Мертв (джен)

Фреду казалось, что он так и просидел до самого утра, обхватив голову руками. Или провалы в памяти возобновились... Так или иначе, до схватки с Волан-де-Мортом осталось четыре дня.

И вот уже банальная фраза «прежде чем узнать правду, — сто раз подумал и реши, сможешь ли дальше с ней жить» становится правдивой. От того, что Фред узнал, что так долго, но безуспешно скрывала Полумна, — лучше не стало. А о Гарри ему и думать не хотелось... Сразу начинал чувствовать себя слепым и беспомощным в проницательности. Разве что только о мистере Лавгуде мнение осталось все то же.

Хотя... в случае Фреда правда была просто необходима, и узнать ее нужно было все равно. Но вот что теперь делать? Наверное, любой другой нормальный человек решил бы помочь Полумне с ее планом, но Фред был не в силах даже подняться с кровати и пойти на третий этаж, чтобы рассказать все Энджели и Малфою.

Одна только мысль об Энджели придала Фреду сил, и он, конечно же, поймал себя на этом. И уже решил смириться, что пора прекратить играть в прятки со своим сознанием и сердцем. Все настолько же очевидно, как и была очевидна ситуация с Гарри... И так каждый раз Фред мысленно перескакивал с темы на тему, все никак не озвучивая (даже только в мыслях) то, что является самым главным в его отношениях с Энджели. Вот опять. Лишь одно слово Фред обходит, как только может.

Он встал с кровати, взяв письмо, пролежавшее на одном и том же месте всю ночь. За окном еще темно, а Гарри в комнате и не было, скорее всего.

Фред быстро пошел по лестнице... и встретил ее. Ту, о которой не вспоминал всего несколько минут. Ту, которая ушла из его сознания на задний план лишь на пару сотен секунд... Он не мог вымолвить ни слова при виде Энджели, вот уже в который раз.

— Привет, — хрипло сказала она.

— Ты плачешь? — В свете волшебной палочки особо не разберешь, но по направлению, от которого шла Энджели, и по ее голосу можно было легко определить.

— Угу, — честно ответила Эндежли. — Куда ты идешь?

— К Малфою, — Фред взял ее за руку. — И ты пойдешь со мной.

Она ничего не ответила и послушно побрела за Фредом на третий этаж.

* * *

— Слушай, я бы тоже не догадался. Почему ты вечно винишь себя во всем? Может, еще и в том, что Темный Лорд затеял битву, себя обвинишь? — раздраженно пытался привести Фреда в чувства Малфой, когда тот рассказал ему с Энджели все, что узнал вчера.

— Да, ты прав. Я тоже не подумала бы об этом, — высказалась Энджели. В ее голосе было очень много фальшивых ноток, но Фред точно знал, что она сейчас просто не в состоянии следить за интонацией.

— Что это за письмо? — спросил Драко, заметив его у Фреда в руке.

— А, забыл сказать, что оно еще у меня, — вяло пояснил Фред. — Читай.

Он протянул Малфою письмо, и тот начал читать содержимое вслух:

«Дорогой Драко, Фред и его подруга,

Когда я писал вам это письмо, то очень, очень надеялся, что вы все живы и целы. Чего не могу сказать о нас... Драко, прошу тебя не волноваться, но должен сказать правду. Видишь ли, твоя мама... ее ранили, когда мы спасались от Пожирателей Смерти с инферналами. Скоро с Нарциссой все будет в порядке, я обещаю! Мы заберем тебя, как и договаривались. Кстати, о нападениях... третье состоится 22 мая. Я знаю, что надоел предупреждать, но пожалуйста, берегитесь его и обходите десятой дорогой. Это очень важно для меня. Не дай Бог что-нибудь случится.

Фред, я благодарен тебе так, что даже не могу выразить это в письме. Я обязан тебе жизнью за то, на что ты пошел ради меня. Конечно, я понимаю, что мой сын тебе не нужен, да и наша семья не в ладах с твоей... Прости, если что не так. Спасибо, Фред Уизли.

Ждите от меня письма,

Люциус.»

— Мама...

— Полумна!

— Черт возьми.

Наверное, все это, сказанное хором выглядело смешно со стороны, если бы смысл такой реакции не был настолько грустным. Фред, Энджели и Малфой переглянулись, и каждый из них снова принялся за свои рассуждения хором, пока Фред не замолчал и не дал знак, чтобы Драко и Энджели тоже заткнулись.

