Серия Полуночник-3: Бремя Судьбы (джен)

На следующее утро Ремус взял на себя труд разбудить Сириуса пораньше. Все начиналось вполне безобидно, а в итоге перетекло в “войну проклятий”, и Гарри поспешно сбежал из комнат Мародёров. К счастью, он уже успел переодеться в школьную мантию, и ему оставалось лишь схватить сумку, ещё с вечера заполненную всем необходимым, и быстро ретироваться в Большой зал.

Удивительно, но в столь ранний час за столом Райвенкло уже сидело несколько учеников, хотя вид у них был какой-то потрёпанный. Преподавательский состав был представлен МакГонагалл, Снейпом и Флитвиком, тоже не отличавшимися излишней бодростью. Гарри стало интересно, как прошли беседы прошлым вечером, хотя, судя по состоянию трёх деканов, можно было догадаться, что не всё было гладко. После лекции студентов должны были поощрить обращаться к взрослым, если они заметят, что с кем-то из их знакомых плохо обращаются, и парень предполагал, что для гриффиндорцев эта часть наверняка была самой трудной, поскольку за весь семестр никто из них и слова не сказал о том, как Амбридж обращалась с Гарри.

Сидя за столом Гриффиндора, Гарри бездумно начал накладывать себе еду. Он нервничал из-за предстоящего занятия по Окклюменции, которое должно было состояться этим вечером, и первого урока Защиты с Сириусом. Анимаг был хорошим учителем, но, стоило это признать, у него было своё мнение насчёт того, как нужно учить. “Практический” подход, исповедуемый Сириусом, был полностью противоположен тому, чем они занимались с Амбридж. Одобренная министерством книга, которую они читали на её уроках, вызвала у крёстного отвращение, и он прямо заявил, что, скорее всего, всем курсам придётся начинать с нуля, чтобы исправить причинённый ущерб. Как всего лишь один человек умудрился принести столько вреда за такое короткое время?

Гарри очнулся от своих мыслей только тогда, когда Рон, Гермиона, Невилл и Джинни расселись вокруг него. Все они выглядели полусонными, отчего парень задумался, что же все-таки случилось прошлым вечером. Разговор с деканом не должен был пройти настолько плохо.

— Эм... тяжёлая ночь? — с любопытством спросил он.

Рон взглянул на Гарри и вздохнул.

— Да, было множество вопросов, — признал он. — Когда мы добрались до башни, все уже были в курсе, что в деле было замешано Кровавое перо, но лишь единицы знали, что оно собой представляет. Ты был прав, Гарри. Ученикам неоткуда узнать о запрещённых артефактах, если только они сами не решат поискать материал по этой теме. МакГонагалл рассказала нам о различных типах жестокого обращения, и, скажу честно, лучше бы я о них не знал. Я к тому... в какую больную голову может прийти обращаться так с ребёнком?

— О, ты даже не представляешь, — пробормотал Гарри, из-за чего все вокруг шокировано на него уставились. — Да я не про себя! — воскликнул он, и окружающие расслабились. — Я имею в виду, такое случается, по крайней мере, в маггловском мире. Именно поэтому родители велят своим детям не уходить далеко от дома и не разговаривать с незнакомцами. Хищники встречаются не только среди животных, Рон... э-э... ну, то есть они, конечно, животные, но это не всегда очевидно с первого взгляда.

— Думаю, Моуди не шутил, когда читал нам лекции о постоянной бдительности, — сказала Джинни, и многие вокруг согласно кивнули. — Так что... Гарри, чего нам ждать от профессора Блэка?

Лица окружающих из грустных стали нетерпеливыми, и Гарри улыбнулся.

— Он точно не будет вести себя, как Амбридж, — честно ответил он. — И, возможно, в первую неделю он попытается выяснить, кто и что знает, прежде чем начать нас непосредственно чему-то учить. А так как ему известно об ОЗ...

— ЧТО?!

Сначала Гарри удивился столь бурной реакции, но потом вспомнил, что за вчерашней суетой забыл упомянуть об этом.

— Я рассказал опекунам об ОЗ перед слушанием, — ответил он, пожав плечами. — Тогда Сириус ещё не был преподавателем, и я подумал, что если я ему обо всем расскажу, то в этом не будет ничего особо страшного. Ну, в итоге Ремус одобрил идею, а Сириус даже немного расстроился, что мы выступили против министерства, а ему так ничего и не сказали об этом.

