Волна / Billow (гет)

Прошланеделя. Северус ни разу не показывался на завтраке, обеде и ужине в Большом зале. И не ходил на учительские собрания. Он не виделся с другими учителями. Даже с Фиеско. Держался в стороне, невзирая на то, что знал: этот Фиаско в состоянии убить ученика своей некомпетентностью. Снейп хотел видеть только Грейнджер. И он ее видел, наблюдал за ней издалека. Шпион Дамблдора и Ордена, он мог быть невидимым, когда хотел.

Гермиона выглядела несчастной — он замечал. Может, она считала себя предательницей — целовала летучую мышь из подземелий, целовала мерзавца, целовала его! Ей наверняка было стыдно, и это мучило ее. Северус не знал, почему он так поступил.

Нет. Неправда. Он знал.

Маленький флакончик амортенции сказал ему.

И от этого знания хотелось зарыться в землю. Так глубоко, чтобы очутиться в Австралии. Нет. Не подходит. Ее родители в Австралии.

Амортенция пахла как Гермиона. И с этим ничего не поделаешь. Идиотизм — тестировать себя дурманящим зельем. Если бы Северус ничего не чувствовал, оно по-прежнему пахло бы чаем и лабораторией. Но нет.

Чай, лаборатория и ее волосы.

Ну и что с того? Северус ей не нравится. Это всего лишь жалость и благодарность. Вот и все.

Девушка, которая может заполучить любого, не захотела бы его. Ни за что. Однажды Снейп, наконец, перестанет следить за ней, разберется, что же случилось с бывшим учителем ЗОТИ. И тогда он снова покинет Хогвартс. И ее. Просто уйдет и забудет. Будет читать в газете о Гермионе Грейнджер, ее успехах и когда-нибудь увидит в «Пророке» заметку о том, что она выходит замуж. С ней все будет в порядке. Гермиона найдет себе того, кто обеспечит ее безопасность, которую она заслуживает.

Всю следующую неделю Северус пытался не следить за ней. И смог. Ну, почти. В пятницу он видел Гермиону только три раза, а в выходные она куда-то уехала. А поскольку Северус был слишком горд, чтобы надоедать кому-то расспросами, он не знал, куда. Но надеялся, что не в Нору.

В понедельник — первый день третьей недели, Гермиона вернулась к завтраку, но счастливее не выглядела. Северус притаился в дверях и наблюдал, чтобы она благополучно добралась до своих комнат. Это все, что он мог для нее сделать.

* * *

Прошла еще неделя, Гермиона совсем не хотела есть в Большом зале, но, как заместитель директора, пусть и временный, чувствовала, что обязана хотя бы раз в день там появляться. Обычно она выбирала обед, потому что он никогда не приходил. Минерва постоянно приставала с вопросами, но Гермиона ее словно не замечала. И спустя три дня они обсуждали только профессиональные темы — Гермиона отказывалась отвечать на вопросы о себе или Северусе. Она не произносила его имя, но стала проходить мимо его класса чаще, чем нужно, однако так и не видела его. Однажды Гермиона услышала его голос, рассказывающий о гриндилоу, и внутри защемило. Она убежала тогда.

На протяжении второй недели Гермиона заметила, что Северус не приходит в Большой зал, и перестала пропускать приемы пищи. Хотелось увидеть его, хотя признаться в этом она не могла даже себе. И тогда решила, что ей нужно вырваться на выходные. К счастью, тетка ее матери жила в Ирландии. Скажем прямо, она не очень любила Гермиону, особенно после того как узнала, что ее племянница — ведьма. И еще тетка ненавидела учителей, Мерлин знает почему. Но теперь, когда родители были в Австралии, Гермиона время от времени навещала вредную старуху. После двух дней постоянного ворчания, расспросов и критики Гермиона стала еще раздражительнее и в понедельник вернулась в очень хмуром настроении, готовая снять еще больше баллов со студентов.

* * *

Благодаря этим двум, четыре хогвартских факультета в сумме потеряли две тысячи восемьсот шестьдесят баллов. Семьдесят восемь учеников получили одно или больше взысканий. И за это (вместе с другими подвигами) Северуса и Гермиону через несколько лет вписали в «Хогвартс: История».

У старшего трио, как их нарекла Лакс, совсем не было идей, как подступиться к Северусу или Гермионе. Несмотря на старания домовых эльфов, портреты все еще висели лицом к стене, а оба преподавателя ловко ускользали от ответов. Северус — своим постоянным отсутствием, Гермиона — показным безразличием. Но в конце концов не заговорщики свели Северуса и Гермиону.

