Друг или враг? (джен)

Следующим утром Гарри и Рон направились в Большой зал, где присоединились к Гермионе. Подруга уже закончила завтрак и, выполняя обязанности старосты, раздавала гриффиндорцам их новые расписания. Гарри быстро проглядел свое, отметив, что первым уроком у них сегодня стояли...

— Зелья! — застонал Рон.

— Не все так плохо, дружище, — попытался ободрить рыжего Гарри. За последний год он ко многим вещам успел изменить отношение.

— Не плохо?! — воскликнул Рон, глядя на Гарри с недоверием. — Двойные зелья в первый же день с чертовыми слизеринцами и сальноволосым мерзавцем!

— О, прекрати вести себя, как ребенок, Рон! — заправив за ухо вьющуюся у виска прядку, наставительно сказала Гермиона. — В этом году каждый урок для нас очень важен. Не забывайте, что мы должны...

— ...сдать СОВ в этом году. Я знаю, Гермиона. Ты постоянно твердишь об этом! — недовольно произнес Рон.

К счастью для Гарри, появление почтовых сов удержало этих двоих от дальнейших споров. Но когда он увидел, что к нему летит Букля с небольшой коробкой, привязанной к лапке, все мысли о друзьях отошли на второй план, а сердце, казалось, пропустило удар. Стараясь ничем не выдать внезапного волнения, Гарри протянул руку и быстро отвязал посылку. Дав Букле тост и несколько раз проведя пальцами по белоснежным перьям, молодой волшебник приоткрыл крышку, заглядывая внутрь маленькой коробочки.

Гарри не удивился, обнаружив там еще один камень, на этот раз он был темно-синим, неправильной формы.

— Что это такое, Гарри? — спросила Гермиона, с вежливым интересом наблюдая за действиями друга.

— Что это? Кто это тебе прислал, приятель? — поинтересовался Рон, наклоняясь вперед, чтобы лучше разглядеть камень.

Конечно, Гарри знал, кто это был. Ну кто, кроме одного небезызвестного старого волшебника, мог отправить ему камень? Но если его догадка была правильной, друзьям не следовало видеть то, что могло произойти, коснись мальчик неожиданного подарка. Поэтому он закрыл коробку и положил ее в карман мантии, надеясь, что Рон и Гермиона не станут больше его расспрашивать.

— Ничего особенного, — солгал он. — Просто прислали то, что я заказывал летом по почте.

Гермиона нахмурилась. — Ты ведь не пишешь Сириусу, верно? Профессор Дамблдор сказал, что это слишком опасно...

— Я знаю, Гермиона. Я не пишу ему, не волнуйся, — сухо ответил Гарри.

* * *

На первом же уроке Снейп заставил их варить сложное зелье, что, впрочем, было не удивительно. Притихшие ученики слаженно приступили к работе, как только Снейп закончил свою «приветственную» речь, четко указав, что только лучшие студенты смогут продолжить обучение в его классе до уровня ТРИТОНов.

Гарри трижды прочел инструкцию на доске, запоминая последовательность этапов приготовления зелья и рассчитывая сколько на каждый из них понадобится времени, прежде чем идти за ингредиентами. Умиротворяющий бальзам сам по себе не считался действительно сложным зельем, но его приготовление проходило в несколько этапов, нарушить последовательность которых — означало загубить всю работу. К счастью, каких-либо особенных навыков для изготовления состава не требовалось и, если строго следовать рецепту, проблем не должно было возникнуть.

* * *

Утро штатного зельевара школы Чародейства и Волшебства Хогвартс Северуса Снейпа явно не задалось. На этот раз причиной недовольства зельевара являлись пятикурсники Гриффиндора, некоторые из которых уже умудрились пропустить один или два шага, что в конечном итоге сгубит их зелья. Он мог только надеяться, что они не взорвут свои котлы и не испортят его класс. Хотя... наивно надеяться на такой подарок судьбы, все может случиться, особенно если в классе присутствуют бесполезные Лонгботтом и Поттер. Что же о Поттере...

