Пусть придет что-нибудь (гет)

Согревшись, Тонкс оживляется. Она забрасывает Северуса вопросами, на которые он отвечает односложно. Ей это быстро надоедает и, доев свою порцию, Тонкс направляется к бару. Заказывает коктейль в высоком бокале с зонтиками, трубочками и кусочками фруктов, забирается на высокий табурет у стойки. Она притягивает мужские взгляды, как магнит. Посетителей в баре немного, и все они разглядывают ее ноги, обнаженную глубоким вырезом грудь, стройную шею, сложенные трубочкой губы. Дело не в том, что Тонкс красива, хотя она красива, она очень яркая, демонстративно яркая. Тонкс словно нарочно выставляет себя напоказ, приглашает рассмотреть ее и не только рассмотреть. Среди магглов так нельзя! В магическом мире вызывающий наряд на девушке означает, что она способна пресечь непристойные поползновения, в маггловском — что она напрашивается на них. Неужели, Тонкс не понимает, как могут быть прочитаны ее сигналы? Северус качает головой. Конечно, не понимает. Он помнит ее студенткой — она абсолютно не замечала, когда за ней пытались ухаживать, помнит на собраниях Ордена — по уши влюбленная, она пыталась кокетничать, превращая свой нос в пятачок. Похоже, ничего не изменилось: став женой, матерью, вдовой, Тонкс осталась наивной, как ребенок.

К ней подсаживается грузный мужчина средних лет, заказывает коктейль, уговаривает попробовать, Тонкс, смеясь, отказывается. Он настойчив, придвигается ближе, завладевает ее рукой, гладит ладонь, глаза у него масляно блестят. Другую руку он кладет на ее колено и пробирается все выше. Глаза Тонкс становятся большими и отчаянными. «Она же сейчас колдовать начнет!» — понимает Северус и спешит предотвратить инцидент.

— Эта девушка со мной, — негромко произносит он и сжимает запястье пылкого поклонника.

Тот бросает на него негодующий взгляд и делает попытку вырвать руку. Безуспешно. Северус держит его, пока он не перестает дергаться, потом отпускает. Фыркнув, незадачливый ухажер отходит, трясет рукой.

— Потанцуем?

Тонкс кивает, ошеломленная даже не происшествием, а его предложением. Северус снимает ее с высокого табурета и прижимает к себе. Мягкие руки ложатся на его плечи. Цвет ее блузки последнее, о чем он думает, обнимая девушку за талию. Северус чувствует тепло ее тела, слышит учащенное дыхание. Волосы на макушке смешно щекочут нос. Он вдыхает ее запах с легкой цветочной нотой духов. Тонкс запрокидывает голову, ищет его глаза. Ее взгляд затуманен, губы полуоткрыты... Что это — одиночество? Ей нельзя быть одной. Она не может без прикосновений, без близости. Ей нужно заботиться о ком-то, и чтобы кто-то заботился о ней. Держал в объятиях, накрывал своим плащом...

Северусу всегда было непросто поддерживать отношения, настолько непросто, что он и не пытался сближаться с людьми, а потребность в общении игнорировал. Ему хотелось бы объяснить свою замкнутость необходимостью, но не возникла ли эта необходимость из неумения строить отношения с людьми? Он пришел к Дамблдору, чтобы жить в человеческом обществе, но для этого, он должен был искупить свою вину, а значит, вернуться к Пожирателям, и, как Пожирателю, ему не доверяли, да он и сам не мог никому позволить приблизиться к себе. Северус понимал, что не смог бы изображать человеконенавистника в течение десяти относительно спокойных лет, если бы эта роль не соответствовала его потребностям. До недавнего времени он не сомневался, что никто из живых ему не нужен, а его собственное общество сможет вынести только святой. Полтора года в маггловском мире эту уверенность поколебали. Избавившись от своих обязательств и наиболее травмирующих воспоминаний, Северус обнаружил, что не только может поддерживать добрососедские отношения, но даже находит в этом определенное удовольствие. Конечно, магглы ничего не знали о его прошлом, и он никому не должен был рассказывать об этом, но он убедился, что Северус Снейп сам по себе не вызывает ужаса и отвращения.

Возможно, сейчас Тонкс тянется не к нему, просто к мужчине, к живому человеку, тянется в поисках тепла, но ведь и он может обнимать просто молодую красивую женщину. Они знают друг о друге почти все, они могут просто быть рядом.

Композиция заканчивается и Северус отстраняется. На лице Тонкс удивление и... Сожаление?

* * *

Воют пожарные сирены, у оцепления столпились обыватели, дом полыхает.

Потолкавшись среди спасателей, Северус узнает необходимую информацию — взрыв бытового газа, жертв нет. Об этом он и рассказывает Тонкс.

— Вы все-таки добились своего, Дороти — разрушили дом.

— Я?!

— Ну, а кто не закрыл газ? Все, вы свою миссию выполнили, возвращайтесь домой!

— Домой?! — у Тонкс дрожат губы, но она решительно мотает головой.

Северус хватает ее за руки и уводит подальше от зевак.

— Послушайте меня, все очень серьезно. Это не ваша оплошность — я проверил перед выходом газ и электроприборы.

— Это покушение! А вы говорили, что опасности нет!

— Я ошибся, — Северус пожимает плечами. — Вам нельзя оставаться со мной, это опасно.

— Я аврор...

— Авроров много, а у вашего сына нет другой матери. Если вы погибнете, никто ему не заменит вас, поймите это.

Кажется, она колеблется. Упрямо закусывает губу:

— Я не брошу задание! Я аврор и мой долг...

— У вас нет другого долга, кроме долга перед сыном, — бросает Северус резко.

— И мой долг сделать мир, в котором он будет жить, безопасным!

— Только он этого не оценит, если вы не дадите ему чувство безопасности сейчас!