Кара богов (джен)

Вэй Ина поначалу не хотели пускать к главе Не, поскольку выглядел он слишком юным, да и имя Мо Сюаньюя было для адептов Цинхэ Не пустым звуком. Так что пришлось ему остановиться на постоялом дворе, заплатив последние стащенные из поместья деньги за комнаты для себя и для матери Мо Сюаньюя и за принадлежности для рисования. Писать письмо Не Хуайсану Вэй Ин не рискнул, решив дать знать о себе иным способом. Он нарисовал по памяти копию самой развратной картинки из весенней книжки, данной ему Не-сюном во время обучения в Облачных Глубинах (той самой, которую он подсунул тогда Лань Чжаню), запечатал её в конверт и, придя к воротам крепости, попросил передать его главе Не, рассудив, что, даже если письмо и вскроет кто-то другой, то всё равно ничего не поймет, но и смолчать о подобном непотребстве не сможет, ну, а Не Хуайсан тогда уж точно заинтересуется и не удержится, чтобы не поглядеть на рисунок. А посмотрев, сразу поймёт, кто его автор.

Ждать пришлось недолго. Уже на следующий день стражники впустили молодого господина Мо в крепость и провели его к главе Не. Хуайсан хитро поглядывал на него из-за веера, но, опасаясь чужих ушей, не признавался, что узнал. Вэй Ин низко поклонился ему со словами:

— Приветствую главу Не.

— Молодой господин Мо прекрасно рисует. Могу ли я заказать ему разрисовать несколько вееров? Я мог бы хорошо заплатить за работу, — взмахнув веером, осторожно предложил свою помощь Не Хуайсан.

— Я мог бы не только расписать для вас веера, но и зачаровать их так, чтобы они могли защитить даже от вражеских стрел. Кроме того, я неплох в талисманах и мог бы написать для главы Не какие угодно. Денег мне не надо, но я счёл бы за честь получить возможность тренироваться с вашими адептами и жить здесь вместе с моей матушкой, — почтительно ответил Вэй Ин.

— Вы приехали сюда со своей матерью? — удивлённо поднял бровь Не Хуайсан, прекрасно знавший, что Вэй Ин сирота.

— Вторую молодую госпожу Мо невзлюбила родня, поэтому мы вынуждены были покинуть родную деревню, — пояснил Вэй Ин.

— Ах, вот как! Я мог бы поселить вашу матушку на женской половине, а вам предоставить одну из комнат в своём крыле, — предложил Не Хуайсан.

— Глава Не столь добр к этому ничтожному, — поблагодарил Вэй Ин.

— Можете сегодня же переехать. Я распоряжусь, чтобы для вас подготовили комнаты. А вечером я хотел бы встретиться с вами и поговорить о живописи, — с трудом сдерживая любопытство, сказал Не Хуайсан.

— Благодарю главу Не и сделаю всё, что в моих силах, чтобы быть ему полезным, — Вэй Ин снова поклонился и поспешил обрадовать мать Мо Сюаньюя.

За время их путешествия эта женщина успела стать ему почти родной. Вэй Ин плохо помнил родную мать, а от госпожи Юй за всё время не слышал ничего, кроме упрёков. Поэтому забота и любовь, с которыми относилась к нему мать Мо Сюаньюя, были для него в новинку. Порой он со страхом думал, как отреагирует она, узнав, что он не её сын. Нехорошо было обманывать добрую женщину, но сейчас она была слишком слаба, и это известие могло её убить. Поэтому Вэй Ин продолжал играть роль любящего сына.

— Матушка, собирайтесь, мы переезжаем в Нечистую Юдоль. Глава Не согласился взять меня в орден в качестве приглашённого адепта, — сказал он, вернувшись на постоялый двор.

— Ты так повзрослел, сынок. Таким самостоятельным стал, — обняла его мать. — Я верю, что ты сможешь добиться достойного положения в ордене Цинхэ Не. Не умри твой отец так рано, ты бы и в Ланьлин Цзинь многого достиг.

Она погладила его по голове, и у Вэй Ина от этого навернулись слёзы на глаза. Долго ли ещё она будет считать его своим сыном? Как скоро поймёт, что он теперь ведёт себя иначе? Не возненавидит ли за то, что он невольно погубил Мо Сюаньюя?

