Что-то, кроме магии (гет)

— Как дела? — вскинул хмурый взгляд Кингсли.

Перси очень хотелось ответить честно — хреново. Но он сдержался и только пожал плечами.

— Что у нас сегодня? — спросил министр, прекрасно понимая все не высказанное своим помощником.

— Мы должны обговорить с представителями острова Маврикий вопрос об удвоении поставок Диринаров. В полдень мы собираем координаторов групп обучения пользования моб-ильными телефонами — Перси немного запнулся о длинное слово, но, сглотнув, продолжил: — В час у нас стартует курс по основам кулинарии и безопасному использованию бытовой техники. Миссис Малфой обещала присутствовать. Она правда очень благодарна нашим инструкторам. Особенно после того, как Люциус застрял в… В одной из бытовых техник.

Мерлин, и когда только вот это все стало таким?

«Каким? — услышал Перси вновь ехидный внутренний голос. — Запутанным? Занудным? Сумасшедшим? Магловским? Не-волшебным?»

* * *

Да, катастрофа разразилась, кажется, во всем мире. У маглов тоже началась какая-то эпидемия. С другой стороны, это сильно облегчило жизнь магам. Занятые своими проблемами маглы не обращали особенного внимания на участившиеся полеты сов в дневное время и появляющихся изредка растерянных людей в странных одеждах. И все же первое время жизнь без магии была поистине ужасна. Тем не менее, мобилизовав всех маглорожденных волшебников и полукровок, Кинглси удалось погасить панику. Через пару недель.

Магическому миру пришлось одновременно справляться со множеством сложнейших проблем. Первым делом Кингсли начал всеобщее просвещение среди магов. В этот раз им было не до презрения к грязнокровкам. Жизнь распорядилась так, что иного выхода у них попусту не осталось. Либо учишься пользоваться сковородками — либо умираешь с голоду. Либо садишься за руль — либо навек застреваешь в своей невыразимой глуши.

Хорошо еще, что благодаря какому-то счастливому стечению обстоятельств гоблины магии не потеряли. Банк Гринготтс и все в нем работали как обычно. Конечно, гоблины сперва возомнили о себе бог весть что. Но коммерция и суровая реальность очень быстро вернули их на землю. Вскоре они поняли, что без сотрудничества с волшебниками все их запасы галеонов превратятся в неликвидный капитал. Так что был налажен обмен галеонов на фунты и обратно. Да-да, и обратно. Некоторые выдающиеся волшебники, освоившись, смогли начать свое дело и в магловском мире. Тот же Фортескью. Оказалось, для того, чтобы печь, не нужна волшебная палочка, волшебство в этом деле идет из души. То же вышло и с зельеварами. Их товар всегда шел нарасхват что у бывших магов, что у маглов. Но больше всего дохода получал Мунгундус Флетчер. Он сперва играл в магловском казино, а потом открыл и свое заведение.

Вторым важным делом было проведение уелек-триства в жилище магов. Без этой магловской волшебной субстанции оказалось невозможным наладить бытовое функционирование и связь. Потому что зловредные мелкие моб-ильные аппараты отказывались работать без подпитки этой штукой. Нет бы принимали плату в печеньях, как совы.

Перси хорошо помнил одно из первых заседаний чрезвычайного правительства. Безусловно, им всем необычайно повезло, что Кингсли разбирался в магловском мире. Все же сколько лет в охране премьер-министра служил.

— Для электрификации всех помещений необходимо получить разрешение. В специальном комитете. Эх, жаль, что мы не можем применить к ним Империус.

С досады Кингсли постучал костяшками пальцев по столешнице. Похоже было на стук земли о крышку гроба.

— Ну, почему же не можем, — подал голос Джастин. Обычно он молча сидел в углу и в обсуждения не вмешивался, заявляя, что его дело — это сидеть за рулем. — На самом деле есть весьма действенный, хоть и не магический Империус.

Множество глаз немедленно впились в него с немым вопросом и скрытой надеждой. Джастин выдержал небольшую паузу. Кингсли сдался первым:

— И что же это?

— Деньги, — выплюнул Джастин. — И нет, сам я в таких вопросах договариваться не мастак. Но мой папа мог бы. Или Мунгундуса можно попросить.

