Тёмная королева Самайна (гет)

Примечания:

С огромнейшей благодарностью xMIAx_art, моему ласковому, но чёткому фильтру! Обнимаю тебя, булочка!))

И спасибо всем, кто поддерживал отзывами, лайками, ждущими! Обнимаю и вас! Это непередаваемо важно!

Я не собиралась писать этот макси (пишу это над частью, т.к. объём символом под уже выбран :) ), "оно само"!)) Но я очень рада, что ТКС появилась! Надеюсь, концовка вас не разочарует, особенно тех, кто уже привык, что тут драма и ИП))

АРТ! https://www.instagram.com/p/CVr_8CFNxyN/

Каково это — когда душу выдёргивают из тела? Резко, словно привязали грубой верёвкой к булыжнику и сбросили со скалы.

Тёмная королева не вмешивалась, пока другое настоящее умертвие — Люсиль — играла со своими мышками. Почти не вмешивалась. От смерти Алхимика она испытала удовлетворение. Он быстро и глупо растратил краденую тьму, и она утекла от него, как мутная вода из худого корыта. А Повелитель тыкв бы всё равно никуда не делся от своей Королевы.

Всё произошло слишком быстро. Может, пуля и прошла бы навылет. Но охрупченный током череп Джека разлетелся, как фарфоровая ваза.

Королева не закричала. Только вздох-стон вырвался откуда-то из глубины — где была заточена непокорная душа. Ещё несколько мгновений зловещий клубок тьмы удерживал верховенство. Но нити, сковывающие душу Салли, лопались одна за другой. Вверх, наружу! Вон из прочного кокона, в котором она томилась! Тьма отчаянно цеплялась острыми шипами за своё убежище. Но её словно жгло изнутри, как солнечный свет выгоняет из углов последние тени. Низкое шипение оглушало. Не привычный голос, а какие-то нечленораздельные звуки. Металось и скреблось внутри — что-то. Взбесившееся, злобное… Как существо, которое прижали к стенке.

Асшхсшхашсса...

— последнее, что она услышала от голоса, сопровождавшего её столько лет.

И наконец тьма в глазах запульсировала, маслянисто переливаясь. Вытекла на щёки чёрными слезами. И Салли впервые за много лет посмотрела на мир своими глазами. Ошарашенно окинула взором картину сражения.Тёмные волны тумана под ногами, напряжённая фигура Эмили, новая нежить, лежащий живой… И тут она увидела Джека. Неверяще помотала головой. И кинулась к нему на ослабевших ногах, упала на его безжизненное тело. Несколько мгновений шелестящей листьями тишины… Салли закричала — животно и страшно, уронив лицо ему на грудь. Рыдания застряли где-то внутри — там, где ещё недавно гнездилась тьма. А теперь — пустота и только собственная наполненная до краёв болью душа.

Если бы она вернулась раньше… Если бы не зашла так далеко… Не поверила бы Алхимику, а верила собственным чувствам… Если бы, если бы, если бы…

Она не видела, да и было ей уже всё равно, что Люсиль наблюдает за ней. Сначала лёгкое удивление коснулось её ужасающе красивого лица. Потом недоверие. И наконец — понимание. Губы презрительно скривились, и она с насмешливым любопытством, смотрела на горе Салли. Люсиль отбросила разряженный пистолет, и он со стуком упал на чей-то надгробный камень. Салли вздрогнула и подняла заострившееся лицо.

— Ты… — выдохнула она. Она помнила, что́ здесь произошло — сквозь пелену, как во сне, но помнила. И кто в этом виноват.

— Сомневаюсь, что месть состоится, — скучающим голосом заметила Люсиль. — Теперь. Ты такая же, как мой старый друг Биттерн. Вместе с тьмой ты потеряла и силу. Ты уже не умертвие, а обычная жалкая недонежить. Я чувствую.

Салли сжала кулаки. Не было ставших такими привычными послушных и смертоносных нитей. Не было лазейки в чужие души, чтобы наводить морок. Осталось только собственное неуклюжее тело, слабые руки, шаткая походка и жажда мести. Стальной скелет тоже растаял где-то в подземелье, когда она была светящимся голубым льдом.

И тут она поняла, что Люсиль смотрит куда-то ей за спину, смотрит с досадой и раздражением, и взгляд её не может остановиться. Салли обернулась. Пресвятой Хэллоуин! На границе, где тягучий туман начинал сковывать шаги, стояли горожане. Салли даже не заметила, как они вышли из ворот и теперь плотным полукольцом сгрудились в пятидесяти шагах. Как, откуда? Не было видно ни Дока, ни ведьм, но Мэр стоял на крыше катафалка и держал рупор у рта. Он, видимо, хотел что-то сказать. Но распростёртое тело Повелителя тыкв никак не подходило под его заготовленную речь.

Салли кинула последний взгляд на Джека и медленно поднялась на ноги. Она бы осталась на земле, рядом с ним, зачем теперь всё это… Зачем шевелиться, думать… Но слишком много взглядов было обращено к ней: вопросительных, ожидающих, настороженных. Эмили и живой одинаково смотрели на неё, словно спрашивая: кто ты теперь? Мэр тоже просительно повернулся к ней, как к единственной, кто мог снять с него бремя принятия решения.

Эмили, словно переборов себя, тихо шепнула:

— Её надо скинуть в омут. Джек хотел сбросить туда Баркиса...