Фред с Джорджем усмехнулись.

— Вот слова настоящего Мародёра, — гордо произнёс Джордж. — Я до сих пор не могу поверить, что мы будем учиться у Мародёра... да еще именно у Сириуса Блэка!

Гарри посмотрел на Джорджа, приподняв брови. Таких слов он не ожидал услышать. Да, он знал, что Фред с Джорджем боготворили Мародёров, но то, как они говорили об этом, ему совершенно не нравилось. Сколько ещё людей думало о крёстном не как о просто Сириусе Блэке, а как о беглеце из Азкабана, ставшем знаменитостью?

— Могу я тебе напомнить, что ты уже учился у Ремуса Люпина, который, так уж вышло, тоже принадлежал к числу Мародёров? — спросил Гарри. — И не смейте вести подобные разговоры в его присутствии. Ему и так хватает поводов для волнения.

Фред с Джорджем кивнули и уставились в свои тарелки. Гарри не стал обижаться из-за подобного комментария, так как понимал, что из-за благоразумия Ремуса, державшегося подальше от громких проказ, многие забывали о том, кем он был во время учебы в Хогвартсе. Парень просто очень переживал за своих опекунов, учитывая, сколь противоречивы были мнения о них среди волшебного сообщества, и после последних событий его беспокойство только усилилось.

Рон повернулся и серьёзно посмотрел на Гарри.

— Ты ведь в порядке, да? — спросил он. — Мама и папа сказали нам не поднимать эту тему, если только ты сам не захочешь поговорить об этом. Наверно, я просто хочу убедиться, что ты... ну...

— ...в норме? — закончил Гарри, отчего Рон слегка улыбнулся. — Со мной всё хорошо, правда. Сириус и Ремус помогли мне с этим справиться. К тому же, думаю, столкновение с ней перед слушанием тоже помогло. Простите, что скрывал это от вас, но я честно думал, что поступаю правильно, так как полагал, что никто всё равно ничего не мог с этим поделать. Значение имело лишь то, что за Амбридж стояло министерство. Фадж сейчас заявляет, что ничего не знал о пере, но он был в курсе, что она докапывалась до меня, пытаясь вбить в меня “точку зрения министерства”.

— И всё-таки ты должен был рассказать нам, Гарри, — мягко произнесла Гермиона. — Мы бы нашли способ помочь тебе, даже если бы это была простая моральная поддержка.

Рон опустил взгляд на правую руку Гарри, и на лице его отразилось недоумение. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что он пытался там отыскать.

— Эм... а что случилось со шрамом? — с любопытством спросил он. — Билл сказал нам, что видел его.

Гарри тоже посмотрел на гладкую кожу тыльной стороны правой руки.

— Как-то утром Фоукс залетел ко мне и вылечил его, — сказал он, пожав плечами. — И я рад. Мне не нужно постоянное напоминание обо всём этом. — Он поднял взгляд и увидел, что окружающие смотрят на него со смесью сочувствия и удивления. — Нет, честно, я в порядке. Теперь Амбрдж не может ко мне приближаться, а нам больше не придётся просиживать на её идиотских уроках.

— Это, конечно, хорошо, но вовсе не отменяет того, что случилось, Гарри, — серьёзно сказал Фред. — Ты часть нашей семьи, а наша работа — присматривать за младшими, в частности, и за тобой. — Он посмотрел на Джорджа, который согласно кивнул, и продолжил: — Мы знаем, что теперь, когда твои опекуны здесь, всё будет по-другому, но всё же не забывай, что, если когда-нибудь тебе понадобимся, мы рядом.

— Потому что, знаешь ли, есть вещи, которые ты просто не можешь обсуждать со взрослыми, — ухмыльнувшись, добавил Джордж.

— Доброе утро, профессор! — сказала Гермиона.

Все тут же подняли глаза и увидели Сириуса, направлявшегося к Гарри.

— Доброе утро, Гермиона, — сказал Сириус с улыбкой, остановившись позади крестника и ободряющее сжав его плечо. — Должен признать, мне, возможно, потребуется много времени, чтобы привыкнуть к подобному обращению. И, Гарри, позже мне потребуется твоя помощь в осуществление плана мести Ремусу, раз уж этим утром ты бросил меня на произвол судьбы, когда он начал швырять в меня заклятьями.

