Истории, рассказанные шёпотом (джен)

Горетобер, день двадцать второй: ожоги Канон: Шива-пурана

Брахма улыбался. Мысленно. Ему не хотелось, чтобы улыбку заметила Сарасвати.

«Муж, у тебя такое выражение лица, словно ты что-то задумал. Рассказывай немедленно».

Не то чтобы она не умела хранить секреты, но соблазн поделиться знаниями — например, с Лакшми —мог оказаться слишком велик. Кроме того, Брахма ничего не сделал. По большому-то счёту. Всего лишь отправил своего сына Нараду к царевне Парвати с наказом поделиться мудростью. Объяснить, что такое истинная преданность и настоящая аскеза.

Шива терпелив и торопиться не любит. И подождать вечность, пока Парвати сама догадается, зачем аскетический подвиг нужен прежде всего ей самой (человеческое тело плохо приспособлено для божественных сил), ему нетрудно. А вот дэвы терпением не отличаются. И к кому они будут бегать с требованиями ускорить свадьбу Шивы и дочери Горы? Уж, конечно, не к Махадеву. Его они боятся. Он же Рудра — яростный. Брахма — творец, его дело созидать, а не разрушать, и у него целых четыре головы. Значит, он непременно что-нибудь придумает.

А Брахме так хотелось послушать игру Сарасвати на вине и почитать Веды, и чтобы никто не отвлекал его от этого приятного занятия хотя бы месяц (по человеческому летоисчислению).

Нарада звание божественного мудреца оправдал и отца не подвёл. Услышав, что её преданность Шиве подвергают сомнению, Парвати возмутилась до глубины души и вознамерилась доказать: самая суровая аскеза ей по плечу. Нараде и объяснять ничего не понадобилось. Царь Химаван и царица Мена попытались остановить дочь, но Парвати девушка упрямая. Потребовала их благословения, не попросила, именно потребовала, и отправилась в лес. Единственное, на что удалось её уговорить — чтобы она взяла с собой двух верных подруг.

Брахму восхищала сила духа и решительность Парвати. Она не пожертвует собой, сгорев в йогическом огне, скорее сожжёт им всех, кто посмеет говорить дурно о ней или её супруге.

Кстати, об огне. Когда аскет отдаётся подвижничеству всем своим существом, от него начинает исходить нестерпимый жар, который затем распространяется по всем трём мирам.

Тут Брахма мысленно вздохнул. Кажется, стоило ожидать нового визита дэвов.

И он не ошибся.

— Творец, жар аскезы дочери Горы жжёт нас. Спаси, о милосердный!

Да уж. Парвати отнеслась к задаче серьёзно. Её духовный пыл оставил ожоги на телах богов — кожа вздулась и покраснела даже у Агни, повелителя пламени.

Брахма сделал вид, что задумался.

— Вишну — хранитель и защитник Вселенной. Отправимся к нему немедля, он нам поможет.

Разумеется, поможет. Предложит всем вместе пойти на Кайлаш.

Эх, давно они не собирались втроём. Не вели неспешных философских бесед.

Теперь у них появился законный повод. И никто не осмелится упрекнуть их в бездействии.

Всё на благо мира.