ненавижу рыбу, » — зло рыкнул Альтаир в уме, он больше любит мясо и что-то сладкое, нежели рыбу и все, что связано с морепродуктами.

Лодка, тихо покачиваясь, плыла к городу. Тонкая корочка льда трескалась, под напором дерева. Парус наполнял легенький ветерок, а сизый туман оседал на одежде и дереве влажными каплями.

— Стоять, осмотр товара, документы, пожалуйста! — послышался голос дозорного. - А, это ты, Бард.

— Доброе утро, Берси, — проговорил Бард.

— Есть что заявить?

— Нечем, только то, что я устал, замерз и хочу домой, — проговорил он и протянул охраннику какую-то бумагу. И не он один замерз. Вон некоторые ассасины еле сдерживаются, чтобы не клацнуть зубами. Здесь действительно было холодно. Лед украшал озеро своими маленькими островками. Плотный туман окутывал местность, и вообще было холодно.

— Как я тебя понимаю, — покачал головой Берси, ставя штамп на бумагах. - Вот, держи, бумаги в порядке, — мужчина только протянул ему документы, как эту бумажку выхватил какой-то не слишком приятный на вид человек.

— Только не надо торопиться, — проговорил он и скверно ухмыльнулся. — Партия пустых бочек из лесного королевства. Только вот, они не пустые. Не так ли, Бард? Если я правильно помню, у тебя лицензия лодочника, а не рыбака.

— Это не твое дело, — еле удержался Бард, чтобы не рыкнуть на него.

— Ошибаешься, это как раз дело бургомистра, а значит и мое, — проговорил он, еще раз ухмыльнувшись.

— Да ладно тебе, Алфрид, имей совесть, людям надо что-то есть.

— Эта рыба незаконный груз. Опорожните бочки за борт.

Как только отряд это услышал, то сразу же заволновался. Но было еще хорошо, что они умеют плавать. И даже Альтаир, при всей своей нелюбви к воде, мог держаться на плаву. Ему не нравился тот факт, что выкинут их в холодную воду, покрытую тонкой коркой льда.

— Вы слышали приказ, сливайте в канал, — проговорил командир стражников, подходя к бочкам.

Бард серьезно заволновался. Мало того, что в этих бочках рыба, что так нужна голодающим сейчас горожанам, так в них еще и пассажиры сидят, которых могут заметить.

— Подождите, людям ведь нужно что-то есть! — попытался остановить их лодочник, но ничего не вышло. — Жители города страдают времена тяжелые, — не унимался Бард.

— Это не мои заботы, — ответил Алфрид.

— А когда простой люд узнает, что ты выбрасываешь рыбу обратно в озеро? Тогда поднимется бунт, — усмехнулся Бард. — Тогда это станет твоей проблемой?

Алфрид посмотрел на лодочника с неприкрытой угрозой и злобой во взгляде.

— Прекратить! — рявкнул он стражникам. — Поднять ворота! На этот раз ты выиграл, Бард, но народ не долго будет тебя слушаться. Мы знаем, где ты живешь.

— У нас маленький городок, — хмыкнул Бард. — Здесь каждый знает, где кто живет.

* * *

Эцио не нравилась здешняя власть. Он смотрел на бедные грязные улочки Озерного города и таил в себе злобу на здешнего правителя. Это же какой свиньей нужно быть, чтобы довести свой город до такого состояния. Он спокойно сидел на самой высокой точке этого городка и наблюдал за действиями внизу. Альтаир стоял на соседней крыше и тоже напряженно вслушивался в звенящую тишину. Внизу, в тени домов, скрылись Дезмонд и Коннор.

У них было дурное предчувствие. А судя по тому, что они встретили рыжую эльфийку, что следовала за ними, то быть беде. Орлиное чутье, что не раз спасало ассасинов еще при той, прошлой жизни, вновь давало о себе знать. Вон показалась белокурая головушка эльфа, что поймал их в Лихолесье. Альтаир усмехнулся, сириец уже давно признал в этом эльфе отличного воина. Можно даже сказать, что сириец его уважал. Но характер этого эльфа откровенно бесил. Но, как говорил Дез, он и сам был таким.

Коннор осторожно следит за эльфом, стараясь не выдать себя, иначе стрела в лоб ему обеспечена. А в меткости этого блондина он не сомневается. Но все-таки эльф что-то заметил. Но нападать не спешил, чему метис и Дез были очень рады.

— Чего вы хоте? — спросил эльф, остановившись в одном из переулков.

— Лично от тебя — ничего, — раздался голос Альтаира где-то сверху. А потом в переулок упала туша орка с перерезанным горлом. Эльф отметил, что работал именно мастер. Но после того великого спуска с реки, он никак не сомневался в мастерстве этого человека.

— Но вот эти парни меня как-то напрягают, — закончил Альтаир.

Дез сокрушительно вздохнул. Нахватался Альтаир его фразочек. Хорошо, что еще не матерится. И тот случай с бочками был единичным. Альтаир никогда не опустится до низких ругательств. Во всяком случае, на всех языках, кроме его родного. И то, если мастера вывести из себя. Хотя, это сделать не так-то и трудно.

Дезмонд остановился на углу переулка и подкараулил неосмотрительного орка. Быстрым и точным ударом лезвия кинжала он рассек твари артерию и та захлебнулась собственной кровью.

— Предлагаю перемирие, — проговорил Эцио, делая изящный прыжок веры прямиком в стог немного подсыревшего сена.

— Типа, выпендрился? — приподнял бровь Дез, смотря на итальянского маэстро ассасина. Тот лишь фыркнул, мгновением спустя схватился за метательный нож и швырнул его в подоспевшего орка.

— Шутки в стороны, братья! — рявкнул Коннор и увернулся от летящей в него орочей стрелы. Ассасины сразу же рассредоточились и начали отбиваться от нападающих. При этом еще и успевали прикрывать друг друга.

Будто серый призрак, Альтаир мелькал на крышах. Особо ловкие орки, что решили взобраться туда, валились мертвыми на узкие улочки. Людей не было нигде. Двери и окна закрыты. Все чувствовали опасность и слышали шум. Никто не рисковал выходить на улицу. Сириец ловко передвигался по крышам и скидывал от туда особо зазевавшихся орков. Брался за короткие клинки и показывал все свое мастерство, неся смерть врагам. Орочья кровь лилась рекой. Умелый воин убивал быстро и четко, успевая еще и прикрывать спины своим братьям.

Кровавая вендетта на одной из широких улиц. Эцио кружился смертоносным вихрем, успевал отражать атаки со всех сторон и нападать с такой же яростью и ловкостью, как у гепарда, что нашел себе достойного соперника. Но итальянец не считал этих тварей достойными противниками. Нет. Здесь важную роль играло только их количество. Сейчас он ловко уклонился от смертельного удара ржавой секиры, а в следующий миг орк падает замертво с маленьким кинжалом в печени. Они не жильцы. Все они вырыли себе могилы в тот момент, когда осмелились напасть на Эцио Аудиторе.

Звон тетивы и свист стрелы. Очередная тварь падает, не успев понять что случилось. Коннор стоит на одной из крыш домов и отстреливает орков, что обходят дерущихся Дезмонда и Леголаса со спины. Не хуже эльфа, он стреляет точно в цель. Ни одна стрела не прошла мимо цели. Вот один орк обошел его со спины. Альтаир не успевает отреагировать, так как и сам был занят боем. Но Кенуей достает очередную стрелу и с разворота, как клинок, всаживает ее в горло твари. Молниеносно вытянув стрелу из хрипящей твари, он наложил ее на лук и метко выстрелил в замахнувшегося на Альтаира третьего орка. Остальные два полегли от клинка сирийца.

Дезмонд не менее ловко, чем Эцио отбивался от тварей. Он не знал, сколько их на самом деле. И не помнил, есть ли вообще этот момент в книге. Кажется, нет. Он кружил среди врагов, в точности повторяя движения Эцио, ловко уворачиваясь от ударов врага. Один удар, и орк падает замертво. Второй удар. Американец блокирует выпад твари, и голова орка летит с плеч от точного и быстрого взмаха эльфийского клинка Леголаса. Еще один блок, удар, подсечка и блок. Смертельный выпад. Черно-алая кровь окрасила мостовую. Тела погибшей нечисти валялись то тут, то там.

Сам Леголас во время сражения успевал следить и за людьми. И его удивлению не было предела. Настолько сильна связь между этими братьями, что они буквально чувствуют, когда кто-то из них в опасности. Эльф уже раз пять задолжал им спасенную жизнь. Но он не мог не признать, что орков было действительно много. Чтобы отбиться от них пришлось сильно попотеть. И вот, когда эльфийский клинок снес голову последней твари, что осмелилась напасть на них, наступила напряженная тишина.

Двое ассасинов спустились с крыши и подошли к остальным.

— Сколько их осталось? — спросил Дез немного отдышавшись.

— Десятка два. Они бежали через мост, — ответил Коннор, доставая стрелы из трупов. — Думаю, к отряду мы пока не вернемся.

— Торин знает, — отозвался Альтаир и хмуро посмотрел на этот самый мост. Глаза его на мгновение сверкнули золотыми искрами, что не смогло не укрыться от эльфийского взгляда. - Нет, этих тварей там больше. Десятка три с половиной — четыре, — ассасин проморгался, избавляясь от последствия орлиного зрения.

— Ты это увидел? — полюбопытствовал эльф у ассасина.

— Увидел, — спокойно ответил сириец. — Их нужно уничтожить, пока они не доставили серьезных проблем ни городу, ни нам.

Остальные кивнули, соглашаясь. Впереди их ждет славная битва, и кучка орков не ровня им, мастерам смертельного ремесла…

— Где тебе так личико-то разукрасили? — ехидно спросил Эцио у эльфа, когда они разобрались с последним орком, что попался им на пути. Леголас хмуро посмотрел на человека и отметил, что нос ему точно разбили. Благо не сломали.

— Эцио, будь добр, помолчи, — раздался голос немного запыхавшегося Дезмонда, который присел отдохнуть на один из камушков. За спиной пылал Озерный город, и ревел дракон, но они ничего не могли сделать, и мост сгорел дотла.

— Что делать-то будем? — задал вопрос Коннор. — Орков мы перебили, но что-то мне кажется, что это еще не конец.

— Не конец, — кивнул Альтаир, брезгливо вытирая свой меч о какую-то тряпицу. — Мы перебили простых пешек, а их главарь ушел.

— И что ты предлагаешь? — приподнял бровь эльф. — Мы не знаем, куда именно он направился.

— Ну, это мы как раз и знаем, — скривился сириец, осматривая свою руку. Все-таки одна тварь задела его, не серьезно, но все-таки позаботиться об этой царапине стоит. — На сколько я понял, этот Азог охотится за Торином. А если так, то как раз и понятно, куда он направился.

— К Одинокой Горе… — пробормотал эльф. Остальные только тихо слушали, решив не вмешиваться. Дезмонд давно потерялся во всех этих событиях и решил не полагаться на воспоминания сюжет книги. Все равно не поможет. — Тогда у ваших приятелей проблемы.

— Есть такое, — вздохнул Альтаир. — Каким-то чувством я ощущаю опасность. Но не понимаю ее масштабов.

— Я тоже это… чувствую, — проговорил Коннор. Эльф удивленно посмотрел на притихших братьев, которые как будто бы ушли в себя. Он не мог не признать, что восхищается ими, как умелыми воинами, и тем, какая прочная у них братская связь. — Нужно спешить!

Правда, поспешить у них не вышло. Орочья стрела прилетела невесть откуда и застряла в стволе высокого дерева.

— Да сколько можно!!! — В унисон рявкнули Эцио и Дезмонд, отчего содрогнулся даже Альтаир. Да, эти двое имели поистине громкий голос, вон, даже орки растерянно застыли на своих местах. За что, собственно, их первые ряды и поредели. Младшие из ассасинов начали злиться. Нет, даже не так, они были в ярости.

— Идите, я за ними присмотрю, — вздохнул Коннор. Отчасти он знал, что с младшими ничего не случится. Волноваться нужно за орков, посмевших напасть на них. Но так как никто не собирался этого делать, Альтаир и Леголас только кивнули. — Встретимся у Одинокой Горы.

Эльф и сириец ушли, а Коннор, опираясь о дерево, начал наблюдать за тем, как резвятся его братья. Про себя он отметил, что ни американец, ни итальянец не устали и продолжали остервенело резать глотки врагам.

— Дез, не выходи из стойки во время боя, следи за противником, — решил дать пару советов метис. — Не нужно делать таких резких движений, ты открываешься.

— Да иди ты! — немного обижено крикнул Майлс, но советам внял. Коннор хмыкнул, вот тебе и отличный повод потренировать братишку.

— Дез, не делай таких широких взмахов! — крикнул Эцио.

— Да вы, что сговорились что ли?! — Дезмонд начал раздражаться. Но опять же совету внял. И уж ни как не мог не признать правоту своих старших братьев. И от этого злился еще больше. Ну, право дело, он все — таки учился у Эцио!

— Эцио, ты тоже слишком резкие выпады делаешь!

«Это вообще битва?» пронеслось в голове у Майлса, и парень увернувшись от очередного выпада врага точным, быстрым, но не резким движением снес ему голову.

— Вот! Вот о чем я вам говорил! Учись Эцио! — похвалил американца индеец, и продолжил наблюдение. Орков было много, но все они были настолько тупы, что справиться с ними не составляло проблем.

* * *

Альтаир и Леголас передвигались быстро, по деревьям. По пути им не попадались враги, все было относительно тихо. Но все же что-то тревожит как ассасина, так и эльфа. Нет, Альтаир не переживал за братьев. Те были слишком везучими. Даже рану с трудом в бою получали. Поэтому причин для переживания за них не было.

Его больше беспокоило то, что могло случиться с остальным отрядом, что отправился с Торином. Альтаир знал, что гномы прекрасные воины. Но все-таки что-то было не так. Леголас был с ним полностью согласен. Что-то надвигалось. Что-то злое, сильное и… темное.

— Сколько еще до Одинокой горы? — спросил ассасин, ловко перепрыгивая на другую ветку. С эльфийским плащем он давно распрощался. Теперь этот предмет одежды лежит в его сумке, на которую было наложено какое-то эльфийское заклинание. Вместе с плащем там находилась и его ассасинская роба, с которой он ну ни как не хотел расставаться.

— Мы делаем крюк, обходя озеро, — хмуро сказал Леголас. — Но если поспешим, то к утру будем у Дейла. Оттуда к Эребору рукой подать. — Альтаир кивнул.

Дальнейший путь прошел в тишине. Несмотря на ни на что, ассасин немного устал. Но эта усталость сразу прошла, после того, как они увидели огромное черное войско тварей, который, по правде говоря, уже в печенке у сирийца сидели. И не только у сирийца, а и, скорее всего, у эльфа, который только зло скрипнул зубами. И так стоящий в руинах Дейл пылал. Среди четного потока орков виднелись какие-то яркие блики, и Леголас, приглядевшись, узнал в этих бликах воинов из Лихолесья. А если здесь есть эльфийские воины, то и его отец тоже будет здесь. И скорее всего король Трандуил искал именно его, Леголаса.

— Вот Шайтан. — прошипел ассасин в голове пытаясь придумать дальнейший план действия. Но ничего не получалось. Однако его мысли прервал громкий рог, что раздался где-то с высоты. Он присмотрелся и увидел, как именно отдаются оркам приказы. Весьма изобретательно, можно сказать. — Леголас, видишь вон ту штуку? — указал на деревянные конструкции, обтянутые тканью. При каждом приказе конструкция меняла свою позу, весьма удобно. Как орки до такого додумались было огромной загадкой. — Там находиться их лидер?

Леголас присмотрелся. Эльфийское зрение не подвело. Азог действительно был там, и еще парочка орков. И та сволочь, что разбила эльфу нос. У Леголаса проснулась жажда крови, на что сириец только усмехнулся.

— Да, ты прав, лидеры находятся там, — кивнул эльф, взявшись за рукоять клинка. — Убьем лидера — армия потеряет контроль. И тогда их будет легче перебить.

— Не недооценивай врага, — вдруг хмуро отозвался Альтаир. И сказал он это голосом человека, прожившего очень долгую и насыщенную жизнь и не раз сталкивавшегося с такой ситуацией. — Что-то мне подсказывает, что эту тварь так легко не убить…

Да, действительно, человек который прожил долгую, полную битв и смертей жизнь. И Леголас ни как не мог связать это чувство с возрастом этого человека, которому от силы лет двадцать пять. Да и вообще, вся их братва была какой-то странной. Все они были молодыми, и тридцати лет никому из них не было. Но глаза. У них были глаза людей, что уже видали многое. Что прожили многое. И это была одна из тех загадок, что не давала покоя эльфу. Но он надеялся ее разгадать. Рано или поздно, он узнает хотя бы часть секретов этой странной четверки.

— Тогда что ты предлагаешь?

— Мы пойдем туда как можно более скрытно. Будем тихо убирать всех попавшихся нам на пути орков. А дальше посмотрим как выйдет. — Пожал плечами убийца и хмуро посмотрел на бой внизу. Спускаться туда все равно не было никакого смысла.

* * *

Дезмонд, Коннор и Эцио добрались до Дейла. Но то, что они там увидели им ни как не понравилось. Руины просто кишали орками и гоблинами. Не самое приятное зрелище. Когда они присматривались к этой бойне орлиным зрением, то красного цвета было во много раз больше нежели белого или синего. Где-то там, в глубине города находились и две золотые точки. Скорее всего то был Гендальф и Бильбо. Но сейчас ассасины пытались найти своего брата и эльфа. И нашли. Те пробирались на скалу, где возвышались странные деревянные конструкции. И скорее всего шли они туда за лидером тварей.

— Что делать? Не бросать же Альтаира? — взволновано спросил Эцио у хмурого Коннора.

— Там не только Альтаир, но и Леголас. А этот эльф стоит десятерых отличных воинов. Плюс, я вижу еще нескольких союзников, что подымаются туда. — Проговорил матис, и посмотрел на город. — Нам нужно помочь в городе.

Братья кивнули. В городе они будут гораздо полезнее и не будут мешаться под ногами у Альтаира или Леголаса. Поэтому ассасины довольно быстро спустились к городу, и перемахнули через стену. Благо там было за что зацепиться, а свои навыки лазанья по самым невероятным строениям нужно тренировать и бережно беречь. Помниться, Дезмонд как-то во время задания взбирался на недостроенные небоскреб. Но и недостроенным эта громадина была внушительных размеров. Триста пятьдесят метров это вам не хухры-мухры. И те башенки, с которых совершали прыжки веры его предки — ничто по сравнению с тем, как прыгнул с небоскреба Дез. С парашютом, конечно, но все же. Даже на это нужны железные нервы.

Первые же орки посыпались с крыш на землю. При этом Коннор решил поработать с луком, и прикрывал эльфов, что вели бой внизу. Те хоть и были удивлены столь неожиданной помощью, но от боя не отвлекались. Коннор стрелял с такой меткость, с которой обычный человек вряд ли бы смог. Стрелы свистели и вонзались в тела врагов. Этот квартал потихоньку редел. Эльфы пробирались дальше, в то время, как метис отстреливал приближающихся с другого конца улицы тварей, прикрывая спины лихолеским воинам. При этом он еще и успевал отбиваться от назойливых тварей, что лезли на крышу.

— Ну куда вы? Тут и одному места маловато. — раздраженно пробурчал метис, где-то на краю сознания отмечая, что перенял немного остроумия у Эцио и Деза. — Придется вам немного подвинуться. — И орки вновь повалились с крыши, давя своими тяжелыми, закованными в железо, тушами подступающих к зданию тварей.

Дезмонд продвинулся немного вперед вместе с эльфами. Он помогал им как мог, прикрывал их спины от вражеских клинков, а те в ответ прикрывали убийцу. Вот и появилась у молодого ассасина возможность потренироваться и проверить ту тактику боя, что ему посоветовал Коннор. Прогнулся под взмахом ржавого меча, заколол орка, разогнался, скочил на подставленный эльфом щит, оттолкнулся от него, и налетел сразу на двоих тварей, вонзая в их шеи скрытые клинки, потом молниеносно выхватил эльфийский клинок и начал работать им. Орки и гоблины падали замертво один за другим. Воины небольшими, но уверенными шагами пробивались вглубь города. Знал бы Дез, сколько эльфийских жизней спас своим появлением, то никогда бы не поверил в это. Свою появление он воспринял как само собой разумеющиеся. Но все — таки эльфы были благодарны такой помощи. У них как будто бы появилось второе дыхание.

Насколько понял Эцио, он находился где-то в центре города. На крышах домов, что возвышались вокруг обширной площади. Орки — лучники чего-то ждали, даже не заметив промелькнувшей где-то на высоте тени. «Им же хуже», — хмыкнул в уме итальянский мастер-ассасин, и приготовился к бою. Где-то впереди со стороны моста послышался какой-то шум. И убийца сразу понял, чего именно ждали орки, и позволить им просто так застать врасплох какого-то воина он не мог. Поэтому первые же лучники были убиты скрытими клинками, когда ассасин спрыгнул с крыши. Воспользовавшись шоком тварей, он зарезал еще троих. За одним из них скрылся от вражеских стрел, а потом добил остальных.

— Всего десяток? — не то разочаровано, не то расстроено спросил он. И увернулся от эльфийской стрелы. - Эй, эй, осторожнее, un mio amico! — немного нервно проговорил он.

Король Традуил, восседающий на своем огромном олене, немного удивленно посмотрел сначала на ассасина, потом и на усеянный телами орков пол. Правителю Лихолесья не нужно было долго думать, чтобы понять, что его спасли от засады, и серьезных ранений. Возможно, даже смерти.

— Ты тот самый человек, что путешествовал с гномами? — приподнял бровь эльф, на что Эцио кивнул. — Благодарю за помощь.

Но расслабляться им нельзя было. Орки наконец отошли от первого шока, и вновь начали заполнять собою площадь.

* * *

— Скрытно, говоришь? — спросил эльф, смотря на то, как Альтаир брезгливо очищает свой меч от орычей крови. Скрытно не вышло. Они умудрились нарваться на какого-то крикливого гоблина, который до того, как умереть, успел переполошить большую часть орков. Битва, конечно вышла знатной, но вот Леголасу и Альтаиру казалось, что лидер этой гадкой шайки уже знает об их присутствии. Да и притом снизу послышались звуки боя. И эти двое более чем уверены, что причиной этих звуков был Торин, так как поистине гномья ругань эхом отзывалась от скал.

— Я говорил, по возможности скрытно, — хмыкнул убийца, смотря куда-то вверх. — Не получилось, жаль, но повторить попытку не выйдет.

Леголас хмыкнул и пошел дальше, скидывая всех попавшихся ему на пути орков куда-то вниз. Альтаир хмыкнул, и ловко цепляясь за скальные выступы, сократил себе путь на верх. И тем более свои навыки растерять не хочется. На верху его встретила еще одна группа гоблинов. Тупые твари ничего так и не поняли, до того как пятый из них не упал на землю, заливая ее своей кровью. Леголас подоспел уже к концу этой бойни, в то время как довольный собой Альтаир осматривал место.

— Осторожно! — рявкнул Альтаир эльфу, и тот еле успел увернуться от выпада рослого орка. Этого орка называли Бальгом. Альтаир слышал о нем от Торина, когда тот рассказывал про их врагов. Но сейчас ассасину казалось, что это рослое существо победить будет как минимум трудно.

Леголас принял бой. Признаться честно, даже эльфу было трудновато сражаться с ним. Но он справлялся, даже не смотря на размеры своего оппонента. Альтаир пытался помочь, но потом здраво поразмыслив понял, что будет только мешать этому эльфийскому князю. Да и у убийцы появились проблемы, в виде нескольких таких же рослых орков. Но тех хотя бы было легче убить, так как его враги были не слишком поворотливы. Не сказать что ловкость может решить все проблемы, но чаще всего именно она спасала ассасина от смерти. Вот и сейчас только благодаря своей ловкости и невероятном везению он смог уклониться от огромного булыжника, прикрепленного к цепи. Это походило на огромную булаву. Альтаир нервно усмехнулся. Эта «булава» сейчас раздавила трех орков и чуть не пришибла его самого. Вот теперь будет точно весело.

— Человек… — усмехнулся гад шрамировынный, смотря прямо в глаза убийце. Но тот даже не шелохнулся, вместо этого он демонстративно принял боевую стойку, выставив меч немного вперед. Предводитель орков усмехнулся. — И гном. — за Альтаиром стоял Торин. Его боевой топор был в орычей крови. В глазах вселенская злость. Король-под-Горой поравнялся с ассасином и зло процедил:

— Азог…

Эцио, Дезмонд и Коннор продолжали вырезать орков в городе. Помогали эльфийским и людским воинам. Каждый из них стоил десятерых элитных солдат, и каждый мог вырезать целый отряд тупоголовых тварей. Король Трандуил сражался бок о бок с ними и поражался их грации и слаженности. А еще и их братской связью. Ведь они чувствовали, когда кто-то из них в опасности. Они всегда вовремя поспевали на помощь.

Городские улочки окропила кровь орков и гоблинов. Среди эльфов и людей в основном были раненные. Потерь было гораздо меньше. Крики и визги смешались воедино и дразнили слух. Клинки, запятнанные кровью, все еще были остры и продолжали сеять страх и ужас в рядах противника.

— Эцио… — вдруг обеспокоено проговорил Дезмонд. — С тобой все нормально? — итальянец кивнул немного удивленно. И Майлс убедился, что ему не грозит опасность.

— Коннор! — Но и с метисом тоже все было нормально. И Дезмонду с ужасом для себя понял, опасность грозит Альтаиру! Старший брат в смертельной опасности. — У Альтаира проблемы! — рявкнул американец и прирезал особо наглого орка.

— Черт, их слишком много! Мы можем не успеть! — отозвался Эцио, отбиваясь от пошедшего в атаку врага.

— Мы будем слишком уязвимою мишенью, если пойдем туда сейчас, — крикнул Коннор и на бегу всадил клинок в орка. Тот в последний раз булькнул и завалился на землю.

— Черт! — рыкнул Дез. На душе было паршиво, а сердце буквально разрывалось от беспокойства за брата. Он не хотел его терять. Чувство беспомощности перед сложившимися обстоятельствами неподъемным грузом давили на плечи. А на душе становилось все больнее, как будто бы они чувствуют боль своего брата.

— Идите! — вдруг послышался голос Трандуила. — Спасите своего брата, мы прикроем ваши спины.

Ассасины удивленно посмотрели на владыку Лихолесья, но потом благодарно кивнули.

— И если сможете, то помогите моему сыну!

— Я помогу ему! — проговорил Эцио и помчался за братьями. Осталось только надеяться, что они успеют вовремя.

* * *

«Бум!!!» Огромный булыжник приземлился прямо возле Альтаира, тот еле успел отскочить, даже при всей своей ловкости, ему приходилось нелегко уворачиваться от этой каменюки, которой размахивал Азог.

«Бум!!!» Лед затрещал под тяжестью огромного камня. Второй удар чуть не сшиб Торина, но гном вовремя пригнулся, и камень разнес ближайшее строение.

Они оба пытались подобраться поближе к Азогу, но им мешал именно этот гадкий камень. А орк откровенно веселился, следя за трепыханиями своих врагов. Еще раз раскрутив свой булыжник, он нацелился на Альтаира, но сириец сразу же увернулся от удара. Заскочил на камень и со всей силы оттолкнулся от него. В полете послышался звук активированного скрытого клинка, и еще чуть-чуть и этот гадкий орк будет валяться с вспоротой глоткой, но нет. Тварь подняла свой ржавый меч и задела ассасина. Ла-Ахад еле успел увернуться, завалившись на бок. Левую ногу обожгло болью, а в плече саднило от удара о твердый лед.

Торин сразу же поспешил прикрыть союзника, отвлекая внимание врага на себя. Гном с ловкостью уворачивался от атак орка и, по возможности, старался контратаковать. Но последнее у его получалось реже. Но он настойчиво продолжал попытки достать мечем врага.

Альтаиру понадобилась всего пара минут на то, чтобы прийти в себя и вернутся к бою. Нога сильно болела, но он старался не обращать на это внимание. Схватив выпавший из рук во время падения меч, он продолжил бой. Недалеко послышался злорадный рык подоспевших на подмогу вождю орков.

— Я разберусь с гостями! — отозвался Альтаир и бросился резать прибывших сюда.

Его силуэт танцевал на ветру сея смерть короткими, но точными взмахами клинка. Одежда пропиталась кровью, как его, так и орков. В золотых орлиных глазах проблескивали искорки гнева. А в глубоких черных зрачках плескалась ярость. Что бы не случилось, он не подпустит тварей ни на шаг к Торину. Еще один взмах клинка, орк падает с распоротым брюхом, разворот и взмах, и вот голова гоблина летит на землю, а тело твари медленно покачнулось и упало.

Толстый лед был скользким. Сапоги скользили по нему и было чертовски трудно удержаться на ногах, когда на тебя нападают. Но Альтаир держался. И с еще большей яростью продолжал битву. Нога нестерпимо ныла. И это еще больше усложняло ассасину бой. А орки-то попадались довольно умными, что было весьма странным. Альтаиру вообще казалось, что у них нету мозгов. И вот очередной орк обошел сирийца со спины и замахнулся своим мечем. Альтаир чувствовал опасность и даже боковым зрением видел, как за его спину заходят, но ничего не мог поделать. На него и спереди сыпались удары. Поэтому, когда от очередного удара он упал на лед, да еще и проскользил по нему пару метров, Ла-Ахад только рефлекторно зажмурился, когда над ним замахнулся мечем орк. Но удара не последовало. Вместо этого гадкая тварь с противным бульканием упала, заливая лед своей кровью и захлебываясь ею же. Альтаир открыл глаза и увидел спину Дезмонда. Младший брат стоял непоколебимой горой за старшего. В его глазах сверкала решимость, а рука крепко сжимала эльфийский клинок.

— Нужна помощь, братишка? — усмехнулся Дез, активируя еще и скрытый клинок.

— Ты как никогда вовремя… — тяжело вздохнул Альтаир, устало прикрывая глаза. Многовато крови потерял все — таки.

— Я осмотрю твою рану, — проговорил подоспевший Коннор. А Майлс уже крошил орков направо и налево, помогая себе скрытым клинком. Рана на ноге оказалась довольно глубокой, но благо клинок у Азога был не отравлен. Так что метис быстро перевязал рану, предварительно промыв ее водой из фляги. А после оттащил ослабевшего брата от опасной зоны.

Метис был готов защищать его любой ценой. Но и не поскупился запустить парочку стрел в сторону Азога и других орков. Что, кстати, очень помогло Торину и Дезу.

— Где Эцио? — задал вопрос Альтаир, морщась от сильной боли.

— Пошел помогать Леголасу, — ответил Коннор и продолжил работать луком, иногда кидая обеспокоенные взгляды в сторону брата.

* * *

Леголас вновь молниеносно достал стрелу и выстрелил во врага. Его враг яростно взревел и со злостью посмотрел на эльфа. Лихолесец продолжал бой и, мало того, что он отбивался от рослого орка, так еще и куча гоблинов постоянно мешается под ногами. На поваленной башне, что служит сейчас мостом над ущельем, и так было мало места. И Леголас пытался изо всех сил отбиться от противника. Но с каждым разом это становилось все сложнее и сложнее.

Стрелы уже давно закончились и в бой пошли клинки. Эльф закружил смертоносным вихрем. Все больше и больше тварей падало с моста туда, в пропасть. И только их предсмертный крик звенел в ушах у эльфа. Не было ничего, только битва. И правила здесь были просты, не убьешь ты — убьют тебя.

Лихолесец знал, что никто не придет ему на помощь. Знал, что просто некому прийти. И поэтому он должен справится сам. Где-то там, на задних рядах гоблинов, послышался их гадкий визг. Твари заволновались, но эльфу было не до этого, он продолжал резать врагов и уворачиваться от атак Больга. Трудно, но он пока справляется.

И вот очередная шустрая тварь замахнулась на эльфа, но нанести удар не успела. Гоблин упал в пропасть вместе с метательным кинжалом в глотке.

— Эльфийскому князю нужна моя помощь? — раздался веселый голос Эцио, и Больгу пришлось ослабить свой натиск на эльфа, чтобы не попасть под клинок ассасина.

— Как никогда раньше? — усмехнулся Леголас.

Теперь их было двое. Слаженная работа двух мастеров. Гоблинов становилось все меньше и меньше благодаря клинкам Эцио, а Леголас наконец смог полностью уделить внимание своему оппоненту. Выпад, блок, удар! Больг яростно взвыл, когда острый, как бритва, клинок вспорол ему руку.

Взмах, уклон, разворот и удар! Два скрытых клинка вновь начали исполнять свою кровавую вендетту. Кровь врагов лилась рекой, а эльф и человек продолжали бой. Их сила, выдержка и грация помогали им противостоять огромному количеству врагов. А их слаженность помогала им быстро и точно убивать противника.

В этом бою финал очевиден.

— У меня двадцать два! — весело отозвался Эцио, скидывая очередной труп твари в пропасть.

— У меня двадцать четвертый! — хмыкнул Леголас, увернувшись от меча Больга и зарезав еще одного гоблина. — Двадцать пятый!

— Как так?! — Немного обижено отозвался Эцио и скинул в пропасть еще двоих. — Да чтобы какой-то блондин, да еще и обошел меня?! Этому никогда не бывать! — и с еще большим остервенением продолжил резать врагов.

«Что-то мне подсказывает, что он не единственный, кто мне это скажет…» — пронеслось у Леголаса где-то на краю сознания и он усмехнулся этой мысли.

* * *

Торин бился против Азога. Дезмонд против орков и гоблинов. Коннор помогал им, стреляя из лука, и защищал ослабшего от потери крови брата. Бой жестокий. Не на жизнь, а на смерть. Победитель будет только один.

— Замена! — рявкнул Дез и резво отскочил назад. Он ловко разминулся с Коннором, а метис молниеносно передал младшему лук и стрелы. И в то время как Кенуэй убивал орков, рубя томагавком и пронзая клинком, Дез прикрывал его и Торина стрелами. Конечно, Майлс не так хорошо управлялся с луком, как Коннор. Однако благодаря эффекту просачивания в анимусе, он умел обращаться с этим оружием довольно неплохо.

Битва продолжалась. Где-то сбоку послышался жуткий грохот и трехэтажный итальянский мат. Вот теперь Дез понял, что раньше, когда Эцио ругался, это были только цветочки.

Майлс заметил, как Азог повалил на лед Торина и замахнулся на него клинком. Дез сработал молниеносно, натянул тетиву и не то с перепугу, не то действительно благодаря своей меткости или везучести, попал точно в цель. Торин видел удивление в глазах у своего врага, когда наконечник стелы пронзил его сердце. Потом прилетел еще и метательный кинжал, что был запущен доброй рукой Эцио. Азог осел на колени захлебываясь собственной кровью, и Торин, поднявшись, взял свой меч и снес голову своему злейшему врагу.

Остальные орки и гоблины резко перестали атаковать. Их лидер был мертв. Они банально не знали, что делать. И поэтому бросились кто куда. Никто не обращал внимания ни на ассасинов, ни на гнома.

— Молодец, братишка! — подошел к Дезу Эцио. Дезмонд был в шоке. В большом шоке. Все окончилось, и никто из главных персонажей не умер. Ну прям хеппи энд, чтоб его.

Леголас подошел к лежащему без сознания Альтаиру и осмотрел его рану.

— Ничего опасного его жизни не грозит. Ему нужно отоспаться и восстановить силы, — проговорил эльф.

— Заснул во время боя? — приподнял бровь Коннор.

— А сам-то не заснул бы, если бы столько крови потерял? — ехидно спросил Эцио, смотря на то, как Кенуэй взвалил старшего себе на спину, придерживая его под коленями. — Не свалится?

— Не свалится, — хмынул Коннор.

— Хорош уже! — отозвался Дез. — Идем от сюда! Холодно, блин! — братья усмехнулись и потопали вниз с горы. Леголас и Торин, переглянувшись, последовали за ними.

* * *

Альтаир проснулся только к утру следующего дня. Он обнаружил, что лежит в мягкой кровати под теплой простыней. В узкое окошко пробивался яркий свет солнца, а рядом сидел Дезмонд.

— О! Очнулся, наконец! — усмехнулся младший и позвал остальных. — Ребят, тут братишка наш очнулся!

Альтаирову кровать сразу же окружили со всех сторон. Эцио, как всегда, задорно улыбался. Несколько прядей выбилось из хвоста и обрамляли его лицо. В светло-карих, почти золотых, глазах отображались все его эмоции, от радости до беспокойства. Коннор же подпер плечом стенку и вопросительно смотрел на старшего брата. На лице у метиса играла улыбка, что было весьма редким и от того удивительным явлением.

— Как ты себя чувствуешь? — задал вопрос итальянец.

— На удивление нормально, — вздохнул Альтаир и усмехнулся. — Молодцы, вы подоспели как раз вовремя.

Дез как-то совсем по-детски насупился и проговорил:

— Знаешь, ты нас знатно напугал, — остальные кивнули. — Больше не геройствуй один, а нас позови! А то постоянно достается тебе все самое интересное, а вытягивай твою пятую точку из неприятностей!

— Хорошо, в следующий раз, когда соберусь истечь кровью от раны в ноге, обязательно позову тебя, — фыркнул сириец и, поймав на себе взгляды трех пар глаз, добавил. — Всех вас.

— Вот так-то гораздо лучше! — весело прикрикнул Эцио. — Только кровью истекать больше не нужно. Я так раньше времени поседею!

Ассасины добродушно рассмеялись. Теперь постоянная напряженная атмосфера спала, и они, наконец, смогли поговорить в нормальной и непринужденной обстановке.

— Думаю, пора подумать, куда мы пойдем дальше, — проговорил Коннор.

— Леголас предлагал пойти с ним, — вдруг проговорил Эцио. — Искать еще одного Дунедайна, которого прозвали Странником. Должно быть занятное приключение.

— Почему бы и нет? — пожал плечами Альтаир, остальные кивнули.

— О! Я тогда побегу предупрежу его! — и молодой итальянец вихрем умчался. Кажется, он даже ветер обогнал.

— Ребенок… — усмехнулся Альтаир, покачав головой. И все-таки решил встать с кровати. Одевать походный костюм эльфов не очень хотелось, поэтому он вновь решил вернутся к своей старой форме, которая была гораздо роднее. Тем более и Эцио, и Коннор надели свои старые костюмы. Одежды эльфийских следопытов были бережно сложены в сумку. Благо, места много не занимали. Вот только Дез остался в эльфийском. Его толстовка, джинсы и кроссовки не вписывались в этот мир. Да и серое одеяние эльфов с капюшоном очень даже шло.

Альтаир, немного прихрамывая, пошел к двери, за ним последовали остальные братья. Эта история закончилась. Но началась другая, полная опасностей и приключений!

Минас Тирит выстроен на скале, являющейся отрогом горы Миндоллуин. Крепость располагалась на семи террасах, каждая из которых примыкала к склону горы, и у каждой была своя стена с воротами. Высокие постройки из белого камня, растущие в клумбах цветы и маленькие красивые кустики, деревца. Все это придавало городу некую эстетичность и особую красоту. Главные ворота, выкованные из стали, защищённые бастионами и барбаканом, из того же самого нуменорского белого камня, в нижнем кольце открывались точно на восток. Ворота второго кольца стен были сдвинуты к югу, третьего — к северу, и так до самого верха; поэтому мощёная дорога шла зигзагами. Наверху скалу окружала висячая галерея: из этого гнезда защитники крепости могли следить за воротами, лежащими на семьсот футов ниже.

Из галереи прямой, освещённый светильниками ход вёл к седьмым воротам. За ними располагался Верхний двор, знаменитый водоём с фонтаном и Белая башня. От стяга Наместников на её шпиле до уровня равнины Пеленнора была полная тысяча футов.

Имея защитников, способных носить оружие, Минас Тирит был неприступен для любой армии. Умелые и сильные воины стояли на страже города. Их верность была неоспорима, а воля непоколебима.

Для двух ассасинов, что белыми тенями мелькали на крышах, это был рай. Их одеяния, будто крылья, развивались по ветру. Их не страшили ни высота, ни тонкость деревянных балок, ни отсутствие какой-либо прочной опоры. Они мчались там так же, как и по земле: быстро, ловко и грациозно. Их было трудно заметить, да никто и не пытался, что было на руку убийцам. Нет, они не пришли сюда убивать, у них была другая цель, и эта цель находилась на пятом ярусе, в городской библиотеке. И прибыли на место они как раз вовремя. Серый маг Гендальф как раз выходил из большого здания, белого, как и все остальные.

