Узнавая тебя (гет)

Гермиона наблюдала за тем, как полы и стены, выходящие за пределы кабины лифта, проплывают мимо по дороге наверх, постоянно напоминая себе, о необходимости дышать. Лифт был переполнен, как и следовало ожидать, и все, казалось, идут в одно и то же место. Там были сотрудники, а также обычные граждане и было лишь жуткое молчание, нависшее над ними, давящая тишина. Гермиона огляделась вокруг и увидела, что другие делают то же самое, пытаясь разглядеть всех людей вокруг себя, запомнить их, если все они направляются к одному и тому же месту назначения. И самое страшное, что все они размышляли о том, что кто-то из этих незнакомцев, скорее всего, будет их новым мужем или женой.

Эта мысль чуть не заставила ее снова громко выругаться. Слишком много событий для одного дня.

После того как она покинула кабинет министра, извинившись перед ним за проклятия, Гермиона провела несколько часов ничего не делая в своем офисе. Рвала и метала, высказывая Гарри и Джинни о новом законе, в то время как все остальные в отделе занимались своими делами. Многие злились, как и она, некоторые были просто ужасно подавлены, а другим, похоже, было все равно.

Чтобы не накалять обстановку на всем этаже, Гермиона закрылась в своем офисе вместе с друзьями обсуждать сообщение Кингсли, поскольку они были одними из немногих, кто получил его личные письма и уведомления о законопроекте заранее. Разговоры успокоили ее нервы и мысли, особенно когда Гарри подробно описал статистику, которую Кингсли ему предоставил.

По-видимому, популяция волшебников не только ожидаемо снизилась, после того как были определены послевоенные потери, но и терпела существенный застой в плане роста. Из этого бы не раздули такой проблемы, если бы она касалась только магов, но в связи с характером войны, она затронула большую часть магловского населения. Люди в магической Британии очень долго оправлялись, в то время как маглы продолжали плодиться и размножаться, возмещая потери, как ни в чем не бывало — поскольку для многих выживших, благодаря Обливейту, ничего и не произошло — а вот колдовское население во многом отставало.

Из-за непродолжительного, но значительного периода правления Волан-де-Морта, многие из выживших были представителями чистокровных или более престижных семей полукровок, гораздо меньшая выживаемость была у представителей маглорожденных ведьм и волшебников. Несмотря на уроки, которые должны были быть извлечены в эти тяжелые дни, многие из этих семей по-прежнему хотели быть верны своим традициям, если они вообще решат жениться и продолжить свою линию.

Многих чистокровных волшебников, склонных к размножению только с себе подобными, ожидало восхитительно чистое исчезновение, так как они никогда не обращали внимания на маглов или маглорожденных, это был вопрос времени, прежде чем они исчезнут. События войны еще так свежи в умах мирового сообщества, что иммиграция также была на очень низком уровне, поэтому не было притока никакой новой крови, чтобы помочь в развитии на этом фронте. Между физическими потерями и страхом, картина, которую увидел совет, стала все более очевидной.

Подъем в лифте казался бесконечным, хотя на самом деле проехали всего несколько этажей. Решетка двери сдвинулась в сторону, чтобы приветствовать всех на пятом уровне. Гермиона затаила дыхание, с сомнением оглядывая коридор. Сейчас еще более устрашающий, чем обычно, до краев наполненный людьми, которые ждут решения своих судеб.

Как правило, толпа за ее спиной продемонстрировала бы какой-то пассивно-агрессивный знак нетерпения за ее нерешительность, что она никак не выходит из лифта, но, похоже, чувство было взаимным и распространилось между всеми пассажирами. Ведьма постаралась выкинуть из головы все страхи и сомнения, набралась смелости и двинулись в сторону третьего зала заседаний Международной Магической Канцелярии.

Когда Гермиона добралась до двери с большими черными буквами «ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ №3» напечатанными на затемненном смотровом стекле, которые были повсюду в этом здании. Ее желудок скрутило, столкнувшись с реальностью того, что произошло, но, прежде чем она могла поджать хвост и сбежать, повернула ручку и вошла. Она несколько раз пыталась разглядеть картину, представшую перед ней, пока знакомая светловолосая голова не повернулась, а серые глаза сузились, когда он узнал ее лицо.

— Заблудилась, Грейнджер? — Драко заговорил, прежде чем сотрудница за столом смогла признать ее.

— Прошу прощения, я, должно быть, ошиблась комнатой, — пробормотала Гермиона, раньше, чем успела подумать, и даже когда она произносила эти слова, где-то в глубине души она знала, что это та самая комната.

Она внимательно посмотрела на свой лист назначений, потом на дверь, затем на лист, затем на разгневанного блондина перед собой, снова на лист, затем на часы на стене — зал заседаний 3, 10:00.

— Нет… это... это правильный номер. Мне назначено на десять утра, — она пробормотала это так тихо, что только сама смогла расслышать, хотя ее тон был наполнен сомнением.

Драко фыркнул подскочил в сторону, как загнанный зверь и выхватил бумагу из ее руки:

— Я так не думаю, это мне назначено на десять.

Он высокомерно посмотрел на ее документы, с полной готовностью указать на ее невнимательность, и обнаружил, что она не ошиблась. Серые глаза порхали по бумаге снова и снова, пока слова не размылись и он вообще перестал понимать их смысл.

Порывшись в кармане пиджака, чтобы достать свой собственный лист. Составив их вместе, увидел абсолютно идентичные копии, оба, ведущие к этой самой комнате в это самое время.

Он был неправ.

Проклятье Морганы, как же он ошибся.

Она была хуже, Астории.