Джек хотел. Салли закрыла глаза. Она долго оплакивала свою потерю в тот раз — и потеряла вдобавок саму себя. Она и горожане превратили друг друга в нечто ужасное. И только смерть Джека, не мнимая, а настоящая, способна разорвать этот порочный круг? Нельзя, чтобы это было напрасно… Он всегда говорил, что Хэллоуин похож на Рождество — в нём нет истинной тьмы, только своеобразный антураж. И ещё до своего исчезновения он объявил её полноправной Повелительницей тыкв.

Тьма научила Королеву не только мучить жителей — она показала ей, что, плохой или хороший, им нужен лидер. Каким был Джек. Какой не стала она до прихода тьмы. Какой она может стать… сейчас?! Теперь она — Повелительница тыкв. И за её спиной — Хэллоуин-Таун.

И она резко вдохнула и выдохнула терпко пахнущий листьями воздух, вспоминая его забытую свежесть. Незаметно кивнула Мэру, положила ладонь на локоть и нашла пальцами нить. Обычную грубую нить, которой была пришита рука. Вызывая страшные видения у Эмили, Салли видела земную жизнь той. Видела и её милую сестру… Помешанную на удушении.

Медленно и болезненно подавалась давно не отделявшаяся от тела рука. Люсиль, обращая на Салли внимания не больше, чем на пожухлую листву под ногами, оценивающим взглядом рассматривала хэллоуинцев. Они пока не могли до неё добраться.

Эмили беспокойно глянула на Салли. Живой, которого всё ещё держала вязкая трясина, нацепил зачем-то на лицо голубую маску и суетливо хлопал себя по карманам свободной рукой.

Последний резкий рывок — и рука Салли обвисла в другой руке.

— Давай! — крикнула она, замахнулась и, как могла, бросила руку в Люсиль. Используй свои сильные стороны, даже если не можешь сделать шага.

Освобождённая рука проворно проползла к шее Люсиль и вцепилась ногтями в горло. Отвлекающий манёвр — не более. Но Люсиль заорала, как кухарка, увидевшая мышь, и оторвала от себя чужую руку. Щупальца тумана ослабили хватку. Волна жителей тут же колыхнулась вперёд. Эмили сорвалась с места, а живой вскочил и кинул что-то в лицо Люсиль. Знакомый цитрусовый запах ударил в ноздри. Вербена!

— Но как мы откроем омут?! — панически вскрикнула Эмили.

Салли чуть было не запаниковала тоже. Омут же закрылся, поглотив Алхимика! Но стоит попробовать… Чуть не падая, она ринулась к основанию Холма и прижала оставшуюся руку к земле. Джек открывал порталы одним своим прикосновением. А омут — тот же портал. Получится у неё?!

Сзади разноголосой стеной рычали, шипели, свистели хэллоуинцы. Они — её сила. Помогут они выкинуть умертвие из их мира? Они породили умертвие — Тёмную королеву — они избавят Хэллоуин от умертвия.

Салли рискнула оглянуться. Люсиль, широко разведя руки в стороны и оскалившись, удерживала разъярённых монстров на расстоянии. Видимо, вербена выдохлась...

— Джек! Она убила Джека! — горестно подзуживал толпу Мэр с безопасного расстояния.

Несмотря на то, что теперь они были на одной стороне, Салли содрогнулась, вспомнив себя на месте Люсиль.

Она отвернулась, сосредоточившись на омуте. Пальцы беспорядочно гладили землю. Ничего похожего на вход!

Сзади послышался звук падающего тела, возглас боли… Быстрый взгляд через плечо — Люсиль стащила Мэра с крыши катафалка и сомкнула пальцы на его толстой шее. Наверное, не обошлось без нитей… Вот бы… Нет!

— Убирайтесь! — прошипела Люсиль. — А то я придушу и этого правителя!

Хэллоуинцы нерешительно запереглядывались. Салли в отчаянии начала копать землю прямо рукой — бесполезный и панический жест. Но она знала: ещё немного, и её сограждане отступят. Они слишком привыкли держаться друг за друга, как единое целое, сплавленное за все эти годы страхом и повиновением… Не она ли сама этим пользовалась?

А Люсиль отступала от них, увлекая за собой неповоротливого Мэра. И её туманная трясина обретала вязкость, снова обездвиживая замешкавшихся хэллоуинцев. Вот бы где пригодились крылья и острый клюв почившего привратника Рэйвена… Только он бы струсил напасть явно на того, кто сильнее.

Салли, в душе уже отчаявшись открыть омут, засмотрелась на умертвие. И поэтому чуть не подскочила, когда рядом раздался до боли знакомый скрипучий голос.

— Открой уже этот чёртов портал, несносная девчонка!

* * *

Хельги вернулась неслышно. Ни всхлипываний, которых больше всего опасался Док и которые пришлось бы как-то утешать. Ни гнева или ненависти, хотя они были бы вполне уместны. Вообще никаких эмоций на бледно-сером лице. Но вернулась она в лабораторию, а не к себе в лавку. Впрочем, там ей, наверное, было бы совсем невмоготу…

Ведьма подошла к столу, где лежала Джуэл и начала стирать с её губ пену, которая натекла, пока за ней никто не следил. Вряд ли Хельги осознавала, что делает. Вряд ли видела хоть что-то по-настоящему. Но Док был солидарен с ней: работа — лучшее лекарство. Его же самого донимала какая-то зудящая мысль… Что-то не складывалось в стройной вязи формул, над которыми он просидел не один час — всё из этой проклятой книги. Но больно уж плохой почерк был у автора, дисграфик какой-то.

