Узнавая тебя (гет)

Драко в волнении барабанил пальцами по довольно симпатичному кожаному креслу, сидя рядом с Гермионой в кабинете Поттера. Гарри внимательно разглядывал обратную сторону их свадебной фотографии через увеличительное стекло, изучая изгибы и нажим, которые использовал тот, кто оставил надпись на фотографии, и при этом сам не прикасался к ней. После долгого молчания, нарушаемого лишь барабанной дробью Драко, Гарри откинулся на спинку кресла и вздохнул, спокойно глядя на них обоих.

Его зелёные глаза перебегали с одного на другого, пока Гарри не перевёл серьёзный взгляд на Гермиону.

— Профессор Плам... в бильярдной... подсвечником.

Гермиона долго, медленно моргала глядя на него, а затем, внезапно вздохнув, нервно рассмеялась, что ослабило напряжение в ее плечах. Гарри присоединился к ней, издав сдавленный смешок, который должен был немного разрядить атмосферу, царящую в комнате.

Драко было не до смеха.

Что бы там ни сказал Аврор, это должно быть какие-то маггловские штучки, с которыми он мало знаком. Независимо от того, что это значило, в нем в это мгновение что-то щелкнуло, и он в ярости вскочил на ноги.

— Я рад, что вы оба находите это охренительно забавным!

Гермиона первой прекратила смеяться и потянулась к его рукаву.

— Драко...

Волшебник отдернул руку и подошел к столу, хлопнул ладонью по изящной поверхности и указал на надпись с обозначением даты следующей недели на их фотографии.

— Если ты уже закончил острить, может, расскажешь мне, что нашел?

Взгляд Гарри сразу же потемнел, а в голосе зазвучали стальные нотки:

— Ну, это сделал не ты.

— Ни хрена себе, Поттер...

— Драко!

Блондин снова отмахнулся от нее, его гнев и паника из-за того, что его женщина, скорее всего, могла оказаться в опасности, преобладали над всеми рациональными мыслями. Вкупе с усталостью, навалившейся на него, он выглядел крайне дико.

— Это очень серьезно, а вы двое просто дурачитесь!

Гарри выглядел так, словно из его уст вот-вот вырвется что-то весьма неприятное, и в этот момент вмешалась Гермиона, куда более строго. Положив руки на грудь мужа, она оттеснила его от стола и встала между ним и другом, однако не стала убирать от него рук.

— Драко, — произнесла она твердо, почти сердито, — мы знаем, что это серьезно, но не настолько. Гарри просто пытался разрядить обстановку. А ты ведешь себя немного... — Она остановила себя, не желая называть его "сумасшедшим", но и называть его "неразумным", вероятно, тоже было бы не очень хорошо.

Серые глаза сузились от того, как она замолчала, и ему пришлось постараться, чтобы проглотить язвительный ответ. Он был измотан, устал, был взбешён, он знал всё это и отчаянно не хотел срываться на Гермионе, но сильнейшее желание сделать именно это не отпускало его.

Драко замер при этой мысли.

Снова посмотрев на свою маленькую ведьму, он попытался подавить ярость, бушующую в его теле, и как можно ласковее взял ее за запястья. Молча благодаря высшие силы за то, что она позволила ему отвести ее руки и прижать костяшки пальцев к своим губам.

— Я знаю, — сказал он натянуто, — я понял, что выгляжу слегка...

— Фанатично?

Драко устремил взгляд на другого мужчину в комнате, сдерживая очередной прилив безумия.

— Потрепанно, — сказал он, — это была долгая неделя... что ты нашел, Поттер?

Гарри внимательно наблюдал за парой: действия светловолосого волшебника были настолько странными и непохожими на то, что он привык видеть, так что он не был уверен, нравится ли ему находиться так близко к своей лучшей подруге, но он вздохнул и покачал головой.

— Трудно проводить анализ по такой незначительной надписи. И тем более по цифрам. Было бы лучше, если бы там было что-то большее, чем просто дата. Может быть, если бы там была записка или что-то в этом роде, мне было бы на что обратить внимание: дуги, орнаменты, наклоны, линии, что-то еще, что могло бы показать характер человека... но этого слишком мало, чтобы составить достоверное представление о ком-то.

Аврор внимательно следил за выражением лица Драко и не оставил без внимания то, как оно изменилось, когда он произнёс слово "записка". Это было так незначительно, что никто бы не заметил, если бы не всматривался... или если бы их не обучали искусству читать людей на обычных допросах. Прежде чем он успел задать вопрос, Драко поймал его удивленный и многозначительный взгляд. Его серые глаза переместились на Гермиону и снова на него, после чего он едва заметно качнул головой, что заставило его замолчать.

— Нет ли другого способа установить личность виновника? Или хотя бы немного сузить круг поиска?

Вопрос Гермионы вывел его из странного безмолвного диалога, который начался между ним и Драко, но Гарри быстро пришел в себя.

— Возможно, отпечатки пальцев, если бы большая часть волшебного сообщества приняла бы эти аспекты маггловской науки. Мы собираем базу данных, но на данный момент она не является обязательной, и поэтому значительная часть магического населения Британии пока не готова предоставлять их. К тому же, неосторожное обращение с фотографией с момента обнаружения могло испортить отпечатки, так что сейчас это не самое лучшее доказательство, чтобы свалить вину на кого-либо.

— Проклятье, — выругалась ведьма, — я и понятия не имела, что этот чертов Маггловский Научный отдел тоже этим занимается... — В ее тоне звучало откровенное разочарование.

Гарри наблюдал за тем, как ведьма перебирает в голове другие варианты, а ее внимание приковано к пыльным половицам в его кабинете, и воспользовался случаем, чтобы снова привлечь внимание Драко. Другой волшебник проводил ладонями по ее рукам, успокаивая, пока она закусывала губу и приводила в действие шестеренки в своей голове.

Гарри уставился на него и пробормотал:

— Что-то еще?

Драко снова едва заметно кивнул.

Зеленоглазый мужчина нахмурился и посмотрел на Гермиону, а затем обратно, в ответ получив еще одно покачивание головой.

— Позже. — Сказал Драко.

Гарри кивнул.

— Гермиона, будет лучше, если ты пока не будешь перегружать свои мозги из-за этого.