Так вопрос с роз-етками и решился. Отец Джастина, обладающий изрядным весом в магловском мире, на пару с Флетчером, с которым они прекрасно сработались, и даже завели, кажется, совместное дело, на удивление быстро наладили… проведение роз-еток.

А вот с третьим вопросом была загвоздка. Собственно, он, наверное, был самым важным. Необходимо было в кратчайшие сроки выяснить причину обрушившегося на всех несчастья и найти пути восстановления магии. Этим занимались в Министерстве Отдел невыразимцев, Аврорат и Особая лаборатория. Но никаких успехов в этом деле не намечалась ни у тех, ни у других.

Четвертым важным вопросом оставалось осуществление коммуникаций. И посему Отдел бывшего магического транспорта был завален работой. Конечно, после того, как Гермиона активно начала внедрять мобильные телефоны, по крайней мере среди служащих министерства, где обучение обращению с этой штукой было обязательно, стало немного легче. Особенно после того, как Перси догадался мобилизовать всех, имеющих магловские права, и отправить на срочную переквалификацию тех, кто хотел бы, мог бы или имел способности. Теперь министерских служащих развозил служебный транспорт, а остальные, в случае крайней необходимости, вызывали метло-такси. Перси был против такого названия, но Гермиона оказалась непреклонной. Она сказала, что каждое сообщество обязано чтить традиции и память о прошлых достижениях и «инографических» подробностях жизни. Чтобы передать потомкам.

При упоминании потомков сердце у Перси ёкнуло, пропустило удар — и он согласился.

* * *

— Есть какие-то новости из Лаборатории? — почти без всякой надежды спросил Перси.

Кингсли только состроил кислую гримасу. Нет. Опять ничего нет. Время шло, месяцы летели с удесятерённой скоростью. Живот Одри рос, и если магию не удастся вернуть за ближайшие пять месяцев, то… Перси зажмурился и решил пока не думать об этом. Тем более, что привычная рутина сумасшедших окаянных будней поглощала без остатка, едва нога его ступала на порог министерства. Скоординировав заседания и комитеты, выступив с благодарственной речью по вопросам сотрудничества в приобретении птиц Диринар, Перси со вздохом отправился в свой кабинет.

Пришло время позвонить маленькой птичке киви. Конечно, Орлан за ней присмотрит, но все равно на душе неспокойно. Одри любила влипать в истории. В прошлый раз отправилась погулять в парк и заблудилась. Хорошо, что Орлан вывел ее к дому.

«Изрядно изодрав теплую накидку, магическое плетение, между прочим. Последний экземпляр. Других, может, уже и не будет».

При этой мысли Перси судорожно сглотнул и постарался вспомнить что-нибудь веселое. Например, как ведущий Одри домой сердитый Орлан до смерти напугал пожилую даму с соседней улицы. Почтенная леди еще долго потом донимала полицейских заявлениями на «бешеного коршуна, нападающего на беззащитных женщин и отнимающих у них сумочки и драгоценности». Даже приложила список пропавших у нее драгоценностей.

— Привет, — услышал Перси в трубке родной голос; расстояние и усталость тут же пропали как по волшебству. — У нас все хорошо, не волнуйся. Ждем тебя к ужину. Не опаздывай.

— Я постараюсь, — прошептал он в ответ.

И потом еще долго смотрел невидящим взглядом на потемневший экран назойливого монстра, как окрестила его Одри. Если бы не семья — в сошедшем с ума мире совершенно нельзя было бы жить.

Даже министерским работникам необходим был обед. На службе Перси поел как обычно — дожи.. дошу… душу… Короче, такие скользкие червяки сносного вкуса, которые маглы называли лапшой. И готовить их было магически просто. Залить кипятком — и готово. У них в министерстве теперь тоже были эти розы... нет, розу... роз-етки, с этим словом Перси все же справился. С помощью спецагрегата вода нагревалась буквально в считанные секунды, ее можно было смешать с лапшой, и проблема обеда решена.

Главное, не переборщить со специями. Такие разноцветные зернышки в маленьком пакетике. А то однажды Перси сыпанул их от души и потом не мог говорить пару часов.