Под окном просигналил катафалк. Док недовольно высунулся.

— Чего тебе?

— Джек у вас? — спросил Мэр снизу.

— Был, да весь вышел, — отмахнулся Док.

— То есть?

— Ушёл за ворота… Осуществлять свою очередную безумную идею. Прихватил чужачку — и демон бы с ней.

— Не нравится мне всё это… — поджал губы Мэр.

И — редкий случай — сейчас Док был с ним согласен.

— Собирай ополчение, — решил он. Если Повелитель тыкв, не дай Тесла, почиет, ему, Доку, и Хельги придётся на этот раз всё разгребать. Ничто так не отвлекает от чистой науки, как эта рутина…

— Быстро! — прикрикнул он. — А то будешь тут всё решать сам.

Угроза подействовала. Мэр бойко развернул на малюсеньком пятачке катафалк и умчался созывать жителей на сход. Только камни брызнули из-под колёс. В отдалении уже раздавался его хорошо поставленный голос.

А Док мог наконец вернуться к мучившей его мысли. Покосившись на Хельги, он украдкой раскрыл книгу. Пробежался ещё раз по заковыристому выводу. А тут клякса или… Не хватало былой широты мысли. А если… Всё равно ей уже без надобности. По его оценке, у Джуэл пострадала только психика. Док подъехал к существу, которое создавал как свою половинку, и откинул крышку её черепа. Да, вполне пристойно выглядящий мозг. Раскрыл свою черепную коробку и вернул полушарие на законное место. Вот так. Да поможет ему синергия.

Хельгамина, к его удивлению, не пыталась ему помешать, хотя всегда по непонятной причине радела за Джуэл. А теперь словно перешла грань, за которой ещё что-то трогает. А в голове у Дока мгновенно прояснилось, мир, казалось, стал объёмнее. Будто сняли повязку со второго глаза. А он уже и забыл, каково это…

Док с воодушевлением вцепился в книгу снова. Буквы и цифры скакали перед глазами. Эта узкая клякса… Или чёрточка. Или странный вектор, обращённый не в ту сторону…

И вдруг он заорал так, что забилась окончательно превращённая в растение Джуэл, а Хельгамина сфокусировала взгляд.

— Хельги!! Это не E, это t!!! Я гений!! Он — гений!! Это невозможно, но он гений!!

— Что?..

— Предмет другого мира?! Когда он был создан?! И где он, в генератор Тесла твою душу?!

Хельгамина потрясла головой, пытаясь вернуться в реальность.

— Рисунок? Не знаю… Джек забрал его с собой…

— Он пошёл в правильное место! Но не за тем!

— Объясни ты уже толком!

Она начала злиться, а значит — оживать.

— Теория относительности! На свой лад… — Объяснять времени не было. Да и как это объяснишь… — Скорее!

* * *

— Где предмет другого мира?! — вскричал создатель. Салли моргнула. — Где рисунок Джека из большого мира?!

К ним подбежали запыхавшаяся Эмили и иссиня-бледный, поминутно кашляющий в своей голубой маске живой.

— Финис… ван Дорт… — еле смог представиться он и снова зашёлся в приступе. — Похоже… поту...сторонний мир… не лучшее место… для живых, — выкашлял он с трудом.

— Это ненадолго, если так пойдёт, — мрачно заметила Хельгамина.

— Где рисунок?! — Док никогда не давал себя сбить несущественными деталями.

— Он был у Джека в кармане, когда мы… — начала Эмили, и они с Салли, не сговариваясь, встретились взглядами. В глазах мёртвой невесты тоже остекленели непролитые слёзы, ожидающие лишь момента затишья в этой безумной гонке со смертью.

— Зачем нужен этот рисунок? — быстро спросила Салли.

— Некогда объяснять! — рявкнул Док. — Смотри, она отбросила наших! — Он показал пальцем на Люсиль.

Салли снова переглянулась с Эмили. Посмотрела на Джека. И тихо сказала:

— Ты или я?

— Я, — твёрдо ответила та.

Салли молча и угрюмо кивнула. У Эмили хотя бы две руки… А у неё, Салли, есть дело, которое не сможет сделать мёртвая невеста. Омут.

Видимо, смятение в полной мере отразилось на её ожившем лице. Хельгамина склонилась к ней и негромко произнесла:

— Мы сейчас спасаем не только нас и их, — кивок в сторону поджавших хвосты перед умертвием хэллоуинцев, — если он прав… Спиральный холм ещё оживёт.

Что это значит?! Салли подняла лицо в почти невозможной надежде. И тут рядом с ней упала дрожащая Эмили. В одной руке она держала уже изрядно помятый рисунок, на который Салли даже боялась смотреть — это же Джек к том самом костюме Санты, который она для него шила!.. А в другой руке мёртвой невесты Салли увидела собственную оторванную руку.

— Держи… — выдохнула Эмили. — Я подумала, она может тебе пригодиться.

— Спасибо… — Салли осторожно взяла руку, и стало ей так горько от того, что́ она собиралась сотворить этой самой рукой с бедной Эмили… А Джуэл… Но она бы больше никогда не выбрала забвение.

— Быстрее, быстрее, время! — подгонял Док. Без всяких сантиментов он пришил руку на место — быстро, грубо и прочно. — Попробуй теперь. Везде нужна разность потенциалов.

Салли положила обе ладони на рыхлую землю. Сначала она не чувствовала ничего. Но потом по ладоням ощутимо прошла вибрация. Они потеплели и налились силой. Салли изумлённо подняла глаза на Дока.

