Избыточная реакция (джен)

— А это что у вас такое? Да-да, вот это, черненькое!

— Чт, чт… Анлзтр чрнго свт…

— Что, настоящий?! А-фи-геть! А посмотреть можно?

Местный механик с забавным именем Михалыч, заросший черной клочковатой бородой по самые брови, какое-то время колебался, зыркал подозрительно, бормотал что-то вроде:

— Анлзтр кк анлзтр, прстейшй прбр, чт тт смтрть, скжте тже…

Но все же не устоял, протянул, хотя и глядел при этом на покусительницу недоверчиво и был готов отобрать при малейшем проявлении неосторожности или непочтительности. Элли его скепсиса не заметила, ее вниманием целиком и полностью завладел старинный прибор. Она взяла его осторожно, обеими руками (Михалыч остался удовлетворен), повторила с восторженным придыханием:

— А-фи-геть! Совсем как у дяди Кейта! Я думала, таких теперь уже и не достать нигде ни за какие деньги...

— Скжте тже, ндстать, — буркнул польщенный Михалыч. — Дстать вс мжно, сли нд, прсто мста нд знть.

Элли с трепетом погладила треснутый, но любовно подклеенный эбонитовый корпус и с сожалением вернула чужое сокровище владельцу. Механик тщательно спрятал анализатор в нагрудный карман заляпанного комбинезона, застегнул клапан, бросил несколько быстрых косых взглядов на Элли, с приоткрытым от восхищения ртом рассматривающую заплатки на корпусе реактора, и вдруг решился:

— А хтте врхнепрвдной пьезнчскй крбюртр псмтреть?

Элли почувствовала, как у нее одновременно широко распахиваются и глаза, и рот:

— А у вас и он есть?! — от восторга ее голос сорвался на полузадушенный писк. — Настоящий?! Конечно, хочу!

— У нас осталось не более семи минут, иначе не успеем прогуляться по станции, — нейтрально проинформировал Дэн, и Элли подавила усмешку: рыжий навигатор не ревновал ее разве что только к Полине. Впрочем, он и с Полиной старался не оставлять их наедине, разве что ехидства в голос подпускал куда меньше и левую бровь не заламывал.

Как-то так получалось, что куда бы ни пошла Элли и с кем бы ни заговорила, рядом всегда оказывался этот рыжий — тенью возникал за плечом или у переборки, стоял, слушал, покачивая бровью и скрестив на груди руки, иногда отпуская вот такие вроде бы нейтральные фразы и одинаково не реагируя ни на намеки, ни на прямые и недвусмысленные попытки отшить.

— Тебе что, делать больше нечего, как только за мной таскаться? — спросила Элли на третий день полета, обнаружив рыжего в тренажерке. Куда вообще-то сбежала как раз от него, вспомнив патриархальные нравы Ньюризани и наивно предположив, что это последнее место, где он будет ее искать. Покрутить педали в гордом одиночестве удалось не более двух минут — а потом дверь с легким шорохом скользнула в сторону и в седле соседнего велика как ни в чем не бывало материализовался рыжий прохвост.

— Нечего, — спокойно ответил он ей тогда, ничуть не смутившись. — Трассу я давно построил на две недели вперед, и делать мне действительно совершенно нечего. А таскаться за тобой интересно.

Такая навязчивость одновременно и раздражала, и льстила, но льстила все же, пожалуй, больше. А еще больше льстило то, как он злился, когда она начинала заигрывать с капитаном — ничего серьезного, так, легкое кокетство исключительно для поддержания тонуса. Здешний капитан был просто огонь — для тех, кто понимает в этом толк, конечно. Со стальными глазами, с волевым подбородком, с благородной проседью на висках. Застегнутый на все пуговицы и в неизменной белой фуражке. Сразу видно сильную личность, а Элли всегда привлекали властные волевые мужчины, отлично знающие, чего они хотят. Жаль, конечно, что этот бравый и со всех сторон достойный капитан хотел отнюдь не Элли, и это было видно невооруженным глазом любому, кроме рыжего ревнивца.