После обеда Перси, вздыхая, отправился тестировать метро. Он как завотдела магического транспорта должен был удостовериться, что выбрал оптимальный вариант. Все же развозка на машине — не самое удобное дело. Возможно, удастся обучить хоть самых молодых сотрудников пользованию метро.

Спустя первых же полчаса в этом душном смрадном подземелье Перси понял, что он погорячился. И лучше умирать от скуки в машине, стоя в какой-нибудь пробке, чем быть размазанным по стенке безумствующей толпой вечно спешащих куда-то маглов в бесконечных тоннелях урчащего равнодушия. Перси и сам не знал, как давно он стал так высокопарно выражаться. Но выражение «урчащее равнодушие» ему очень нравилось. Не полагаясь больше на металлических уродцев, Перси выбрался на воздух и вызвал метлотакси. Ему сегодня очень важно было попасть в Министерство к назначенному часу. Кингсли сказал — присутствовать обязательно.

Садясь в машину, Перси привычно подумал о том, что определенно не надо было позволять красить ее в дико-оранжевый. Соседки по улице уже спрашивали, не в цирке ли он работает. Хотели получить билеты со скидкой.

Перси прибыл как раз к началу заседания. Перед лицом собравшихся министр вручал Ордена за заслуги перед Отечеством и отвагу в эти непростые времена. Вероятно, мероприятие проводилось для поднятия духа работников первого фронта, как назвал их в своей речи министр. Но Перси лучше бы домой пораньше ушел. Одри вчера попросила его повесить новые шторы. Она нашла их к какой-то маленькой лавочке. Сливочно-белые, они сладкой пеной окружили окна, и стало как будто и правда легче, теплее, светлее в их маленьком, несущемся по волнам безумствующей жизни домике.

— Перси, ну что же ты? Выходи скорее, — зашептал ему кто-то на ухо, вырывая из воспоминаний о Доме.

И действительно, на подиуме Перси ожидал Кингсли. С Орденом за заслуги перед Отечеством в руках.

Когда Перси опять оказался в рядах зрителей, то вдруг понял, как нелепо устроена жизнь. Раньше Перси был бы на седьмом небе от счастья. Он же об этом только и мечтал. А теперь лишь с непониманием смотрел на эту маленькую побрякушку. Зачем это все? Он бы с радостью отдал все ордена на свете, и свою должность, и все упоминания в прессе, только бы мир стал прежним. Нет сейчас у Перси времени на ордена и медали. Ему надо успеть вернуть жизнь в привычное русло до того, как у него появятся... Ох.

Вечер встретил Перси дрожащим светом фонарей в неизменных лужах. Молчаливый Джастин быстро доставил его до дома. Опять лил этот холодный, убивающий любую радость, дождь. И стонал неизменно сопутствующий ему ветер. Опять жуткий полуподвальный магазинчик. Перси всегда неудобно было заставлять ждать шофера в центре. Он и так уставал за день, этот малыш Джастин. Кажется, он был ровесником Рона. Совсем еще мальчишка. А от поездок на метро как в вечернее, так и в утреннее время Перси решительно отказался. Он еще не хотел превратиться в фарш. Или лепешку.

«Как там называют это изделие маглы? Пита? Кажется, от слова плита. Смысл ясен. Им не откажешь в некоторой поэтичности. Став плоским как пита, ты обретешь вечный сон, и будет над тобой могильная пли-та. Эх».

Шутить у Перси, кажется, все еще получалось из рук вон плохо.

«Так, Одри сказала, ей нужны молоко, хлеб, яйца. Что-то было ведь еще. Может, та сероватая масса? Кажется, Одри говорила, что с ней удобно что-то… готовить? Или мыть? Или стирать вещи? Протирать окна? Надо уже настоятельно с ней поговорить, чтобы она отказалась от всей работы по дому. Пора уже беречь себя. И малышек. Да, не забыть вечером обсудить этот вопрос с Гермионой. Она говорила, у маглов есть что-то вроде службы наемных работников. Они вроде выполняют работу домовых эльфов, но им за это надо платить».

Уже подходя к дому, спеша и не разбирая дороги, тем более, что пакеты с покупками этому вовсе не способствовали, Перси наступил в лужу. Холодная вода радостно залилась в ботинок.