Ведьма глубокомысленно нахмурилась, глядя на друга.

— Но дата...

— Через неделю. Ты мне точно понадобишься, поэтому постарайся держать голову как можно более ясной, пока я не определюсь в каком направлении двигаться. — Он посмотрел на Драко и постарался, чтобы его голос звучал как можно более по-деловому. — Мне нужно будет поговорить с тобой о том, где ты это нашел, и заодно осмотреть место. Лучше всего прямо сейчас.

Драко кивнул, мысленно поблагодарив волшебника за то, что он тактично разобрался в ситуации.

— Сначала я провожу жену до ее кабинета, если ты не против. После этого я покажу тебе все, что нужно.

Гермиона переводила взгляд с одного на другого, и от их внезапного дружелюбия у нее на затылке волосы встали дыбом. Она прищурилась.

— Значит, я должна продолжать вести себя так, как будто никто не нацелился на мою голову? Словно теперь все кругом просто замечательно?

— Уизли будет находиться рядом с тобой.

— КТО будет? — В спокойном взгляде Гарри появилось недоверие.

— Он что? — Выражение лица Гермионы стало больше похоже на то, что ее глаза вот-вот вылезут из орбит.

Губы Драко сжались в тонкую линию, и он не мог поверить, что действительно собирается сказать это, но времена были отчаянные и все такое.

— Аврор он или нет?

— Да, но...

— И он твой друг?

— Да, но...

— Ты доверила бы ему свою жизнь?

Жар от взгляда ведьмы, которую постоянно перебивали, был вполне осязаем.

— Конечно, я доверяю Рону.

Драко посмотрел на своего старого противника.

— А ты, Поттер?

— Ч-кто я?

Блондин усмехнулся, услышав его внезапное замешательство.

— Ты. Ты доверишь Рону защиту Гермионы? — От горького привкуса этого имени он едва не прикусил губу и язык, но ему хотелось, чтобы его вопрос был предельно ясен.

— К-конечно.

— Хорошо, тогда Уизел посидит с тобой, пока мы не придумаем, с чего начать поиски источника этой проблемы.

Гермиона стояла, потрясенная, скрестив руки на груди и слегка приоткрыв рот. Она моргнула один раз. Дважды. Трижды. Прежде чем в ней вновь вспыхнул гнев. Муж он или нет, но он не должен был нанимать ей няньку. Она была одной из самых талантливых ведьм своего поколения и не собиралась сидеть сложа руки и ждать, пока ей отрубят голову или бросят в нее Аваду, потому что у мужчин в ее жизни разыгрался геройский комплекс.

— Ты решил меня изолировать до тех пор, пока все не закончится?

Глаза Гарри метнулись к разъяренной стойке Гермионы... Ох, черт возьми, кажется, он узнал ее...

— Если понадобится? Да!

Зеленые глаза переметнулись на Драко, который теперь расслабленно опустил руки и вытянулся во весь рост. Мужчина слегка развёл руки в стороны, и Гарри понял, что он инстинктивно пытается выглядеть крупнее и внушительнее. Бедняга, он уже знал, что это ничуть не волнует миниатюрную ведьму.

— Я не ребенок, Драко!

— Рад это слышать, иначе я бы угодил в тюрьму за довольно скандальную связь...

— О, будь серьезнее, ты, задница!

— Как это было у тебя в самом начале? С этими гребаными бильярдными шарами и подсвечником?! — Он ухмыльнулся. — Тебе не мешало бы хоть раз прислушаться к моим словам!

— Я слушаю! Но я не хочу, чтобы со мной обращались, как с фарфоровой куклой! Я сражалась так же, как и все вы! А порой даже БОЛЬШЕ! Это убогое место уже и так перечеркнуло все, что я сделала, все, что я делаю, не удостоив меня даже малейшей благодарности, и я не позволю, чтобы вы так же обращались со мной! Я добилась большего, чем большинство этих долбаных Авроров в этой дыре, так что если ты думаешь, что можешь просто запереть меня в башне, пока принц не придет, чтобы спасти меня в этот злосчастный день, то ты СИЛЬНО ошибаешься! Это я стала мишенью, скорее всего, из-за того, что стала твоей женой, и я не позволю себе сидеть на месте, как будто всё "замечательно", не привлекая к ответственности того идиота, который решил, что это хорошая идея!

Гарри снова сосредоточился на Драко. Он наблюдал за ее выплесками издалека, он видел, как это бывало пару раз с Роном по гораздо менее серьезным причинам. То, что она была настолько взбешена, когда говорила об отделе, в котором работала, как о "дыре", он понял, что она, вероятно, не намеревалась вынести это за пределы своих чувств — он не знал, что она была там настолько несчастна. Но больше всего его обеспокоило и даже заставило задуматься то, что блондин заметно напрягся, когда она выкрикнула об их союзе и сослалась на их брак как на причину, по которой ей угрожает опасность.

— Гермиона... — Гарри осторожно обратился к своей подруге и вывел ее из состояния мини-гнева. Когда она увидела его мрачное выражение лица, ее гнев схлынул, и она тут же пожалела о своих словах.

Она снова повернулась к Драко и встретила его напряженное, побледневшее лицо со стыдом, глубоко запечатлевшимся в морщинках вокруг ее глаз.

Он просто протянул руку к ее щеке и молча прижал ее к себе.

В памяти всплыло воспоминание о девушке, мимо которой он проходил в коридорах, но которую никогда по-настоящему не знал. Он хотел бы, чтобы это было приятное воспоминание. Вместо этого в памяти всплыли образы девушки, спина которой была согнута под острым углом, как сломанная ветка, голова повернута почти на 180 градусов, а стеклянные глаза были молочно-белого цвета, в то время как из всех естественных отверстий вытекали всевозможные жидкости и еще добавилось немало тех, которые похититель посчитал нужным сделать в ней. Это воспоминание было связано с подчинением Темному Лорду. Метод убеждения, который он применил к нему и к его отцу, давая им поручения, которые по-прежнему продолжают преследовать его.

"Сделай это ради меня... или в следующий раз ты увидишь на этом месте свою мать". — Змееподобный ублюдок даже пригрозил, что подвергнет его Империусу и заставит ЕГО самого сделать это с ней.

