Hazel (гет)

Тёмные башни Хогвартса щетинились в сгущающихся сумерках. Зловещий кровавый закат будто заранее предвосхищал, чем может окончиться эта ночь.

Уильям чувствовал себя загнанным в угол. Кто бы ни выиграл в этом безумном сражении, покоя ему не будет. Драккл дери, в Хогвартсе были дети! Возможно, Тео тоже ещё там, хотя Тёмный Лорд и предоставил милостиво время до полуночи. Не может быть, чтобы преподаватели не придумали способа обезопасить учеников!

Безумие. Какое же безумие…

Ему казалось, что время застыло, жизнь остановилась, чувства заморозились. С того самого момента, когда он проснулся от дикой боли в предплечье. Чёрная метка жгла нещадно. Хозяин призывал своих верных и не очень слуг. К сожалению, Уильям Нотт знал, как умеет наказывать провинившихся Тёмный Лорд, поэтому поспешил явиться на зов, хотя больше всего хотелось спрятаться, укрыться так, чтобы бывший кумир не нашёл его. Но Бетти… Если Тёмный Лорд проведал бы о ней, то не просто уничтожил. О, он знал толк в наказаниях. Метка напоминала о себе весь прошлый год. Лиам страшился возвращения хозяина и в то же время обречённо был готов к этому. Правы, значит, были Лестрейнджи — Тёмный Лорд не погиб в Годриковой впадине, иначе метка не наливалась бы, не пульсировала, как вживлённая в руку ядовитая змея.

Он обязан был изменить Бетти память, заставить забыть всё. Но не смог. Когда она сказала, что будет его ждать, рука дрогнула. Смалодушничал? Теперь он жалел о своей минутной слабости. Пусть бы Бетти жила дальше спокойно, не думая, почему он так поспешно сбежал. И всё же крохотный лучик надежды согревал. Вдруг они ещё встретятся? Да, он не заслужил тихое семейное счастье, на его совести не одна покалеченная маггловская душа. Хотя Непростительные Лиам всё же не применял.

Зов метки привёл его на старое заброшенное кладбище. Он не знал, что это за место, но возникающие то тут, то там силуэты в чёрных мантиях и масках не оставляли сомнений — Тёмный Лорд на самом деле призвал их. Они образовали круг, в котором оставались пустые места. Вряд ли нашлись смельчаки, которые не явились на зов просто так.

Холодный голос Тёмного Лорда, жутко похожего на оживший скелет, вызвал животный страх. Ещё час назад он безмятежно спал, укрывая в своих объятиях самую прекрасную женщину на свете. Сейчас стоял в кругу Пожирателей — убийц и палачей ни в чём не повинных магглов. Ссутулившись, Лиам невольно прятался в тени Гойла, будто надеясь на то, что Тёмный Лорд обойдёт его вниманием. Тщетно.

— То же самое касается и тебя, Нотт, — тихо обратился Тёмный Лорд к нему.

Лиам запаниковал. Он так и представил, что Тёмный Лорд ради забавы сейчас заглянет в его сознание, брезгливо вытянет из него правду.

— Милорд, я падаю ниц перед вами, я ваш самый верный и покорный… — Лиам отчаянно на самом деле бухнулся в ноги Тёмному Лорду. Пусть презирает, пусть ухмыляется.

— Достаточно…

Тот потерял всякий интерес к Нотту, сосредоточившись на самом большом прогале в ряду Пожирателей. Уильям потихоньку вернулся на место. Его трясло.

Он не смел появиться в Энфилде, боялся невольно выдать Бетти. Конечно, он был неплохим окклюментом и давно научился ставить какой-никакой блок на своё сознание, однако прекрасно знал, что сильные эмоции и чувства сложнее всего поддаются блокировке. Тёмный Лорд не стал бы наказывать его. Он наказал бы Бетти.

Единственное, на что осмелился однажды Лиам, это отправить Бетти веточку орешника. Он призвал Ханни, сказал адрес, куда надо доставить подарок. Домовик вопросов задавать не стал, готовый выполнить любое поручение.

Как же он хотел увидеться с Бетти! Хотя бы взглянуть на неё одним глазочком. Но Тёмный Лорд держал всех на коротком поводке, дёргал постоянно в любое время дня и ночи. То, что скоро они все вынужденно и надолго соберутся где-нибудь в одном месте, было вопросом времени. Планов своих Тёмный Лорд не озвучивал, явно выжидал.

Ответы на все вопросы Лиам получил в июне девяносто шестого, когда по призыву хозяина отправился вместе с другими в Отдел тайн, в зал пророчеств. Это было сумасшествием — под носом у министерских служащих пробраться на девятый уровень. Но они легко сделали это. Люциус Малфой расставил их за стеллажами. Задача была предельно ясна — завладеть пророчеством для Тёмного Лорда.

То, что Гарри Поттер, как последний дурачок, клюнет на приманку и примчится в Отдел тайн, Лиама не удивило. Поразила сопровождающая его компания. Дети! Они собрались воевать с детьми? Рыжие определённо были Уизли, а ещё он разглядел неловкого увальня, внучатого племянника Элджи Лонгботтома.

Мир сходил с ума. Лиама прошиб холодный пот, когда он представил, что на месте друзей Поттера мог оказаться Тео.