Если такое возможно, то и так светлая от природы кожа Драко побледнела до болезненного оттенка. Во рту у него пересохло, а глаза наполненные ужасом были направлены на не менее потрясенное лицо Гермионы.

Мир померк. Звуки и огни, все вокруг них замерло, тело как будто наполнилось свинцом, и они едва могли даже дышать. Каким-то образом, когда они рассматривали ситуацию раньше, ТАКОГО развития событий никто из них даже не мог себе представить.

Но они оба были здесь. И если бы они не были в таком шоковом состоянии, они могли бы оценить иронию всего происходящего, но они просто стояли как истуканы, таращась друг на друга.

— Мисс Грейнджер? Мистер Малфой? — произнесла сотрудница министерства, обращая на себя их внимание. Она указала на кресла перед большим письменным столом, посмотрев на них с безразличной и покровительственной улыбкой, — пожалуйста, присаживайтесь и мы начнем.

Гермиона сглотнула, огромные глаза цвета шоколада застыли на блондине, пока она автоматически тащилась к указанному креслу. Она была слишком потрясена, чтобы сделать что-либо еще.

Драко наблюдал за ее движением, все еще застыв на своем месте, пока до него не дошла реальность всего происходящего, и шестеренки в его голове снова начали двигаться. Он ощутил, как волна тошноты накатилась на него, за тем второй, третий и четвертый раз, когда он понял, что происходит. Министерство хотело, чтобы двое из самых несовместимых людей, после Гарри Поттера и самого Волан-де-Морта, прогарцевали в этом гребаном проходе в «Кровавый жуткий ад...» [1]

— Мистер Малфой?

Драко повернул лицо в сторону женского голоса. Она снова улыбнулась, и вежливо показала на свободное место. Он увидел, что Грейнджер сидит рядом с ним, цепляясь за свое письмо дрожащими руками, с пустым взглядом смотрящим вперед, не моргая. Он двигался методично, подсознание подводило его к креслу, но ноги волочились, как будто он был в кандалах.

Он был обречен.

* * *

— У вас есть возможность выбрать, провести торжественную свадебную церемонию или просто зарегистрировать ваш брак. Если вы решите проводить официальную церемонию, пожалуйста, имейте в виду, что все кроме стандартной процедуры, вы будете обеспечивать самостоятельно. Мы готовы отказаться от всех обычных сборов, связанных с оформлением и получением лицензии на брак. Так же предоставим вам церемониального служащего, который выполнит обязательный обряд, но все прочие изыски будут за ваш счет…

Он смотрел. Она чувствовала его взгляд, прям уставился. Гермиона изо всех сил старалась не отводить глаз от министерской служащей, которая слишком усердствовала в чтении своего манускрипта, чтобы хоть изредка обращать на них внимание. Вскоре она обнаружила, что смотрит куда-то в сторону, справа от служащей, туда, где сидит светловолосый волшебник в кресле и не двигается, чтобы скрыть, все свое недовольство, как будто это она была тем, кто виноват во всем этом в первую очередь.

— Церемония должна состояться в течение двух недель с сегодняшней даты и как только скрепление союза будет зафиксировано, ваши официальные документы будут заверены печатью министерства, и узаконены через суд. А теперь у меня есть пакет информации, на который вы оба захотите взглянуть…

— Извините, что это было?

— Что было, мисс Грейнджер? — служащая подняла глаза с толстой стопки бумаг к будущей паре.

— Последняя часть. Можете ли вы повторить?

— Конечно. У вас будет две недели с сегодняшнего дня...

— Нет, нет, нет, после этого.

Женщина приподняла бровь, и медленно произнесла:

— Ваши документы будут заверены…

— Нет. До этого. Ч-ч-часть в середине. Вы сказали, что мы должны скрепить союз, прежде чем это будет узаконено?

Драко, все еще нахмурившись, жестко ответил, прежде чем служащая смогла накопить столько же злобы, сколько было в нем:

— Так и есть, Грейнджер. Ты хочешь сказать мне, что во всех твоих причудливых книгах ты никогда не читала про свадьбы волшебников? Что? Думала, что тебе никогда не понадобится такая информация?

Волнение и явный ужас, которые всплывали при мысли о том, что придется заняться сексом с Драко Малфоем в течение следующих двух недель, как будто это было какое-то стоматологическое назначение, когда его привычный тон щелкнул выключателем внутри нее. Этот тон он использовал, когда нарывался на скандал, точно такой же, как прошлым вечером. Он был темным, низким и холодным, пробирающим до самого позвоночника. Однако, в отличие от прошлой ночи, сегодня она была готова к бою. Фактически, она приветствовала это.

— Извини, Малфой, — раздался ее резкий ответ, с оскорблениями, полившимися из нее, как родная речь, — но я думаю, что мне не нужны эти детали в ближайшее время, что на самом деле имеет значение, так это моя собственная жизнь и карьерный рост. И у меня были планы, в отличие от тебя, выставленного на торги родителями, чтобы жениться на дочери того, кто больше заплатит — на какой-то ноющей дурочке, которая будет следовать за тобой, как потерянный щенок, который ищет немного ласки.

Драко усмехнулся над ее гневной тирадой. Он сел ровнее, облокачиваясь на спинку своего кресла, пальцами впиваясь в подлокотники, ответил ей тем же:

— О? Что, тогда ты опять идешь к себе? Да, это правильно. Они засунули тебя в чулан офиса в самой промозглой части департамента, и приносят тебе свои проклятые сокровища, которые образовались под сокрушительным давлением зараженного огра. Наблюдая как ты крутишься, чтобы завершить одновременно два дела, сводя концы с концами пока они не заплатят тебе гроши за проделанную работу. Вперёд. Ты права, это очень перспективно, Грейнджер.