Драко стряхнул с себя это воспоминание, и, поскольку Гермиона всё ещё смотрела на него, а Поттер в стороне выглядел всё более неуютно по мере того, как часы отсчитывали свой ход, он смахнул влагу, которая пыталась собраться у уголков его глаз при мысли о том, что этой изломанной и перекошенной женщиной может быть именно она.

Он понятия не имел, насколько серьезна эта угроза и кто или что собирается ее осуществить, но чем быстрее они получат информацию, тем быстрее смогут пресечь ее в зародыше. Для этого ему нужно было поговорить с Поттером наедине о некоторых вещах, которые только сильнее раззадорили бы её, и он не собирался оставлять Гермиону без присмотра, пока они не узнают больше об этой угрозе.

Уизел, как бы он ни относился к этому болвану, был одним из тех немногих, кто вряд ли мог быть к этому причастен. Драко не то чтобы доверял ему. Просто он знал, что рыжий не обладает достаточными знаниями и способностями, чтобы быть настолько же наблюдательным и изощренным в борьбе с угрозами, это просто не в его стиле. Однако он был одним из немногих, кому Гермиона могла доверять... так что он был, по сути, единственным вариантом.

— Ты моя жена, — тихо произнес Драко, поглаживая ее по щеке, и ему стало противно от того, как едко прозвучали его слова, — мне жаль, что из-за этого тебе приходится взваливать на себя это бремя...

— Драко, я...

— Я просто хочу, чтобы ты не спорила со мной по этому поводу. Уизли побудет с тобой, пока мы с Поттером не закончим, а потом мы с тобой вернемся домой, где будем в безопасности. Там мы решим, что со всем этим делать.

— А как же твоя работа? Твои контракты? Ты не можешь позволить себе...

— НА ХРЕН ПОШЛИ ЭТИ ГРЕБАННЫЕ КОНТРАКТЫ!

Его внезапный крик заставил ее подпрыгнуть и даже испугал Гарри до такой степени, что его рука инстинктивно потянулась к кобуре с палочкой. В глазах Драко горел неистовый огонь, подкрашенный пеленой паники, когда он обхватил её лицо и поднял голову, чтобы она посмотрела на него в упор.

— Счета, мать их, не имеют никакого значения, ты понимаешь? — Когда она сразу не ответила, он спросил снова, уже более твердо и с нотками отчаяния в голосе: — Понимаешь?

— Д-да! — На этот раз Гермиона немедленно вскрикнула. Было более чем странно видеть, чтобы Драко вел себя подобным образом. Ей всегда удавалось вывести его из себя почти по команде, но это было совсем не похоже на те ситуации. Гермиона практически чувствовала, как ему тяжело сохранять самообладание, и это потрясло ее до глубины души. Это было серьезно. Искра в ней всё ещё хотела вспыхнуть и потребовать, чтобы он поделился всем, что знает — всем, что так тщательно скрывает, — но откровенный страх в этих ярких серых глазах заставлял её отказаться от расспросов.

Она кивнула и повторила, уже тише:

— Да.

Драко с облегчением вздохнул, почувствовав, что по крайней мере сейчас она не собирается продолжать с ним борьбу, и заключил ее в свои объятия. Он закрыл глаза и вдохнул ее аромат, чувствуя, как ее изящные руки обхватывают его талию. Зарывшись в ее пышные кудри, он прошептал ей на ухо:

— Я с тобой, понимаешь?

Гермиона тоже выдохнула и снова кивнула.

* * *

Драко стоял в центре своего кабинета, а всеми уважаемый Гарри Поттер осматривал его от угла до угла в поисках чего-то, что он пропустил этим утром. Серые глаза следили за движениями аврора, но все его мысли были заняты ведьмой-мишенью, которая так покорно позволила ему проводить ее в кабинет, пока Поттер искал Уизела. Как только они добрались до кабинета, она не стала устраивать лишнего шума и даже поцеловала его в губы в дверях, на виду у всех любопытных гадёнышей из этого департамента.

Она что-то задумала.

Другого объяснения этому просто не было. Она не обещала сосредоточиться на работе, пока он будет показывать ее другу "место преступления" — хитрый и ловкий маневр, которым он мог гордиться... но это означало, что она совершенно не была сосредоточена на своей работе.

— Малфой, ты уверен, что записка полностью уничтожилась?

— В последний раз, да. Сегодня ты ясно дал понять, что считаешь меня психом, но я видел, как она сгорела, как только мой палец коснулся ее, и от нее ничего не осталось. Даже пепла.

Гарри провел рукой в перчатке по последнему месту, куда он намеревался заглянуть, — столу Драко.

— Так и есть.

— Что?

— Я действительно думал, что ты спятил... но почему-то сомневаюсь, что ты все это выдумал.

Драко фыркнул и закатил глаза.

— Это неожиданно. Что такого чудесного произошло, что ты изменил свое мнение?

— То, как ты смотрел на нее.

На самом деле он не ожидал ответа, и когда мужчина все-таки ответил, это одновременно шокировало его и поставило их обоих в неловкое положение.

Между ними повисло напряжённое молчание, но прежде, чем оно успело стать слишком неловким, вопрос Гарри нарушил его.

— Где ты хранил снимок? Покажи мне.

Блондин наконец-то поднялся со своего места и встал рядом с Аврором, оба стояли лицом к ящику его стола. На лице Драко застыло угрюмое выражение, а у Гарри — лишь спокойный внимательный взгляд.

Драко замешкался при мысли о том, что Поттер будет рыться в его личных вещах, но сдержал желание снова на него зыркнуть. Он указал.

— Вот здесь, с другими фотографиями...

Гарри осторожно открыл ящик, переложив из него несколько предметов: разноцветные палочки сургуча, несколько печатей Министерства, запасные чернильницы — внутри ничего не было.

— Возможно, я слишком рано заговорил об этом безумии...

— Там фальшивое дно, идиот! — огрызнулся Драко. Видимо, я слишком рано заговорил о том, что ты не такой уж бесполезный.

— Ты никогда этого не говорил.

— Хорошо, значит, я не ошибся!