Он перевел взгляд на сына своего заклятого врага и был удивлен, обнаружив, что мальчик, в отличие от других, не спешил сразу к полкам. Вместо этого Поттер внимательно перечитывал инструкцию на доске, что не было свойственно обычно импульсивному и невнимательному мальчишке. И хотя Северус всегда записывал рецепт так, чтобы, на сколько возможно, предотвратить ошибки по невнимательности, немногие из стада баранов, гордо именовавших себя гриффиндорцами, додумывались использовать выпавшую им возможность, чтобы правильно сварить зелье. Но Поттер? Да этот мальчишка никогда не считал инструкции чем-то достойным своего внимания, как и его покойный отец, и, что неудивительно, часто делал ошибки, которых можно было легко избежать. Так что же изменилось?

Впрочем, думать о Поттере он в любом случае не собирался. Зельевар отогнал лишние мысли и начал проверять работу студентов.

* * *

— От вашего зелья должен подниматься легкий серебристый пар.

Северус обходил класс, проверяя работу студентов и комментируя успехи своего факультета и провалы краснознаменных. Хуже всего зелья получились у Уизли и Лонгботтома, что было в общем то ожидаемо, у Грейнджер, как обычно, было не к чему придраться. Это доказывало лишь, что раздражающая всезнайка, в отличии от большинства ее сокурсников, была способна удержать в своей лохматой голове хоть что-то из того, что он им преподавал. Разумеется, подобное не означало, что он станет хвалить выскочку. Профессор остановился рядом с котлом Поттера и посмотрел на зелье, предвкушая, как он уничтожит его Эванеско. Каково же было его удивление, когда, заглянув в котел мальчишки, Серевус обнаружил там поистине невозможное явление — зелье Поттера было сварено возмутительно идеально. Снейп несколько долгих минут стоял, не двигаясь и наблюдая за своим самым ненавистным студентом. Поттер же не обращал на него ни малейшего внимания, полностью погрузившись в процесс создания волшебного снадобья. Даже то, что Поттер не подозревал о присутствии учителя, говорило о его полной концентрации. Похоже, в этом безумном мире все подвержено изменениям, даже человек, носящий фамилию «Поттер»...

* * *

После обеда Гарри постарался ускользнуть от своих друзей и вернулся в гостиную факультета один. Рон и Гермиона, похоже, стали теснее общаться в течение летних каникул, и Гарри решил этим воспользоваться. Мысль о том, что он лишний, неприятно царапнула что-то глубоко в душе своими острыми коготками, но сейчас ему было действительно необходимо остаться в одиночестве на некоторое время. Вся эта ситуация с Волдемортом сильно выматывала молодого человека морально. Он глубоко вздохнул, на пару секунд прикрывая глаза и делая над собой усилие, чтобы отогнать вновь вернувшиеся сомнения и непрошенные мысли.

Гарри достал спрятанную в кармане коробку и пристально вгляделся в сапфировую поверхность камня у себя на ладони, а затем сжал его в руке. Тут же последовала не яркая выспышка синего света, и вот уже Гарри ощутил под своими пальцами плотный пергамент, вместо гладких прохладных граней. Гарри несколько раз удивленно моргнул, прежде чем перейти к чтению послания.

«Дорогой Алекс!

Я был очень рад получить от тебя известие. С последней нашей встречи прошло немало времени. Надеюсь, ты благополучно получил мое письмо. Камень, который я использовал на этот раз, гарантирует, что послание не попадет в руки, для него непредназначенные, но я все же не стану рисковать и писать слишком много.

Знаю, ты сильно обеспокоен, растерян, тебе очень нелегко свыкнуться с тем, что уже невозможно изменить и принять эту действительность. Мне крайне приятно, что ты, малыш, все еще доверяешь бестолковому старику, который невольно втянул тебя в эту непростую историю. Поверь, мне действительно очень жаль. Но, тем не менее, тебе не стоит тайком покидать Хогвартс, особенно в такое время. Я хотел бы о многом с тобой поговорить. Если ты не против компании занудного старика, мы могли бы встретиться в Хогсмиде, как тогда, в первый раз. У тебя ведь сохранилась та вещь, что я отдал тебе в прошлый раз, верно? Пожалуйста, прояви немного терпения, не рискуй без необходимости и дождись выходных в Хогвартсе. Если же вдруг появятся проблемы, то найди Альбуса. Он мой давний и добрый друг, я совершенно уверен, он не откажет тебе в помощи.

Н.Ф.

P.S. Вкладываю в письмо то, что ты когда-то забыл забрать. Поздравляю, малыш. Я очень тобой горжусь».

Пошуршав плотной бумагой, Гарри обнаружил в конверте еще один сложенный вчетверо листок пергамента. Что же это могло быть? Он был уверен, что ничего не забывал...