Митрандир заметил только что прибывших сразу, белые одеяния очень сильно выделялись на фоне серой одежды простых горожан, и был приятно удивлен, увидев здесь старых знакомых. За шестьдесят лет они практически ни капельки не изменились. Все та же открытая добродушная улыбка на губах Эцио, перечёркнутых тонкой полоской шрама, все тот же озорной блеск в глазах, не слишком длинные волосы подвязаны алой лентой, а капюшон снят, все тоже красивое белое одеяние и алый пояс со сверкающим на солнце знаком. Как был мальчишкой, так им и остался. Как по мнению Гендальфа, так и других ассасинов.

Как и прежде белый капюшон с острым кончиком скрывал большую часть лица Альтаира, был натянут чуть ли не на самый нос. Но как дань уважения к магу, ассасин его все же снял. Светлые волосы были взъерошены, а в золотых глазах горела решимость и уверенность. Уголки его губ с тонкой полоской шрама были немного приподняты, только намечая улыбку, но не улыбаясь так же открыто, как Эцио. Полы белой робы колыхались от каждого дуновения ветра, и красный кушак под широким кожаным поясом очень выделялся на фоне всего этого образа.

Из оружия — эльфийские мечи и короткие клинки, так же присутствовали и метательные кинжалы. Гендальф не удивится, если ассасины до сих пор не расстались со своими скрытыми клинками.

— Здравствуй, Гендальф! — приподнял в приветственном жесте руку Эцио. Альтаир кивнул:

— Приветствую.

— Рад вас видеть в добром здравии, — улыбнулся серый маг. — Что привело вас в Минас-Тирит?

— Мы искали тебя, — проговорил Альтаир. — Дезмонд сказал, что сейчас тебя можно найти именно здесь, если конечно «история началась».

Митрандир нахмурился, он не слишком понял, что значит это высказывание «история началась». Неужели они имели ввиду кольцо? Но как они узнали об этом, если даже он, Гендальф, знает об этом от силы всего неделю? Что имел ввиду этот молодой ассасин, и где он?

— Где же сам Дезмонд? — приподнял бровь маг.

— Он и Коннор находятся в Рохане. Ближе к концу недели отправятся в Ривенделл, — ответил Эцио. — Вы не возражаете, если мы к вам присоединимся?

— Не возражаю, — снисходительно улыбнулся Гендальф. Он был не против компании двух умелых воинов, поэтому они в быстром темпе направились к конюшням.

Гнедой жеребец Эцио приветливо всхрапнул, когда увидел хозяина. И тот, улыбнувшись, достал из небольшой поясной сумки красное яблоко и дал лошади. Животное радостно приняло угощение, а итальянец взобрался в седло. Альтаир уже оседлал своего вороного скакуна и ждал остальных.

Трое всадников довольно быстро выехали из города и помчались по равнинам, туда, куда указывал Гендальф.

— Мы едим в Шир, — проинформировал ассасинов маг. — У меня для вас будет одно поручение. Какое именно — скажу на месте.

— Вы понимаете, что сейчас мы идем стезей наемников? — приподнял бровь Эцио, давая тонкий намек на то, что бесплатно он не хочет работать. За что и получил подзатыльник от Альтаира, который неодобрительно посмотрел на младшего.

— Мы возьмемся за ваше поручение. — проговорил сириец, и выразительно посмотрел на глупо улыбающегося брата. — Бесплатно. — отчеканил он. И этим все сказано.

Им предстоял не близкий путь, поэтому, пустив лошадей галопом, они помчались вперед в направлении Шира.

* * *

Рохан… Бескрайние равнины с множеством пригорков. Встречались и неглубокие скальные обрывы, в которых протекала бурная речушка. Редкие рощи чаще всего состояли только из лиственных деревьев. Дикие степные животные изредка попадались путникам на глаза, а множество деревенек не отличались одна от другой. Двое всадников мчались по равнине. Они мчались в сторону Эдораса, в надежде узнать, какая там сейчас обстановка. Остались позади небольшие деревушки и их жители. Мелькали перед глазами маленькие речки и сразу уходили куда-то назад. Их лошади как будто бы обгоняли сам ветер. Белые одежды развевались по его шальным потокам. Капюшоны так и норовили слететь с их голов, отчего пришлось снять этот предмет гардероба. Светло-карие, почти золотые глаза двух братьев напряженно смотрели в даль.

Казалось, они совсем не изменились. Все такие же мальчишки. Коннор в бело-синих одеждах ассасина. Его не слишком длинные волосы подобраны и зачесаны назад. У виска, как обычно, заплетена косичка, вот только теперь там нет перьев, что украшали ее концы. Его светло-карие глаза смотрят точно на горизонт, туда, где постепенно проявляются очертания Эдораса. Дезмонд же так и остался юнцом со взъерошенными русыми волосами. Шрам на губе немного побледнел, но не исчез полностью. Эльфийские одежды, так похожие на ассасинскую робу, запылились от долгого странствия. Впрочем, особо никто из ассасинов не поменялся внешне. Они остались все такими же мальчишками на вид. И не скажешь, что им около восьмидесяти лет.

— Зачем мы направляемся туда? Разве и так не понятно, что здесь творится что-то неладное? — спросил Коннор у младшего брата. Тот немного неопределенно повел плечами.

— Я уже смутно помню ту историю, что читал когда-то тогда, в прошлой жизни, — проговорил Дезмонд. — Но некоторые моменты все-таки крепко отложились в моей памяти. И то, что Война Кольца началась через шестьдесят лет после похода к Одинокой Горе я отчетливо помню. И в Эдорасе тоже что-то назревает, — Майлс оторвал взгляд от горизонта и посмотрел на брата. — Я помню, что короля Теодена околдует белый маг. И пока что помню некоторые ключевые события.

— И что ты предлагаешь? — хмуро обратился к нему Кенуей. — Я не думаю, что мы сможем что-то сделать с этим.

— Думаю, что все-таки сможем, — задумчиво пробормотал Дез. — Нужно только понять, что сейчас там происходит и на сколько масштабны неприятности, что нам предстоят.

Далее их путь прошел в молчании. Столица Рохана встретила путников тишиной. Жители города как-то недоверчиво косились на прибывших, хотя они и могли видеть их раньше, так как ассасины частенько заглядывали сюда. Но что-то здесь было не так, и они хотели узнать, что именно.

Оставив лошадей в стойлах, они накинули серые плащи и пошли на разведку. Иногда слухи — самый лучший способ прояснить ситуацию. Серые тени время от времени мелькали среди деревянных домов. Пытались прислушаться к разговорам стражников и горожан. Но те постоянно либо говорили не то, что нужно, либо молчали совсем. В итоге, Дезмонд заметил болтающих на посту стражников, те говорили в пол голоса, так что ассасину пришлось подкрасться ближе и затаиться в тени двух домов.

— А я тебе говорю, что этот Гнилоуст, гнусный тип, — пробурчал первый стражник. — Он что-то делает с нашим королем. Тот скоро окончательно зачахнет!

— Следи за словами, совсем страх потерял?! — шикнул на него второй. — Или ты хочешь, чтобы этот новый советник отправил тебя на плаху и меня заодно? Ты же знаешь, что стоит ему только слово сказать, как его приказ сразу же исполнят.

— Да знаю я, не первый раз это слышу… — пробормотал он. — Но все равно, что-то тут нечисто…

Дальше Дезмонд не слушал. Он направлялся к месту встречи с Коннором. И имя «Гримма Гнилоуст» молодой ассасин отчетливо помнил. Теперь нужно было придумать, что делать дальше. И в этом ему поможет именно Коннор. Метис пришел к месту встречи примерно через десять минут, после того как туда прибыл Дез. Небольшая таверна, где они намеревались остановиться на ночлег.

И только в теплой комнате с двумя кроватями они смогли нормально поговорить, без ненужных свидетелей. Дезмонд пересказал услышанное брату, а взамен тот поведал, что подслушал подобный разговор.

— Я предлагаю ликвидировать этого Гнилоуста, пока еще можно все исправить малой кровью, — сказал Коннор. — Иначе потом у нас могут быть большие проблемы.

— Я согласен с тобой. Завтра ночью, ты выведешь лошадей из города, а я тем временем проберусь во дворец и убью этого гада. План дворца я хорошо помню, гостили там уже не раз. И где должен спать советник тоже знаю.

— Не забывай, стража усилена. Он знает, что в город прибыли подозрительные личности, — предупредил брата Коннор.

— Не боись, братишка, я могу быть незаметным, — улыбнулся Дез, на что Кенуэй только потрепал младшего по взъерошенным волосам и чуть улыбнулся. В своем младшем брате он не сомневался.

— Долбанем по этому миру эффектом бабочки? — с веселыми искорками в глазах спросил Майлс.

— Зная нашу упертость, безбашенность и прочие прекрасные семейные качества, одним эффектом бабочки тут не обойдется…

На Эдорас опустилась тихая ночь. Улицы города давно опустели, и только стражники патрулировали город. В окнах деревянных домов тускло поблескивает свет свечи и домашнего очага. Даже животные не шумели, что доказывало тот факт, что в этом городе творится что-то недоброе. Звезды еле виднелись на фоне почти черного неба, а полная луна освещала своим светом пустые улицы.

Дезмонд тихо пробрался во дворец. За шестьдесят лет другие братья заметно поднатаскали своего младшенького в их ремесле. Теперь Майлс мог смело зваться очередным мастером-ассасином.

Внутри замка была мертвая тишина. Стражники неподвижно стояли на своих местах и казались простыми статуями. «Пугала для воришек!» — мысленно хихикнул парень. Но его таким не спугнешь.

Ловко взобравшись на потолочную балку, он еще раз осмотрел просторный тронный зал. Никого, кроме стражников. Хотя…

«А вот и Теодред», — усмехнулся у себя в уме Дез. По фильму этот мальчишка должен умереть, но сейчас он пока жив и о чем-то спорит с Эомером. Почему мальчишка? Да потому что этот парень еще более безрассуден, чем Дезмонд и Эцио вместе взятые. Рвется в бой, хотя, храбрости ему не занимать. Довольно умен и умелый воин. Но все равно мальчишка, даже несмотря на то, что ему уже сорок лет стукнуло. Хотя, Дезмонду уже восемьдесят, а он до сих пор умудряется на пару с Эцио довести Альтаира до кондрашки.

Ассасин перешел на Орлиное зрение. Мир вокруг окрасился в серые тона, а эти двое поблескивали синим светом, что выделялось контрастом на фоне всех остальных красных точек.

«Значит их особо опасаться не стоит», — решил для себя парень. Да и Эомер с Коннором сегодня разговаривали о чем-то, молодой ассасин особо не прислушивался, но единственное, что он уловил в разговоре, это безопасный выход из города.

«Не думаю, что они будут против, если я пришью этого Гнилоуста», — подумал Дез и, ловко перепрыгивая с балки на балку, последовал за этими двумя.

— Орки повадились наведываться в наши края. Пока только на окраины, а что будет потом? — зло прорычал наследник трона Рохана. — Потом они осмелеют и вглубь страны пойдут! — он яростно всплеснул руками.

— Ты же знаешь, что король нас не послушает, — фыркнул Эомер и скосил взгляд вверх, так что никто этого не заметил. — Я не знаю, что с ним происходит, но началось это всего пару недель назад. Прямо с того момента, как пришла эта падаль, — чуть ли не выплюнул последнюю реплику воин.

Дез хмыкнул, но высовываться не рискнул. Все еще слишком много стражи. Все еще есть риск, что его засекут. Нет, конечно он сможет отбиться и на худой конец убежать. Но тогда его задание провалится, а подводить он никого не хотел.

Ассасин не сомневался, что его уже заметили, но шум не подымали. Хотели чего-то от него? Возможно. Однако он продолжал следовать за этими двумя. И как не странно, они как раз шли в сторону комнаты советника. Стражи становилось все меньше и меньше, и наконец они остановились недалеко от одной из дверей, возле которой стояло двое стражей. Они были единственной охраной на весь коридор. Хотя, судя по их лицам, которые не были скрыты шлемами, им не очень нравилась эта роль. Теодред и Эомер переглянулись и заговорщически подмигнули. Майлс заподозрил что-то неладное, но эти двое все еще светились синеватым оттенком, который показывал, что они все еще союзники. И менять свою сторону не собираются.

Они подошли к стражникам, которые не ожидали подвоха, а зря. Два точных удара под дых, а потом по затылку, отправили невезучих охранников в глубокий и, судя по силе ударов, длинный сон.

— На утро они проснутся с головной болью, — тихо констатировал Дез, бесшумно слезая с потолочной балки. — Бедняги.

— Ну, здравствуй, Дезмонд, а ты совсем не изменился, с того времени как я тебя в последний раз видел, — усмехнулся Теодред.

— Ты еще под стол пешком ходил, когда меня в последний раз видел, — хмыкнул ассасин. — Здравствуй, Эомер. Я так полагаю, Грима и вам осточертел? — те только кивнули, а Дезмонд продолжил. — Тогда я решу этот вопрос. Стражники, надеюсь, умные, не скажут, кто их вырубил?

— Не скажут. Они верные королю, а не этой змее, — прошипел сын короля. — Делай свое дело, ассасин, дорога для отступления вам с братом расчищена. Выберетесь без проблем. Стража распихана по всем углам, ворота приоткрыты. Верные мне люди позаботятся о том, чтобы вы покинули город без происшествий. Иди первым, перед тем, как он умрет, мы узнаем на кого он работает.

Дезмонд кивнул. Этим людям можно было доверять, и он доверял им. Не такие они, не способны на предательство. Вот и Майлс не опасался на этот счет. Поэтому сейчас он тихо приоткрыл дверь в покои советника, и так же бесшумно пробрался внутрь. Гнилоуст спал, даже не подозревая об опасности. Однако первым делом, нужно было узнать, на кого этот гад пашет. Но и сделать это так, чтобы Грима не поднял на уши весь дворец. Дез резким, но точным и довольно профессиональным движением схватил змея за горло. Тот сразу же проснулся, но закричать ничего не успел, так как ассасин довольно ощутимо надавил на кадык, перекрыв советнику кислород, но не душа.

— На кого работаешь, падаль? — шипя, спросил вошедший Эомер. Дез немного ослабил хватку, так чтобы Грима смог ответить, но не отпустил полностью.

— Я не на кого не работаю… Я верно служу королю… — прохрипел он.

— А у меня другая информация, — нахмурился Дез. — Слыхал я, что ты у Сарумана гостил недавно, а еще я у белого колдуна пару десятков орков видел. Они мило так разговаривали и не собирались друг друга рубить. Что ты на это скажешь? — приподнял бровь ассасин.

— Я… Я… — начал было он, но потом обозлился и яростно прохрипел. — Я ничего вам не скажу! Пусть лучше вы меня убьете, нежели это сделает Саруман!

— Да будет так, — вздохнул Майлс и вонзил лезвие скрытого клинка в шею Гримы. Молодой ассасин умел убивать быстро. Так, чтобы его жертва не почувствовала боли. — Покойся с миром, — он всегда говорил эту фразу, когда приходилось убивать людей. Пусть он никогда не убивал невинных и его жертвами всегда были всякого рода мрази и уроды. Он всегда говорил эту фразу, так как отбирал жизнь у человека, и не важно кем это человек был, матерым убийцей или разбойником.

— Тебе пора уходить, — сказал Теодред и пошел на выход из комнаты, утром, то бишь через пару часов, здесь подымется тревога. И ассасины должны будут уйти отсюда как можно скорее.

Громкий звон колокола сотряс Эдорас. Птицы взлетели со своих насиженных мест, а кони заволновались, так как шум был довольно сильным. Люди непонимающе озирались, звон тревожного колокола был весьма редким явлением здесь, и этот звон возвещал всех о том, что кто-то из приближенных короля был убит, и сейчас все ищут преступников. Но только двое знают, что виновники этого шума уже достаточно далеко от Эдораса и сейчас на всех порах мчатся в сторону Ривенделла.

* * *

Трое путников прибыло в Шир поздним вечером. Все были немного вымотаны дорогой, но у всех была одна цель: дом мистера Бегенса. Среди всех остальных, обросших мягкой зеленой травкой хоббичьих норок, норка мистера Бегенса ничем не выделялась. Да и не должна была. Такая же, как и у всех, круглая дверь, маленькие окошки. Вот только клумба здесь была гораздо больше, чем у всех остальных двориках.

От приготовления ужина Фродо отвлек настойчивый стук в дверь. Хоббит догадывался о личности этого позднего гостя, но того, что Гендальф будет не один, он не ожидал. Двое других людей были одеты в подобные друг другу белые одежды. На поясе висели мечи и несколько кинжалов. Лицо одного из них скрывал капюшон, а второй же открыто и добродушно улыбался. Бегенс недоверчиво посмотрел на двоих подозрительных людей.

— Не волнуйся, Фродо, они не причинят тебе вреда, — улыбнулся Гендальф.

— Здравствуйте, — кивнул хоббит и пропустил гостей внутрь уютной, но маленькой норки.

Лоб Эцио практически сразу же познакомился с одной из потолочных балок, на что итальянец тихо выругался. Альтаир же немного пригнулся, внутри этого домика, так как предпочел поучиться на ошибке младшего брата.

— Кольцо все еще у тебя? — перешел сразу к делу Гендальф, на что хоббит кивнул и достал конверт с кольцом. Маг выхватил бумажный сверток из рук малыша и бросил его в огонь.

— Вот те раз, — недоумевающе приподнял бровь Эцио.

— Эй, что ты делаешь?! — запаниковал Фродо, но Гендальф уже достал щипцами злосчастную безделушку и попросил хоббита протянуть руку.

— Возьми, не бойся, оно не горячее, — и золотое кольцо упало в раскрытую ладонь паренька. Тот даже не отдернул руку, хотя золото должно было довольно сильно нагреться в огне.

— Вот те два, — хмуро прокомментировал Альтаир, понимая, что вещица магическая.

— Ты видишь надписи? — вновь задал вопрос маг.

— Да, здесь что-то проявляется. Похоже на эльфийский, я не могу прочесть, — Эцио подошел ближе к хоббиту и немного наклонился, чтобы рассмотреть надпись, но и он не смог ее прочесть.

— Мало кто может. Это язык Мордора, ему нельзя звучать здесь, — Альтаир нахмурился.

За время странствий они многое слышали о Мордоре. И одно упоминание этого слова вызывало дрожь, как у него, так и у Эцио. Слишком много зла было в одном этом слове.

— Здесь написано: «Одно кольцо правит всеми, оно главнее всех. Оно соберет всех вместе и заключит во тьме!».

— Мда, звучит зловеще, — хмыкнул Эцио, тем не менее он поежился от сказанного Гендальфом. — И что вы предлагаете делать?

— Вам нужно уходить отсюда и как можно скорее. Фродо, тебе не стоит здесь оставаться — слишком опасно для тебя, — серьезно проговорил маг. — Эти двое — братья-следопыты, Альтаир и Эцио. Они пойдут с тобой в качестве охраны. Ступай в деревеньку Бри, — хоббит заметался по дому, собирая вещи и еду в поход.

— Бри, — повторил Фродо. — А ты?

— Я буду ждать тебя в гостинице «Гарцующий пони».

— Там кольцо будет в безопасности? — наивно спросил юный хоббит, продолжая быстро собираться. Альтаир хмыкнул и подошел чуть ближе к окну.

— Кольцо и безопасно — это две несовместимые вещи, — хмыкнул Эцио и проследил за действиями старшего брата.

За окном послышался шорох, и Альтаир молниеносно сработал, выхватив из кустов за шкирку светловолосого хоббита. Бедняга не на шутку испугался и во все глаза уставился на присутствующих в доме. В его руках до сих пор находились садовые ножницы, а в волосах застряла парочка веточек. Альтаир усмехнулся: этот парниша не мог быть опасным, об этом говорили его глаза. А различать людей по глазам он умел, они никогда не врали.

— Провались оно все пропадом! Сэмвайз Гэмджи! Ты что, подслушивал?! — рявкнул Гендальф, и, как показалось, Эцио испугался этого громкого и немного злого возгласа больше, нежели сам незадачливый садовник.

— Я не подслушивал! Честно! — залепетал несчастный хоббит. — Я всего лишь подстригал траву под окном!

— Не поздновато ли для стрижки травы? — приподнял бровь Альтаир. На что хоббит ответил, что нужно было закончить работу.

— Ты что-то слышал? — серьезно спросил итальянец, что было весьма странным для него.

— Я услышал голоса… — начал было Сэм. В ту же секунду посох Гендальфа уткнулся в грудь садовнику.

— Что ты слышал? Что ты слышал?! Отвечай!

— Ничего особенного! — заверил всех Сэм. — Я слышал что-то о Кольце, Тёмном Властелине и конце света… — «Нда, действительно ничего особенного», — хмыкнули у себя в уме братья ассасины. - Но, пожалуйста, мистер Гэндальф, не нужно меня превращать ни во что… — маг приподнял бровь и посмотрел сначала на светловолосого хоббита, а потом и на тихо-мирно стоящих Альтаира и Эцио.

— Кажется, вам прибавилось работы — усмехнулся Гендальф. — Нужно было вас раньше представить, это братья-следопыты Альтаир и Эцио. Они помогут вам дойти до Бри в целостности и сохранности.

— Прошу плату за труды в двойном размере. Желательно наличными и прямо сейчас. Спасибо, — хмуро проговорил Эцио, скорее просто шутя, нежели говоря всерьез. Но подзатыльник от старшего брата все-таки получил.

* * *

Они вышли с рассветом. Сэму нужно было собраться в дорогу. Гендальф уже давно уехал. Четверо путников шли через поля, намереваясь вскоре выйти на тракт, а потом, ориентируясь на дорогу, продолжить путь. На небе ни облачка, солнце светит, и вообще погода очень теплая. Да и в Шире не может быть по-другому. Тут всегда такая погода. Ассасины шли впереди, готовые защищать своих подопечных от любой угрозы. Они никогда не верили такому спокойствию и предпочитали всегда быть наготове, мало ли что может произойти.

Вот они миновали равнину с редкими деревьями, потом очередное засеянное подсолнухами поле. Прошли вдоль маленькой речушки и перешли ее по небольшому мосту. Как сказал Фродо, река пусть и не широкая, но довольно глубокая. Эцио хихикнул, увидев, как перекосилось лицо Альтаира, когда ему об этом сказали.

К вечеру, когда солнце склонилось к горизонту, и его косые лучи опустили на землю длинные тени, небольшой отряд достиг очередного огромного поля, первая половина которого поросла золотой травой, а вторая высокими зелеными стеблями еще не созревшей кукурузы. Недалеко стояло старое пугало, на котором в наглую расселись вороны и сварливо каркали.

— Прям как ты, когда тебе что-то не нравится! — весело заметил Эцио, глядя на Альтаира.

— Да ладно, я никогда на вас не каркаю, — отозвался Альтаир. — Рычу, кричу, ругаю — это да. Но не каркаю.

— Между прочим не нужно на нас кричать, мы не маленькие уже, — по-детски надулся Эцио.

— Да с вами, обалдуями, по-другому нельзя, — улыбнулся сириец и посмотрел на горизонт. Там, за поросшим кукурузой полем, виднелись высокие деревья. Скоро граница Шира.

— Эх, интересно, как там Коннор и Дезмонд… — протянул Эцио. Итальянец казался расслабленным, но на самом деле он был слишком напряжен, потому что у него, как и у его брата, взыграло какое-то нехорошее предчувствие.

Сэм и Фродо не встревали в разговор людей, но любопытные хоббиты всё внимательно слушали и запоминали. Из слов двоих братьев-следопытов становилось понятно, что Дезмонд и Коннор — родные им люди. И судя с этого, становилось еще более интересно.

— Это здесь, — вдруг подал голос Сэм, на что все остальные обернулись и посмотрели на полурослика.

— Что? — обернулся Фродо.

— Если я сделаю еще один шаг, это будет самое дальнее место от дома, где я когда-либо был.

Фродо улыбнулся и, подойдя к другу, положил ему руку на плечо.

— Так сделай это, Сэм, — Альтаир и Эцио переглянулись и тоже улыбнулись. Им ли не знать, что такое дружба и дружеская поддержка.

Хоббит внимательно и с сомнением посмотрел на друга, но не увидел в его глазах насмешки, а только ободрение. Потом глубоко вздохнул и ступил вперед. Фродо тихонько усмехнулся и похлопал Сэма по спине.

— Помнишь, как говорил Бильбо? «Это опасное дело, Фродо, выходить из дома. Стоит ступить на дорогу и дать волю ногам, и ты не знаешь, куда они тебя приведут!»

— Золотые слова, Фродо, — вдруг сказал Альтаир. — Бильбо всегда был смышленым хоббитом.

— Вы знаете моего дядю? — удивленно спросил Бегенс, на что Эцио улыбнулся самой веселой улыбкой.

— Довелось когда-то сопровождать и защищать отряд, с которым он шел к Одинокой горе. Эх, хорошее тогда было приключение!...

Они проходили густые заросли кукурузы и надеялись, что хозяин поля их не заметит, так как Сэм поведал всем о весьма неприятном характере здешнего землевладельца. Справа послышалось пыхтение и топот, и ассасины насторожились, а потом кто-то с разбегу влетел в Сэма и по инерции сбил его на землю. Фродо с недоумением поднял брови, но долго удивляться ему не дали. Второй бегун врезался в него и тоже опрокинул вниз. Братья-следопыты прибывали в легком ступоре. Потом вспомнили рассказ младшего брата о четырех хоббитах и одновременно страдальчески вздохнули. Выходит им не с двумя, а с четырьмя полуросликами нянчиться нужно.

— Фродо! — услышал хоббит знакомый голос. — Мерри, это Фродо Бегенс!

— О, привет, Фро… — Мерри не договорил — Сэм не особо вежливо схватил его за шкирку и отшвырнул в сторону, потом проделал то же самое с Пиппином и помог подняться другу, все еще недобро поглядывая на нежданных попутчиков. Хотя, Сэм вряд ли пока догадывается, что эти двое станут их попутчиками. И того уже шестеро. Отряд пополняется. Между тем Мерри схватил в охапку то, что уронил, налетев на хоббита, и сунул это ему в руки.

— Что все это значит? Вы опять поживились урожаем фермера Мэггота? — Эцио обернулся на собачий лай и чей-то возмущенный голос и нервно усмехнулся, так как над зарослями блеснула остро заточенная коса.

— Ах, вы мерзавцы! Убирайтесь отсюда! Пошли прочь с моего поля! Вы узнаете, где раки зимуют, когда я вас поймаю!

— Валим, — констатировал Эцио, так как связываться с разгневанным фермером еще страшнее, чем с отрядом орков. Тех хотя бы убить можно. А тут невинного трогать нельзя.

— И чего он так разозлился? — вопрошал на бегу Мерри. — Взяли-то пару морковок…

— И немного капусты, и те три мешка картошки, которые мы позаимствовали на прошлой неделе, и грибы, которые мы стащили четырнадцать дней назад… — продолжил за него Пиппин.

— Кого-то они мне напоминают, — Альтаир на бегу ехидно улыбнулся, смотря на младшего брата. Тот сделал вид, что ничего не слышал.

Но бегство резко прекратилось, так как Эцио так же резко затормозил у не слишком глубокого, но крутого оврага. Однако, устоять на ногах у него не вышло, когда в итальянца со всего маху влетело четверо хоббитов.

«Да что ж за день-то такой?!» — прокричал в уме ассасин во время не слишком эстетичного падения. Как курица, которую решили научить летать.

Наконец падение прекратилось. Пиппин распластался звездочкой на земле, хотя, хоббиту показалось, что под ним уже кто-то есть, сверху на него упал Мерри, потом плюхнулся Сэм, а завершил весьма забавную пирамиду Фродо, удачно приземлившийся на мягкий живот своего друга, который принялся выплевывать изо рта набившуюся туда сухую жухлую траву. Итальянец оказался погребенным под весом полуросликов. Он и не думал, что это будет так тяжело…

Альтаир спокойно спустился с крутой горки и с приподнятой бровью и толикой веселья смотрел на это зрелище. Но все же решил сжалиться над своим младшим братом-оболтусом и пошел помогать им подняться.

— Ух! Чуть не вляпался! — с кривой улыбкой произнес Пиппин.

— По-моему, я что-то сломал, — простонал Эцио, когда на нем не осталось ни одного хоббита, и, вытащив из-под спины разломанную пополам морковку, расстроенно протянул: — Ууу… Весь дух отшибли…

Хоббиты о чем-то спорили, но потом спор резко прекратился, так как нашли весьма интересную находку — белые грибы. И в то время, как малыши собирали эти дары природы, ассасины осмотрелись.

— Не нравится мне это, вывалились прям по среди тракта, — пробормотал Эцио.

— Жди беды. Гендальф сказал держаться подальше от дорог и уж тем более торговых трактов, да и Дез... — речь сирийца резко оборвалась, подувший ветер обдал их потусторонним, замогильным холодом. — Уходим, живо!

Быстро подняв хоббитов, которые особо не сопротивлялись, ассасины подтолкнули их вперед, а сами побежали следом, так как не желали потерять своих подопечных из виду. Малыши резко свернули направо: на склоне у дороги имелось небольшое углубление, что-то вроде небольшой пещерки, образованной корнями деревьев. Туда компания полуросликов и забилась.

Ассасины же не долго дивились сообразительности своих подопечных и молниеносно взобрались на то самое вековое дерево, корни которого и создали эту пещерку.

— Всем тихо! — приказал Фродо.

— Чтобы не случилось — ни звука! — Альтаир приложил указательный палец к губам, призывая братишку к тишине. Но тому повторять дважды не пришлось.

Черный всадник, одним своим видом внушающий страх, появился неожиданно. Он крутил головой ища что-то или же кого-то. Его черный конь с красными глазами всхрапнул и заржал вставая на дыбы. Как только зверюга успокоилась, всадник спешился и подошел к корням. Он долго что-то высматривал там и уходить не собирался.

«Нужно что-то делать» — подумал Эцио и тихо достал один из своих метательных ножей. Он ловко бросил его в кусты на противоположной стороне тракта, и оттуда послышался злобный болезненный вопль. «Опа на! Такого в рассказе Дезмонда не было!» негодующе подумали оба брата, но думать было некогда. Задели они разбойника, что он делает на торговом тракте было вполне понятно, и теперь назгул переключился на него. И в то время, как группа озлобленных людей пыталась противостоять этой твари, хоббиты и ассасины направлялись к переправе.

Бежать нужно было быстро, однако погони не наблюдалось, и они без проблем добрались до переправы.

— Сколько до ближайшего моста? — задал вопрос Альтаир. Как ни как, а эту местность он не очень хорошо знал. А еще его нервировала черная глубина этой широкой реки.

— Мост Брендивайн, двадцать миль, — отозвался Мерри и отдал длинный шест Эцио. Итальянец сразу вспомнил Венецию и то как плавал на гондоле. Ностальгия, однако.

— Значит до нас эта тварь доберется не скоро, — констатировал Эцио и резко замолчал как-то болезненно простонав. Далее послышался всплеск воды. Альтаир чуть пополам не согнулся от нахлынувшей на него боли. Как будто бы он чувствовал боль своего брата. Такое уже бывало иногда, когда кто-то из их четверки получал раны.

На берегу стояло несколько человек, у одного из них был лук. И этот разбойник, что умудрился избежать расправы назгула, сейчас целился в Альтаира. Деревянный плот остановился посреди реки, хоббиты с ужасом уставились на берег, откуда только что отчалили. Выстрела так и не последовало. Вместо этого раздался пронзительный визг и четверка черных всадников быстро расправилась с наглыми людишками. Но добраться до отряда так и не смогла.

Казалось с момента ранения Эцио уже прошла целая вечность, но на самом деле не больше тридцати секунд. Альтаир наплевал на свою гидрофобию и бросился спасать своего младшего брата. Вода была жутко холодная, ничего не было видно, и только орлиное зрение помогало сирийцу различить хоть что-то. У Эцио была стрела в плече. Кровь сочилась из раны и растворялась в темной пучине воды. Его много раз ранили в плечо, но со стрелой в нем же далеко не уплывешь, вот и сейчас итальянец медленно и неумолимо задыхался. Его легкие давно жгло от воды, а глаза застила серая дымка, что с каждой секундой темнела.

«Смерть?..» — промелькнула мысль в голове у итальянца, но она сразу же оборвалась, когда что-то, или, если быть точнее, кто-то рывком не вытащил его на поверхность воды. Альтаир жадно глотал воздух и старался не дрожать всем телом. Он крепко прижимал к себе брата, который сделал первый жадный вздох и откашлялся от воды. Плот с находящимися на нем хоббитами был совсем рядом, и полурослики помогли Альтаиру вытянуть из воды Аудиторе.

— Пиппин, греби дальше, — приказал Альтаир и содрогнулся от порыва холодного ветра. Настала пора позаботиться о ране младшенького, благо он отделался не слишком серьезным ранением. Стрела не задела кости и вытащить ее было не так уж и трудно. Да и наглотался воды он, но это уже не страшно, главное, что он жив и относительно здоров. А Альтаир, кажется, наконец поборол свой страх перед водой. Или нет?

— Ну что, братишка, оказалось не такая уж и страшная эта вода, — криво усмехнулся Эцио, когда его рану обработали, а сам он наконец откашлялся и избавился от воды в легких.

— Да, не так уж и страшно чувствовать, как твои легкие раздирает боль, и каждый вздох усиливает ее, а в это время со всех сторон на тебя давит толща воды, — хмыкнул сириец и затравлено посмотрел на воду. Кажется, фобия начала возвращаться.

— Это не лечится, — усмехнулся Эцио и принял из рук Фродо теплы и сухой плащ. — Не в твоем случае…

Небо затянули свинцовые тучи, и дождь лил, как из ведра. Промокшие до нитки путники наконец добрались до Бри, но и тут им пришлось стоять у ворот и уговаривать сторожа открыть им вход в селение. Альтаир злился, Эцио злился, хоббиты предпочли держаться в стороне. Компания сразу же направилась в таверну. И даже несмотря на всю свою раздражительность, братья-следопыты не спускали глаз со своих подопечных. И только в таверне "Гарцующий пони" они наконец смогли вздохнуть спокойно.

— Добрый вечер! — приветливо поприветствовал компанию хозяин таверны, как только увидел прибывших. — Чем я могу вам помочь? Если ищите хорошие условия для ночлега, у нас есть удобные комнаты, — проговорил он и заметил за людьми еще и хоббитов. — Для хоббитов так же есть комнаты. Мы всегда рады принять у себя маленьких друзей, господа путешественники, — Альтаир кивнул, подойдя чуть ближе к стойке, и заговорил:

— Мы — друзья Гэндальфа. Он сказал, что будет ждать нас здесь.

— Гэндальфа? Гэндальфа… — пробормотал хозяин, словно стараясь вспомнить, где он слышал это имя. Альтаир и Эцио слегка нахмурились.

— Ах, да, помню его! Пожилой такой мужчина с длинной седой бородой и остроконечным колпаком! — вспомнил хозяин таверны, на что ассасины кивнули. — Я его уже полгода не видел.

— Ладно,Спасибо за информацию, — устало вздохнул Альтаир, который взял на себя роль старшего, впрочем, как и всегда. — Пожалуй мы остановимся здесь ненадолго. Принесите нам, пожалуйста, еды и питья, — он протянул несколько монет трактирщику. Тот кивнул и удалился куда-то на время.

Ассасины сели чуть поодаль от хоббитов, ближе к стене, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Но, кажется, они это внимание все-таки привлекли. Один парень смотрел на них уже добрые полчаса. Тень капюшона скрывала половину его лица, но вот дергающийся уголок губы выдавал в нем некую нервозность. Хоббиты мирно ужинали, а Эцио и Альтаир напряженно смотрели на этого любопытного типа.

— Кого-то он мне напоминает... — протянул Эцио.

— Ты издеваешься? — спросил Альтаир, смотря на брата. — У него половина лица скрыта капюшоном, кого он может тебе напоминать?

— А ты помнишь человека, у которого при первой же встречи с нами начала дергаться губа?

— Бегенс? Ну, конечно, я знаю Бегенса! — ассасинов передернуло от этого голоса. — Фродо Бегенс! Он мой второй двоюродный брат по маминой линии и мой третий двоюродный брат!

— Болван, Тук! — рыкнули в унисон ассасины и поспешили к этой короткорослой бестии. Однако, тут такое закрутилось, что и они не успели толком сообразить, что к чему.

Фродо бросился к другу, расталкивая толпу.

— Эй, чего толкаешься? — возмутился лысый мужлан, которого хоббит даже не заметил.

— Пиппин, ты что?! — Фродо дернул хоббита за плечо и тот, не ждав этого, оттолкнул его.

Фродо отступил на шаг назад и, споткнувшись, растянулся на полу. Кольцо взметнулась в воздух. А далее все происходило в считанные секунды. Раз, и Фродо исчез, когда не его пальце оказалось кольцо. Два и он появился. Три, его уже уводит тот самый странный тип с дергающейся губой.

— Шайтан, вас всех подери! — рыкнул Альтаир и бросился за этим типом.

— Stronzo*!!! — гневно воскликнул Эцио и последовал примеру старшего брата.

Цель двое обозленных ассасинов нашли быстро. Дверь в один из номеров с грохотом ударилась об стену, и два белых вихря влетели в саму комнату. Немая сцена. Мужчина в плаще смотрит на ассасинов, ассасины смотрят на незнакомца. Тот в свою очередь как-то тоскливо посмотрел на скрипнувшую дверь.

— Ну дверь-то за что? — выдал он, на что Альтаир удивленно вздернул брови, а Эцио растерял весь свой боевой запал.

— Да ладно, Странник? — с толикой недоверия спросил итальянец. — Кажется, в нашем полку прибыло!

— О Эру, за что мне это? — взмолился богам Бродяжник и посмотрел на притихшего Альтаира. Сириец вообще рядом со Странником чувствовал себя дитём неразумным. Вот и сейчас так же было. И это так бесило араба, что тот готов был рвать и метать.

— Что тебе здесь нужно? — задал вопрос Альтаир.

— Чтобы вы хотя бы поосторожнее были. Чай не безделушку носите, — фыркнул Странник.

— Я ничего не ношу, — возразил Фродо, немного дернувшись в руках мужчины, и тот сразу же отпустил хоббита. Было понятно, что ложь во имя спасения не удалась и хмурый странный дядя не купился.

— Конечно, — вновь саркастическое хмыканье. Подойдя к окну, Странник затушил свечи. — Я могу спрятаться от чужих глаз, если захочу, но полностью исчезнуть — это редкий дар.

— Может, это тебе нужно тренироваться? — ехидно спросил Альтаир, за спиной которого спрятался полурослик.

— Так, кто это? — задал вопрос Фродо, смотря на Эцио.

— Это наш друг, — итальянец весело усмехнулся. — Он не причинит вам вреда, — закончил он и пошатнулся, когда в него врезался влетевший в комнату Сэм с деревянным стулом наперевес. Двое других, влетевших в комнату бестий со всего маху врезались в не ожидавшего такой подставы Альтаира, от чего все трое оказались на полу. Фродо довольно быстро среагировал и отступил подальше.

— Внимательнее нужно быть, братишка! — во всю веселился итальянец, смотря на то, как его брат поднимается с пола. Бродяжник усмехнулся покачав головой. Зрелище действительно было забавным.

— А сам-то? — раздраженно отозвался араб. — Из-за стрелы в плече чуть не потонул, а потом еще и большую часть дороги ныл на боль!

— Я лет семь ничего кроме царапин не получал. Отвык от такой боли, — фыркнул Эцио и вновь посмотрел на Странника. — Так все-таки каким судьбами?

— Я следовал за вами по просьбе Гэндальфа еще с Шира. Честно признать, вас двоих сразу не узнал. Подросли, возмужали, — усмехнулся он, на что получил немного возмущенный взгляд золотых глаз самого старшего из братьев-следопытов. — Но, думаю, стоит продолжить наш разговор в другой таверне. А утром отправимся в путь.

* * *

Они вышли рано утром, когда солнце только только начало окрашивать небо своими лучами. Отряд перешел небольшую полянку. Во все стороны, во всех направлениях простирались беспросветные леса, опасные дебри. Несколько часов спустя, небо посерело и нахмурилось, где-то слышались раскаты грома. Белесая влажная дымка, вмиг намочившая одежду, витала вверху. Странник, как и ассасины, поплотнее закутался в плащ. Хоббиты последовали их примеру. Через несколько часов пути, они вышли на немного скалистую равнину, окруженную лесом с трех сторон. Чуть дальше камни и булыжники кончались и начинались зеленые луга. Бродяжник забрался на какой-то пригорок и остановился. В принципе, мыслей о привале у него не было, но хоббиты расценили это поведение по-своему и, когда Следопыт обернулся, они как раз разбирали припасы.