Гарри покачал головой, пряча ухмылку, которая так и рвалась наружу. Он вынул из ящика бумаги и принадлежности и аккуратно положил их на столешницу. Сначала он не увидел ничего, кроме обычного выдвижного ящика. Только заметив небольшое несовпадение рисунка дерева в одном из углов, он смог определить, что это и есть съемная часть. Гарри провёл кончиком пальца по краю, пока не почувствовал, что там имеется крошечная выемка, и поднял её. После этого он с любопытством осмотрел деталь, заметив, что на ней наложены чары, так что даже на свету не было заметно, что это не просто цельный кусок дерева; ничто не указывало на какие-либо необычности.

— Впечатляет, Малфой.

— От твоей похвалы у меня сердце аж екнуло, — проворчал Драко без малейшего намека на сарказм, — может, поторопишься? У меня жена страдает в унылой компании, да и я не в лучшем настроении.

— Судя по всему, это не очень-то помогает, — парировал Гарри, откладывая деталь в сторону и вновь надевая профессиональную маску. — Тот, кто это сделал, знал, где смотреть и что искать.

— О, у меня есть одно ГРОМКОЕ имя на первом месте в списке подозреваемых.

— Мы еще вернемся к этому. Я не хочу больше ничего знать о твоих догадках, пока не закончу с осмотром... предвзятое отношение к твоим идеям.

— Я в курсе, — заметил волшебник, словно его оскорбило такое объяснение. Он отодвинулся от собеседника и прислонился к дальнему концу стола, вставая спиной к нему — Драко совершенно не хотелось видеть реакцию единственного и неповторимого Гарри Поттера на его небольшую коллекцию ценностей.

Гарри с любопытством посмотрел на него. Он оказался гораздо более сговорчивым, чем он себе представлял, особенно учитывая неконтролируемые вспышки гнева в его кабинете ранее. Все время, пока он осматривал кабинет, Драко, казалось, сдерживал раздражение и реакцию на происходящее, однако в конечном счете держался вполне спокойно... во всяком случае, для Малфоя. По правде говоря, большинство людей, вероятно, крутились бы вокруг него, задавая вопросы или, по меньшей мере, пересказывая свою историю снова и снова, чтобы заполнить тишину, в которой он обычно предпочитал работать.

‘А может, дело в Аврорате...‘ — размышлял Гарри.

Во время их обучения одним из первых уроков, который должен был остаться в памяти до конца твоих рабочих дней, была ценность тишины в условиях работы. Ее соблюдение приносило множество результатов — от возможности перехватить нападающих на поле боя до создания напряженной атмосферы тишины, которую виновные часто считали необходимым заполнить своими признаниями. Всегда приятно, когда люди, с которыми тебе нужно беседовать, говорят только тогда, когда ты этого хочешь, но такое случалось нечасто. Из-за этого он избегал встреч со свидетелями или потерпевшими, всякий раз, когда его задания включали в себя расследование места происшествия, если это было возможно; он хотел воспринимать ситуацию без односторонних рассказов со стороны о том, что именно случилось и чего он не видел.

Тот факт, что встревоженный мужчина намеренно сводил информацию к минимуму, был приятным, хотя и немного странным. Оторвавшись от размышлений, Гарри вновь сосредоточился на поставленной задаче и заглянул на самое дно ящика. Отделение было совсем неглубоким, но вполне подходило для бумаг и фотографий, которые так невинно были там сложены. Ручка, которая в свое время предупредила Драко о вторжении, все так же безобидно лежала в ящике, ожидая, когда ее вернут на прежнее место.

— Ручку, ты ее тоже трогал?

— Нет, только свадебное фото и записку.

— Отлично. Мы проверим ее. У нас не так много данных в базе, но мы могли бы сравнить их с тем, что у нас имеется. В худшем случае мы не найдем ничего нового... а именно в таком положении мы сейчас и находимся.

Драко пробормотал что-то, чего Аврор не смог разобрать, или, возможно, это было что-то такое, чего он никогда не ожидал услышать от волшебника, во всяком случае, не от него.

— Что?

— Я СКАЗАЛ, — процедил он, оглядываясь через плечо, а затем снова невнятно повторил, только чуть громче: — Спасибо.

Брови Гарри стремительно полезли на лоб, быстрее, чем он когда-либо мог припомнить.

— Что, прости?

— Я не буду повторять снова, Поттер! — Драко огрызнулся, складывая руки и недовольно ворча. — За все это. За то, что не стал трепаться... за то, что не стал акцентировать внимание на остальном при ней. Я знаю, что это не совсем типично, и... пожалуй, я признателен...

— Насчет этого... — Темноволосый мужчина устремил суровый взгляд в сторону Драко. — Ты расскажешь ей, или же это сделаю я. Она нам обоим головы поотрывает, если узнает от кого ни будь другого. Подожди, — он сделал паузу с озадаченным выражением лица, — что ты имеешь в виду, говоря, что знаешь, что это не типично?

Драко сжал челюсти. На самом деле он не хотел этого говорить, но в большинстве случаев его "спасибо" было таким же неловким, как и его извинения.

— Малфой...

— Ради Салазара! — Драко закатил глаза и кивнул в сторону ящика, который мужчина еще не закончил осматривать. — Хоть бы поиздевался вдоволь на мой счет.

Гарри не был уверен, был ли он обескуражен таким ответом в большей или меньшей степени, но в любом случае он снова заглянул в отсек. Осторожными взмахами палочки он изучил содержимое и извлёк оттуда предметы один за другим, гораздо более любопытно было узнать, что же он должен был там найти, что не имело отношения к этому неформальному делу.

В ящике было не так уж много вещей, но среди них нашлось несколько предметов, которые он никогда бы не подумал увидеть в "особой" коллекции вещей Драко Малфоя. Среди них было много фотографий. Помимо свадебного снимка, там было несколько семейных фотографий, в основном его и матери, которые он делал в юности, но было и несколько, на которых присутствовал Люциус и выглядел чуть менее невыносимо, чем обычно. Гарри не был уверен, что именно он должен был обнаружить среди этих вещей, и уже собирался сказать об этом, как вдруг заметил очень знакомую печать, находящуюся под всеми вещами.

Зеленые глаза метнулись в сторону блондина, но тот все еще стоял, облокотившись на стол, и упорно смотрел куда угодно, только не в его сторону, в очень напряженной, настороженной позе. Гарри взял в руки толстый конверт, который, очевидно, вскрывали десятки раз, и изучил сломанную печать Министерства — а точнее, печать, принадлежащую Управлению Магического Правопорядка. С той же осторожностью, с какой он обращался со всеми остальными предметами, Гарри вытащил письма из конверта и развернул их, на этот раз вручную. Он бегло просмотрел текст, и когда понял, о чём идёт речь, зелёные глаза изумлённо расширились.