Молодой человек замер, поняв, что это был за пергамент. Он взглянул на листок, и у него отвисла челюсть.

— Ничего себе... — прошептал он в изумлении.

Это были его результаты СОВ. Разумеется, Гарри догадывался, что был отнюдь неплох на экзаменах, но он и предположить не мог, что насколько...

«Астрономия: выше ожидаемого.

Чары: выше ожидаемого.

Защита от Темных Искусств: превосходно.

Травология: выше ожидаемого.

История Магии: удовлетворительно.

Зелья: превосходно.

Трансфигурация: выше ожидаемого.

Уход за Магическими существами: выше ожидаемого.

Прорицания: выше ожидаемого».

«Превосходно» по Зельям? У него? Он в неверии покачал головой. Впрочем, тогда этот предмет действительно показался ему очень интересным, ведь его учил тот, кто не испытывал к нему ненависти. И за прошедший год зельеварение действительно стало одним из его любимых предметов. Тот факт, что некий весьма уважаемый алхимик по имени Николас Фламель был великим зельеваром, только способствовало этому. Он помог Гарри увидеть, насколько увлекательным занятием может быть изготовление различных составов и волшебных снадобий, и интерес Гарри только возрос. Зелья могли сотворить множество вещей, добиться которых невозможно было с помощью одной лишь волшебной палочки. Например, что лучше Веритасерума могло бы заставить человека сказать правду?

Гарри обнаружил, что улыбается, перечитывая все те теплые слова, которых не пожалел для него Николас. Было так приятно осознавать, что в этом мире кто-то гордился им, что есть человек, которому небезразличен он сам, какое бы имя он в данный момент не носил.

* * *

Урок Защиты во второй половине дня оказался просто ужасен, и хорошее настроение Гарри быстро сменилось гневом и раздражением.

«Понимание принципов, лежащих в основе защитной магии? Умение распознавать ситуации, в которых применение защитной магии допустимо и не противоречит закону? Включение защитной магии в общую систему представлений для практического использования? Что это за чушь? — думал Гарри, глядя на доску. — Таким образом, Министерство решило, что нам вовсе не нужно уметь себя защищать? О, точно. Я должен был догадаться... Конечно, они сделают все, чтобы отрицать очевидный факт...»

Через несколько минут молчаливого чтения Гермиона подняла руку.

— У меня есть вопрос о направленности наших занятий.

— Боюсь, милочка, — профессор Амбридж неторопливо поднялась с места, растянув губы в слащавой улыбке, — ваша квалификация недостаточна, чтобы рассуждать о «направленности» моих уроков. Новая учебная программа разработана волшебниками постарше и поумнее вас. Вы будете узнавать о защитных заклинаниях безопасным образом, без всякого риска...

Вскоре, не только Гермиона, но и Рон, Дин, Парвати и сам Гарри не смогли удержаться от спора с министерской чиновницей, по недоразумению оказавшейся на месте преподавателя, в то время как другие студенты по-прежнему держали руки поднятыми, ожидая, когда их спросят. Гарри видел, что почти все студенты в классе не были довольны ответом Амбридж и сомневались в эффективности ее методов обучения. Гарри было очевидно, что большинство из них интересовала только успешная сдача СОВ, и лишь немногим, а именно Гарри, Рону, Гермионе и, возможно, Невиллу, действительно было понятно, что научиться защищать себя в такое время важно.

— И чем же нам пригодится голая теория в реальном мире? — громко сказал Гарри, опасно сверкая глазами.

— Это школа, мистер Поттер, не реальный мир, — мягко сообщила профессор Амбридж.

— Получается, мы не должны быть готовы к тому, что ждет нас там? — возразил Гарри.

— Там нет ничего опасного, мистер Поттер.

Гарри собирался возразить вновь, как вдруг отчетливо понял, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Он прикусил язык, заставляя себя успокоиться и собраться с мыслями. Он уже и так сказал слишком многое, и пререкания с Амбридж не приведут ни к чему путному. Министерство четко заявило, что оно не верит словам Гарри Поттера, так что спор с Амбридж был бесполезен. Если он продолжит что-то доказывать этой министерской жабе, то лишь получит взыскание, но ничего не сможет изменить. Что еще хуже, ни Амбридж, ни другие студенты все равно не поверят его словам. Нет, это было бы глупо, ни к чему хорошему такое поведение бы не привело.