— Повелительница тыкв, чего уж там, — проворчал тот.

И словно маленькой искры — этих слов — не хватало для чего-то важного. С ладоней сорвалось юное Хэллоуинское пламя и высветило незаметный разлом в почве. Врата омута дрогнули.

— Подожди, откроешь, когда она подойдёт поближе, — схватил Салли за запястье Док. — А то мало ли кто оттуда выпрыгнет… — Он, нахмурившись, следил за Люсиль, которая с видимым удовольствием обвивала нитями последних горожан. Мэр бездыханно лежал у её ног. Да и живому, Финису, явно недолго осталось, даже без всякого умертвия.

И вдруг Эмили, которая кусала губы, глядя на совершающееся от рук своей сестры злодейство, отрывисто поинтересовалась:

— Вы говорили, для выплеска нужна жизнь?!

— Да, я думал, ты не поняла ни слова из наших с Джеком разговоров… — хмыкнул Док.

— Но Баркиса поглотил омут просто так!

— В нём уже не было ничего сверхъестественного. А нам нужно не просто скинуть эту в омут… — загадочно пробормотал Док.

— А что, что?! — почти в один голос воскликнули Салли и Эмили.

— Не хотел бы обнадёживать… — задумчиво почесал мозг Док, глядя мимо них. — Вон и та прёт, — закончил он тем же тоном.

Все резко обернулись. И правда, Люсиль молча, неспешно, но неотвратимо надвигалась на них. Уцелевшие хэллоуинцы отползали с её пути. Если могли.

Салли изо всех сил постаралась вспомнить прямую осанку Королевы. Хватит ли ей сил справиться с умертвием?! В груди теплилось новорождённое Пламя — совсем иное чувство по сравнению с холодной и тягучей тьмой… Какое дикое отражение схватки с Джеком, когда Салли была на другой стороне! Тогда Пламя проиграло тьме. А что будет сейчас? Она попыталась приготовиться.

Но Люсиль напала не на неё. Руки сплели из воздуха сложный узор — Салли доподлинно знала, что́ та видит — и Эмили схватилась за горло. Взбешённая, насколько может быть взбешённым умертвие, нежить уже не усмехалась и не интересовалась последними словами сестры.

Задыхающийся Финис храбро бросился на Люсиль с голыми руками. Но та лишь повела небрежно плечом — и его отбросило в колышущуюся муть. Он завозился и притих. И Салли уже подняла руки — она обязана этой мёртвой невесте, чёрт её дери! За боль и унижения, которые та вытерпела от Тёмной королевы. За вырванную кость — это благодаря ей Салли ещё мыслила и жила. А если и были у той мысли занять место Салли рядом с Джеком… Это уже неважно. Теперь каждая из них будет проживать эту боль в одиночку. Если будет жить.

Она уже почти коснулась ладонями Люсиль, но Финкельштейн перехватил её руку.

— Открывай, быстро! — велел он безапелляционно.

Салли ответила упрямым взглядом и попыталась вырвать руку. Док держал крепко и бесстрашно — несмотря на возможные последствия для себя со стороны Пламени.

— Послушай меня хоть раз в жизни, ты, несносная девчонка! — прошипел он и дёрнул её руку, заставив наклониться. — Та уже была готова, думаешь, зря спрашивала про жизнь? — Он кивнул на задыхающуюся Эмили. — И рисунок у неё, всё складывается идеально!

Салли хотела высказаться по поводу такой "идеальности", но вспомнились слова Хельгамины… Раз в жизни послушаться создателя… Он как будто знает больше, чем говорит.

Салли выдохнула сквозь зубы и склонилась над омутом. Послушно высветился разлом… И ветвистая трещина очень быстро разрослась, превратившись в светящийся ядовито-зелёным проход. Там, внизу этой пропасти, кто-то шевелился. Там упокоился и Алхимик… Вдруг сейчас и он, и те, кто его затащил, вырвутся наружу?!

Салли чуть не отпрянула, когда что-то рванулось ей навстречу. Но скрещенные ладони преградили существу путь будто по своей воле. Огонёк Хэллоуинского пламени взметнулся яростно и надёжно, защитив и Повелительницу тыкв, и проход. Существо из омута утробно зашипело и убралось обратно.

— Молодец! — неожиданно похвалил Док. — Хельги! Салли! Помогите мне столкнуть их в омут! — И показал затянутой в перчатку рукой на Люсиль и Эмили.

— Нет?! — с возмущением и неверием вскрикнула Салли, вскакивая. — Больше никаких жертв, пока я жива!

Новая атака из омута заставила её замолчать. Пламя само встретило неизвестную страшную нежить, и та, пятясь, канула вниз.

— Если я всё правильно рассчитал... — буркнул Док. — А я всегда всё правильно рассчитываю! Источник энергии есть — омут! Полярность — умертвие! Инициация выплеска — Эмили! Вторая пара координат — рисунок! Быстрее, она уже распадается!

Салли увидела, как перед глазами пролетела нежная синяя бабочка. Док отъехал, чтобы разогнаться и столкнуть сестёр в омут со всей инерцией своей коляски.

— Эмили… — простонал с земли Финис — видимо, он уже терял ощущение реальности. — Всегда невеста…¹

* * *

Затуманенный взгляд Эмили вдруг засиял. На пальце ярко блеснуло обручальное кольцо, которым швырнул в неё Баркис.

