ILY (гет)

Все пропали. Я пытаюсь найти Сэма, но он куда-то делся, Дин тоже исчез. Более того, ни Рэда, ни Хелли, ни даже ее брата Скорпиуса, с помощью которого я хотела выйти на след пропавших. Нехорошее предчувствие сдавливает мои внутренности и я иду в последнее место, где надеюсь их найти. Больничное крыло.

Я подхожу к нему и вижу, как из-за дверей вываливается толпа этих самых пропавших. Всех, кроме Мэтта.

— Что случилось? — Я подлетаю к ним и замечаю пустое выражение глаз Дина.

— Он не знал. Он полез туда. Не надо было...

— Что случилось? — Опять повторяю я, но ответа не следует. — Что случилось?!

— Мэтт!!! — Вдруг срывается Сэм, оборачиваясь ко мне. В его глазах пляшут белые огоньки. — Нагулялся он в своем Запретном лесу! Напоролся на эту хрень, которая теперь сожрет его изнутри!!!

— Не ори на нее, Сэм. Это ведь не она виновата. — Ровным голосом произносит Дин. Это одна из странностей Уайтов. Энергичный и взбалмошный Дин при потрясениях вянет и стихает, превращаясь в тень, а Сэм, обычно уравновешенный и рассудительный, взрывается и искрит, руша все и вся на своем пути.

— Просто объясните мне, что с Мэттом? — Надломлено выдавливаю из себя я.

— Мэтт лазил по Запретному лесу ранним утром, практически ночью. Ночью полнолуния. — Неожиданно подает голос Скорпиус. Бледно-голубые глаза смотрят цепко, но не так неприятно, как выглядит взгляд его отца. Они скорее похожи на глаза Мэтта.

Понимание приходит ко мне немедленно, но я отвергаю его. Вернее, мне хочется его отвергать. Но все ведет к ужасному ответу.

— Его укусили?.. — Шепчу я. Оборотень укусил Мэтта, но парня спасли, это точно. Если бы не спасли, он бы не был в Больничном крыле.

Сэм кивает, а Хелли всхлипывает и хватает ладонь своего брата. Наша дерзкая, стойкая Хелли.

— Но он ведь выживет...

— Не факт. — Скорпиус кривится и потирает переносицу. Мэтт ведь и его друг.

Мы долго сидим молча, пока бледная мадам Помфри не выходит из-за двери и не сообщает, что Мэтт жив. Он слаб и жив, но теперь он оборотень. Эта новость бухает у меня в висках. Наша жизнь в Хогвартсе превратилась в страшный сон.

* * *

— Все будет хорошо, Мэтт. Просто внимай советам МакГонагалл и мадам Помфри, и все обойдется.

— По-твоему, я буду понимать, что я делаю, в облике волка? — Бледный и худой Мэтт полулежит на больничной койке, облокотившись о подушку.

— Нет, не будешь, но все будет хорошо. — Опять повторяю я. — Сейчас ничего страшного не произойдет. Подумаешь, тошнит от столового серебра...

— И от людей. — Вставляет Бернс.

— ...Ты ничем не отличаешься от остальных. Потому что ты и есть обычный человек. — Я улыбаюсь и ободряюще сжимаю предплечье Мэтта. Он похож на призрака, тонкий и белый, с черными кругами под глазами. Только на лице все так же пляшет чуть усталая ослепительная улыбка. Но теперь и ее нет.

— Что же скажут родители... — Шепчет парень. Мы много раз молчали об этом. Именно молчали. Мы не знаем, что говорить. Все это слишком сложно и тяжело.

— Хей, мы тебя не оставим. — Я решительно гляжу в глаза несчастного.

— Честно? — Непривычно мягко и ранимо спрашивает Мэтт. Будто одним словом из него вырвались все эмоции, которые до этого нельзя было показать кому-либо. За этот месяц с момента укуса мы сдружились. Я поддерживаю его, а он... Он как будто дополняет меня. Это делает и Сэм, только иначе. Мы две половины одного целого, неразделимого. А Мэтт это тот друг, который нуждается в тебе, и ты это знаешь. Сложно объяснить. Поэтому я просто отвечаю:

— Честно.

— My secrets are buried now

From my heart and my bones catch a fever…

— When it cuts you up this deep

It's hard to find a way to breathe.* – Подхватываю я и ухожу.

Весь день я дергаюсь и нервничаю, а на переменах при первой возможности навещаю Мэтта, пока в один такой визит приближающееся полнолуние не кладет на него значимый отпечаток.

— Убирайся отсюда!!! — Вопит Мэтт вне себя, как только я переступаю порог.

Я ошалело стою, после чего осторожно подхожу к парню и успокаивающе произношу:

— Мэтт, это я, Лили.

Мэтт пару секунд смотрит на меня, как будто не узнавая, а потом стыдливо прикрывает глаза рукой.

— Прости... Я немного не в себе.

Одеяло сброшено с кровати.

Несколько учебников, раньше лежащих рядом на тумбочке, валяются там же, раскрытые на разных помятых страницах. Нетронутая бутылочка успокаивающей настойки стоит у изголовья кровати. Немного не в себе.

— Ничего, я понимаю.