— Стоп, — нарушил создавшуюся тишину Фред. — Энджели, говори.

— Полумна обо всем знает от начала и до конца? Или ты ничего ей не говорил? — сразу же после разрешения высказаться, спросила Энджели, обращаясь к Фреду.

— Нет, я ей ничего не говорил.

— Но Полумна должна знать хотя бы то, как мы все вообще объединились!

— Зачем, — бесцветным голосом спросил Фред, но это прозвучало скорее как утверждение неизвестно чего.

— Что значит «зачем»? Или... подожди, какой у тебя план?

— План? Ах да, разговаривать о самоубийстве ты мне запретила... — саркастически ответил Фред.

Энджели смерила его холодным взглядом. Малфой хихикнул, хотя эти двое уже давно забыли о его присутствии.

— Извини, — все так же мрачно произнес Фред. — Плана нет.

После этой фразы начались полуторачасовые дебаты между Фредом, который относился ко всему сказанному скептично и вставлял пару шуток в неловкие паузы; Малфоем, слегка притихшим после известия о матери; и Энджели, которая усердно, словно Гермиона (как показалось Фреду), пыталась внушить свою точку зрения, мол, нужно помогать Полумне и действовать сообща.

Фред сам не знал, почему был против этого варианта. Казалось бы, просто помочь кому-то с уже готовым планом проще, чем как-то придумывать его самим, но Фреда что-то останавливало сейчас же пойти к Полумне и начать ее расспрашивать о подробностях, как и хотела Энджели. И все это при том, что она далеко из немногих, кто Полумну любит и соглашается с ней абсолютно во всем! Значит, ее план действительно стоящий.

— Ладно, Эндж... — сдался Фред после долгих размышлений и борьбы внутри. — Расскажи, как ты хочешь поступить, и что сказать Полумне. Я так вижу, других разумных вариантов нет.

По виду Энджели можно было смело сказать, что она такого вывода от Фреда не ожидала.

Однако поспешила начать пояснение:

— Я думала, что ты, Фред, должен рассказать, или уже рассказал, как все это получилось. Ну, то, что мы здесь оказались втроем, и отец Драко пишет нам письма, не забывая благодарить тебя, — она все еще обращалась конкретно к Фреду. — А потом просто предложить Полумне помочь с ее планом. Ведь он у нее точно должен быть... Боже, осталось всего четыре дня, — ошеломленно закончила Энджели, а затем полностью погрузилась в свои мысли.

— Я могу прямо сейчас пойти и поговорить с Полумной, — Фред сам недоумевал от того, что сказал; как будто его что-то заставило. Тем не менее, он взглянул на окно и продолжил: — Уже довольно светло...

— О, — только и смогла выдавить Энджели. — Фред... Вот кто-кто бы вызвался поговорить с Полумной...

— ...но не я, знаю, — закончил ее мысль Фред и направился в сторону двери. — Сам не могу понять, зачем я это делаю.

С этими словами он скрылся за дверью, не забыв закрыть ее. И только на лестнице, когда оставалось ступеньки две до первого этажа, и когда он услышал голоса Лавгудов из кухни, — понял истинную причину, по которой вызвался осуществить первую часть плана Энджели.

Идея возникла в его голове, словно кто-то включил лампочку. Несомненно, как это делают в магловских мультиках... но суть в другом. Фред пулей помчался на третий этаж, прокручивая в голове непонятно каким образом сложившееся слова «Мы должны украсть Гарри».

Наконец добравшись до чердака-спальни, он распахнул дверь, не обратив внимания на изумленные лица обоих друзей (точнее, бывшего врага и девушки, любовь к которой он признать до сих пор не может).

— Мы должны украсть Гарри! — слишком радостно объявил Фред, понимая, как глупо и смешно это прозвучало.

Энджели и Драко переглянулись, и уже в следующее мгновение покатились со смеху.

— Что за шутки... Фред... — сквозь смех прохрипел Малфой-младший.

Смотря на них, Фред и сам начал улыбаться, а потом, как он сам решил, у него начался истерический смех. «Мы должны украсть Гарри» — что бы это могло значить?

Ответ снова пришел в его голову так же быстро, как и он успел задать самому себе вопрос.

— Это план. Новый план! — заявил Фред, и поспешил продолжить, чтобы не упустить едва пришедшую мысль, — Ты знаешь, Энджели... эта мысль только что пришла мне в голову, и она — полная противоположность твоей.

