Патронус Алекс (джен)

Ну вот, нам осталось незаметно пробраться в больничное крыло и сделать невинные лица, услышав о побеге Сириуса. Хороший план. Главное, всё прошло строго по нему. Добрались до больничного крыла незаметно. Пока добирались, услышали разговор Снейпа с Фаджем, в котором Снейп выражал опасение, что Дамблдор помешает поцелую дементора. Интересно, это значит, что он может, или не значит? Добрались как раз вовремя.

— Ну? — спросил директор.

— Всё в порядке, — задыхаясь, проговорил я. — Сириус улетел на Клювокрыле.

Лицо Дамблдора просияло.

— Отлично сработано… Думаю вы уже отбыли… Идите спать, я вас запру.

И мы пошли, ну, не спать, конечно, про вторую часть плана никто не забыл. Снейп так уж точно не забыл. Мадам Помфри едва успела всучить нам по огромной порции шоколада, как вопящий профессор забарабанил в дверь. И конечно, во всём он обвинял меня. И не надоело? Ну и что, что я некоторым образом поучаствовал, побег-то всё равно Дамблдор организовал. Наверняка, у такого продуманного волшебника есть маховик времени. А в истории есть моменты, вызывающие сомнения.

Первое: Питер, прятавшийся в кувшине. Кувшин — это не убежище, это ловушка. В него и настоящая-то крыса не полезет, а уж Питер! К тому же, не было от него запаха мочи и экскрементов, и в разбившемся кувшине всего этого не было. Значит, попался туда Петтигрю незадолго до часа икс.

Второе: Люпин забывший выпить зелье, забывший про полнолуние, и это при том, что даже боггарт у него — луна.

Бум! Дверь с грохотом распахнулась: Фадж, Снейп и Дамблдор ввалились в палату. Дамблдор выглядел откровенно довольным. Фадж сердился. Снейп был просто в ярости.

— Выкладывайте, Поттер! — взревел он. — Что это вы устроили?

Ну вот, снова-здорово. Почему бы у господина директора не спросить, что это он устроил? Ведь тот даже не скрывает своего счастья. Могу поспорить на «Молнию», что директор всё и устроил, и страховал, и сам бы побег организовал, если б мы с Гермионой тут со сломанными конечностями в компании Рона валялись.

Наконец, навопившись, Снейп вылетел вон. Фадж поплакался Дамблдору на горькую судьбу, и они вместе вышли из палаты. Мадам Помфри закрыла дверь, заперла на ключ и, судя по выражению лица, подумала, а не забаррикадироваться ли.

Итак, Дамблдор узнаёт о невиновности Сириуса и подробности поимки-побега Петтигрю, отсылает нас на три часа назад, сам отправляется на четыре. Возможно, на четыре. Находит Петтигрю. Как — не знаю. Вижу два варианта. Первый: в Хогвартсе директор может найти кого угодно. Ну, кроме василиска Основателя. Второй: имея палец, любезно оставленный Петтигрю двенадцать лет назад, можно относительно легко найти всю тушку.

Потом Люпин. Есть у меня сомнение, что он сам забыл о зелье и полнолунии. Почему? Просто всё должно было пойти по сценарию. Может, профессор ЗОТИ заметил что-то неположенное и… и всё это просто фантастическая история. Как её можно подтвердить или опровергнуть? Узнать про поисковые заклинания, узнать про заклинания, путающие мысли. А там посмотрим.

С другого конца палаты послышался тихий стон — Рон пришёл в себя. Он сел, обхватив голову, и огляделся.

— Что… Что случилось? Гарри? Почему мы здесь? Где Сириус? Где Люпин? Вообще, что творится?

Мы с Гермионой переглянулись.

— Сама объясняй, — сказал я, отправляя в рот очередной кусок шоколада.