— К сожалению, не все из нас могут выполнять престижные задачи и носить выдающийся и приукрашенный титул, данный переоценённой секретарше! Некоторые из нас должны, на самом деле действовать, — Гермиона зарычала снова, не задумываясь, комкая в руке лист назначения для свиданий, когда в ее темных цвета шоколада глазах появились золотые вспышки гнева, — жаль, что ты не сделал карьеру аврора, Малфой. Ребятам бы пригодился твой уникальный подход к вещам. Они не очень хорошо разбираются в работе в стиле «тяп-ляп и готово». Я думаю, что они сильно не дотягивают в этой области. Как думаешь, смог бы сэкономить минутку, и побыть их наставником?

— Действовать! — фыркнул он, пытаясь изо всех сил игнорировать искушение, которое нависло перед ним. Он не был трусом, может быть однажды, но не сейчас! Как посмела эта сука даже попытаться указывать ему, — действовать? Единственное гребанное действие, которое ты выполняешь в этом офисе, это тащишься за задницей Уизли, когда он увиливает от того, чтобы подкинуть тебе очередную порцию херни, с которой бы ты разобралась, так как он и другие идиоты авроры слишком глупы, чтобы справится самостоятельно. Так что он может прогулять свою последнюю гребанную победу! Да, все эти «действовать», которые ты должна выполнять, каждый день уверенно выходя из-за своего чертового стола, заваленного хламом, — Драко наклонился вперед, еще сильнее понижая голос, наградив ее холодным, стальным взглядом, — о, хватит, разве это не так. Хорошо, что ты так любишь, отделять основные цели от второстепенных. Иди, пожалуйся Брустверу! И возможно, он даже даст тебе это заслуженное повышение, которое ты все еще ждешь.

— ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ! — закричала Гермиона, грозно указывая на него, — ты наглый, испорченный слизняк!

Драко встретил ее растущую ярость, дюйм за дюйм, не отступая ни на секунду, когда она вторгалась в его пространство. Он увидел, как пальцы ее правой руки дергались, и он знал, что если бы она могла, она бы уже набросилась на него и отправила бы в небытие:

— Я останусь верен классике, ты, лохматая выскочка и мисс всезнайка. И я считаю, что мы только что доказали, что ты на самом деле ты ничего не знаешь. Представь себе!

— Ты инфантильная свинья! — румянец пополз от ее груди на ее шею и щеки. Золотые крапинки в ее глазах взорвались и смешались с коричневым, чтобы создать самый дикий оттенок янтаря, возможный для человеческих глаз.

Они были на ногах, лицом к лицу, нос к носу. Гермиона тыкала пальцем Драко в грудь, а он, не чувствуя никакой необходимости отступать, мрачно возвышался над ней.

— А ты ханжа с метлой, засунутой так глубоко в задницу, что ничего не можешь сделать, кроме как ходить, как дура набитая!

— Это оскорбление не имеет смысла, ты отвратительный, самовлюбленный, перекачанный мудак, с крошечным членом!

— Ты не можешь говорить о моем члене и называть меня мудаком, ты глупая…

— МИСТЕР МАЛФОЙ! МИСС ГРЕЙНДЖЕР! Прошу Вас воздержаться от дальнейших комментариев, если вы цените свою работу!

Громовой голос Кингсли Бруствера, который находился всего в метре или двух от них, поразил обоих, отвлекая от горячего спора. Неожиданное появление министра отразилось на лице Гермионы, а Драко лишь слегка смягчил хмурый взгляд. Стоя в той же мантии, в которой Гермиона видела его рано утром, темнокожий мужчина держал фиолетового цвета лист бумаги, с несколькими ярко выраженными складками на его поверхности — памятка — и, глядел между ними, с глубоким, разочарованным хмурым взглядом.

Гермионе было очевидно, что он стоял там как чиновник, а не как друг, который утешил ее во время ее истерики в этот же самый день. Именно эта, и только эта причина заставила ее прикусить свой язык, прежде чем она обратилась к нему с упреками. Она не боялась его положения, но и глупой она не была. Гермиона проглотила несколько отборных слов, которые так и хотели вылететь.

Кингсли скептически отнесся к отсутствию сопротивления ведьмы, темные глаза метались между двумя красными лицами и служащей, которая отправила ему записку во время беседы с будущей парой. Он должен ценить их усилия, и постараться не выражать весь дискомфорт от происходящего на своем лице. У него было ощущение, что этот конкретный случай должен быть обработано им лично, и он наделся на лучшее.

Драко так изменился, по сравнению с тем, каким он был — нетерпимый, предвзятый мальчишка — война так меняет некоторых людей, хотя, по-видимому, этого недостаточно, чтобы сделать все это незначительным.

— Миссис Лейсворт, Вы дадите нам минутку, пожалуйста? — женщина быстро кивнула и сделала один из самых стремительных выходов, которые он когда-либо видел.

Кингсли дождался, пока дверь закроется после ее ухода и выжидательно повернулся к блондину и брюнетке. Когда его встретили жесткие взгляды с обеих сторон, он покачал головой и прошел по комнате, чтобы сесть за освободившийся стол:

— Если я скажу, что я ожидал большего от вас обоих, это показало бы мне, что я слишком оптимистичен?

Драко заговорил первым, его лицо превратилось одновременно в изумленно-возмущенное:

— Ты знал?! Ты ЗНАЕШЬ всех людей, которых заставили участвовать в этой клоунаде, но я все равно должен быть с НЕЙ?!

Гермиона ухмыльнулась, прежде чем она смогла помочь ему, и согласилась:

— Да, это было бы очень оптимистично для вас, министр.