— Кольцо нашей матери… — шепнули её губы еле слышно. Но Люсиль услышала. Бросила нити — Эмили чуть не упала.

— Отдай! — Умертвие жадно протянуло руку. — Ты всегда всё крала, маленькая воровка! И тебе всё сходило с рук за невинные глазки! Ты отпустила мою Морфиду...² С тех пор всё и началось.

— Морфиду… — в непонимании повторила Эмили. — Так ты… Из-за бабочки?! — изумлённо воскликнула она.

Люсиль, не глядя, обездвижила Дока. Потом Хельгамину. Они повалились на змеящуюся тенями землю. А Салли приходилось удерживать рвущуюся из омута нежить — только вспыхивало на ладонях зачарованное Пламя, которым раньше повелевал Джек.

— Она была моя. Впрочем… — Люсиль издевательски склонила голову. — Я должна поблагодарить тебя за тьму. Забирай своих бабочек! — И она ловко хлестнула невидимой нитью потерянную синюю бабочку, которая летала вокруг Эмили. А потом придвинулась к сестре вплотную и обхватила её тонкую шейку ладонями.

А Эмили вдруг почувствовала, что может — снова может. Да, на грудь давила тяжесть от множества потерь, которые ей здесь пришлось пережить: Джуэл, Зельдаборн, Джек… Но она отомщена. И другие невесты. К ней вернулась лёгкость — вместе с кольцом. Распались оковы, которые мешали её бабочкам вновь обрести свободу.

Перед сестрой она вины не ощущала: Эмили отпустила тогда несчастное насекомое, которое Люсиль хотела держать в банке, а потом использовать в качестве брошки. Тьма выбрала эту душу сама. Но каким-то образом состоявшийся разговор освободил её ещё больше. И сколько Люсиль сейчас ни сжимала пальцы — Эмили не ощущала давления. Она была сотнями трепещущих крыльев. Сотнями лёгких дыханий. Одно дуновение — и она разлетится. Эмили улыбнулась сестре. Та подозрительно прищурилась. А синяя Морфида нашла наконец себе пристанище — она подлетела к Эмили и села ей на грудную клетку, в том месте, где отсутствовало ребро. Эмили снова стала целой.

* * *

Финис чувствовал, что медленно задыхается. Так бездарно… Но больше всего его терзало то, что из его пистолета убили Повелителя тыкв. Ай да Финис! Пришёл, увидел, победил.

Он сорвал с лица маску нетерпеливым жестом. Всё равно она не отфильтрует то, что жгло его лёгкие. Перекатился на бок, не в силах встать. Попадёт он сюда, если умрёт на этой земле? По логике, должен. Хотя какая тут, к чёрту, логика! Да и зачем, если всем будет заправлять эта Люсиль. Зато он увидел Эмили… Может, им удастся упокоиться вместе. Если бы она хоть раз посмотрела на него…

Эмили улыбалась, как на одном из его рисунков. Финис протёр воспалённые глаза трясущимися руками. Да, улыбалась этой жуткой нежити. А ещё она на миг взглянула на него. И, стянув с костяного пальца обручальное кольцо, кинула его Финису — он поймал его и поднёс к губам.

И вдруг её силуэт дрогнул. Сломался. Разлетелся синими искрами. Они собрались в спиральный вихрь, закружились лепестками крыльев… Финис залюбовался, уже не жалея, что это, возможно, последнее, что он увидит. Не зря он сюда пришёл.

Эмили, Эмили, Эмили...

Люсиль суетливо вскинула руки, на лице отразились злость и паника. Ага! Она не может ничего сделать с разлетающимися бабочками, как творила беспредел с имеющими плоть хэллоуинцами!

А вихрь вобрал в себя её руки… плечи… лицо... И вот уже вся она оказалась внутри стремительно кружащегося роя бабочек. Вместе они сдвинулись в сторону зловещего провала, где загадочно преобразившаяся Салли в одиночку удерживала каких-то жутких существ. Два шага… Один. И пульсирующий сине-голубой ореол уронил свою тёмную сердцевину прямо в омут.

Люсиль с отчаянным воплем скрылась внутри. А бабочки?! Финис приподнялся на локте, заперев дыхание — ведь если не дышишь, можно на некоторое время избавиться от сотрясающих всё тело приступов.

Переливающаяся синевой стайка тоже исчезла, забрав с собой нежить. Док — Финис знал его по рассказам Джека — поднялся с земли, потряс многоумной головой и подполз на руках к краю портала, чтобы заглянуть внутрь. Оттуда пока больше никто не лез, наверное, живущая там нежить делила добычу, которая осмелилась выйти из омута и захлопнула за собой дверь… Салли обессиленно опёрлась о Дока и прикрыла глаза.

— Ну… Давай же! — В его очках отражалось зелёное свечение. — Докажи, что ты не шарлатан!

В ответ омут выбросил язык изумрудного пламени. Вскрикнула очнувшаяся Салли, Док сердито чертыхнулся, и они оба отпрянули от провала. Почему так похоже на ядерный реактор, который вот-вот рванёт? Зато, кажется, немного отпустило грудь, словно сгорал ядовитый для живых воздух.

Док же потирал руки в предвкушении.

— Пошла реакция! Ну держись! — Он оглянулся на Хельгамину и проорал, перекрывая нарастающий гул:

— Хельги! Не знаю,что будет там, но, чёрт возьми, я был рад провести эту часть послежизни с тобой! Приготовься!

Ведьма слабо улыбнулась. Попыталась встать… И с проклятьем схватилась за ногу.