— Джентльмены, мы не будем останавливаться до заката.

— У меня плечо болит, — ныл Эцио, на что Альтаир уже хотел закрыть уши ладонями, однако он понимал, каково сейчас его младшему брату, отвыкшему от боли за несколько лет. Они ведь даже и в драку ни разу за последние семь лет не ввязывались. И не получали ничего серьезнее царапин. Поэтому тягостно вздохнув, сириец достал из сумки целебную мазь и предпочел еще раз обработать рану братишки, пока есть такая возможность.

— А как насчет завтрака? — спросил Пипин, которому не нравилась перспектива топать весь день и без завтрака.

— Вы уже завтракали, — прилетел ответ от Бродяжника.

— Да, мы позавтракали. Один раз. Но как насчет ланча? — парировал Тук.

Дунодайн, приподняв брови, смотрел на хоббитов и поражался им. Нет, ну, как можно столько есть? Искать поддержки у братьев-ассасинов он пока не собирался, решив дать им разобраться со своими проблемами в это время. Но вот, что ему делать с этими малышами? Такое ощущение, будто он воспитатель и ведет за собой четверых детей. Ан, нет, шестерых. И это факт его ну никак не утешал.

— Думаешь, он знает, что такое ланч, Пиппин? — поинтересовался у друга Мерри и принялся убирать сковородки. Пиппин выглядел, мягко говоря, удивленным.

— А что насчет остального? Второго ланча, полдника, обеда, ужина? Он ведь о них знает, да?

— Не рассчитывай на это! — буркнул Эцио, поднимаясь с камня и ощупывая повязку на плече. Честно, к концу перевязки Альтаир хотел уже удавить своего братишку за постоянное нытье, но держался из последних сил. Оглядевшись, ни сириец, ни итальянец не заметили своего друга-следопыта, но вопрос куда он пропал, решило яблоко, так четко прилетевшее в лоб Альтаиру. Бедняга не ожидал такого и сел на камень, потирая свой твердый котелок. Второе яблоко ловко поймал Эцио. Он не сомневался, что Странник точно целился и по его итальянскому котелку, но реакция и пример Альтаира сыграли свое дело. Хоббиты же, остались довольны таким небольшим перекусом и уже через несколько минут весь отряд вновь продолжил свой путь.

Далеко на востоке наметилась череда холмов. Один из них, крайний справа, был повыше и стоял особняком. Он отличался правильной закругленной конической вершиной.

— Заветерь, — показывая на холм, сказал Бродяжник. — Мы отдохнем там.

— Давно мы не были в этих местах, — проговорил Альтаир, смотря на постоянно приближающиеся руины древней сторожевой башни.

— Где вы были все эти сорок лет? — спросил Странник и оглянулся на ассасина.

— Путешествовали по Диким Землям. Пару раз наведались в гости к владыке Трандуилу в Лихолесье. Проскакали по Рохану и раз восемь гостили у владыки Элронда, — пересчитал Эцио.

— Ясно все с вами, небось натворить что-то успели? — усмехнулся Бродяжник, на что Альтаир со всей своей серьезностью кивнул.

— Не без этого, — забавное зрелище вышло, но сириец не собирался отрицать очевидное. — Как-то раз Эцио решил исследовать одну пещеру, не смотря на протесты Коннора. Чем-то ему она не понравилась. Но ведь нашего оболтуса этим не остановишь!

— Но так любопытно же было! — возразил младший.

— Конечно, любопытно испытать на себе гостеприимство бурого медведя. Помни мои слова, любопытство тебя до добра не доведет, — проворчал Альтаир, на что Арагорн усмехнулся:

-Любопытство не порок, а просто экстремальный вид добровольного самоубийства.

— Не учи этого оболтуса новым отговоркам! — шикнул на хохотнувшего Бродяжника Альтаир.

Во время всего диалога, хоббиты предпочли не вмешиваться в разговор следопытов, но с интересом слушали. И иногда даже веселились. Обстановка немного разрядилась.

С закатом на землю пришла и долгожданная прохлада, вскоре заменяющаяся на холод. Как у хоббитов хватило сил добраться до Заверти, не знали даже они. Ноги давно ныли от долгого перехода. Эцио злился на дневную жару и сейчас наслаждался долгожданной прохладой. Альтаир был более привычен к жаре, но даже ему такая погода надоела. Особенно в конце октября. Странник достал несколько коротких клинков и вручил их хоббитам. Действительно, не ходить же им безоружными. После того, как хоббиты были вооружены, как бы нелепо это не могло смотреться, Странник встал и отправился осматривать руины.

— Не упускайте их из виду, — сказал он, проходя мимо братьев-ассасинов, что разместились недалеко от полуросликов. Альтаир только фыркнул на указание Странника, на что Эцио пришлось похлопать брата по плечу.

— И сами знаем, что упускать из виду их не стоит, — бурчал сириец. — Эй, никаких костров, куда пошли? А ну стоять! — пока Альтаир выполнял роль няньки, Эцио решил немного осмотреться. Он взобрался на самую высокую точку в этих руинах и внимательно всматривался в даль. Пока все было спокойно, но что-то тревожило итальянца, и тот стал еще внимательнее присматриваться в даль. Но опять же ничего не обнаруживал.

Альтаир внизу, наконец, успокоил хоббитов, которые вдруг, ни с того ни с сего, решили проверить, насколько крепки у араба нервы. Но тот оказался крепким орешком, и, скрипя зубами и метая молнии взглядом, он все-таки смог их успокоить. Но шуму вышло достаточно, чтобы привлечь ненужное внимание. И они его привлекли. Пронзительный неприятный визг Черных Всадников раздавался как будто бы со всех сторон. Незваные гости появились и сразу же, обнажив свое оружие, стали надвигаться на хоббитов и яростно сверкнувшего глазами Альтаира. И в тоже мгновение он обнажил свои любимые короткие клинки.

— Попытка — не пытка. Пытки будут в отсутствии попыток, — глубокомысленно изрек Эцио и совершил что-то на подобии прыжка веры. Вот только приземлился он на не ожидавшего такого поворота назгула. А итальянец времени не терял и скрытый клинок пронзил порождение Мордора. Назгул не то взвыл, не то опять пронзительно завизжал, от чего всем в округе захотелось закрыть уши. Клинок накалился до огромной температуры и обжог руку итальянца. Из-за болевого шока Эцио не сразу пришел в себя, сейчас он был бы отличной мишенью для оставшейся четверки серных всадников, если бы не один нюанс. Альтаир пришел в ярость, когда увидел, что четверо теней потеряли к нему интерес и собрались атаковать его незащищенного брата. Белая тень всего в одно мгновение промелькнула среди врагов и вновь раздался громкий крик тварей. Альтаир парировал и атаковал, при этом успевал еще и защищать хоббитов и брата. Эцио пришел в себя спустя пару минут. Боль отошла на второй план, когда он увидел, что враг заходит за спину его старшему брату.

— Ну уж нет. Я больше никогда не допущу смерти близкого! — прошипел итальянец и, не обращая внимания на боль, стал помогать сирийцу. Пусть из-за боли в руке его движения были не таким быстрыми, а более скованными, но это меркло на фоне его мастерства. Хоббиты так и остались нетронутыми, и, когда Странник примчался с факелом в руках и разогнал назгулов ко всем чертям собачьим, при этом еще и поджог парочку, ассасины почти полностью выбились из сил.

Броджник осмотрелся и заметил кучу дымящихся черных тканей. Его удивление и шок были столь велики, что он смог выдавить из себя одно единственное: "Как!?".

— Спрыгнул на него и вонзил клинок, — прошипел Эцио снимая наруч. Руку жутко жгло, но следов ожога не было видно, однако Альтаир решил все же осмотреть кисть своего брата и нанес какую-то мазь. Боли та не забрала. Зато так спокойнее стало.

— Ты знал, что их нельзя убить смертному мужу? — спросил Странник и подошел к перепуганным хоббитам. Но у тех, благо, даже царапин не было. Только испуг и шок.

— Что, правда что ли? — немного удивленно спросили ассасины в унисон. А потом синхронно посмотрели в сторону валявшихся черных тряпок.

— Вот и ответ, на извечный вопрос, — покачал головой Странник. — Для того чтобы убить назгула, не нужно было знать, что их убить нельзя.

— Знаю или не знаю, убью любого, кто покусится на мою семью, — прорычал Эцио.

— Нужно выдвигаться, пока назгулы не вернулись.

— Ну, зашибись просто отдых получился, — пробурчал кто-то из хоббитов. Кто именно — никто так и не понял. Но все были с ним согласны.

До Ривиндела путники добрались в рекордные сроки. Через некоторое время после битвы с назгулами, Эцио начало лихорадить. Отдача от убийства мордрской твари все-таки дала о себе знать. Однако, возможно, факт того, что итальянец и другие члены братьев-следопытов были потомками богов своего мира, немного смягчило отдачу, но все же к Ривинделу Альтаир уже нес брата на своем горбу, так как тот потерял сознание.

Болезненно бледный, растрепанный, с синяками под глазами итальянец был передан в надежные руки владыки Элронда. Хоббиты остались целы, немного напуганы, но невредимы. Арагорн обеспокоено поглядывал на троих ассасинов. Те были сами не свои, так как не знали, что им делать, как помочь брату. Ответ к ним не приходил. Вместо него пришла бессонница и усталость. Правда, в душе каждый знал, что их братишка выкарабкается. Но сейчас оставалось только ждать и надеяться на лучшее, что у братьев получалось не слишком хорошо, но они гнали от себя неприятные мысли.

Несколько дней прошло с того момента, когда в Ривиндел прибыли хоббиты и ассасины. Приближалось время Совета, гномы и эльфы уже прибыли, осталось только дождаться людей, что прибудут в ближайшие пару часов.

— Дезмонд, — позвал брата Альтаир. Американец посмотрел на него уставшими глазами и приветственно кивнул, говоря этим, что он внимательно слушает. — Скоро начнется собрание Света, Владыка Элронд изъявил желание, чтобы мы присутствовали там. — Майлз кивнул и, потрепав переносицу, спросил:

— А что Боромир, он будет на собрании? — Альтаир усмехнулся на это и потрепал младшего по коротким взъерошенным волосам. Сейчас его братишка походил на маленького уставшего орленка, что распушил свои перышки, стараясь согреться.

— Нет, его не будет на собрании, благодаря нам с Эцио, он еще пару недель будет валяться в лазарете, — усмехнулся сириец, а Дезмонд теперь уже обеспокоено посмотрел на брата.

— Я надеюсь, ничего серьезного вы не натворили.

— Нет, конечно, мы сымитировали покушение на жизнь сына наместника, серьезных ран парень не получил. Однако, теперь его папочка вряд ли куда-то отпустит сынишку.

— Ну хоть ничего серьезного… — вздохнул облегчением Дезмонд и вновь посмотрел на дверь в спальню Эцио.

— Сколько времени ты не спал? — спросил Альтаир у брата, тот неопределенно пожал плечами и еще более неуверенно выдавил «День…», араб недовольно покачал головой. Ну не умел его брат врать. Совсем не умел.

— Иди отоспись немного, на совете тебе понадобятся силы, а не состояние сонного полумертвеца, — Дез что-то пробурчал неразборчивое, но все равно послушал брата и пошел отсыпаться. Несколько часов сна у него имелось.

Альтаир проводил братишку задумчивым взглядом и по-доброму улыбнувшись, покачал головой. «Он никогда не изменится… — пронеслось в голове у араба. — А, впрочем, этого и не нужно.»

— Тебе бы тоже стоило поспать, — послышалось со стороны двери. Эцио был немного бледен, но крепко держался на ногах. Задорная улыбка украшала его лицо, и, казалось, именно благодаря ей, парень не был похож на мертвеца.

— Пришел в себя, наконец, — усмехнулся старший. — Ну и напугал же ты нас всех.

— Э, нет, братишка, никакая тварь не сможет меня убить! Я им еще задам жару! — воинственно приподнял кулак итальянец и еле заметно поморщился. Руку неприятно засаднило, однако, эта боль была ничто, по сравнению с тем, что ему пришлось вытерпеть относительно недавно. Из соседней комнаты показался немного растрепанный и сонный Коннор. Метис несколько секунд слегка мутными после сна глазами смотрел на своих братьев, а когда понял, что к чему, радостно улыбнулся.

— Очнулся, хвала Духам, — облегченно вздохнул индеец и подошел к брату. — Как ты себя чувствуешь?

— Как не странно, я чувствую себя просто превосходно! — улыбнулся Эцио.

— В этом нет ничего удивительного, — послышался голос Арагорна, что решил проведать братьев-следопытов. — Владыка Элронд довольно много сил потратил на то, чтобы вытащить тебя с того света. Однако, тебе повезло — твоя воля не дала тебе умереть, ты, можно сказать, балансировал на краю.

Ассасины приветливо кивнули головой, а Бродяжник усмехнулся и добавил:

— И что там за история с покушением на сына наместника трона Гондора, ммм? — Альтаир и Эцио переглянулись, не зная с чего начать, и стоит ли ему вообще рассказывать об их планах? Однако, под строгим взглядом Арагорна, все-таки были вынуждены поведать, для чего они пошли на небольшой балкончик, недалеко от комнат ассасинов и там начали рассказ:

— Все началось около двух лет тому назад, — начал Альтаир. — Дезмонд и я решили наведаться к Саруману, мне чисто из интереса, у него между прочим большая библиотека, Дезмонд за компанию. Однако, на половине пути нам попался небольшой отряд орков, которые преспокойно бродили по местности. Мы решили не нападать на них, а проследить за ними. Все-таки такая беспечность орков возле обители белого колдуна настораживала, — Альтаир перевел дух и прислонился плечом к колонне рядом с ним, сложив руки на груди. Арагорн терпеливо слушал и хмурился от каждого слова. — И не зря мы насторожились — орки пришли в Изенгард и были приняты Саруманом, как почетные гости. Связываться с ним нам запретил тогда здравый смысл.

— Далее мы пытались найти Гендальфа, чтобы сказать ему о том, что узнали, но найти Серого Мага было довольно сложно. А месяц тому назад мы узнали о странных вещах, что творятся в Рохане… — продолжил Коннор. — Я и Дез направились туда, а Альтаир и Эцио в Минас-Тирит. У нас были некоторые предположения, что Гендальф находится именно там. Однако… ты ведь знаешь, что изначально мы не принадлежали этому миру? — вдруг задал вопрос Коннор, что на несколько секунд ввело Странника в ступор. Но он быстро взял себя в руки и кивнул.

— В том мире… откуда мы родом, мы жили в разные времена и являлись его, — Эцио кивнул на Альтаира, — потомками. Каждый жил в свое время и боролся с желающими власти тамплиерами. Каждый уже успел один раз умереть. Дезмонд — последний из наших потомков. В его время, или немного раньше, я так и не запомнил, жил один писатель, который написал историю об этом мире. И все, что было описано в одной из его книг практически в точности повторилось.

— Почти? — приподнял бровь Арагорн.

— На ход истории повлияло наше появление, — сказал Альтаир. — Вот и больше народу осталось в живых.

— Ясно, то есть вы знаете, что может случиться дальше?

— Нет, я мало что уже помню с прошлой жизни, — вышел из своей комнаты Дезмонд. Он чуть зевнул. Заснуть у него так и не получилось, однако, он все же наградил Эцио радостной улыбкой, искренне радуясь выздоровлению брата, а потом продолжил. — Память пару раз подкидывала мне развитие событий, по которому мы узнали и о смерти сына наместника Гондора. Поэтому, чтобы предотвратить ее, Эцио и Альтаир и сделали ту пародию покушения на его жизнь. Боромир останется в Минас-Тирите и будет помогать своему дому там. Все равно от него там будет больше пользы, нежели здесь, — проговорил Дез.

— Ладно, не спорю, хороший ход. А что в Рохане? — продолжил расспрос Странник, на что Коннор неопределенно повел плечами.

— Мы с Дезмондом решили проверить дела в Рохане, навестить короля Теодена. Однако в одном из поселений успели наткнуться на отряд орков. Тварей мы вырезали, однако от местных жителей успели узнать, что такое случалось уже не первый раз в окрестностях Эдораса, а король ничего не делает. Вот и решили узнать в чем там дело, — проговорил метис и посмотрел на Деза, давая ему возможность продолжить рассказ.

— Уже в Эдорасе мы узнали о шпионе Сарумана. Белый колдун решил заполучить себе Рохан таким хитрым путем, как подчинение себе короля Теодена.

— И что случилось с этим шпионом? — приподнял бровь Арагорн, при этом зная, что ассасины настолько опасного врага не оставят в живых.

— Убили, — просто ответил Коннор. — Теперь стража Эдораса с особой тщательностью проверяет всех приезжих.

— А то как же, — покачал головой Арагорн. Эти парни успели много чего натворить. А выйдет ли это им боком, или может даже поможет, это им еще предстоит узнать.

* * *

— Чужестранцы из дальних краев, старые друзья, вас позвали сюда чтобы ответить на угрозу Мордора, — обратился к Совету Элронд и оглядел всех присутствующих серьезным взглядом. — Средиземье на грани уничтожения, — продолжил он, тщательно подбирая слова. Действительно было трудно положить начало такому важному мероприятию, на котором может решиться судьба их мира. — Никому не избежать этого. Вы или объединитесь, или погибнете. У каждого народа своя судьба. Но это общий рок.

Ассасины сидевшие возле Арагорна внимательно слушали. Сам же Странник был настолько спокоен, что мимоходом можно было предположить, что ему на все наплевать, но время от времени он поглядывал на братьев-следопытов и удивлялся тому, как эти дети могут быстро проникнуться серьезностью ситуации. Сидевший по правую руку от него Леголас тоже поглядывал на своих давних знакомых, однако, от главной темы не отвлекался.

Между тем, Элронд глубоко вздохнул и посмотрел на Фродо.

— Фродо, покажи кольцо, — хоббит встал со своего места, подошел к помосту и положил на него кольцо. А потом вернулся на место. Совсем маленький золотой ободок сверкнул на солнце. На мгновение всем присутствующим показалось, что этот по факту неодушевленный предмет, все-таки имеет как душу, так и разум. И даже блестит так, будто бы показывает свое презрение ко всем присутствующим. Эцио пренебрежительно фыркнул:

— Так вот как выглядит причина всех наших неприятностей, — несмотря на легкомысленный тон, голос ассасина еле заметно дрогнул. Все-таки не нравилась ему эта вещь, а недооценивать врагов и их оружие чревато неприятными последствиями.

— Кольцо Саурона… Кольцо Власти! — прошептал кто-то из гномов.

— Людской рок… — задумчиво проговорил какой-то человек из делегации Гондора. — это… дар врагам Мордора! .. — Дезмонд ощутил сильное дежавю. Однако, ему почему-то казалось, что эти слова должен был проговорить кто-то другой. И этот кто-то сейчас как раз отлеживается в лазарете Минас-Тирита, после встречи с его братьями.

— Оно не подвластно никому из нас, — возразил Дез, прерывая еще не начавшуюся длинную речь, от которых его в последнее время воротит.

— Кольцо Власти подчиняется только Саурону. Только он — Властелин, — закончил Арагорн.

— Откуда следопыту знать об этом? — брезгливо отозвался этот самый человек, на что Альтаир нахмурился и посмотрел на все такого же спокойного Арагорна. Да, раньше сириец за оскорбление себя любимого мог и клинок в сердце всадить. Сейчас он, конечно, стал более сдержанным. Но все же… Леголас вдруг встал со своего места и угрожающе посмотрел на человека.

— Он не просто следопыт. Он — Арагорн, сын Араторна. Ты должен подчиняться! — голубые глаза яростно смотрели на обидчика. Эльф был готов отстоять честь своего друга. Да и неприятно, когда вот так, прилюдно оскорбляют твоих друзей.

— Леголас, сядь, — попросил Арагорн, на некоторое время потерявший хладнокровие и потиравший виски.

— Пф, ну, а мы, можно сказать, потомки богов нашего мира. И что? — кто тянул Эцио за язык — не знал никто из ассасинской братии. Небольшой гомон на площадке смолк и все во все глаза уставились на ассасинов. Не было видно, что они врут или просто дурачатся. А еще доказательством могли послужить их глаза. Сверкающие, как янтарь на солнце. Было в них что-то особое, неподвластное простым смертным.

— Вернемся к насущным делам, — деликатно откашлялся в кулак Коннор. Гендальф кивнул и сказал:

— Арагорн прав — нам оно не подвластно.

— У нас выбора нет, — Правитель Ривенделла встал со своего места, — кольцо нужно уничтожить.

— Так чего же мы ждем?! Давайте уничтожим его! — рявкнул какой-то гном и подскочил к помосту. Замахнувшись массивной секирой, он со всего маху ударил по кольцу. Яркая вспышка на миг ослепила всех присутствующих. Их лица обдало жаром и нестерпимой яростью. Кто-то даже вскрикнул не то от неожиданности, не то от пронзившей его непонятной мимолетной боли. Фродо скривился и помассировал виски, а у Эцио неприятно засаднила рука. Но он терпел.

— Кольцо нельзя уничтожить, Гимли, сын Глоина, ни одним известным нам способом. — На мгновение всем могло показаться, что владыка Элронд слишком раздражен. Однако, его лицо оставалось все таким же спокойным. Оптимизма эта фраза добавляла не больше, чем разлетевшееся лезвие секиры, но и в этом была своя логика. Стали бы они так долго путешествовать с кольцом, если бы его можно было уничтожить простым оружием? «Нет, конечно! Сразу бы разнесли безделушку ко всем чертям и не мучились бы так! Так нет, этому Саурону несокрушимый артефакт подавай, чтобы фигли вам, а не его уничтожение!» — бурчал Дезмонд. Сидящий недалеко Леголас слышал эту яростную тихую тираду и усмехнулся. Время идет, а люди не меняются.

— …кольцо было отлито в огне Роковой горы и уничтожить его можно только там. Его нужно отнести в самое сердце Мордора и бросить в огненную расщелину, из которой оно вышло. Один из вас, — Элронд снова обвел всех взглядом, — сделает это.

— Ага, как же, нужно собрать отряд самоубийц. Делов-то? Ну что? Кто первый согласится на добровольную смерть? — Деза почему-то проняло на черный юмор. Однако, никто не мог поспорить с его словами. Все затихли, обдумывая сказанные слова.

— Я возьму его! — вдруг встал со своего места Фродо. — Я отнесу кольцо в Мордор! — присутствующие удивленно посмотрели на маленького хоббита и поражались не то его храбрости, не то безрассудству. Но вот никто не посмел перечить хоббиту. — Только… я не знаю дороги, — чуть запнувшись закончил он.

— Я помогу нести тебе это бремя, Фродо Бэггинс, столько, сколько потребуется, — подойдя к полурослику, сказал Гендальф и чуть улыбнулся.

— Если моя жизнь понадобится, — Арагорн встал со стула и обратился к хоббиту, — я отдам ее, чтобы защитить тебя, — он подошел к Фродо и опустился на одно колено. — Мой меч с тобой.

— И мой лук тоже! — подал голос Леголас, двинувшись в сторону хоббита.

— И моя секира! — подошел к отряду неудавшийся уничтожитель кольца.

— Наши клинки сразят твоих врагов, и, коль нужно будет, мы отдадим свои жизни за тебя, Фродо Беггинс, — Ассасины подошли к отряду и уважительно поклонились хоббиту. — Наши клинки с тобой, — отозвались они стройным и довольно мелодичным хором. Как будто бы репетировали свой выход до этого. «Ну куда ж нам без пафоса?» — задал сам себе вопрос Эцио, а потом сам же на него и ответил: «Правильно, никуда!»

— Эй, — из кустов выскочил светловолосый хоббит. — Мистер Фродо никуда не пойдет без меня! — сказал Сэм.

— Да уж, вас трудно разлучить, если ты проник даже на засекреченное заседание Совета, на которое он был приглашен, а ты — нет.

— Эй, мы тоже пойдем! — окончательно повергнув владыку в ступор, сказали Мерри и Пиппин в один голос, при этом выбежав из соседних зарослей. — Домой мы вернемся, только если вы отправите нас в мешках!

— В любом случае вам нужны толковые парни для такого задания… похода, — сложив руки на груди, сказал Пиппин.— Ээ… дела.

— Некоторые хоббиты весьма непоседливы, но храбры, — прокомментировал эту ситуацию Альтаир.

— Это явно не про тебя! — буркнул Мерри.

Подавив в себе желание прикрыть глаза рукой, Элронд все-таки подал голос.

— Двенадцать хранителей… Пусть будет так. Вы будете — Братством Кольца, — Ассасины усмехнулись, в названии было что-то довольно знакомое им, от чего сердце замирало и с еще большей силой рвалось в бой.

— Отлично! — подал голос Пиппин. — Когда начинать?

— Это будет незабываемое приключение… — протянул Эцио и заговорщически подмигнул Дезу.

Это утро было спокойным. Небольшой отряд передвигался по заданному еще в Ривинделе направлении всю ночь. Впрочем, как и все предыдущие ночи до этой. Тихое шуршание зеленой листвы на деревьях умиротворяло, а шелест зеленой травы давал всем обманчивое ощущение безопасности. Темное небо немного посветлело, но на нем до сих пор виделась россыпь мириад звезд. Огромные гиганты гор вздымались ввысь и, казалось, дотягивались до самых небес. В этом предрассветном полумраке их белые, покрытые снегом вершины сверкали, будто кто-то рассыпал там множество драгоценных камней. Зеленые кроны деревьев тянулись до самого подножья гор. Из возвышенности, по которой шел отряд, это зеленое море было очень хорошо видно.

Узкая тропинка немного поросла травой. Уставшие хоббиты еле перебирали ногами, шедшие за ними ассасины помогали полуросликам двигаться вперед и не свалиться по среди дороги. Леголас шел чуть впереди и высматривал все, что могло нести опасность отряду. Гендальф время от времени останавливался и оглядывался по сторонам, сверялся с картой и указывал дальнейшее направление. За эту ночь устали все. Они прошли довольно большое расстояние, поэтому ноги сейчас ныли у всех, за исключением эльфа, которого Дезмонд тихонько прозвал «читером». Он был уверен, что Леголас его слышал, но так как он не знал значения этого слова, ответить Дезу было нечем. Арагорн старался держаться поближе к хоббитам, чтобы в случае опасности их можно было защитить. Гимли под конец ночи начал ворчать на «неутомимых» мага и эльфа, при этом кидал не слишком дружелюбные взгляды на остроухого, на что тот отвечал взаимностью. Эцио, видя это все, тихонько хихикал.

— Как думаешь, сказать нашему почтенному гному о первой нашей встрече с Леголасом? — тихим шепотом спросил у младшего брата итальянец.

— Нет, пока что слишком рано для этого. Пусть сначала хоть немного подружатся и привыкнут друг к другу. Все таки такая информация может сильно повлиять на их отношения в дальнейшем, — ответил Дез. Эцио счел мысль младшего брата довольно разумной и не мог не согласиться с ней. Но все же молодому проказливому итальянцу хотелось повеселиться. И почему именно в эту ночь, ему очень хотелось подергать их остроухого друга. Тот пусть и уважал их воинское умение, но все же считал ассасинов детьми. Маленькими, проказливыми детьми. Нет, Аудиторе не было обидно, совсем нет. Но нужно было оправдать их репутацию, а потом опять поразить всех своим мастерством.

В прошлый раз, когда ему было скучно, итальянец подговорил Деза «одолжить» у Гендальфа его шляпу. Взять незаметно эту самую шляпу у них все же получилось. Потом началась игра «спародируй Гендальфа», что весьма развеселила хоббитов. Потом последовала игра «убеги от Гендальфа», который, как для старика, довольно быстро бегал. За этим сразу же последовала не менее занимательная забава «Стырь у Леголаса стрелы», по закону жанра переросшая в «убеги от злого эльфа». В последствии игры в догонялки Альтаир был отправлен в недолгий полет к воде. Не слишком глубокая спокойная речушка радостно приняла его в свои объятия. Араба вытащили от туда промокшим, продрогшим и злым. Итог: началась новая игра «убеги от злого Альтаира». Колчан со стрелами Леголаса и шляпа Гендальфа быстро потеряли свою ценность для молодых ассасинов, что успокоило как мага, который с трепетом отряхивал пострадавший предмет одежды и проверял все ли магические рунки на своих местах, так, собственно, успокоился и Леголас, который не потерял ни одной стрелы. И как только у ему удается пересчитать всё, что у него в колчане находится?

Как сириец не пытался, но двух вертких пакостников ему так и не удалось поймать. Однако Альтаир не был бы Альтаиром, если бы быстро не успокаивался и не прощал своим младшеньким таких выходок. Друге дело Коннор, который всегда добивался своего. Казалось, что догнать две проказливые бестии для него не составляет труда. Но все равно, как же весело им было! Правда, даже спокойные Коннор и Альтаир могут умудриться запросто довести всех до нервного срыва. Как-то раз, они дошли до скалистого обрыва. Внизу был лес, вот Гендальф и решил послать кого-то в разведку. Пойти туда вызвался Коннор. Правда, спускаться было довольно долго, но метис решил вопрос самым простым и быстрым для ассасинов способом — прыжок веры. В те мгновения, когда индеец подошел к обрыву и спрыгнул вниз, Братство, за исключением ассасинской братии, вспоминает с содроганием. А у кого-то даже мурашки по коже пробегаются. Гимли тогда разразился долгой тирадой на своем родном гномьем языке. И что-то всем подсказывало, что ничего хорошего мистер гном не сказал. Хоть по словам Леголаса, эльфы никогда не седеют, волосы лихолесца все же посветлели на пару тонов. Глядишь, к окончанию похода они и вовсе приобретут ослепительный платиново-белый оттенок. И ладно бы если бы такое учудил только Коннор. Но когда метис известил всех о том, что внизу безопасно, повторили заветный прыжок все из ассасинской братии. Красиво летели, можно сказать гордыми орлами спикировали прямо в кучи мягких листьев. Почему им всегда так везет не понимал никто. Но Арагорн чуть ли не слезно просил больше такого не делать, иначе он раньше времени постареет. Так что Братство никогда не скучает.

— Вон там, на том скалистом пригорке, мы устоим привал! — оповестил всех Гендальф.

— Наконец-то привал… — хором отозвались хоббиты, выдохнувшие с явным облегчением.

— Думаю, камни смогут укрыть нас от любопытного взора, — проговорил Альтаир, обращаясь к идущему рядом Коннору, — во время привала не теряй бдительность. У меня нехорошее предчувствие, — Коннор кивнул и немного прибавил ходу, чтобы поспеть за ободрившимися хоббитами, которые предчувствовали скорый отдых.

Лагерь разбили довольно быстро. Уставшие путники, наконец, смогли присесть и отдохнуть. Сем, как обычно, принялся за готовку, а Леголас и Коннор решили разведать окрестности. Гимли и Гендальф о чем-то спорили, в то время как Альтаир тренировал Мери и Пиппина бою на мечах. Весьма забавное выходило зрелище. Если не считать того, что ассасина все-таки победили. Да еще и бедняге Арагорну, поспешившему на помощь другу, досталось. Дезмонд и Фродо заливисто смеялись, смотря на то, как следопыт и ассасин пытаются вывернуться из цепких ручонок хоббитов и избежать щекотки. Но судя по их смеху, избежать этой участи у людей не получилось.

Здесь царила идиллия. Было очень спокойно. Легкий ветерок напевал одному ему ведомую мелодию. Шелест листвы умиротворял и успокаивал расшатанные нервы. Солнце время от времени пряталось за облаками. Тихая и умиротворительная атмосфера быстро сморила Дезмонда и тот задремал в тени небольшого деревца, что здесь росло. Эцио присел рядом, охраняя сон младшего брата и прислушивался к разговору Гендальфа и Гимли.

— Если кого-то интересует мое мнение, то мы делаем большой крюк! — заявил гном, вкладывая в свои слова все свое недовольство, а затем с гордостью в голосе выдвинул свою идею дальнейшего пути: — Гэндальф, мы могли бы пойти через копи Мории, и мой кузен Балин оказал бы нам королевский прием!

— Нет, — покачал головой маг и, выдохнув колечко дыма, вновь закурил трубку. — Я бы рискнул идти через Морию, только если не будь у нас иного выхода.

— А разве он у нас есть? Иной выход? — вмешался в разговор Альтаир. — Идти через Карадрас опасно. Саруман следит за этим путем слишком пристально и не пропустит нас просто так, — ассасин посмотрел на задумавшегося мага и продолжил: — Врата Рохана опять же слишком близко подведут нас к Изенгарду, а других путей я не ведаю, потому что их нет. Выходит нам остается только Мория и, собственно, южные врата.

— Все же можно будет попробовать сначала пройти на юг. Мория нынче слишком опасна, — сказал маг своим видом показывая, что разговор завершен.

Слушавшие разговор вновь вернулись ко своим делам. Леголас, вернувшийся с разведки, вскочил на невысокий камень и всмотрелся в даль. Серые облака медленно плыли на восток, в то время как небольшая маленькая темная тучка двигалась в их сторону. Это было странно, противоестественно. Эльф пригляделся еще лучше, до рези в глазах всматриваясь в даль.

— Что там? — спросил Арагорн, обращая внимание на настороженного эльфа, который выглядел сейчас как перетянутая струна. Эцио посмотрел на это странное облако и нахмурился. Что-то действительно было не так. Коннор прислушался к окружающим звукам, но ни пения птиц, ни шороха каких-либо животных не услышал.

— Ничего. Просто облако, — беспечно ответил Гимли, идя к костру. Он все еще был немного обижен на мага из-за отказа идти в Морию. Как же он не понимает, что гномы могут сделать им радушный прием и проведут их через все подземелье! Как же глупо делать весь этот крюк.

— Движется быстро и против ветра, — возразил Альтаир так же насторожено всматривавшийся в даль.

— Кребайн из Дунланда! — выкрикнул Леголас срываясь с места.

— Прячьтесь! — закричал Гэндальф, быстро вскакивая со своего места. — Скорей!

Эцио дернул все еще дремлющего Дезмонда на себя, от чего парень проснулся. Но не успел он возмутиться, как оказался в кустах вместе с Аудиторе и услышал только тихое: «Молчи». В это время Сем живо затушил костер и юркнул в укрытие к остальным хоббитам. Все укрылись кто где. Однако местность им помогла. Здесь было много камней и густых кустарников где мн был спрятаться. На место лагеря налетела свора шпионов Сарумана. Черные, похожие на воронов твари с противным писком, как у летучих мышей, вихрем пролетели между камней и скал. Было бы у них желание, они бы заглянули в каждую щель, но им и так было достаточно всего, что они увидели. Глупо было надеяться, что камни и кусты укроют путников от этой напасти. Их все-таки раскрыли, и Саруман вскоре узнает, где они находятся.

Черная стая улетела. На мгновение всем показалось, что стихло все. Даже листья деревьев не шелестели свои прекрасные песни. Каждый вылез из своего укрытия и посмотрел на юг.

— Это были шпионы Сарумана. Проход на юг под надзором, — проговорил Гендальф.

— И что ты предлагаешь? — задал вопрос Арагорн. — Куда нам теперь идти?

— Мы пойдем через Кара… — не успел маг договорить, как его перебил стройный хор из четырех глоток:

— Даже не думай об этом, Гендальф! — ассасины переглянулись и Коннор продолжил:

— Пробираясь через горы, мы потратим еще больше времени и сил, чем ожидалось с самого начала.

— Тем более Саруман стережет Карадрас не хуже южного прохода. Так что это — очень плохая идея. Если нам повезет выжить в снежной буре, то на спуск с горы мы тоже потратим много времени, — закончил Дезмонд.

— Я все еще настаиваю на то, чтобы мы пошли через копи Мории! Мы сэкономим кучу времени! — отозвался Гимли, на что эльф поморщился. Его светлой головушке ой как не хотелось идти ни в какие копи. Уж лучше болота, нежели пещеры!

— Пусть это решит Хранитель Кольца, — сказал маг, на что Дез раздраженно хмыкнул и в уме возмутился «Вот так всегда, пусть решает тот, кто ни черта не видел и не понимает, а мы постоим в сторонке и понаблюдаем».

— Мы пойдем через Морию… — немного неуверенно сказал хоббит, хотя он быстро взял себя в руки и в его глазах появилась решимость и уверенность в своем решении.

— Да будет так, — согласился Гендальф. Все быстро начали собирать лагерь и думать над другим местом стоянки. Все-таки здесь их уже раскрыли, не ровен час, как сюда нагрянут враги.

— Слушай, Гимли, нужно был сразу попросить Фродо, чтобы тот сказал Гендальфу, куда идти. Ты бы и себе больше нервов сохранил, и ему так долго мозг не выносил, — усмехнулся Эцио, обращаясь к гному.

— Ну кто же знал-то? Когда в следующий раз какой-то хоббит понесет кольцо в Мордор, я так и поступлю! — отозвался гном.

— Э, нет, никаких следующих разов! Нам бы с этим разобраться! — шикнул на них сбоку Альтаир, передернув плечами. Хотя, интересно, если у них все получится, и они уничтожат кольцо, найдется ли еще один такой идиот, который повторит ошибку Саурона и создаст что-то подобное? Надо будет у хоббитов орден создать на всякий случай. Вдруг это кольцо не будет последним…

Где-то в Изенгарде…

Саруман ходил из стороны в сторону и раздраженно теребил свою белую бороду. Глаза зло сверкали в сторону стоящего у двери орка, который старался слиться с окружающей обстановкой. Как не крути, а в этом мордоровская тварь преуспела. На фоне двух деревянных статуй грязно коричневого цвета, орк казался простым предметом декора, забытым каким-то нерасторопным слугой.

Но сейчас его орк не волновал. Его волновало то, что могло помешать его плану. Рохан теперь ему неподвластен, Грима убит, а король Теоден собирает войско у Эдораса. Старший сын наместника Гондора жив-здоров и держит оборону Гондора в своих руках. А теперь еще и Братство пошло не по предвиденному им ранее пути.

— Аааа! Какая тварь помешала моим планам! — окончательно разъярившись проорал колдун, да так громко, что стекло в оконных рамах зазвенело.

— Смею предп-положить, что э-это б-были братья-с-следопыты, г-господин… — несмело сказал орк, еще сильнее втянув голову в плечи.

— Опять эти занозы в Барлоговой заднице!!! — выругался Саруман и с содроганием вспомнил, как в прошлый раз гостили у него эти четыре бочки с порохом, готовые взорваться в любой момент. Ладно, не четыре, а три. Один из них сразу как приехал, так и не вылазил из библиотеки. Но остальные… То ведро воды на голову выльют, то слуг до заикания зашугают, то его брови заставят поседеть… До последнего прихода этих бестий у него были угольно черные брови… Но после их коллективного «прыжка веры» с вершины башни Ортханк, они стали столь белого оттенка, что даже вершины гор Карадорас позавидовали бы их белизне…

— Сделайте все, чтобы им помешать! Они не должны покинуть Морию живыми! Принесите мне их головы! Я ясно выражаюсь?! — орк закивал головой, и поспешил как можно быстрее удалиться с глаз хозяина, в то время, как как за окном мелькнула фигура в синих одеяниях. Мужчина, следивший за всем этим... буйством колдуна, усмехнулся своим мыслям и спрыгнул вниз, не боясь встретиться с твердой землей...

Путники добрались до ущелья за семь дней. И к середине ночи восьмого дня подошли к месту, где должен был быть вход в Морию. По левую руку от Братства — угрожающие махины скал нависали над ними. Темно серый, почти черный камень еле-еле освещался лунным светом. Уже здесь им был неуютно, а что можно было бы сказать про само королевство гномов? И лишь Дезмонд нервно теребил свой пояс. Чувство того, что в этих шахтах будет опасно никак не покидало юного ассасина. Он постоянно пытался вспомнить что-то. Он знал, что успел это что-то забыть. Остальные братья-следопыты обеспокоено поглядывали на младшего, но поделать ничего не могли. Оставалось только идти вперед невзирая на плохое предчувствие. Но они верят, что справятся со всеми подготовленными им опасностями. Должны справиться.

— Глядите в оба, — обратился ко всем Гендальф. — Врата гномов тщательно прячут. Даже их создатели могут их не найти.