Баллы вступительных экзаменов — одно из первоначальных требований для зачисления в Авроры. Конечно, кроме письменного теста, нужно было пройти еще несколько этапов, но они были направлены на то, чтобы отсеять тунеядцев. Нынешний глава департамента Авроров, Каллум Элликотт, был печально известным мерзавцем и переделал первоначальный письменный тест, чтобы отсеять подавляющее большинство претендентов. Гарри не любил работать под началом волшебника, но у него не было особого выбора в этом направлении работы, и он не мог представить себя в другом качестве, поэтому продолжал работать, даже несмотря на то, что им отчаянно требовались новые кадры.

Гарри готовили на должность следующего главы отдела, когда этот зануда решит наконец уйти на пенсию, так что он уже успел насмотреться на эти тесты, и даже имел досадное право проверять некоторые из них. В тесте было около 300 вопросов, все с краткими ответами, которые изменялись от теста к тесту и касались различных аспектов работы, а проходной балл для перехода к дальнейшему рассмотрению составлял минимум 270 удовлетворительных ответов — 90 %. Самым сложным моментом задания было то, что многие вопросы касались процедур и кодов из руководств, которые были недоступны людям без определенных полномочий или допусков. Короче говоря, это был невыполнимый тест, потому что Элликотт требовал "только лучших", но на самом деле просто не хотел тратить усилий на надлежащее обучение и предпочитал придумывать сотни и тысячи различных обманных способов постановки вопросов, на которые большинство людей начинающего уровня не имели возможности узнать ответы.

Гарри держал в руках по меньшей мере десять различных копий результатов тестов с разбивкой по каждому из основных направлений, по которым опрашивали абитуриентов. Если быть точным, это были результаты тестов Драко, и они были чертовски высоки. К каждому экземпляру прилагалось одно и то же письмо, начинающееся словами: "Уважаемый мистер Малфой, благодарим вас за ваше обращение, но с сожалением вынуждены сообщить, что вы не соответствуете требованиям департамента..."

Гарри так нахмурил брови, что мышцы лба начало сводить судорогой. В среднем волшебник давал почти 97 % верных ответов, и ему было трудно осознать, что к каждому тесту — а все они, кстати, были датированы примерно последним годом, по одному тесту в месяц, за исключением самых последних — прилагалось письмо с отказом, подписанное собственноручно Элликоттом. Прежде чем он успел с жадным интересом изучить те области, в которых блондин явно преуспел, бумаги вырвал из его рук раскрасневшийся Малфой.

— Хватит глазеть, Поттер, — он буквально выплюнул это имя, — теперь ты осведомлен о моих знаниях... так что можешь прекратить свои заумные разъяснения по поводу процедуры, оставь их для обывателей, если хочешь, и давай покончим с этим.

— Протокол локализации и транспортировки артефактов с красным уровнем угрозы.

Драко нахмурился.

— Что?

— О чем он? Протокол, — уточнил Гарри и кивнул на бумаги, которых больше не было в его руках: — Там нет ни единой свежей оценки, ты не в курсе новых учебных материалов? — Он даже не стал спрашивать, как волшебнику удавалось так тщательно готовиться. Откровенно говоря, ему было все равно.

Блондин фыркнул.

— На случай, если ты не заметил, это не что иное, как письма с отказами...

— Значит, ты сдался? Слишком тяжело для тебя, Малфой? — Гарри подначивал его, причем довольно бессовестно, но ему до смерти хотелось убедиться в этом самому.

Драко обратил на аврора свою тщательно отработанную усмешку.

— В этом нет никакого смысла...

— Боишься ответить? Ты хоть сам-то тесты сдавал? Да ладно, наверняка Гермиона уже упомянула об этом в связи со всем, что происходит в последнее время. В конце концов, она его написала, это же просто.

— Мы слишком заняты потрахушками, чтобы обсуждать работу по возвращении домой...

— Может быть, ты все-таки заслужил все эти отказы?

— Мне нечего тебе доказывать, Шрамоголовый. А теперь отвали или возвращайся к своему чертову расследованию, потому что наш разговор окончен.

Гарри выпрямился и оглядел мужчину с ног до головы. Он знал, что Малфой подавал заявление на вступление в Авроры и однажды ему отказали... но он никогда не задумывался о том, что такое случалось регулярно. Как и большинство других, он просто полагал, что тот не сможет преодолеть невыполнимое требование, поставленное Элликоттом. И если эти баллы действительно принадлежат Драко... из него может получиться отличный агент оперативного реагирования, а Мерлин знает, что им такие нужны.

— Просто ответь на один вопрос, и я отстану... или я скажу Гермионе о записке и добавлю, что ты вообще не собирался ей о ней рассказывать.

‘Он что, только что...?‘ Драко зашипел.

— Это гребаный шантаж! Да она в это не поверит!

— А разве нет? Когда я ей скажу?

Его серые глаза опасливо сощурились. Она не поверит в эту чушь... никогда. Она доверяла ему! Сердце заколотилось, когда он вспомнил, как СОЛГАЛ ей раньше. В голову закралось сомнение, и он начал задаваться вопросом, действительно ли она поверит своему лучшему другу, а не ему. Он был ее мужем... но до недавнего времени он не очень-то хорошо относился к ней, и их отношения все еще были на начальной стадии.

Угрожающе зарычав, Драко бросил свои бумаги обратно в другого волшебника, который неловко их поймал.

— Периметр 100 метров вокруг идентифицированного объекта, минимум 3 человека для создания поля с помощью заземляющих кристаллов Грейнджер, еще 2 человека, как минимум, для наблюдения и немедленного вмешательства на случай чрезвычайной ситуации внутри периметра. По истечении 10 минут, пока заземление не достигнет своего пика эффективности, еще 10 — для отслеживания стабильности артефактов, после чего, если все будет под контролем, их следует переместить в один из заколдованных контейнеров и доставить прямо в ее безопасную комнату.

Глаза Гарри загорелись, и в них снова появился тот самый заинтересованный взгляд.

