В одной упряжке с ситхом! (джен)

Вот уже который месяц Сорзус в своей лаборатории корпела над исследованием мидихлориан самых разных животных и, даже на мой дилетантский взгляд, достигла в этом несомненных успехов. Я же, вынужденная часами просто смотреть на ее работу, несколько недель промучилась от скуки, после чего, не выдержав, попросила и меня научить чему-нибудь, чтобы помогать ситхине в качестве ассистента, лаборанта или еще кого-нибудь. Той моя просьба, похоже, пришлась по вкусу, и она действительно обучила меня обращаться с самым простым оборудованием лаборатории — в основном мое участие ограничивалось работой «подай то», «принеси это», «включи вон то». Что выглядело со стороны несколько странно, так как Син казалась отдающей указания самой себе, однако в лаборатории она работала всегда в одиночестве, так что заметить это было некому. К этому времени мы уже наловчились легко передавать управление телом друг другу, и, пока я что-то делала, «напарница» спокойно ждала, мысленно отдыхая и следя за моей работой.

Еще удалось выпросить целый час свободного времени в день — то есть контроль над телом на этот час переходил ко мне. Тратила его я на то, чтобы читать все, что рассказывалось в библиотеке об Империи ситхов. Не бумажные книги, конечно, а файлы, которые я просматривала с помощью планшета Сорзус. У ситхов был свой аналог Интернета, однако сильно отличавшийся от привычного мне — он использовался только как большая электронная библиотека, способ рассылки имперских новостей, а также средство связи, позволяющее любой организации собирать информацию от всех своих отделений в единое целое. И, как сообщила Син, он весь был под сплошной и вездесущей цензурой — за исключением специальных каналов связи повелителей ситхов, конечно.

Лишь однажды до сих пор Сорзус отвлеклась от мидихлориан — когда киссаи доставили меч, выглядевший, как посох с клинками на обоих концах. Три дня потом она «колдовала» и «алхимичила» над ним, а когда закончила — отнесла меч Аджанте Поллу. По словам ситхини, отныне это был наилучший боевой меч в Империи, достойный Джен’ари.

И вот снова… Уже несколько раз Дрейпа и Карнесс Муур за обедом напоминали Син об обещании сделать и им некие «подарки», как Аджанте, так что ситхиня, наконец, решила на время отложить исследования и выполнить их заказы, хотя и без особого удовольствия — просто чтобы отстали. Поэтому сегодня Сорзус достала из своей коробки два золотых (или ауродиевых — я так и не поняла, в чем разница между земным золотом и местным ауродием) амулета и разложила их на столе.

— Что скажешь? Они прекрасны, не так ли? — поинтересовалась «напарница» моим мнением.

— Ну как сказать… — замялась я. Талисманы, конечно, сверкали и были выполнены отлично, но здорово напоминали каких-то неприятных животных. По бокам у каждого было по три гибких отростка, похожих на лапы или щупальца, а в верхней части — украшения вроде клыков или жвал. — Красивые, но выглядят как-то зловеще.

— Так и должно быть, это же великие амулеты ситхов, — усмехнулась Син. — Один предназначен для Ремулуса Дрейпы, другой — для Карнесса Муура.

И вот в этот момент, когда я разглядывала лежащие на столе украшения и услышала слова Сорзус, у меня в голове снова что-то «щелкнуло». Муур же был призраком! Но не простым призраком, а призраком, жившим в талисмане. А потом…

На этот раз я не ойкнула и не ахнула, а только молча обдумала свое новое «открытие», после чего решила, что не будет никакого вреда («хорошим», по крайней мере) от того, что поведаю то, что сейчас всплыло на поверхность моей памяти. Тем более, что всплыло-то не так уж и много.

— Послушай, Сорзус, я сейчас вспомнила еще кое-что. О талисмане, — решительно объявила я.

— Рассказывай, — насторожилась Син.

— Карнесс Муур был призраком. Ну, то есть станет призраком. Он жил в амулете, по-моему, именно в таком. Но это выяснилось только тысячи лет спустя от твоего времени — амулет нашла какая-то женщина-джедай, и призрак Муура захватил ее тело. Или не совсем захватил. А потом… вот это я плохо помню, вроде бы, ее положили в какой-то гроб, и она лежала там тысячи лет, а потом как-то вылезла, уже когда шла война между Империей Палпатина и повстанцами, и встретила Люка Скайуокера. Муур тогда попытался захватить тело Люка, но у него не получилось. А еще потом талисман как-то уничтожили.

