Осень на двоих. Последнее мгновение вечности (гет)

«Тогда сказал Господь: вот, Я предаю в руки твои Иерихон

и царя его, и находящихся в нем людей сильных…»

Шакал наблюдал, как Лавгуд который час изводит бумагу, рисуя бессмысленные штрихи и линии. Просьба незрячей девицы принести ей карандаш и блокнот уже сама по себе звучала бредово, а уж когда Виви притащил запрошенные материалы, и та начала беспорядочно заштриховывать бумагу, варна окончательно уверился в мысли, что девчонка совершенно поехавшая. Поначалу она даже не всегда попадала карандашом по бумаге, но, приноровившись, умудрилась изрисовать несколько листов. Без всякой системы она иногда прекращала штриховать бумагу, вырывала лист, аккуратно откладывая его в сторону, и начинала всё сначала. И всё это происходило в гнетущей тишине. Когда варне осточертело слышать непрекращающейся скрип карандаша, который для его обострённого слуха из тихого шороха превратился в нервирующий скрежет, Шакал всё-таки нарушил молчание.

— Не пойму, ты просто так любишь рисовать или это какая-то форма психического расстройства?

Луна склонила голову к плечу, чуть улыбаясь.

— Разве одно мешает другому? — с лёгкой иронией сказала она, пока её рука непрерывно выводила на бумаге новые штрихи и линии поверх прошлых.

— Ты сейчас признала, что у тебя с головой не всё в порядке?

— Безумие относительно, — девчонка помедлила, проводя испачканными грифелем кончиками пальцев по бумаге, осторожно вырвала страницу, отложила её в сторону к стопке таких же изрисованных листов и снова принялась рисовать какую-то бессмыслицу. — Вопрос в том, кто об этом судит, — она повернула голову, глядя куда-то мимо варны. — Что безумно для безумца?

— То, чем ты занята.

— Потому что тебе это кажется странным? Или потому что мои действия лишены общепринятой логики, в которой слепому не положено рисовать?

Шакал обдумал её слова.

— Я никогда не был сторонником общепринятых норм морали и нравственности, не говоря уже о логике.

— Тогда отчего тебя так злят мои действия?

— Мне надоел скрежет твоего карандаша, — процедил тот.

— Вот как? — она прекратила рисовать, и вдруг её незрячие глаза обратились прямо к лицу Шакала. — Звук карандаша тебе кажется слишком шумным? Или из-за него тишина ощущается чересчур остро?

Варна в который раз задался вопросом, не читает ли девчонка мысли. Он сцепил зубы, сердито отворачиваясь от пугающе пронзительного взгляда.

— Что вообще ты пытаешься нарисовать, если ничего не видишь? — меняя тему, спросил он.

Она склонила голову к плечу, будто сама лишь сейчас задалась этим вопросом.

— Думаю, мы узнаем это, когда я закончу рисовать.

Варна покосился на стопку вырванных из блокнота страниц, изрисованных штрихами и линиями.

— И когда же ты закончишь?

— Осталось не так много времени, значит, закончу очень скоро, — она обернулась к окну, помолчала, словно прислушивалась к свисту пурги, и кивнула каким-то своим мыслям. — Гарри чуть не опоздал.

— С чего ты… — слова варны прервал стук в дверь, от которого тот едва не подскочил, резко оборачиваясь.

На миг Шакал подумал было, что ему послышалось, но стук раздался снова, подтверждая, что за порогом действительно кто-то был. Варна искоса глянул на Лавгуд, которая как ни в чём не бывало вернулась к рисованию, вытащил из-за пояса кинжал и крадучись подошёл к двери, насторожено прислушиваясь.

— Это я, — раздался знакомый голос по ту сторону.

Шакал ошеломлённо втянул носом воздух и распахнул дверь, оторопело глядя на Поттера. Она знала! Лавгуд знала о его появлении до того, как он пришёл! Она провидица? Ясновидящая? Варна чуть не расхохотался от собственных мыслей: слепая ясновидящая — ну не злая ли ирония? Впрочем, к бесам! Если это правда, то становилось понятно, отчего Поттер так стремился её найти.

— Где тебя черти носили? — процедил варна, хмуро разглядывая раздражающе невозмутимое лицо мальчишки-заклинателя.