— Почему-то меня это не удивляет… Некоторые гномы и своей бороды в темноте не могут найти, — хмыкнул Леголас смотря на Гимли, который одарил эльфа недоброжелательным взглядом.

— Остроухий, ничего ты не понимаешь! — в сердцах воскликну мистер гном. — Ну ничего, вскоре ты увидишь все величие гномьего народа!

— Скорее снег пойдет в середине июля, чем эльф поймет величие гнома, — хихикнул Эцио где-то в стороне, от чего получил строгий взгляд о Арагорна. Странник считал, что с враждой эльфа и гнома нужно кончать и не видел в этой ситуации ничего смешного.

— А я что? — надувшись пробурчал ассасин. — Я ничего, просто так, мимо проходил, — Коннор покачал головой, посмотрел на младшего и, улыбнувшись, потрепал рукой по голове итальянца. Аккуратный хвост сразу перестал быть таковым, и молодой ассасин стал похож на маленького надутого птенца, распушившего свои перышки. Никто не знал почему метису так нравится издеваться над прической младшего, но со стороны эта картина выглядела довольно умилительно.

— Эй, может хватит?! — возмущенно засопел Эцио.

— Действительно, умилительный, растрепанный птенец, — продолжил мучить прическу итальянца Коннор, все так же продолжая улыбаться. И это было столь редким явлением, что Аудеторе готов был потерпеть немного.

В это время Альтаир с неким отвращением и недоверием смотрел на озеро, что растянулось по правую руку от отряда. Вода была темной, почти черной. В лунном свете время от времени можно было заметить зеленые водоросли. И сириец готов был поклясться, что видел в темном омуте какое-то движение. И ему почему-то не казалось, что это просто рыба. Во-первых, озеро жутко воняло. В такой воде рыба не водится. Во-вторых… Ну не может быть рыба таких размеров. Не в таком маленьком, пусть и глубоком озерце. Не в такой вонючей воде.

— Альтаир, — вдруг обратился к ассасину один из хoббитов. Альтаир запомнил его лучше всего. Эта ходячая неприятность по имени Перегрин Тук был похлеще Эцио и Дезмонда вместе взятых. — Альтаир, — еще раз обратился сирийцу хоббит, и когда великий ассасин прошлого обратил на малыша свое внимание спросил: — Можно задать вопрос?

— Задавай, чего уж там, — кивнул он. Остальные ассасины, да и впрочем все Братство прислушалось к тому, что на этот раз мог выдать проказливый хоббит. В это время глаза Пипина хитро блеснули, и он все-таки спросил:

— Почему ты боишься воды? — на лице Ла-Ахада отразилось столько эмоций, сколько не отражалось за всю его жизнь. Даже Дезмонд вынырнул из своих размышлений и изумленно присвистнул. В таком замешательстве он еще никогда не видел своего брата. Альтаир же не знал, что и думать, и уж тем более, что ответить? Да как этот хоббит вообще мог подумать, что он, великий мастер-ассасин Альтаир ибн Ла-Ахад, боится воды?! Да ни в жизни!.. Ну, разве что совсем чуть-чуть…

— В воде слишком много неизвестного и опасного… — предельно честно ответил ассасин. От части, это действительно была одна из причин. Но не говорить же всем в округе, что еще в детстве юный Альтаир свалился в колодец и наглотался ледяной воды. Плавать он, конечно, с горем пополам научился, но вот воды с тех пор очень боялся.

— У каждого есть свои фобии, — вдруг сказал Дезмонд, пожав плечами.

— А у тебя, Дезмонд, тоже такие имеются? — хитро прищурился хоббит, на что теперь уже сам Дез хотел удавить это низкорослое недоразумение.

— Имеются, — спокойно ответил Майлз.

— И у Коннора? — Дезмонд вновь кивнул глубоко вздохнул и выдохнул. — И у Эцио?

— Пипин… — угрожающе протянул американец, в этот момент настолько похожий на Альтаира, что становилось даже немного страшно. Хоббит сразу же заткнулся под хихиканье друзей и решил, что пока хватит доставать профессиональных убийц. Для здоровья опасно.

Неожиданно всех отвлек всплеск посреди озера. Как будто бы рыба выпрыгнула на поверхность и плашмя нырнула обратно в темную глубь. Из центра озера расходились рябью мелкие волны, что исчезали через несколько метров от места всплеска. Несколько секунд и все опять стихло. Еще примерно минут десять идя вдоль такого мрачного, не внушающего доверия озера, они все-таки добрались до цели.

— Ну, что ж посмотрим, — Гэндальф потер руками о прямой, очень ровный участок скалы. — Итильдин… Эмблема оживает только при свете луны и блеске звезд, — маг обернулся и взглянул на небо. В этот момент облака более-менее рассеялись, и из-за них проглянуло серебряное блюдце ночного светила.

— Вот мне интересно, это нам так везет, или луна постоянно появляется так вовремя? — задал риторический вопрос Дезмонд.

— Пока есть такое везение — радуйся, — сказал Арагорн. Со стороны озера послышался еще один всплеск, от чего вся «взрослая» часть Братства дернулась. Ничего серьезного — это просто хоббиты решили посоревноваться, кто дальше бросит камень…

— Не тревожьте… воду, — остановил уже занесенную для броска камня руку Мерри Альтаир, и посмотрел на эту воду как на врага народа.

Лунный свет упал на гладкую скалу. Никто по-прежнему ничего не видел. И вдруг на камне, как раз там, где прошлись руки мага, начали проступать едва заметные серебристые линии. Поначалу они были не толще паутинки и лишь посверкивали прерывисто в неровном свете, но с каждой секундой становились все отчетливее.

— Эмблема Дарина! — воскликнул Гимли, показав на молот с наковальней и корону.

— И Дерево Высоких Эльфов, — сказал Леголас.

— И Звезда Феанора, — добавил Гэндальф, разглядывая обрамленную лучами звезду. — Мы не видели рисунка, ибо древний ночельф, которым расписаны Западные Ворота, оживает лишь в свете луны или звезд под звуки староэльфийского языка, давно забытого народами Средиземья. Я и сам с трудом припомнил слова, оживившие под моими пальцами рисунок.

— А что здесь написано? — спросил Фродо Гэндальфа. — Я вроде знаю эльфийские руны, но эту надпись прочитать не могу.

— Ничего удивительного, — ответил Гэндальф, — это староэльфийский язык. А Бильбо учил тебя новоэльфийскому. Мне-то староэльфийский понятен, вот что здесь сказано: Западные Ворота Морийского Государя Дарина открывает заветное заклинание, друг. Скажи, и войдешь.

— А что это значит — «скажи, и войдешь»? — поинтересовался Мерри. Гимли ответил:

— Если ты друг, скажи заклинание, и Ворота откроются, и ты войдешь, — Гендальф кивнул и выставив вперед посох проговорил что-то на эльфийскм языке и… ничего…

— О-о-о… — протянул Эцио. — зажигаем костер и готовим есть. Это надолго… — итальянец даже не представлял насколько. Еще несколько часов Гендалф сидел на булыжнике напротив дверей и пытался вспомнить заклинание. Но так ничего и не вспомнил. Потом старый маг начал проклинать свой старческий склероз. На это ушло еще пол часа, после чего он опять вернулся к своему прежнему занятию: копанию в своей памяти.

— Меллон! — вдруг выдал Дезмонд, наконец, не то вспомнив обрывок фильма из своей прошлой жизни, не то все-таки разгадал загадку. Но надписи на дверях тускло сверкнули и погасли, а потом ворота открылись, являя отряду тьму внутри себя.

— Молодец, братишка! — радостно выкрикнул Эцио, хлопая младшего по плечу. Коннор одобрительно кивнул, а Альтаир улыбнулся, гордясь младшим братом.

— Я неверно понял арочную надпись, — объяснил маг. — Да и Гимли ошибся. В ней же дается ключевое слово! Вот как следовало ее перевести: «Западные Ворота Морийского Государя Дарина открывает заветное заклинание «друг». Когда Дезмонд сказал по-эльфийски «друг», Ворота сразу же открылись. В наше смутное и тревожное время такая простота кажется безумной. Дни всеобщего дружелюбия миновали… Однако Ворота открыты. Идемте.

Гэндальф вошел в открытые Ворота и уже было начал подыматься по лестнице, поставил ногу на первую ступеньку, но тут, с неистовством лавины в горах, на путников обрушилось множество событий. Фродо кто-то ухватил за ногу, и он, болезненно вскрикнув, упал. Все сразу же обернулись на вскрик, но некоторые предпочли бы остаться в неведении…

Одна змея… впрочем, нет, не змея, а змеистое, слизистое, зеленое щупальце с противно подрагивающими присосками уже выбралось на берег, подкралось к Фродо и, схватив его за ногу, потащило в зловонную пузыристую воду. Сэм, не раздумывая выхватил меч, рубанул слабо светящееся щупальце, и оно, потускнев, бессильно замерло, а Фродо торопливо поднялся на ноги и, чуть пошатнувшись, вбежал в распахнутые Ворота. Разъяренное чудовище хотело мести. Из мутных глубин появились еще щупальца, что так и норовили поймать кого-либо из Братства. Но острые клинки успевали их рубить. Вскоре из воды появился и само чудище. Что-то сродни осьминогу с помесью кальмара. Не очень приятное сочетание. К тому же еще и противно пахнущее.

— В пещеру! Вверх по лестнице! Быстро! — отпрянув назад, прокричал Гэндальф. Все сразу же последовали приказу мага. Чудище хотело поползти за ними, но проход был очень узок. И тварь ничего не смогла сделать, когда на нее посыпались булыжники из рушащихся стен. В считанные секунды проход завалило, отделяя братство от пути назад.

— Кто-то еще имеет что-то против моей нелюбви к воде? — задал вопрос сириец, но ответом ему стал какой-то подозрительный хруст и отборное ругательство Гимли…

— Ты уверен, что они пройдут именно через леса Лориэна? — задал вопрос юноша в капюшоне своему спутнику, что уверенно шел впереди небольшой компании. Идущий сзади еще один молодой мужчина фыркнул, недружелюбно посматривая на притихшего парня.

— Не волнуйся, я отчетливо слышал, как Саруман говорил про Морию, а единственный выход из нее находится на границе эльфийского леса, — усмехнулся идущий впереди мужчина, поправляя немного необычную для здешних краев шляпу. Его длинные черные волосы были собраны в аккуратный низкий хвост, а голубые глаза сверкали на солнце. — Во всяком случае, нам нужно поспешить. Мы должны будем помочь Братству, как нас и просил этот старый интриган. Надеюсь, с ними все в порядке.

— Я думаю, что с ними будет все в порядке. Все-таки четыре мастера-ассасина…

— Было бы интересно сразиться с кем-то из них в дуэли, — усмехнулся идущий позади мужчина, который молчал до этого момента. — Верно, малыш? — усмехнулся мужчина, на что парнишка в капюшоне вновь на него недружелюбно посмотрел и прошипел:

— Закрой рот, тамплиерово отродье!

— Замолчите, оба, — отчеканил их лидер. — Свои проблемы будете решать позже, а сейчас нам нужно найти, из слов Сарумана, этих «заноз в Барлоговой заднице». Если выживем в этой истории, то можете хоть поубивать друг друга, — устало вздохнул он.

— Надо же, и как я мог попасть в такую компанию?.. — задал риторически вопрос юноша, но ответа на него все равно не было ни у кого…

* * *

— И что тут у нас? Скелет, скелет, а это что? Еще один скелет, — хмуро прокомментировал Дезмонд, когда кромешная тьма отступила и помещение озарил мягкий белый свет посоха Гендальфа. Камень Гендальфа разгорался все сильнее, и теперь стало четко видно валявшиеся вокруг кости и скелеты в потускневших, развалившихся доспехах. Хоббиты, посмотрев под ноги, увидели, что стоят на чьих-то останках. Истлевшие тела гномов, обтянутые паутиной, пронзенные стрелами и топорами…

— Дез, будь добр, помолчи, — отозвался Коннор, которому было не слишком уютно в огромной каменной гробнице. По-другому Морию нельзя было назвать.

Леголас выдернул одну стрелу из скелета и внимательно осмотрел ее.

— Орки! — и швырнув ее в сторону, эльф натянул лук. Арагорн выхватил меч, в то время как угрожающе сверкнула секира Гимли. Гном был зол и жаждал мести за свой народ.

— Врагов поблизости нет, — оповестил всех Альтаир, смотря куда-то в темноту. — Только летучие мыши да паутина, — закончил он, и его глаза на мгновение вспыхнули золотом, что заставило сирийца проморгаться. Вышеупомянутые мыши не заставили себя долго ждать. Писклявые твари, разбуженные тусклым светом и шумом, вихрем пронеслись мимо отряда.

— Мыши… — выдавил из себя Дез, мигом оказавшийся за спиной старшего брата, что заставило Эцио удивленно оглянуться на младшего. — Не люблю летучих мышей, — итальянец усмехнулся и потрепал младшего по коротким волосам.

— Не волнуйся, малыш Дези, уж мы-то тебя каким-то летучим мышам в обиду не дадим, — весело проговорил он, на что Дезмонд ответил возмущенным: «Эй!». Коннор же в это время просто пытался молча выпутать застрявшего в его волосах зверька. Как у этого ночного животного вообще получилось запутаться в прическе метиса не знал никто. И ладно бы если бы бедная мышка запуталась в роскошных эльфийских кудрях, кои Леголас не удосужился даже в хвост собрать. И все же ассасину удалось выпутать бедное животное из его, казалось бы, не длинных волос, но вот летучий мышонок теперь наотрез отказывался отцепляться от руки спасителя, как бы его не трясли и не пытались отцепить, даже Арагорн и Альтаир пришли на помощь к другу и брату. В конечном счете Коннор сдался под напором такого очаровательного создания, что смотрело на него такими большими и преданными глазами, и посадил зверька на своё плечо.

— Кажется, Коннор завел себе нового друга, — усмехнулся Эцио. Дезмонд же немного поморщился: на вид зверушка безобидная, но это только на вид. Хоббиты с интересом разглядывали мышонка до тех пор, пока Гендальф не привлек к себе внимание отряда:

— Кхм! Во всяком случае, теперь дороги назад нет, — подал голос Гендальф. — Будьте на чеку. Более древние и опасные существа, чем орки, обитают в глубинах мира. Ступайте, как можно тише, и не шумите, мы не должны привлечь к себе внимание. Путь на другую сторону займёт четверо суток. Будем надеяться, что наше присутствие пройдёт незаметно.

— Не волнуйся, Гендальф, уж с орками мы справимся, случалось с ними сражаться, — на последнем Альтаир кровожадно улыбнулся, да так, что сам демон бы обзавидовался. Серый маг покачал головой и, держа в руке посох на манер факела, начал подыматься по лестнице. Лестница была крутой, но широкой. Однако споткнуться и кубарем покатится вниз ничего не стоило маленьким хоббитам. Леголас и Арагорн успели уже по несколько раз поймать споткнувшихся малышей. Хоть благодаря Гендальфу путь различать можно было, но вот мелкие препятствия в виде некрепких камушков и отсутствия части ступенек замечать было трудновато. Дойдя до конца лестницы, они остановились, чтобы передохнуть и поесть. Вокруг них сгущалась кромешная тьма, и ассасины нервно озирались, сверкая в полумраке золотыми глазами, что, несомненно, время от времени даже немного пугало Братство. Но со временем все привыкли к этой очередной странности ассасинской братии.

Отдохнув и поев, все собрались и пошли за Гэндальфом по темному коридору. Несмотря на то, что пробыли они здесь всего пару часов от силы, но уже всем, кроме как, конечно же, Гимли, хотелось оказаться под открытым небом, как можно скорей, и они решили, что не будут отдыхать, хотя их буквально шатало от усталости. Гэндальф бессменно возглавлял колонну. В левой руке он держал свой посох, рассеивающий черную тьму коридора шага на три вперед. Рядом шел неутомимый Гимли и Альтаир, время от времени всматривающийся в кромешную тьму, а за ним — Фродо с обнаженным Жалом. Клинок хоббита не светился, а значит, ни орков ни гоблинов поблизости не было. Позади Фродо шли верный Сэм, Мерри с Пипином, Леголас и Коннор, а уже за метисом шли Дезмонд и Эцио; замыкал шествие молчаливый Арагорн.

После двух или трех плавных поворотов путники заметили, что движутся под уклон. Вскоре их стала донимать жара, однако духоты они не ощущали, а иногда их лица овевало прохладой: сквозь отдушины, как-то выходящие на поверхность, в пещеры проникал свежий воздух с гор. Временами при свете посоха путники видели поперечные галереи, лестницы, ведущие то вверх, то вниз, разветвления коридора, по которому они шли, и с тревожным любопытством пытались понять, какими ориентирами пользуется маг.

— Я не помню этого места… — проговорил маг на очередной развилке.

— Ну вот, приплыли… — пробормотал Эцио и почувствовал, как в его животе заурчало. Все-таки шли они довольно долго. Здесь устроили привал. Арагорн закурил трубку, Коннор как-то раздраженно смотрел на нависающий над отрядом каменный свод пещеры, а Альтаир пытался как-то отвлечь младшего брата от тревожных мыслей и фантазий. Ему тоже здесь не нравилось, впрочем, как и всем остальным представителям ассасинской братии. Однако делать было все равно нечего, все расселись, как и где попало, развели небольшой костерок, чтобы подогреть еду, разложили спальные места, чтобы хоть немного подремать. Долгая дорога под землей давала о себе знать: все очень устали и отдых сейчас нужен был всем, как никогда.

— Мы заблудились? — шепотом поинтересовался Пиппин у своего друга.

— Нет, — также шепотом ответил Мерри.

— А я думаю, заблудились!

— Гендальф просто задумался, — раздраженно отозвался хоббит, поглядев в сторону мага, сидевшего на камне недалеко от прохода и низко опустившего голову. Пиппин помолчал пару секунд, потом сказал:

— Мерри.

— Что?

— Я голоден!

— А я тут при чем? — удивился его приятель, не зная, что на это ответить, но быстро собрался и выдал: — Пожуй камушков, что я еще могу предложить? — Фродо, не вслушивающийся в разговор друзей, отошел к магу и начал с ним о чем-то говорить. А Дезмонд, сидевший возле края глубокой пропасти, заметил в ее темноте что-то странное, как будто сверкнули глаза какого-то животного, но ведь в Мории нет никаких животных, кроме конечно же летучих мышей, которые постоянно давали о себе знать, да и новый друг Коннора не вызывал у молодого ассасина ни капельки доверия.

— Я вот хотел у вас, братья-следопыты, спросить кое-что… — задумчиво начал Гимли и, заметив на себе заинтересованные взгляды ассасинов, выдал: — Я все хотел у вас узнать, откуда вы родом? — Дезмонд, внимательно слушавший вопрос, но при этом не отрывавший взгляда от ущелья, вдруг дернулся и посмотрел на старших братьев. Эцио оторвался от еды и уже вопросительно посмотрел на своих старших братьев. Коннор и Альтаир только переглянулись, не зная, что и сказать. — Да и имена у вас довольно интересные, я бы сказал, очень редкие. Никогда не встречал людей с такими именами, у ваших отца и матери довольно хороший вкус. Имена вам идут, — даже Арагорн вынырнул из своих мыслей и с интересом посмотрел на ассасинов. Всё же было интересно, как они будут выкручиваться из этой ситуации. Альтаир дал слово Коннору. Все-таки его история будет более правдоподобной, чем любая их.

— Мы жили в небольшой деревушке, что находилась на границе Рохана. Мама умерла, через год после рождения Дезмонда. Отец… ушел еще до его рождения. Кто-то из родителей точно был потомком Дунедайн, кто именно мы не знаем, но скорее всего отец. После смерти матери нас воспитывала ее сестра… — начал метис и, увидев одобрительный кивок Альтаира, понял, что сказал все правильно. Об их меленьком секрете знало всего четверо: Арагорн, Гендальф, Леголас и Элронд. Рассказывать направо и налево об их происхождении они не собирались. Да и не стоило, во избежание дополнительных расспросов и проблем.

— Когда мы выучились воинскому делу, то пошли странствовать, во время этого самого странствия мы и наткнулись на отряд гномов, который шел к Одинокой горе, в последствии и присоединились к нему, — продолжил Эцио. — Ну что? Мы удовлетворили твое любопытство, а, Гимли?

— Конечно удовлетворили. Правда, я бы такого отца, за то что бросил таких прекрасных сыновей, ух! Даже не знаю, что бы сделал! — не слишком громко, но довольно зло прикрикнул Гимли. Коннор как-то сразу помрачнел и приуныл, но почувствовав на своем плече руку брата, понял, что он имеет прекрасную семью, несмотря ни на что!

Они просидели так еще несколько часов. В тишине, наконец, смогли немного отдохнуть.

— Нам сюда! — вдруг послышался голос Гендальфа, отчего путники вскочили на ноги.

— Он вспомнил! — обрадовался Мерри.

— Нет, — Гэндальф надел шляпу, — просто там внизу не такой затхлый воздух. Мериадок, советую всегда в таких случаях полагаться на обоняние, — и маг подошел к лестнице. Остальные, быстро собрав вещи, последовали за ним. Они спускались довольно долго и, наконец, вышли в какой-то, очень большой зал.

— Погодите-ка, я постараюсь получше осветить это место, — Гэндальф поднял посох, и камень на нем засиял подобно солнцу. У путников на лицах появилось выражение восторга. Густые тени отпрянули, высоко над головами высветив свод, опирающийся на ряды мощных искусно обработанных колонн. Зал был пуст, кое-где валялись обломки камней и опор, странно поблескивали мрачные полированные стены, длинные трещины на потолках были столь темными, что казалось будто тьма там осязаема. Вязкая, как болото.

Идя по огромному залу, через некоторое время справа они увидели немного приоткрытую массивную дверь, через которую в коридор попадал свет. За дверью обнаружилась квадратная комната с окошком, прорубленным в восточной стене; путники, привыкшие к полной темноте, невольно зажмурившись, остановились на пороге. Потом осторожно шагнули в комнату.

Наступая на какие-то хрупкие осколки, покрытые ковром черно-серой пыли, путники подошли к прямоугольному камню трех или четырех пядей высотой, расположенному в середине комнаты так, что свет из маленького окошка под потолком освещал белую мраморную плиту, которая лежала на большом камне.

— Уж не могилу ли мы нашли? — пробормотал Фродо и со скверным предчувствием склонился над плитой. К нему подошел Гендальф. Плиту покрывали странные руны.

— Это древнеморийский язык, — посмотрев на плиту, проговорил маг, — стародавнее наречие людей и гномов. — И добавил: — Здесь выбита надгробная надпись:

«Балин, сын Фундина, государь Мории.»

— Значит, Балин погиб, — сказал Альтаир, с грустью смотря на могилу. Коннор пробормотал что-то на своем родном, немного рокочущем языке, и, скорее всего, это было что-то вроде молитвы. Леголас, вероятнее, сказал нечто похожее, только очень тихо и на эльфийском. Гимли надвинул капюшон своего плаща на глаза.

— Этого-то я и опасался, — промолвил он.

Хранители молча стояли у могилы. Фродо печально вспоминал Балина, его многолетнюю дружбу с Бильбо и давний приезд гнома в Хоббитанию. Отсюда, из пыльного морийского склепа, мирная жизнь тех далеких времен казалась полузабытой волшебной сказкой. Ассасины же вспоминали их первый поход в этом мире. Балин действительно был отличным гномом, но даже его настигла смерть, как бы печально это не звучало, но все рано или поздно умирают, и с этим ничего нельзя поделать.

Наконец, преодолев унылое оцепенение, путники разбрелись по пыльной комнате, надеясь разыскать какие-нибудь следы, которые прояснили бы участь Балина или судьбу его храброй дружины. Под окном, напротив двери в коридор, они обнаружили еще одну дверь. Теперь, попривыкнув к дневному свету, который был на порядок ярче тусклого света от огонька Гендальфа, они заметили, что хрупкие осколки, все время хрустевшие у них под ногами, были костями убитых воинов; а среди костей, в черно-серой пыли, валялись боевые топоры гномов, разбитые шлемы, треснувшие щиты и кривые мечи с воронеными клинками — излюбленное оружие горных орков.

У стен, в глубоких и вместительных нишах, стояли взломанные дубовые сундуки, окованные заржавевшими железными полосами; возле одного из них, под разбитой крышкой, Гэндальф увидел разодранную книгу. Нижний край книги обгорел, она была истыкана мечами или стрелами и заляпана бурыми пятнами — кровью. Гэндальф бережно поднял книгу и осторожно положил ее на могилу Балина. Фродо с Гимли подошли к магу и смотрели, как он перелистывает страницы, исписанные многими разными почерками на эльфийском, дольском и морийском языках. Страницы были твердыми и ломкими, словно тонкие костяные пластины. Дезмонда вдруг передернуло от плохого предчувствия, что не давало ему покоя. Что-то должно произойти и это что-то его пугало.

— Насколько я понимаю, — проговорил Гэндальф, — это летопись Балинского похода. Начата она тридцать лет назад, со вступления дружины Балина в Черноречье. Видите, тут написано I/3? По-моему, это значит год первый, страница третья — двух первых страниц в книге недостает. И вот что мне удалось разобрать. «Мы уничтожили охрану орков у Ворот и в Кар… „ дальше прочитать невозможно, страница залита кровью; но тут-то все ясно; в Караульной комнате. ‚Однако часовые успели поднять тревогу, и многих орков мы…‘, видимо, убили, ‚в битве у Зеркального озера. Флоин порубил целый отряд врагов, но и сам был смертельно ранен вражеской стрелой… ‚ Дальше говорится: ‘… выбили орков из Двадцать первого чертога в Северном крыле. Здесь…“ Опять непонятно, но упоминается слово шахта. И наконец: »… Балин со своими советниками расположился в Летописном чертоге…«

— Это и есть Летописный чертог, — оглянувшись на сундуки, заметил Гимли.

— Несколько страниц очень сильно попорчены, при этом свете их не прочтешь, — после долгой паузы сказал он спутникам, — но видно, что их заполняли в спешке и, по всей вероятности, разные летописцы. Потом сколько-то страниц вырвано, и следующие помечены цифрой V — пятый год с начала похода, V/1, V/2, V/3, V/4… Нет, ничего не могу разобрать. А тут? Ага, вот разборчивый почерк, но запись почему-то сделана по-эльфийски.

Гимли придвинулся к надгробию вплотную и под рукой Гэндальфа заглянул в Летопись.

— Это почерк Ори, — объявил он. — У него, как я слышал, была привычка записывать важные сообщения по-эльфийски.

— Написано неразборчиво, но могу сказать только то, что здесь скорее всего описана смерть Балина. А дальше совершенно другим почерком написано: „Нам некуда отступать. Некуда! Они захватили мост и Караульную. Лони, Фрар и Ноли свалились… — Тут шесть или семь страниц слиплись от крови, а дальше речь идет о Западных Воротах: — Привратница затопила долину. Вода поднялась до самых Ворот. Глубинный Страж уволок Оина в воду. Нам некуда отступать. Некуда!..“ И все, нижний край страницы оторван. — Маг в задумчивости опустил голову. — Ага, вот еще одна страница, — шагнув к нише, проговорил он и поднял с полу измятый листок. — Она исписана только до половины. Похоже, что ею заканчивается Летопись. Слушайте: »…Нам некуда отступать. Некуда! Они вызвали из Глубинных ярусов Смерть! От страшного грохота где-то внизу того и гляди провалится пол. Они приближаются!..« Это заключительные слова Летописи… Да, хотелось бы мне понять, о чем говорит последний летописец. — Маг снова задумался и умолк.

— „Нам некуда отступать“, — пробормотал Гимли. И вдруг Хранители отчетливо осознали, что они забрались в могильный склеп. Всем, даже Гэндальфу, стало не по себе.

— Нам нужно как можно скорее покинуть это место… — пробормотал Альтаир и почувствовал, как по спине пробежался холодок.

Р-Р-Р-0-К — громкий рокот затопил пространство. Стены задрожали, а с потолка посыпалась пыль.

— Орки! — крикнул Леголас.

Р-Р-Р-О-К — еще один громкий рокот раздался слишком близко от их места расположения. Альтаир бросился к двери, но едва он выглянул в зал, как в воздухе что-то засвистело, и две стрелы вонзились в створки на уровне его носа. Нервно хихикнув, сириец с помощью братьев закрыл не поддающиеся сразу громоздкие ворота.

— Все назад! — скомандовал Арагорн. — Держитесь рядом с Гэндальфом! — отшвырнув свой факел в сторону, Следопыт подбежал к ассасинам и помог им заблокировать двери. Леголас бросил им несколько алебард, которые мужчины сунули в железные скобы, таким образом заклинив створки. Снаружи послышался рев.

— С ними пещерный тролль! — Эцио отскочил назад, присоединившись к остальным. Напротив двери встали Леголас, Коннор и Арагорн, натянув луки. Другие члены отряда столпились сзади. Гэндальф выхватил свой меч, все последовали его примеру.

Двери начали содрогаться от ударов. Гимли с воинственным рыком вскочил на надгробную плиту и поднял два топора.

— Пусть приходят! — рявкнул рычащим тоном сын Глоина. — Пусть узнают, что в Мории еще остался один гном!

Дверь тряслась все сильнее. Деревянные створки начали колоть клинками, их лезвия уже просовывались внутрь. Леголас выпустил стрелу. Раздался вопль. Эльф схватил еще одну. Но сейчас выстрелил Арагорн. Еще один визг, но враги не отступали. Наконец, створки не выдержали и с грохотом вылетели, и орки с топотом ворвались в зал. Трое сразу же полегли со стрелой горле. Сосчитать ту ораву, что на них напала, не удалось никому. Да и времени заниматься всякой ерундой не было опять же ни у кого. Ассасины рассредоточились по комнате, кромсали врагов, кружились в стремительном танце, сотворяли свою кровавую вендетту. Только и было видно время от времени блеск стали и брызги крови врагов. Они мстили, мстили за смерти их друзей гномов, мстили за сотни оборванных судьб. Они, наконец, смогли выпустить пар, что очень давно хотели сделать Коннор и Дезмонд, еще с того времени, как путешествовали по Рохану. Маленькие деревушки на границе страны коневодов, полностью сожженные. Пепелище, оставленное за спинами тварей, обгоревшие тела, сломанные судьбы… Женщины, мужчины, дети, старики… За них они мстили. За них проливали вражью кровь.

Тут раздался яростный рев, и в помещение ворвался гигантский тролль с железным ошейником, от которого шла длинная цепь — за нее-то его и втащили в комнату. Леголас мгновенно пустил в него стрелу. Тролль взревел и занес дубинку прямо над опешившим Сэмом. Еще бы чуть-чуть, и хоббита бы не стало, но Сэм не хотел так просто сдаваться и, истошно завопив, пронесся прямо между ног своего врага. Удар дубины обрушился на каменный пол, и тролль с недоумением нагнулся, заметил садовника и, повернувшись к нему, собрался раздавить противника ногой. Но тут его дернуло назад — Альтаир и Арагорн, схватившись за цепь, изо всех сил тянули ее на себя. Тролль едва не упал и, в попытке удержать равновесие, снес одного непутевого орка. Арагорн успел отскочить в сторону, а вот Альтаир слишком поздно понял, что теперь он один держит цепь. Тролль дернул ее, и сирица отшвырнуло к стене. Тот кубарем скатился на пол, а когда более менее пришел в себя, заметил, что над ним уже занес меч орк. Но маленький кинжал, который ловкой рукой метнул во врага Эцио, тут же вонзился твари в спину, и орк, задрав голову, рухнул. Итальянец слегка кивнул и снова ринулся в бой.

Тролль между тем разозлился и принялся махать булавой направо и налево, сметая не врагов, а других орков, которые не успевали вовремя уйти с дороги. Гимли запнулся о какое-то тело и упал, но тролль не смог воспользоваться этим шансом. Леголас выпустил в него сразу две стрелы и тут же принялся отбиваться от орков кинжалами. Тролль, схватив свою цепь как лассо, махнул ею в эльфа. Тот пригнулся. Удар повторился, потом еще один. Лихолесец, отходя назад, приблизился к столбу, и в следующую секунду закрепив обмотавшуюся вокруг него цепь клинком, пробежал по натянутой струне и всадил троллю в голову еще пару стрел. Тот истошно завопил и завертелся волчком, а эльф легко спрыгнул на землю и отбежал в сторону.

— Все больше и больше поражаюсь ловкости эльфов, — усмехнулся Дезмонд, стоя спиной к спине Коннора.

— Нам до его уровня далеко, — ответил метис, убивая скрытым клинком одну тварь и добивая томогавком другую.

— Но ведь и мы кое-что умеем? Не зря ведь шестьдесят лет тренировались! — весело откликнулся Эцио и ловко взобрался на вершину наполовину обвалившейся колонны. И уже от туда перепрыгнул на бушующего тролля. Секунда, и в его мощную шею вонзилось два скрытых клинка. Тварь взревела, широко открыв свой рот, в который попало сразу две стрелы от Коннора. Жалобно скуля и пытаясь расчесать свое горло тролль свалился замертво, от чего задрожал пол. Живых орков в этой комнате не осталось. Но все понимали: подкрепление тварей уже в пути.

— Все целы? — спросил маг и быстро посчитал всех Хранителей.

— Все в порядке, никто не ранен, — в первую очередь ассасины осмотрели хоббитов, с теми было все в порядке.

— Значит нам пора уходить! За мной к Мосту Казад-Дума! — крикнул Гендальф и ринулся к выходу из склепа. Остальные поспешили за ним.

Отряд буквально вылетел через восточные двери в зал, еще больший, чем тот, через который они попали в усыпальницу Балина. Все неслись, сломя голову. Позади них появлялось все больше и больше орков, они возникали со всех сторон, многие из них спускались по колоннам из трещин в потолке. Путники все бежали и бежали, но, в конце концов, им пришлось остановиться. Орки теперь были и впереди, и отряд застыл, заключенный в плотное кольцо врагов.

На мгновение установилась тишина. Но тут же ее разорвал чей-то рык. Твари в ужасе оглянулись. Дальний проход озарился светом огня. Послышались перепуганные вопли. Орки явно струхнули. Раздался повторный рев, и тут твари не выдержали. Оставив отряд, они бросились врассыпную, полезли во все щели и проломы. За считанные секунды огромный зал опустел. Но таинственное чудовище, которого так испугались орки, не ушло, а наоборот приближалось. Рев донесся снова. Леголас натянул было лук, но опустил, поняв, что стрелы не помогут.

— А это что за нечисть? — проворчал Альтаир. Гэндальф закрыл глаза.

— Это Барлог, — сказал Гендальф. — Ужас Глубин, Погибель Дарина… Он одни из древнейших демонов… Этот враг никому из вас не по силам, — закончил он.

— У запора два врага — чернослив и курага, — начал Эцио.

— Вот и третий появился — морийской ужас гробницы… — закончил Дезмонд, и отряд, не сговариваясь, помчался за Гендальфом.

Вслед им послышались новые громкие раскаты грома. Альтаир, бежавший первым, свернул за угол и уже начал спускаться по ступенькам, но лестница внезапно оборвалась в глубокую пропасть, на дне ее метался огонь. Он зашатался на краю, когда вовремя подскочивший Леголас схватил его за рукав и опрокинул назад. Мерри, Сэм, Пиппин и Фродо один за другим заскользили по полу до обрыва и поглядели вниз.

— Гэндальф! — Арагорн вцепился в руку мага.

— Веди их, Арагорн! — отозвался чародей, положив руку Следопыту на плечо. — Мост совсем рядом!

И, действительно, справа невдалеке зиял узкий пролет, переброшенный через бездонную пропасть. Послышался еще один рев, и Арагорн попытался прорваться назад, но маг отбросил его назад.

— Делай, что я говорю! — прикрикнул он. — Мечи здесь бесполезны!

От площадки, на которой сейчас замер отряд, справа вдоль стены, бежала узкая лестница, ведущая в сторону моста. Потом она отходила вперед, протягиваясь тонкой лентой прямо над бушующим далеко внизу огнем. Путники цепочкой побежали по ступенькам. Но сооружения были старыми, время оставило на них свой след, и довольно скоро они наткнулись на провал. Правда, он был не очень велик, и можно было через него перебраться.

Леголас прыгнул первым, за ним ловко перепрыгнули Эцио, Альтаир и Коннор, которые ничем не уступали олимпийским чемпионам по прыжкам в длину. И, оказавшись на другой стороне, эльф протянул руку магу.

— Гэндальф!

Сзади раздался рев, от его шума начал рушиться свод над коридором, из которого они недавно выбежали.

— Гэндальф! — снова позвал Леголас.

Маг собрался и перепрыгнул. Ситуация и так была не слишком радужной, а тут еще в довершении ко всему в воздухе что-то засвистело. Из темноты наверху неслись свистящие, короткие, орочьи стрелы. Ассасины, достав свои луки, начали отстреливать орков, что появлялись из темноты пещер. Вскоре к ним присоединился Леголас.

— Мерри! Пиппин! — Дезмонд обхватил хоббитов и рванулся вперед. И вовремя! В последнюю секунду, когда их ноги оторвались от каменной поверхности, несколько ступеней обвалилось.

Орки продолжали обстреливать отряд, но со стороны Братства им отвечал зоркий эльф и не менее меткая тройка ассасинов.

— Сэм! — Арагорн буквально перебросил хоббита на другую сторону и повернулся к Гимли.

— Я-Гном! — остановил его тот. — И не позволю себя швырять! — и прыгнул. Правда, в этом он не был мастером и подскользнулся на самом краю, но Леголас не растерялся и вцепился ему в бороду. Гимли взвыл не то о боли, не то о возмущения. — Только не за бороду!

И ещё один кусок лестницы откололся и полетел вниз. Послышался очередной грохот, и с потолка полетели валуны, что окончательно разрушили лестницу, на которой находились Фродо и Арагорн. Основание каменной лестницы треснуло, и она начала раскачиваться из стороны в сторону. Наклонившись чуть вперед, чем и направив неустойчивую конструкцию ближе к противоположной стороне дыры. Выбрав удобный момент, хоббит и Странник перепрыгнули к друзьям. Мгновение и незваные гости Мории продолжили бежать дальше. Подбежав к мосту, Гендальф стал пропускать всех вперед.

— По мосту! Бегом! — подгонял маг хранителей.

Пламя взметнулось к потолку, и из него образовалось необычайно высокое, жуткое существо. Огромное туловище, массивные ноги, сильные, длинные руки. Его всего окружал жаркий багровый огонь и мрак, придававший устрашающий вид. Тёмное облако, как будто окутывало его. На голове у огненного демона были длинные, круглые, похожие на бараньи, рога. Вместо волос его покрывала всклокоченная огненная грива. Тварь начала приближаться к мосту, но Гэндальф встал посреди гномьего строения, перекрывая путь монстру.

— Так вот он какой, Шайтан… — пробормотал Альтаир, смотря на это чудовище. Все, чего сейчас хотели ассасины, да и все Братство, это оказаться подальше от этой твари, этого места. Вдохнуть свежего воздуха и услышать пение птиц, шелест травы… Но сейчас накатывал вопрос: выживут ли они сейчас вообще?

— Ты не пройдёшь. Я служитель тайного огня, владетель пламени Анора. Тёмный огонь не поможет тебе, пламя Удуна! Возвращайся во мрак, — крикнул с угрозой маг и ударил посохом по мосту, вокруг Гэндальфа распространился шар света. Барлог отступил назад, маг покачнулся, но не отступил. — Ты не пройдёшь! — еще один грозный крик белого мага раздался в округе.

Барлог начал приближаться к нему, как только чудовище вступило на мост, тот обрушился под весом монстра и демон полетел вниз. Гэндальф развернулся и хотел направиться к братству, но хлыст твари обвился вокруг его ноги и сбросил вниз. Гэндальф из последних сил схватился за мост.

— Бегите, глупцы! — с этими словами Гэндальф провалился в бездну, вслед за Барлогом.

