Избыточная реакция (джен)

— Дэн, ты… не занят?

Тед замялся на пороге каюты навигатора, словно не слишком-то уверенный в том, что его впустят. Но все-таки не настолько, чтобы спросить об этом вслух. В коридоре было темно, только слабо мерцала голубым подсветка вдоль плинтусов: после полуночи Маша по умолчанию включала ночной режим.

Дэн, только что открывший дверь на робкий стук, больше напоминавший поскребывание (робкий? это у Теда-то?! не иначе как мир рухнул), качнул головой и посторонился. Моргнул, с интересом анализируя собственную реакцию на столь неожиданный (и столь поздний) визит напарника. Человеческую реакцию. Непроизвольную.

Удивление? Безусловно. Пожалуй, не очень приятное — пришлось даже вернуть на место уже поползшую было заламываться левую бровь, а эта реакция давно уже зафиксирована и занесена в соответствующую графу каталога как защитная, оборонительно-наступательная средней степени агрессивности. Что еще? Любопытство. Настороженность. Адреналин. Многовато адреналина, раньше обязательно бы блокировал и нейтрализовал. Но люди же как-то справляются и без блокировок. Придется учиться.

Визит был неожиданным не только из-за неурочного времени — раньше они тоже заваливались друг к другу в любой час дня или ночи, часто игнорируя даже красный сенсор. Но вот именно что раньше. А последнее время Теодор в гости к напарнику не заглядывал и вообще старался держаться от него подальше. И не столько даже сам держаться, сколько держать… скажем так — еще кое-кого. И это Дэну приходилось прикладывать определенные усилия и изворотливость, словно бы невзначай оказываясь рядом с пилотом и… Скажем так — не только пилотом. А потом с типовым невозмутимым выражением лица не понимать в упор намеков любой прозрачности и самых красноречивых взглядов. И не обращать внимания, что пилот при этом смотрел… Скажем так — не очень по-доброму.

Ощущение при этом возникало странное. Подумав, Дэн отнес его к условно приятным.

Жить по-человечески оказалось безумно интересно — и с каждым днем все интереснее и интереснее. Прошло меньше двух недель. а сколько всего уже успело понапроисходить!

Тед тем временем прошелся по дэновской каюте туда-сюда и в конце концов присел на край стола, проигнорировав и койку, и стул. Покосился на Дэна. Вздохнул. Начал неуверенно:

— Она меня гулять позвала. Завтра, специально уйти пораньше предложила, еще до завтрака, чтобы не увязался... никто… Ну и на весь день. Парк там вроде какой-то, она рекламку смотрела. Романтика…

Последнее слово Теодор произнес так, словно оно было жутко кислым и горьким настолько, что сводило зубы.

— Понятно. — Дэн прошел к койке и сел, аккуратно расправив угол покрывала так, чтобы на подушке не осталось ни единой складочки. — И ты хочешь меня попросить, чтобы я хотя бы в этот раз тоже за вами не… увязался.

На Теда он не смотрел и пытался понять, связано ли странное сосущее ощущение в нижне-центральном подреберье с избыточным выбросом адреналина и прочих тревожных гормонов. И если да, то можно ли его как-то нейтрализовать человеческими средствами, не задействуя процессор и имплантаты. Оно было безусловно неприятным, это ощущение.

— Да! То есть нет… То есть… Блин, как все сложно!

Тед запустил пятерню в черные кудри, подергал. Но, судя по его несчастной физиономии, помогло это мало. И это тоже не было приятным ощущением. Даже условно.

Дэн не вздохнул, нет — просто провентилировал легкие.

— Хорошо. Я не стану вам завтра мешать. Можешь не волноваться.

Безусловно неприятное ощущение никуда не делось. Странно. Вроде же все сделал как надо, правильно. Тогда почему?

— Да нет же! — Тед взвыл шепотом, но от этого не менее отчаянно: — Как раз наоборот! Я специально зашел, предупредить! что мы до завтрака! Чтобы ты, значит, знал, и тоже! Чтобы готов был! Ты пойдешь с нами!

— Нет. — Получилось слишком быстро и даже резко, Дэн осторожно добавил, смягчая: — Не вижу в этом необходимости.