Такие сильные, властные и ответственные мужчины, как правило, счастливо женаты на работе и никогда ей не изменят, но это не делает их менее привлекательными с женской точки зрения. Глупые женщины при этом думают: «Ну я же особенная, передо мною он точно не устоит и бросит эту глупую работу!», умные видят возможность приятного флирта, необременительного и беспроблемного.

Впрочем, Элли вовсе не собиралась объяснять что-либо рыжему — он так мило краснеет, когда злится. И так мило пытается это скрыть и сделать вид, что ему абсолютно все равно. Вот как сейчас, например.

Элли даже засомневалась — а не задержаться ли в машинном отделении подольше, вообще наплевав на намеченную прогулку по станции гашения? Но подумала, что великолепный Михалыч и его восхитительно винтажное, можно даже сказать, почти антикварное инженерно-техническое хозяйство от нее и во время полета никуда не денутся, а вот такую достопримечательность, как здешние станции, она еще не видела и вряд ли когда увидит. В конце концов, это же ненадолго, двигатель гасится не более часа, вряд ли за такое короткое время она успеет заскучать.

Если бы она знала, что их ждет на станции, она бы не колебалась ни секунды.

* * *

— И вот что ее туда тянет? Как медом намазано! Ну что может быть для женщины привлекательного в машинном отделении? Ну вот ответь мне — что?!

Станислав ходил по медотсеку из угла в угол, не в силах успокоиться. Вениамин с некоторой оторопью отслеживал перемещения друга взглядом и, наверное, в этом момент был очень похож на киборга в штатном режиме ожидания приказа — если, конечно, бывают такие киборги, толстенькие, улыбчивые и совершенно неспортивные. Хотя Bond’ы, наверное, бывают, им как раз стандартная внешность противопоказана по соображениям скрытности, а напичканному имплантатами телу все равно, как оно выглядит, на боеспособности это не сказывается.

Впрочем, Станиславу сейчас было не до того, а сам Вениамин себя со стороны оценить не мог. Хотя и догадывался, что зрелище, очевидно, довольно забавное.

— Ну, это смотря какая женщина, — глубокомысленно заметил он, раздумывая, положить ли в чай еще ложечку сахара или десяти уже вполне достаточно. — Джилл, помнится, много чего там привлекательного находила, за уши не вытащить было, помнишь? И Михалыч, опять же, мужчина в самом расцвете сил…

— Ха! — Станислав остановился, покачался с носков на пятки. — Так то Джилл! А эта… Ты ее руки видел? Специфические такие ручки, я хорошо разглядел, когда она мне вчера по ладони гадала. И мышцы такие же, специфические. Такие не нарабатываются от гаечного ключа и монтировки, такие от оружия нарабатываются.

— Не понимаю я тебя, Стасик, — сказал Вениамин с сомнением в голосе. — И чего ты ее от машинного гоняешь, а вот с Полиной и ее зверьком на станцию отпустил, даже и не глядя? А что, если она действительно хочет эту крысу спереть?

— Ой, Венька, не говори ерунды! — отмахнулся Станислав. — С ними там Дэн, а Дэну я доверяю.

— Ох, Стасик… Ты, конечно, мужчина опытный и капитан бывалый, но вот я бы на твоем месте как раз не очень-то доверял Дэну именно в этом конкретном случае.

— Это еще с какого перепугу? — нахмурился Станислав.

— А ты видел, как он на нее смотрит? Типичный такой взгляд… да и то сказать, самое время, растет мальчик.

— Ой, Венька! — скривился капитан, до которого наконец дошло, на что вот уже полчаса намекает доктор. — Выдумаешь тоже! Дэну на все эти заморочки фиолетово, помнишь, что он про порнуху говорил? Да и к «Матушке Крольчихе» его Тед водил, рассказывал потом, что Дэн словно трудовую повинность отбывал.