Кингсли повернул суровый взгляд на их неподвижные фигуры и указал двумя пальцами на каждое кресло. Когда они не приняли никаких мер, чтобы сесть, он поднял густую бровь и пригвоздил их таким взглядом, который явно давал понять, что у него нет терпения для их капризов — они сели.

— Позвольте мне быть честным с вами...

— Это было бы хорошее начало, — Гермиона настолько резко оборвала его, что даже Драко повернулся с вопросительным взглядом.

— Позвольте мне быть откровенным с вами, — он изменил формулировку — я не уверен, что Гарри рассказал вам, кому-то из вас, но мы находимся в ужасном состоянии, как волшебное сообщество. Эти браки и последующее потомство сделают все, чтобы мы выжили и не стали еще одной страницей в книге истории для других магических школ по всему миру, чтобы узнать о некогда великом волшебном населении, которое проживало здесь.

Брюнетка заерзала на стуле, подавшись вперед, на краешек кресла и сильно хлопнула ладонями о стол:

— Прекрасно. Я слышала все об этих процентах, о прогнозируемом спаде и нашем чертовом вымирании, если мы не пойдем на это! Смею заметить, что я даже смирилась с этой нелепой демонстрацией устаревших законов, идущих наперекор основных прав человека, всех вовлеченных людей, но ты правда думаешь, что ЭТО, — она оживленно указала между ней и Драко, — сработает?! Для чего? Для большей пользы? Ничего подобного! Если все пары были так плохо подобраны, то вы только что поимели нас всех!

Драко смотрел, как она рвет и мечет, пытаясь понять, было ли это частью той же ярости, что она обрушила на человека ранее. Ее огромная курчавая шевелюра, казалась, еще больше в гневе, как будто она старалась выглядеть более устрашающей для своих врагов, как какой-то дикий зверь. Эта мысль заставила его усмехнуться, за что он получил огненный взгляд от женщины, о которой шла речь.

Он пренебрежительно отмахнулся и повернулся к министру с обманчивым спокойствием, хотя был просто в ярости, как и она:

— Министр, она права. Мы скорее поубиваем, друг друга, прежде чем сможем завести детей. Я имею в виду, посмотрите на нее!

Гермиона издала недовольный возглас, и перенаправила гнев на своего будущего супруга:

— Я?! Если бы я хотела выйти замуж за вспыльчивого, бледнокожего змея, я бы предложила Кровавого Барона!

— Это Я вспыльчивый? А как насчет тебя? — Драко ткнул пальцем в ее сторону — Ты та, кто кричит на гребанного министра!

Она зарычала и повернулась к Кингсли:

— Я хочу развестись!

— Мы еще даже не женаты! Кроме того, еще один лакомый кусочек, который ты пропустила в виду отсутствия своих знаний, заключается в том, что эти клятвы даются буквально «пока смерть не разлучит вас».

— Мне плевать!

Драко наблюдал, как ее гнев растворялся в панике, и он дернулся от чего-то ноющего глубоко в груди. Видя Грейнджер, женщину, которую он знал, которая была стойкой, как гвозди в каменной клетке, по сравнению с другими, у кого были более деликатные эмоции. Она разваливалась под сводами этого затхлого старого конференц-зала. И было в ней то, что заметил бы любой, кто с ней знаком — даже старый враг, знакомый с ней в течение долгого времени — это выбило ее из колеи.

— Мисс Грейнджер…

— Прекрасно, издайте новый закон…

Серые глаза следили за ее руками, изображавшими все ее мысли, пока она лепетала. Движения становились все более оживленными с каждым словом, которое она выплевывала, ее голова раскачивалась взад-вперёд в постоянном уклонении от ситуации, как будто она пыталась вытеснить себя из этой реальности.

— Мисс Грейнджер…

— Запланируйте это после того, как мы дадим этому гребаному сообществу чертово потомство!

Ее грудь вздымалась от мелких вздохов, плечи дрожали, а глаза начали быстро наполняться слезами, блуждая по сторонам, не фокусируясь на чем-либо одном. Драко не был уверен, что вспыхнуло в ее голосе, что задело ее так глубоко, но понемногу она рассыпалась перед ним, и это становилось слишком похожим, на другой момент в его памяти, несколько лет назад, где он видел, как страх рвет ее на куски.

— ГЕРМИОНА! — крик Кингсли остановил бессвязную тираду Гермионы и, хотя он был рад остановить ее, испуганного выражения лица, обращенного к нему было достаточно, чтобы его сердце пропустило удар.

Брюнетка встретила сочувствующий взгляд министра, своего друга, Кингсли Бруствера. Она ненавидела это. Она ненавидела то, как он смотрел на нее сейчас. Он был зол, это было очевидно, но там было гораздо больше эмоций. Там был гнев, потом было сочувствие, жалость, было молчаливое желание человека, мечущегося между тем, что он хотел для своего народа и друзей, и тем, что ему нужно сделать.

Гермиона видела это в его глазах. Он ненавидел это так же, как и она. Она увидела это в нем сегодняшним утром, и она видела это в нем сейчас. Как она ненавидела это. Ее губы были крепко сжаты, плечи резко опустились, так как вся злость, вырывшаяся из нее, сменилась свинцовой тяжестью в животе и настойчивым жжением слез в глазах.

— Мне жаль, — сказал министр, глядя на них обоих по очереди, — если бы был другой вариант, я бы уже искал его, но… Это он.

Напряжение в воздухе все еще сохранялось между ними всеми, но что-то изменилось, к чему-то гораздо более серьезному. Обычно, Драко всегда находил время, чтобы насолить Грейнджер, отвесить колкостей на ее счет, сказать что-то язвительное, но в целом это было относительно безобидно.