Настроение было на удивление хорошее. Несмотря на усталость, побег Питера, дурацкое предсказание и некоторое сомнение в том, что я — это я. Но именно последнее обстоятельство делало меня таким счастливым. Сегодня я, Гарри, впервые чувствовал себя защищённым. Я вовсе не стал старше. Те же тринадцать лет, что были утром. Хотя, оглядываясь назад, хочется постучаться головой об стену «как можно было не заметить столь толстых манипуляций». К счастью, Алекс не склонен жалеть о случившемся. Проанализировал, извлёк урок и пошёл дальше. А мне теперь ясно видно, что тот Гарри, который вырос в чулане и наказывался за каждое, пусть и случайное, улучшение своей жизни, не мог поступить иначе. Вот хоть вещи. Когда у меня появились деньги, мне не пришло в голову обновить свой гардероб, так и таскаю вещи Дадли. Это может показаться странным, если не обращать внимание на то, что свои школьные принадлежности я по-прежнему храню в сундуке. Все принадлежности! За все три года! Не то что книжки там, свитки, даже ни одного пера дома не оставил. Как бы мамина защита не решила, что я этот сундук домом считаю, а не дом Дурслей.

Больничное крыло нам удалось покинуть только в полдень, и я сразу потащил друзей в библиотеку, несмотря на слабое сопротивление Рона. Ничего, он хотел быть другом Мальчика-Который-Выжил. Он умудрился им стать. Так пусть терпит. А я закрою глаза на дурацкий цирк у барьера на платформу девять и три четверти. Тот самый, который начался со слов: «…так и знала, что здесь будет полно маглов». Нет, я вовсе не думаю, что меня там караулили, нарочно подойдя в последний момент. Скорей уж просто провели контрольную проверку, так, на всякий случай.

— Что именно мы будем искать в библиотеке? — деловито спросила Гермиона.

— Законы, права и обязанности Верховного Чародея, в первую очередь.

— Ну, свои права и обязанности профессор Дамблдор прекрасно знает и без нас.

— Неважно, что он знает, важно, что мы их не знаем. А без этого я не могу строить планы.

— Верховный Чародей Визенгамота не всесилен, но и не беспомощен.

— Ну вот смотри, Гермиона, Дамблдор может в любой момент собрать Визенгамот.

— И что, проголосует этот Визенгамот за казнь Сириуса.

— Проголосует, если ничего не делать. А если мы дадим показания? Я не знаю, под сывороткой правды там, под клятвой, что ли, какой.

— Непреложный обет, — проснулся Рон, — если его нарушишь, сразу умрёшь. Близнецы как-то пытались взять у меня такой. Мама застукала, выпорола обоих.

— Вот видишь! А ещё можно несколько статей в газете купить. Надо рассказать Дамблдору, — сказал я друзьям, захлопывая книгу. Рон радостно вскочил, захлопывая свою.

— Гарри, почему ты думаешь, будто Дамблдор не знает своих прав?

— Знает, — возразил я, — но он не знает, что мы согласны на сыворотку правды и обет. И ещё, статьи не Дамблдору же из своего кармана оплачивать.

У Гермионы оплаченные статьи вызывали некоторое сомнение, на всё остальное она была согласна, во имя дружбы и справедливости. Рон в принципе был со всем согласен, лишь бы его из библиотеки увели. Ну и во имя дружбы.

— Кстати, Гермиона, не одолжишь мне на лето книги по рунам и нумерологии? Я собираюсь бросить прорицание и записаться на эти предметы. Книги я тебе верну, как только побываю в Косом.

— Конечно, — обрадовалась Гермиона. Рон скривился.

— Хорошенькое «кстати», мы же о Сириусе говорили, и вдруг руны и нумерология.

— Кстати — потому, что мы идём к директору, с которым и обсудим смену предметов, заодно, а ещё… — выдержав паузу, я таинственным голосом поведал о своём ПЛАНЕ. Рон слушал, приоткрыв рот. — Сам понимаешь, прорицание мне в этом не поможет.