— Эта тварь отбросила меня слишком сильно, я не доберусь до Холма!.. — прокричала она в ответ, и её брови страдальчески взметнулись вверх.

Док размышлял мгновение.

— Салли!

Из омута то и дело вылетали спиральные сполохи. Там, в его недрах, пришли в движение какие-то дикие джоули энергии. Свист и вой раздирали слух, свечение из зелёного стало практически белым. Земля дрогнула, пошла трещинами, разделяя уцелевших хэллоуинцев…

— Или сейчас это колесо закрутится в обратную сторону, или мы все дважды покойники, — скорее прочитал по губам учёного, чем услышал Финис. Впрочем, лицо Дока выражало чисто научное возбуждение и полное равнодушие к трещине, которая прошла прямо у его неподвижных ног.

А потом из омута вылетел первый пурпурный луч. Он ушёл в тёмное небо, как клинок — прямой и тонкий. За ним второй, третий… Док неразличимо в этом жутком грохоте вопил и приплясывал лёжа. В огромных глазах Салли отражались цветные полосы. Ветер доносил обрывки фраз.

— Это дополнительный цвет, то есть противоположный, ты понимаешь?! Обратный вектор! — тряс её Док. Она непонимающе покачала головой.

Финис видел, как Док что-то втолковывает Салли, показывает в сторону своей опрокинутой коляски, в сторону Холма…

— ...самое высокое место! Молния должна ударить туда! Второй конец — в омут! Пошла!

Несколько секунд Салли медлила. Но потом стремительно поднялась. От коляски её отделяла светящаяся трещина, уже больше полуметра шириной, но теперь Салли не теряла ни мгновения. Оттолкнулась посильнее, шагнула… И, отчаянно балансируя на краю, оказалась на той стороне. Подбежала к упавшей коляске и отвязала от неё предмет, похожий на гарпун. На него был намотан провод. Салли быстро отмотала часть и перекинула Доку через пропасть обратно.

— Ну а теперь беги, девочка… — пробормотал учёный. — Воткни гарпун тьме в зад! — Он подполз к извергающемуся омуту и кинул конец провода вниз.

— Там поле густое, как мозговой студень! — удовлетворённо пояснил он ничего не понимающему Финису.

А он снова перевёл взгляд на Салли. На ходу разматывая провод, она штурмовала то, что весьма отдалённо напоминало Спиральный холм из воспоминаний Джека. В руках — поблёскивающий в отсветах пурпурных молний гарпун. Финису казалось, что сполохи окружают её неловкую фигурку. Но вот она уже на вершине. Оглянулась, прищурилась, стараясь разглядеть создателя… Тот яростно замахал ей руками. И тогда она вонзила гарпун в землю. Распрямилась, обратила лицо к небу… Ветер неистово трепал её длинные волосы, такие яркие среди непрекращающихся вспышек. И эта осанка… Красота Салли смягчилась, она больше не отталкивала, не резала глаз, но что-то в ней осталось поистине королевское.

Но молнии будто обходили остриё. Док заёрзал, завозился.

— Мало ферромагнетиков, в тьму твою душу… Ну давай, устрой там короткое замыкание!

А Салли посмотрела на омут, на Холм под своими ногами, на безжизненное тело Джека… И цветком сложила ладони над гарпуном. Через мгновение меж её пальцев заструилось Хэллоуинское пламя — живая энергия, притягивающая, как магнит. И в тот же миг сверкнула очередная молния — хищно и коротко.

Салли ударом отбросило от налившегося силой и свечением гарпуна, её тело вспыхнуло и упало к подножию Холма. Как сухие листья, которыми оно и являлось.

А неровное колесо из света, оскальзываясь, медленно завертелось — в обратную сторону.

* * *

Рука мальчика скользит по бумаге, вырисовывая страшного, но милого костлявого Санту.

Рисунок из другого мира и времени отдал свою память.

Изгнанная нежить терзает тело той, кто посмел покинуть омут и не позвать за собой.

Умертвие отдало свою сущность.

Омут наливается светом и жаром, питая Колесо года.

Он отдал свою энергию.

Сгорают синие бабочки в пламени омута.

Они отдали свою жизнь и инициировали выплеск.

И только одна, отчаянно взмахивая уцелевшим крылом, вдруг показалась над прожорливой пастью провала. Финис чуть было не задохнулся снова — от счастья. Сам воздух вокруг искрился и сиял, каждый вдох — сверкающая драгоценность. И как же легко дышится, как после грозы… И тихо — как в вакууме.

Финис вскочил, чувствуя, что может пробежать марафон. Морфида же вот-вот упадёт обратно, в омут! И Финис выхватил из кармана колбу из-под вербены и ловким движением пленил раненую бабочку. Эмили…

А мимо него словно что-то проносилось. Светящееся колесо из молний обрело совершенную форму. Оно разгонялось, увлекая за собой само время — вспять, всё быстрее и быстрее… Потоки перегоняли друг друга. Не действовали физические законы. И время летело назад, и Самайн вновь становился Хэллоуином.

Плоть нарастала на кости мёртвой невесты, где бы она ни находилась. У неё был свой предмет из прошлого — кольцо. И Финис крепко сжимал его, хоть оно и прожигало ладонь насквозь. А в другой руке трепетала в колбе однокрылая бабочка.

Держать, уберечь её одну в бушующем водовороте времени!