Гарри ухмыльнулся при воспоминании об этом.

— Помнится мне, ты вернул столько же заклятий, сколько и получил, — как ни в чём не бывало ответил он. — Тебе просто не понравилось, что в этот раз он применял те же грязные приёмчики, какие ты сам обычно используешь.

— Я? — сказал Сириус с притворной обидой, из-за чего несколько человек чуть не подавилось от смеха. — Грязные приёмчики? Никогда! Я сражаюсь, чтобы победить. Это разные вещи, Гарри. Грязные приёмчики — это бить по больным местам, когда в этом нет никакой необходимости. А когда ты сражаешься, чтобы победить, любые меры оправданы, если они помогут одержать верх над противником.

Гарри фыркнул. Порой проще было принять “логику Сириуса”, какой бы нелогичной она ни была.

— Ага, это сражение было таким же чистым, как и грязь, — саркастично ответил он. — Если ты хочешь возмездия, то вперёд, но от меня помощи не жди. Я слишком ценю свою жизнь, чтобы лезть в гущу вашей войны шалостей.

— Война шалостей? — с энтузиазмом спросил Фред. — А добровольцев вы принимаете?

Сириус хитро улыбнулся близнецам.

— Мы поговорим об этом позже, — сказал он, подмигнув, и снова сжал плечо Гарри, прежде чем опустить руку. — Повеселитесь сегодня, все вы, а я уже с нетерпением жду наш сегодняшний урок, детишки.

Все весело пожелали ему доброго дня, и Сириус направился к преподавательскому столу.

Время до уроков пробежало быстро, и вот уже все покинули Большой зал и направились по классам. После невероятно скучной Истории Магии, Гарри пришлось пережить двойные Зелья с профессором Снейпом, хотя тот вёл себя на удивление тихо. Он сделал гораздо меньше комментариев по поводу некомпетентных болванов, чем обычно. К счастью, ни один котёл не взорвался, иначе вспышки было бы не миновать.

Предсказания тянулись бесконечно. Гарри и Рон отчаянно пытались не рассмеяться, когда профессор Трелони предсказала скоропостижную кончину Амбридж, хотя для всех было очевидно, что она была счастлива, как никогда. Похоже, это был первый урок за долгое время, во время которого Трелони не предсказала Гарри болезненной смерти, так что в итоге урок получился хорошим, по крайней мере, должен был быть таковым, но чувство было совсем другое.

И вот наконец настала пора для Защиты от Тёмных Искусств. Войдя в класс, Гарри невольно улыбнулся, увидев Сириуса, сидевшего за учительским столом и листавшего “Теорию Магической Защиты” Уилберта Слинкхарда. Рон потащил Гарри за первую парту, явно желая, чтобы урок поскорее начался. Сириус посмотрел на Гарри и подмигнул, а потом продолжил просматривать книгу. Вскоре подтянулись все остальные, и урок начался.

— Та-а-ак, — начал Сириус, рывком поднимаясь на ноги и закрывая учебник. — Добрый день! Как вы уже слышали, я ваш новый преподаватель по Защите от Тёмных Искусств, Сириус Блэк. Нам придётся хорошенько потрудиться, если вы, конечно, хотите подготовиться к сдаче СОВ, и если чушь, написанная в этой книге, именно то, что вы учили, то дела действительно плохи. — Сириус подошёл к мусорной корзине и кинул туда книгу. — В соответствие со стандартами СОВ вы будете сдавать два экзамена: теоретический и практический. По понедельникам мы будем работать над теорией заклинаний, а по четвергам будем тренироваться применять их на манекенах и в дуэлях с друг другом.

Класс радостно загудел. Сириус немного подождал, а затем жестом призвал их к спокойствию.

— Однако сегодня, боюсь, урок будет не слишком весёлым, — продолжил он, снова вернувшись к своему столу. — Пожалуйста, достаньте пергаменты, чернила и перья. Даю вам двадцать минут, чтобы описать ваш опыт в области защиты, и, прошу, будьте предельно честны. — Сириус посмотрел на Рона и Гермиону, которые сидели со слегка понурым видом. — Мне нужно разобраться в том, что вы знаете, чтобы я мог понять, с чего начинать. Бессмысленно учить вас сложным заклинаниям, если вы не знаете основ.