Гермиона в ПЛАН не очень верила, но спорить смысла не видела, поэтому буднично сказала:

— Насчёт смены предметов лучше с МакГонагалл поговорить. Вот вместе и пойдём, я откажусь от магловедения и в следующем году буду учиться по нормальному расписанию. И да, конечно, книги я тебе одолжу. Если что-то будет непонятно пиши, спрашивай.

— Напишу, — согласно кивнул я, — и ещё свой номер телефона мне дай, а то мы, кажется, от магии голову потеряли, про телефон забыли.

— Точно, — Гермиона хлопнула себя по лбу. — Ты-то мне свой в прошлом году ещё дал.

* * *

Сходили, называется. Рон и Гермиона напряжённо ищут оправдания господину директору. Я ничего подобного делать не собираюсь. В таком состоянии и ввалились к профессору Люпину. Он уже упаковал почти все вещи.

— Допрашивать одного меня бессмысленно, я же не Мальчик-Который-Выжил. Гермиона маглорожденная, а в Визенгамоте полно фанатиков. А твои дядя и тётя точно не дадут разрешение, — разродился Рон.

— О чём это вы, ребята? — спросил удивлённый нашим поведением Люпин. Он склонился над чем-то у себя на столе. — Я видел, как вы идёте.

Ясно, карта Мародёров.

Мои друзья удивились ещё больше, когда поняли где находятся. Я взялся рассказывать о нашем походе к директору.

— Но допрос с сывороткой правды, или тем более под обетом, действительно без разрешения опекуна невозможен, и если посмотреть правде в глаза…

— Да бога ради, — перебил я слишком мягкого оборотня. — Дурсли ненавидят магию, они боятся всего магического. И тем не менее, Дамблдор смог уговорить их взять в дом ребёнка, которого они ненавидят и боятся по определению. Неужели вы думаете, он не убедит их подписать одно несчастное разрешение? К тому же, не на поездку в Диснейленд, а на допрос. Да намекни Дамблдор, они распишутся в том, что являются потомственными чебурашками.

— Но это очень нехорошо, — возмутилась маглорожденная ведьма Гермиона.

— Навязывать ненужных детей? Действительно, очень нехорошо, — насмешливо согласился я. Гермиона смутилась.

— Профессор Дамблдор сказал, что вы уволились, — вздохнув, сменил я тему. Все замерли, переключаясь.

— Ведь это неправда? — первым переключился Рон.

Всё-таки его мама основательно зациклила на Мальчике-Который-Выжил. Всё остальное идёт прицепом. Для Люпина же Дамблдор благодетель и т.п. Но он переключился раньше Гермионы.

— Боюсь, что правда.

— Но почему? Министерство магии уверено, что вы помогали мистеру Блэку? — ну да, Гермиона не терпит любую несправедливость. Неважно, к маглам или к оборотням. Люпин подошёл к двери и закрыл её.

— Нет, профессор Дамблдор сумел убедить Фаджа, что я хотел спасти вам жизнь, — он вздохнул. — Но для Северуса это была последняя капля. Думаю, особенно сильно его задела потеря ордена Мерлина. Вот он и… хм… как бы случайно… проговорился сегодня за завтраком, что я оборотень.

Интересно, он сам-то верит в то, что говорит? Спросить, не спросить?

— Но вы ведь не из-за этого уезжаете? — продолжила допрос Гермиона. Люпин горько усмехнулся. Нет, не буду спрашивать.

— Завтра, в это время, прилетят совы с письмами от родителей. Они не захотят, Гермиона, чтобы оборотень учил их детей. И после минувшей ночи я разделяю их точку зрения. Я мог укусить любого из вас… это не должно повториться! — я искал слова, которые могли бы сподвигнуть Люпина на активное улучшение собственной жизни. Что бы могло заставить меня, до встречи с Алексом, обменять золото на фунты и питаться нормально, в столовой? Наверное, для начала кто-то должен был мне сказать, что это в принципе возможно, а ещё уверить что Дурсли о магловских деньгах не узнают и не отберут их.