— Где только ни носили, — шутливо известил он. — Впустишь меня или хочешь и дальше поиграть в сварливую супругу?

Шакал оскалил клыки, но впустил паршивца в дом. Поттер перешагнул порог, стряхнул снег с ботинок и стянул тёплую зимнюю мантию, с любопытством оглядывая небольшую нагретую камином комнату.

— Уютненько тут у вас, — без тени сарказма оценил тот нищенскую, по мнению самого Шакала, обстановку.

Луна продолжала что-то увлечённо рисовать и, не оборачиваясь, приветственно махнула рукой.

— Привет, Гарри.

— Привет, Лу, — тот заулыбался, собравшись было отправиться к ней, но Шакал, сам не зная, что им движет, положил руку на плечо Поттера и кивком головы указал на дверь в соседнюю комнату.

— Надо поговорить, — одними губами произнёс варна и, не дожидаясь ответа, потянул гостя за собой.

Тот особо не сопротивлялся, только снова глянул на Лавгуд, но так как та даже не обернулась, словно вовсе о нём забыла, последовал за Шакалом в примыкающую к гостиной небольшую кухоньку. Плотно прикрыв за собой дверь, варна оглянулся к заклинателю, наткнувшись на его вопросительный и как будто немного ироничный взгляд. Было даже немного странно вести диалог с кем-то, кто тебя видит. Успев немного восстановить самообладание, Шакал облокотился на стол, скрестив на груди руки и многозначительно ухмыляясь.

— Должен признать, твоя расчётливость меня восхищает, Гарри, — деланно любезным тоном протянул он. — Кто бы мог подумать, что ты спас эту девчонку из меркантильных соображений? — он вздохнул в театральной патетике. — Как всё-таки меняются люди, а ведь раньше тобой двигал исключительно альтруизм.

Поттер окинул собеседника изучающим взглядом, словно оценивая, как много ему может быть известно, и наконец понимающе улыбнулся.

— Вижу, Луна успела произвести на тебя впечатление, — заметил он.

— Скорее свести с ума…

— Нельзя свести с ума того, кто уже давно обезумел, — равнодушно парировал тот. — Она не пророчица. И нет, я не читаю мысли, просто у тебя на лице всё написано.

Варна, убеждённый, что достаточно хорошо контролирует собственные эмоции, сердито хмыкнул.

— А с чего ты взял, будто я счёл её пророчицей?

— С того, что я тоже общался с Луной, — Гарри развёл руками. — Действительно может показаться, будто она знает всё наперёд, но это не совсем так.

— Тогда как она смогла предсказать твой приход буквально за мгновение до того, как ты заявился к нам на порог? — отбрасывая наигранную любезность, осведомился Шакал.

— Она просто знала. Это трудно объяснить, но разговаривать с ней очень увлекательно. Не так ли?

— Разумеется. Как с душевнобольной.

— Её душа очень даже здорова, — Поттер будто даже оскорбился, услышав такое заявление. — Если уж на то пошло, мы с тобой куда больше тянем на психов.

— Не спорю, — Шакал тихо хохотнул. — Но отрицать, что девчонка тебе для чего-то нужна, ты не торопишься.

— Зачем отрицать очевидное? Она и правда мне нужна.

— Для чего?

— Для моего маленького проекта по переселению, — Гарри помолчал. — Как она себя чувствует?

— О, спасибо что беспокоишься, — елейным тоном пропел варна. — Всё прекрасно, кроме того, что она ослепла.

Поттер ответил не сразу, мгновение он просто смотрел на Шакала с далекой тенью меланхолии в глазах, наконец с его губ сорвался тихий вздох, и он медленно сел на стул, запустив пальцы в волосы.

— Это… плохо.

— Да неужели? — язвительно фыркнул Шакал, наслаждаясь редким зрелищем растерянности на обычно бесстрастном лице: похоже, верный домовик Поттера «забыл» известить хозяина о состоянии Лавгуд. — Это как-то портит твои планы?

— Пока не знаю, — Гарри задумчиво уставился на свои руки. — Вряд ли. Но всё же ничего хорошего в этом тоже нет. Она… очень расстроена?

— Откуда мне знать? — варна надменно вскинул голову. — Я что, похож на её духовника? — он помедлил, игнорируя чересчур проницательную улыбку на губах мальчишки, и сменил тему. — Она сказала, что ты почти опоздал.