Все сделали, как было сказано. Гарри уже тоже хотел последовать их примеру, но был остановлен подошедшим к нему Сириусом.

— Тебе не нужно это делать, Сохатик, — шепнул тот на ухо парню. — Лучше напиши список членов твоей группы и что вы успели пройти, хорошо?

Гарри кивнул и принялся за работу. Он уже знал, что запланировал Сириус. Не все в классе входили в ОЗ, и поэтому ученики будут на совершенно разных уровнях. Когда время вышло, все сдали свои пергаменты, которые Сириус быстро просмотрел, рассортировав их на две стопки. Затем он взял ту, в которой пергаментов было больше, пролистал их ещё раз и снова посмотрел на сидевших учеников.

— Что ж, давайте начнём...

* * *

Тем же вечером на ужине ученики, побывавшие на уроке у Сириуса, казалось, не могли перестать говорить о новом учителе. Впервые все были рады домашней работе, что было странно, но после Амбридж и её уроков студенты были просто счастливы действительно чему-то учиться. Пятикурсникам на четверг задали эссе по заклятьям, чарам и заклинаниям, которые можно было использовать в дуэлях. Это должно было им помочь в практической части, сам факт наличия которой не переставал радовать гриффиндорских пятикурсников и быть темой их обсуждений.

Гарри ел быстро, прислушиваясь к разговорам вокруг. До урока Окклюменции оставалось чуть меньше часа, и сказать, что он волновался, — значит не сказать ничего. Он прочитал уже почти половину первой книги, но до сих пор не имел чёткого представления, как же на самом деле нужно организовывать свои мысли и строить в голове крепость, чтобы защитить свой разум от Волдеморта. По-хорошему, Гарри требовалось больше времени, но профессор Снейп был не из тех, кто делает одолжения, особенно учитывая тот факт, что мастер Зельеварения уже выкроил в своём расписании время для помощи тому, кого он не слишком-то любил.

В половине пятого Гарри закончил ужинать и, попрощавшись с Роном и Гермионой, отправился в кабинет Сириуса. Им он сказал, что хочет побыть со своими опекунами, чему его друзья явно не слишком обрадовались. Гарри не упустил из виду разочарование, отразившееся на лицах Рона и Гермионы, когда он сказал им о своих планах. Они, как и все остальные, всё ещё надеялись услышать его рассказ о том, что произошло на слушании.

Им всем придётся приспособиться к тому, что Сириус с Ремусом теперь будут под боком в Хогвартсе. Теперь, если Гарри нужно было что-то обсудить, его первой мыслью было отыскать опекунов, а не Рона с Гермионой. После всего, что случилось, ему было проще обратиться именно к взрослым, а не к своим друзьям. Гарри понимал, что связано это было, скорее всего, с тем, что Сириус и Ремус, в отличие от Рона и Гермионы, уже знали обо всём. Тем не менее, парень понимал, что ему нужно найти способ рассказать друзьям о своих выбросах, умудрившись при этом не проболтаться о занятиях по Окклюменции. Профессор Снейп ясно дал понять, что это нужно держать в тайне.

Подойдя к кабинету Сириуса, Гарри решительно выдохнул и постучал. В следующую секунду он отпрыгнул от двери, так как та резко распахнулась, явив миру улыбающееся лицо Сириуса. Парень попытался вернуть улыбку, зная, что не сможет этим никого обмануть. Сириус, должно быть, заметил, что он волновался, так как одним движением обнял парня за плечи и втянул внутрь. Внутренняя обстановка кабинета снова изменилась. Никакими блюдцами с кошечками тут больше и не пахло. Вместо них вдоль стен расположились стеллажи с книгами, а над камином висела картина, которую Гарри подарил опекунам на Рождество. Да, это место, определённо, стало выглядеть гораздо лучше.

Гарри присел перед столом Сириуса, бросив школьную сумку на пол рядом с собой.

— Ну и как прошёл первый день, профессор? — с интересом спросил он.

Сириус скорчил гримасу и взъерошил Гарри волосы.

— Пожалуйста, не называй меня так, когда мы одни, — взмолился он. — Мне плохо от одного этого сочетания — “профессор Блэк”. А Лунатик, видишь ли, находит это крайне забавным. Я всё еще пытаюсь придумать достойную шутку, чтобы отплатить ему за это утро.