— Директор утром сказал, что ночью ты спас несколько жизней, Гарри. Если я и вправе чем-то гордиться, то это тобой. Ты действительно многому научился. Расскажи мне о твоём Патронусе?

Я рассказал, не жалко, и Люпин снова улыбнулся.

— Да, твой отец всегда превращался в большого оленя. Ты правильно угадал… поэтому мы и прозвали его Сохатый.

Люпин бросил последние книги в чемодан, задвинул ящик стола и повернулся ко мне.

— Вот, возьми, я это подобрал в Визжащей хижине прошлой ночью, — он протянул мне мантию-невидимку. Поколебавшись, отдал и карту Мародёров.

— Поскольку я больше не преподаватель, могу не чувствовать угрызений совести, что возвращаю тебе и это тоже. Мне она больше не пригодится, а вы, полагаю, найдёте ей применение.

— Профессор, а почему бы вам не устроиться на работу в магловском мире? Там про оборотней никто не знает, — Люпина моё предложение скорее испугало, чем воодушевило. Всё-таки он очень похож на того меня, каким я был до встречи с Алексом.

— Действительно, профессор Люпин, — поддержала меня Гермиона, — конечно, нужно искать работу, не требующую специального образования, но по ценам магического мира даже она неплохо оплачивается.

— Не стоит называть меня профессором, — ушёл от темы Люпин, — ведь я им уже не являюсь.

— Но вы самый лучший преподаватель по ЗОТИ, который у нас был, — возразили мы хором.

— Если б не запрет на колдовство летом, я бы попросил вас быть моим репетитором.

— Спасибо, ребята, — совсем смутился Люпин. — Вообще-то, Гарри, знания по ЗОТИ у вас действительно невысоки. И если ты хочешь, мы могли бы позаниматься, только не у тебя дома.

— А как же запрет на колдовство и почему не у меня дома? — надо заметить, Люпина я и сам не собирался в гости приглашать. После встречи с Дурслями его ждёт депрессия.

— На твоём доме стоит защита от тёмных существ, — а казалось бы, дальше смущаться некуда. — Её ещё Лили ставила, — поспешил объяснить он, видя, что мы вспомнили недавнюю встречу с Дамблдором и уже готовы были подумать невесть что. — Понимаешь, хоть Лили с Петуньей и не ладили, но это последняя родственница, и Лили тайком поставила защиту, чтоб не потерять и её.

Ясно. Интересно, Хагрид тоже тёмное существо? Тогда бы стал понятен цирк с письмами. Дурслей просто заставили уехать из защищённого дома.

— Эм-м, с домом понятно, а что с запретом? — нет, просто если его можно обойти, у меня обширные планы на лето.

— С запретом вообще всё просто. Артефакт, отслеживающий колдовство несовершеннолетних, был создан не из вредности, а ради безопасности детей, и создали его ещё Основатели. Когда рядом с ребёнком находится взрослый волшебник, артефакт перестаёт фиксировать магию этого ребёнка. Видимо, считается, что о маленьком волшебнике позаботится взрослый.

— Та-ак, маглы идут лесом, я вас нанимаю, занятия дважды в неделю, место выберете сами, расстояние не важно, добираться буду на Ночном рыцаре, оплата на уровне профессора Хогвартса.

— Какая оплата, я хочу сказать, я имел в виду просто позаниматься с сыном школьного друга, — Люпин сказал это, не глядя на меня и нервно водя пальцем по столешнице. Вот ведь, человек храбрости набрался, на роль дядюшки себя предложил. Сейчас начну на деньгах настаивать — замкнётся, хрен расшевелишь. Так возьму что дают — меня совесть загрызёт, да и в перспективе невыгодно.