— Вот как? — Гарри на миг задумался. — Пожалуй, она права. Давно стоило с ней поговорить.

— Только поговорить? — нахмурился Шакал. — А забирать её отсюда ты не собираешься?

— Только если она сама захочет уйти.

— Не боишься, что я её убью? — рассерженно буркнул Шакал. — Или думаешь, что раз ты заклинатель и пять минут со мной поговорил, то я теперь превратился в ручную зверушку.

— Прости уж, но нет. Ручные зверушки должны быть милыми, — возвращаясь к своей привычной раздражающей беспечности, протянул Гарри. — А ты какой угодно, но не милый.

Варна замер, прожигая Поттера напряжённым взглядом. Его как будто вообще не заботило, что Лавгуд находилась тут наедине с непредсказуемой и опасной волшебной тварью. Более того, он, похоже, планировал и дальше оставить всё как есть.

— Смею заметить, мальчик заклинатель, твои решения становятся всё абсурднее.

— Тебе ли меня судить? Так-то ты тоже не образец здравомыслия...

— Мне. Если ты решил свалить свою подружку на мою голову, — Шакал начал выбивать когтями рваный ритм по деревянной столешнице. — Ты предложил мне сотрудничество, и я согласился, но в условия нашего договора не входили услуги сиделки.

— Ой ли? — Поттер иронично глянул на него. — Тогда зачем ты забрал её с собой из лаборатории?

Шакал помедлил, отчего-то чувствуя себя немного глупо.

— Я планировал использовать её как заложницу, — проворчал он. — Думал, ты примчишься за ней сломя голову.

— Ясненько, — пропел ничуть не удивлённый признанием Поттер. — А брать заложников из числа моих друзей входило в условия нашего договора? — он подождал ответа, но варна только мрачно смотрел на него, поэтому Гарри продолжил рассуждать. — И раз уж так вышло, что мы с тобой оба слегка вышли за рамки соглашения, можно внести в него некоторые допущения… штрафные санкции, так сказать. Я закрою глаза на то, что ты похитил мою подругу, а ты в качестве компенсации позаботишься о её благополучии. Справедливо?

Шакал с минуту молча рассматривал Поттера и наконец расхохотался, качая головой.

— Гарри, ты и правда не в своём уме, если предлагаешь кому-то вроде меня позаботиться о слепой, больной девчонке.

— Тебе не помешало бы о ком-нибудь позаботиться. Говорят, это успокаивает.

— Спорное заявление. Уверен, под моим присмотром подохли бы и аквариумные рыбки…

— Что за сравнение? — возмутился Поттер. — Ты хоть знаешь, как сложно присматривать за рыбками? Сложно и нудно, — шутливая ирония исчезла с его лица, и Гарри серьёзно взглянул на варну. — А Луна человек. Очень хороший человек. И очень мудрый. Она не раз мне помогала, возможно, с её помощью и ты мог бы взглянуть иначе на собственную жизнь.

— Я не хочу смотреть иначе на свою жизнь. Я хочу… — он замолчал, сам не зная, что сказать дальше, о чём, во имя Мерлина, они тут спорят? — Неважно, — наконец раздражённо отмахнулся Шакал. — Поступай как знаешь. Но потом не вини меня, когда девчонка загнётся под моим чутким присмотром.

Поттер только понимающе улыбнулся и, поднявшись со стула, направился к выходу. На пороге он помедлил, оглянувшись.

— Ты не присоединишься?

Шакал только покачал головой, отворачиваясь и делая вид, что ищет что-то в кухонных шкафах.

— Мне опостылела её бессвязная болтовня. Говори с ней и проваливай. А лучше забирай с собой свою блаженную.

Ответа он не дождался. Поттер со вздохом, подозрительно напоминающим лёгкий, едва слышный смешок, ушёл, аккуратно прикрыв за собой дверь. Лишь тогда Шакал наконец расслабился и устало рухнул на ближайший стул. В его голове царил кошмарный бардак. И хуже всего было то, что столпотворение мыслей и чувств, громящих сейчас сознание, принадлежало лишь ему одному.

Голоса чужаков хранили мёртвое молчание.