— А что насчет жертв, если таковые имеются?

Его ухмылка проявилась в полную силу:

— Ты сказал один вопрос.

— Повесели меня.

— Гражданские лица имеют приоритет и получают сопровождающего, если находились под непосредственным воздействием, и переводятся с помощью порт-ключа, выданного Министерством, в специализированное отделение в больнице Святого Мунго, — добавил он.

Аврор кивнул.

— Я уступлю тебе, учитывая, что поправка к этому протоколу была обнародована на утреннем собрании.

Выражение лица Драко на секунду изменилось, но он пожал плечами.

— Мы закончили на этом?

— Нет. — Гарри бросил бумаги на стол и повернулся лицом к другому волшебнику. — Почему ты не подал заявку снова?

Блондин сверкнул глазами, отвернулся и снова пожал плечами.

— Был немного занят организацией свадьбы и медовым месяцем, Поттер. Или ты забыл?

— Баран, твоя последняя попытка была уже несколько месяцев назад, задолго до того, как объявили о законе. Что тебя останавливает?

Драко выглядел так, словно собирался выплеснуть из себя весь яд, когда снова встретился с ним взглядом. Удивительно, но гнев утих, как только он встретился с честными зелеными глазами лучшего друга своей жены. Он хмыкнул и повторил то, что говорил раньше:

— Нет смысла. Я думал, что если продолжу в том же духе, то этот гад наконец бросит мне чертову кость и хотя бы допустит меня к следующему этапу подачи документов. Очевидно, что я ошибался и что всех здесь устраивает, пока я нахожусь в этой дерьмовой должности. Так что лучше уж смириться и извлечь из этого максимальную выгоду.

Гарри внимательно осмотрел волшебника. Он знал материал, и его быстрые ответы это подтверждали. Хоть ему и не доставляло удовольствия разглядывать телосложение другого человека, было очевидно, что он находится в хорошей форме. От Джинни до него доходили слухи, что, по крайней мере, до принятия закона, Малфой регулярно выходил на тренировочное поле общественной лиги. Слухи были достаточно свежими... более свежими, чем то время, когда он перестал подавать заявку, так что, возможно, в глубине души он все еще подумывал об этом?

— Подай заявку еще раз.

Блондин насмешливо хмыкнул.

— Нет уж, спасибо, Поттер. Я больше не собираюсь выставлять себя на посмешище, спасибо, но с меня хватит.

— Я серьезно, Малфой. Подай заявку еще раз, и я позабочусь о том, чтобы твое обращение было тщательно рассмотрено.

Драко нахмурился, обида явно читалась в его взгляде.

— Мне не нужна твоя долбаная благотворительность...

— Я делаю это не для тебя. Нам нужны агенты... нам нужны хорошие авроры. Люди, которые проходят этот странный гребаный тест, обладают знаниями, но не всегда действительно понимают, как это делается... не обладают инстинктом. Я знаю твои приемы, Малфой... Я помню. Может, ты мне и не нравишься, но не признать это было бы глупо — и моя жена, и твоя это подтверждают, что я далеко продвинулся в данной области.

Он моргнул. 'Он... он что, пошутил? И еще важнее, они что, говорят по душам?' Первые слова, пришедшие на ум, сорвались с его губ.

— Гарри, мать его, Поттер только что сделал мне комплимент?

Гарри издал звук, нечто среднее между смешком и хмыканьем, и пожал плечами.

— Подай документы, и я помогу тебе избежать тупых предрассудков Элликотта. Остальное будет зависеть от тебя. — Гарри наблюдал за тем, как блондин сменил позу, и почти чувствовал, что тот обдумывает предложение.

— Почему ты думаешь, что сможешь это сделать? — Драко спросил с едва уловимым интересом, на который только был способен.

На его лице появилась кривая усмешка, озарившая его лицо и вернувшая ему мальчишескую непосредственность и беззаботность.

— Ты сам это сказал: Я Гарри, мать его, Поттер. Должна же эта слава хоть на что-то сгодиться, не так ли?

После этих слов атмосфера в комнате изменилась так, как Драко никогда бы не подумал. Между ними, конечно, не вспыхнула мгновенная дружба, но, когда он окинул взглядом своего заклятого врага детства, который стоял, слегка ссутулив плечи, засунув одну руку в карман и продолжая ухмыляться, он не мог отделаться от ощущения, что они, по крайней мере, достигли какого-то взаимопонимания.

— ...Я подумаю об этом. А теперь, не мог бы ты вернуться к работе, мне еще нужно спасти Гермиону от этого идиота, твоего рыжего дружка.

* * *

Рон попеременно заглядывал в маленькое окно кабинета Гермионы и пытался заглянуть за стеклянную перегородку её двери. Его постоянное вышагивание взад-вперёд действовало ей на нервы, и уже на пятый его проход рядом с её кабинетом — очень трудно игнорировать его в таком тесном помещении — она в отчаянии вскинула руки.

— Рональд, пожалуйста, ХВАТИТ!

Ее визг вызвал ответный вопль, и он перестал вышагивать, чтобы опуститься на один из ее потрепанных стульев.

— Я просто пытаюсь делать свою работу.

— Совершенно бессмысленную работу.

— Похоже, твой домашний хорек очень напуган.

Гермиона оторвала взгляд от своих каракулей на пергаменте, совершенно не связанных с работой, и поняла, что ее друг наблюдает за ней.

— Не называй его так.

Рон кивнул, но не извинился.

— Как ты думаешь, насколько это действительно серьезно?

Она открыла рот, чтобы ответить, но замешкалась, вспомнив испуганный взгляд, который она не видела у этого человека с довоенных времен. Гермиона откинулась на спинку кресла и многозначительно посмотрела на рыжего.

— Достаточно серьезно, чтобы он предложил тебе остаться со мной, пока он обсуждает это с Гарри.

Мужчина выразительно скривился, и Гермиона могла разглядеть все стадии размышлений на его лице. Даже она должна была признать, что деликатность не была сильной стороной Рональда Уизли. Прошло несколько долгих минут, прежде чем он поднялся со стула и вновь зашагал по кабинету. Она закатила глаза, но на этот раз оставила его в покое, изо всех сил стараясь вернуться к размышлениям о том, как можно сузить список подозреваемых.