Увидев, как она дрожит в своем кресле всего в нескольких шагах от него, глаза опустились на ее дрожащие руки, которые сжимают и разжимают сложенное в них письмо, а ее нижняя губа закушена зубами, которую она терзает почти до боли. Даже он не чувствовал, что это хорошее время. Увидев ее очевидно расстроенную с нескрываемым отчаянием в глазах, Драко инстинктивно почувствовал тревогу и необходимость остановить это — любой ценой.

—Ты уверен, что мы не можем вытащить еще одно имя из шляпы? Я имею в виду, для Грейнджер, как насчет Уиз, — он поймал себя, поражаясь, как много сознательных усилий потребовалось, чтобы исправить свой вопрос, — ли?

Драко краем глаза взглянул на лицо ведьмы и снова увидел ее, казалось она, еще больше ужаснулась от такого предложения. Как… странно?

— Все уже решено, — слишком быстро ответил министр.

Он возился с одной из папок, выложенных на столе, за которым ранее сидела служащая, и несколько раз пробежался пальцами по страницам, прежде чем прочистил горло:

— Я принял решение — он сделал паузу, убедившись, что они снова смотрят на него, когда указал на каждого — между вами двумя.

— Вы ЧТО? — Драко готов был кричать, это было слишком для них обоих. Но его остановила рука министра, призывая подождать.

Эмоциональное возбуждение, которое проявлялось в этом испытании, сводило на нет все его терпение, и вызывало мигрень.

Кингсли тяжело вздохнул, провел рукой по своему лицу понимая, что начал показывать, насколько он изможден происходящим:

— Думаю, что должен был сделать это по-другому, с самого начала... Я должен был поговорить с вами, но да, это я принял решение на счет вашей пары. Прежде чем вы спросите, хочу сказать, что не рассматривал каждого человека в отдельности, это была бы слишком сложная задача, утвердить каждую пару. Хотя я воспользовался своим положением, чтобы рассмотреть и отменить некоторые из первоначальных решений, — Бруствер сцепил пальцы рук в замок и положил их поверх своих бумаг, перебирая большими пальцами один над другим, показывая свое волнение.

— Пары были выбраны только с учетом самых простых критериев: такие как личные качества, предпочтения, история, — он смотрел на них многозначительно, — но это не основной показатель. Совсем. Пожалуйста, поверьте мне... это лучшее, что я смог для вас устроить. Это наиболее подходящий вариант, в сравнении со всеми прочими заурядными кандидатурами, которые могли бы выпасть... вам обоим.

Блондин уверенно сверлил взглядом своего начальника, ища любой намек на недобросовестность или злой умысел... но ничего кроме искренности, которую он всегда получал от этого человека, — а ведь он был единственным в этом дурацком здании, кто считал, что он бы стал хорошим аврором.

Драко нахмурился.

Бруствер, как руководитель такого уровня был благородным, на столько, насколько должен был быть. Имел определенные сильные стороны для поддержания власти, не только его звание и статус, но и огромный магический потенциал. Эти вещи моги бы считаться нетипичными, для кого-то, кто так... так покорен во всем. Драко был уверен, что Кингсли был просто неравнодушен к ведьме слева от него, что его вынудили, или что-то еще, и это ему не нравилось. И особенно не нравился тот факт, что он не мог почувствовать даже намека на нечестную игру министра, когда он говорил об этом. Он говорил правду.

Что заставило его нахмуриться еще сильнее.

И если выбирать в таком и так немногочисленном сообществе, он попал в пару с Гермионой Грейнджер — королевой всезнаек, абсолютно правильной, самой чопорной ведьмой на всем белом свете — разве это могло стать, для него или для нее, наилучшим вариантом? Был ли этот альтернативный брак лучше, чем тот, с кем они были поставлены в пары вначале?

Их мир действительно БЫЛ в полном дерьме.

Драко придется хорошенько пораскинуть своими слизеринскими мозгами, чтобы найти какой-то выход из этой клоаки, иначе они оба сойдут с ума. Волшебные брачные клятвы были такими же значимыми и обязательными, как непреложный обет, и с такой же продолжительностью. Однако, в отличие от непреложного обета, вы не упадете замертво, если будете изменять свой супруге. Если бы это было так, население было бы в еще более плачевном состоянии, чем есть сейчас.

В нынешнее время, совсем не редкость, когда в чистокровных браках супруг имеет любовницу или что-то вроде того, чтобы удержать кого-то подходящего, пока основные участники извлекают выгоду из удачного экономического вложения, несмотря на социальное клеймо, в котором избегают прелюбодеяний, что по-прежнему является весьма заметным делом.

Это заставило его задуматься... в законе говорилось, что он должен вступить в брак с назначенной ему супругой, а также было необходимо произвести потомство для репопуляции населения, но исходя из той информации, какая была им предоставлена до сих пор, не было никакого условия о том, что ребенок на самом деле должен быть произведен на свет с указанным супругом. Конечно, предполагается, что наиболее физически оптимальные пары подготавливаются вместе — но с бумажной волокитой, которая начнется раньше, чем свадебные хлопоты, он не припоминал, уточнялось ли в законе что-то подробное. Может быть, это и есть лазейка?

Несмотря на то, что им придется вступить в брак и переспать друг с другом хотя бы один раз — он содрогнулся от этой мысли — он был уверен, что они могли бы прийти к какому-то согласию, чтобы найти приемлемое решение. Грейнджер сможет завести себе какого-нибудь жалкого парня, с которым она попытается спасти себя на стороне, а ему не придется лично отвечать за то, что он будет вынужден запятнать линию Малфоев с полукровкой. Он, конечно, понимал, что ему все равно придется воспитывать этого ребенка, так для галочки. Что, по существу, все еще было бы просто чудовищно, но, если никакого другого способа нет, он может с чистой совестью сказать, что он этого не делал.