Звук резко открывшейся двери напугал их обоих, из-за чего они тут же схватились за палочки и обернулись ко входу. Секунду спустя оба расслабились, так как внутрь вбежал улыбающийся Ремус с каким-то пергаментом в руке.

— Профессор Дамблдор только что получил новости об Амбридж! — чуть ли не прокричал он радостно. — Св. Мунго признало её полностью вменяемой. Её только что приговорили к двум годам Азкабана за применение Непростительного и ещё двум годам за то, как она с тобой обращалась, Гарри. Мадам Боунс также инициировала расследование, чтобы разобраться в роли Фаджа во всём этом. Мы победили!

Гарри недоуменно уставился на Ремуса, убирая палочку назад в чехол.

— Значит, они только что доказали, что Амбридж была в своём уме, чтобы с чистой совестью отправить туда, где она этот ум точно потеряет, — подытожил он и покачал головой, когда Сириус с Ремусом кивнули. — Бессмыслица. Азкабан может получить её за то, что я испытал, но для меня в этом нет никакого прока.

Сириус усмехнулся и заключил Гарри в объятия.

— Может, и так, но это то, чего она заслуживает, — честно ответил он. — Ну, если рассматривать законные методы. Эх, дали бы нам пять минут...

— Сириус, — предупреждающе начал Ремус. — Не порти Гарри своими идеями.

Разговор прервало вспыхнувшее в камине зелёное пламя, из которого вышел профессор Снейп. Он оглядел представшую его глазам картину, но не стал её комментировать, лишь скривил губы в ухмылке, скрестив руки на груди, ясно намекая, что сейчас его время, а семейные дела могут и подождать.

— Добрый вечер, Северус, — кивнув, сказал Ремус и посмотрел на Гарри с Сириусом. — Я ещё загляну попозже. Не создавай проблем, Сириус.

— Почему это все считают, что я собираюсь создавать проблемы? — раздражённо спросил Сириус, но ему никто не ответил. Гарри с Ремусом лишь молча посмотрели на него, а профессор Снейп прищурился. — Отлично! — воскликнул Сириус, затем подошёл к своему столу и сел за него с видом обиженного ребёнка.

Ремус покачал головой и, попрощавшись, вышел из кабинета. Нервно вздохнув, Гарри повернулся к профессору Снейпу, который всё ещё пепелил Сириуса взглядом. Это может стать проблемой. У обоих мужчин имелись свои причины недолюбливать друг на друга. Гарри лишь хотел, чтобы они перестали вести себя так, будто готовы в любое мгновение заклясть оппонента до смерти. Это ужасно пугало.

— Хоть одно слово, Блэк, и тебе придётся уйти, — предупредил профессор Снейп. — Давай не будем забывать, что я здесь, чтобы помочь твоему драгоценному крестнику сохранить его хрупкий разум.

Сириус резко вздохнул и уставился на профессора Снейпа.

— Только дай мне повод, Снейп, — выплюнул он. — С меня станется испытать мой план мести Амбридж на тебе.

Плечи Гарри поникли, когда он наклонился к своей сумке и достал книгу по Окклюменции. Вот уж не на такое начало он надеялся.

— Сэр, — обратился Гарри к профессору Снейпу, — я понял, что организация мыслей помогает усилить защиту, но пока не разобрался, как что-то столь простое может создать барьер на пути ментальной атаки. Я уже много месяцев держу свои эмоции под контролем, но Волдеморт всё равно хозяйничал в моей голове.

Профессор Снейп наконец обратил внимание на Гарри.

— Первое правило, Поттер, — выплюнул он. — Вы не произносите при мне имя Тёмного Лорда. — Гарри лишь молча уставился на Снейпа, не зная, что ответить на это. Такого он уж никак не ожидал от шпиона Ордена. — И вы правы. В реальности создание “барьера”, как вы его назвали, вокруг своего разума не такое простое дело, как об этом пишут в книге. Вы должны подавить чувства и воспоминания, чтобы мастера Легилименции, вроде Тёмного Лорда, не могли бы понять, что вы лжёте, или даже вторгнуться к вам в разум. Вы ведь уже знаете, что такое Легилименция, верно?

Гарри кивнул и опустил книгу. Да, он читал о том, что Легилименция используется для проникновения в чужой разум, чтобы найти воспоминания и чувства или чтобы поместить туда ложные образы, как это делал с ним Волдеморт. Он также прочитал, что для Легилименции необходим зрительный контакт, но связь через шрам делала Гарри исключением. Как и во всём остальном.