— Тебе, похоже, действительно стоит уйти. Я не хочу сорваться на тебя, окей?

Я киваю и вяло махаю больному рукой.

— Увидимся завтра днем. — Кидает Мэтт на прощание, прежде, чем я захлопываю дверь.

* * *

— Чак, ты не видел Сэма?

Рыжеволосый парень поднимает голову от альбома для рисования и мотает ей из стороны в сторону.

— Не против, если я... — Я легким взмахом руки указываю на свободное место на диванчике.

— О, конечно. — Чак пододвигается, освобождая еще больше пространства.

— Ты хорошо рисуешь? — Я осторожно дотрагиваюсь до плотного листа бумаги, на котором изображен гиппогриф, детально прорисованный. Чак пытается его утихомирить, то и дело тыча в него острым карандашом, чтобы тот не прыгал по поверхности листа.

— Как видишь. — Чак не отрывает глаз от рисунка, но я понимаю, что это не неуважение к собеседнику, а всецелое поглощение процессом рисования.

Я рассматриваю парня так, как будто увидела впервые. Медно-рыжие волосы немного курчавятся, губа закушена, она бледнеет, когда Чак сильнее сжимает ее зубами, большие карие, почти черные глаза сосредоточенно наблюдают за гиппогрифом, худая спина чуть сгорблена. От всего вида Чака Фоллера кажется, что здесь происходит какое-то таинство, нечто совершенно секретное и чрезвычайно одухотворенное. Это вдохновляет и меня.

— Погоди, я сейчас. Мне нужно прихватить кое-что. — Чак встает и откладывает альбом.

— О, конечно. — Копируя манеру Чака, роняю я. Он улыбается и уходит в спальню, где ночует и Сэм.

В гостиной никого нет, только-только закончился ужин. Даже надменная Бриджит, с которой мне приходится делить спальню, упорхнула в неизвестном направлении. Я воровато осматриваю пустую комнату и тяну руку к альбому. Одной рукой приподнимаю страницу с гиппогрифом. На меня смотрят знакомые глаза.

Перри сидит на каменном подоконнике во внутреннем дворике Хогвартса. В переброшенных на одну сторону темных волосах запутались отблески солнца. Перри смеется. Я заинтригованно переворачиваю страницу и вижу еще одну Перри, сосредоточенно решающую тест по трансфигурации. Еще несколько последующих изображений девушки прерываются только парочкой рисунков, вроде разных фантастических зверей. Я удивленно гляжу на любовно прорисованные черты девушки. Значит, вот оно как...

Где-то сверху хлопает дверь. Я чуть ли не отбрасываю от себя альбом с чужим секретом, но Чак уже стоит передо мной с зажатыми в руке цветными карандашами.

— Хм, гиппогриф, он пытался улететь. Да. — Я неловко стучу по нарисованному зверю, на что он уворачивается от моих пальцев и недовольно разевает клюв в немом клекоте.

— Не бойся, не улетит. — Чак осторожно садится рядом и принимает альбом себе.

Молчание нарушается только шорохом карандашей по поверхности.

— Ты смотрела.

— Что? — Я поднимаю голову от обретающего цвет гиппогрифа. Внутри меня что-то сжимается.

— Ты видела рисунки.

— Оу, ну... — Я не могу врать ему. Не хочется.

— Ясно.

— ...

— ...

— ...

— Не говори ей, ладно? Я сам хочу это сделать.

— Да, разумеется.

— ...

— ...

— А у нее кто-нибудь?..

— Нет.

— Хм, здорово.

— Да. Ну, я пойду, наверное.

Чак рассеянно кивает. Я поднимаюсь в комнату.

Я читаю, пока совершенно не темнеет, а в комнате не объявляется Бриджит со свитой. Я ложусь спать и занавешиваю полог. Через какое-то время свет за легкой тканью меркнет.

Я сплю, когда сквозь сон прорывается звук резко распахнутой двери. Я подскакиваю и откидываю полог. Там стоит взъерошенная Хелли.

— Хел, ты видела, который час? — Я кидаю взгляд на кровати других, где спящие начинают шевелиться. — Как ты вообще сюда...

— Лили, бежим, скорее! — Я замечаю слезы в глазах девушки.

— Что...

— Там новый укушенный, бежим! — Хелли уже рыдает, хватая меня за руку.

Я чувствую только бухающий ком льда, мое смерзшееся сердце, пока я бегу по направлению к Больничному крылу. Каменные плиты пола волнами холода овевают мои босые стопы. Когда мы, наконец, добегаем до точки назначения, я уже думаю, что умру от волнения.

— Что-то с Мэттом? – Заранее спрашиваю я.

— Нет, его просто задела пуля. – Хелли протаскивает меня в светлое помещение.

Я сразу замечаю Мэтта, морщащегося от боли и покрытого испариной. Хочу подойти к нему, но что-то меня останавливает.

На соседней койке лежит кто-то в изодранной одежде. Бок прокушен так, что страшно даже думать об этом, не то, что смотреть.

Я делаю пару шагов.

Из меня вырывается всхлип-стон. Мне хочется потерять сознание тут же, чтобы забыть этот образ.

Полумертвый Сэм в крови.

* — Слова из песни Bring Me The Horizon — Sleepwalking