— Ну ты, Стасик, и сравнил! — хмыкнул ничуть не переубежденный Вениамин. — Одно дело бордель, а другое — Ее Величество Любовь! К тому же первая. Это, брат, сила!

Достойно ответить на такую чушь Станислав не успел — запиликал сигнал срочного вызова. И тут же откликнулся комм Вениамина, словно в унисон. Переглянувшись, они практически одновременно нажали клавиши приема, уже понимая, что вряд ли услышат что-то хорошее. Голос, неузнаваемый, хриплый и резкий, прорвался сквозь треск помех (давала себя знать близость к гасилке):

— Готовьте медотсек! Три трехсотых, двое в бессознанке и один с нетипичной реакцией. Буду через восемь минут. Конец связи.

Метнувшийся к шлюзу Станислав успел заметить, как мигом посерьезневший Венька включает на прогрев медсканер и регенерационную камеру. Ему очень хотелось спросить в пространство: «И во что эти идиоты опять вляпались?!», — но было понятно, что пространство на такой вопрос не ответит.

* * *

Вообще-то Элли не опоздала только чудом. Задержись она в том магазинчике восхитительного винтажного лучевого оружия еще минут на пять — и оставалось бы только грызть ногти, гадая, куда это подевалась не пожелавшая составить ей компанию троица? Может быть, не сразу бы и сообразила, что дело неладно. Подумала бы, что дурачатся опять, с них станется, ну или Полина зоомагазин углядела и оказалась более убедительна в уговорах.

Но — повезло.

Вышла вовремя, словно в спину кто толкнул — как раз чтобы успеть увидеть, как два подозрительных субъекта запихивают несопротивляющегося (мертвого? оглушенного?) Теда на заднее сиденье флайера со сбитыми номерами, а Дэн с безвольно обвисшей у него на плече Полиной пытается от них удрать. Ему, наверное, казалось, что он бежит. На самом деле он еле брел на полусогнутых, бледный до синевы, с закушенной губой и придерживаясь рукой за стенку. Но все-таки сопротивлялся, все-таки пытался уйти, хотя и медленно, но увеличивал дистанцию между собой и этими непонятными мерзавцами во флайере, да и длинные ноги Теда никак не желали упихиваться внутрь машины. Все это вместе давало шанс.

Площадка перед магазином была пуста, если не считать этой компании похитителей (наверняка их не двое, больше, должен быть еще водитель) и офигевшего подростка на скутере, с отвисшей челюстью наблюдавшего за разыгравшейся перед ним драмой. Он перегораживал кратчайший маршрут, и Элли, которая взяла резкий старт с места, пробежала над ним по стенке, так было быстрее, а инерции вполне хватало.

Пилот во флайере действительно был — он выскочил, кинувшись Элли наперерез и вскидывая руку со странным короткоствольным оружием, больше похожим старинную телефонную трубку (из тех времен, когда они были еще кнопочными) или дистанционный пульт управления. Впрочем, некоторые гражданские шокеры выглядят почти так же, и это не делает их менее эффективными. Разве что менее надежными, как и все гражданское.

Пришлось заложить двойной зигзаг — водитель жал на кнопку судорожно и лихорадочно, мог попасть даже и не целясь, по принципу «дуракам везет». Но ни выстрела, ни разряда так и не последовало, что-то у него там заело, в этом шокере, одно слово — гражданская модель. А в следующую секунду Элли уже вышибла эту дрянь из его шаловливых ручонок точным ударом ноги — хорошо, что сегодня надела форменные ботинки, а не кроссовки, как поначалу собиралась. Удачно вышло. Убедительно.

Водитель взвыл, затряс раздробленной кистью. Элли с разворота засадила ему кулаком в живот, вложив в удар остаточную силу инерции, а когда он, всхлипнув, согнулся — добавила коленом в лицо. Нейтрализован. Можно забыть.