Профессор Снейп подтянул к себе стул.

— Садитесь, Поттер, — приказал он и подождал, пока Гарри послушается. — Сейчас вам нужно очистить свой разум от всех мыслей и эмоций. — Гарри хотел было закрыть глаза, но тут Снейп снова вмешался: — Держите глаза открытыми, Поттер. Сосредоточьтесь на очищении своего разума.

Гарри смотрел на профессора Снейпа, пытаясь очистить своё сознание. Он отмёл в сторону все переживания и страхи, так как сейчас они ему не могли помочь. Со стороны могло показаться, что ничего не изменилось, но Гарри продолжал смотреть в чёрные глаза Снейпа, абсолютно ни о чём не думая. Вдруг ему пришла мысль воспользоваться техникой успокоения. Сосредоточиться на простых вещах: дыхании и биении сердца. Парень почувствовал, как его тело расслабилось, но он продолжал смотреть вперёд. Он не заметил, как профессор Снейп достал свою палочку. Вдох... выдох...

— Legilimens! — негромко произнёс профессор Снейп.

Белая дымка заволокла всё вокруг, и Гарри почувствовал, что неизвестная сила куда-то его потащила. Он попытался сосредоточиться на дыхании, но вдруг дымка рассеялась, и он обнаружил себя в своей комнате на Прайвет-драйв.

— Ах ты, неблагодарный урод! — закричал на Гарри дядя Вернон, когда он приземлился на пол и в страхе уставился на Дурсля. — Как ты посмел дать своим мерзким дружкам наш телефон?! Я научу тебя уважению, жалкий мальчишка, даже если это последнее, что я сделаю!

Нет... нет... НЕТ! Он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал об этом! Хватало и того, что все были в курсе, что с ним вообще что-то случилось. Им не нужно было знать ещё и подробности. Гарри заставил себя повернуть голову и посмотреть в сторону, тем самым разорвав связь. С трудом дыша, он крепко вцепился в стул, чтобы, не дай Мерлин, с него не свалиться. Парень почувствовал, как на спину ему легла рука. Кто-то приподнял его голову, и он снова встретился взглядом со Снейпом.

— Довольно впечатляюще для первой попытки, Поттер, — холодно произнёс Снейп. — Вы почти пять минуть сопротивлялись заклинанию, но в итоге всё равно потерпели неудачу. Тёмный Лорд без колебаний использует ваши самые болезненные воспоминания, чтобы ослабить вас. — Профессор Снейп отошёл от парня, смерив его подозрительным взглядом. — Поттер, вы когда-нибудь с кем-нибудь обсуждали те красочные выражения, которыми изъяснялся с вами ваш дядя?

Гарри отвернулся и только тут заметил, что рядом с ним на корточках сидел Сириус и с беспокойством смотрел на него. В своё время Ремус очень настойчиво убеждал парня, что Вернон Дурсль был неправ, называя его “уродом” или “обузой”. Гарри понимал, что дядя не имел права вымещать на нём свой гнев. Понимал, что родственники поступали плохо, относясь к нему, как к грязи. О чём ещё тут было говорить?

Профессор Снейп раздражённо вздохнул и потёр глаза.

— Что ж, не могу сказать, что удивлён, — пробормотал он. — У вас, гриффиндорцев, есть привычка не замечать очевидного. Поттер, вы хоть раз задумывались, откуда Амбридж знала, что говорить, чтобы вернуть вам сомнения, привитые за время вашей жизни с родственниками? Она, очевидно, переговорила с ним. Её словесные оскорбления были лишь продолжением оскорблений со стороны вашего дяди. Это, безусловно, объясняет, почему вы никогда никому не говорили ни о чём.

Сириус вздохнул, встав и ободряюще сжав гаррино плечо.

— Мы можем поговорить об этом позже, — тихо сказал он и смерил Снейпа сердитым взглядом. — Тебе обязательно нужно было найти самое травмирующее воспоминание?

Профессор Снейп посмотрел на Сириуса, а потом снова обратил своё внимание на Гарри.

— Ещё раз, Поттер, — холодно сказал он. — Блэк, в сторону. — Сириус наградил его ещё одним сердитым взглядом, но всё же отошёл к своему столу и сел. — Давайте, Поттер.