— Рон, если бы тебе пришлось назвать несколько человек, которые точили зуб на Драко... кто бы входил в первую пятерку?

Рыжий искоса взглянул на нее и уселся на подоконник.

— Если я скажу "все Министерство", это будет считаться за одно?

— Будь серьезен!

Он хрюкнул, уворачиваясь от руки, которая метнулась к нему чтобы ударить.

— Я и так СЕРЬЕЗЕН!

— Честное слово, Рональд, он не кровожадный злодей!

— Миона, — рассуждал Рон, — по какой-то причине... каким-то образом... у тебя сложилось впечатление, что он стал другим человеком... но для большинства людей он по-прежнему высокомерный, избалованный слизняк и Пожиратель смерти, который оказался здесь только благодаря твоей и Гарри потребности видеть хорошее почти в каждом. По мнению большинства, ты бы обязательно попыталась найти хорошее даже в старом заплесневелом Волди, если бы у тебя была такая возможность.

Она нахмурилась и швырнула перо на стол, раздраженно скрестив руки.

— Спасибо, что записал меня в наивные сердобольные дурочки!

— Я просто говорю тебе правду!

— Прекрасно! Ты тоже так думаешь?

Рон захихикал — в конце концов, он был довольно искусен в неуместных реакциях — и потянулся, чтобы поправить один из вьющихся локонов, обрамляющих её лицо. Её гневный взгляд сменился недоумением.

— Я? Нет.

— Ты не переживаешь из-за Драко? — скептически спросила она.

— Конечно, — признал он, — и я знаю, что в прошлом ты тоже бралась за весьма безнадежные дела, например, как гавно...

— Г.А.В.Н.Э. Это аббревиатура...

Он отмахнулся от замечания.

— В тебе есть что-то такое: ты можешь браться за какие-то заведомо проигрышные дела, но они не обязательно плохие...

Гермиона нахмурилась.

— Я полагаю, ты собираешься объяснить мне разницу?

— Ну, как в случае с домовыми эльфами. Эльфы не хотели прекращать прислуживать — это то, что они делают, то, что они любят! Возможно, ты поступила странно, но намерения твои были благими... и ты была права, по крайней мере, в том, что касалось жестокого обращения. Они ценили тебя за это... ну... некоторые из них... остальные казались попросту мазохистами. — На мгновение он застыл в замешательстве, затем покачал головой и снова посмотрел на нее. — В любом случае, у тебя всегда было доброе сердце, когда ты занималась этим и всеми остальными благотворительными делами. А теперь возьмем Малфоя...

Склонив голову набок, ведьма внимательно слушала друга, откладывая свой ответ до тех пор, пока он не закончит бестактно высказывать свое мнение о ее стараниях.

-…Он — мерзавец. Я почти уверен, что он всегда будет мерзавцем. — Рон увидел, как Гермиона открыла рот, и поднял руку, чтобы заставить ее замолчать. — Ты не можешь утверждать, что это неправда, потому что это так и есть! Но... я полагаю... возможно, для тебя это не так уж и плохо. Я знаю, ты считаешь меня идиотом, Миона и что я ничего не замечаю и не обращаю внимания, но на самом деле это не так. Я помню, как ты возвращалась, ухмыляясь от уха до уха, после особенно удачной перепалки между вами, ему всегда удавалось держать тебя в напряжении, и я думаю... что тебе это нравилось, может, не ему, но тебе всегда нравился вызов. Конечно, тогда он был просто еще большим мудаком, но сейчас... что ж, сейчас он все еще остается полнейшим мудаком, но он, по крайней мере, смотрит на тебя так, будто ты самое ценное, что есть в его хранилищах. Учитывая это и то, что ты за него ручаешься, я полагаю, он не может быть таким уж плохим, не так ли?

У Гермионы отвисла челюсть, и она уставилась на рыжего с взглядом, который выражал не что иное, как неподдельное изумление. Она не была уверена, какая часть его речи зацепила её больше всего: тот факт, что Рональд оказался гораздо более наблюдательным, чем она ему приписывала, или тот факт, что, очевидно, она совершенно не замечала, как часто они с мужем обмениваются страстными взглядами в присутствии других.

Наконец к ней вернулись двигательные навыки, и она закрыла рот, заикаясь при словах:

— Н-нет. Он не такой. Драко изменился, он...

Лицо Рона побледнело, и он оживленно замахал руками.

— Нет, нет, нет, не рассказывай мне об этом! Я не хочу знать. Ты уже достаточно за него поручилась, я тебе доверяю, давай оставим все как есть!

Гермиона рассмеялась над его полным ужаса выражением лица и схватив его за сопротивляющиеся руки, притянула к себе с его места у окна, чтобы обнять.

— Ты такой смешной.

— Мне казалось, я сказал тебе "руки прочь".

Гермиона и Рон расступились и широко раскрытыми глазами посмотрели на пару, ввалившуюся в её кабинет. Ведьма встала и уперлась руками в бедра.

— Неужели стучать это утраченное мастерство?

Драко пропустил Гарри в комнату, а затем повернулся и запер дверь.

— В этом есть необходимость? — Его взгляд метался между женой, рыжеволосым и обратно.

Изящная каштановая бровь взметнулась вверх, и она подошла к мужу, чтобы поприветствовать его, заставив его напрячься и перевести взгляд с Рона на неё. Она обвила его шею руками и крепко поцеловала в губы.

Это было последнее, чего он ожидал, особенно в присутствии двух других участников "Золотого трио". Его миниатюрная ведьмочка прижалась к нему вплотную и легкими движениями ласкала его губы. Это ни в коем случае не было пошло, но в присутствии Горшка и Уизела она, несомненно, посылала очень четкий сигнал, и впервые с того утра он улыбнулся ей в губы и удовлетворенно хмыкнул в ответ на ее поцелуй.

— Фу, этого хватит, чтобы отбить аппетит даже у меня.

Гермиона продолжала улыбаться, когда она отстранилась после недовольного высказывания Рона, и от лёгкой улыбки на лице её мужа у неё стало легче на сердце. Это заставило её на мгновение забыть обо всей этой неприятной ситуации, в которой оказались они оба. Ей не терпелось поскорее всё уладить, чтобы между ними могло быть нечто большее... большее, чем просто мгновение.