Перепрыгнув скорчившееся на тротуаре тело, Элли метнулась к флайеру. Но опасалась она зря: то ли ни один из оставшейся парочки не умел им управлять, то ли они сочли, что одна Элли на них двоих — слишком неравная расстановка сил. Преследовать их Элли не стала. Проверила у Теда пульс (оглушен, но жив, похоже на действие парализатора). Глянула в сторону Дэна (он как раз пытался подняться на ноги, но снова и снова падал на колени, но Полину из рук так и не выпустил) — и решила, что будет проще доставить флайер к ним, чем наоборот. Модель стандартная, с такой и ребенок справится, даже странно, что эти идиоты не попытались. Дилетанты. Они бы еще с водяным пистолетиком на похищение пошли! Одно слово: какая империя — такие и теракты.

Дэн по-прежнему стоял на коленях. Вернее, не стоял даже, постоянно заваливался и тут же выравнивался, дергаясь всем телом и ударяясь затылком о стенку. Удары выходили сильными, но глухими, смягчали собранные в хвост волосы. При каждом таком рывке Полина сползала у него с плеча и делала вялую попытку окончательно улечься на тротуар, но он каждый раз судорожно вздергивал ее обратно и снова пытался подняться. Отодрать от него девушку удалось с огромным трудом. Вернее, его от Полины — кто бы мог подумать, что в этих тонких бледных пальцах скрыта такая силища?! У девчонки наверняка останутся синяки.

С Полиной тоже все оказалось в порядке — ну в том смысле, в каком может быть в порядке человек после попадания из парализатора. Подхватив безвольное тело под мышки и под коленки, Элли аккуратно пристроила девушку на заднее сиденье, поверх Теда. Заодно и ноги пилота внутрь запихнула, как раз компактно получилось, а то сюда пришлось прыгать с открытой дверцей в нарушение всех принятых и непринятых правил.

А вот с Дэном, похоже, все было далеко не в порядке. И на последствия выстрела из парализатора это было не очень-то похоже. Начать с того, что он не был без сознания и все еще пытался встать, вот же неугомонный!

— Тихо, тихо, все хорошо… — Элли поднырнула под его вскинутую руку, забросила ее себе на плечи, придерживая у локтя. Осторожно распрямилась, помогая и ему устоять на ногах. Парень оказался неожиданно тяжелым, и откуда что взялось в таком тощем теле? — Вот так, все уже хорошо… шажочек за маму, шажочек за папу… почти дошли, еще немножко… умница… вот и хорошо… вот и еще чуть-чуть...

Элли и сама толком не понимала, что бормочет, больше надеясь на успокаивающий тон, чем на слова. Он попытался что-то ответить, но не смог, только оскалился и мотнул головой, размазывая текущую из носа кровь. Как он ни старался удержать глаза открытыми (а он старался, и еще как, она это буквально кожей чувствовала!), они все равно закатывались. Свободной рукой Элли обхватила его за талию, прижимая плотнее к себе и стараясь жесткой фиксацией унять бесконечные судороги. Получалось плохо. Но хотя бы удалось пристроить на переднем сиденье и намертво зафиксировать ремнями безопаски.

Если это реакция на парализатор — то это очень нестандартная реакция, прямо скажем. Впрочем, Элли везет на таких вот, с нестандартными реакциями, то на парализатор, то на фаст-пенту. Пора бы привыкнуть.

А парень сильный. Другой бы давно хрюкнул и лапки сложил, а этот сопротивляется до сих пор, вон даже дышать пытается глубоко и размеренно, по системе. Сильный и правильный, почти ведь не соображал ничего, а девчонку не бросил…

— Все будет в порядке, — сказала Элли в запрокинутое белое лицо, защелкивая собственный ремень безопасности и дергая на себя штурвал.— Слышишь? Все обязательно будет в порядке.

Он никак не отреагировал, но Элли все же хотелось верить, что услышал.

С капитаном и доктором она связалась уже в полете.

* * *