— Но Сами-Знаете-Кто вернулся! — воскликнул Рон рядом с ним.

— Десять баллов с Гриффиндора, мистер Уизли, — воскликнула Амбридж, гневно раздувая ноздри, вся ее напускная доброжелательность исчезла в один момент. — Если вы действительно верите в сказку, что некий Темный волшебник вернулся из мертвых...

— Он действительно вернулся, Гарри видел его...

— Рон! — зашипел Гарри, пытаясь остановить своего друга.

— Как я уже говорила, то, что некий Темный волшебник вернулся — ложь, наглая и бездарная. — сказала Амбридж. — И еще пять баллов с Гриффиндора, мистер Уизли.

Лицо Рона покраснело от гнева.

— Гарри не...

— Достаточно, Рон, — тихо сказал Гарри, едва сдерживая собственный гнев. Он дернул друга за рукав, удерживая от необдуманных поступков. В тот момент рыжий выглядел так, как будто собрался начать дуэль с министерским работником, и хорошо еще, если на палочках.

Амбридж перевела взгляд с Рона на Гарри, затем повернулась к классу:

— Теперь, класс, продолжим читать первую главу...

Гарри медленно выдохнул, когда убедился, что Рон не станет спорить дальше, поскольку сам он все еще был крайне раздосадован и раздражен, он был не уверен, что мог бы сдерживаться дальше...

* * *

— Почему ты остановил меня, Гарри? — спросил Рон, как только они вернулись в гостиную.

— Подумай об этом, — вздохнул Гарри. — Мы все знаем, кто и зачем послал Амбридж в Хогвартс. Министерство пытается навязать нам свою политику. Их не волнует правда, дружище, Фаджу кажется куда более важным сохранить кресло под собственной задницей. Он считает, будто Дамблдор хочет сместить его с поста. Наш дорогой министр станет опровергать любую информацию, исходящую от директора или от кого-то из «его людей». Так что нет смысла спорить с этой надутой жабой, иначе мы только получим взыскание.

— Но мы должны сделать хоть что-нибудь, — сказал Рон, немного подумав. — Ты же видишь, она даже не планирует учить нас Защите.

— Не могу поверить, что профессор Дамблдор позволил ей преподавать. До сдачи СОВ меньше года, — растеряно покачала головой Гермиона, — и нам нужно больше, чем просто теория, если мы хотим благополучно сдать экзамены и, конечно, защитить себя от Сами-Знаете-Кого.

Защититься от Волдеморта? Каждая мысль о Томе причиняла Гарри сильную боль. Бой против него? Сможет ли Гарри это сделать? Хватит ли у него духа, после всего, через что они вместе прошли? Как никогда остро, Гарри чувствовал, что ему необходимо как можно скорее поговорить с Николасом, в противном случае он точно сойдет с ума еще до выходных и похода в Хогсмид.

— Гарри? — голос Гермионы вернул его к реальности.

— Что... что? — моргнув пару раз, он перевел взгляд на подругу.

— Я говорила, что мы сами должны организовать группу по изучению ЗоТИ, — проговорила Гермиона. — Что ты об этом думаешь?

Изучать ЗоТИ самим? А ведь идея хорошая. Ведь всем стоит научиться защищать себя и близких, особенно в это непростое время.

— Это прекрасно, однако нам надо все тщательно спланировать, чтобы Амбридж ничего не заподозрила, — сказал он. — И кто будет учить нас?

Рон и Гермиона синхронно повернулись в его сторону и многозначительно посмотрели на Гарри.

— После Турнира Трех Волшебников и заклинания Патронуса... Гарри, ты единственный, кто может это сделать, — произнесла Гермиона. — За тобой многие пойдут.

Гарри потер лоб.

— Мне нужно подумать об этом.

* * *

Первая неделя, проведенная Гарри в Хогвартсе, оказалась едва ли не хуже, целого лета в компании Дурслей, и Гарри был очень рад, когда наконец-то наступило воскресенье. Рон был занят домашним задание, а Гермиона опять что-то читала, устроившись с ногами в мягком кресле в общей гостиной. Гарри был рад, что он уже один раз заканчивал пятый курс, и сейчас ему не нужно было столько времени уделять учебе, что позволяло сосредоточиться на куда более важных для молодого волшебника вещах. Сославшись на то, что ему необходимо подготовить материал для будущей группы по ЗоТИ, и вежливо отклонив предложенную Гермионой помощь, Гарри ускользнул из гриффиндорского общежития.

