Тайна дяди Чарли (гет)

— С журналом на сегодня закончил уже? — спросила Роксана, завершив все необходимые процедуры над его пострадавшей рукой.

— Ага, — ответил Луи. — Как раз перед твоим приходом управился. А что?

— Может, пойдем пройдемся? А то ты уже засох тут, среди своих бумаг, как лист из гербария…

— Не столько засох, сколько поджарился. Как хлеб в этом, как его… тостере, — неуклюже, в магловском вкусе, пошутил Луи, делая попытку напомнить неугомонной кузине, что его работа состоит не только в том, чтобы бумажки перебирать.

Но Роксана любила пешие прогулки. И если уж она задавалась целью вытащить кого-то погулять, то ему ни за что не удавалось отвертеться. Особенно если этот кто-то — ее кузен Луи, который с детства привык уступать ее капризам.

С другой стороны, он и сам был рад подышать перед сном воздухом хвойного леса. Все равно заснуть в ближайшие часы не удастся. Хочешь не хочешь, придется размышлять о том, что случилось сегодня, прикидывать так и сяк. Потому что завтра ему, как и остальным старшим специалистам, держать ответ перед комиссией. Той самой, которая будет решать судьбу Норберты — и, возможно, некоторых сотрудников их заповедника. А так — может быть, удастся обсудить ситуацию с Роксаной, подальше от чужих глаз и ушей. На всякий случай…

— А может, и дядю пригласим? Ему было бы полезно для здоровья, — предложила Роксана, когда они проходили мимо длинного одноэтажного здания, где располагались апартаменты начальства. — Можем идти помедленнее, чтобы ему было удобно… И далеко в лес не будем заходить, конечно.

Но Луи совсем не хотелось, чтобы дядя сейчас присоединился к ним. Потому что он хотел поговорить с Роксаной в том числе и о дяде. Судорожно подыскивая предлог для отказа, он заметил, что в окнах квартиры замдиректора не горит свет, и указывая на них, выпалил:

— Дядя уже лег спать, наверное… Неудобно будить.

— Ладно… — неожиданно легко согласилась Роксана, и Луи облегченно вздохнул.

— Рокси, как ты думаешь, что такое творится с Норбертой?

— Ну ты спросил! — удивилась она. — Я ведь колдомедик, а не магозоолог! Откуда мне знать?

— Я тебя и спрашиваю как человека со стороны — то есть, не особенно разбирающегося в драконах. Хочу услышать свежее мнение. Что скажешь?

— Не знаю… Может, она взбесилась? Кстати, а драконы вообще сходят с ума?

— Такую версию загонщики уже выдвигали… Но магозоологи уверяют, что драконьего бешенства в природе не существует.

— Тогда, может, все дело в породе? Я слышала, что норвежские гребнеспины очень свирепые, и с ними сладить гораздо труднее, чем с иными породами драконов.

— Ну, не труднее, чем с другими… А вообще да, агрессии в них хватает. Но проблема в том, что конкретно этот экземпляр никогда не отличался особой агрессивностью. Возможно, потому, что вырос без матери — мать ему заменил Хагрид.

— Да, дядя рассказывал об этом… Бедный Хагрид!

— Почему это — бедный? Ему, наоборот, в радость возиться со всякими зверюшками… Между прочим, дядя Чарли в свое время именно благодаря Хагриду выбрал профессию! Тот рассказывал о всяких зверях интереснее, чем многие педагоги о своем предмете…

Роксана бросила на него быстрый взгляд.

— Луи, ты что, не знаешь?..

— Не знаю чего? — удивленно уставился на нее кузен.

— Хагрид… Ну… В общем, его больше нет.

— То есть как? — поперхнулся Луи и остановился.

— Да так… — повернулась к нему кузина и грустно кивнула. — Умер этой весной. Долго болел. Кажется, подцепил что-то от очередного экзотического существа. Какая-то совсем малоизученная болезнь.

— А ты откуда знаешь? — недоверчиво поглядел на нее Луи.

— Помнишь мою однокурсницу Элизу Фоули?

— Как же, забудешь эту трещотку… Но при чем тут она?

— Я же тебе рассказывала, что она тоже стала колдомедиком и сейчас работает в Хогвартсе. Помогает мадам Помфри, которая скоро уйдет на заслуженный отдых, и тогда Элиза займет ее место. Вот она мне и написала про Хагрида.

— А как эта новость прошла мимо меня? Я же вроде все газеты просматриваю…

— Газетчикам такое неинтересно… Он ведь умер своей смертью. Где тут сенсация?

— Да уж… Жаль Хагрида, — вздохнул Луи и задумчиво побрел по лесной тропинке. — Сидим в глуши и не ведаем, что на родине творится…

— Кто не ведает, а кто и в курсе всего! — задрала носик его кузина, поспешая за ним. — А Хагрида действительно очень жаль… Он добрый был. Я хотела сразу, еще тогда, тебе рассказать, но потом замоталась со всеми этими событиями и забыла…

Некоторое время Луи и Роксана шли в молчании. К тому времени, когда они, миновав загоны, вышли за границу основной рабочей территории и углубились в темную ароматную тьму леса, уже почти совсем стемнело.

Луи вернулся к интересующему его разговору. К теме, которая беспокоила его сейчас больше всего прочего.

— Слушай, Рокси, ты знаешь, сегодня у Норберты в вольере было разрушено не только ограждение… Опять как тогда, в мае… Магический барьер тоже попортили.

— И что? — беззаботно отозвалась кузина.

— Как — что?! В одиночку такое никому не под силу, кроме дяди, с его полухстихийной магией. Но его сегодня там с нами не было! А больше некому было бы такое сотворить — сил бы не хватило…

— Ну значит, это сделал все-таки дядя…

У Луи упало сердце.

— Когда? — спросил он тихо и замер в ожидании ответа.

— Почем я знаю! — все так же легкомысленно отозвалась кузина. — Вчера… Позавчера… Месяц назад… Он же к ней в вольер каждый день наведывается!

— А… зачем ему это? — спросил Луи уже едва слышно, в полном отчаянии, боясь услышать ответ.

— Ты сегодня вообще какой-то не такой… Вопросы странные задаешь… Как будто не знаешь, что у дяди палочковая магия работает через дракклову задницу! Хотел, наверное, укрепить барьер, чтобы любимица не сбежала, а в итоге, наоборот, нечаянно ослабил…

Луи расширил глаза. Ну конечно! Вот оно, решение! Вот оно, свежее мнение человека со стороны! А он-то, дурак, уже начал подозревать дядю… Пока непонятно, в чем именно, но начал. А Рокси все живо расставила по местам. Подозрениям в сердце Луи больше не осталось места.