Незнакомыми дорогами (джен)

— Они нас съедят! — уверилась Энни. — Эх, если бы я хоть как-то могла помочь! Я же фея, а ничего не могу сделать!

Баан-Ну слушал её целый час, уплетая уже третье яблоко, благо они были под рукой.

— Даже если ты станешь невидимой, они тебя учуют и настигнут, — сказал он, доел яблоко и запустил огрызок в караулящих внизу лис. Огрызок попал одной точнёхонько в лоб, лисица вскочила и затрясла головой. Другая подошла обнюхать огрызок.

— Сходил в отпуск, называется, — вздохнул генерал и подпёр подбородок рукой. — Лучше бы остался!

— Лучше бы вы на планете своей остались! — ядовито ответила Энни. — И что вас к нам понесло?

— Гван-Ло были нужны новые территории! — возмутился Баан-Ну. — Поэтому он собрал лучших из лучших…

— И отправил их куда подальше, чтобы не мешали управлять не лучшими?

— А ты, я смотрю, ещё и политически подкована! — сердито сказал генерал. — Опять будешь говорить, что Гван-Ло — тиран?

— Ещё как буду! — ответила Энни. Теперь, когда ей не было больно, к ней вернулся оптимизм. Она была уверена, что рано или поздно кто-нибудь придёт к ним на помощь. Правда, они уже пытались кричать, но никто не отзывался, только лисы терпеливо ждали внизу. И всё равно у неё появилось желание спорить и объяснять.

Но Баан-Ну не стал с ней спорить, а потянулся за четвёртым яблоком. Подождав, пока он его сорвёт, Энни наклонилась и выхватила его.

— Спасибо, очень вкусно, — сказала она, отгрызая кусок. — Я как раз голодная.

— Ты! — взвился Баан-Ну. — Это моё!

— Орехи тогда тоже мои были! — возмутилась Энни. — Орехи пополам, а яблоки — одно против трёх? Делиться вас не учили? Вот и понятно, почему вы превратились в гнусного рабовладельца!

— Отстань! — взмолился генерал. — Делать мне нечего, только слушать тебя! Ты вообще представительница низшей расы, которая должна попасть под власть Верховного и избранников! И вообще, ты маленькая, тебе меньше яблок нужно!

— Хватит уже, — проникновенно сказала Энни. — Я уже поняла, что вы в своего Гван-Ло больше не верите и постепенно превращаетесь в приличного человека.

Баан-Ну фыркнул и замолчал. Припекающее солнце медленно плыло к западу сквозь переплетение ветвей. Лисы лежали в траве, под кустами, переходили с места на место, затевали возню и ждали. Наверное, пока Энни с генералом от усталости не свалятся и их можно будет есть!

— Пить хочется, — сказала Энни, прикидывая шансы на спасение. По всему выходило, что, если все птицы и звери потеряли разум, шансы не слишком высоки.

— Съешь ещё яблоко, — посоветовал Баан-Ну.

— Вы могли бы их убить, — сказала Энни невпопад. — Или загипнотизировать.

— Думаешь, мне не пришло в голову? — уныло сказал Баан-Ну. — Но не могу же я убить тех, кого спас! А гипноз я сам первым запретил, и потом, я их глаз не вижу.

Энни посмотрела на лис. Перестрелять их сверху было бы легко, и она на самом деле знала, что Баан-Ну давно об этом подумал.

— Благородство, значит? — сказала она. — Ладно, можно сказать, я в каком-то смысле насчёт вас ошибалась. У вас есть принципы, а это хорошо.

— У всех менвитов есть принципы! Нельзя быть бесхребетным! Должно же что-то вести по жизни, быть основой! — важно сказал генерал. — Вот я милостив к побеждённым врагам, а также к обиженным и нуждающимся в помощи!

Плотоядно облизывающиеся лисы никак не походили на побеждённых и если и были чем-то обижены, так это тем, что обед откладывался на неопределённый срок, и Энни фыркнула.

— Вы не заметили? — сказала она. — Похоже, чёрно-бурые одержали верх над рыжими. Смотрите, нас караулят только чёрно-бурые, значит, с их точки зрения, они отняли добычу у рыжих. А кто сильнее, тот и прав.

— Это даже на Беллиоре действует, — самодовольно сказал Баан-Ну, но тут же сконфуженно примолк.