Он чувствовал, как ветер времени сдувает с лица годы. Но бабочке нужно больше, чтобы она стала по-настоящему живой! Он готов был дойти до собственного зачатия и исчезнуть, лишь бы она жила и дышала, лишь бы билось снова её сердце. Она дала обет. "Её к жизни вернёт лишь большая любовь"...

А чёртово колесо времени бешено неслось, сверкая спицами молний. Охапки неистлевших листьев затягивало внутрь и сжигало без остатка. И даже вне колеса они вспыхивали тут и там праздничными салютами.

Длинные ногти Тёмной королевы росли назад. Бледнели чёрные пряди в волосах. Исчезали оставленные когтями и клювом шрамы… Воспоминания и сны обретали телесность.

…We're simply meant to be...³

Упруго расправился Спиральный холм и восстал — незыблемо и гордо. Метались вокруг тени давно и недавно умерших. Дневник возрождался из пепла и шелестел страницами от конца к началу. Звучала мелодия Салли — вспять.

И когда рисунок внутри омута стал просто белым листом в клетку, колесо остановилось. Качнулось туда-сюда на полчаса… И распалось сотнями искр. Поверхность времени снова стала гладкой, как полный штиль. Омут захлопнул свой зев, и на его месте осталась лишь тёмная потухшая яма.

Финис пощупал себя, посмотрел на свои руки и пришёл к жизнеутверждающему выводу, что он не исчез, а всё так же сжимает кольцо. Только рука до локтя стала костяной там, где время забрало свою плату. Ну это ничего, будет носить перчатку. Чем он хуже Люка Скайуокера? Зато стряхнул, судя по ощущениям в спине, два десятка лет.

Но что же с Эмили?! Бабочка исчезла из треснувшей колбы. Рядом тявкнул позабытый Зиро. И схватил Финиса за край свитера, потянув к порталу в большой мир.

— Ты думаешь, она там?! — Зиро нетерпеливо гавкнул. — Под старым клёном?!

Финис не посетил в этот раз Хэллоуин-таун. Успеется… Когда он вынырнул на той стороне, там действительно ждала она — такая, какой её забрала смерть в восемнадцать лет. Но в глазах постепенно меркли воспоминания о пережитом.

— Финис!

— Эмили… — Он надел ей на палец кольцо. Обе её руки были нормальными. А глаза с ужасом расширились, когда она увидела, что́ стало с его рукой. Но потом она переплела пальцы с его костяными и улыбнулась. Наконец-то эта невеста станет женой.

Впереди у них была целая земная жизнь, чтобы узнать друг друга. А потом — свет или посмертие вместе.

* * *

Затихали отзвуки приветственной песни Повелителю тыкв. Мимо, кокетливо виляя бёдрами, процокала копытцами Демонесса. Подводная Гал на свежевыпавшем снегу самозабвенно делала "ангела". Забытые физиономии, хотя он особо и не скучал.

— Ничего не понимаешь, золотце? — почти с сочувствием поинтересовался Док у Джуэл, которая держалась за ручки его коляски.

Та беспомощно покачала головой, и из идеальной причёски выбились две светлые пряди.

Док вздохнул. Воспоминания стремительно тускнели и всё больше напоминали несвежий сон. Только постоянным проговариванием он ещё удерживал в голове чувство их реальности.

— Я бы, конечно, предпочёл, чтобы предмет другого мира был на годик постарше, и они бы и вовсе не сошлись. — Он задумчиво почесал мозг, глядя вслед Повелителю тыкв. Тот как раз проскользнул сквозь ворота, не обратив внимания на радостное карканье привратника Рэйвена, — вслед за юркнувшей из города Салли. — Но, видимо, на данном этапе пространства-времени это неизбежно. — Док вздохнул. — Ну ладно. А Эйнштейн-то — молоток! Я, кстати, уверен, что в омуте временна́я ловушка, там всё осталось на месте. — Он снова задрал голову и посмотрел на Джуэл. — Не понимаешь? Ничего не помнишь?

Она слегка пожала плечами, извиняясь. Но потом прижала ладонь ко лбу и тихо и испуганно прошептала:

— Только… Я почему-то очень боюсь крыс. Мне подумалось…

Док прищурился, глядя на неё.

— Ладно. Попрошу Гарика потравить их. Довольна?

Джуэл благодарно кивнула.

— Пойдём. — Док махнул рукой. — Раз Салли теперь снова мягкая и добрая, я как раз хотел предложить ей поучаствовать в одном эксперименте… Только жаль… — И он посмотрел в тёмное, осыпающееся глупым снегом небо, где только ведьмы и летали.

* * *

…We're simply meant to be

Искристо переливался в лунном свете снег — вместо тёмных кип вездесущих листьев. Рождество? То Рождество?!

Салли, внутренне замирая, смотрела на Джека, который поднимался навстречу — как ей и мечталось. Душа рвалась к нему… Но перед глазами медленно, как круги от долгого наблюдения за солнцем, таяли страшные видения. Чёрные осколки сломанных пальцев — теперь целых. Раздробленный череп. Навсегда разбитый кривой оскал…

И собственная покалеченная сущность. Руки, державшие власть силой и страхом. Окровавленные, изрезанные нитями руки… Салли с опаской посмотрела на них. Маленькие ладони были чисты. Подошедший Джек нежно взял их в свои белые пальцы — Салли почувствовала, как они дрогнули. И он вспомнил...

— Ты тоже… — начали они вместе и замолчали.