— Дядя Римус, — проникновенно начал я, сразу вызвав у человека счастливую улыбку, — просто позаниматься с сыном школьного друга — это от случая к случаю, в свободное время, а мне нужно больше, — не успев продолжить, я понял, что свалял дурака, сейчас мне предложат всё, что душеньке угодно. В память о погибшем друге. В целях искупления воображаемых грехов. И просто потому, что не гонят, приняли. Ситуацию спасла Гермиона.

— А я, я тоже хочу, — едва не плача сказала она. — И мои родители будут рады нанять репетитора.

— Если ты согласен, — окончательно перешёл я «на ты», — мы можем заниматься у Гермионы. Или будет неудобно? — спросил я у обоих сразу.

— Мне — так очень удобно, — энергично закивала Гермиона, и мы вдвоём вопросительно уставились на Люпина.

— Об этом сначала следует поговорить с твоими родителями, — обратился он к ней.

— Конечно, они вам напишут в первую же неделю каникул, — тут же продемонстрировала подруга, что не стоит вставать между ней и знаниями.

А я решил, что пора отвлечь Люпина, а то мало ли, и тяжело вздохнув, начал:

— Зря я вообще полез. Убили бы вы там в хижине Петтигрю. И не сбежал бы он никуда, и Сириуса бы уже освободили.

— Нет, Гарри, ты был совершенно прав. Джеймс не хотел бы видеть нас убийцами.

— Одного из своих друзей в Азкабане он ещё меньше хотел бы видеть, — буркнул я абсолютно искренне, спасение Петтигрю — один из тех поступков, из-за которого хочется биться головой о стенку. — И вы ещё не всё знаете.

Я постарался рассказать про предсказание Трелони как можно убедительнее, но у слушателей выражения лиц были весьма скептические, несмотря на то, что первая часть предсказания уже исполнилась. Наше общение прервал стук в дверь. Это был Дамблдор. Он ничуть не удивился, застав нас в кабинете.

— Ваш экипаж у ворот, Римус.

— Спасибо, директор.

Люпин поднял старый чемодан и пустой бак из-под гриндилоу. И вдруг, спохватившись, спросил:

— Гарри, ты не будешь против, если я расскажу директору про предсказание? — сам директор при этих словах едва заметно напряг спину, ничуть не меняя выражения лица. Я кивнул и Люпин почти слово в слово повторил мою речь, под конец полным сомнения голосом поинтересовался, могла ли сия дама действительно видеть будущее.

— Знаешь, Римус, полагаю, что могла, — произнёс Дамблдор задумчиво, но заметно расслабившись. — Чего не бывает! Выходит, она уже сделала два настоящих предсказания! Надо бы прибавить ей жалование…

Пока все офигевали от своеобразного чувства юмора господина директора, я добавил в планы на будущее пунктик про предсказания. И наверное, стоит начать с профессора Трелони. Узнать, когда она поступила на работу в Хогвартс, несложно, а вот какое было её первое предсказание, уже проблематично, учитывая, что она сама его не помнит. Второе же не помнила.

— Что ж, ребята, прощайте. Гарри, учить тебя было истинным удовольствием. Уверен, мы когда-нибудь ещё встретимся. Обязательно пиши. Директор, нет необходимости провожать меня до ворот, я сам справлюсь… — конспиративно попрощался бывший мародёр.

— До свидания, Римус, — сказал Дамблдор. Люпин взял подмышку бак, и они с Дамблдором обменялись рукопожатием. Улыбнувшись мне и одними губами сказав: «Пиши», — Люпин быстрым шагом вышел из кабинета. Мы в темпе вышли следом. Общаться с директором совершенно не хотелось, да он и не настаивал.

— Рон, а ты будешь с нами летом заниматься? — спросил я, когда мы отошли на достаточное расстояние.

— А разве Люпин в конце не передумал? — с некоторой надеждой ответил Рон.