Молодой маг намеревался посетить Николаса в тот же день, проигнорировав предостережение старого волшебника. Он просто не мог больше ждать похода в Хогсмид, будучи не в силах хоть как-то изменить сложившуюся ситуацию. Он вовсе не был уверен, может ли разговор с Николасом помочь ему, но, по крайней мере, там он сможет высказать вслух все тревожные мысли, которые копились у него в голове. В данный момент, Николас был единственным взрослым волшебником, которому Гарри достаточно доверял, чтобы поделиться своими мыслями. Разве что Сириус, его крестный, тоже мог бы дать дельный совет... Но Гарри не хотел втягивать во все это еще одного дорогого ему человека, кроме того, мальчик отчетливо понимал, что Сириус, хоть и являлся давним другом его отца, его крестным, тем человеком, кто всегда принимал сторону Гарри, был в первую очередь гриффиндорцем и членом Ордена. Увы, делиться такими тайнами с ним, было не лучшей затеей.

Николас говорил, что камень-портключ может сработать из любого самого защищенного места, даже из Хогвартса; так что единственное, о чем Гарри следовало позаботиться, так это найти подходящее место, где его никто бы не потревожил, и там активировать портключ. И он очень хорошо знал где найти то, что ему нужно...

Гарри трижды прошелся вдоль глухой ничем не примечательной стены, и замер, когда перед ним, словно из неоткуда, появилась такая знакомая дверь. Медленно проведя пальцами по гладкой поверхности простой деревянной ручки, юный маг собрался с мыслями и открыл дверь в Выручай-комнату. Он оказался в одиночестве на краю леса. Это место было до боли знакомо замершему на пороге подростку, каждое дерево в лесу, каждая тень казалась такой родной, безопасной... В конце концов, он проводил здесь многие часы, хотя, в то время он не был один — с ним всегда был Том.

Гарри вынул из кармана красный камень и глубоко вдохнул.

— Вадо...

* * *

Гарри тяжело упал на пол. «На то же самое место, что и тогда», — вспомнилось ему. Похоже, Николас говорил буквально. Поднимаясь с ковра, устилавшего пол, он услышал чьи-то приближающиеся шаги и, вскоре, оказался лицом к лицу с весьма удивленным Николасом Фламелем.

Приглядевшись внимательней, Гарри со странным чувством отметил, что Николас выглядит намного старше, чем в прошлый раз, когда Гарри видел его. Но ведь это было пятьдесят лет назад, — тут же пронеслась в сознании подростка невеселая мысль. Но, несмотря на весьма почтенный даже для создателя Философского Камня возраст, глаза пожилого мага поблескивали столь же загадочно, как бывало, замечал Гарри, у директора Дамблдора.

— Добро пожаловать, Алекс, — тепло приветствовал его седовласый волшебник, и пусть улыбку скрывала окладистая борода, коей мог бы позавидовать любой самый почтенный старец, морщинки в уголках глаз не оставляли сомнений, что их обладатель искренне рад встрече с мальчиком. — Или мне лучше сказать — «Гарри»?

Гарри поздоровался с ним и тихо добавил, грустно улыбнувшись.

— Я предпочел бы остаться Алексом. Это так трудно быть Гарри Поттером...

Николас печально кивнул и жестом пригласил Гарри проходить в дом.

Дом Николаса почти не изменился с момента последнего визита молодого мага. Гостя встретил все тот же мягкий ковер в гостиной, то же обилие книг и загадочно поблескивающих за тонким стеклом артефактов самых причудливых форм и конструкций. Единственным отличием стало, разве что, отсутствие ярко-красного камня на одной из полок массивного старого шкафа.

— Философский камень... — проговорил Гарри.

— Все в порядке, Гарри. Бессмертие ведь — не самое главное в жизни. Смерть — это следующее большое приключение, — легко отозвался Николас.

— Дамблдор говорил то же самое в конце моего первого учебного года, — вспомнилось Гарри.

Николас весело рассмеялся:

— Да, я могу себе представить, как он это говорил.

Гарри внезапно вспомнил еще кое-что из того, что сказал ему тогда профессор Дамблдор.

— Ваша жена...?

— Перенель умерла несколько месяцев назад, — просто сказал Николас.