И мысли эти, как взбесившиеся собаки выли и рычали, то призывая его сбежать подальше, то требуя немедленно растерзать в клочья и заклинателя и его подружку. Но были и другие. Они звучали спокойнее и тише, спрашивая, отчего же Шакал так противился вернуться в гостиную? Почему от каждого разговора с Лавгуд его разум, истерзанный и взбешённый словно загнанный зверь, будто погружался в тихую гавань безмятежного спокойствия, где он впервые ощутил себя в безопасности и смог наконец отдохнуть и зализать кровоточащие раны.

Почему он так сторонился и презирал её?

«Потому что она так смотрит, будто видит сквозь все мои маски и личины своими ужасными слепыми глазами».

Потому что он испугался.

Испугался, что тот, кого видит в нём Луна, куда уродливее, чем можно себе представить. Смешно, право. Он постоянно называл её некрасивой уродиной, но кто из них двоих настоящий монстр? Ответ был слишком уж очевиден.

Шакал продолжал неподвижно сидеть на месте, разглядывая свои руки, а где-то в глубине груди ворочалось болезненно горькое осознание.

* * *

Маркус сосредоточенно хмурился, изучая продолговатую колбу, внутри которой то и дело искрили миниатюрные молнии.

— И вы абсолютно уверены, что этот… хм, «генератор молний» обойдет блокирующие руны?

Хельга, расположившаяся за столом по правую руку от Тёмного Лорда, не без высокомерия вскинула голову.

— Уже давно было установлено, что руны не могут блокировать стихийную магию, — сухо напомнила она. — То, что ты держишь в руках — по сути чистый разряд молнии. Магия в данном случае лишь создаёт для неё подходящий контейнер. Один удар такой молнии выведет из строя не только твоего противника, но и некоторые виды маггловского оружия.

Райнер кивнул, аккуратно откладывая образец «генератора молний» в сторону и внося его в список оружия, которым в дальнейшем они планировали экипировать авроров, Пожирателей Смерти и членов Ордена Феникса, чтобы компенсировать недостаток магической силы из-за блокирующих рун. Прибытие Хельги Эндрюс, а как в последствии выяснилось — Долоховой, оказалось как нельзя кстати, когда стало известно, что та привезла с собой целую коллекцию стихийных артефактов, которые они могли бы использовать против магглов и варлоков. Совещание по рассмотрению всех боевых артефактов и обсуждению дополнительных доработок тянулось уже не первый час, а Райнер всё не мог налюбоваться на прототипы разнообразного оружия. Особенно его впечатлила «огненная алебарда» — длинное древковое оружие, лезвие которого под воздействием встроенных магических механизмов раскалялось добела, превращая его в довольно опасную игрушку, что резала металл как масло. С точки зрения удобства оно не то чтобы было сильно практичным из-за своей громоздкости и необходимости дополнительных тренировок, чтобы научиться с ним управляться, к тому же подходило лишь для ближнего боя. Но эта смертоносная штуковина будила в душе Райнера какой-то мальчишеский порыв немедленно использовать её в деле. Всю встречу он то и дело поглядывал на алебарду, отставленную в дальнюю часть палатки, и прикидывал, под каким бы благовидным предлогом её умыкнуть.

Справедливости ради, стоило заметить, что не его одного так воодушевила возможность нового вооружения. Волдеморт изучал каждый прототип с неподдельным любопытством, задавая уточняющие вопросы и делая комментарии о том, как стоит доработать тот или иной образец. Помимо самого Маркуса и Тёмного Лорда на встрече также присутствовал Снейп, вносивший предложения об использовании зелий в некоторых видах оружия, и Грейнджер, которая ассистировала Долоховой. Райнер же, негласно избранный ответственным по всем вопросам снабжения их небольшой армии, вел учёт и отвечал за распределение оружия.

Статус лагеря беженцев постепенно менялся на военный. Теперь, помимо походного лазарета и платок для обездоленных волшебников и ведьм, здесь расположился временный штаб бывшего Аврората. Число магов, постоянно населяющих лагерь, значительно возросло — многие волшебники, узнав о том, что помимо Пожирателей здесь теперь расположились и авроры, так воодушевились, что решили остаться, предлагая свою помощь в обустройстве и защите лагеря. Число добровольцев всё росло, и Маркус начал осознавать острую необходимость организации регулярных тренировок, распорядка и должностных обязанностей всех постоянно проживающих в лагере, чем с готовностью вызвались заняться Аластор, Тонкс, Люпин и Блэк. Сейчас они как раз должны были закончить составлять списки волшебников и проводить распределение обязанностей в палатке неподалёку. Маркус ранее отправил к ним Флинта и поглядывал на часы, мысленно прикидывая собственное расписание и размышляя, успеет ли присоединиться к ним, чтобы обсудить дальнейшие планы.