— Что вы двое нашли? — спросила она, откидываясь назад в объятиях Драко, чтобы посмотреть на темноволосого волшебника, который отвлекся, рассматривая свои любимые безделушки из ее коллекции.

— Ну... — начал он и поставил заколдованный снежный шар обратно на книжную полку, обменявшись взглядом с Драко, перед тем как продолжить, — мы нашли кое-что, с чего можно снять отпечатки. Не думаю, что это сильно поможет, но начало положено. Малфой предоставит мне список всех, кто, по его мнению, может иметь мотив для подобных угроз...

— Каждый... — проворчал Рон.

Гарри подавил смешок.

— И мне нужно, чтобы ты составила такой же для меня, но от себя.

— Я? — Гермиона ошарашено моргнула.

— Угроза была направлена на тебя. Мне нужно, чтобы ты тоже составила список людей, которые могут по каким-либо причинам желать, чтобы ты... исчезла отсюда.

‘Ох. Ну конечно. Это ведь вполне логично, разве нет?‘ Кто бы ни нацелился на нее, он мог проникнуть в кабинет Драко, но стрелка указывала на ее имя.

Гарри наблюдал за ее реакцией, видя, как ее глаза становятся абсолютно застывшими, когда она начинает напряженно думать.

— Также не стоит думать лишь об очевидных вещах. Как бы мне ни было неприятно это признавать... — Он кивнул головой в сторону Драко. — Малфой был очень популярен среди ведьм, даже с учетом его обнародованной ранее помолвки. Возможно, на тебя ополчилась ревнивая поклонница.

Что-то вспыхнуло в ее глазах, но ни Гарри, ни Драко этого не заметили.

— Женщина? — Гермиона старалась сохранять невозмутимое выражение лица. Она предположила, что в этом тоже есть некий смысл. Она видела ситуацию только с одной стороны... но все не ненавидели Драко... в действительности, у него было довольно много поклонниц, если принять во внимание случайные разговорчики, подслушанные в уборной.

— Ты вне конкуренции, милая...

Ведьма подскочила от неожиданного шепота, прозвучавшего у самого ее уха, и поняла, что это Драко. Она громко прочистила горло и кивнула другу, не обращая внимания на вспышку ревности, которая совершенно некстати возникла в этот момент.

— Хорошо. Я займусь этим.

— Есть... еще кое-что...

Гермиона вопросительно наклонила голову, когда Драко заговорил снова, на этот раз чуть громче, но ненамного.

— Там была... там была записка... вместе с фотографией...

Она почувствовала, как повышается ее температура, пока она осмысливала сказанное.

— Там БЫЛО что-то еще!

— Да...

— Я так и знала! — Гермиона надулась и вырвалась из его объятий. — Я ЗНАЛА, что было что-то еще...

— Мы нашли её, когда туда вернулись, — внезапно произнёс Гарри, чем заслужил откровенно шокированный взгляд от блондина и чуть более раздраженный — от брюнетки.

— Что? — хором переспросили оба.

Аврор выпрямился и отошел от книжного шкафа.

— Она завалилась в ящик, когда он торопился поскорее найти тебя. Поначалу он ее не заметил.

— Что? Ну... и где же она? Что там написано?

Гарри покачал головой.

— К сожалению, бумага сгорела до того, как мы смогли хорошенько ее рассмотреть. Малфой обнаружил ее, когда пытался показать место, в котором он держал фотографии. — Драко смотрел на него поверх головы ведьмы. Если бы только у него была камера, чтобы запечатлеть это выражение лица... — Как только он прикоснулся к записке, она уничтожилась.

— Ох... — Ее лицо поникло.

Его задело то, с какой легкостью его жена приняла фальшивый рассказ своего друга. Теперь Драко знал, что если бы он перешел дорогу Поттеру и тот сдержал бы свои обещания, то все было бы в точности наоборот. Блондин старался не подавать виду, но, как только увидел вздёрнутую бровь Гарри, понял, что это был весьма тонкий намек и демонстрация его авторитета. О, как бы Гермиона разгневалась, если бы он поведал реальную историю, и она бы узнала о махинациях своего друга — на удивление грамотно продумано — но... он знал, что тогда она скорее поверит Гарри, нежели ему, не так ли?

Драко почувствовал, как волна раздражения пытается вырваться на поверхность, и постарался подавить ее всеми имеющимися у него силами.

Это уже совсем другое дело.

И хотя от записки ничего не осталось, и не было никаких доказательств, Драко с большой долей уверенности мог предположить, что в ней было какое-то заклинание, из-за которого он терял контроль над некоторыми своими эмоциями. Он, конечно, был темпераментным человеком, но строгое воспитание в атмосфере, изобилующей глупыми социальными правилами, выработало в нём способность спокойно реагировать на большинство ситуаций. После того как он обнаружил их испорченную фотографию и прикоснулся к загадочной записке, состоящей из одного слова, он обнаружил, что барьер между его внутренними мыслями и языком практически разрушился... как и сама эта треклятая бумажка.

Он был намерен рассказать Поттеру об этой особенности, но после того, как он шантажом заставил его ответить на глупые Аврорские задачки, он обнаружил, что ЭТО принуждение таинственным образом исчезло... и он совсем не сопротивлялся ему. Он обязательно расскажет Гермионе о своих подозрениях в спокойной обстановке, вдали от её друзей. Внутренний голос совести, который снова пыталась вмешаться в его дела, от всей души советовала ему этого не делать... но по какой-то причине, особенно после того, как он увидел, как легко она приняла историю, рассказанную её другом, в отличие от того, что он когда-либо рассказывал ей, он с большим трудом мог игнорировать подобное.

— Рон проводит вас двоих в Атриум.

Голос Гарри вывел его из задумчивости, и они обменялись взглядами, который ясно дал понять Драко, чего тот ожидает от него в обмен на ту ложь, с которой он выступил.

Именно об этом говорила Гермиона в тот день, когда они заключили свой договор.

Его должно было беспокоить то, с какой легкостью они обманывали ее, чтобы уберечь ее чувства и сделать то, что, по их мнению, будет гарантировать ее безопасность. Наверное, должно было, и возможно, беспокоило, однако не так сильно, как раньше, потому что теперь он наконец понял, что именно они чувствовали.