И эти дети ещё на что-то надеялись. Возможно, именно то, что никто всерьёз не считал их за соперников, и помогло Поттеру бежать. Разрушив стеллажи, он с двумя товарищами понёсся к выходу из девяносто седьмого ряда. Трое других закрутились, пытаясь пробиться с другой стороны. Заклинания летели в разные стороны, тут и там рушились стеллажи, падали и взметались пыльными облаками шары, выпуская наружу дымчатые силуэты. Как при действии замедляющего заклинания Аресто Моментум, Лиам видел, что детишкам удалось вырваться в соседний ряд и почти добежать до выхода. Сразу несколько зелёных и красных лучей, преломляясь о порушенные стеллажи, неслись им в спины, и Лиам знал, что дети выскочить не успеют. Не раздумывая ни секунды, он успел кинуть щитовые чары, понимая, что мощи их не хватит против всех заклятий разом. Но секундную отсрочку обеспечить они могли.

Последняя мантия девчонки с белокурыми локонами скрылась в дверях, красный и фиолетовый лучи срикошетили от щита Лиама и выстрелили точно ему в грудь.

Он уже не услышал, как Люциус Малфой прокричал:

— Оставьте Нотта, оставьте его, слышите? Его раны — ничто для Тёмного Лорда по сравнению с утерей пророчества.

Окончательно очнулся он только в Азкабане. Может, так оно было и лучше? Вряд ли можно было назвать компанию дементоров удачной, но у него появилось много времени, чтобы подумать обо всём.

Думал ли он ещё о Бетти, когда через год с небольшим, в самом начале осени, Тёмный Лорд освободил своих сторонников? Радовался ли тому, что теперь все они жили практически одной большой семьёй в поместье Люциуса?

Думал.

Когда преподавательницу маггловедения Чарити Бербидж Тёмный Лорд скормил своей змее, Лиам с такой силой сжал кулаки, что следы ногтей оставили глубокие следы. Такие же следы были и на сердце. Выиграв в лотерее службу самому великому магу двадцатого столетия, Лиам вытянул билет в один конец.

Он знал, что спрятаться у него не получится. Хозяин достанет его из-под земли. Лиам боялся не за себя. Был Тео. И ещё была Бетти.

Время с осени до весны промелькнуло как во сне. Он всё время будто чего-то ждал. Развязки? Будь что будет.

Кульминация наступила неожиданно. В самом начале мая они оказались у стен Хогвартса. Лиам чувствовал себя загнанным в угол.

Если победит Тёмный Лорд, лучик надежды окончательно потухнет. Смысл такой жизни? Из месяца в месяц, из года в год бояться, ожидать, что каждую минуту тебя могут разоблачить?

Если Тёмный Лорд падёт — ну а вдруг? — Лиама в лучшем случае ждал пожизненный срок в Азкабане. Никто не стал бы разбираться в степени его виновности. Чёрная метка — отличный пропуск в Азкабан.

Лиам сжал зубы.

И всё же, кое-что он мог сделать. Хотя бы для себя, для своей совести. Не поднимать палочку на детей.

Когда в полночь Пожиратели пробили защитный купол Хогвартса и ринулись к стенам замка, Уильям Нотт аппарировал в поместье. При любом раскладе он не был бы в выигрыше. Но он будет встречать победителей у себя дома. Пусть придут за ним сюда. Он устал бояться. А ещё он просто обязан был увидеться на прощание с сыном. Почему-то Лиам верил, что Тео уже дома.

Так и оказалось. Тео обнаружился в гостиной у незажжённого камина. Он прильнул к Лиаму, и целую вечность они простояли вот так, боясь отпустить друг друга.

Лиам был абсолютно убеждён, что видится с сыном в последний раз. Он благодарил Моргану и Мерлина за эту возможность. Жаль, нельзя было проститься ещё и с Бетти.

С отстранённым холодом в голосе — так барьер было держать легче — он убеждал Тео в том, что тому следует отказаться от собственного отца. Тёмный Лорд не простил бы предательства Лиама, но его сына, сына чистокровного мага, вряд ли бы тронул. Судя по упрямому выражению лица Тео, тот не собирался соглашаться с отцом.

Лиам открывал перед сыном перспективы продолжения его дела по артефакторике, спешно делился планами и магическими кодами от шкатулки, в которой хранились наработки маховика времени, кулона по возвращению памяти и ещё много чего ценного, что сам Лиам не успел доделать только по своей глупости — всё его время занимала служба Тёмному Лорду.

Он как раз велел Ханни запечатать шкатулку, когда левое предплечье полоснуло огнём. Чёрная метка вспыхнула красным, а потом начала медленно угасать. Через минуту от неё остался блеклый шрам. Метка больше не пульсировала.

Это могло означать только одно — Тёмный Лорд не выиграл битвы за Хогвартс. Самый могущественный маг двадцатого столетия пал.

Из огня да в полымя?

Теперь Лиам с не меньшей горячностью убеждал Тео, что тому следует отказаться от него, дать понять доблестным аврорам, что он не имеет никакого отношения к тёмному прошлому отца. Счета, скорее всего, арестуют, но поместье вполне могли оставить Тео. Долго, конечно, Лиам в Азкабане не протянет, но уж лучше пожизненный срок в Азкабане, чем пожизненная служба Тёмному Лорду. Between the upper and nether millstone!⁽¹⁾

— Есть другой способ, — не менее твёрдо произнёс Тео. — Элизабет тебя ждёт, папа. Всегда ждала.

1) Между молотом и наковальней (с англ.)

Вернуться к тексту