— Я думал, что схожу с ума, — заговорил Джек, обхватив её лицо руками и с непередаваемой жаждой глядя в глаза. — Такие кошмары. — Он невзначай потрогал череп — чтобы убедиться в его целостности, догадалась Салли. — Как будто заново осознал себя здесь, у подножия Спирального холма. Вроде я только что снял тебя и Санту с платформы в подземелье Бугимена и одновременно… Я словно прожил два десятка не самых лучших лет. Без тебя. А потом…

— Не надо! — воскликнула Салли, сжав его тонкие пальцы своими. — Это было… Я видела это до конца, — закончила она тихо.

— Слава Хэллоуину, что я, видимо, не причинил зло Эмили.… Теперь. — выдохнул Джек.

Имя Эмили коснулось слуха болезненным уколом ревности. Но благодарности было больше.

— И я! — твёрдо сказала Салли, чувствуя горячую волну облегчения. — Никому!

И ей не причинили. Не нависал над ней жарко дышащий Оборотень. Вампиры не пытались попробовать её кровь. Демонесса не предлагала сжечь её. Ворон не расклевал ей плечо… Она не теряла в полёте руку Джека. И не дарила дружбу предателю.

Тугая спираль многолетнего напряжения, незаметная, как воздух, но очевидная теперь, разматывалась, и изнутри, растекаясь по всему телу, выплёскивался жаркий восторг — Хэллоуинским пламенем, которое тоже ещё не рождалось в этом новом мире.

Она не сводила с ума Джуэл! И не заставляла никого проживать худшие моменты жизни, не жгла Чёрный лес и не уродовала Спиральный холм! Не унижала Эмили… И не убивала. Её руки не касались тёмных нитей. Она не слушала тьму. Она не слышала тьму. Никогда.

Она стремительно подалась Джеку навстречу, чтобы всем существом почувствовать его объятия. Хотя та, скромная Салли никогда бы не решилась. И в его глазницах она видела отражение пережитого.

Они смотрели друг на друга, тонули друг в друге, заново проживая… постепенно отпуская… всё ещё не веря… осторожно принимая мысль, что они снова здесь и сейчас — в своём Рождестве двадцать пятого декабря 1993 года.

— Надо не забывать… — прошептала Салли, уже чувствуя, что это невозможно. Воспоминания уносило — как гонимые ветром снежинки.

— Может, и к лучшему. — Джек обнял её крепче, и она обвила его руками, спрятав лицо на груди. — Хотя я бы хотел узнать Тёмную королеву Самайна с другой стороны.

— Ты помнишь! — Она вздрогнула, новая тревога заставила отстраниться. — И что я говорила!.. Это неправда! Это будто была не я… Я никогда не сражалась с тобой!

— Ч-ш-ш… Я знаю. И если нам дан шанс прожить всё заново… — Он мягко приник к её губам, излечивая все опасения.

Спиральный холм издал одобрительный гул и встрепенулся. А сверху донёсся залихватский свист воздуха и улюлюканье.

— Ха, Хельги, гляди-ка! Повелителя тыкв оприходовали! Ну всё, я официально ухожу в депрессию! Пойду кого-нибудь соблазню! Вон, дорогуша Оборотень неприкаянный шаракатится! В полнолуние он особенно интересный!

Джек и Салли оторвались друг от друга и, улыбаясь, посмотрели вслед удаляющимся мётлам.

— Я почему-то им так рада, особенно Зельдаборн, — счастливо вздохнула Салли. — Уже почти не помню почему…

— И я.

— Надо будет наняться к ним в подмастерья…

Джек наклонился и загрёб охапку пушистого, сверкающего снега.

— Почему-то мне пока не хочется в Крисмас-таун, — задумчиво сказал он, разглядывая переливы холодного серебра. — Но как насчёт того, чтобы посетить Валентин-таун, миледи?

КОНЕЦ

28.01.2021 — 30.10.2021

Примечания:

¹ Баркис перед тем, как выпил отравленное вино в каноне, сказал: "Всегда невеста и никогда жена".

² Морфиды — подсемейство бабочек. Синих)

³ Из финальной песни Джека и Салли. Русский текст показался тут слишком слащавым.

И понеслась! "Я подарю тебе сердце", "Морок и Пламень", "Меж трёх огней".

Когда ко мне пришёл такой финал, я долго и злобно смеялась! ?

Предполагается, что Алхимик подрастерял разум и память после всех треволнений. И в МТО он в массовке нежити, выпущенной из омута Джеком. Так что Джек его порешил вместе со всеми остальными, очень непочётно и без разговоров) Самый бесславный конец для антагониста, который всем столько крови попортил — даже погиб не пойми как, ха-ха. Так его!

Порассуждаю немного на тему времени во избежание вопросов. Для всех хэллоуинцев и для Финиса время отмоталось на 26 лет назад, в момент создания рисунка безымянным мальчиком из канона (рисунка в каноне не было). Но для Эмили время вернулось к моменту её смерти в каноне. То есть на 100 лет примерно. Почему? Патамушта) На самом деле, я это хило объясняю:

— кольцом, хотя отмоталось же не в момент его создания. Но, возможно, когда Эмили украла кольцо матери, оно как бы заново активировалось для неё. Про кольцо в каноне нет, есть про платье;

— жертвой Финиса (он отдал плоть одной руки, оставшись живым);

— обетом Эмили: её к жизни вернёт лишь большая любовь)

ОЧЕНЬ ЖДУ ВАШИХ ОТЗЫВОВ! С ХЭЛЛОУИНОМ!!!? Да будет вам, чем и кем согреваться! ?