Хельга как раз перешла к демонстрации одного из последних своих изобретений, попутно обмениваясь со Снейпом идеями о том, как усовершенствовать его с помощью зелий, когда в палатку заглянул Антонин Долохов. Пожиратель бросил опасливый взгляд на мать, но, когда та не соизволила обратить на него внимание, уже чуть спокойнее посмотрел в сторону Волдеморта.

— Милорд, — деликатно окликнул он. — В лагерь поступила пострадавшая.

Темный Лорд сосредоточенно изучал записи Хельги и краем уха слушал их разговор со Снейпом, поэтому на слова подчинённого отреагировал не сразу. Зная, что тот не стал бы беспокоить его просто так, Волдеморт поднял спокойный взгляд на Долохова и вопросительно изогнул брови, дожидаясь продолжения.

Маркус в который раз убедился, что человек перед ним, называющий себя Волдемортом, разительно отличается от того жестокого маньяка, которым запомнил его волшебный мир во время прошлой войны. Был ли он на самом деле тем самым Тёмным Лордом? Или просто удачно присвоил чужой титул?

— Один из целителей её опознал, говорит, это Мелинда Краш. Вы просили известить, если о ней будут новости.

— Вот как? — Тёмный Лорд замолчал и посмотрел на Райнера, который уже поднялся на ноги, торопливо приближаясь к Долохову.

— Мелинда здесь? Живая? Она сильно пострадала?

Снейп и Хельга прервали разговор и теперь обменивались взглядами с Тёмным Лордом, Грейнджер помалкивала, но было видно, что при упоминании журналистки и она едва не подскочила на месте.

— Я сам её не видел, — угрюмо отозвался Долохов, переводя неуверенный взгляд с Волдеморта на Райнера и явно не понимая, перед кем сейчас должен отчитываться.

Маркус прерывисто выдохнул. Новость так его взволновала, что оставаться тут, дожидаясь окончания встречи, было выше его сил.

— Если никто не возражает, я проверю её состояние, — объявил он, обернувшись к Волдеморту.

Тёмный Лорд махнул рукой, ничуть не досадуя на подобную непоседливость бывшего главы Аврората.

— Мы закончим здесь и присоединимся, — он коротко глянул на Антонина. — Проводи.

Маркус прекрасно знал, где находится полевой госпиталь и, когда они вышли из штабной палатки, обогнал Долохова, торопливо зашагав в направлении ряда продолговатых широких палаток, где базировались колдомедики. Антонин плёлся позади, похоже, не оставляя бесполезных попыток выполнить приказ.

— Я знаю дорогу, можешь заняться своими делами, — бросил через плечо Райнер, чувствуя себя не слишком уютно с Пожирателем на хвосте.

— Мои дела в полевом госпитале, — проворчал за его спиной Антонин. — По крайней мере, пока тут находятся нежелательные личности.

— Нежелательные личности? — Маркус снова оглянулся, отмечая сумрачное выражение лица своего провожатого. — Кто именно?

— Хельга Эндрюс.

— Разве она не твоя мать?

— Так и есть.

Антонин замолчал, а Райнер припомнил какие-то старые отчеты из Аврората, где упоминались неоднократные попытки Хельги избавиться от родного сына. Вкупе с жутким напряжением, волнами исходящим от Антонина, становилось очевидно, какие чувства он испытывал к Хельге.

«Антонин Долохов, имя которого на многих волшебников нагоняло ужас во время войны с Волдемортом, оказывается, панически боится собственную матушку», — по губам бывшего главы Аврората скользнула невольная усмешка. Впрочем, мысли эти тут же забылись, когда Маркус добрался до входа в палатку. Долохов не стал задерживаться и, махнув рукой, ушел дальше, скрываясь в соседнем сооружении.

* * *

— Я ждала тебя немного раньше, Гарри.