Это могло бы запереть его в браке без любви, да еще и с принудительным воздержанием после брачной ночи, учитывая его жесткую политику "без обмана". Он мысленно закатил глаза, понимая, что это не сильно бы отличалось, от того если бы он был прикован к своей бывшей невесте — но по крайней мере, он все держал бы под своим контролем, — он надеялся на это.

Не было никакого шанса на то, что Бруствер одобрил бы такую вещь сознательно, и у него бы не возникло желания оштрафовать их за «несоблюдение правил». Нужно что-то еще юридически обязывающее разрешить ему походы на сторону, да так, чтобы его действия не подверглись бы сомнению. Что-то, что он сможет провернуть прямо у них под носом и убедится, что ему не придется иметь дело с негативными последствиями рождения младенца смешанной крови...

— Договор.

Бруствер поднял голову и окинул Драко непонимающим взглядом:

— Простите?

— Договор, — Блондин повторил более четко, перебирая декоративные пуговицы на кресле — в дополнение к любой другой ерунде, которую вы ожидаете от нас, я хочу получить контракт, который вы разрешите, и подпишите для нас. Мы с Грейнджер разработаем условия, чтобы соблюсти сроки, что делать, а что не делать в этом маленьком спектакле и все такое. А если вы не согласитесь на это, то я не буду вносить свой вклад в этот глупый закон о фабрике младенцев.

Глаза Гермионы расширились, вспоминая то, что сказала женщина о несоблюдении правил:

— Малфой, там полагается штраф...

— Да, да. Увеличение штрафа до 50% от наших доходов. С каждого. Я знаю, я был в комнате, когда она это сказала. У меня более чем предостаточно денег, чтобы пожертвовать своей нынешней зарплатой и по-прежнему жить с комфортом, не беспокоясь о затратах, — Драко выстрелил в нее косым взглядом, молча призывая ее, согласится с ним, зная, что он не может раскрыть свой план при министре.

Видимо, она не поняла его, потому что она приподнялась и захлопала глазами.

— Это абсурд! Как по «Малфоевски», думать только о себе! А что насчет меня?

Драко закатил глаза на ее невежество:

— А что насчет тебя? — продолжил он прохладной ухмылкой, чтобы скрыть свое раздражение — он пока еще мог придерживаться этого образа, призывая к слабостям министра в отношении этой женщины.

— Драко, я не смогу прожить на половину моего гребанного дохода! — она понизила голос до шипения, хотя Кингсли все еще мог ее слышать, — ты же знаешь, что мне так и не дали прибавки и возможно никогда не дадут. Никому не важно, сколько проклятий я обезвредила в этой чертовой коморке.

Выражение его лица дрогнуло на секунду, звук его имени, исходящий от нее, был редкостью, и он всегда поражал его:

— Это абсолютно не моя проблема.

Гермиона фыркнула:

— Здорово знать, что ты будешь так же заботиться о своей жене! Неудивительно, что твои родители решили устроить тебе свадьбу в первую очередь!

Дерзкий взгляд Драко застыл:

— По крайней мере, у меня были планы на брак. А у тебя видно большие проблемы с поиском кого-либо. Нет чтобы держать свой язык за зубами, после того как Уизел бросил тебя, да дорогуша? Или это ты бросила его? Никогда не понимал, как это все у вас получилось, тебе придется посветить меня во всю историю.

— Это было обоюдное решение, идиот!

Гермиона угрожающе рыкнула на него, и он почувствовал почти облегчение, что она сбросила это жалкое слезливое состояние и снова набросилась на него, как та Грейнджер, которую он хорошо знал, и искренне ненавидел.

— ДОСТАТОЧНО! — Кингсли громко хлопнул ладонью по столу, коричневые и серые глаза обратились к нему в одно мгновение, — я разочарован в вас двоих! Честно говоря, я ожидал гораздо большего. Теперь вы оба взрослые, и я бы хотел, что бы вы наилучшим образом выполнили такое ответственное дело как это.

— Но Министр…

Темнокожий человек проигнорировал восклицание Гермионы и схватил пару тонких папок из стопки на столе, за которым он сидел, чтобы бросить по одной перед ними:

— Подготовьте проект договора, получите право на его рассмотрение, и я подпишу его. Условия должны быть согласованы обеими сторонами, и я рассмотрю его лично, прежде чем позволю его зарегистрировать... но прежде, чем идти с просьбой, о которой потом будете жалеть, соизвольте сначала взглянуть на это.

Когда они просто скептически смотрели то на папки, то на его лицо, Кингсли закатил глаза, перевернулся и открыл папку каждого, чтобы они ознакомились с профайлом своего будущего супруга. В каждом файле содержался небольшой снимок, и все основные демографические данные, перечисленные в соседнем столбце. Затем ниже в разделе с идентифицирующей информацией был длинный список характеристик, которые были использованы в анализе на совместимость. Он пояснил, что каждый признак был определен по шкале от 1 до 10 — единица — плохо, а десятка — отлично. Это были их рейтинги по сравнению с большинством критериев, которые были предложены для анализа всего населения, что отметки от 8 до 10 были значительно выше среднего, 5 и 6 середина, а от 1 до 4 были ниже минимального уровня.

Под шкалой был расположен индикатор, который менял цвет с красного на зеленый. Эти изменения происходили в соответствии с профилем того человека с кем он был подобран. Красный указывал о плохой совместимости в том или ином показателе, а зеленым были отмечены положительные результаты; чем более насыщенный цвет, тем выше оценка.