— Гендальф!!! — в отчаянии крикнули все из братства, но было уже поздно. Свист стрел вернул путников в реальный мир, и они бросились к выходу. Никто уже не помнил, как они выбрались на поверхность, никто не помнит, как они попадали на колени, подставляя свое лицо весеннему дождю, никто не понимал, что именно стекает по их щекам — маленькие капли дождя или же горячие слезы. Боль от потери друга защемила сердце, врезалась в душу. Однако оставаться здесь было не безопасно. Нужно было идти дальше…

Яркое солнце, пробивающееся сквозь кроны деревьев в лориэнском лесу, освещало путникам дорогу. Отряд из одиннадцати Хранителей медленно шел по еле заметной тропинке. Приятный полумрак обволакивал их со всех сторон. Впереди отряда шел Арагорн, время от времени оглядывавшийся назад, чтобы удостовериться, что все на месте. За Странником следовали Дезмонд и Эцио. Самый младший ассасин смотрел себе под ноги, но в то же время было ощущение, будто он ничего не видит. Частично это была правда, парень настолько сильно погрузился в свои мысли, что практически ничего не замечал вокруг. Он пытался вспомнить. Что именно — он не понимал, однако он знал, что что-то забыл. И это что-то не давало ему покоя. Эцио обеспокоено поглядывал на младшего и следил за тем, чтобы тот случаем не споткнулся.

За младшими ассасинами шествовал Альтаир. Сириец хмуро смотрел вперед и тоже о чем-то думал. За ним шли хоббиты и Гимли, а замыкал шествие Леголас. Время от времени было слышно шелест листьевы где-то вверху — это Коннор передвигался по деревьям. Такой способ передвижения помогал ему успокоиться и привести мысли в порядок. Воцарившуюся с самого утра тишину прервал только голос Гимли:

— Держитесь ближе, юные хоббиты! — сказал Гимли, идя по лесу. — Говорят, в этих лесах живёт великая колдунья. Эльфийская ведьма с ужасной силой. Все, кто взглянет на неё, попадают под её чары. И их никогда больше не видят.

— Хватит пугать их, Гимли. Это всё не правда, — ответил Альтаир, отвлекаясь от своих мыслей, а потом уже в уме добавил: «Скорее всего, неправда».

— Слава Богу, у вас есть такой гном, как я, — продолжил Гимли, полностью проигнорировав сирийца, на что тот раздраженно засопел, — меня так просто не поймать. У меня глаза ястреба и уши лисицы. — Тройка ассасинов дружно вздохнула, и только Эцио захотел попросить гнома помолчать, как Гимли сразу замолчал. И причина его молчания всех застала врасплох: отряд эльфов нацелил на Братство свои стрелы.

— Гном дышит так громко, что его можно подстрелить в темноте, — раздался голос, и к отряду вышел высокий светловолосый эльф, скорее всего, командир этой группы эльфов. Он смерил всю компанию оценивающим взглядом и остановился на трех братьях-следопытах. На красивом лице сразу отобразился мыслительный процесс, и он посмотрел вверх. Там на одной из веток деревьев сидел Коннор. Метис хмыкнул и помахал Халдиру рукой.

— Ну что? Мы так и будем стоять в тишине и глазеть друг на друга? — дал о себе знать Дезмонд.

— Опустите оружие, — с обреченным вздохом приказал своим подчиненным эльф. Шутить с братьями-ассасинами не рискнул бы даже эльф. Даже командир такого большого отряда. Особенно, если эти самые убийцы еще и не в настроении. А судя по их хмурым лицам, можно было сразу понять, что этого самого настроения у них нет и не было.

— Здравствуй Леголас, сын и посланник Короля Трандуила, — обратился Халдир к лесному эльфу на языке лориэнских жителей, на что Леголас учтиво поклонился.

Халдир перевел взгляд на Следопыта.

— Приветствую, Арагорн, сын Араторна, мы слышали о тебе, — мужчина кивнул.

— Приветствую вас, братья-следопыты, ваша слава достигла даже лориэнских лесов, — ассасины кивнули в ответ, говорить что-то не хотелось совсем.

— Вот она — хваленая вежливость эльфов! — взорвался в этот момент Гимли. — Говори так, чтобы мы все поняли!

Халдир повернул к нему сперва голову, а потом и вовсе возвысился перед гномом.

— Мы не имели дел с гномами со времен Темных Дней, — ответил ему эльф.

— А знаете, что гном скажет на это? — огрызнулся Гимли. — Ты…

— Дальнейшая фраза переводу не подлежит, — оповестил всех Эцио, при этом прекрасно поняв смысл сказанных гномом слов. Альтаир и Дезмонд переглянулись, не зная, какой реакции нужно ждать от эльфов на реплику гнома. Арагорн прикрыл глаза, самую малость скривившись, а потом резко обернулся к Гимли.

— Это было очень неучтиво, — Следопыт точно, хоть и немного, но зол.

— Кхм… — только и смог выдать Халдир, в ответ на грубость гнома. Однако он решил все-таки не отвечать на нее и перешел к делам насущным. — Вы принесли с собой великое зло, — обратился Халдир к путникам. — Вам нельзя идти дальше.

— Халдир… Нам нужна помощь. Пожалуйста, помоги нам, — просил Арагорн, подойдя к эльфу.

— Это решать не мне. Я отведу вас к владычице Галадриэль, — сказал он, призывая всех за собой.

Хранители гуськом брели по тропе. Впереди колонны неспешно шел Халдир, а замыкал шествие второй лориэнец. Остальные эльфы остались охранять границы. Все-таки угрозу от орков никто не отменял. Вековечные деревья сменялись одно за другим. Коннор тоскливо смотрел на них, расстроенный из-за того, что на деревья ему взобраться не дали. Вот и спрашивается: на кой черт он тогда слез с той удобной ветки, на которой сидел во время встречи с Халдиром? Ну, да ладно, сделанного уже не воротишь. Они шли весь день и только к вечеру показалась их цель.

Хранители стояли на огромном лугу. Слева от них возвышался холм, покрытый ярко-изумрудной травой. Холм венчала двойная диадема из высоких и, видимо, древних деревьев, а в центре росло еще одно дерево, громадное даже среди этих гигантов. Это был мэллорн, исполинский ясень, с белой дэлонью* в золотистой листве. Внутреннее кольцо древесной диадемы образовали тоже исполинские ясени, а внешнее — неизвестные ни хоббитам, ни ассасинам деревья с необыкновенно стройными белыми стволами и строго шарообразными кронами, но без листьев. Изумрудные склоны округлого холма пестрели серебристыми как зимние звезды и синими словно крохотные омуты цветами, а над холмом, в бездонной голубизне неба, сияло ясное послеполуденное солнце.

— Перед вами Курган Горестной Скорби, — с печальной гордостью проговорил Халдир. — Под ним, как утверждают наши предания, на месте своего лориэнского жилища, похоронен первый властитель Лориэна — Эмрос, переселившийся сюда из Эльдара. Здесь даже в самые суровые зимы не увядают эльдарские всегда живые цветы и шелестит о прошлом вечнозеленая трава.

— Здесь красиво… — восхищенно проговорил Сем.

— Действительно, — кивнул Коннор.

— Кстати, около трех дней тому назад, к нам прибыло трое путников, тоже следопыты. Они нас и предупредили о том, что вы можете пройти через наши леса, — сказал Халдир. Члены Братства напряглись. Кто эти путники? Братья-ассасины не водили ни с кем дружбы. Судя по взгляду Арагорна и Леголаса, они тоже не знают, кто эти таинственные путники. Однако, если им доверяют эльфы, то можно уже предположить, что эти трое не враги…

* * *

Келеборн вместе с Владычицей Галадриэль — прекрасные представители эльфийской расы. Владыки Лориэна были высокими, а широкие, ослепительно белые мантии не скрывали их юношеской стройности. На плечи им ниспадали длинные волосы — серебряные у Владыки и золотистые у Владычицы. Возраст по лицам правителей Лориэна не угадывался, и только глаза, глубокие, словно Море, но острые, как лучи Вечерней Звезды, говорили об их глубочайшей памяти и опыте древнейших мудрецов Средиземья. Они встали и поклонились гостям. Так принято приветствовать гостей в Лориэне даже правителям. Хранители поклонились в ответ. Келеборн заговорил:

— Вас преследуют — сказав это, он внимательным взглядом осмотрел Братство. — Ваши надежды на скрытность не оправдались. Я знаю что из Ривендела вышло двенадцать хранителей. Здесь лишь одиннадцать. Скажите мне, где Гэндальф? Ибо я желаю говорить с ним. Я больше не вижу его на расстоянии.

— Он упал во Мрак, — ответила Галадриэль, подходя к братству. В ее глубоких глазах плескалось понимание и сочувствие. Ее взгляд будто бы проникал в саму душу.

— Его поглотили Мрак и пламя. Барлог из Моргота, — проговорил Арагорн, ассасины опустили взгляд.

— В этом есть и наша вина: мы уговорили его спуститься в Морию, надеясь, что это будет самым безопасным для нас путем, — проговорил Дезмонд, его братья кивнули.

— В этом нет вашей вины. Ни одно из деяний Гэндальфа при жизни не совершалось без надобности, — возразила Владычица. — Нам ещё не открыта его конечная цель, — Галадриэль повернулась к Гимли. — Не дай бескрайней пустоте Казад-Дума заполнить твоё сердце, Гимли, сын Глоина. Мир стал полон опасностей и во всех землях любовь смешалась со скорбью.

— Без Гендальфа надежды не осталось, — в отчаянии сказал Арагорн.

— Надежда есть всегда, Арагорн, сын Араторна, — улыбнулась она. — Вы идете по лезвию ножа, достаточно лишь оступиться, и вы сорветесь в бездну. Сегодня ночью вы будете спать спокойно. Отдыхайте.

Эта ночь должна быть самой спокойной за все время похода. Эльфы разбили у фонтана шатер, приготовили для гостей удобные постели и, пожелав им спокойного сна, удалились. Братство вздохнуло с облегчением, наконец-то они смогут нормально отдохнуть. Было очень тихо, мирно и спокойно, четверо братьев по своему обыкновению скучковались в корнях мелорна. При этом спать они пока не хотели и довольствовались тишиной. Никто из Хранителей не разговаривал, все наслаждались спокойствием. До поры до времени…

— А вот и вы, наконец, — раздался очень знакомый для Дезмонда и Коннора голос. Метис в изумлении вскинулся и увидел его. Другие члены братства с недоумением посмотрели на прибывших, это оказался молодой мужчина в смешной, по мнению Пипина, шляпе, а так же юноша, со шрамом на лице и доброй улыбкой. И еще один мужчина, хмурый, в темных одеяниях.

— Отец?! — вырвалось у Коннора, на что Хэйтем усмехнулся.

— Коннор, ну кто тебя за язык тянул… — пробормотал Дез, массируя виски. Эцио и Альтаир, еще не понявшие масштабы грядущей катастрофы, только непонимающе смотрели сначала на Коннора, потом на Хэйтема.

— Он, что ли? — непонимающе указал пальцем на Кенуэя старшего Эцио.

— Ну конечно, столько лет-то прошло! Вы ведь теперь даже как выглядит родной отец не помните! — вдруг яро воскликнул Гимли. — Сколько точно? Восемьдесят? И как отец мог бросить своих детей?! Вы хоть знаете, что у вас еще и четвертый сын родился?

Хэйтем в ступоре… Арно бессовестно хихикает, смотря на всю эту развернувшуюся комедию. Шей…, а что Шей? Кормак в таком же шоке, как и Хэйтем. Он догадывался, что у его мастера есть сын, но никак не четыре!

Леголас и Арагорн заговорщически переглянулись.

— Это бы очень низкий поступок, бросить своих детей… — протянул лихолесец. Альтаир, начавший потихоньку вникать в ситуацию и понимать глобальность неприятностей, недовольно посмотрел на эльфа. «И этот туда же… Дожили, мне теперь тамплиера в отцы приписали! Хотя, он вроде как и так считался моим потомком…»

— Пожалуй, вам нужно искупить свою вину перед сыновьями, — поддержал друга Следопыт.

— Как четвертый?.. — только и смог выдавить из себя Хэйтем. Если бы не выдержка, он бы уже бежал из Лориэна с криком «Да ну его в бездну, я жить хочу!». Но ведь сейчас нельзя ударить в грязь лицом! Ведь так?

— А вот так четвертый! Ты когда думал их навестить, папаша непутевый! — бесновался гном. Арагорн и Леголас поддержали гнома. Скорее всего, они просто хотели отвлечься от грустных мыслей, связанных с Морией. И это у них удавалось. Хоббиты вовсю хихикали, понимая, что и Странник, и лихолесец шутят, в отличии от Гимли, который говорил все свои тирады на полном серьезе. Впрочем, это начал понимать и Хейтэм. Несмотря на неожиданное приобретение сыновей, в количестве четырех штук, в глазах тамплиера появилось понимание.

— Все с меня хватит потрясений на сегодня! — буркнул Эцио и, закутавшись в одеяло, пригрелся под боком старшего брата, вскоре послышалось его мерное сопение. А тем временем, страсти накалялись. Арно с интересом наблюдал за всем этим цирком и от души веселился. Наконец-то этого тамплиера смогли выбить из колеи, да так, что он теперь и слова выдавить из себя не может, изображая статую самому себе, однако от него не укрылась напряженность, что витала среди членов Братства до их прихода. Шей, между прочим, тоже неплохой такой скульптурой получился, с глазами-блюдцами. Дезмонд подумал, что сегодня уже соображать не может. Устроившись поудобнее и использовав живот Эцио, как подушку, и сам очень быстро уснул. Альтаир потерял ко всему происходящему интерес, когда все это стало походить на каламбур. Поэтому уставший ассасин быстро задремал, убаюканный сопением младших братьев. Дольше всех не сдавался во власть сну Коннор. Он до последнего пытался понять, что вообще происходит вокруг него. Но и он бросил все свои попытки, решив отложить все до утра.

— Я конечно все понимаю, — вдруг подал голос Арно и указал спорщикам в сторону спящей ассасинской братии. — Но вот великие мастера ассасины дело делают, давайте отложим все дела до утра. Вам нужно отдохнуть, а Шею прийти в себя.

Никто спорить не собирался, все последовали примеру братьев-следопытов и легли спать. Убаюканные эльфийской песнью, что начала литься отовсюду, они засыпали с полной уверенностью в завтрашнем дне. Судя по снисходительной отеческой улыбке Хейтема, он воспринял шутку положительно и просто дал детишкам возможность немного развлечься, снять напряжение. Хотя, шутку ли?..

Пять лодок рассекали водную гладь; они спокойно плыли по течению, лишь, время от времени, с помощью весел люди корректировали их направление. Позади остался цветущий дом эльфов. И представители этой прекрасной расы вышли провожать путников в долгий и опасный путь и… Вздыхали с облегчением. Никогда еще за всю историю существования этого места эльфы не были так рады прощаться со своими гостями. Хотя, причина была не в уходе всего братства, а конкретных личностей. Не будем тыкать пальцами.

Эти самые личности каждое утро умудрялись поставить на уши весь Лориэн. В первое утро эльфам показалось, что на них напали. Но как оказалось — это просто Альтаир и Эцио наехали на Хэйтема, не желая признавать гадкого тамплиера отцом. Коннор казался довольно безразличным ко всему происходящему, а бедняга Дезмонд старался успокоить ссорящихся. Но когда неугомонный Гимли объявил Шея и Арно сводными братьями четверки ассасинов… Дориан от такой новости даже подавился завтраком, а находящийся рядом Шей похлопал его по спине, помогая французу вернуть свободу дыхания, вместо того, чтобы попробовать добить надоедливого ассасина. Это была последняя капля для Альтаира и Эцио, и они вышли на тропу войны… В общем этих двоих еле успокоили, а эльфы до сих пор содрогаются при воспоминании того, насколько жутко выглядели два ассасина. Даже Хэйтем немного побледнел, чего уж там говорить про двоих его спутников. Было чудом то, что в это утро никто не пострадал. Впрочем, это чудо можно назвать малышом Дезом, который впервые за все время путешествия с братством действительно разозлился. Видеть двух великих мастеров ассасинов в ярости — страшно. Видеть их младшего брата в ярости — жутко. Он с яростью, прямо как Эцио, нокаутировал спорящих, а потом в стиле Альтаира провел двух часовую лекцию всем представителям, как ассасинской, так и тамплиеровой братии о том «почему они не могут убить друг друга сейчас, и вообще зачем им объединятся». С тех пор ни одной драки не было, а на Деза все поглядывали с опаской.

Второй день вышел шумным из-за того, что две проказливые бестии, носящие имена Дезмонда и Эцио, спелись с третей проказливой бестией — Арно. Те моменты уже Шей вспоминает с содроганием. Бедняге сильно досталось, когда ему подсыпали перца в чай и подложили парочку колючек на скамейку. В попытках догнать проказливых ассасинов, врезался в Коннора, который хмурым взглядом осмотрел своего новоиспеченного сводного «братца» и рыкнул что-то из серии «если их хоть пальцем тронешь, вздерну на ближайшем дереве». Вот его тамплиер боялся даже больше, чем того же Альтаира. Если араб просто смотрел на него, как на пустое место, то Коннор был уж слишком похож на Хэйтема, у которого слова с действиями не расходятся. В общем, про хихикающих бестий пришлось забыть.

При вспоминании третьего дня все эльфы… крестились. Непонятно откуда они узнали про этот жест, но все же факт того, что побледневшие эльфы синхронно выполняют одно и тоже движение остается фактом. Все началось с того, что метис взобрался на самое высокое дерево, на самую его вершину, чтобы осмотреться. Но ведь спускаться-то долго. Вот наш гордый американский орел и спикировал на землю прямо в мягкую кучу листьев. Владычица Галадриэль тогда упала в обморок, кажется, даже немного поседев. Леголас уже более привычный к таким выходкам ассасинов только сочувственно вздохнул, смотря на лориэнских эльфов. Но больше всего лесной народ поверг в шок не прыжок веры, а то, что Хэйтем вместо того, чтобы отчитать сына дал ему совет, как лучше прыгать и указал на недостатки совершенного им прыжка. В общем, в эту пару дней не произошло ничего особого. Во всяком случае, по мнению братства.

Владычица даже одарила их весьма ценными дарами, перед их отплытием. Дезмонд потом эту ситуацию весьма забавно прокомментировал, мол это было похоже на жест: «Да валите же вы от сюда! Вот я вам даже заплачу!».

Могучие темные воды Андуина уносили Хранителей на юго-восток. Здесь безраздельно властвовала зима. По берегам теснились голые деревья, заслоняя от путников приречные земли. Теплый ветер из Лориэна утих, и Андуин окутала стылая тишина. Не было слышно даже щебета птиц.

— Теперь, повидав Благословенный Край, — печально сказал своему спутнику гном, — я уж ничто не назову прекрасным… Кроме ее прощального дара. — Он ощупал в кармане плоскую коробочку, где хранился золотистый локон Галадриэли. — Я с трудом решился на Поход в Мордор, а про главные-то опасности, оказывается, не знал. И ведь Элронд предупреждал нас, что никому не известно, какие испытания нам встретятся на пути. Я боялся невзгод и лишений во Тьме — но этот страх меня не остановил. А если б я знал, как страшно измучаюсь, когда мне придется покидать Лориэн, то еще из Ривиндела ушел бы домой.

— Нам всем тяжело, — сказал ему Леголас. — Всем, кто живет в наше смутное время. Каждый из нас обречен на потери. Но тебя-то не назовешь бедным и несчастным: ты не потерял самого себя — а это самая горькая потеря. В тяжелое мгновение ты остался с друзьями — и ничем не замутненная память о счастье будет тебе пожизненной наградой.

— Память? — с сомнением отозвался Гимли. — Спасибо, тебе за добрые слова, но память — слишком холодное утешение. Ведь она лишь зеркало ушедшей жизни. Во всяком случае, так думают гномы. Для эльфов прошлое вечно продолжается, и память у них — как живая жизнь; а мы вспоминаем о том, что ушло, и наша память подернута холодком… — Гимли умолк, а потом воскликнул: — Ладно, нечего себя травить. Разговорами горю все равно не поможешь… и ледяной ванной, между прочим, тоже. А нас вон вынесло на самую стремнину. — Он сел поудобнее, взялся за весла и начал выгребать к западному берегу — туда, где виднелась лодка Арагорна.

Трое братьев асссинов, плывущие в лодке недалеко от эльфа и гнома, слышали весь разговор и неожиданно для себя окунулись в свои мысли и воспоминания. Как прошла их прошлая жизнь, чего они добились, что потеряли… Разве могут такие воспоминания принести радость? Однако они есть, и ассасины предпочли спрятать их как можно глубже в своей памяти. Ведь сейчас они живут здесь, в Средиземье. У них есть друзья, семья, свобода, все чего только можно пожелать.

Их лодку вновь качнуло, и Альтаир резко вынырнул из воспоминаний и, вцепившись мертвой хваткой в борта лодки, начал проклинать все, на чем белый свет стоит. Дезмноду и Эцио ничего не оставалось, кроме как сочувственно похлопать брата по плечу, но от этого лодка качаться не перестала.

Недалеко от них на точно такой же лодке, как и у всех остальных, плыли Хэйтем, Коннор и Арно. Шей предусмотрительно отказался садиться в лодку вместе с наглым французом, так как соблазн утопить его возрос бы втройне. Вышеупомянутый тамплиер сидел в лодке вместе с двумя проказливыми хоббитами — Мери и Пипином. Оба время от времени перебрасывались шутками в сторону Шея, из-за чего Кормак подумывал о том, что компания Арно не такая уж и плохая.

Они плыли несколько дней, с утра до вечера. Путь по реке нравился всем, за исключением одного человека, которого уже откровенно начинало мутить при взгляде на воду. В последний раз, братьям-ассасинам довелось силком затаскивать упирающегося Альтаира в лодку. Тот брыкался, ругался, говорил, что лучше пешком по берегу пройдется, однако все-таки проиграл напору своих младшеньких. Однако его мучения на этот раз продлились не долго, морально уставший ассасин просто заснул в лодке, прислонившись к боку младшего брата. Это было настолько мило, что Мери и Пипин, лодка которых плыла сегодня ближе всех к асасиновой, незамедлительно поделились своими мыслями с Эцио и Дезмондом, на что итальянец пригрозил им и захихикавшему Шею кулаком.

Через несколько часов плаванья вдалеке путникам показались Столпы Аргоната. Гиганты издалека встретили их суровыми лицами и грозно выставленными руками. Величественные статуи, стоявшие на двух берегах, как будто бы охраняли границу древнего Гондора. На западном берегу озера еще возвышались развалины Амон Хен. Амон Лав на восточном уже не было видно. Вечерело, солнце уступало небо звездам, а взошедшая луна проблесками отражалась в воде.

— Причаливайте! — прогремел над рекой голос Арагорна, от чего даже Альтаир проснулся, а на берегу с деревьев повзлетали птицы, испугано крича. — На правом берегу заночуем!

— Громче, пожалуйста! — проорал Эцио из своей лодки. — А то ни черта не слышно!

— Вот и покатилась к чертям наша скрытная миссия, — прокомментировал ситуацию Коннор. Хэйтем изображал всем известный жест «рука-лицо», остальные же просто не понимали, что вообще происходит.

— В какой дурдом я попал? — сам себя спросил, на что его сын, хотя теперь их у него много, ответил:

— В самый настоящий.

* * *

— Озеро пересечем ночью, — начал рассказывать план действий Арагорн. — Спрячем лодки и пойдем пешком. Мы войдем в Мордор с Севера…

— Неужели, — Арагорн медленно повернул голову к Гимли. — вот так запросто пройдем через Эмил Муил? Через непроходимый лабиринт, из острых как бритва камней, а потом, еще приятнее! — ассасины с интересом прислушались к разговору, но не встревали, предпочитая отдохнуть немного от лодок. Араба это касалось в первую очередь. — Бескрайнее зловонное болото! Которому не видно конца и края… — закончил гном.

— Иной дороги нет, — обнадёжил всех Арагорн. — Советую набраться сил и отдохнуть, господин гном.

— Отдохнуть?! Уууу… — протянул Гимли. — Гномам не нужен отдых! Все, что нам нужно, это пиво и женщины, а отдых — это не по нам!

— Поддерживаю! — в унисон крикнули Арно и Эцио, за что получили от старших братьев. Француз быстро влился в коллектив братьев-следопытов, что несказанно радовало молодого ассасина. Чего не скажешь про Шея, который обходит всю компанию стороной.

— Лучше сейчас, — обеспокоенно проговорил эльф, подойдя к Страннику.

— Нет, восточный берег стерегут Орки. Надо ждать когда стемнеет, — возразил он.

— Меня тревожит не восточный берег. Тьма и угроза ширится в моем сознании, что-то назревает. Я чувствую, — Арагорн кивнул, мол понял, что что-то тут не так, однако говорить ничего не стал.

Хэйтем обеспокоено огляделся, но заметив, что все его «детишки» на месте и исчезать не собираются, успокоился. Все же не хотелось, чтобы они пострадали, даже несмотря на то, что они мастера ассасины. У Кенуэя старшего неожиданно проснулся отцовский инстинкт. Мерри, ходивший за хворостом, скинул охапку сухих веток на землю и оглянулся.

— Где Фродо? — ассасины повскакивали со своих мест и заозирались вокруг. Маленького хоббита нигде не было. Альтаир зло вздохнул: ну где это видано, чтобы они потеряли своего подопечного? Да не в жизни! Дезмонд достал из ножен подаренный ему Владычицей Галадриэль кинжал и ужаснулся. Лезвие светилось синим светом, то же было и у других ассасинов. Подаренные им кинжалы светились, предупреждая об опасности.

— Орки близко! — крикнул Дез Братству, и он вместе со своими братьями бросился на поиски пропавшего хоббита. — Нельзя допустить, чтобы он попал в лапы врага!

Братья-следопыты быстро передвигались по веткам деревьев. Они внимательно осматривали местность. Однако вскоре они решили разделиться, чтобы их поиски были эффективнее. Кинжалы светились все ярче и ярче, опасность приближалась все быстрее и быстрее. Где-то послышался шум боя, лязг метала и воинственный клич Гимли. Двое ассасинов направились в сторону шума, с намерением помочь товарищам. Дезмонд и Коннор, направились в другую сторону, где заметили маленькую фигурку хоббита. Нужно было защитить Фродо любой ценой.

Хранителя Кольца окружили орки со всех сторон, что уж очень не понравилось двум братьям. Они отважно ринулись в бой, спрыгнув с деревьев на врагов и вонзив в них свои сверкающие клинки. Черная кровь окропила траву, время как будто бы замедлилось. Ассасины принялись за свою работу. Испуганный полурослик прятался за их спинами и с ужасом смотрел на врагов.

— Отдайте нам полурослика! — яростно прорычал огромный орк, угрожающе смотря на своих врагов.

— Не дождешься, тварь, — чуть ли не выплюнул слова Дезмонд, а Коннор только сильнее сжал рукоять своего меча. Орк оскалился и что-то прорычал. Лучники направили на ассасинов стрелы.

— Отдайте его нам по хорошему, и, возможно, мы вас пощадим, — проговорила тварь и противно загоготала, но внезапно ее гогот стал похож, на хриплое булькание, а сама тварь замертво упала на землю. В шее орка торчал кинжал.

— Фродо, беги, пока у тебя есть такая возможность, доберись до лодок и переплыви озеро. Мы уже вряд ли сможем помочь тебе в твоих странствиях, — Дезмонд быстро давал указания хоббиту. Тот только серьезно кивнул и, когда орки отвлеклись на битву с ассасинами, он умчался туда, куда ему велел младший ассасин. Убийцы кружили среди врагов, стараясь убить как можно больше тварей и продать свою жизнь подороже. Они вдруг поняли, что эти твари в несколько раз сильнее обычных орков, бороться с ними было сложно. Они были довольно умны и проворны.

Болезненный вскрик Дезмонда заставил Коннора на секунду отвлечься о своего врага и взглянуть на брата. Тот лежал на ступеньках старинного строения, которое уже давно превратилось в руины. Над ним стоял орк, с занесенным над головой мечем, но простоял он так не долго: метис отбился от атаки врага и бросил в ту тварь свой томагавк, что висел у ассасина на поясе. Острая сталь пробила череп твари, и та ничком упала на землю, заливая ее своей кровью. Теперь метис выступил один на дюжину тварей, и сражение было уж точно не в его пользу. Битва была ожесточенная, метису следовало защищать брата и защищаться самому. Он кружил среди врагов стараясь не отходить далеко от своего младшенького, но он не мог не заметить, как орки специально оттесняют его подальше от Деза. В один момент твари перестали атаковать и дали деру.

— Что?.. — в непонимании пробормотал Коннор, но потом заметил, что место на котором лежал Дезмонд пустовало, а один из орков тащил на себе бессознательного ассасина. — Врешь не уйдешь, тварь! — прорычал метис и ринулся в погоню за ускорившимися орками. Подгоняемые неведомой силой твари, оставили обозленного индейца позади.

— Коннор! — послышался крик Альтаира и араб присоединился к погоне. — Они утащили Эцио! — Эта новость заставила Кенуэя прибавить ходу.

— Зачем они могли понадобиться оркам?! — спросил индеец, перепрыгивая поваленные деревья.

— Я понятия не имею, — зло рыкнул сириец. — Нужно спешить, я не хочу узнавать причину их похищения, когда уже будет слишком поздно!

Двое ассасинов продолжили погоню, оставляя братство позади. Пусть они сами решают, что им нужно делать, у них нет времени на споры и раздумья, так как жизнь их младших братьев весит на волоске. Они не отдадут их на растерзание врага, спасут любой ценой. Даже если ради этого им придется пробежать все Средиземье!..

Зеленая трава, как будто в страхе, прижимается к земле, когда на нее ступает чужая нога. Измотанные долгой погоней, волнением, болью две белые тени медленно настигали свои цели. Позади остались леса, позади осталось Братство, сейчас ничего не важно, кроме жизни их братьев. Коннор, бегущий чуть впереди, старался высмотреть вдали черное пятно. Ведь именно черной неаккуратной кляксой выделялась орава орков на фоне зеленых лугов Рохана, страны коневодов. Только ступив на эту землю, они как будто в страхе ускорились, ведь сейчас эта страна не принадлежит Саруману, его власть не распространяется на эти свободные земли, покуда король Теоден правит здесь.

— Они опять ускорились, Шайтан их подери! — хрипло рыкнул Альтаир, изрядно вымотанный погоней. На нем уже давно не было капюшона, поправлять сей предмет одежды на бегу было не удобно, да и в мыслях было не до того. Коннор промолчал, смотря на следы пробежавших здесь недавно тварей. Трава была настолько сильно втоптана в почву, что только по этим следам можно было определить с какой скоростью они бежали.

— Смею предположить, что они схватили не только Дезмонда и Эцио, но и хоббитов, — все-таки сказал метис, внимательно смотря вдаль.

— С чего ты взял?

— Один из орков требовал, чтобы мы отдали ему полуросликов, — просто ответил он. — И раз они так неожиданно рванули, то стоит предположить, что своей цели они достигли, то бишь схватили их.

— И на то, чтобы выдвинуть это предположение у тебя ушло четыре дня. Это не есть хорошо… Усталость плохо сказывается на нас, братишка, — пробормотал Альтаир, перепрыгивая неширокое, но довольно глубокое ущелье, между двумя скалами.

Внезапно Ла-Ахад зашипел, схватившись за плечо. Коннор так же скривился от неприятной саднящей боли. Кто-то посмел их братьям причинили боль…

— Клянусь, если хоть один волосок слетит с их головы, я обеспечу этим тварям самую мучительную смерть!

* * *

— Арно, не отставай! — крикнул Хэйтем, подгоняя француза, тот довольно быстро нагнал названного отца, поравнявшись с ним.

Арагорн бежал чуть впереди всей группы, за ним сразу же Леголас, потом Хэйтем с «сынишками». А в самом конце, отстав от всех, бежал Гимли, при этом ворча на все и вся. Эта долгая и выматывающая погоня потрепала нервы всем, кто здесь присутствует. Странник остановился около ближайшего большого камня и прильнул к нему ухом, вслушиваясь в звуки земли, и давая всем кратковременную передышку.

— Они ускорили шаг, — проговорил он отрываясь от камня и возобновил бег.

— Тут два варианта: либо учуяли нас, либо бояться надолго задержаться в Рохане, — проговорил Хэйтем.

— Нужно ускорится, я не хочу знать, что могут сделать с хоббитами орки, — покачал головой Арагорн.

— Братья-следопыты сразу же ринулись в погоню за ними, — задумчиво проговорил Леголас.

— Не раздумывая кинулись преследовать врага — это на них не похоже, — задумчиво отозвался Странник, — Леголас, можешь сейчас их увидеть? В прошлый раз мешали деревья и скалы.

Эльф кивнул и, ловко вскочив на край скалы, вгляделся в даль. Черное пятно, виднеющееся вдали, не укрылось от зоркого эльфийского глаза. А когда он присмотрелся по лучше, и отвел взгляд в сторону, то заметил две маленькие белые тени, что следовали за тварями ни на минуту не останавливаясь.

— Я вижу их! — отозвался эльф, а потом обеспокоено проговорил. — Но их всего двое…

— Теперь мне ясна причина их необдуманной погни, — ответил Хэйтем становясь рядом с эльфом. Сердце неприятно кольнуло беспокойство, а глаза стремились увидеть если уж не братьев-следопытов, то хотя бы орков.

— След уходит на северо-восток! Они уносят наших в Изенгард! — Леголас был серьезен как никогда.

— Саруман… — проговорил Арагорн с раздражением.

— Что этот старый клоун от них хочет! — рыкнул Арно, едва поспевая за быстрым и ловким эльфом. Он, конечно, выносливый человек, но все же несколько дней погни плохо сказались на всем отряде. — Я же слышал, как он приказал орку убить братьев.

— Я не хочу об этом знать и собираюсь нагнать их еще до того как они увидят перед собой башню Ортханг! — не менее злобно прорычал Шей.

— Четыре дня и четыре ночи мы бежим за этими безмозглыми тварями, ни поесть, ни поспать, ничего кроме следов на голых камнях, — пыхтя, высказывал свое недовольство бегущий сзади Гимли.

— Мы их почти нагнали, не сдавайся, Гимли! — отозвался Арно, подбадривая гнома.

— Кто сдается?! Я сдаюсь?! Да ни в жизни! — крикнул он и с новыми силами продолжил свой бег.

Вдруг Леголас, на этот раз бегущий впереди, резко остановился, и непонимающе уставился вперед. Его голубые глаза обеспокоенно всматривались в горизонт.

— Орки разделились! — оповетил всех эльф. — Около половины тварей осталась на месте, остальные ушли вперед!

— Что у них там происходит? Не уж то засаду мальцам устроить вздумали… — пробормотал Хэйтем, смотря туда же, куда и эльф.

— Не волнуйся, с ними все буде в порядке, — проговорил Арагорн. — Не останавливаемся! Бежим дальше!

* * *

Сознание к Дезмонду возвращалось медленно. Голова гудела, а тело долго отказывалось слушаться. Жуткая тряска, которую создавал этот гадкий, вонючий, грязный орк, была просто ужасна. Впереди ассасина увидел как еще двое тварей несут на своих спинах хоббитов, а бегущий рядом орк, пыхтя, нес на себе Эцио. Итальянец тоже уже пришел в себя. И ему ой как не понравилось его положение. Мало того, что неудобно, так еще и транспорт воняет. Непорядок.

Ассасинам повезло, твари не то настолько сильно торопились, что не стали забирать у пленников оружие, не то думали, что от связанных ассасинов никакой опасности быть не может. Однако все оружие было при них, от чего твари и пыхтели. Весу-то сталь прибавляла немалого. Ассасины переглянулись, и одна только шаловливая искорка в глазах была как сигнал к действиям.

Скрытые клинки с тихим шуршанием появились на свет, разрезая веревку и смертельно раня тварей. Орки опешили, не поняв сразу что произошло. Часть тварей так и осталась, остолбенев, стоять на месте, а остальные продолжили бежать, не заметив происходящего.

— Их много, — констатировал Дез, становясь спиной, к спине Эцио.

— Ничего, сейчас они мне и за тряску ответят, и за рассеченную бровь… А еще за вонь. Помыться бы вам, ребята, — проговорил итальянец, оскалившись. Орки потихоньку начали приходить в себя, но не успели они занести свое оружие для удара, как двое их них уже свалились замертво с метательными ножами в горле.

— Как эти полурослики смогли освободиться? — задал вопрос двухметровый орк, на что ассасины только переглянулись. Какие полурослики? Эти придурки их за хоббитов приняли?! Нет, они конечно понимали, что не высокого роста, но все же… Они же в сапогах! Видимо тупость этих тварей ничто не может превзойти…

— Счет один к десяти. — проговори итальянец, у которого чуть нервно подрагивала бровь. Дез кивнул, и отбил атаку орка скрытыми клинками, а потом закружил в смертельном танце, потихоньку устраняя помехи в виде двух метровых черных тварей. — Один к семи, — отозвался Эцио, парируя удар напавшего сзади орка, и нанося ему сокрушительный удар мечем. Обезглавив еще двоих, он особо не целясь метнул кинжал во врага. — Один к пяти.

Увлекшись боем, Дез парировал и контратаковал врага так, как его учили старшие братья, вот он проткнул одну тварь мечем, с разворота обезглавил подошедшую сзади. И вновь развернулся и проткнул горло еще одному. Плече неприятно заныло, но в пылу боя ни Эцио ни Дез этого не заметили. Для них сейчас существует только острое лезвие клинка и враг, которого нужно убить. Вскоре никого из прихвостней белого колдуна в живых не осталось.

— Ау, они меня задели! — возмущенно воскликнул Эцио, осматривая свое плече. Ткань его белой рубахи была разорвана, а из не слишком глубокого пореза шла кровь. Майлс потер неприятно ноющее плече, и подошел к брату помогая ему перевязать рану. — И опять это злосчастное плече! То стрела, то клинок! Ну сколько можно! — возмущался итальянец, пока Дезмонд перевязывал его. Между прочим свою рубашку для этого оборвал. Хотя мог и Эцио использовать, но тот за такое кощунство в плохом настроении мог и стукнуть. Вон, орка за оборванный рукав прибил.

— Не ной, хорошо еще, что живыми выбрались, — вздохнул Майлс. — Хотя, что я несу? Мы по любому останемся живыми. — Пол часа они пытались перевести дух и полностью прийти в себя, так как голова у них все еще болела.

— Эцио! Дезмонд! — крик старшего брата заставил младших оглядеться, и радостно улыбнуться. Альтаир и Коннор мчались к ним и, видать, были рады, что с младшими все в порядке. Подбежавший к мальчишкам сириец сгреб в охапку младшеньких, радуясь, что они живы и относительно целы. — Как же я рад вас видеть.

— С вам все в порядке? — спросил подоспевший Коннор, которому только оставалось подивиться, как старший так быстро добрался да младших. Нет ну правда, сейчас он напоминал мамашу-орлицу, которая придирчиво оглядывает своих птенчиков на наличие ранений. Найдя всего одно и потирая неприятно за саднившее плече, Альтаир удовлетворенно кивнул.

— Это были все орки? — спросил араб.

— Нет, остальная часть тварей помчались дальше. Они унесли Мери и Пипина! — протараторил Дез, указывая пальцем туда, куда унеслись твари.

— Тогда, поспешим, не оставим хоббитов на растерзание этим тварям! — воинственно настроенный Коннор желал пролить кровь врага, в отместку за изрядно подпорченные нервы и четыре дня без нормального отдыха!

* * *

— Мда… повеселились мальчики от души… — проговорил Хэйтем осматривая побоище. Две дюжины орков валялись на зеленой траве истекая черной кровью, а ассасинов по близости нету. Значит они пошли дальше. Черт бы побрал этих мальчишек, не могли что ли их подождать?

— Все-таки опасное ремесло выбрали твои сыновья, — проговорил Арагорн.

— Они в меня пошли, и я их не виню. Все таки из них получились превосходные воины, если учесть то, что две дюжины тварей полегло от двух воинов.

— Что ж, не будем задерживаться!

Они вновь направились в путь. Усталость уже давно сменилась раздражением и желание перебить все врагов к чертям собачьим. Пейзажи вокруг не меняются. Вокруг степь, с небольшими скалистыми пригорками. Зеленая трава светлым ковром простирается к горизонту. Прям красота неописуемая.

— Знаешь, Шей, — вдруг обратился к тамплиеру Арно, — я за тебя волнуюсь. — Кормак чуть не споткнулся о камень и не то удивленно, не то раздраженно уставился на этого надоедливого ассасина. — Ты ни разу за последнее время не предпринял попытки меня убить, не столкнул со скалы, когда у тебя была такая возможность, ни разу не подставил мне подножку, когда мы бежали по каменистой местности… — задумчиво перечислял француз. — Ты часом не заболел?

— Я подумаю над твоим предложением, — хищно оскалился Шей. — Идея с подножкой на скалах мне понравилась больше всего. — Дориан на это хмыкнул.