— Нет, но он, похоже, не хочет, чтобы директор знал о наших уроках, — медленно произнесла Гермиона. — Думаю, это всё же незаконно… — Подруга углубилась в размышления, и я занервничал — без её помощи мне зарплату Люпину не всучить.

— Тебя это останавливает?

— Нет, конечно нет, — порадовала меня Гермиона. И повернувшись к Рону, спросила: — Так что ты решил?

— Да ну, ещё и на каникулах заниматься, — решился озвучить свои мысли Рон.

— Если ты из-за денег, так мы с Гермионой всё равно платим, — поспешил сказать я, пока она не успела ничего сказать. — Люпину без разницы, одним учеником больше, одним меньше. А в драках мы всё равно всегда вместе.

От последних слов Рон просиял, Гермиона же наоборот нахмурилась.

— Ну ты мне потом в Хогвартсе всё покажешь, — тем не менее отстоял своё право на ничегонеделание приятель.

Последние дни в Хогвартсе были весьма насыщены, в основном сидением в библиотеке. Так как узнать требовалось всё и сразу, а лучше — вчера. Пришлось, хоть и с трудом, вычленить важное, или самое важное, или то, без чего всё остальное не имеет смысла. То есть производства магического компьютера. С нумерологией и рунами мне сразу стала помогать Гермиона. Нумерология — это, кстати, не математика или не только математика. Впрочем, тратил я на эти весьма полезные предметы не более двух часов в день, потом шли книги по артефактам. Для начала: просто из каких материалов их делают. И какие артефакты вообще бывают. Тоже не более часа. После ужина с Роном и Гермионой шли разбирать завал в Тайной Комнате и укреплять стены. Впрочем, с этим мы справились за два дня. Так что остальное время было потрачено на разбор останков василиска. Увы, пригодным к использованию оказалось не всё из того богатства, что можно было взять сразу после убийства несчастной зверушки. Кровь почти вся вытекла, впиталась в землю и засохла. Глаза склевал феникс. Зато пузырь с ядом оказался цел и невредим. Естественно, клыки, кости и шкура. Я предполагал, что что-то из этого может мне понадобиться при изготовлении компьютера. Хотя уже решил отталкиваться от техники работы с зеркалами. Сквозные зеркала и говорящие, со своим характером, магические зеркала интуитивно мне напоминали заготовки под компьютер. В библиотеке даже нашлись подробные книги по их изготовлению. Впрочем, ничего удивительного. Запретная магия при этом не используется, а школьнику такое проделать ну не то чтобы невозможно, но проблематично. Разбор останков василиска имел ещё одну причину, помимо сбора невероятно, запредельно ценных ингредиентов, а именно развлечь Рона. Моё излишнее рвение в учёбе ему не слишком-то нравилось. Зато бегая по подземельям, рыжик отрывался по полной. Ну не василиска же ему доверять разделывать. Вон пусть ходы обыскивает.

— Ребят, смотрите, ещё одна шкура василиска.

Рон появился из коридора, таща очередной рулон змеиной кожи, между прочим, четвёртый.

— Выбери себе какой нравится, и ты, Герми, тоже.

— Да ты что, они же очень дорогие, — возмутилась Гермиона.

— Ну я-то за них ничего не платил, — резонно заметил я. Подруга несогласно замотала головой.

— Ты всего лишь рисковал жизнью, — Рон, который при моих словах радостно делал шаг вперёд, во время реплик Гермионы отступил со смущённо виноватым видом.

— Жизнью я рисковал ради Джинни, а не ради ингредиентов и шкур. И заметь, убил я одного василиска. Шкур же здесь пять, четыре из них нашёл Рон. С тобой мы занимались разделкой, о правилах которой я ничего не знал, поэтому будет честно, если вы возьмёте по шкуре и по клыку.