Кингсли взял верхние листы из каждой папки, установил их рядом друг с другом и постучал своей палочкой. Цветные линии под каждым признаком начали смещаться и пульсировать, перестраиваясь на каждой странице, пока они окончательно не успокоились. Министр протянул их паре, чтобы они еще раз взглянули.

Гермиона и Драко переглянулись, и наклонились вперед, чтобы осмотреть документы более тщательно. Брюнетка ахнула, посмотрев на результаты, в то время как волшебник, сидевший рядом, не выказывал своего удивления, он сжал губы в тонкую линию, недовольный тем, что увидел.

В списке было так много критериев, которые были изучены, начиная от умственных способностей и заканчивая физическим здоровьем, и, хотя было несколько характеристик, где показатели совместимости были красного цвета, но подавляющее большинство из них были различного оттенка ярко-зеленого.

Драко яростно выхватил страницу профиля Гермионы, щурясь от яркого света маленьких зеленых линий:

— Какое заклинание вы там использовали, министр? Желаемое за действительное? — его глаза метались по странице, изучая несколько черт характера с ярко сияющими зелеными линиями, фыркая на значения, — Значит, они были совместимы, потому что они были умными и «симметричными»? Что за бред...

Гермиона также просматривала эти характеристики и была ошеломлена тем, как нестранно, что на самом деле большинство его умственных показателей, были обозначены на девять или десять баллов: оценка задач, логическое мышление, решение проблем, организованность — в соответствии с этим он был чертовски хорош, если бы не его импульсивность. Некоторые из его оценок физических показателей так же были на высоте, но все это было достаточно очевидно.

Черт, ей может не нравиться этот человек, но она же не была слепой или мертвой, если уж на то пошло — он был в прекрасной физической форме, как и в школе, а может быть даже лучше, теперь, когда он повзрослел. Нахмурив брови, она посмотрела на Кингсли:

— Министр, какие критерии были использованы при определении этих совместимостей? Что это за заклинание? Генетикос ревелио? [2]

Высокий мужчина кивнул, зная, что она бы это заметила. Он прислонился к краю стола, развернувшись к ним в пол оборота, и сложил руки на бедрах.

— Генетика, мисс Грейнджер, как вы уже, наверное, предполагали. Наука. Мы довольно долгое время сотрудничали с несколькими лицами в магловской Британии, пытаясь учиться и адаптироваться к новым вещам. В то время как исторически, наука, технологии маглов и магия не действовала слаженно друг с другом, мы добились большого прогресса в нашей работе, и это всего лишь один из способов улучшения жизни каждого из нас.

Гермиона выглядела оскорбленной:

— Я, конечно, знала, что у вас есть магловский научный отдел, но даже не представляла, насколько эффективным он будет. Хотела бы я знать об этом отделе чуть больше информации заблаговременно, чтобы ознакомится со статистикой как положено. И возможно, я лично смогла бы внести ценный вклад в развитие этого департамента, прежде чем вы внесли глобальные правки, выкатили их на всеобщее обозрение, и сотворили такую х…— она осеклась, глядя на Драко, и перефразировала свое заявление, — выкатили, чтобы повлиять на наше население таким образом.

— Прошу прощения, мисс Грейнджер. Вы, кажется, хорошо устроились в своем положении здесь, как «Специалист по защите от темных сил», работаете с аврорами, я не хотел подрывать...»

Драко усмехнулся:

— При всем уважении, министр, Грейнджер ненавидит это сраное место.

— Малфой! — прошипела она, подняв папку со стола и ударив его по руке.

Волшебник хмыкнул, и когда она поднялась, чтобы ударить его снова, вырвал папку из рук, вложил в нее документ, который держал в своей руке, и бросил ее обратно на стол перед ними:

— Умоляю, это ни для кого не секрет, все очевидно. Любой, кто хоть на мгновение лицезрел тебя в этой душной маленькой комнатушке, подтвердит мои слова. Зарытая горами бумаг, следишь за каждой строчкой отмечая важные наблюдения, с налитыми кровью глазами, готовыми вылезти из орбит в любую минуту от скуки. Вы бы только это видели.

— Хватит. Болтать, — рыкнула Гермиона, стараясь держать себя в руках.

Кингсли хмуро взглянул на блондина, который позволил себе небрежный комментарий, и посмотрел на лицо Гермионы. Он привык к грубости Драко, но, похоже, она не опровергала его слов, а просто была смущена, и это наводило на мысль:

— Гермиона, — спросил он, — это правда?

Она выпрямилась и ответила автоматически:

— Нет, министр. Я в порядке, меня все устраивает, — сказала Гермиона, покосившись на Драко, который просто хмыкнул, но ничего не добавил.

Министр с любопытством наблюдал за происходящим. Было очевидно, что между ними в какой-то момент уже происходил разговор по этому вопросу, и по-видимому, это была болезненная тема для обсуждения. Для себя он отметил, что нужно немного больше интересоваться работой Гермионы — одной из лучших и умнейших ведьм нашего времени, еще и магловского происхождения — перешедшей в это подразделение, так что придется сделать для этого все возможное. Он покачал головой, понимая, что многое не успеет сделать. Он считал это действительно важным, то о чем нужно позаботиться, но только не в данную минуту.

Кингсли снова посмотрела на пару, они перебрасывались многозначительными взглядами, общаясь без слов. Он был уверен, что, если те осознают, в какой гармонии находятся друг с другом, после всех лет препирательств и работы бок о бок, будут просто в ярости.