Гарри отчаянно пытался прогнать воспоминание о своём дяде и сосредоточиться на дыхании и только на нём. Вдох, выдох. Это осталось в прошлом, а прошлое больше не может навредить тебе. Вдох, выдох. Вернон Дурсль в тюрьме. Вдох, выдох. Гарри позволил своему телу расслабиться, уставившись прямо перед собой невидящим взглядом. За этот год он привык отстраняться от окружающего мира, погружаясь в своё сознание. Это был единственный способ пережить отработки Амбридж, не доводя себя до нервного срыва.

— Legilimens! — снова произнёс профессор Снейп.

И снова мир погрузился в белый туман, пока Гарри носило из одной стороны в другую. Он пытался высвободиться из невидимых рук, но они не отпускали его. Он пытался вырваться из их хватки, но они в ответ лишь сильнее сжимали его и продолжали тащить за собой. Гарри запаниковал, вскрикнув от отчаяния, но не бросив попыток высвободиться. Туман начал рассеиваться, и в его голову постепенно стали проникать голоса.

— Только не Гарри, пожалуйста, не Гарри!

— Отойди в сторону, глупая девчонка... сейчас же отойди...

Всё затмила вспышка зелёного света, и сцена изменилась. Гарри обнаружил, что стоит напротив Квирелла, а взметнувшееся пламя блокирует ему путь к отступлению... секунда помутнения, и он уже в Тайной Комнате, и молодой Том Риддл рассказывает, что он на самом деле Волдеморт... мгновение передышки, и он привязан к надгробию, а Волдеморт медленно приближается к нему... вспышка темноты, и он сражается с Волдемортом, и тут третий выброс накрывает его, вызывая невероятную боль...

ПРЕКРАТИТЕ! ПРЕКРАТИТЕ ЭТО!

Внезапно Гарри обнаружил, что он снова сидит на стуле в кабинете Сириуса, сжимая палочку в руке, а профессор Снейп корчится от боли на коленях перед ним. Парень моментально побледнел и, выронив палочку, упал со своего стула и быстро попятился назад, пока не наткнулся на стену. Что он наделал? Он даже не помнил, как достал палочку. В ужасе Гарри уставился на Сириуса, который опустился перед ним, загородив от его глаз профессора Снейпа.

— Гарри, успокойся, — мягко сказал Сириус. — Всё хорошо. Ты просто защищался. Снейп это знает. Ты не сделал ничего плохого. — Он передвинул голову так, чтобы смотреть прямо в глаза парню. — Не случилось ничего плохого, ты понимаешь, малыш? Ты хотел прогнать его из своей головы и сделал это.

— Однако использование сильного Жалящего заклятия не самый подходящий метод для этого, — прорычал профессор Снейп, поднимаясь. — В этот раз вы сопротивлялись сильнее, Поттер, но всё равно дали увидеть слишком много, прежде чем сумели вытолкнуть меня. Вы не должны переставать бороться ни на секунду, что бы ни происходило. Ещё раз.

— Дай ему передохнуть, Снейп, — выплюнул Сириус, помогая Гарри подняться, а затем развернулся к мастеру Зельеварения, приготовившись сражаться, если понадобится. — Хотел бы я посмотреть на того, кто сможет действовать, пока ты копаешься в его голове!

— Как же этому кому-то хоть чему-нибудь научиться, если над ним трясутся, как над беспомощным младенцем? — парировал Снейп. — Нравится строить из себя “наседку”, Блэк? Должен признать, эта роль очень тебе подходит.

— Хватит! — выкрикнул Гарри и, высвободившись из хватки Сириуса, встал между двумя взрослыми волшебниками. Он чётко осознавал: не вмешайся он сейчас, Сириус и профессор Снейп начнут кидать друг в друга проклятиями. — Давайте быстрее закончим с этим, пока вы друг друга не поубивали.

Снейп скривился и направил палочку на Гарри.

— Отлично, — процедил он. — Приготовься. Один... два... три... Legilimens!

Гарри едва успел начать избавляться от эмоций, когда заклинание ударило в него. Зрение вновь заволокло пеленой, а невидимые руки снова начали мотать его из стороны в сторону. Парень тут же начал пытаться высвободиться из жёсткой хватки, создав стену, которая бы отсекла руки, продолжавшие тянуть его, требовавшие то, что он был полон решимости не дать. Он не мог себе этого позволить.