Не прошло и трёх месяцев, как молодой господин Мо стал помощником главы Не. Конечно же, многим адептам не нравился стремительный взлёт юного чужака, и они не стеснялись высказать ему это. Однако Вэй Ин находил подход к каждому из них: кого-то приглашал вместе выпить, кому-то предлагал сразиться или вместе сходить на ночную охоту. В итоге ему удалось избежать как открытой вражды, так и тайных интриг. Здешние люди только на первый взгляд казались суровыми, зато они были весьма прямолинейны и говорили то, что думали, поэтому можно было не опасаться, что тебе с милой улыбкой всадят нож в спину.

Вэй Ин разнашивал доставшееся ему тело, как новые сапоги, которые поначалу жмут. Он доводил себя до изнеможения тренировками, укрепляя мышцы, и не забывал медитировать каждый день, наполняя меридианы духовной энергией, благо здесь, в горах, это удавалось легче, чем в Пристани Лотосов.

Здешние горы были иными, чем в Гусу. Они были не такими крутыми и густо заросшими травой и деревьями. Здесь было не так холодно, и потому в них водилось множество живности, на которую не возбранялось охотиться. Вэй Ин частенько совершал туда вылазки с луком не столько ради добычи, сколько ради тренировки меткости. Убитую дичь он приносил матери, которая уже смирилась с тем, что готовить теперь нужно было с огромным количеством перца. За время пребывания в Нечистой Юдоли женщина похорошела и даже обзавелась парой поклонников. Её вышивки пользовались спросом и были настолько хороши, что даже Не Хуайсан пожелал украсить одной из них свою спальню.

— И долго ты ещё будешь прятаться от Ханьгуан-цзюня? — поинтересовался Не Хуайсан как-то вечером, когда они сидели в его покоях за кувшинам вина. — Говорят он перевернул вверх дном Башню Кои, чтобы разыскать тебя, а теперь странствует по миру, ища тебя.

— Не дольше, чем ты — забывать свою саблю и прикидываться дурачком, — ответил Вэй Ин. Честно говоря, верилось с трудом, что благовоспитанный Ханьгуан-цзюнь, строго соблюдавший тысячи писаных и неписаных правил, мог решиться на подобное.

— Ты не понимаешь... — тяжело вздохнул Не Хуайсан.

— Напротив, я очень хорошо понимаю, что за создания ваши сабли. Я видел Люся. Не-сюн, я ведь прекрасно чувствую наличие тёмной энергии и знаю по себе, насколько сильно её использование влияет на заклинателя. А от твоей сабли фонит тёмной ци. Думаю, от сабли твоего брата ею несло ещё сильнее. Возможно, из-за того, что во время низвержения Солнца я сам был пропитан ею насквозь, то не обратил тогда на это внимания.

— В таком случае, ты должен понять, почему я не пользуюсь своей саблей, стремясь избежать искажения ци, от которого умерли все мои предки по мужской линии. Надеюсь, ты никому не расскажешь о своём открытии, чтобы нас не стали считать отступниками от пути меча, — невинно хлопая ресницами, попросил Не Хуайсан.

Вэй Ин прекрасно знал, что это была лишь маска, за которой прятался его друг. На самом деле Незнайка был довольно образованным молодым заклинателем, просто обладал знаниями лишь в пределах того, что его по-настоящему интересовало: литература, история, математика, астрономия, повадки птиц и животных и, как ни странно, талисманы и ритуалы.

— Почему бы вам не начать использовать вместо них мечи? — задал резонный вопрос Вэй Ин.

— Традиции, будь они неладны, — ругнулся Не Хуайсан. — К тому же, если все адепты станут использовать мечи, то некому будет сдерживать жаждущие убийств сабли.

— Постой, что же тогда происходит с саблями умерших адептов? — поинтересовался Вэй Ин, воображение которого уже нарисовало нападение кровожадных сабель.

— Вероятно, ты уже слышал рассказы о крепости-людоеде в горах, — Не Хуайсан глотнул вина и потянулся за орешками.

— Так и знал, что эти слухи возникли не на пустом месте, — Вэй Ин тоже отхлебнул вина и приготовился слушать.

— На самом деле Некрополь в горах — место упокоения наших сабель, — признался Не Хуайсан.

— Ну и как, мне интересно знать, вы их там упокаиваете?

— В стены крепости вмурованы трупы на грани преображения в лютых мертвецов. Они-то и сдерживают сабли, а сабли сдерживают их, — пояснил Не Хуайсан.

— Как на мой взгляд, весьма шаткое равновесие, — заключил Вэй Ин.

— Но у нас нет другого выхода, — пожал плечами Не Хуайсан.