Не то чтобы я смог убедить Гермиону в честности дележа, но она, похоже, решила, что я имею право решать. И на том спасибо.

Никто в Хогвартсе не узнал правды о том, что произошло в ту ночь, когда исчезли Сириус, Клювокрыл и Петтигрю. К концу семестра мы услышали множество фантастических версий о том, что тогда случилось, но ни одна из них даже не приблизилась к истине.

Малфоя исчезновение Клювокрыла привело в ярость. Ладно, он маленький жестокий засранец, но папочка-то его уже давно взрослый. Кого он воспитывает? Кому семейное дело передавать собирается? А Перси Уизли больше возмущало бегство Сириуса Блэка.

— Если буду работать в министерстве, предложу массу проектов по укреплению магического правопорядка! — распространялся он перед единственным слушателем — его подружкой Пенелопой. Ну да, неплохо было бы. Один проект у меня уже есть — каждому осуждённому предложить последнее слово под сывороткой правды.

Многих огорчал уход профессора Люпина. Ну да, это ж я, как самый умный и блатной, заполучил Римуса себе в репетиторы, остальные пролетели и даже не знают об этом.

— Кого же они нам дадут в будущем году? — уныло вопрошал Симус Финниган.

— Может, вампира, — размечтался Дин Томас.

Отсутствие новостей о Блэке радовало, значит, его не поймали. Думая о доме, который, казалось, уже есть, я мог бы впасть в отчаяние, если б не ПЛАН. Где, как я надеялся, мамина защита добавит плюс в мою пользу. А значит, не стоит её разрушать. Нужно стараться думать о доме Дурслей как о своём, как бы странно это ни звучало.

Результаты экзаменов были объявлены в последний день семестра. Мы всё сдали успешно. Даже зелья. Не удивлюсь, если Дамблдор лично поспособствовал. В последнюю неделю поведение Снейпа было и впрямь тревожно: когда он глядел на меня, уголки его тонкого рта злобно подёргивались, пальцы сжимались и разжимались, как будто хотели сомкнуться на моём горле. В мире маглов преподавателя со столь ярко выраженными психическими заболеваниями не допустили бы до преподавания даже в колонии для несовершеннолетних. О чём я не преминул сообщить Рону и Гермионе с целью подрыва директорского авторитета.

Когда на следующее утро «Хогвартс-Экспресс» отошёл от станции, Рон «пригласил» меня в гости:

— Гарри, ты обязательно приедешь к нам. Я договорюсь с мамой и папой и позвоню тебе. Теперь я знаю, как пользоваться фелетоном…

— Телефоном, Рон, — поправила его Гермиона. — Вот тебе бы не помешало заняться изучением маглов на четвёртом курсе.

Рон только отмахнулся.

— Этим летом Чемпионат Мира по квиддичу! Что скажешь, Гарри? Приедешь к нам, обязательно туда отправимся! Папа нам запросто достанет билеты.

Ну, насчёт запросто, это я сомневаюсь, но возможно… возможно… По-любому пропускать бы не хотелось.

— Рон, давай ты мне действительно позвонишь. А то мы с Римусом заниматься будем… сам понимаешь, из твоего дома особо на занятия не поездишь. Объяснять придётся: что? зачем?

— Ага, — согласился Рон. — А потом выдержать настоящий бой. Мама слишком уважает законы.

— И правильно, — поддержала миссис Уизли Гермиона.

— Так что же ты заниматься летом собираешься, если правильно, — возмутился Рон. Но вместо того чтобы спорить, Гермиона воскликнула:

— Смотрите, что там такое у вас за окном?

Обернувшись, я посмотрел наружу. За стеклом металось что-то маленькое и серое. Кажется, крошечная сова, несущая письмо, которое было чересчур велико для неё. Я быстро опустил раму, высунул руку и поймал малютку — по ощущению она напоминала пушистый снитч. Уронив письмо на моё сиденье, сова весело запорхала по купе, явно довольная, что выполнила поручение. Величественная Букля неодобрительно щёлкнула клювом. Живоглот привстал, следя за гостьей хищными, жёлтыми глазами. Заметив это, Рон осторожно поймал сову, и Живоглот остался ни с чем. Письмо, оказывается, было адресовано мне.