Она подернула бровью, как бы говоря «Что за странность? — сначала он соглашается со мной, а теперь выдает обратную версию!»

— Понимаешь, мы должны украсть Гарри у Полумны. В самом прямом смысле этих слов, — договорил Фред, наблюдая за реакцией находящихся в комнате.

— Что за садизм? — спросил Малфой и мрачно улыбнулся.

— Не садизм. Просто мы должны его перепрограммировать... короче, сделать таким, каким он был до того, как Полумна его изменила. А потом все рассказать Гарри и попросить подыграть Полумне, чтобы она не догадалась. Энджели, — Фред сделал умоляющие глаза и сложил руки у груди, словно собираясь прочесть молитву, — ты ведь за честность с людьми. Нельзя использовать Гарри в своих намерениях, нужно быть честными с ним!

Энджели уничтожающе оглядела Фреда с ног до головы.

— Но и Полумну использовать тоже нельзя! — гневно произнесла она.

— А мы и не будем. Просто украдем у нее Гарри на часик-другой, а она и не узнает, — беззаботно пояснил Фред и снова принял умоляющий вид: — Энджели... ну признай, это ведь хороший план.

Несколько секунд она все сосредоточенно все обдумывала, но потом ее лицо смягчилось, и она обессилено прошептала:

— Ладно, план хороший. Но одну секундочку, — она подняла указательный палец, — как мы его... ну, как мы сделаем Гарри прежним?

— Ты великолепно разбираешься в заклинаниях, — оттараторил Фред, намекая на то, что все придется делать ей одной.

Она помедлила, а затем на ее лице читалось явное озарение.

— Верно! — вдруг воскликнула Энджели.

— Да, я же сказал, что ты...

— Я не про это, — прервав Фреда, смущенно произнесла она. — Пойдем скорее. Нам нужно украсть Гарри! — сказав эту заветную фразу, Энджели взяла Фреда за руку и потащила к двери.

Драко Малфой словно оцепенел; его лицо вытянулось от изумления, и он тупо смотрел вслед Фреду с Энджели.

— Да что у вас за внеплановое просвещение? — недоуменно спросил он, но двое его уже не слышали.

* * *

— Слушай, что ты затеяла? — спросил Фред у Энджели, когда они шли в гостиную после завтрака.

— Ты сам это все затеял. А я продолжаю, — прошептала она и направилась к Полумне, которая одевалась, чтобы выйти на улицу.

Ее логика сразила Фреда наповал. Однако он поспешил за ней, не желая ничего упускать.

Не тут-то было: Энджели схватила его за локоть и прошептала на ухо какие-то несвязные предложения. Фред все понял только тогда, когда Энджели пояснила ему: «скажи это Полумне». Следующим действием она пихнула Фреда к Полумне, чтобы тот выдал ей свою реплику.

— Полумна, — глубоко вздохнув, начал Фред. — Ты можешь оставить Гарри здесь, с нами. Вы ведь не просто так все расходитесь, оставляя нас с Эндж вдвоем, верно?— Фред лукаво подмигнул Полумне. — Не стоит. Мы о нем позаботимся. Тем более, когда я все знаю, мне будет проще.

Полумна внимательно изучала лицо Фреда, словно пытаясь заметить хоть какой-то признак хитрости.

— Ладно, пусть будет так. Я доверяю вам Гарри, — безмятежно произнесла она и, шепнув что-то ему, вышла на улицу.

Когда она скрылась в потоке людей, спешащих поскорее закончить свои дела в деревне и разойтись по домам, Энджели игриво потерла руки. Фред недоверчиво уставился на нее.

— По-моему, все как-то слишком просто. Это явный признак того, что Полумна обо всем догадалась, — возвращаясь к скептике и старой паранойе, высказался Фред.

— Не будь занудой, — закатила глаза Энджели и, вытащив свою палочку из кармана пижамы (чему Фред немного удивился), нацелила ее на Гарри. — Обратные заклятия существуют почти для всего и всех. Я постараюсь подобрать...

Фред восхищенно смотрел на Энджели, а потом заметил брешь в невозмутимом спокойствии Гарри; его лицо начинало принимать более расслабленный, но не менее тревожный вид. Наконец, его выражение лица окончательно стало прежним. Фред чуть не закричал от радости, и едва удержался от того, чтобы кинуться обнимать сначала Энджели, а потом вернувшегося в сознание Гарри.