— Да, помогла вам сейчас ваша сила, — не преминула добить Энни.

— Потому что принципы важнее всего! — нашёлся генерал.

— Ну да, конечно. Говорите, что не обижаете слабых, а сами на своём звездолёте хотели завоевать целую планету. Это как называется?

— Ты ничего не понимаешь! Это называется внешняя экспансия, и не сбивай меня с толку своими рассуждениями, я и так с тобой скоро разум потеряю!

Энни замолчала, ожидая, пока он поймёт, что она права. Ожидание потянулось снова, и Энни поудобнее села на ветке.

— Если мы умрём… — начала она через некоторое время.

— Да ты что! — перебил её Баан-Ну. — Мы не умрём!

— Это вы откуда знаете?

— Оттуда, что я герой и не могу погибнуть столь бесславно! Мне полагаются военные почести и костёр до небес! Вот увидишь, я обязательно что-нибудь придумаю, и мы спасёмся от этих тварей.

— Но до сих пор не придумали!

— У меня, может, вдохновения нет! Если ты такая умная, придумай сама!

Не успев ему ничего ответить, Энни свесилась с ветки, поражённая тем, что вдруг случилось внизу. Из кустов выскакивали лисы, их рыжая шерсть так и блестела на солнце.

— Ты посмотри, они решили взять реванш! — с восхищением воскликнул Баан-Ну, глядя на то, как рыжие с остервенением кидаются на черно-бурых. Энни, не церемонясь, пихнула его ногой в плечо:

— Слезайте, бежим! — закричала она.

Баан-Ну спохватился, полез вниз, сломал пару веток и шумно рухнул на землю. Энни испугалась. Она подумала, что вот теперь-то он точно её бросит. Недаром он называл её отсталой и неполноценной, вот и скормит лисам, чтобы у него было время убежать. Она поскорее стала слезать, запуталась, порвала платье в ещё одном месте. Только бы не оставаться здесь одной! Кора ранила ей руки, и Энни была уверена, что Баан-Ну уже убежал.

Но тут её подхватили под мышки, и она ощутила под ногами твёрдую землю.

Бежать было тяжело после нескольких часов сидения на дереве, но скоро лай и визг остались далеко позади.

— Где это мы? — спросила Энни, когда больше не могла бежать. В глубине души она была благодарна Баан-Ну за то, что он её не бросил, несмотря на то, что был нехорошим и завоёвывал чужие планеты.

— Понятия не имею, — сказал генерал, пытаясь отдышаться. — Ты же знаешь.

В этом месте рощи уже кончились и снова начинался лес, но на этот раз пока что живой. Почти живой — перед Энни спланировал жёлтый лист. От усталости Энни села прямо на землю, на ворох листьев, и посмотрела сквозь редкую крону на солнце, которое склонялось к западу всё больше.

— Мы не нашли Ильсора и едва не погибли, — сказала она. — Я не знаю, что делать.

— Прежде всего — уходить подальше, — ответил Баан-Ну. — А если лисы бросятся в погоню?

— Это может быть, — подтвердила Энни, и не думая двинуться с места. Боли она не чувствовала, но теперь, когда она после пробежки сидела, укушенная нога казалась ей слишком тяжёлой. — Обязательно.

— Ты не можешь идти, — догадался Баан-Ну, присаживаясь рядом с ней. — Я могу тебя понести вместе с твоим рюкзаком. И выбрось сковороду, против лис она не помогает и ещё и тяжёлая.

— Вот ещё! — вскочила Энни. — Сама пойду! И ничего бросать не буду!

С этими словами она решительно направилась в глубь осеннего леса.

— И куда ты идёшь? — спросил Баан-Ну, догнав её. — Эн-Ни, да стой же!

— В Изумрудный город! — ответила Энни, развернувшись и без страха глядя ему в глаза. — Будем надеяться, Ильсор нагулялся по лесам и тоже пошёл туда.

— Ты не знаешь Ильсора, — вздохнул Баан-Ну и удручённо покачал головой.

— Как будто вы его знаете! — парировала Энни, мгновенно воспылав гневом. — Вы на него даже не смотрели, и он был для вас вещью! Так что нечего мне тут говорить! Идём, солнце садится туда, значит, Изумрудный город вон там!