— Ты-то его нашёл.

— Я — бездарь и слабак. Что с меня возьмёшь? — снова состорил растерянное лицо Не Хуайсан. — А остальные заклинатели Цинхэ гордятся своей силой и не променяют её на безопасность. А чем сильнее заклинатель, тем больше влияет на него сабля.

— Думаю, я мог бы вам с этим помочь. Вот только мне понадобится забрать из тайника в Пристани Лотосов одну вещь, — задумчиво проговорил Вэй Ин, уже прикидывая в уме схемы энергетического взаимодействия.

— Не ту ли, за которой в Юньмэн нагрянул вооружённый отряд из Ланьлина под предлогом поиска Лань Ванцзи? — хитро прищурившись, поинтересовался Не Хуайсан.

— Угадал, — улыбнулся Вэй Ин. — Хорошо, что я не стал брать её с собой на ночную охоту, иначе она попала бы в лапы Вэнь Жоханя.

— Скоро свадьба главы Цзян, я должен присутствовать там в числе приглашённых гостей. Ты можешь поехать в Пристань Лотосов в составе моей свиты и забрать её, — оживился Не Хуайсан.

— Нет, мне туда нельзя, — замотал головой Вэй Ин. — Дядя Цзян встречался с Мо Сюаньюем. Он может что-то заподозрить, если увидит его там. Придётся тебе самому вскрывать мой тайник.

— Это наверняка очень опасно, — предположил Не Хуайсан.

— На самом деле у тебя ведь прекрасная память, иначе бы ты не запомнил сотни стихов, которые то и дело цитируешь. Я дам тебе подробные инструкции и вещь с моей кровью, которая послужит пропуском, — Вэй Ин непроизвольно погладил скрытую под наручем налобную ленту Лань Чжаня, которую так и не удосужился отстирать от пятен своей крови.

— Что, если глава Цзян застукает меня при этом? — продолжил искать отговорки Не Хуайсан.

— То, что и обычно — прикинешься птичкой, которая сидит на дереве и называется наивняк, — рассмеялся Вэй Ин и попытался изобразить вышеозначенную птичку.

Вопреки опасениям Не Хуайсана, ему удалось забрать из Пристани Лотосов и благополучно доставить в Нечистую Юдоль иньскую печать, выкованную из пропитанного энергией ненависти меча, найденного Вэй Ином в пещере Черепахи-губительницы. После этого Вэй Ин разделил её на сотни мелких частей, которые поместил в эфесы сабель адептов Цинхэ Не и находившихся в Некрополе сабель. Так он убил одним выстрелом двух зайцев: обезопасил печать от попадания в чужие руки и избавил адептов ордена Цинхэ Не и его главу от грозившего им искажения ци, поскольку теперь сабли сдерживала частица тёмного железа, с которой они вынуждены были постоянно бороться.

Больше не опасаясь того, что может повторить печальную судьбу своих предков, Не Хуайсан начал тренироваться с саблей. Вэй Ин взвесил на руке одну из ученических сабель, понял, что она слишком тяжела для невысокого и всё еще худенького тела Мо Сюаньюя, и пожалел о том, что не попросил Не Хуайсана стащить из Пристани Лотосов ещё и Суйбянь. В концце концов, он купил в кузнице первый попавшийся на глаза меч, намереваясь использовать его в качестве тренировочного, и с упоением приступил к отработке приёмов боя с Не Хуайсаном.

Вскоре они услыхали о том, что Вэнь Жохань намерен построить повсюду дозорные башни. Вот тогда Вэй Ин и понял, что у него может не быть в запасе нескольких лет, чтобы укрепить тело и сформировать золотое ядро. Он прекрасно помнил, с чего начиналась недавно прошедшая война и понимал, что Вэнь Жохань снова намеревается добиться господства над всеми заклинателями, используя ресурсы наименее пострадавшего от войны ордена. И первым шагом к этому было иметь повсюду своих соглядатаев. А значит, нужно было как-то помешать строительству башен, срочно формировать золотое ядро и отправляться на поиски улик против Вэнь Жоханя.

Вэй Ин поделился своими опасениями с Не Хуайсаном перед тем, как тот должен был отправиться на Совет Кланов в Башню Кои. Не-сюн внимательно выслушал его и сказал, что вновь прикинется дурачком и настроит заклинателей против этого плана. В его отсутствие Вэй Ин отправился в горы, чтобы предаться там уединённой медитации.