Луна завершила несколько штрихов на бумаге, вырвала из альбома страницу и отложила её в стопку других рисунков, после чего чуть повернула голову в сторону друга.

— Прости. Я, хм, выпал из жизни на пару дней и потерял время.

Она помолчала, чему-то задумчиво нахмурившись, пока Поттер изучал её исхудавшее лицо и тонкие запястья. Она и правда выглядела совсем слабой. Казалось, даже порыв ветра сейчас мог сбить её с ног.

— Ты изменился с тех пор, как мы виделись в последний раз, — наконец произнесла она, и тусклые незрячие глаза обратились к лицу Поттера.

— Надеюсь, не в худшую сторону, — усаживаясь напротив неё, хохотнул тот и, чуть посерьезнев, пристально вгляделся в её лицо. — Жаль, что всё так обернулось с твоим зрением…

— Не жалей. Теряя одно, обретаешь другое. Пожалуй, сейчас я начала видеть некоторые вещи куда яснее прежнего.

— А как же нарглы? — уголок губ Поттера искривился в улыбке.

— Чтобы их увидеть, глаза не так уж и нужны, — с лёгкой иронией напомнила Луна.

Поттер помолчал, скользя взглядом по столу, изрисованным страницам блокнота и целой коллекции карандашей.

— Как ты себя чувствуешь?

— Живой, — губы Лавгуд тронула тень улыбки, но практически сразу она угасла. — А ты?

— В полном порядке…

— Передо мной можешь не притворяться, — она чуть поджала губы, словно его притворство обидело её. — То, что ты сделал, было опасно.

— Знаю. Но чем выше ставки, тем крупнее выигрыш, разве нет? — он ободряюще улыбался, хоть и понимал, что собеседница не сможет увидеть его лица.

— Ты слишком много заплатил, Гарри, — её голос оставался спокойным и мягким, но в нём слышалось далёкое эхо сожаления.

— Оно того стоит.

— Кто это говорит? Твоё сердце? Или чужеродный осколок, застрявший в твоей душе?

— Разве теперь это важно? Что сделано, то сделано, не имеет значения, что мной двигало.

— Ты променял ветер на бурю. Но удержишь ли ты её, когда она выйдет из-под контроля? Я просила тебя не спешить…

— Но ты пропала, — резонно напомнил Поттер. — Ждать я тоже не мог. Кто знает, чем бы всё обернулось, не прими я тогда решения…

— Моё присутствие не так уж и важно.

— Нас должно быть четверо.

— И ради этого ты… — она замолчала, качнув головой, тихо вздохнула и заговорила снова, так медленно, будто старалась донести очевидную мысль до непослушного ребенка: — Вмешиваясь в естественный ход событий, ты нарушаешь равновесие.

— Разве оно уже не нарушено? Я лишь пытаюсь восстановить то, что вот-вот рухнет окончательно. И если этот механизм не запускался сам по себе, стоило вручную добавить пару шестерёнок. Ты упрекаешь меня?

Она вздохнула, отложив в сторону блокнот, и развернулась к нему всем корпусом.

— Нет. Я скорблю о тебе, Гарри.

— Ты скорбишь раньше времени.

— Хочешь узнать, Гарри, что я вижу сейчас?

— Какой толк в том, чтобы рассказывать мне очевидные истины? — продолжая улыбаться, Поттер равнодушно пожал плечами. — Куда интереснее мне услышать то, чего я ещё не знаю.

Луна помедлила, задумчиво перебирая пальцами складки пледа на своих плечах.

— Ты всё ещё не ступил на ту дорогу, которая идёт в верном направлении, — сказала она. — Я пока не могу дать тебе ответ, которого ты ждёшь.

— Но хоть подскажи, в какую сторону идти…

— В какую бы сторону ты сейчас ни шагнул, попадёшь в шторм. Ищи око бури. Верным станет путь, по которому оно последует с тобой.

Гарри недоумённо моргнул.

— «Око бури»?

— Оно знает все дороги, но не следует по ним. Оно рушит паутины судьбы и создаёт новые. Тот, кого оно заключит в свои объятия, пройдет за ураганом и минует его.

— И где же мне искать?

— Оно ближе, чем ты думаешь… но вот-вот ускользнёт.