* * *

После того, как ее муж и брат вернулись с Аллеи Диагон без единого волоска на голове и, хотя газеты об этом не писали, других частях тела, Джинни изводила их. Она отправила их к целителям, попыталась самостоятельно провести небольшое исследование, но бесполезно. Она не знала, кто это сделал, но иногда казалось странным, что это случилось сразу после того, как у них побывала Гермиона. Возможно, это было как-то связано, но вскоре все об этом забыли. Не то чтобы Джиневра Поттер жалела — профессор Грейнджер никогда не была ее лучшей подругой и никогда не стала бы. Они были слишком разными. Что у них было общего, кроме Рона, Гарри и борьбы против Волдеморта? Джинни хотела детей, а Гермиона весьма вероятно умрет старой девой, ведь отшила же Рона. Извинялась, будто бы у них разные интересы в жизни. Рону очень повезло, что он встретил Надежду, которая, хотя и не умеет хорошо говорить по-английски, создала такую желанную семью и совсем не жаловалась. Джинни сомневалась, что Гермиона смогла бы так. Точно нет, она бы упиралась и никогда не стала бы хорошей женой.

Джинни ненавидела лысину Гарри и заставила его — а он и Рона — пойти к Гермионе и извиниться, надеясь, что муж вернется со своей пышной шевелюрой. Только Джинни знала, что он способен с ней делать.

Кроме того, она хотела, чтобы до Рождества все стало как прежде, в конце концов осталось только две недели, и только Мерлин знает, где Гермиона проводит выходные. Мама превратит ее жизнь в ад, если эти трое не помирятся к Рождеству, она чувствовала себя ответственной за мир между родственниками. Только Гермиона не была частью семьи. Джинни так не считала. Гермиона потеряла свой шанс, когда рассталась с Роном.

* * *

Внезапно облысевшие потеряли терпение через три недели после статьи, то есть, первой полосы в «Ежедневном пророке», послушались Джинни и вместе аппарировали к воротам Хогвартса.

— Она должна быть в Большом зале, да? — спросил Гарри.

— Я б не отказался от легкого завтрака, приготовленного эльфами, — ухмыльнулся Рон.

Они рассмеялись и продолжили свой путь. На завтраке было совсем немного учеников, и все удивленно уставились на абсолютно лысых, знаменитых Гарри Поттера и его друга Рональда Уизли, которые смотрели на учительский стол и с радостью заметили, что, кроме Гермионы, там была и МакГонагалл. Если их подруга вспылит, подмога будет рядом. Ни один не осознавал, что Минерва полностью на стороне коллеги и защитить их некому.

Они подошли и, счастливо улыбаясь, остановились напротив Гермионы.

— Доброе утро, — хором сказали они.

— Доброе, — пробурчала Гермиона.

— Доброго утра вам двоим, — по-дружески поприветствовала Минерва. — Что привело вас сюда?

Рон просто показал на голову Гарри и свою.

— А, это. — Минерва скрыла ухмылку за чашкой, а Гермиона только подняла брови и развернула «Ежедневный пророк».

— Надо не забыть спросить об этом проклятии, — пробормотала директор, но Гермиона пихнула ее локтем.

— Вы знаете, кто его наложил? — требовательно спросил Гарри.

— Я? Нет. — Минерва пожала плечами.

— Тогда почему вы так сказали? — не сдержался Рон.

— Прояви уважение, Рон! — возмутилась Гермиона.

Рон посмотрел на Гарри, а потом они вместе обернулись к бывшей подруге.

— Это была ты?

— Конечно, нет, — перебила Минерва, яростно качая головой.

— Не могу поверить, что вы так решили, — Гермиона посмотрела на них, грусть последних недель накатила на нее снова. Девушка едва сдерживалась, чтобы не сбежать. Или не проклясть их на месте.

— Кто тогда? — не отступал Рон.

Гарри просмотрел на обеих учительниц, и что-то щелкнуло в его голове.

— Снейп. Его видели. Он снова здесь. И нас терпеть не может.

— Мышь! — закричал Рон и вытащил палочку. — Пойдем, Гарри.

Гарри грозно кивнул и тоже вытащил палочку.

— Пойдем.

— Идете? Куда? — Минерва попыталась их задержать.

— Просто маленькая месть, — ответил Рон и вслед за лучшим другом покинул Большой зал, направляясь в класс ЗОТИ. Они знали, что Снейп всегда готовится заранее.

Минерва повернулась было к Гермионе, но той и след простыл, мелькнул только край мантии. Директор снова села, надеясь, что это именно та возможность, которая нужна Гермионе и Северусу.

* * *

— Вы! — закричал Гарри, увидев в классе сидящего за столом Снейпа

Северус выхватил палочку и вскочил, едва заметил две лысых головы и лица без бровей и ресниц. Он не смог подавить насмешку.