— Эм... простите, — тихо ответил Гарри, опустив взгляд.

— Ничего страшного, малыш, — произнес Николас. — Смерти не нужно страшиться; всегда помните об этом.

Гарри поднял глаза и кивнул.

— Ты ведь никогда с ней не встречался, не так ли? — Николас невольно улыбнулся воспоминаниям, связанным с той, что многие годы оставалась его супругой. — Помню, как когда-то она тогда выполняла задание Ордена.

— Ордена? — произнес пораженный Гарри. — Орден Феникса?

— Орден был создан давно, — кивнул Николас. — Хотя в то время он действовал против Гриндевальда, а не Волдеморта.

При упоминании Волдеморта Гарри потупился.

Николас положил руку на плечо мальчика и мягко подтолкнул его к большому старому креслу, с темной бархатной обивкой и замысловато вырезанными узорами на спинке:

— Нам многое нужно обсудить, Гарри. Присаживайся.

Когда Гарри уселся на предложенное место, удобно устроившись на мягком широком сидении, Николас сел напротив.

— Лимонную дольку? — предложил он Гарри.

Гарри не мог не усмехнуться. Неудивительно, что Николас и Дамблдор дружили, похоже, у них куда больше общих интересов, чем может показаться на первый взгляд.

— Нет, спасибо, Николас.

Николас положил в рот конфету, прежде чем снова поднял взгляд на лицо юного мага напротив.

— Мне очень жаль, — первым произнес тот. — Я знаю, что должен был ждать похода в Хогсмид на выходных, а не убегать тайком из школы, как...

— Все в порядке, — сказал Николас. — Я догадывался, что ты придешь раньше. Увы, я очень хорошо знаю, что благоразумие не свойственно столь молодым людям.

Гарри моргнул. Он вовсе не ожидал, что Николас так скажет.

Тем временем, старый волшебник от души рассмеялся:

— Ты ведь сын Джеймса Поттера. А я наслышан, что твой отец не был терпеливым человеком.

— Вы знали моего отца?!

— Нет, — покачал головой Николас. — Но я много слышал о нем от Альбуса. Он, кстати, нередко упоминал и о тебе.

— Как давно вы знаете о том, что Алекс — это я? — в свою очередь спросил Гарри. Ему действительно любопытно было получить ответь на этот вопрос.

— В первый раз я увидел тебя в газете. Я сразу узнал твой шрам, но так как я был единственным, кто знал, кем на самом деле был «Алекс», вряд ли бы тебя смог узнать кто-то еще, — произнес Николас и добавил более серьезно: — Мы ведь оба знаем, что ты здесь, чтобы поговорить о Томе Риддле, верно? Я бы сказал, что этот молодой человек, как никто иной, умеет заставлять людей испытывать беспокойство.

Гарри молча кивнул:

— Я не знаю, что делать, — сказал он тихо.

— Я понимаю, — Николас некоторое время задумчиво смотрел на свои переплетенные в замок пальцы. — Вижу, ты никому не рассказал о своем путешествии, даже Альбусу, — заметил он.

Гарри устало откинулся на спинку кресла и начал свой недолгий рассказ о том, как Дамблдор относился к нему летом. На самом деле, Гарри уже почти не чувствовал той непонятной тоски, которую раньше вызывало в нем поведение его наставника. Мальчик начал понимать подоплеку поступков старого директора Хогвартса, пусть он не принял его путь, но детская обида уже не мешала молодому человеку видеть истинные мотивы.

— Мне кажется, у Альбуса есть своя причина не говорить тебе о связи. Почему бы тебе не попробовать поговорить с ним? Я уверен, что он поймет.

— Я не думаю, что он может судить справедливо, — сказал Гарри. — Я имею ввиду, Том... Волдеморт его враг, и мне не кажется правильным сообщать директору, что я... что я был другом Тома Риддла.

— Ты и есть друг Тома Риддла, Гарри, — твердо сказал Николас. — Альбус мудрый человек. Я уверен, он может помочь тебе. Но говорить ему или нет — это действительно только твое решение. В любом случае, ты всегда можешь придти сюда, и я приложу все усилия, чтобы помочь тебе.

— Спасибо, Николас, — тихо сказал Гарри. — Мне действительно нужен кто-то, с кем можно поговорить.

— Ты растерян, — проницательно отметил пожилой алхимик.

Гарри медленно кивнул.