* * *

Маркус помедлил у входа, собираясь с мыслями, и позвонил в небольшой подвесной колокольчик, полагая, что будет грубо сломя голову врываться с палатку, где оказывают первую помощь пострадавшим. Из палатки выглянул утомлённый колдомедик и, узнав в госте главу Аврората, удивлённо моргнул.

— Господин Райнер? Что вас привело?

— Я слышал, к вам недавно доставили Мелинду Краш.

— Ах, — лицо целителя разгладилось в понимании, — да, она здесь.

— Я могу её увидеть?

— Да, но, боюсь, поговорить с ней сейчас будет затруднительно.

— Я лишь хочу справиться о её состоянии… так могу я войти?

— Да-да, конечно.

Парень посторонился, пропуская Маркуса в просторную палатку, условно разделённую на рабочие помещения, где располагались ящики с припасами и лекарствами, медицинские столы и полевые лаборатории для изготовления целебных зелий и зоны для осмотра и содержания пациентов. Сейчас большинство кроватей пустовало, заняты были всего четыре, судя по установленным перед кроватям ширмам, отгораживающих их от посторонних глаз. Колдомедик подвёл Маркуса к одной из ширм, возле которой стояла целительница, что-то торопливо просматривающая в журнале. Услышав шаги, она раздражённо глянула на провожатого Маркуса.

— Терри, ну куда ты ушёл? Я не могу тут одна… о, мистер Райнер? — глаза девушки округлились. — В чём дело?

— Добрый день, Энн, — бывший глава Аврората вежливо улыбнулся. — Я пришёл проведать Мелинду.

— Так вы знакомы, — колдомедик понимающе улыбнулась, но улыбка почти сразу же сменилась строгим взглядом. — Сочувствую, но вы не вовремя.

— Я ненадолго, — заверил Райнер. — Только увижу её и уйду.

Энн помедлила, в сомнении закусив губу.

— Не уверена, что она хотела бы, чтобы кто-то из знакомых видел её в таком состоянии, — покачав головой, возразила она. — Мисс Краш сейчас сильно истощена и пребывает в сильном шоке.

— Она… ранена?

— Видимых повреждений нет, но мы пока в процессе обследования, — целительница строго глянула на Терри. — Ты принёс лекарства?

— Ох, — парень хлопнул себя ладонью по лбу и ретировался в дальнюю часть палатки.

Энн удручённо вздохнула и снова посмотрела на Маркуса.

— У вас три минуты, пока этот балбес ищет зелья. Потом сразу уходите.

— Спасибо.

Маркус прошёл мимо неё за ширму и остановился напротив кровати. В его груди что-то болезненно сжалось. Он едва узнал в этой худой, измученной женщине свою давнюю подругу. С того дня, как стало известно, что Мелинда схвачена варлоками, Райнер был уверен, что больше не увидит её живой. Всё то время, пока продолжались её поиски, он не раз мучился чувством вины. Именно он в своё время отправил её приглядывать за магглами. Но, получая от неё доклады на протяжении прошедших месяцев, ни разу не задумался о том, чтобы как следует озаботиться её безопасностью. Поступающие на службу авроры порой получали травмы или даже погибали, но они знали, на что шли, были обучены и готовы к любому развитию событий. Мелинда же аврором не была. И пусть сама она осознавала риски, соглашаясь на предложение Маркуса, но ни разу не попросила прикрытия, ни разу не заговорила о собственной защите. А Маркус… ни разу этого ей не предложил, относясь к ней, словно она была рядовым подчинённым.

Сейчас на него запавшими, пустыми глазами смотрели последствия его равнодушия. Он не смог ни уберечь, ни защитить её. К счастью, она была здесь, и теперь он проследит, чтобы она больше не пострадала.

— Здравствуй, Мелинда, — тихо позвал он, вглядываясь в бледное, измождённое лицо.

Краш никак не отреагировала. Одетая в белую ночную рубашку и тёплый халат, она сидела на койке и что-то рисовала карандашом в блокноте. Она была ужасно бледна, глаза потеряли прежнюю живость и тускло таращились в одну точку, губы иссохли и потрескались, а руки, видимо, плохо слушались, учитывая то, как неумело она сжимала в кулаке карандаш. На полу вокруг неё были разбросаны вырванные страницы с непонятными каракулями. Подавляя бесполезный порыв дозваться до журналистки, Маркус оглянулся к Энн, стоящей возле него.