— Да, да, у меня самые дружные сыновья на всем белом свете! — отозвался Кенуэй старший, который заметил, что Гимли уже открыл рот, чтобы что-то сказать.

Вскоре впереди показались всадники. К ним спешили роханские воины, на своих верных скакунах, чьи гривы развивал шальной степной ветер. Арагорн жестом попросил остальных остановиться, и оглянувшись нашел место, где они могли бы спрятаться. Все-таки осторожность не повредит. И как только последний всадник промчался мимо их не слишком большого укрытия, Странник, удостоверившись, что это именно роханские воины, вышел из него и окликнул их.

— Всадники Рохана, нет ли вестей с севера?! — Конники развернулись и поскакали к стоявшим на месте путникам. Их окружили плотным кольцом и наставили копья, что не слишком радовало членов братства. Однако к их удивлению, раздался властный приказ, который заставил воинов опустить оружие:

— Опустить оружие, это друзья братьев-следопытов! — воины беспрекословно повиновались приказу своего командира.

— Эомер? — не то спросил, не то подтвердил свою догадку Странник.

— Ну, а кто же еще? — усмехнулся человек, снимая свой шлем. — Гонитесь за урук-хаями?

— Кем? — не понял Следопыт.

— Орками, здоровыми такими, под два метра ростом, — просто пояснил всадник и слез с коня. — Кстати, рад приветствовать вас в нашей стране.

— Это все очень мило, но мы все-таки спешим, — фыркнул Арно, под неодобрительный взгляд своего «отца», да и вообще половины отряда. Безразличными ко всему происходящему были лишь Леголас и, как не странно, Гимли. Гном только опасливо поглядывал на фыркающих лошадей в броне.

— Дезмонд попросил помочь вам, если мы вдруг вас встретим, — проговорил Эомер, проигнорировав возмущение француза, свистнул, и к путникам вышла пятерка лошадей. — Эти кони помогут вам нагнать своих друзей. Удачи вам, мы на своем пути тварей не встретили, но судя по лицам братьев-следопытов, можно судить, что если вы не поспешите, они там всех без вас перебьют.

Эомер усмехнулся и дал команду своим воинам продолжать путь. Вскоре путники остались одни, и вскочив на своих новых скакунов помчались дальше, продолжая погоню уже не то за братьями-следопытами, не то за урук-хаями. Интересно, а от орков что-то вообще останется, когда их догонит великая четверка?..

— Как?! И это все?! — возмущенный крик Эцио разнесся по поляне, недалеко от леса Фангорн. — Эх такая битва и так быстро закончилась, чуть меньше пятнадцати минут, с учетом того, что эти орки были куда сильнее предыдущих… — итальянец был расстроен.

— В этот раз нас больше, и счет шел один к пяти, ничего удивительного, — пожал плечами Дез. Уже вечерело, солнце почти зашло за горизонт и его последние лучи окрашивал небо в ярко-алые и оранжевые тона. Редкие тучи проносились мимо, а легкий ветерок пригибал к земле зеленую траву. Древний лес простирался от горизонта до горизонта. Тени там были постоянными, а деревья высокими с пышными темными кронами.

— И все же, кажется, хоббиты убежали в лес… — пробормотал Коннор. В его нагрудном кармане что-то зашевелились, потом тонко пискнуло, и наружу выбрался маленький летучий мышонок, который привязался к метису еще в Мории. Звереныш придирчиво осмотрелся по сторонам, а потом вспорхнул над ассасинам, разминая свои небольшие крылышки.

— Кажется, они меня не так поняли, когда я крикнул им убегать подальше от сюда… — задумчиво проговорил Альтаир, смотря на парящего над ними зверька. — Но я ж не знал, что они это воспримут так… буквально… Да и с врагами мы разобрались быстрее, чем рассчитывали… — не меняя тона закончил он.

— Тогда, я предлагаю пойти искать их! — наконец прекратил бесноваться итальянец и выдвинул свою идею.

— Я предлагаю дождаться стальных… — проговорил Дез, смотря куда-то в сторону.

— С чего это вдруг? — приподнял бровь Эцио, ему не очень хотелось сидеть на одном месте.

— А ты сам взгляни, — кивнул Майлс, как раз туда, куда смотрел несколько мгновений назад. Там на горизонте появились всадники. Пять резвых скакунов несли на своих спинах шестерых всадников, так как гном сидел на одной лошади с Леголасом.

— Отведем лошадей чуть ближе к лесу, там как раз есть хорошая полянка. Не думаю, что с ними будет удобно гулять по этим дебрям, — предложил Альтаир, с ним все были согласны. Кони дружелюбно пофыркивали, тыча мордами в своих хозяев. Но когда их привязали длинной веревкой к одинокому дереву посреди поляны, они быстро потеряли интерес к братьям-следопытам и принялись щипать сочную зеленую траву, которой здесь было очень много.

— Вот вы где, паршивцы! — строгим тоном обратился к братьям-следопытам Хэйтем. — Не могли нас подождать?! Почему сразу помчались невесть куда сломя голову?!

— Эээ… — многозначительно протянул Коннор, растерянно переглядываясь со своими братьями. Почему-то сейчас он себя чувствовал как нашкодивший младенец, хотя, под строгим взглядом отца он всегда себя чувствовал не очень уютно.

— А что мы еще должны были сделать? — раздраженно отозвался Ла-Ахад. — Дезмонда и Эцио утащили орки, и мы не могли потерять драгоценное время на споры.

— Меня больше интересует, почему вас, двоих оболтусов, схватили в плен? — задал вопрос соскочивший с лошади Шей. Впрочем, остальные члены братств тоже спешились. — И где хоббиты?

— Ну тут все просто, — оживился Эцио, — Эти глупые твари принял нас за хоббитов…

— Всегда поражался орычей глупости и, думаю, что не перестану поражаться, — покачал головой Арагорн, решивший привязать всех лошадей поближе к лугу.

— А хоббиты убежали в лес, — закончил Дезмонд. Арно недоверчиво посмотрел на темную стену деревьев, что возвышалась над ними и опасливо спросил:

— Этот лес?

— А ты видишь здесь какой-то другой? — не менее нервно спросил Гимли у француза.

— Это древний лес, я думаю нам нужно поспешить, пока есть хоть маленький шанс найти хоббитов, — проговорил Леголас настороженно смотря на древние заросли вековых деревьев.

* * *

Тишина окутала путников с всех сторон. Не было слышно ни пения птиц, ни шуршания травы. Лес был тих и как будто бы безжизненный. Однако редкий раскатистый тихий рокот достигал ушей членов братства. Деревья шептались между собой, обсуждая своих гостей. Вокруг было… спокойно. Не было видно ни одного животного, было такое впечатление что в этом лесу есть призраки. Путникам пришлось долго побродить по нему пока Гимли не заметил куст, на листках которого остались жидкие чёрные капли.

— Орочья кровь, — сказал гном.

— Какая-то тварь умудрилась скрыться от нас? — спросил Эцио смотря на куст, окропленный черной кровью.

— Видимо, поэтому хоббиты и убежали в лес, — ответил Альтаир смотря на огромные следы. Слишком большие. Слишком неестественные.

— Странные следы. — сказал Арагорн, подходя к старшему ассасину. — И воздух здесь затхлый.

— Это старый лес, — проговорил Леголас, — очень старый. Всё помнит. — Послышался скрип веток, громкий рокот разнесшийся в округе. Дезмонд и Арно настороженно переглянулись. Здесь было не слишком уютно, и этот звук не прибавлял им уверенности. — И гневается. — продолжил эльф, когда шум стих. — Деревья разговаривают друг с другом.

Еще один сильный грохот заставил Гимли схватиться за топор и приготовиться обороняться.

— Гимли! — окликнул гнома Арагорн — Опусти топор. Деревья всё чувствуют.

— Говорящие деревья? — буркнул гном — О чём деревьям разговаривать, разве что о том как белки гадят.

— А мне вот интересно о чем они могут разговаривать? — вдруг проговорил Коннор, поглаживая небольшое дерево, что было возле него. На прикосновение метиса оно издало тихий одобрительный, можно даже сказать приветственный, шелест, а рокот вдруг прекратился. Рядом пропищал мышонок и уселся Коннору на плече.

— Ты им понравился, — усмехнулся Альтаир, смотря на немного смущенного младшего. Хэйтем хмыкнул. Он-то помнил, как его сын ловко ориентировался в лесу. Как быстро взбирался на деревья, насколько мастерски охотился. Вот оно — истинное дитя природы. Все эти воспоминание были столь давними, что даже казались какими-то нереальными. Как будто бы и не было их прошлой жизни.

— Не думаю, что с Коннором нам есть чего опасаться, — проговорил Кенуэй старший, почувствовав, что лесная тишина перестала быть гнетущей, угрожающей, а стала какой-то даже мягкой, успокаивающей. Даже Гимли перестал затравлено озираться, и Арно расслабился.

Шей прошел чуть вперед, напряженно всматриваясь вглубь леса. Несмотря на воцарившееся лесное спокойствие, было еще какое-то странное ощущение… К нему подошел Леголас так же напряженно всматриваясь туда же, куда и Кормак.

— Арагорн, там что-то есть! — напряженно произнёс эльф. Шей только кивнул на его слова, готовясь к любой атаке.

— Что ты видишь? — спросил Арагорн, подходя чуть ближе к тамплиеру и эльфу.

— Приближается белый маг. — ответил блондин.

— Не позволяйте ему говорить. Он нас зачарует. — напряженно проговорил Бродяжник, кладя руку на эфес меча.

Все напряглись. Любой из них мог в любой момент броситься в атаку или защищаться. Братья-следопыты подошли как можно ближе друг к другу, чтобы ели что, они могли бы защитить друг другу спины. Арно был готов моментально использовать свой мини-арбалет, что был встроен в скрытый клинок. А Шей положил руку на эфес своего меча, крепко сжал его. Опасность приближалась…

— Действуем быстро, — прошептал Арагорн. Хэйтем достал чуть вытянул свой меч из ножен. И… Белый свет ударил им в спины, заставляя всех пошатнуться. Леголас молниеносно развернулся и выстрелил во врага, но стрела так и не долетела до своей цели, рассыпалась пеплом. Синхронно развернувшись, Альтаир и Эцио метнули кинжалы в сторону белого колдуна, но сразу же были ослеплены белым сиянием, а потом отброшены невидимой силой к ближайшему вековому дубу. Сириец зашипел, схватившись за затылок, но когда в него со всего маху влетел Эцио, Ла-Ахад ненадолго отключился, из-за неудачного столкновения. Все-таки когда тебя бьют стальным наручем по лицу — это не шутки.

Дезмонд и Коннор времени не теряли, стараясь обойти врага со спины, но и их постигла участь братьев. Оружие Арагорна и Хэйтема накалилось до огромной температуры, от чего они с болезненным рыком выбросили мечи. Арбалетный болт Арно, как и стрела Леголаса не достигли своей цели, рассыпавшись серым пеплом, а Шей даже не смог взяться за свое оружие, ибо оно тоже было горячим, как горнило гномьей кузницы, впрочем, такая же проблем была и у Гимли.

— Вы идёте по следам двух юных хоббитов, — не то утвердительно, не то вопросительно проговорил маг, когда все атаки его предполагаемых врагов были остановлены, и они перестали представлять опасность для него.

— Где они? — намного агрессивно спросил Арагорн, прикрывая лицо рукой от яркого света.

— Они прошли здесь несколькими часами ранее и встретили того, кого не ожидали увидеть. Вас это утешит? — ответил маг.

— Кто ты? — спросил с напором Странник. — Покажись!

Яркий, пронзительный свет, медленно тускнел. Его лучи распадались лепестками прекрасных белых цветов, а фигура мага вспыхнула белым светом, как появившаяся на небе первая звезда. Оставшийся легкий свет, все еще кружил вихрями вкруг фигуры мага и шел дальше, к путникам, мягко окутывая их, успокаивая и приводя в себя. Альтаир, пришедший в себя, пораженно смотрел на мага, как и все остальные. Коннор поднялся с земли, пораженный увиденным. А Леголас с полными неверия глазами преклонил перед магом колени. Эта встреча была поразительной… Она была неожиданной… Она была радостной…

— Гендальф? — в неверии, как наивный ребенок, спросил Дезмонд, осторожно подходя к магу. Он не мог поверить. В глубине души казалось, что так и должно быть. Что все идет правильно. Ведь разум уже забыл. Забыл все, что должно было случиться в дальнейшем. Не помнил того, что должно было произойти. И потому эта встреча была еще радостнее, и самый младший ассасин искренне улыбнулся, как маленький ребенок, делящийся со всеми своим счастьем.

— Гэндальф? — спросил маг, улыбаясь глядя на младшего ассасина. Этого наивного паренька, что всегда являлся душой любой компании. — О да. Так меня раньше звали. Гэндальф серый — моё былое имя. — Маг легко вздохнул, по доброму, как своих родных детей, смотрел членов Братства. Альтаир поднялся на ноги с помощью Эцио. Гимли радостно на него смотрел, не зная что сказать. Коннор улыбался, почти так же, как и Дезмонд, ведь они были так похожи друг на друга. Оба такие же наивные и добрые. Арно и Шей почтительно поклонились, радуясь, что их старый друг казался жив. — Я Гэндальф Белый. И я вернулся к Вам в этот тяжкое время.

— Рад видеть тебя живым, — улыбнулся Арагорн.

— Я тоже рад вас всех видеть. И, смотрю, к вам присоединились еще трое, как я их и просил, — все так же улыбаясь проговорил Гендальф.

— Мы рады, что ты жив, — с явным облегчением ответил Хэйтем и тоже улыбнулся. Этот момент, можно смело считать самым светлым, который только мог бы быть за все время этого путешествия…

* * *

— Мы направимся в Эдорас, к королю Теодену, — проговорил Гендальф, выходя из леса на ту самую лужайку, где спокойно паслись кони. — Ему может понадобиться наша помощь. Пусть Саруман и не смог овладеть его разумом, но все же, нужно быть готовым ко всему.

— Согласен, — кивнул идущий чуть позади Арагорн. Братья-следопыты переглянулись.

— Гендальф, как думаешь, Саруман осмелиться напасть на Рохан? — спросил Альтаир.

— Все может быть, — проговорил белый маг смотря вдаль. — Зная его, смело можно предположить, что именно Рохан сейчас под ударом. Деревни на границе страны уже пострадали, урук-хаи хотят пробраться вглубь страны, но роханские всадники их пока сдерживают.

— Но если Саруман вдруг решит напасть на страну многотысячной армией… — проговорил Коннор.

— Почему "если"? — спросил у сына Хэйтем. — Я уверен, что этот колдун уже собрал достаточное количество тварей, чтобы нанести сокрушительный удар по Рохану.

— Я уверен, что так оно и есть, — ответил Гендальф и остановился на краю пригорка, недалеко от привязанных лошадей. Братство пошло отвязывать своих скакунов, а белый маг посмотрел в даль и, улыбнувшись, издал мелодичный, похожий на трель соловья, свист. Он эхом разнесся по полю и уже через минуту навстречу ему скачет белоснежный конь с густой, развивающейся на ветру гривой.

— Конь из породы мэрос, — восхитился Леголас, ведя под узды свою лошадь и смотря на прекрасного скакуна, что гордо притопнул копытом возле Гендалфа. — Если мои глаза не обманывает какое-то волшебство. — Закончил он и погладил обижено всхрапнувшего коня, что ткнул мордой в его волосы. — Ты тоже красив, Арот. — Улыбнулся эльф поглаживая своего скакуна по мягкой белой гриве.

— Серогрив. Вожак всех коней и друг, не раз меня спасавший. Вот мы и встретились вновь. — обратился к коню Гэндальф и ловко, как для старика, вскочил на него. Остальные тоже оседлали своих лошадей и уже были готовы ринуться в путь. — Нас ждет долгая дорога, так не будем же терять времени!..

Отряд скакал без остановки до позднего вечера. Когда совсем стемнело, Гэндальф позволил только короткую передышку. Леголас и Гимли заснули, уставшие от долгой дороги, четверо ассасинов, приютившие у себя еще и Арно, посапывали у валуна, хитро сплетаясь руками и ногами между собой. Это зрелище было столь милым, что даже жалко было их будить, но все-равно вскоре им придется вновь отправляться в путь. Хэйтем временами поглядывал на своих сынишек, хмыкал и вновь обращал свой взор на горизонт, его как и Шея гложело неприятное предчувствие. Что-то должно было произойти и ему казалось, что им все же придется разделиться. Примерно такие же мысли посещали и Странника. Арагорн лежал без сна и глядел в небо, временами посматривая на сопящих братьев-ассасинов. Гендальф же до восхода луны простоял, вглядываясь во мрак. Ветер гнал по небу длинные перистые облака, то серые, то чуть отдающие белизной, или же глубокой синевой. Они прикрывали собой яркие звезды, что мигали на черном небе, а серебряная луна освещала все своим мягким белым светом. Ночь оказалась тихой — ни движения, ни шороха на бескрайних равнинах. В холодном лунном свете они продолжали путь. Гимли клевал носом и норовил свалиться с коня, Леголас то придерживал его, то принимался трясти. Ассасины в пол голоса проклинали всю эту дорогу и отсутствие возможности выспаться.

Перед рассветом похолодало. Легикий серебряный туман росой осел на зеленой траве и блистал на утреннем восходящем солнце как россыпь драгоценных камней на дорогом украшении дамы. Постепенно темнота на востоке таяла, ночной мир обретал формы и краски. Утро выдалось ветреное и ясное. Ветер трепал склонившееся от росы разнотравье.

Внезапно Серогрив остановился, мотнул головой, звонко заржал. Альтаир, едущий позади, чертыхнулся и еле успел остановить своего скакуна, от чего чуть не вылетел из седла. Он неодобрительно посмотрел на мага, но тот сделал вид, что ничего такого не случилось, и все в порядке. И все чуть удивились внезапной остановке.

— Взгляните! — обратился Гэндальф к спутникам.

Впереди, на горизонте вставали горы. Тёмные скалы тянулись к небу, заснеженные вершины искрились на солнце. Глубокие извилистые долины с нерастаявшей ночной мглой постепенно переходили в равнину, поросшую высокими травами. На вершине ближайшего горного кряжа, опоясанного серебристой лентой реки, глаз уже мог различить, золотые блики на крыше королевского замка.

— Это Эдорас, столица Рохана. — пояснил Гэндальф. — А золотые палаты Короля Теодена, сына Тенгеля, здесь называют Медусельд. Ещё до полудня мы будем там. Но должен предупредить: здесь твориться что-то странное после смерти советника Гримы. — белый маг бросил беглый взгляд на четверку следопытов. — Не хватайтесь за оружие и придержите языки, по крайней мере пока мы не окажемся у трона Теодена и не разузнаем ситуацию.

— И ради этого я чуть не слетел с седла, аки гордый орел? Ну-ну… — пробурчал сирийский ассасин. Эцио с веселыми искорками в глазах посмотрел на старшего брата. Кажется, он нашел новую тему для шуток и подколок.

Дорога миновала курганы, попетляла по зелёному склону и вывела их к городским воротам. Страж в блестящей кольчуге на языке Рохана потребовал назвать себя. Дружелюбия в его взгляде, что смотрел на них с глубины прорезей шлема, действительно было маловато. Гэндальф ответил ему:

— Я понимаю вашу речь, но почему вы не говорите на Всеобщем языке, если хотите получить ответ?

— По воле Теодена, нашего правителя, никто не должен входить в Эдорас, кроме друзей, знающих наш язык, — сказал один из стражей. — Но кто вы такие, что так беспечно мчитесь по нашим лугам? Одежда у вас нездешняя, а кони похожи на наших. Мы ведь вас давно заметили. Должен сказать, впервые вижу таких странных всадников. И такого великолепного коня, — не удержался стражник, посмотрев на Седогрива. — Он, должно быть, меарас, если только вы не отводите нам глаза. Вы — колдуны? Или шпионы Сарумана? Отвечайте быстро!

— Мы не шпионы, — ответил Арагорн, — а кони действительно ваши. Думаю, ты узнал ваших коней ещё до того, как спросил. Два дня назад мы получили их от Эомера, вашего военачальника. Разве Эомер не вернулся и не предупредил о нашем прибытии?

Страж, кажется, смутился.

— Может быть, ваше прибытие и не совсем неожиданность, — проговорил он. — Но со вчерашнего дня Эомер считается изгнанником. А вместе с ним и большая часть нашего конного войска ушла. — Стражник снял шлем, показывая ошеломленным путникам свое лицо. — Дезмонд, Коннор, я бесконечно благдарен вам за вашу помощь с Гримой, но на его место пришел другой…

— Теодред, — ошеломленно проговорил самый младший ассасин, смотря на друга. — Что у вас здесь произошло?

— Саруман подослал новую свою пешку, — прошипел принц Рохана. — Ведьма околдовала короля, и теперь он ни на кого не обращает внимание, только на нее одну. Я сам еле спасся от ее влияния, и сейчас скрываюсь под видом обычного стражника, хотя мог бы и уехать вместе с Эомером. Хотя, я знал что вы придете, так что остался ждать вас.

— Как выглядит эта ведьма? — спросил нахмурившийся Гендальф.

— Зализанная, светловолосая, стервозная, шлю… — гневную тираду принца прервал деликатное покашливание Хэйтема. — Нехорошая барышня. — невозмутимо закончил он.

— Ясно, мы пройдем в город и посмотрим, что можно сделать с этой ситуацией, — сказал Арагорн. — Посмотрим, что за ведьма держит в своих загребущих ручках весь Рохан.

— Удачи вам, — хмыкнул Теодред и опять надел свой шлем. Он знал, что у его друзей и друзей его друзей все получиться. Но пока что он не будет высовываться.

* * *

В городе их встретили не самыми дружелюбными взглядами. Во круг царила тишина, даже скот не издавал лишнего звука, боясь нарушить гнетущую атмосферу. Лишь кони вошедших в город иногда фыркают, скрашивая эту местность хоть какими-то звуками.

— На кладбище и то веселее. — прокомментировал Гимли.

— В полнолуние и ночью так вообще, — хмыкнул Дез.

— Не болтайте лишнего. — отозвался маг.

Наконец они оказались на вершине холма. Ручей вытекал из небольшого фонтана, изображавшего конскую голову. Широкая каменная лестница вела на террасу дворца правителя. На самом верху стояла стража в блестящих кольчугах с обнаженными мечами в руках.

— Ааа… — улыбнувшись, протягивает Гендальф, увидев начальника стражи.

— Я не могу пропустить вас к Теодону с оружием, Гендальф Серый, — объявляет мужчина средних лет. — Это приказ почтенной Лукреции. — начальник стражи скривился на слове «почтенной». Но другие предпочли этого не заметить. Эцио аж передернуло от знакомого имени, а Дезмонд поперхнулся воздухом. Что эта гадина делает здесь? Хотя, скорее тоже что и они. «Кажется, с нашим появлением здесь, этот мир полетел ко всем чертям. И сейчас валяется где-то в сторонке и пылиться.» — отстранено подумал Майлс и переглянулся со своими братьями. Те только плечами пожали, а итальянец еще больше нахмурился. Появилась еще одна проблема: никто не хотел расставаться со своим оружием. Но подругому мирно пройти им не удастся.

Гендальф кивнул своим спутникам, чтобы те все-таки послушались стражника и сдали свое оружие. Взгляд у ассасинов и двух бывших тамплиеров плавно перетек из раздраженного в обреченный. Под удивленные взгляды всех присутствующих они начали освобождаться от своего вооружения. Все возможные кинжалы, стилеты, кастеты, парочка пистолей, мечи, скрытые в сапогах клинки, лук со стрелами. «Как они со всем этим вообще передвигаются?» — билось в голове у всех членов Братства. Летучий мышонок Коннора возмущенно пискнул от того, что хозяин потревожил его сон, и резво выбравшись из кармашка на груди взлетел куда-то под навес. Метис досадливо цикнул, и подозвал питомца обратно, на что глазастое чудо еще раз пискнуло и демонстративно отвернулось.

Когда с оружием было все кончено, другого слова подобрать просто нереально, начальник стражи с вздохом обратился к магу:

— Ваш посох.

— Ну. Неужто вы и палку у старика отнимите? — состроив печальное лицо, спросил Гендальф.

Мужчина недоверчиво покосился на путников, но все же пропустил их, при этом страдальчески закатив глаза. Этот день выдался слишком насыщенным.

Стражи подняли тяжёлые засовы, медленно, со скрипом приоткрыли створки дверей на огромных петлях. Путники вошли. Просторный зал казался темным. Стены и столбы, поддерживающие крышу, тонули в полумраке. Солнечные лучи едва пробивались сквозь узкие окна под самой крышей. Когда глаза привыкли к скудному освещению, путники заметили, что пол выложен разноцветными плитками. Причудливые руны вились под ногами, складываясь в непонятные девизы. Столбы оказались покрыты богатой резьбой, тускло отсвечивала позолота. По стенам во множестве висели старинные гобелены. Время и сумрак сделали рисунки на них едва различимыми, и только одно изображение оказалось ярко освещённым: молодой воин на белом коне. Воин держал рог возле губ, его золотистые волосы разметались по ветру.

Путники миновали открытый очаг в середине зала и остановились. В дальнем конце, на трехступенчатом возвышении сидел в золоченом кресле Теоден — король Рохана. Подле его кресла стояла молодая женщина в белом, золотоволосая, гордая и холодная. Надменный взгляд смотрел на пришедших как на рабов. А неприятная ухмылка, исказившая ее аккуратные губы, появилась сразу же как она увидела знакомые бело-красные одеяния.

— Привет тебе, Теоден, сын Тенгеля! Я вернулся, как и обещал тебе. Надвигается буря. В такой час друзьям следует держаться вместе, никому не выстоять в одиночку.

Старик медленно встал, тяжело опираясь на посох из черного дерева с белой костяной рукоятью, и пришедшие поняли, что, несмотря на согбенную фигуру, роста король высокого и горделивой осанки с годами не утратил.

— Привет тебе, Гэндальф Серый, — произнес он. — Не могу сказать, что рад твоему приходу. Но ты вновь здесь, значит, пришли еще худшие беды. Нет, Гэндальф Буревестник, я не рад тебе. — Он тяжело сел снова.

— Справедливы твои слова, повелитель, — неприятный, чуть писклявый голос ни как не вязался с внешностью Лукреции Борджиа. Этот голос только добавлял ей стервозности, как отметил шепотом Эцио. — Лихо носит за собой этот бродячий колдун, куда бы не направился! Мой король, гоните их от сюда, пока не поздно.

— А ты совсем не изменилась, — не сдержался Эцио и по погрузившемся в тишину залу, пронесся его голос. Итальянец снял капюшон, смотря на испуганную женщину. — И чего же ты хочешь добиться на этот раз? Братишка уже не авторитет? Перестала стелиться перед ним?

— Заткнись! — взвизгнула она, от чего Леголас поморщился. Слишкм не приятный звук для эльфийских ушей. — Заткни свою пасть, чернь!

— Единственная чернь, сейчас стоит передо мной, — прорычал вышедший вперед Арно. — Пошла вон пока тебя не прибили.

Гендальф для убедительности стукнул о пол своим посохом, от чего глаза женщины расширились от ужаса.

— Посох! — пропищала она, — Я же велела забрать у старика посох! Взять их!

Стража переглянулась между собой, но напала не сразу. Они знали каким мастерством обладали братья-следопыты. А вместе с ними были еще умелые воины. Поэтому эта драка походила на фарс. Во всяком случае до тех пор, пока Эцио не схватил вырывающуюся Лукрецию. Девка была буйной, проклинала и пыталась расцарапать руки ассасина своими ногтями.

— Ну что, золотко мое, Борджиа? Признавайся, что ты сотворила с королем? — слащавым голосом пропел Аудеторе.

— Вы не сможете снять с него чары моего господина!

— Это мы еще посмотрим.

— Теоден, сын Тенгеля, — обратился к королю маг. — Долго прозябал ты в затмении. Внимай мне! Я разрушаю все чары.

Гендальф закрыл глаза, направляя руку в сторону короля, легкий белый свет окутал мага, но это не помогло. По залу раздался оглушительный зловещий хохот, от которого холодело где-то внутри. Члены братства переглянулись, обеспокоенные произошедшим. Лукреция гадко захихикала:

— Ничего, слышите, — ничего! — у вас не выйдет! У тебя здесь нет власти, Гендальф Серый.

Митрандил скинул с себя серую накидку, что скрывала его белые одеяния. Зал наполнился ослепительным белым светом, от которого все зажмурились. Взгляд короля лишь на мгновение прояснился, однако белый маг это заметил и понял в каком направлении стоит работать.

— Я изгоню тебя, Саруман, как яд изгоняют из раны, — громко проговорил он, направляя посох на короля.

Правителя Рохана с силой вдавило в трон. Но он все еще хрипло смеялся, будто уверенный в своих силах, все еще пытаясь сопротивляться.

— Уйду я — умрет Теоден, — тем временем продолжал хохотал старик.

— Ты не убил меня, ты не убьешь его, — возразил Митрандил, вновь вдавив его в трон. На глазах у всех с короля постепенно спадали чары. седые волосы вернули свой золотистый цвет, серая дымка застилающая глаза, рассеялась. Король удивленно осмотрел всех присутствующих.

— С возвращением, отец, — усмехнулся Теодред, снимая уже порядком поднадоевший ему шлем.

— Ах ты крысенышь! Так вот где ты ошиваешься, вшивое ты отродье! — прошипела разозленная Лукреция, которая так и не смогла убить принца. Теоден посмотрел на нее таким взглядом, от которого у женщины пробежался холодок по спине, и она судорожно сглотнула.

— В темницу ее! — отдал приказ король…

* * *

— Чезаре Борджиа сейчас в Гондоре, — хмуро проговорил Эцио. — И неизвестно, что он может там натворить, тем более когда мы знаем, что он на стороне Саурона. И я более чем уверен, что Саруман уже знает о положении дел в Рохане.

— Мы отправимся в Хельмову Падь, — сказал король Рохана. — Гендальф, я уверен, что Эомер не так уж и далеко ушел и его еще можно нагнать… — белый маг понял к чему клонит его друг и согласно кивнул. Он приведет подмогу.

— Эцио, Коннор, и Арно, мы пойдем в Гондор, — проговорил Хэйтем. — Я уверен что Боромиру и Фарамиру нужна помощь. И ты, Эцио, уже знаком с Чезаре, и хоть приблизительно знаешь чего от него ожидать.

— Мы будем охранять путь горожан. Сдается мне, Саруман так просто от нас не отстанет. — проговорил Альтаир, смотря на своих братьев. Коннор помирился со своим мышонком, вручив тому какое-то лакомство. Дезмонд с интересом разглядывал сие чудное создание, и наверняка думал о том, как можно бояться такой прелести? Эцио и Арно вместе не могли усидеть на месте, они все рвались в бой. И лишь Шей и Хэйтем сохраняли видимость спокойствия.

— Решено! Оповестить жителей Эдораса, пусть готовятся в путь. Мы должны покинуть город в ближайшие несколько часов, — развернувшись, король покинул зал. На этом их собрание было окончено.

Несколько часов спустя их отряд разделился. Гендальф уехал раньше, ненамеренный терять ни минуты. Остальные разделились уже когда все местные жители были собраны и готовы отправиться в путь. Они разделились, кто знает, может это было и к лучшему?

Мощной твердыней был Минас Тирит. Если в его стенах находились люди, способные держать оружие, он становился недоступным для самой большой вражеской армии. Легче, чем через Главные Ворота, в него можно было пробраться с тыла, поднявшись на более пологий отрог Миндоллуина и перейдя с него на узкий гребень, соединяющий Сторожевую Гору с главным массивом. Но этот гребень был па высоте пятого яруса, подход к нему заграждали мощные валы, вокруг были крутые обрывы. И там перед городской стеной были вырублены сводчатые усыпальницы и стояли Дома Вечного Молчания, в которых покоились древние Короли и Наместники Гондора.

С нескрываемым восхищением ассасины и бывший тамплиер смотрели на огромный каменный город. В их мире так не строили, и города были менее защищенными, нежели здесь. Тот же самый Париж можно были с легкостью захватить имея хорошее вооружение и армию. Или, что более быстро и менее хлопотно для простых захватчиков — сжечь город ко всем чертям. Ведь тогда еще не все дома строились из камня. Бедняцкие районы были выстроены из дерева. Арно с упоением смотрел на высокие белые стены домов и уже примерялся как бы по ловче взобраться на крышу дома перед ним. Они разделились. Хэйтем пошел на разведку во дворец. Как он сам выразился, он на это потратит меньше всего времени и у него больше шансов на успех. Эцио по фыркал на это заявление и пошел на третий ярус, решив поискать какую-то информацию там. Коннор хозяйничает на первом ярусе. А вот сам француз Остался на втором. Договорились они встретится в таверне вечером, и там уже поделиться добытой информацией.

И вот он перепрыгивает очередной пролет между домами и думает о всей сложившейся ситуации в общем. Как он попал в этот мир, он помнил довольно смутно, хотя и не понимал до конца, как это произошло. Он помнил как сидел на вершине собора Парижской Богоматери и смотрел в даль. И он точно помнил что всего на секунду закрыл глаза, как открыл их уже в этом мире. Тогда еще была свежа боль от утраты Элизы, и он не сразу понял что именно произошло. Но одно было ясно: он умер там, и очнулся здесь, где его и нашел Хэйтем, помог прийти в себя и дал пинок в направлении поиска нового смысла жизни. Он был очень благодарен этому тамплиеру и уважал его. Тот стал ему кем-то на подобии отца и отличного наставника, который не заставляет принять его точку зрения, но дает пищу для размышления и возможность найти свои выводы касательно любых ситуаций. Как Арно иногда шутит «Он научил меня думать!»

Сейчас же француз остановился передохнуть и осмотреться. Люди шли по своим делам, кто-то торговал, кто-то ругал своего мужа-пьянчугу, слышался смех детей. Он улыбнулся. Нужно сделать все, чтобы эти малыши и дальше смеялись, и у них не было повода бояться за свою жизнь.

Француз бросил свой взгляд в сторону темного переулка и заметил там несколько подозрительных фигур. Трое крупных амбалов, со стороны сразу видно, что они опытные наемники. С такими в одиночку лучше не связываться, даже такому мастеру, как он. Они постоянно озирались и перешептывались о чем-то. Арно решил подслушать их и в мгновение ока перебрался на другую крышу.

— Яд у тебя? — нервно спросил первый, видать почувствовал что-то.

— Нет, я уже передал его этому Борджиа, — отозвался второй, скривившись, когда произнес имя заказчика.

— Не знаешь зачем ему такая редкая хрень? Противоядие от нее найти довольно трудно. — не унимался первый. — И вообще, почему мы дали ему эту гадость только сегодня, когда могли дать ее ему еще две недели назад. Зачем ты установил такой большой срок? На сколько я понимаю, ему не терпится убить старшего сына наместника. — обратился он к мужчине, который частично был скрыт в тени. Из-под причудливого черного капюшона с острым кончиком показалась довольная ухмылка, а взгляд светлых серо-голубых глаз направился прямо на, не ожидавшего такого поворота, Арно:

— Потому что грачи уже прилетели, — усмехнулся он. — И знающий найдет противоядие от кораре*. — и потрепав сидевшую у себя на плече птицу, судя по виду, грача, окончательно растворился в тени. Арно дернулся, и поднялся на ноги. Но не успел он сделать хоть один шаг, как почувствовал за спиной чужое присутствие.

— А еще я бы советовала вам искать противоядие от «гибели дворянина», весьма неприятный яд. — послышался чарующий женский голос. — Удачи вам. — Арно развернулся, но увидел лишь женский силуэт, на секунду мелькнувший перед глазами. И все он остался один. Тех наемников тоже уже не было. И вся эта ситуация не очень ему нравилась. Но он не чувствовал лжи в словах этих странных незнакомцев. Нужно это все обдумать…

* * *

В таверне было шумно и многолюдно. Горожане хотели отдохнуть от долгого дня, попустив себе кружечку другую эля в хорошей компании. Арно сидел в самом углу большого зала и пил этот самый эль. Он был не крепким, так что от одной кружки опьянеть было трудно, хотя мысли француза сейчас занимало отнюдь не его пойло, а произошедшее накануне. Эти странные люди, кто они? Почему им помогли? Было определенно понятно, что так называемые грачи — это он, Коннор, Эцио и Хэйтем. Не понятно почему их так назвали. Но и это молодого ассасина сейчас не волновало.

В таверну ввалился Эцио, потому что по другому назвать это падение через окно на стол, за которым сидел Арно, нельзя было. Итальянец обругал кого-то перевалившись через подоконник и посмотрел на ошалевшего от такого поворота событий француза.

— Нет ну это вопиющая наглость! — начал причитать итальянец. — Мало того что сам на драку нарвался, так еще и в окно таверны меня решил запустить! Ну попадись мне только, stronzo, я тебе устрою веселую жизнь!!! — проорал он в открытое окно. Так как в таверне и без того было довольно шумно, на крик Эцио никто не обратил внимание. Что, собственно, не могло не радовать.

— Что произошло? — задал вопрос Дориан, смотря на немного успокоившегося мастера-ассасина. Или уже мастера-следопыта? Хотя, это с какой стороны посмотреть.

— Да шел я, понимаешь ли, по улице, а сам видишь уже темнеет и прохожих довольно много, все спешат по домам. Вот и решил срезать путь через темный переулок. Ну и налетел на одного странного парня в кожаном плаще. А капюшон-то у него похож на наши. Но сейчас не про это. В общем завязалась у нас потасовка, — итальянец потер свою немного опухшую щеку. — В результате он взял меня за грудки и просто швырнул в это окно! Хорошо еще ставни были открыты. А еще то, что за этим столом находился ты, не то быть бы сейчас хорошей кабацкой драке. — мечтательно вздохнул Аудиторе.

— Эцио, ну ты даешь… — усмехнулся Арно. — Тебе удалось что-нибудь узнать?

— Да, но я расскажу только когда все соберутся.

Ждать довелось не долго. Минут через десять в дверном проеме оказался Коннор, который кивнул трактирщику, и пошел к столу, за которым сидели его братья. Хэйтем пришел на пару минут позже, злой, и судя по виду уставший. Он сразу заказал себе сытный ужин, что посоветовал и остальным своим орлятам и принялся ждать когда выполнят его заказ.

— Вот что мне удалось узнать. — начал бывший тамплиер. — Фарамир, младший сын Денетора сейчас находиться в дворцовом лазарете. Целители говорят, что его отравили очень сильным ядом, но они не могут понять каким именно. Мой знакомый сейчас пытается найти противоядие. Чезаре же во дворце не было. Но я узнал, что он отбыл по каким-то важным делам. Вскоре мы пойдем на встречу с Боромиром, я попросил его прийти. — старший Кенуэй посмотрел на ассасинов, ожидая что они скажут. первым подал голос задумчивый Арно:

— Я догадываюсь каким ядом отравили младшего сына наместника, — проговорил он. — Сегодня я наткнулся на нескольких наемников, они говорили о том, что Борджиа заказал им какой-то яд, для того, чтобы убить Боромира. Было такое ощущение, будто они ждали кого-то из нас, чтобы поделиться этой информацией. Их, судя по всему, главный сказал, что нам стоит поискать противоядие от кураре. — Коннор, хмыкнул. Этот яд он очень хорошо знал, и сделать противоядие смог бы в кротчайшие сроки. Да и ингредиенты найти не так уж и трудно. В лавке травника они довольно дешево стоят. — А еще желательно сделать противоядие от «гибели дворянина». Думаю, именно этот яд был использован против Фарамира.

— Как выглядели эти люди? — спросил Эцио.

— Ну все, кроме одного были одеты как обычные наемники, кожаная броня, простая рубашка и оружие. Но вот их главный, был одет в темный кожаный плащ, который был расстегнут, под ним находилась какая-то темно-зеленая кофта, я не смог рассмотреть из-за тени. Ну, а лицо скрывал капюшон.

— Я тоже видел этого парня сегодня. Он обсуждал с еще двумя то, что Борджиа отсутствует в городе, но к вечеру завтрашнего дня должен вернуться… — ответил итальянец. — А еще мне кажется, что это именно с ним я встретился в том переулке. — Что произошло в переулке ни кто не спросил. Арно и так уже знал, а остальным по опухшей щеке Эцио было не трудно догадаться.

— Хм, у меня даже появился один план… Чертовски опасный. Но все же план… — проговорил Коннор, усмехнувшись под удивленными взглядами своего отца и братьев.