— От Сириуса!

— Что? — в один голос воскликнули Рон и Гермиона.

— Читай вслух!

"Дорогой Гарри!

Надеюсь, ты получишь это письмо ещё до того, как встретишься с дядей и тётей. Не знаю, как они относятся к совиной почте.

Мы с Клювокрылом в надёжном месте. Не хочу говорить, где — на случай, если письмо попадёт не в те руки. Эта сова — не самый лучший почтальон. Но я не смог здесь найти ничего лучшего, и вдобавок, она, похоже, искала работу. Не сомневаюсь, что дементоры всё ещё рыщут в поисках моего следа, но сюда им не добраться. Хочу на днях мельком показаться одному-другому маглу, как можно дальше от Хогвартса. Так что охрану замка в ближайшее время снимут.

Я кое-что не успел рассказать во время нашей короткой встречи. Это я прислал тебе «Молнию»…"

— Вот видите! — торжествующе произнесла Гермиона. — Я же говорила, что это от него!

— От него! Но заклятия-то он не накладывал! — возразил Рон. — Ой!

Крохотная сова, которая дружелюбно ухала, уютно устроившись у него в руке, ухватила Рона за палец. Хотела, наверное, выразить ему свою симпатию.

— "…Живоглот отнёс мой заказ на почту, от твоего имени. Но золото я распорядился взять в «Гринготтсе» из моего личного сейфа. Считай это подарком от крёстного отца за все тринадцать лет.

Посылаю ещё кое-что, это скрасит твой четвёртый год в Хогвартсе. Если вдруг понадоблюсь, черкни словечко. Твоя сова доставит мне письмо.

Вскоре напишу снова. Сириус.

P.S. Думаю, твой друг Рон пожелает взять эту сову, ведь по моей вине у него больше нет крысы".

— Взять эту сову? — повторил он с сомнением в голосе. Мгновение внимательно разглядывал сову, перевёл взгляд на меня и вдруг, к великому изумлению Гермионы, поднёс птицу к самому носу Живоглота: пусть хорошенько обнюхает.

— Ты как считаешь? — спросил он у кота. — Это настоящая сова? — Живоглот заурчал. — Ему я верю, — удовлетворённо кивнул Рон. — Сова моя!

А я с нетерпением заглянул в конверт. Там был ещё один кусок пергамента.

"Я, Сириус Блэк, крёстный отец Гарри Поттера, настоящим разрешаю ему посещение деревни Хогсмид по выходным".

Для Дамблдора это будет законное разрешение. И для дела пригодится. А пока, раз Сириус сам разрешил написать, у меня есть вопросы.

"Привет, Бродяга. Твоя сова застала меня в поезде. Спасибо за разрешение и за метлу.

Пожалуйста, подумай хорошо и напиши, есть ли кто-нибудь из приближённых к власти, кто может желать тебе смерти. Из мести, ради наследства или по любой другой причине, которая просто не пришла мне в голову.

Ещё меня интересуют поисковые чары. Нет, понятно, если бы такие реально существовали, тебя бы сразу нашли. Или чары есть, но ты от них закрываешься, как и Хвост? И можно ли найти человека, имея его палец, пусть и старый?

Мы с Герми уговорили Лунатика нам преподавать летом. Я собираюсь пугать тобой Дурслей, но на тот случай, если они не сильно испугаются, скажи сове, чтобы ответ принесла ночью. А то дядя Вернон и подстрелить может. Когда мне в первый раз письма из Хогвартса пришли, он пытался нечто подобное проделать. Желаю удачи, до встречи. Гарри".