— Я не знаю, что делать. Я всегда воспринимал Волдеморта, как своего врага, но... — он вздохнул. — Я не знаю, что о нем думать теперь. Если бы я не вернулся в настоящее, все было бы в порядке, и...

— И ты бы мог продолжать его ненавидеть без каких либо колебаний, не так ли? — поинтересовался Николас.

Гарри немного помолчал и, наконец, кивнул, сдаваясь.

— Это действительно то, чего бы тебе хотелось? — тихо спросил Николас. — Ты сожалеешь, что дружил с Томом Риддлом?

Гарри подумал о том времени, которое он проводил в обществе Тома, о всех их совместных переживаниях...

— Нет, — прошептал он после долгого молчания и посмотрел на Николаса. — Но что, если бы я сделал больше? Если бы я сделал больше, то, может быть, Том не стал бы тем, кем он является сейчас. Возможно, Волдеморта бы не существовало...

— История не терпит сослагательного наклонения, Гарри. Что сделано, то сделано, ведь прошлого не изменить. Мы можем лишь сосредоточиться на будущем, проживая отмеренные нам годы так полно, как сами себе позволим, не зацикливаясь на прошлом. Твое путешествие во времени создало... очень неоднозначную ситуацию. Мне кажется, тебе стоит выяснить, почему ты выжил после смертельного проклятия.

— Я думал, что моя мама... — в замешательстве посмотрел на него Гарри.

— Да, несомненно, жертва твоей матери сыграла немалую роль, но ведь она была не единственной, кто отдал свою жизнь за ребенка. История, увы, знает множество печальных примеров подобного рода самопожертвования... Но почему выжил только ты?

— Я никогда не думал об этом, — задумался Гарри.

— Из-за Тома Риддла, — подсказал Николас. — Скажи, Гарри, что еще нужно для того, чтобы сработало смертельное проклятие, помимо силы?

— Эм... намерение? — ответил Гарри, не понимая, куда клонит собеседник.

— Во истину, это так, — ответил старый волшебник. — Волдеморт действительно намеревался убить тебя, как Гарри Поттера — и выпустил из палочки то проклятие, которое в тебя попало. Но он совершенно не намеревался убивать Алекса. Тогда произошло кое-что странное — проклятие отскочило от тебя и попало в самого Волдеморта со всей своей ужасающей силой.

— Так... вы имеете ввиду, что проклятие не сработало, потому что Том не хотел убивать «Алекса»? — ахнул Гарри, наконец понимая, к чему ведет Николас.

Тот просто кивнул.

— Как я уже говорил, ты и сейчас являешься другом Тома Риддла. Алекс Салютор всегда им был. И только тебе решать, считаешь ли ты до сих пор его своим другом. Я уверен, в глубине души ты знаешь ответ на этот вопрос, хотя и не признаешься себе.

Гарри молча сидел, размышляя о словах Николаса. Слишком много разрозненных мыслей крутились у него в голове, воспоминания о столь разных людях вставали перед глазами. Его друг Том... Темный Лорд Волдеморт... Как так вышло, что тот маленький мальчик, которого он знал, стал жестоким тираном?

— Просто дай себе немного времени, ребенок, — негромко сказал Николас. — Я знаю, что тебе очень трудно принять правду, зная обо всем, что сделал Волдеморт. И это пророчество только все усложнило. — добавил опустивший голову седой волшебник, разглядывая собственные пальцы.

— Пророчество? — Гарри резко вскинул голову, с непониманием глядя на мага.

Николас выглядел потрясенным.

— Так ты не знаешь? — побледнел он.

Гарри прищурился.

— Что за пророчество, Николас? — осторожно спросил он. — Что я должен знать?

* * *

Примечание автора:

В этой истории у Гарри те же самые исходные данные на пятом курсе, что и в каноне. То есть, те же профессора, то же пророчество и так далее. Что касается событий, то некоторые, которые главные из них в пятой книге, все еще произойдут. Хотя я буду включать только те события, которые могут произойти. То есть, этот Гарри будет не настолько глуп, чтобы спорить с Амбридж, и поэтому событие «Задержание с Амбридж» не произойдет. Но, начиная со следующей главы, будет невозможно следовать придерживаться канона пятой книги.

Что касается Николаса Фламеля, Дамблдор сказал в одной из книг, что «у них есть достаточно эликсира, чтобы привести свои дела в порядок», так что Николас Фламель мог быть еще жив.