— Это все, что ты вспомнила?

— Все…

— Сколько точно прошло тысяч лет, когда талисман нашли? Где именно его нашли? Как звали джедайку, которая его нашла? Где она встретилась с Люком Скайуокером? Кто и как уничтожил амулет? — ситхиня засыпала меня вопросами.

Однако ни на один из них я ответить не смогла.

— Ладно, хоть что-то, — пробормотала Сорзус, поняв, что большего от меня не добиться. — Значит, Карнесс обладал способностью захватывать чужие тела с помощью такого талисмана… Интересно… А что стало с талисманом Дрейпы, ты не вспомнила?

— Я вообще не помню, что у него тоже был такой талисман. И что с ним было потом — тоже.

— А гроб, в который положили ту джедайку, назывался не Ковчег Дрейпы?

— Не помню. Может, и так. А что это за ковчег?

— Дрейпа давно над ним работает. Упрощенно говоря, это большой ящик, в котором можно будет хранить все, что угодно, включая разумных существ, практически неограниченное время, после чего доставать совершенно таким же, как в момент помещения туда. Так что для джедайки из твоей истории он вполне подошел бы. Если так, то, значит, Дрейпа все же завершил или завершит работу над ним. Интересно было бы узнать и его судьбу… ну да ладно. Пока вернемся к работе над амулетами. Они уже почти готовы, но это «почти» — означает еще месяц доработки, до тех пор, пока они не станут идеальными.

Сказав так, Сорзус склонилась над одним из амулетов и принялась медленно водить над ним руками…

* * *

Для того, чтобы довести оба талисмана до совершенства, как она говорила, Син действительно понадобился месяц. Или, если точнее, тридцать два дня, в каждый из которых она по несколько часов «обрабатывала» амулеты Силой, порой громко произнося какие-то рифмованные заклинания на ситхском языке, а напоследок провела над каждым артефактом целый ритуал с поливанием их алхимически измененной кровью и предварительным облачением в расписанную рунами одежду.

Лишь после этого ситхиня признала талисманы готовыми и во время следующего обеда торжественно преподнесла их Муру и Дрейпе. Оба, по ее словам, втайне чуть не лопались от гордости (хотя внешне и не показывали этого) и бросали друг на друга «значительные» взгляды, так как каждый считал, что его талисман лучше, чем у другого — так хитроумно Сорзус объяснила им свойства их новых игрушек, чем потом не преминула похвастаться уже мне, не удержавшись. Я вообще не поняла, в чем между ее описаниями талисманов разница, но, похоже, какая-то разница была и именно поэтому оба «самодовольных дурака», как обозвала их Син, считали, что обскакали друг друга, ну а она, в свою очередь, пребывала в уверенности, что обошла их обоих.

Потому что, когда мы были в лаборатории одни, «напарница» показала мне чертеж третьего амулета, который должен был превзойти оба предыдущих и принадлежать ей самой. Но создать его она планировала позже — после того, как завершит свое исследование мидихлориан и полностью освоит управление ими. Что произойдет не далее, как в течение этого года, если ничто не отвлечет — так как опыты шли весьма успешно.

— Не понимаю, почему, по твоим словам, Дарту Плэгасу понадобилась сотня лет, чтобы научиться этому, — заметила Сорзус. — Хотя, возможно, бОльшую часть этого времени он потратил на обычное обучение, пока не достиг достаточного уровня сил, знаний и опыта, чтобы начать исследовать мидихлорианы. Я ведь тоже начала изучать «живую» алхимию далеко не в первый день своего обучения в Академии джедаев… Также возможны и другие причины. Плэгас мог быть отнюдь не таким сильным, умным и мудрым, каким считал себя сам. Ему могло не доставать тех способностей, которыми я владею. Его познания могли быть сильно ограничены из-за того, что многие ситхские знания погибли в течение тысячелетий, не дойдя до него, и их приходилось открывать заново. Ему приходилось десятилетиями наращивать свою силу, чтобы достичь нужного уровня. Наконец, возможно, дело просто в том, что я — гений.

И с этими словами она объявила о возобновлении своих дерзких исследований мидихлориан.