* * *

Боромир всегда был очень пунктуальным человеком. Он всегда приходил вовремя, и ненавидел опаздывать. А еще больше он ненавидел, когда опаздывают другие. Поэтому, когда назначенное время встречи только-только должно было подойти, он уже стоял возле небольшого сада, в котором росли плодовые деревья. Было трудно что-то вырастить в этом городе. Все же он построен в скале, и плодородной почвы здесь отродясь не было, только камни. Приходилось завозить землю в повозках, чтобы посадить клумбы или вот такие вот садики. Однако, сейчас не об этом. Труднее всего старшему сыну наместника было пройти незамеченным мимо стражи. После того жуткого случая с Фарамиром, его отец как с цепи сорвался. И пока было не известно, что его удерживает от решения спрятать старшего сына ото всех под семью замками.

Воин опять вздохнул, вдыхая холодный ночной воздух, и смотря на темное, усыпанное звездами небо. Над ним пролетел маленький летучий мышонок и с тихим писком сел на его плече.

— Ты уже пришел, — услышал он голос Хэйтема. — Отлично.

— Ну, я привык доверять таким как вы. — усмехнулся Боромир. — И теперь понимаю, что это не было ошибкой. Отправься я в Ривиндел, мой брат бы скорее всего был бы уже мертв, да и я, наверное, тоже.

— Альтаира потом поблагодаришь, — отозвался Эцио. — Мы знаем как вылечить Фарамира. У Коннора есть противоядие. А еще у него есть план, как вывести отравителя на чистую воду.

— Только он очень рискованный… — уже не слишком уверенный в своей идее, отозвался метис. Его отец в поддерживающем жесте опустил свою руку на плече сына.

— Всего-то нужно чтобы тебя отравили. — усмехнулся Арно. — Но ты не волнуйся, противоядие у нас опять же имеется. — Боромир недоверчиво оглядел эту странную компанию, возвел глаза к небу, но как видно, ответа на его молчаливый вопрос у того не имелось, поэтому он опять посмотрел на компанию первоклассных убийц-следопытов.

— Ладно, как вы это себе представляете?

— Да тут все просто! — Весело начал Эцио. — Нужно просто… ох!.. — он резко схватился за голову в приступе сильной боли и упал на колени, так как ноги его подкосились. Рядом сдавлено прохрипел Коннор, тоже почувствовавший резкую боль. Он уперся рукой о стену, теряя равновесие, в глазах резко потемнело, воздух как будто бы выбило из легких сильным ударом. Боль все не проходила, постепенно нарастая. Боромир и Арно кинулись помогать двум братьям-ассасинам. А сердце отца пропустило удар…

* * *

Длинные зеленые луга тянулись от горизонта до горизонта. Они были прекрасны, но… Они уже всем членам братства успели надоесть. Жаркое солнце нещадно палило путников. Женщины, дети, старики… Они передвигались очень медленно. Их был очень много, и скоро уже должен быть часовой привал. И если они и дальше продолжат идти таким темпом, то доберутся до крепости лишь к вечеру.

Шей зло уставился на яркое солнце, что как будто бы насмехалось над ними. Альтаиру было вроде бы нормально. Он когда-то жил в еще более жарких краях, но даже ему было не просто. Дезмонд же волновался не сколько от жары, сколько от предстоящего привала. Во-первых, госпожа Эовин опять может попытаться накормить его своим варевом, которое не только на вид отвратительно, но и на вкус. В прошлый раз перепало Арагорну, поэтому сейчас Странник шугается от этой женщины как от огня, а ведь ему пришлось целую миску ее печально известного тушенного мяса съесть. При этом ему еще и удалось выдавить из себя фазу «было очень вкусно». Теперь все с содроганием гадают, кто будет следующей жертвой стряпни вдохновленной принцессы. А во-вторых, его весь день беспокоило нехорошее предчувствие. Он не знал с чем это связано и поэтому был очень напряжен. И даже старший брат не смог ему помочь. «Был бы здесь Эцио…» — думал Альтаир. Все знают, что непоседливый итальянец всегда может поднять настроение младшему брату.

Время привала подошло слишком быстро, или может это просто им так показалось. Но теперь, когда кто-то завидит на горизонте Эовин с котелком, все быстро смываются восвояси, как будто бы их и не было здесь. Она бы наверное даже расстроилась, ведь даже Арагорна ей не удалось найти. А ведь ему понравилось! Но ничего, вот перед ней находиться один из братьев-следопытов. «Как же его зовут?.. А, точно! Альтаир!» — подумала девушка и подошла к немного хмурому и ничего не подозревающему ассасину. И то ли его просто забыли предупредить об этой «опасности», то ли он просто прослушал всю информацию. Но он без колебаний принял тарелку рагу из рук принцессы. Как же хорошо, что она не стала дожидаться, пока парень начнет есть, а сразу пошла искать Арагорна, ну или на худой конец, кого-нибудь еще из братства. Бедный Альтаир еще никогда так не ругался. Причудливая арабская речь разнеслась по лагерю, как гром средь ясного неба, и выдавила смешки у солдат, и находящихся неподалеку приятелей. "Это он от восторга, наверное." — говорила всем Эовин. Но правду сказать ей ни кто не решался. Обидеть эту барышню себе дороже, да и мечем она махает куда лучше, нежели готовит. А через пол часа все собрались и продолжили свой путь.

— Альтаир, ты чего такой хмурый? — задал вопрос чуть посмеивающийся Арагорн. — Не уж то съел что-то не то? — да, шутка была бы даже немногой жестокой, но Альтаир и сам признал, что нужно было слушать своего друзей и братьев, а не витать в облаках.

— Страшная женщина. Ее нужно к оркам в качестве поварихи отдать. Авось все от ее стряпни и передохнут, и хлопот будет меньше, и ее сокрушительную силу в правильное русло направим. — хмыкнул сириец, под хохот Гимли. Дезмонд тоже рассмеялся, почувствовав разрядившуюся обстановку, но все равно плохое предчувствие не давало ему покоя. Леголас ушел вперед на разведку. Эльф был чем-то сильно обеспокоен. Да и эльфийское чутье куда лучше развито, нежели у людей. С ним пошел еще и Шей, изнывающий от жары и безделья, и мечтающий о прохладной речке, где можно будет окунуться.

— Как ты думаешь, у Эцио и остальных все в порядке? — задал вопрос Альтаиру Дезмонд. Сириец задумчиво посмотрел на восток, а потом ответил:

— Я думаю, что с ними все хорошо. Будь это по другому, мы бы почувствовали. Да и... — договорить ему не дал громогласный крик Шея, что разлетелся над долиной:

— Лазутчик! Засада! — Люди обернулись на голос и запаниковали, а воины по мгновенному приказу короля оседлали своих скакунов.

— Неприятности начинаются… — хмуро пробормотал Дезмонд, пуская свою лошадь галопом. На холме стоял Леголас и отстреливал мчащихся прямо на него варгов. Каждая его стрела попадала точно в цель. А потом ловко вскочил на лошадь и помчался на встречу врагу вместе с Гимли.

Две волны противников схлестнулись в ожесточенной схватке не на жизнь, а на смерть. А ведь правда. Они знают, что могут не вернуться к своим родным и близким. Могут потерять друзей. Но все-равно продолжают храбро идти в бой, не страшась смерти. Дезмонд тоже не боялся. Хотя может самую малость. Ведь кто не боится смерти? Как всегда говорил Альтаир: «Страх смерти не дает нам умереть…» Мудрые слова, мудрого человека. Однако, сейчас шел бой, и отвлекаться на философские размышления было некогда. Хотя, вон Гимли и Леголас затеяли игру на подобии «до считай до ста». В качестве очков — поверженные враги.

Альтаир старался не отходить от младшего брата и прикрывал ему спину. Обстановка с каждой минутой становилась все более тяжелой. Потери были с обоих сторон, и примерно равные. Шей крутился поблизости, его вороной жеребец только что дал копытом в лоб настырной твари. И вот она, скорая победа, но что-то пошло не так. Дезмонда сбросили с седла, Альтаир видел это. Он видел как его младшего брата теснят к обрыву, но не успевал на помощь, так как давно уже насильно спешился. Он помнил как громко окликнул Шея, чтобы тот помог, но и он тоже вряд ли успел бы… Послышался вскрик Дезмонда и визг, пораженной эльфийской стрелой, твари, что утянула парня за собой, в раскрытые объятья пропасти. И последнее, что помнил Альтаир, это дикую боль, железным обручем сдавливающую виски, и непроглядную ,черную, как смоль, тьму. Может, это та самая тьма, которую видел и Дезмонд?..

______________________________

*Кура?ре — южно-американский стрельный яд, приготовляемый, главным образом, из коры растения Стрихнос ядоносный.Индейцы Гвианы бассейна реки Амазонка смазывали им концы стрел. Животное при ранении стрелой с кураре теряет подвижность и погибает от остановки дыхания

Шей был зол. Он злился на орков, которые посмели на них напасть. На погоду, которая как будто бы специально подставляла им подножки. Он уже был бы согласен на жару, так как от пелены дождя, застилающей все в округе, практически ничего не было видно. Он крепко перехватил все еще бессознательного Альтаира под грудки, и поравнялся с лошадью Арагорна.

— Сколько нам еще ехать?

— Пол часа от силы, — ответила Странник, обеспокоенно поглядывая на ассасина. Шей отказался передавать араба кому-то другому, и предпочел сам везти друга. А то, что хмурый араб стал для бывшего тамплиера другом, знали все. Да и малыш Дезмонд, как его все иногда называли, был отличным товарищем, и прекрасным собеседником. В нем было что-то особенное, что-то, что подталкивало остальных к этому человеку. И его утрата была очень тяжела. Особенно для его старшего брата. Ведь они чувствуют друг друга.

— Если бы не этот ливень, мы бы уже давно добрались до Хельмовой Пади. — проворчал с другой стороны Гимли. Леголас, находящийся в подавленном состоянии, только кивнул приятелю, соглашаясь с ним. Он все еще помнил, как Альтаир, пришедшей ненадолго в себя, голосом полным отчаяния, просил найти Дезмонда. Как будто бы он не верил в его смерть. По правде говоря в нее никто не верил. Не мог этот мальчишка так просто умереть. Чтобы убить кого-нибудь из братьев-следопытов, нужно что-нибудь по серьезнее кучки орков.

И лишь когда на горизонте показались стены могучей крепости, всадники смогли вздохнуть с облегчением. Люди уже были внутри. Король Теоден отправился слушать донесения шпионов и солдат, в то время как братство отправилось в казармы. Альтаир, наконец, окончательно пришел в себя и, немного прихрамывая, шел чуть впереди, костеря различными ругательствами все, на чем белый свет стоит.

— Мы не успели ничего сделать, — подал голос Арагорн, но наткнулся на горящие янтарем глаза сирийца. — Прости.

— Не смейте говорить так, будто он мертв! — рыкнул великий мастер-ассасин. И пресекая любые попытки убедить его в обратном заговорил. — Наша нить связи не разорвалась с ним. Да она ослабла, как и ее владелец, но он жив! — его шипению могли бы позавидовать все степные гадюки разом. А орлиный взгляд вводил всех в дрожь. — Так что я не желаю слышать никаких доводов в обратную строну! — и ушел чеканя свой шаг, оставив своих друзей в одиночестве. Был ли сириец действительно зол? Нет. Он был раздражен, но не зол. В тот момент действительно невозможно было что-то сделать. Однако он уверен, что Леголас пытался высмотреть тело Деза в бурном потоке реки, что хозяйничала в пропасти.

Сейчас же оставалось только надеяться на лучшее…

* * *

Пробуждение было не самым приятным. Все тело болело, в особенности голова. Было такое ощущение, будто по нему потопталась стая варгов, а потом в него еще и копьем потыкали. С тихим стоном Дезмонд все же открыл глаза, а потом сразу же зажмурился от яркого света. Он лежал на мягкой траве, заботливо прикрытый каким-то покрывалом. Рядом слышался треск костра, а еще дальше тихо журчала река. «Интересно, кто это оказался таким заботливым? Ну не орки это точно.» — подумал Майлс и вновь открыв глаза, чуть приподнялся на локтях.

— О! Ты наконец очнулся, орленок! — послышался задорный мужской голос. — А я уже волновался, что ты прям здесь коньки отбросишь, и что я тогда скажу твоим братьям? — Дезмонд обернулся на голос и с удивлением посмотрел на молодого мужчину, что сидел возле него. Его светлые волосы были собраны в низкий хвост, а голубые глаза как будто бы светились от бликов солнца, играющих в них. Лицо украшала легкая светлая щетина. На нем были бело-голубые одежды, с кожаными вставками, чем-то напоминающие пиратские. И завершала образ бутылка рома, которую он держал в правой руке.

— Простите, но вы кто? — задал вопрос немного ошарашенный «орленок».

— Меня зовут Эдвард, — усмехнулся мужчина. — Эдвард Кенуэй.

— Дезмонд Майлс… — на автомате проговорил парень, пытаясь переварить новую информацию. Из всего следовало, что перед ним сейчас находиться дед Коннора! Вот это новость!

— Ну чего ты? Все нормально, ты лучше расскажи как с обрыва свалился. Я тебя еле выловил из этой реки! — Дезу ничего не оставалось, кроме как рассказать все что он помнил. А помнил он не так уж и много. Засаду, битву и то, что его потеснили к обрыву. А там умирающий орк уже утащил Деза в пропасть вместе с собой. После этого он помнит только густую и непроглядную тьму. И он готов был поклясться, что слышал как его звали братья. Хотя Коннор и Эцио сейчас находятся очень далеко.

— Ясно все с тобой. А я вот как ты видишь, странствовал, — он указал на свою оседланную лошадь, на которой находилось несколько сумок. — Хотя, если честно, то я бы не отказался пуститься в плаванье, вновь вспомнить старые деньки. Эх… — он досадливо вздохнул и посмотрел на запад. — Ну, в общем еду я себе, никого не трогаю, и тут вижу на горизонте, со стороны Изенгарда как будто бы черный туман расползается, ну мне стало интересно, и я подошел ближе. Но там вместо тумана оказалась просто орда орков. Они идут сюда.

— Что! Вы знаете, сколько их там примерно? — Дезмонд подорвался с места, как ошпаренный. И даже не заметил головокружения.

— Где-то тысяч десять, может меньше может больше. У меня не было времени стоять и считать их там. Нужно было спешить в Эдорас и предупредить короля. Но когда я туда прибыл уже никого не было. Я сразу понял, что люди ушли в эту знаменитую крепость Рохана. Ну и по дороге наткнулся на тебя.

— Мне нужно в Хельмову Падь. — решительно проговорил Дезмонд. — Вы поможете мне?

— Конечно, что за вопрос! — усмехнулся самый старший Кенуэй. — Только давай без этих «вы». Мы с тобой все-таки не чужие люди. — Довольный произведенным эффектом на потомка, бывший пират направился к своей лошади, и подозвал к себе парня. Удобно разместившись на пегом скакуне, они направились в сторону великой крепости Рохана.

Довольно уставший Дезмонд немного задремал. Все-таки он сильно приложился головой о камень. При этом было не понятно, как он еще умудряется держатся в седле. Эдвард следил за ним в пол глаза и думал о том, что мальчик вырос за то время, как он видел его в последний раз. Да, бывший пират уже давно попал в этот мир, и довольно долго в нем осваивался. Он как-то во время своих странствий случайно увидел большой отряд гномов, которых сопровождали четверо людей в белых одеяниях. Первое время Кенуэй просто наблюдал за ними из далека, но даже на расстоянии, он не смог не заметить сходства этих парней. А то, что в одном из них очень сильно угадывались черты его сына и собственно, его самого, пират заметил довольно быстро. Да и вообще, все четверо имеют что-то схожее с ним. Будь-то какая-то черта лица, или же жест.

Тогда Эдвард решил не раскрывать себя, и отправился в Ривиндел, где познакомился с владыкой Элрондом. Тот рассказал ему о четырех братьях-ассасинах. А ведь он оказался прав. Те парни так же как и он попали в этот странный, но по своему прекрасный мир, и они в каком-то роде являются его родственниками. Он знал их истории со слов того же владыки. Покидая обитель эльфов, он попросил Элронда не распространяться про их встречу. Эльф только понятливо кивнул.

Далее годы прошли в скитаниях. Иногда он опять замечал четыре неразлучные белые тени. Временами скрытно помогал им выбраться из передряг. Он сам не знал, почему не хотел показываться им на глаза. У него постоянно было чувство, что время еще не пришло. Да и в этот мир попали не только они. И не то это здешние Эру решили развлечься, не то тамошние боги не захотели принимать их в своей обители, поэтому они все здесь. Но это все были просто философские мысли.

Чем ближе они подъезжали к крепости, тем сильнее портилась погода. За спиной послышалось недовольное ворчание Дезмонда, когда начался ливень. Добрались до места назначения они промокшими и продрогшими.

— Открыть ворота! — послышался властный крик капитана стражи. — Это следопыты!

— Следопыты вернулись! — вторили ему другие голоса.

Стоявший на вершине башни, Альтаир обернулся на голоса и с нескрываемой радостью посмотрел на прибывших. Он знал, кто этот светловолосый человек, что привез Деза. Нити связи с ним были почти такими же как и у Хэйтема. Только у этого человека они были чуть сильнее, будто они уже давно с ними сталкивался. Совершив идеальный прыжок веры, сириец бросился к прибывшим, чуть не сбив с ног ворчащего что-то Гимли.

— Дезмонд! — не успевший нормально отреагировать младший, был захвачен в крепкие братские объятья. Он даже пискнуть не успел, так как воздух из легких выбили сильные руки старшего брата. — О Аллах, Дезмонд! Не пугай меня так больше!

— Альтаир… — прохрипел чуть придушенный братским счастьем орленок. — Альтаир, если ты меня не отпустишь, то закончишь дел того орка…

— Упс, — буркнул сириец, и ослабив хватку, все же посмотрел на светловолосого мужчину, который по доброму улыбался глядя на них.

— Ну привет, внучек! — хмыкнул он, выбив араба из колеи, что помогло Майлсу ненавязчиво выбраться из крепких объятий. — У нас тут важное дело к королю Теодену.

— Кхм, — привлек их внимание улыбающийся Теодрет. — Прошу за мной.

Он повел ассасасинов и, подтянувшихся несколькими минутами позже, остальных членов братства в сторону крепости. Внутри был просторный зал, где разместился король со своими советниками. Он хмуро смотрел на карту и что-то бормотал себе под нос, и казалось даже не заметил прибывших.

— Отец, вернулся один из следопытов, — обратился к отцу принц. Теоден оторвал свой взгляд от карты и все-таки посмотрел на вход.

— Рад, что ты жив, — улыбнулся король. Дезмонд кивнул, и перешел сразу к делу:

— Сюда направляется целая орда орков, — проговорил он.

— Весь Изенгард опустошен, — продолжил Эдвард, серьезно смотря на короля.

— Сколько? — только и смог вымолвить король.

— Около десяти тысяч. — Спокойно ответил бывший пират. — Это созданная Саруманом армия, эти твари быстры, сильны, выносливы и умны. Хотя с последний пунктом я бы поспорил. — саркастический хмык эхом пронесся по залу. — Мне уже довелось наткнуться на отряд таких тварей. Они называют себе урук-хаями.

— Их силу мы уже знаем, — вздохнул Альтаир, и выжидающе посмотрел на короля. — Я уверен, что они прибудут сюда уже к ночи. Что вы предпримете, ваше величество?

— Не дадим им прийти. — Ответил король, и направился к выходу из крепости. Братство последовало за ним, а Эдвард, посчитав свою работу выполненной, пошел опустошать винные погреба, если такие здесь имелись. С внуками он и позже может пообщаться. — Я хочу чтобы каждый мужчина и юноша, который в состоянии нести оружие был готов к битве ночью. Мы прикроем мост и ворота сверху. Ни одной армии не удалось сделать брешь в крепости Пади.

— Несносный мальчишка! — прошипел Альтаир на короля. Дезмонд попытался спрятать голову в плечах, но у него ничего не вышло. Поэтому он взял под руку Шея и поспешил ретироваться с места будущей бойни. Нет, конечно, по сравнению с опытом двух жизней Альтаира, короля действительно можно было назвать мальчишкой, ведь у того не было стольких лет за спиной. Всего пятьдесят, если быть точнее. А это ничто по сравнению с Альтаировыми ста шестьюдесятью с хвостиком. Да и помнит сириец короля, пешком под стол ходившего. — Ты предлагаешь пойти своему народу на верную смерть? Что эти юноши и старики смогут сделать против урук-хаев? Другое дело сильные воины, но не у всех их есть шанс выйти живым из боя! Ты говоришь, что брешь в стенах еще ни разу не сделали? Так это скорее всего потому, что захватчики были столь глупы, что не заметили сточного канала в оборонной стене! Орки при желании с легкостью смогут от него избавиться и пробить себе путь в крепость.

— Я отвоевал много войн, следопыт. Следи за своими словами. — ответил Теоден чисто из гордости. Но он не мог не признать правоту человека стоящего перед ним. Было видно даже с первого взгляда, что он пережил не одну битву и даже войну. Но все же гордость, оскорбленная таким резким высказыванием давила на короля довольно сильно. — Я знаю как защитить свой дом.

— Они разрушат эту крепость, как вода разрушает камень. — проговорил Арагорн, в чем-то соглашаясь с другом. — Орда Сарумана будет грабить, сжигать, убивать… Они не остановятся ни перед чем.

— Злаки можно пересадить. Дома перестроить. В пределах этих стен мы переживем их. — настаивал на своём король. Правда, его уверенность немного пошатнулась.

— Они не идут сюда уничтожать растения или деревни Рохана! — рыкнул уже порядком выведенный из себя Альтаир. Но почувствовав руку Леголаса на своем плече, что таким простым жестом попытался его успокоить, он немного остыл и уже спокойнее продолжил. — Они идут уничтожать этот народ, до последнего ребенка! Ты прожил довольно долгую жизнь. Ты мудрый правитель. Не дай гордыне застелить свои глаза. Попроси помощи.

— И кто придет? Эльфы? Гномы? Нам не так повезло с друзьями как тебе или твоим братьям. Старый альянс уже давно мертв.

— Гондор ответит. — решительно сказал Арагорн.

— Гондор? — спросил Теоден. — Где был Гондор, когда Вестфол пал? Где был Гондор, когда нас окружали наши враги? Где был Гондор? Нет, Арагорн, мы одни. — Король вздохнул и обратился к капитану стражи, что тихо стоял возле своего господина. — Поместите женщин и детей в пещеры.

— Нам нужно больше времени для подготовки провизии и осады. — возразил один из воинов.

— У нас нет времени. Война идёт! — рявкнул Теоден. — Закрыть ворота.

* * *

Шей и Дезмонд мирно тренировались в стороне. Бывший тамплиер решил немного поднатаскать перед битвой своего названного брата. Да и просто он тоже был рад, что птенец оказался жив. После очередного выпада он все же заговорил, так как тренировка проходила в молчании до этого момента.

— Рад, что ты выжил. Альтаир себе места не находил…

— Спасибо. Я знаю, — вздохнул самый молодой ассасин. — Ау! — Шей играючи выбил меч из рук «противника», на что Дез обиженно нахохлился.

— Нельзя отвлекаться во время боя! — усмехнулся тот.

— Но ты сам начал разговор! — искренне возмутился Майлс.

— Хех, какой же ты все-таки наивный, орленок! — рассмеялся Кормак. Такого оскорбления своей птичьей гордости Дезмонд уже не стерпел, по этому с еще большими усилиями возобновил тренировку.

Альтаир следил за их тренировкой на одной из крепостных стен. Его мысли были о том, что если бы не указ короля, то он бы скорее всего попытался спрятать младшего в безопасном месте. Другой вопрос послушал бы его Дезмонд? Скорее всего нет, и возможно даже послал бы чересчур заботливого брата, во всех арабских, итальянских и американских традициях. Старший ассасин вздохнул.

— О чем задумался друг мой? — Леголас подошел бесшумно. Так как и подобает эльфу.

— Думаю, что мне бы стоило получше защищать свою семью. Случившееся с Дезмондом тому доказательство.

— В этом нет твоей вины, — серьезно проговорил эльф, садясь рядом с давним товарищем. — Никто не мог предвидеть такое. Но Эру благословили твою семью, смерть не спешит забирать вас.

— Но все-равно на душе не спокойно.

— Ты волнуешься перед битвой. Это нормально. — улыбнулся эльф. — Даже тот бой у Одинокой Горы, был менее масштабным. Но что еще будет? Не дай сомнениям поселиться в твоем сердце.

Леголас ушел оставив ассасина наедине со своими мыслями. А через некоторое время из оружейной вылетел злой как черт Арагорн.

— Демон бы побрал этого эльфа! — рычал он, проносясь мимо вставшего ассасина. Но умчаться далеко он не сумел, так как сириец схватил Странника за шиворот, от чего тот сдавленно охнул. — Ну, а тебе что надобно? Тоже боевой дух будешь «повышать»?

Сириец с улыбкой отрицательно покачал головой.

— У Леголаса есть способность успокоить лишь одного человека за определенное время. Всех остальных у него получается только вывести из себя. — усмехнулся он. — Пошли, уже вечереет, нам пора собираться.

* * *

Ассасины на отрез отказались надевать кольчугу. В бою они полагались на свою скорость и ловкость, а лишнее железо на теле их только тормозило. Шей был солидарен с мнением названных братьев. Ему тоже не прельщала мысль, что он должен был натянуть на себе сорок килограмм железа. Арагорн в один момент просто бросил идею, по его мнению, нормально экипировать этих гордых орлов, начал собираться сам.

Леголас, стоявший чуть позади все время, решил попросить прощения за свои слова у друга:

— Ты никогда не подводил нас. — заговорил эльф. — Я в тебе усомнился, прости.

— Тебе не нужно извиняться, Леголас.

— Леголас, да еще и усомнился в Арагорне? Ни как снег пойдет на юге, — усмехнулся Дез, за что получил легкий подзатыльник от брата.

— О! Какая прелесть! Все в сборе! — раздался веселый голос со стороны входа. — А я вот хожу по крепости ищу их, понимаешь ли…

— Простите, мы так и не успели познакомиться. — проговорил Арагорн, смотря на светловолосого мужчину.

— О! Так я как бы дедушка этих двоих оболтусов, Эдвард Кенуэй.

— Вот у меня созрел вопрос, — вдруг подал голос Гимли. — Сколько у вас еще родственников.

— Не спрашивай меня, не знаю. — буркнул Дезмнд, подымая руки вверх. — А почему ты кольчугу-то придерживаешь?

Гном хмыкнул и отпустил края кольчуги. Те со звоном упали на пол, полностью скрывая тело гнома.

— Немного тесна в груди.

— Так вам это, помощь в битве не нужна? — решил опять вернуть себе все внимание бывший пират.

— Кончено понадобитесь, у нас сейчас каждый воин на счету. — серьезно ответил Арагорн, и уже хотел добавить что-то еще, но его прервал громкий звук боевого рога.

— Это не орочий рог… — проговорил пораженный Леголас и первым бросился к выходу из оружейной. Остальные переглянулись и помчались следом.

В Хельмову Падь стройными рядами вошел отряд эльфов. Люди с удивлением и восхищением смотрели на представителей прекрасной расы. Видеть одного эльфа, это конечно хорошо, а видеть целый отряд превосходных эльфийских лучников — это уже совсем другое, захватывающее зрелище.

— Как такое возможно? — пораженно спросил Теоден.

— Нас прислал Элронд из Ривенделла. — заговорил Халдир, который вел этот отряд. — Когда-то эльфы и люди объединились и мы пришли отдать дань этому союзу.

— Эльфы Лориена! — радостно воскликнул Арагорн, подходя к Халдиру. Если быть честным хотя бы с собой он даже не надеялся на их помощь. Особенно после их веселого прибывания в лориэнских лесах. — Как же вы вовремя.

— Мы прибыли к вам в этот тяжкий час. — проговорил лориэнец, улыбаясь и приветливо кивая остальным членам братства.

— Ну теперь к нулевому шансу на победу прибавилось, один, два, три… Много. — прокомментировал Дезмонд, уворачиваясь от очередного подзатыльника. Кажется, он решил заменить собой Эцио. И у него это отлично получается…

Было холодно. Моросящий дождик грозился перейти в настоящий ливень. Перед крепостью разливалась грязная волна орков, рык которых было слышно на всю долину. Железо, навешанное на них в неком подобии защиты, жутко гремело. Звук этот столь сильно раздражал, что все эльфы, да и большинство людей морщилось от отвращения и неприязни к этим тварям. Вот с одной стороны, что стадо этих ополоумевших баранов, что сейчас дружно стучит копьями по земле, может сделать против организованной человеческой армии. Ну ладно, почти организованной, но ведь эльфы компенсируют недостаток опыта со стороны крестьян и юношей?

Дезмонд, стоявший среди эльфов, думал, что обрывки событий этой битвы он еще помнит. Не полностью, но все же. Исход этой битвы должен выйти в их пользу. Но ценой многих жизней. Сейчас никто наверняка не знает, кто выйдет из этого боя живым.

Гомон, создаваемый орками прекратился. И судя по крикам Арагорна, кто-то выстрелил не дождавшись команды. Скорее всего это был кто-то из стариков, не удержавший тетиву. Все-таки натянуть и удерживать ее не всем под силу. Орки черной волной хлынули на стены башни, как мощный поток бурной и грязной реки прорвался сквозь плотину, норовящий снести все на своем пути.

— Приготовились стрелять!!! — прогремела команда Арагорна. Эльфы и ассасины натянули тетиву. Оперение стрел приятно защекотало щеку Дезмонда, и он еле слышно фыркнул.

— Выпустить стрелы! — последовала вторая команда Странника и в тварей со свистом полетели сотни стрел. Дождь заглушал тихий звон тетивы, что получила свободу. Вот послышался громкий визг пораженных орков. Гадкий звук тонул в шуме топота тысяч ног. Громкие указания срывались с губ Арагорна и других командиров. Стрелы летели, и ни одна не промахнулась. Каждая попала точно в цель, поражая противника.

— Дайте их мне, дайте! — нетерпеливо рычал Гимли, стоящий рядом с Леголасом. Шей, находящийся с другой стороны от гнома был солидарен с его мнением. Стрелять из лука Кормак не умел, но его клинки были готовы в любой момент пролить вражескую кровь.

— Лестницы! — не хуже грома разнеслось над крепостью. Ливень начал стихать, но от этого легче сражаться не стало.

— Мечи! — прорычал Арагон, доставая свой клинок. Остальные воины беспрекословно повиновались приказу. Урук-хаи резво полезли на стену, радостно скалясь и уже предвкушая, как начнут кровавую бойню на стене.

— О, стремянки подошли… — хмыкнул Дез, и вонзил в первого орка свой клинок. Стоящий рядом с ним эльф, странно покосился на ассасина, но потом понятливо усмехнувшись, сам начал бой. Не суждено было сбыться орочьим планам, ведь они напали на превосходных эльфийских воинов и обозленных ассасинов с бывшим тамплиером в придачу. А учитывая то, что Эдвард так и не нашел винного погреба, пират был очень зол. И главными целями, для вымещения своего недовольства и искреннего возмущения стали орки, имевшие наглость подпортить ему планы на вечер. Эльфы предпочли освободить пространство для беснующегося ассасина, боясь попасть под горячую руку, мало ли, что этому странному человеку может взбрести в голову. Пришибет и не заметит. А если он действительно родственник братьев-следопытов — то точно пиши пропало.

Альтаир сам не понимая как ввязался в игру между Гимли и Леголасом, кто больше орков перебьет. Позже к этому своеобразному соревнованию присоединился и Шей, ненавязчиво выкрикнув спорщикам: «А у меня сорок три!» С этими словами битва стала еще более яростной.

— Обернись! — крикнул Дезмонд, сражающемуся рядом с ним эльфу. Тот быстро развернулся и снес голову решившему подойти сзади орку. Достав свою стрелу, он и ловко и молниеносно метнул ее куда-то за спину Деза, а секунду спустя ассасин услышал лишь жалобное вытье умирающей твари. Усмехнувшись и кивнув друг другу они продолжили сражаться. Только теперь уже это был дуэт человека и эльфа. Слаженный, смертоносный и от это не менее прекрасный.

— Тиаран, — просто сказа воин лориэна, поднырнув под выпадом Деза, и убив еще одну тварь, зашедшую за спину человека, а голова другой твари, которая посмела замахнуться на эльфа полетела вниз со стены.

— Дезмонд, — усмехнулся парень, продолжая битву.

Среди орков началось какое-то странное волнение, а потом чуть ли не панический крик Арагорна разнесся над головами воинов.

— Сбей его, Леголас!!! Убей его!!! — кого именно имел введу Странник ассасины не поняли. Все произошло слишком быстро. В одну секунду стена чуть приподнялась, а потом разлетелась множеством огромных булыжников, что давили орков, попавших под них. Оглушенные взрывом воины не сразу сообрази что произошло. Зато король видел все, и понимал, что Альтаир говорил дело. Но сейчас уже ничего не сделаешь.

— Дезмонд, ты в порядке?! — прокричал Тиаран, помогая подняться ассасину. Тот оказался слишком близко к центру взрыва. — Что это было?!

— Нас взорвали, шеф, — пессимистично отметил Дез, смотря на огромную брешь в стене.

— Я же говорил!!! — разнесся яростный крик Альтаира, и с десяток орков попадали за мертво от разлетевшихся в разные стороны метательных кинжалов.

— Не буянь, прорвемся, — отозвался Шей, все еще немного оглушенный, но тем не менее продолжающий отлично сражаться.

— Арагорн!!! — громогласно крикнул Гимли и прыгнул в гущу урук-хаев, что радостно скалясь, заполняли собой брешь в стене. Леголас решивший переместиться вниз, схватил первый попавшийся орочий щит, и ловко съехал по нему с лестницы. При этом острая сталь в конце пути на полном ходу разрезала глотку незадачливому орку.

— Позер, — фыркнул Эдвард, и так же как и Гимли ранее, спрыгнул в гущу врагов. — Полундра! — ошарашенные орки не сразу поняли что произошло, как уже валялись тихими безопасными трупами на мокрой земле. Завязавшаяся битва за ведома была проигрышной для эльфов, но они отчаяно продолжали сражаться со все прибывающими тварями.

— Отступаем в крепость!!! — очередной приказ Арагрна вызвал тонну недовольства со стороны пирата.

— Как отступаем?! Я только начал!!! Эй куда вы меня тащите?!

— Успокойся, дедушка, в твоем возрасте вредно очень много волноваться! — усмехнулся Дезмонд, подхвативший брыкающегося пирата под одну руку.

— Тебе за сердцем нужно следить, — поддержал брата Альтаир с другой стороны.

— Выпорю негодников!!!

— Держите ворота! — разнёсся крик, что смог прорваться сквозь шум сражения. Эльфы вновь взобрались на стенах, и как будто бы мстя, начали отстреливать врагов стрелами. Оркам удалось пробить знатных размеров дыру в воротах, что уже очень не понравилось хозяевам крепости. Каждая тварь просто мечтала пролезть в эту дырку, как какая-то каракатица или жук. Ругательства солдат смешались с рыком тварей, от одного этого звука уши закладывало. Но, как выразился Эдвард: «Их возня раздражает.»

Арагорн, Шей и Гимли вышли через тайный ход. Прижавшись спиной к стене, они медленно продвинулись по каменному выступу, стараясь не шуметь.

— Хм, если постараться, то этот ход вполне можно заметить. Интересно почему в него еще никто не ломится? — недовольно хмыкнул Альтаир, решивший присоединиться к намечающемуся веселью.

— Да потому что там вход, а здесь выход, — хмыкнул Шей, поудобнее перехватив меч.

— Аргумент, — усмехнулся Альтаир, обменявшись с Арагорном насмешливыми взглядами.

— Давайте уже, — шёпотом потребовал Гимли, — мы их перебьём.

— До моста далеко, — тихо отозвался вмиг посерьезневший Странник. Гном задумался, чуть выглянул и, что-то неразборчиво буркнув, произнёс:

— Кинь меня.

Люди удивлённо посмотрели на Гимли.

— Что?

— А в Мории ты говорил совсем другое, — шепотом напомнил Альтаир.

— Я не осилю такой прыжок, — настаивал гном. — Швырните меня уже, чтобы я раскроил этим тварям черепушки!

Арагорн со вздохом аккуратно взял гнома за шкирку.

— Только не говорите эльфу.

— Ни слова. — Хмыкнул человек и швырнул гнома в гущу врагов. Особо неудачливых снесло с моста сразу же. Будь бы там сейчас Дез, он бы точно сказал коронное «Страйк», но американца сейчас среди них не было. Перепрыгнув брешь, люди тоже начали яростно отбиваться от назойливых тварей, давая возможность роханским воинам закрыть дыру в воротах.

— Арагорн! — позвал король следопыта. — Уходите от туда!

Леголас кинул Страннику и Гимли веревку, а ассасин и бывший тамплиер, еще немного попортив жизнь оркам, ловко вцепившись в каменные уступы начали взбираться по стене. Как орки решили не мелочиться на таран и начали подымать еще лестницы. Правда парочку Леголасу удалось повались, благодаря своему зрению и верному луку. Попасть стрелой в натянутый канат простой человек и с десяти метров вряд ли сможет. А со ста — не каждый мастер лучник.

Тучи понемногу начинают расходится, открывая путь первым лучам солнца. Трудная ночь подходила к концу и начинался такой же трудный день. Если бы не одно но. И вот это, но сейчас на огромной скорости мчалось на опешивших урук-хаев, сметая их ряды. Всадники Рохана подоспели вовремя. Гендальф успел. Хотя, когда он опаздывал? До окончания этой битвы оставались считанные часы…

* * *

Через два часа после битвы небольшой отряд направился в Изенгард. Обиталище Сарумана встретило путников затопленной местностью и полной разрухой, единственное, что уцелело, была башня Ортханк, стройно возвышающаяся над этой местностью. Было такое ощущение, будто сюда совершило набег двадцати тысячное войско. Разрушило все ко всем чертям и ушло восвояси. Возможно, так бы все и думали, если бы не два хоббита, что сидели на развалинах стены, мирно покуривающих трубку.

— Только посмотрите на них. — начал возмущаться гном. — Мы их разыскиваем, волнуемся, а они сидят тут, пьют и курят.

— Мы сидим на поле победы и вкушаем её заслуженные плоды. — сказал Мерри, — Солонинка особенно хороша.

— Солонинка? — улыбаясь спросил гном. Но Альтаир не дал на долго расслабится ребятам:

— И вообще мы попросили вас просто отойти подальше от поля битвы, — недовольно смотря на хоббитов, проговорил он. — А вы, негодники, умчались в мрачный, темный и опасный лес.

— За нами гнался слишком настырный орк! — выкрикнул в свое оправдание Мери.

— Да, да! — покивал головой Пипин. — Но Древень нас спас. Мы тут как раз по его приказу. Он теперь здесь главный. — объяснил хоббит. — И он просил проводить вас, когда вы придете.

— Ну что ж, ведите.

Смотря на затопленный и разрушенный Изенгард, ассасины поражались. И это все было сделано с подачи хоббитов? А малыши не такие уж и безобидные, какими могут казаться на первый взгляд.

— Пожалуй, идею с Орденом в Шире не буду откладывать далеко… — задумчиво пробормотал Альтаир. Дезмонд странно покосился на старшего брата, но решил свои комментарии оставить при себе. А Шей только удивленно уставился на друга, поражаясь серьезности с которой были произнесены эти слова.

— Энты. — пораженно проговорил Леголас смотря на лесных созданий, что спокойно гуляли по затопленной земле. Было видно, что эти деревья довольны проделанной работой.

— Мой юный господин Гэндальф, — заговорил Древень, — я так рад, что вы пришли. С камнями и завалами я справлюсь, но что делать с колдуном, запертым в башне?

— Голову отрубить и дело с концом. — предложил Гимлм.

— Нет. — возразил Гэндальф. — Он нужен живым. Будьте осторожны, даже запертым, он опасен. Покажись, Саруман! — крикнул Гэндальф.

Колдун вышел на крышу Ортханка и с ненавистью посмотрел на своих новых гостей. Всего его планы полетели коту под хвост, а все из-за чего? Точнее кого? Этих барлоговых братьев-ассасинов, сначала умудрившихся убить его верного слугу в Эдорасе. В Мории выжить, а потом еще и эту дуреху поймать! А ведь чувствовал, что эта девчонка просто бездарность. Заносчивая, красивая, стервозная, но бесполезная. Принца убить не смогла. Вот он, возле папаши устроился. Гендальфа с посохом к королю подпустила. Сейчас одна надежда только на ее брата, что развел свою деятельность в Гондоре. Хотя, Саруман уже ни на что не надеется.