— Зато я вижу! Я не хочу с ней! Целый день! Я ее боюсь! Ты видел, как она вчера лом согнула?!

Странно, но теперь Дэн понял, что ему действительно не хочется идти завтра с ними третьим. Так же сильно, как совсем недавно хотелось. Интересная реакция. Понять бы еще причину, почему желание так резко поменяло вектор на противоположный. Только потому, что теперь этого хочет Тед?

— Раньше ты вроде как не имел ничего против боевых девиц.

— Она не боевая девица! Она боевой киборг!

— Раньше ты вроде как не имел ничего против боевых киборгов.

— Дэ-э-эн! Ну я же не тебя в виду имею! Ну это же совсем другое! А она… это же просто кошмар!

— Совсем недавно ты считал иначе.

— Совсем недавно я ее совсем не знал!

Интересная информация: знать равнозначно бояться? Вряд ли все так просто, Дэна или того же Станислава Федотовича Тед знает куда ближе, но не боится. Наверняка тут должны учитываться еще какие-то дополнительные переменные. Какое быстрое изменение: от “клевая телка” до “просто кошмар” за шесть дней — ведь именно шесть дней назад тот мутный клиент, предлагавший сомнительный заказ (“Нет-нет, ну что вы, никакого криминала!” — двадцать семь процентов искренности) сказал, что им совершенно нечего опасаться при наличии в экипаже боевого киборга. А потом обвел их взглядом, очевидно, подсчитывая количество представителей этого самого экипажа, и с некоторым сомнением уточнил: “Кстати, а кто у вас киборг-то?”

Дэн очень хорошо запомнил тот момент, хотя он и был не из тех, которые хотелось запоминать. Но почему-то именно такие, с максимальной негативной информацией, запоминаются наиболее ярко и отчетливо.

В пультогостиной тогда были все. Элли тоже. Она сидела в углу дивана, поджав под себя ноги и уткнувшись в планшет, что-то то ли читала, то ли просматривала. И какую-то бесконечно долгую долю секунды Дэн продолжал надеяться, что она не услышала…

— КибОрг? — Элли настороженно вскинула голову, роняя с коленей планшет, ее глаза нехорошо сверкнули. — У вас есть кибОрг?

Она странно произносила это слово, с ударением на второй слог. Звучало как-то непривычно и раскатисто, Дэн еще успел подумать, что ему могло бы понравиться такое произношение, было в нем что-то… Но тут она спросила, хищно прищурившись:

— Кто?!

И завертела головой.

Дэн сидел на подоконнике у левого смотрового окна. Сидел не шевелясь, и пока что был вне поля ее зрения. Но это не надолго, вон как головой вертит, всех перед собой осмотрит и обернется. Обязательно. Почему-то он был твердо уверен, что она сразу все поймет, как только на него взглянет. И думал, словно со стороны, что это, наверное, будет достаточно интересное… ощущение. И опыт. И…

Станислав Федотович хекнул и шагнул вперед. И как-то так получилось, что он оказался как раз между смотровым окном и углом дивана, и теперь Дэн видел только его широкую спину, затянутую белым парадным кителем, а Элли больше не видел. Капитан еще раз прочистил горло, поправил фуражку и уже собирался что-то сказать.

Но его опередили.

— Ну я киборг. А что? — Тед крутанулся в кресле и теперь сиял на Элли своей фирменной белозубой улыбкой. — Вы что-то имеете против киборгов?

— Да я обожаю киборгов!!!

Правда, потом она добавила что-то про раритетную антикварную боевую биотехнику. Но это было уже потом.

— Дэнечка! Ну пожалуйста! Ну что тебе стоит!

— Так затащил бы ее в койку — и она бы сразу потеряла к тебе интерес. Ты говорил, что такое срабатывает.

— С ума сошел?! А если у нее там тоже мышцы? Если она там мне все зажмет, как вчерашний лом?! Ты только представь!

Дэн представил. Сглотнул.

И если бы Тед не был так поглощен собственными переживаниями, то наверняка бы успел заметить, как на бледном лице напарника на миг проступил жаркий румянец — проступил и тут же пропал. Потому что кое-кто все-таки нарушил данное самому себе слово и задействовал имплантаты.

— Хорошо. Я буду готов. До завтрака.

— Ты настоящий друг!

* * *