Он прочистил горло и повторил свои указания данные ранее:

— Подготовьте проект договора и согласуйте с юристами. И больше не перечьте миссис Лейсворт, пока она зачитывает вам остальную информацию. Если я получу от нее новое сообщение, что кто-то из вас причиняет неприятности, пока она пытается делать свою работу, это будет мое первое и последнее предупреждение. Понятно?

Драко и Гермиона поделились друг с другом недовольным взглядом, но выпрямились и ответили в унисон, как будто снова учились в школе:

— Да, министр.

— Отлично, тогда я позову ее обратно... а вы двое, как только ваше назначение закончится, можете быть свободны, думаю вам это необходимо. Я сообщу вашим непосредственным руководителям.

Закончив, министр вышел из старого зала заседаний. Карие глаза Гермионы следили за его движениями в смотровое окно, когда он провел короткую беседу со своей служащей, прежде чем позволить ей вернуться.

А пока они оставались в кабинете одни, Гермиона схватила со стола обе папки и толстую стопку бумаг, используя их как дубинку, чтобы несколько раз ударить Драко по руке, прежде чем он снова вырвал их у нее.

— Какого черта, женщина?!

— ПОЧЕМУ ты всегда такой идиот?!

Драко ухмыльнулся:

— О чем ты сейчас?

— Зачем ты ему это сказал? О моей работе! Ты сказал, что никогда ничего не скажешь! Ты не имел права…

— Ой, да брось. Ты сама заговорила об этом... и не похоже, что ты собиралась исправлять его ложные предположения, поэтому кому-то нужно было.

— Здорово, это не твоя забота, и это не твоё дело. И вообще, я полном в порядке, меня устраивает моя работа. Не хочу беспокоиться о том, чтобы пытаться прыгать с места на место. Еще этот свадебный закон ... у меня и так слишком много проектов, я только начала разбирать случай с проклятым браслетом, и он оказался слишком сложным, чтобы просто свалить его на кого-то и — почему ты так на меня смотришь?

Одна из светлых бровей Драко была приподнята, а в уголки губ изогнулись в ухмылке:

— Это ты повторяешь себе каждый день в своем душном чулане, чтобы прогнать мысли о том, как хочешь воткнуть себе палочку глаз, лишь бы произошло что-то интересное?

Гермиона усмехнулась:

— У меня много забот со снятием проклятий. Как раз на днях...

— Грейнджер, — он снова прервал ее с явным раздражением в голосе, — Эта херня с совместимостью как куча Фестральего навоза, но у нас есть кое-что общее. Мы с тобой были в первых рядах на войне, и у нас не было выбора, кроме как сражаться. Причины были разными, но все опасности были одинаковыми и реальными. И ты и я каждый день боролись за свою жизнь и после того, как все было сказано и сделано, мы вляпались в эту любовную чушь. Мы платим налоги, получили образование, мы стали ответственными взрослыми, и мы пошли и устроились на скучную, ответственную работу для взрослых, но ты не просто существуешь в руте, в которой мы сейчас живем в течение уже нескольких лет, ты отдаешь ей всю себя без остатка. Ты можешь лгать министру, ты можешь лгать своим друзьям, ты можешь лгать даже мне, если тебе это нравится, но сделай нам всем большое одолжение и перестань лгать самой себе. Это просто жалко.

Брюнетка очень хотела поспорить, но она колебалась из-за того, что его анализ был максимально точным. Гарри и Рон, и даже в меньшей степени, Джинни пришлось жить так же, как до и во время войны. Мальчики погружались в операции и опасность на довольно регулярной основе, хотя и не так часто, как когда Волан-де-Морт был все еще жив. Джинни наслаждалась своей спортивной карьерой в составе известных и любимых «Холихедских Гарпий», и она предполагала, что это было довольно интересно. Опасность «на поле» никогда не была пресловутой чашкой чая Гермионы, несмотря на ее таланты, поэтому идея «разрушителя проклятий» казалась блестящей в то время. Она будет проводить исследования, помогать мальчикам в их работе точно так же, как она это делала раньше... и, она просто не учла, каким количеством бумаг ее будут заваливать, и как мало на самом деле она сможет влиять на их более серьезные задачи и задания...

Гермиона нахмурилась, глядя на то, что ей сказал Драко, и сразу задалась вопросом, было ли то, о чем он говорил несколько мгновений назад, отчасти, причиной, по которой он тоже хотел стать аврором:

—Почему ты так уверен, что я несчастна, потому что мне не хватает «приключений»?

Драко произнес с едва заметной ухмылкой, которая была слишком откровенной на его взгляд:

—Потому что я видел, как ты ведешь себя в те дни, когда ты не ждешь моего визита или еще не встретила меня в коридоре... и это то же, что я чувствую, это тот же самый стеклянный взгляд, который я вижу, когда я смотрю на себя в зеркало, прежде чем прийти в твою коморку.

Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но была прервана появлением пугливой миссис Лейсворт.

— Мисс Грейнджер, мистер Малфой, министр сообщил мне, что вы оба готовы продолжать обсуждать детали. Это правда?

Гермиона моргнула, глядя на женщину, а затем обратно на Драко. Он молча теребил ткань кресла. Лицо его было пустым, он сидел со скучающим видом, как будто у них не было самого интимного разговора по душам, который оказался возможным всего пару секунд назад. Она застонала и снова опустилась на свое место, ворча:

— Да, пожалуйста, давайте просто покончим с этим...

[1] проход между рядами в церкви (прим. переводчика)

[2] Ревелио (англ. Revelio) — заклинание обнаружения невидимых объектов. Изучается на втором курсе в рамках предмета Заклинания. Образовано от лат. revel — «показать» (прим. переводчика)