— Ты вёл много войн и многих побеждал, Король Теоден, — начал говорить Саруман. Терять-то все-равно уже нечего. — А после, заключал мир. Так почему бы нам и сейчас не заключить перемирие? Разве не можем мы помириться с тобой?

— У нас будет мир. — ответил Теоден. — Мы смиримся, когда ты ответишь за разорение деревень и городов до которых успели добраться твои загребущие руки. За всех погибших детей! Мы смиримся когда жизни солдат, павших в недавней битве, будут отмщены! Когда ты окажешься на виселице на поживу своим же воронам. Тогда у нас будет мир.

— На поживу воронам? — крикнул маг — Безумный старик! Чего тебе надо, Гэндальф серый? Дай угадаю. Тебе нужен Ключ от Ортханка? А может, от самого Барад-Дура, вместе с коронами семерых владык и жезлами пятерых Магов!

— Твоё предательство зашло слишком далеко. — ответил Гэндальф. — Тысячи жизней были под угрозой. А ты мог бы спасти их, Саруман. Ты слишком сильно увлекся замыслами врага.

— Зря пытаешься во звать к его совести, Гендальф. — покачал головой Шей. — Она от него уже давно ушла. Не смогла, бедняжка, мириться с этим старым хрыщем. — Не прикрытое издевательство в свою сторону колдун не смог стерпеть. Но единственное, что ему сейчас оставалось, это беспомощно взирать на все со своей теперь уже темницы.

— Так, стало быть, ты прибыл за информацией. У меня есть, что сказать тебе. В самом сердце Средиземья нечто гниёт. Что-то, чего ты узреть так и не смог. Но Великому Оку видно всё. Он использует эту возможность и сейчас. Скоро он пойдёт в наступление. Все вы погибнете. Но ты ведь итак это знаешь, не так ли, Гэндальф? Не можешь ведь ты подумать, что этот бродяга когда-нибудь займёт трон Гондора? Этот, ползающий в потемках изгой ни за что не станет королём. Гэндальф не колеблется жертвовать самыми близкими. Теми, кого он якобы любит. Скажи, что за слова утешения ты сказал полурослику, отсылая его на погибель? Путь, на который ты его наставил приведёт только лишь к смерти.

— Мне это надоело. Леголас пристрели его. — прорычал Гимли, который уже не мог терпеть этого наглого старикашку.

— Нет, он нужен нам… — Не успел Гендальф договорить, как его перебил Альтаир.

— Не стоит недооценивать врага, митрандир, — серьезно проговорил араб. — Оставить врага в тылу, пусть и с виду бессильного — будет не разумно.

— Тем более, у него что-то есть. — вдруг подал голос Дез. — Что-то темное, излучающее странную силу. — Гендальф нахмурился, смотря сначала на младшего ассасина, потом на Сарумана. Было бы глупо надеяться, что белый колдун сразу выдаст все свои секреты, но видать того уже окончательно старческий маразм заел.

— Да что ты говоришь, мальчик? — притворно голосом пропел старик. — Чувствуешь, да? Чувствуешь черную силу?! Я говорил, что мой господин видит все, он видит вас и ваши планы через меня! Узрите же мощь Саурона! — он достал из рукава какой-то темный шар, и начал что-то шептать. Шар наливался огненным светом, но Леголас сработал молниеносно, и вот уже Саруман летит вниз со стрелой в сердце. А рядом с ним падает все еще сияющий, как огненное око, шар. Он упал на огромный булыжник, коих здесь теперь было много, и раскололся на несколько частей. Осколки в последний раз возмущенно вспыхнули огнем и погасли.

— Это был Палантир… — пробормотал Гендальф. — Если это действительно то, о чем я думаю. Но сейчас мы уже не узнаем, что это было на самом деле. Магия покинула этот предмет.

— Я останусь здесь. Мы вернем этому месту былую красоту… — Пророкотал Древень.

— А нам пора обратно в Хельмову Падь. Еще много чего нужно сделать. — Проговорил король.

Действительно у них еще множество дел, требующих решения. Да и в скором времени должна прийти весточка от Хэйтема. В общем скучать никому не придется.

Званый вечер во дворце Минас-Тирита. Нарядные знатные дамы и господа, богато украшенные залы, длинный стол с разными яствами. Здесь было довольно людно и красиво. Дэнетор решил устроить своему сыну, или же все-таки себе праздник, хотя сам Боромир рад был бы оказаться от сюда подальше. Ну стукнуло его отцу что-то странное в голову, та зачем отпрыска в это втягивать. А еще и этот вот Борджиа на него странно посматривает, что иногда аж в дрожь бросает. Нет воину здесь определенно не нравилось. Радовало только одно: здесь были его союзники в виде опытных убийц и следопытов.

Вон Арно флиртует с какими-то барышнями, как и Эцио чуть в стороне. Те застенчиво хихикали, прикрывая ладошками свои аккуратные ротики. Однако не смотря на всю свою развязность поведения эти ассасины были очень внимательны. А итальянец еще и старался лишний раз не попасться на глаза своему заклятому врагу. Коннор стоял чуть в стороне, стараясь не отходить далеко от Боромира, ведь именно у метиса было противоядие. И именно он должен был оказать помощь сыну наместника, если Борджиа решит сделать свой ход. В это время Хэйтем, внимательно следивший за предполагаемой угрозой, увидел мелькнувшую тень за огромным окном и нахмурился. Чем дольше он здесь находился тем сильнее его одолевало плохое предчувствие. Что-то скоро произойдет.

Боромир в очередной раз нервно одернул свою богато украшенную рубаху и решил пройтись по залу. Все-таки трудно стоять на одном месте. И в который раз он подумал о бесполезности этого приема. Армия Мордора давит на их страну, желая смести ее с лица земли. Странно, что они еще этого не сделали, судя по тому, как правит его отец. Он прошелся по залу и заметил на себе взгляд Эцио. Итальянец незаметно ему кивнул и направился в сторону трона, возле которого восседал Дэнетор и спорил о чем-то с Чезаре. Нашли время, честное слово.

— Боромир, подойди сюда, — обратился к нему Хэйтем. Пройдя чуть в сторону, они стали возле большого окна. — У меня появилось дурное предчувствие… — проговорил бывший тамплиер. Боромир кивнул. Предчувствие этого человека не стоит пропускать мимо своего внимания.

Арно краем глаза заметил подозрительный пас рукой Борджиа и еле успел парировать удар кинжалом от одной очень милой особы. Другие девушки испуганно отпрянули от них, в надежде побыстрее убраться с опасной зоны. Эцио успел заметить только на мгновение острое лезвие клинка, которое вонзилось в сердце наместника трона Гондора, как Чезаре, уже заметивший старого врага, довольно прытко рванул в сторону выхода, ловко лавируя между столами и испуганно отскакивающими кричащими людьми. В зале переполох, никто ничего не успел понять и только неудачливый убийца Боромира медленно осел на пол, пораженный скрытым клинком старшего Кенуэя. На Арно и Коннора насело несколько человек с оружием. По их движениям и ловкости было понятно, что они достаточно сильные и опытные убийцы. Эцио сорвался с места и помчался за Борджиа. Казалось, тамплиер стал гораздо быстрее и ловче с последней их встречи. Он бежал по улицам горда, ловко миную расставленные заранее ловушки, что они поставили на всякий случай.

— Да стой же ты! — рыкнул Эцио, ловко перепрыгивая через торговый прилавок. Был поздний вечер, так что людей было не много. Это довольно упрощало как побег так и погоню. Очередной поворот и вот ассасин практически настиг свою жертву, но Чезаре вдруг резко развернулся, махнув лезвием клинка прямо перед носом у своего врага.

— Давно не виделись, старый враг, — усмехнулся он. — Как видишь мне не составило труда убить наместника трона Гондора. Твои союзники сейчас сражаются с моими элитными убийцами, а сам ты загнан в ловушку.

— Я с удовольствием убью тебя еще раз… — прошипел мастер-ассасин, медленно перенося свой вес с одной ноги на другую. За спиной он услышал шаги. Тихие, едва уловимые его чутким слухом. Где и как Борджиа смог найти таких профессионалов? На этот вопрос он не мог нейти ответа. Единственное, что он понимал это то, что придется дать бой.

— Ты думаешь, что тебе это удастся во второй раз? — хмыкнул Борджиа. С тихим шелестом меч вышел из ножен и Эцио бросился на врага. Чезаре едва успел парировать выпад ассасина, как на него понесся еще один смертоносный удар. Темные тени сорвались со своих мест и ринулись в атаку. Аудиторе оттолкнул от себя давнего врага, досадливо хмыкнул и молниеносно отбивал атаки профессиональных убийц. Однако даже с его мастерством против стольких опытных врагов было трудно устоять.

Развернулся, поднырнул под вражеским мечем, вонзил клинок в тело человека в черных одеждах. Спину неприятно обожгло — чужой клинок испил его крови. Но это не остановило разъяренного орла, что вспомнил былое. Былую боль утраты, горечь потерь, злость на врага. Борджиа не повезло с ним встретиться вновь. С Белой Смертью, что доберется до него рано или поздно. Вот только сейчас… Сейчас танцующий танец смерти ассасин был загнан в ловушку, прижат к стене, но как орел в тисках продолжающий бороться за свою жизнь.

Свист стрелы и вот еще один убийца в черных одеяниях падает на землю, последний раз вздохнув. Коннор никогда не прощал нападения на свою семью. Он любил и дорожил своими братьями. Он стремился их защитить и не желал их терять. Еще один разъяренный дикий орел принял бой. Вот теперь тамплиеру времен Ренессанса пришлось действительно занервничать. Он не был идиотом и слушал все, что говорил ему его теперешний Господин. Он знал о том что Эцио здесь с еще несколькими ассасинами. Он ждал этой встречи. Но теперь, когда он своими глазами вновь увидел смертоносный танец своего врага. Его кровавую вендетту, Чезаре вновь стало непосебе. Действительно ли он хотел встречи и реванша со старым врагом? Определенно да. Но сейчас в его разуме поселились сомнения, как бы эта встреча вновь не стала для него последней.

Ассасины продолжали бой. Убийц, черных теней, уже почти не осталось. Их было всего десять, но они были сильны, быстры и ловки. С ними трудно было справится. Но ведь тамплиер отчетливо помнил, что теней было гораздо больше. Пронзительный «Кар» грача где-то в небе отогнал все вопросы на задний план. «Чертов Фрай! Я так и знал, что ему не стоит доверять!» пронеслось в голове у Борджиа. Он действительно не знал, что тот человек был ассасином. Он думал, что тот обычный наемник, коих много во всех городах. Но отсутствие большей части его людей здесь, в не слишком широком проулке, давало понять, что его план с треском провалился. Но ведь его Господин, Саурон, уже окончил все свои приготовление и готов обрушить на Средиземье всю свою разрушительную мощь. И никакие ассасины не помешают ему!

Вот о чем думал Чезаре, когда острое лезвие красивого скрытого клинка пронзило его сердце. Он смотрел в пылающие золотом глаза Эцио и победно ухмылялся. Он проиграл, не нужно было ставить все эти бесполезные интриги. Все-равно все его труды будут напрасны, ведь разрушительная, опустошающая мощь Саурона, скоро обрушится на эти земли, не оставляя после себя ни одного следа…

— Эцио? — подошел к брату Коннор и положил руку на его плече.

— Все в порядке Коннор, — отозвался итальянец, смотря на поверженного врага, в открытых глазах которого читалось откровенное безумие. Но стеклянный взор был направлен в небо, туда, где летал черный грач к которому присоединился невесть откуда взявшийся сокол. — Просто вспомнил кое-что… — проговорил он, тряхнув головой и посмотрев в сторону. Там, прислонившись к стене стоял мужчина в капюшоне.

— Прекрасный бой превосходных мастеров, — проговорил он. — Но он был не первый и, увы, не последний.

— Кто ты такой? — нахмурился Коннор.

— Джейкоб Фрай, ассасин, — усмехнулся он. — Вас нужно предупредить, что не все тамплиеры пошли на мировую с нами…

— Мы это уже поняли, — хмыкнул Эцио, кивая в сторону трупа Борджиа.

— Ненавижу, когда меня перебивают, — закатил глаза Фрай. — Не только некоторые тамплиеры перешли на стороны Саурона, но и ассасины тоже!

— Как так-то? — удивился подоспевший Арно. Француз запыхался и устал, но он мчался на помощь своими друзьям, надеясь что с ними все в порядке. И он был рад, что это было действительно так.

— А вот так! — раздраженно отозвался младший Фрай. — Эти «Черные Тени» тому подтверждение. В прошлой жизни они были членами Братства Ассасинов. Здесь же они слуги Саурона.

— Высшие силы затеяли странную игру… — покачал головой Эцио. — Настали времена, когда бывшие враги стали друзьями, а бывшие друзья — врагами…

— Мы справимся! — проговорил Арно. — Нужно только не опускать руки.

— Ты прав, — согласился с ним Коннор. — Чтобы не произошло, мы все еще ассасины!

— Мы действуем во тьме, чтобы служить свету! — усмехнулся Джейкоб. За его спиной на мгновение зашевелились тени и на свет вышла красивая девушка, неуловимо похожая на Фрая. Она смотрела всех своим пронзительным взглядом и кивнула.

— Нас же направляет Отец Понимания, — проговорил вышедший из тени Хэйтем. За его спиной находился Боромир и еще несколько человек в доспехах, подозрительно похожих на доспехи крестоносцев.

— Мы ассасины, — проговори Коннор.

— Мы тамплиеры, — ответил Боромир.

— Отбросим былые распри… — усмехнулся Эцио, сделав шаг вперед.

— Ради светлого будущего… — закончил Хэйтем.

— Пусть мир увидит новый союз! И чтобы не затеяли боги, мы победим в этой войне! Ведь слишком много зависит от нас!..

* * *

Альтаир восседал на крыше дворца Медусельд вместе с Дезмондом, безмятежно смотря вдаль. Укол боли в спине уже давно прошел, а значит с их братьями точно все в порядке. Шей сидел чуть в стороне, отдыхая. Они понимали, что скоро у них не будет такой возможности спокойно сидеть и ничего не делать. Отдыхать в тишине и спокойствие.

— Вот я все время думал… — вдруг проговорил Дез, поежившись от прохладного ветерка и теснее притиснувшись спиной к спине старшего брата. Поймав на себе заинтересованный взгляд Шея и услышав какое-то невразумительное, но точно одобрительное, мычание от Альтаир, Дезмонд продолжил: — А с чего, собственно, началось противостояние ассасинов и тамплиеров?

— Хм… — задумчиво протянул Альтаир. До этого момента он не задумывался о таких вещах. Да при прошлой жизни он делал лишь то, что ему велит Мастер и к чему ведет Кредо. Он редко думал о подобных вещах и принимал вражду между орденами как должное. — Никто уже не помнит, — вздохнул Альтаир. — Или же я уже не помню. Возможно началом послужили разные мировоззрения. Может что-то еще. Или же в этом изначально виноваты Частицы Эдема.

— Но ведь здесь нет никаких Частиц Эдема, — хмыкнул Дез. — Сюда попали и ассасины и тамплиеры. Но не всех мы пытаемся убить, так же как и нам не все пытаются вогнать клинок в сердце.

— К чему ты клонишь, орленок? — спросил Шей, смотря вдаль. В сторону гор. Там на заснеженных вершинах сверкали белым светом мириады снежинок. На на вершине самой высокой из гор запылал огромный сигнальный огонь.

— Здесь нет того, ради чего нам бы стоило враждовать, — ответил за младшего Альтаир и встал со своего места, тоже смотря в туже сторону что и бывший охотник на ассасинов. — Однако, здесь есть то, ради чего нам стоит объединится!

— Наши братья зовут нас… — проговорил Дез смотря на полыхающий вдалеке огромный сигнальный костер. Арагорн уже бежал во дворец, желая предупредить об этом короля. Эдвард, курящий с Гимли трубку, предвкушающие усмехнулся. Он уже был готов к новой битве. Гендальф и Леголас же смотрели вдаль. И маг и эльф почувствовали, как дрогнуло мироздание, как напряглись потоки магии Средиземья, что проходили здесь через каждую травинку. Они чувствовали радость Эру.

* * *

Благородный, высокий воин в сверкающих доспехах, смотрел в сторону гор. Туда, где горел сигнальный огонь. За его спиной было войско. За ним шли люди. Те, кто когда-то враждовал, объединились ради совместного светлого будущего. Они знают, что могут и не вернуться с этой войны. Они знают, что Саурон плетет свои темные интриги, последствия которых могут уничтожить все! Всех людей, эльфов, гномов, хоббитов… Выжечь леса, вытоптать поля, разрушить города, сжечь села и убивать, убивать, убивать… Разве новый союз допустит это?! Боги дали им новый шанс прожить все заново, не тратя свои жизни на бессмысленное противостояние! И они не упустят его…

Боги веселились! Боги наблюдали! Этот мир больше никогда не будет прежним. Тысячи дорог, что вели к разным исходам. Множество разных героев, путешествующих с Братством. Но сейчас они наблюдали конкретно за этим миром. За этой ветвью. За этим кругом событий, которые произошли в этом мире. Ведь она такая непредсказуемая. Она такая забавная!

— Всего шесть тысяч копий… — тихо, даже немного расстроенно проговорил Арагорн. — Шести тысяч не хватит, чтобы сокрушить легионы Мордора. — Надежда на удачный исход боя утекала от него по капле, но все еще верил. Хотели вверить. Надеялся. Неизвестно на что, или же все-таки известно? Он сам не понимал, что творится в его душе. Его охватила тоска. Холодно и тоскливо, как будто бы он терял что-то вот в данный момент. Это что-то, или кто-то, медленно угасал, оставляя после себя в его душе пустоту. Неприятно, непривычно, тоскливо и… страшно.

— Все будет хорошо, — положил руку на плече друга Леголас. Над ними давно летал гордый, прекрасный орел. И как уже давно успел заметить эльф, эта птица приносила им удачу. Как и те люди, что путешествуют с ними с самого Ривиндела. Они как гордые птицы в человеческом обличии. Сильные, независимые, свободные… Альтаир и Дезмонд вместе с Шеем сидели у костра, что-то бурно обсуждая, Леголас еще раз посмотрел в их сторону и улыбнулся. — Никогда не думал, что моя судьба будет столь тесно связана с людьми.

— Большая часть из того, о чем мы не думаем, имеет привычку воплощаться в жизнь, — усмехнулся Арагорн, а потом вновь посмотрел на восток. — Надеюсь Гендальф успеет вовремя.

— В Минас-Тирите много умелых воинов. А еще там сейчас четверо умелых воинов, каждый из которых может заменить собой десяток солдат, — проворчал Гимли, подходя к друзьям. — Идите к костру, господа, еда уже готова.

— Тучи сгущаются, — вдруг проговорил Леголас, нахмурившись.

— Пусть себе сгущаются дальше, — фыркнул Шей, но все же посмотрел туда же, куда и эльф. — Скорее всего, армия Мордора уже покинула свои земли.

— Завтра мы отправляемся в путь, — проговорил Эомер. — Нам еще три дня скакать в сторону Гондора, надеюсь они продержатся столько.

— Мы все надеемся на это, — кивнул Альтаир.

— Полундра! Чертова сухопутная крыса! Да когда же ты угомонишься?! — прогремел над лагерем голос Эдварда. Все сидящие у костра сразу обратили свое внимание на бывшего пирата. Тот пытался успокоить разбушевавшуюся лошадь, которой не очень нравилось находится возле странного, жуткого ущелья, из которого веяло холодом и… смертью.

— Что не так с этим человеком?.. — задумчиво, ни у кого особо не спрашивая, задал вопрос в никуда Леголас.

— Да вот в детстве мечтал он быть моряком. Да не с ладилось у него с этим. — усмехнулся Шей, даже не подозревая, что старший Кенуэй его слышит. — Вот теперь и тронулся головой на этой мечте… ух ты ж, дьявол! — прямо мимо его носа просвистел метательный кинжал.

— Я тебе дам тронутый! — зло проговорил Эдвард, вмиг позабыв про непослушную и перепуганную лошадь. — Следи за языком, не то укорочу его!

Бывший охотник на ассасинов, под смешки товарищей, затравленно посмотрел на кинжал, и предпочел промолчать. Для жизни безопасно, да и нервы целее будут… Посидев еще немного, он разбрелись по своим палаткам, собираясь отдохнуть перед долгой дорогой и битвой.

Тихая ночь опустилась на лагерь. Уставшие воины легли спать. Им нужно отдохнуть перед битвой и набраться сил. Несколько стражей несли вахту. Они удивленно обернулись на шум, доносящийся за их спинами, но увидев виновников, только хмыкнули и вернулись к своему занятию.

— Арагорн, не иди туда один, — прошипел Альтаир воину. — Я понимаю, что нужно, но возьми с собой хотя бы Леголаса и Гимли!

— Нет, я понимаю твое беспокойство, но пойду туда один, — упрямо возразил будущий король.

— Да куда он денется, мы пойдем вместе с ним! — услышал он ворчание гнома. — И никаких возражений! — видя, что Арагорн уже открыл рот, чтобы сказать хоть слово, не терпящим отказа тоном проговорил гном.

— Мы пойдем за тобой, Арагорн, и будем помогать тебе, хочешь ты этого или нет, — проговорил эльф. — Удачи вам, братья-следопыты.

— Удача — это миф, — отозвался Шей, наблюдавший за этим действием с самого начала. — Но все-равно спасибо на добром слове.

Воины, оседлавшие своих коней кивнули, и направили скакунов в ущелье.

— Куда это они? — спросил чуть сонный Дезмонд.

— За проклятым войском, — ответил младшему сириец. — Идем спать, до рассвета осталось всего пара часов, а больше так отдохнуть у нас не получится.

* * *

Громкий рев боевого рога пронесся над длиной, заглушая своей воинственной песнью злобный рык тысячи тварей. Солнце только восходит, а войско Рохана уже прибыло на помощь Гондору.

— Без страха!!!

Рев тысячи глоток пронесся спустя мгновение. Орки опешили, что эти люди себе возомнили?! Великая армия Саурона уничтожит всех, кто смеет противостоять их господину. Черное войско ощетинилось. Часть его отделилась от остального и повернулась в сторону неожиданно появившегося врага.

— На Смерть!!!

Храбрость воинов вводит врагов в смятение. Люди, эти странные, слабые существа, посмели выступить против них. Король-чародей Ангмара на своей верной виверне, отвлекся от города и посмотрел на людское войско. Похолодало… Сама смерть услышала крик воинов, готовых бесстрашно отдаться ей.

— За жизнь!!!

Еще один громкий, стройный крик тысячи глоток, и огромная армия ринулась с места, бурной волной накатывая на, уже не таких уверенных в своих силах орков. Этот поток не обращал внимания на выпущенные стрелы. Он продолжал мчаться вперед, не смотря ни на что! Орки запаниковали, начиная отступать. Но ведь некуда! За их спинами Минас-Тирит, который так и не поддался их осаде. Впереди бесстрашное войско, несущееся прямо на них со всех флангов.

Волна накатила на камень, размывая его в черный песок. Мордоровских тварей выкашивали острые клинки. Давили копыта лошадей. Поражали стрелы лучников. Альтаир и Дезмонд старались не отходить далеко друг от друга. Ассасины давно спешились, попав точно в центр вражеского войска, туда, где им уже можно было не опасаться быть раздавленными своими же союзниками.

Удар! Ловкий, быстрый, точный. Орк падает на землю, заливая зеленую траву своей черной кровью. Шелест лезвия о ножны, клинок жаждет крови и битвы. Может, это их последний бой? Может они уже и не вернутся к своим братьям? Но они живы. И они будут жить. Они бросили вызов самой смерти, и у них нет сомнений. Они выйдут из этого боя победителями.

Эцио и Коннор вели бой на стене. Летающий туда-сюда назгул их уже порядком начал раздражать. Итальянца так в особенности. Хэйтем вместе с Арно вели бой на южной стороне стены. Грачи — на северной. Орков было много, да, врата они все еще не пробили, зато на стену по лестнице лезли как тараканы. Итальянец вертелся, как юла, вокруг него уже было достаточно трупов и их число все продолжало расти. Каждый из них чувствовал боль от ран: своих и братьев. И это только больше злило братьев-следопытов, подстегивая их еще более остервенело вести бой.

Яростный, неприятный, громкий визг виверны назгула в очередной раз дезориентировал воинов. Итальянец зло посмотрел на тварь, и взобрался на ограждение. Коннор понял, что хочет сделать младший брат, и прирезав очередного орка серьезно смотря на брата проговорил:

— Эцио, нет, — подкравшаяся сзади тварь получила по морде от убийцы.

— Эцио, да, — усмехнулся итальянец, и побежал вдоль ограждения, как раз тогда, когда под ним начала пролетать тварь. И прыгнул, сверзившись вниз, на что Коннор только раздраженно рыкнул, и выместил все свое раздражение на орках. Осадное орудие давно было уничтожено бомбами, которые предложил Арно. И самое главное это помогло, и они все еще держатся.

— Твой брат полон безрассудства, — покачал головой Гендальф, отгоняя светом другого назгула.

— Это у нас семейное, — проговорил метис, смотря на то, как Эцио ухватившись мертвой хваткой за поводья твари, сбросил с нее черного всадника, и сам оседлал тварь.

Виверна брыкалась, вертелась, падала и вновь вздымалась ввысь. Итальянец с силой дернул за поводья, и направил виверну на большую группу орков. Миг и тварь на полном ходу влетела в землю, дробя себе кости и давя под собой орков. Аудиторе вылетел из седла, кувыркнулся на земле, и мгновенно обнажив оружие принялся резать орков. Один взмах — одна смерть. Один удар — голова врага летит с плеч. Один выпад — срытый клинок испил вражескую кровь.

— Эцио! — услышал он голос братьев. Альтаир и Дезмонд пробились к нему. Рядом не хватало только Коннора, и без него было даже как-то пусто. Но метис остался на стене. Он там нужен, возможно, больше. — Ты безрассуден!

— Только не говорите мне, что сами не такие! — усмехнулся итальянец, уклоняясь от удара.

— Освободить город! — кричит Теоден, и всадники мчатся в сторону Минас-Тирита. Победа. Безусловная победа. Разгромленная орда мчится в сторону реки, желая как можно быстрее скрыться от яростной армии людей. Но знакомый боевой рог и топот, от которого содрогалась земля, заставил тварей остановится и радостно оскалиться. Харадрим. Южане на мумаках направлялись прямо на войско Рохана, норовя раздавить их. Среди них были и обычные конные всадники. Но их было очень много. Саурон постарался на славу, собирая себе союзников.

— Сомкнуть ряды! — крикнул Теоден. Мумаки напоминали собой ходячие горы с надстройками на спине, в которых седело несколько десятков лучников, было бы, неверное, легче, если бы не было конной кавалерии. А так, шансы на то, что остатки роханской армии одержат победу равнялись к нулю.

Враги приближались, все ближе и ближе, предвещая кровавую бойню. Еще один рев боевого рога. Громогласный. Сильный. Пугающий. Но не силы Света. Нет, этот рог пугал армию тьмы, ведь он был им незнаком. Хотя, он никому из здесь присутствующих не был знаком. На севере, не вершине холма возвышалось странное войско. Пестрящая разной броней: от темной — к светлой. От почти белой — к темно-синей или черной. Копья вышедших чуть вперед всадников в белых доспехах с красными крестами на груди, направились вперед.

— В бой, Новый Союз! — прокричал всадник в точно таких же доспехах. Его голос, хоть и чуть приглушенный из-за шлема, показался Альтаиру и Дезмонду, которые были ближе всего к этому войску, знакомым. Эцио удивленно посмотрел в сторону новоприбывших и, усмехнувшись, подозвал к себе троих скакунов, что били копытами недобитых орков. — Не на жизнь, а насмерть! — тем временем продолжил этот воин. — За наших родных! За наших близких! За новую жизнь!!!

— За новую жизнь!!! — прогремел над полем стройных хор тысячи глоток. Всадники сорвались с мест, старательно объезжая союзников. Братья-ассасины вскочили на подоспевших к ним радостной трусцой лошадей и вместе с остальными помчались на встречу врагу.

Две волны схлестнулись, сбивая друг-друга с седел. Пронзая копьями и рубя мечами. Войска с обоих сторон редели с немалой скоростью. Мумаки падали с перерезанными сухожилиями ног, или же от пущенного в всадника копья, давя под собой и своих союзников и врагов. Было жутко, было страшно…

Эта земля еще никогда не видела столько крови, столько жестокости, столько отчаяния. Братья гибли на поле боя, раздавленные под ногами огромного слона, или же поверженные от клинка врага. Дезмонд увернулся от бивня мумака, достал два клинка и двумя ловкими взмахами порезал ноги зверю. Тот упал болезненно взвыв. Альтаир заметил, что у того тамплиера, который привел войско были проблемы, и пошел на помощь. На данный момент они союзники. Пора было откинуть былые сомнения и неприязнь. На этом поле все равны.

Тамплиера сбросили с седла, и араб в миг оказался перед зарвавшимся южанином, что замахнулся на ошеломленного воина. Звон скрестившихся клинков потонул в общем шуме боя. Тихий шелест скрытого клинка никто не услышал и подавно, зато южанин ощутил пронзившее его сердце холодное лезвие. Альтаир быстро собрался, и отбил атаку еще нескольких врагов, что давно спешились, и убил мчащегося прямо на него вражеского всадника точно метнув в него свой кинжал.

Развернувшись к пришедшему в себя тамплиеру, он протянул ему руку, усмехаясь.

— Теперь мы по одну сторону баррикад? — хмыкнул Ла-Ахад.

— Похоже не то, — усмехнулся тамплиер, отбросив свой испорченный, но спасший ему жизнь, шлем в сторону. — Давно не виделись, летящий орел! — проговорил он доставая свой меч, и принимая бой спиной к спине ассасина.

— Да, очень давно, Робер де Сабле, — хмыкнул Альтаир, продолжая отбиваться от врагов. Столько смертей... Ему, убийце, было впервые видеть столько крови. Но он стоически принимал это испытание судьбы. И сейчас стоя спиной к спине бывшего врага, а на данный момент союзника, он знал, что это испытание он пройдет. И не только он, но и его братья и товарищи.

Откуда-то сзади послышался пронзительный визг назгула. Точно такой же, как они слышали, когда Эцио убил одного из них. Кто-то победил еще одного.

Коннор управился с последним орком, взобравшимся на стену и сейчас вместе с Хэйтемом и Арно смотрел в даль. Там творилось что-то немыслимое. Темные корабли, прибывшие в Осгилиат только что пришвартовались. Среди орков там было волнение. Хотя, Коннор понимал, что если уж эти корабли прибыли на помощь оркам, то им придется туго. Но вот заметил что-то странное. Орки ринулись сторону кораблей, и тут же какое-то странное зеленое свечение заполнило собой всю тамошнюю местность, хлынуло на орков, поглощая их, как бурная морская волна пляжный песок.

Эта волна заполнила собой поле битвы. Мумаки падали один за другим, южане в панике разбегались кто-куда, но никто не спасся от смертоносной волны.

— Арагорн привел с собой помощь… — проговорил Гендальф.

— Видимо, — проговорил Хэйтем, — эта битва завершилась нашей победой…

Арно кивнул, а Коннор поморщился. Раны дали о себе знать. Нет они были не серьезными, но очень болезненными. Однако главный бой еще впереди… Нужно только немного прийти в себя и перевязать раны…

— Я узнал у разведчиков, они доложили что хоббиты пошли через черный перевал, — проговорил Боромир, смотря на Братство. Здесь все были в сборе: непонятная семейка не то следопытов, не то ассасинов, барлог их разберет. Таинственный полководец, приведший войско на помощь Гондору, Братство кольца, увы на данный момент не в полном составе, однако все хоббиты целы — уже хорошо. Боромир, Эомер и еще несколько человек. На данный момент решался их дальнейший план действий. Просто переждать — не выйдет.

— Десять тысяч орков стоят между Фродо и Роковой горой. Нам нужно что-то решать, сам он не справится, — голос белого мага был еще более серьезней, чем раньше. Хмурый взгляд осмотрел всех присутствующих.

— Я предлагаю собрать все силы и ударить по Черным Вратам, — пожал плечами Арагорн, ткнув курительной трубкой в окно, что выходило прямо на восток. Остальные посмотрели на него как на безумного.

— Кхе-кхе, — подавился дымом от своей трубки Гимли. — Скажи честно, что ты на данный момент куришь, друг мой? Дай и мне попробовать!

— Хм, а это мысль… — проговорил Коннор все больше и больше удивляя своих братьев и отца. Да и вообще всех окружающих. — А что? Мы можем привлечь Великое Око к себе и дать Фродо немного времени на прохождение перевала. Тогда он беспрепятственно сможет уничтожить кольцо!

— Главное, чтобы нас всех там не перебили раньше, чем это случится, — хмыкнул Дезмонд. — Но мне кажется, что на данный момент это наш единственный выход.

— Другого просто нет, — вздохнул Гендальф.

— Сколько мы сможем собрать воинов? — спросил у Боромира Арагорн.

— Около двух тысяч, если объединить уцелевших из роханского воска, вместе с воинами Минас-Тирита, — проговорил воин. Ему самому не нравились эти цифры, но все же деваться было некуда.

— И еще две тысячи воинов Нового Союза, — проговорил Робер. — Все, кто уцелели в битве.

— И того около четырех тысяч… — проговорил Арагорн. — Против бесчисленного войска Саурона…

— Верная смерть и почти никакого шанса на успех, — задумчиво протянул Гимли и с азартом воскликнул: — Так чего же мы ждем?!

* * *

— Пусть войско тьмы выходит на бой!!! — прогремел голос Арагорна, с несвойственной ему громкостью. — Да свершится над вами справедливый суд!!!

Но в ответ лишь тишина. Слышен только шелест знамени и тяжелое дыхание двух хоббитов, которые пусть и пошли со всеми в последний бой, но боялись не меньше, чем всегда. Ассасины изначально были против брать полуросликов с собой. Но их решительные взгляды и отвага не оставили никому выбора. Но тут тяжелые засовы заскрипели. Врата с чудовищным скрежетом начали медленно открываться и их взглядам предстала огромная армия уродливых тварей, облаченных в черные доспехи и вооруженные до зубов. Злой, будто глядящий в саму душу, взгляд Великого Ока был направлен на них. Саурон гневался. Он ненавидел этих людей, посмевших встать у него на пути. Их глупая отвага раздражала темного повелителя. Их самоотдача вызывала в нем ярость. Ну ничего… Скоро они все будут уничтожены. Сметены его несметным войском.

— Назад, — сказал Арагорн своим спутникам.

Их войско окружили со всех сторон, отрезая все ходы к отступлению. Загнали их как зверей в угол. Однако они кое-что не учли: загнанные в угол звери куда более опасны. Они будут бороться до конца.

— Не думал я, что умру бок о бок с эльфом, — пробормотал Гимли.

— А как на счет бок о бок с другом? — задал вопрос Леголас.

— Ну, это все меняет, — проговорил гном, улыбнувшись.

— Для меня было честь, биться бок о бок с вами, друзья, — проговорил Эцио. Его братья кивнули. Исход этого боя неизвестен, стоит сказать все сразу.

Саурон с интересом смотрел на этот бой. Люди, загнанные в угол, бились отчаянно. Их ряды почти не редели. Они просто стояли прикрывая друг другу спины, борясь. Темный властелин усмехнулся, его верные назгулы только что вступили в бой. И пусть на данный момент их осталось всего семеро, их сила сметет с лица земли этих надоедливых людишек. Но радовался Саурон не долго. Орлы прилетели на помощь людям и сцепились с вивернами. Люди, как будто бы разом восстановили все свои силы воодушевились и с еще большей храбростью начали убивать темных тварей...

Как же так? Ведь Саурон столько всего сделал ради победы! Эти пришельцы из другого мира… Сколько сил он потратил ради того, чтобы склонить некоторых из них на свою сторону. И что он видит сейчас? Эти самые умелые воины из другого мира падают замертво от клинков своих бывших товарищей. Неужели все его труды, одобренные интриги были напрасны? Он видел будущие. Мельком. И оно было столь похожие на это, что прямо не верилось. Неужели при любом раскладе, при любых его действиях он будет терпеть поражение? Или же это промыслы Эру? Боги не хотят, чтобы он победил? Да, не хотят. Он точно знает.

И эти самые Боги сейчас наблюдают за битвой. Они послали свое благословение силам Света и на данный момент остается только ждать, когда маленькие хоббиты сбросят Кольцо Всевластия в недра Роковой Горы…

Битва остановилась столь неожиданно, что никто не успел ничего понять. Внезапный взрыв заставил обе стороны отвлечься. Гигантский вертикальный зрачок Ока, окруженный пламенем, то увеличивался, то сокращался. Такое ощущение, будто оно испытывало небывалую боль. Миг, и все озарила яркая вспышка, сопровождаемая громким хлопком. Оглушенные воины прикрыли глаза, а когда пришли в себя, то увидели, как армия тьмы разбегается в разные стороны. Башня, на которой располагалось Око рушилась, осыпалась черными камнями.

— У него получилось… — улыбнулся Дезмонд, облегченно выдыхая. Он подошел к своим братьям, счастливый от того, что все они живы. Пусть устали. Пусть на данный момент они держатся на ногах из последних сил. Но они живы. И это самое главное. Ассисины и Тамплиеры облегченно опустили свое оружие. Наконец-то все закончилось. Радостные улыбки озарили лица воинов. Победа... Эдвард и Хэйтем переглянулись. Отцу и сыну еще будет о чем поговорить. Но это все потом. А на данный момент, они вместе со всеми порадуются за маленьких хоббитов, у которых все получилось.

Но радостный, восхваляющий, крик «Фродо!» вдруг резко стих, заглушенный очередным взрывом. Роковая Гора с жутким грохотом извергла потоки лавы. Огромные горящие валуны летели во все стороны. Страшное зрелище. А еще страшнее осознавать, что там, среди бушующих потоков раскаленной земли только недавно стояли два хоббита...

— Нет… — прошептал Арагорн, смотря на бушующую гору. Назгулы попадали под огненные глыбы, падали, визжали. Но никого не интересовали черные тени, которые сгорали в огне. В сердцах Братства теплилась надежда на то, что Фродо и Сем живы.

Гендальф вскочил на орла и полетел к Роковой Горе…

* * *

— Сегодня коронация Арагорна, — с улыбкой проговорил Дезмонд, влетая в отведенную ему и его братьям общую комнату. После того, как все закончилось, он, наконец, смог стать собой. Беззаботным мальчишкой, безгранично любящим своих братьев. И те отвечали ему тем же. Им нравилось видеть младшенького таким. И они были рады, что все это наконец-то закончилось.

— Да уж, даже не верится, что все наконец-то закончилось… — улыбнулся Коннор, растрепав братишке его и так непослушные волосы. Летучий мышонок, который все время находился с хозяином пискнул, и выбравшись из нагрудного кармана взлетел под потолок и начал кружить над головами братьев. — Кстати, а где отец? — спросил у младшего метис, с улыбкой наблюдая за зверьком.

— Он с Эдвардом ушел куда-то, — пожал плечами Дез. — Шей и Арно тоже ушли, но на коронации они точно будут. Но что-то мне подсказывает, что они в таверне вместе с близнецами Фрай. — Альтаир хмыкнул, задумчиво смотря в окно.

— Куда мы отправимся после коронации? — спросил Эцио у братьев. Те пожали плечами.

— Не знаю, — ответил Альтаир. — Наверное, как обычно: туда, куда глаза глядят. Хотя, сначала стоит провести хоббитов обратно в Шир. Фродо и Сем наконец пришли в себя после всего произошедшего и будут рады нашей компании. Сами ведь об этом попросили.

— Действительно… — пробормотал Дезмонд. Смотря как за окном парит в небе свободный орел. Его крылья подхватывают ветер. Его янтарные глаза видят все, что происходит внизу. А ведь эти люди были такими же. Свободными, сильными, независимыми. Такими они будут всегда.

То что они пережили было навсегда отпечаталось в их памяти. Но теперь все позади. Возможно, странствуя, они встретят на своем пути тех, кто когда-то был им дорог. Возможно, когда-нибудь они успокоятся, остепенятся… Возможно, но это будет уже совсем другое приключение! Совсем другая история!..