Постепенно откуда-то из-за пределов видимости начала подкрадываться темнота, а далёкие голоса эхом доносились до его слуха. Он не мог разобрать слов, да ему совсем и не хотелось этого. Подобное желание только бы открыло профессору Снейпу доступ к его воспоминаниям. Гарри всеми силами пытался удержать в своей голове туман, не бросая попыток освободиться. Дыхание его участилось, а по лицу заструился пот. Он чувствовал, что слабеет, а темнота наступала всё сильнее, закручиваясь вокруг него... поглощая...

Гарри пять лет, он забился в чулан под лестницей, отчаянно желая спрятаться от Дадли и его банды... ему почти тринадцать, он во дворе дома 4 по Прайвет-драйв, и это его первая встреча с Полуночником... ему четырнадцать, и он прячется в Совятне после того, как его объявили четвёртым чемпионом... ему пятнадцать, и он перевязывает свою руку в одной из ванных после отработки у Амбридж...

НЕТ! ХВАТИТ! ПРЕКРАТИТЕ ЭТО!

Воспоминания быстро растворились в темноте, и Гарри обнаружил, что его глаза закрыты, а сам он, не переставая, дрожит в крепких объятиях Сириуса. Открыв глаза, парень увидел, что профессор Снейп убирает палочку. Плюнув на жуткую усталость, Гарри высвободился и попытался снова подняться на ноги, готовый вновь предстать перед профессором Снейпом. Сириус быстро помог ему и усадил на ближайший стул.

— Думаю, на сегодня с вас достаточно, Поттер, — сказал Снейп, как обычно растягивая слова. — Вы всё ещё позволяете мне увидеть слишком много, стоит мне только пробиться к вашим воспоминаниям. Для первого занятия это было не настолько печально, как можно было ожидать. Так что вы небезнадежны, хотя и не должны переставать работать. Вы должны практиковаться и избавляться от эмоций каждый вечер перед сном, понятно, Поттер? Каждый вечер.

— Да, сэр, — устало ответил Гарри.

— Продолжим в среду, — жёстко произнёс профессор Снейп.

— Я не смогу, сэр, — нервно ответил Гарри. — По средам у нас проходят собрания Совета. А раз на следующую встречу ОЗ придут преподаватели, нам нужно...

— ...да, я слышал о вашей маленькой группке, — нетерпеливо перебил его профессор Снейп. — Тогда в четверг в это же время. Я ожидаю увидеть прогресс с вашей стороны, Поттер.

Гарри кивнул, и профессор Снейп направился к камину, зачерпнул горсть порошка из вазы и бросил его в огонь, прежде чем вступить в него и исчезнуть во вспышке зелёного пламени. Набравшись смелости, парень посмотрел на Сириуса, сразу же поняв, что крёстный хочет поговорить с ним. Но проблема была в том, что Гарри был слишком измотан, чтобы разбираться со своим прошлым прямо сейчас. Ему было чем заняться вместо того, чтобы рассуждать на тему, почему его родственники были неправы, называя его “уродом”. Нужно было как-то удерживать Волдеморта вне своей головы, ходить на уроки, делать домашнюю работу, а ещё были квиддичные тренировки, встречи ОЗ.... все это было гораздо важнее в данный момент.

Заверив Сириуса, что они поговорят о прошлом, когда он не будет так загружен, Гарри поспешил назад в башню Гриффиндора, так как домашнюю работу никто не отменял. Было ещё не слишком поздно, и, к сожалению, гостиная была полна народа. Гарри умудрился отбиться от вопросов, сославшись на то, что ему ещё нужно закончить несколько заданий. Рон и Гермиона тут же вызвались ему помочь, и вскоре уже Гарри выслушивал, чтобы ему нужно было сделать этим вечером.

Добравшись наконец до своей спальни, Гарри переоделся в пижаму и забрался в кровать, а затем сосредоточился на том, чтобы очистить свое сознание. Он уже почти заснул, когда на него нахлынула сокрушительная волна чего-то, что он мог описать только как радость. Гарри тут же начал бороться, пытаясь прогнать это чувство, но когда это ему удалось, его настиг уже его собственный ужас. Радость Волдеморта никогда не предвещала ничего хорошего.