— Мистер Поттер, мистер Уизли, как приятно видеть вас снова, — саркастично сказал он.

Все трое держали палочки наготове.

Пока они переглядывались, не произнося ни слова, но и не проклиная друг друга, дверь распахнулась.

— Перестаньте! — закричала Гермиона и, проскочив, встала прямо между ними. — Опустите палочки, сейчас же! — продолжила она учительским тоном.

Гарри и Рон сразу последовали приказу, только Северус задержался.

Конечно, он был немного смущен: она стояла так близко, что ее спина касалась его груди. Совсем легонько. И, наверное, потому что Гермиона прерывисто дышала.

Почти неосознанно Снейп немного потянулся к ней и положил обе руки ей на талию.

— С тобой все хорошо? — нежно спросил он.

Мгновение она не могла ответить — его руки обжигали, но это ощущение казалось таким правильным. Гермиона снова чувствовала его грудь спиной и отступила бы, но не смогла даже пошевелиться. Она кивнула:

— Да, а с тобой?

— Ты действительно думала, что эти двое могут мне навредить? — ухмыльнулся Северус.

— Эй! — закричал Рон. — Держите свои лапы при себе.

— Точно! — поддержал друга Гарри. — Руки прочь от нее!

— Думаю, у вас нет права указывать профессору Грейнджер, кто может прикасаться к ней, а кто — нет.

— Гермиона! — вскричали оба.

И Гарри снова вытащил палочку.

— Перестаньте! Он может прикасаться ко мне, когда только пожелает! — закричала она, не представляя, откуда взялись эти слова.

Но ведь это правда. Она позволит ему прикасаться к себе, когда бы он ни захотел. Чтобы окончательно доказать это, Гермиона нашла его руки. У Северуса на мгновение перехватило дыхание, но он совладал с чувствами и медленно притянул ее ближе. Гермиона безуспешно пыталась не краснеть и не прижиматься к Снейпу.

— Миона, ты сошла с ума?

— Меня зовут Гермиона, — отрезала она и бросила на них сердитый взгляд. — И я уж точно не безумна.

Мгновенно в голову пришла мысль о расплате. Она медленно повернулась к Северусу. Все страдания прошлых недель были забыты, когда он смотрел на нее своими черными, глубокими, тлеющими глазами, которые, казалось, проникали в душу и в то же время были наполнены такой нежностью и теплом, которых она никогда в них не видела. Хорошо, видела. За секунду до того, как они поцеловались.

— Северус, ты думаешь, что я безумна? — мягко спросила она, нежно проводя пальчиками по его щеке.

— Конечно, нет, — он сразу понял, чего она добивается.

Но он увидел не только желание досадить друзьям. Долгий взгляд — и она поняла, кивнув, сосредоточилась на нем. За секунду Северус увидел в ее мыслях, как хорошо ей в его объятиях и что она стремится этим разозлить мальчишек.

— Хорошо, — добавил он, — немного безумна.

И улыбнулся.

Гермиона впервые увидела его улыбку. Кривую, но улыбку.

— Я не сошла с ума, — улыбнулась она и потянулась к нему.

И они уже забыли о присутствии Гарри и Рона.

— Миона, — закричал Гарри, — ты и этот... он проклял нас!

— Она сказала, что ее имя Гермиона. Запомните это, — Северус крепче обнял ее, а потом продолжил: — Вас сюда никто не звал, — жестко сказал он, не думая отпускать женщину, которую обнимал. — Убирайтесь или я вас вышвырну.

Рон быстро вытащил палочку, но Северус оказался проворнее. Он сотворил щит вокруг себя, держа правой рукой палочку, а левой Гермиону.

— Мне нужно снова просить вас уйти? — голос Снейпа звучал скучающе. — Вероятно, это поможет: ничем, абсолютно ничем заклятие не снять. Но через шесть-восемь месяцев вы получите свои волосы обратно.

Прикусив губу, Гермиона немного удивленно взглянула на него. Он погладил ее по спине и посмотрел в глаза, а потом снова на мальчишек.

— Вы все еще здесь?

Гарри покачал головой и потянул Рона за рукав.

— Можешь забыть о нашей дружбе, Миона, — выплюнул он, и оба покинули кабинет.

Глубоко вздохнув, Гермиона попыталась вырваться.

— Не смей! — хрипло прошептал он.

Он больше не мог бороться с собой. Ему необходимо чувствовать ее рядом, даже если она посмеется над ним.

— Что?.. — спросила Гермиона. — Я...

Северус покачал головой и погладил ее по щеке. Затем наклонился и нежно поцеловал любимую.