— Что она рисует?

— Не знаю, но с тех пор как я дала ей блокнот, она только этим и занимается.

— Она сама попросила дать ей блокнот?

Целительница покачала головой.

— Мисс Краш увидела у меня блокнот и попыталась отобрать, — она пожала плечами. — Я не увидела причин отказывать. Вероятно, это помогает ей успокоиться.

— Или так она пытается нам что-то сообщить…

Маркус поднял с земли один из листов, рассматривая криво нарисованные на бумаге закорючки, что-то они ему напоминали, но сходу он не мог припомнить, что именно. Убедившись, что на всех вырванных листках нарисовано одно и то же, Райнер положил один из них в карман пальто и шагнул к Мелинде.

— Мел, ты слышишь меня? — снова позвал он.

Журналистка, похоже, не осознавала, что к ней обращаются, продолжая чертить символы на бумаге. Вырвав очередной лист, она принялась рисовать то же самое на следующем, но так сильно нажимала на карандаш, что грифель сломался. Не замечая этого, она всё водила карандашом по бумаге, бессмысленно таращась в пустоту. Это даже немного пугало.

— Это, хм… последствия пыток?

— Сложно пока судить, — Энн подошла к подопечной, с лёгкой тревогой наблюдая за тем, как она водит сломанным карандашом по бумаге, оставляя едва заметные следы линий, в которых прослеживался всё тот же странный символ. — На лицо истощение и сильный эмоциональный шок. Я даже удивлена, как ей удалось произнести табу и вызвать помощь в таком состоянии. Сейчас она едва ли понимает даже, где находится.

Вернулся второй целитель с лекарствами, и за ширмой стало слишком тесно. Маркус в последний раз глянул на Мелинду и вышел в общий зал, слушая приглушенные голоса медиков. Радость от того, что Краш жива, перекрывала тоскливая горечь от лицезрения её состояния. Скрестив на груди руки, Райнер мрачно размышлял, не попросить ли присоседиться к лечению отца Эрмелинды Герхард, который, по слухам, специализировался на тяжёлых случаях ментальных травм. Но для его привлечения требовалось согласие Тёмного Лорда, а просить его о чём-то столь личном даже с учётом вполне мирного сотрудничества казалось затруднительным. И всё же ради Мелинды Маркус готов был поступиться собственными предубеждениями и гордостью и просить об одолжении.

Пока он размышлял, проход в палатку открылся и внутрь заглянул Флинт.

— Вы здесь, — заметив Маркуса, он подошёл ближе, вопросительно глянув через плечо начальника на ширму, за которой находилась Мелинда. — Как она?

— Жива, — нехотя пробормотал Райнер. — На этом пока всё. Что с тренировкой новичков? — меняя тему, спросил он.

— Общим итогом у нас набралось двадцать рекрутов с приличной магической подготовкой и боевым опытом. И ещё около пятнадцати совсем желторотых. Им нужно организовать отдельные тренировки, я уже обсудил график с Грюмом и Люпином, они готовы посодействовать. Мы собрали всех новичков в соседней медицинской палатке. Она самая просторная для вводного инструктажа и сейчас свободна от пациентов.

Райнер одобрительно кивнул.

— А с ответственным целителем согласовали?

— Я как раз за этим и пришёл. Дежурный медик по второму полевому госпиталю — миссис Миллер.

Маркус оглянулся к ширме, за которой та самая миссис Миллер хлопотала над подопечной.

— Я сам поговорю с Энн, она пока занята с Мелиндой, не стоит её отвлекать.

— А вы присоединитесь?

— Да, через…

За ширмой послышался звон, будто что-то металлическое упало на пол, и тихий вскрик, а через мгновение Энн выскочила из-за ширмы, прижимая к груди руку и едва не плача. Даже не заметив Флинта и Райнера, она пробежала мимо них к выходу, скрывшись на улице.

— Что это с ней? — удивлённо вскинув брови, пробормотал Флинт.

* * *

К тому времени, как Шакал выбрался из своего убежища на кухне, Поттер и Луна, похоже, закончили обсуждать то, за чем он явился, и теперь мальчишка-заклинатель задумчиво перебирал стопку изрисованных страниц, пока Лавгуд молча таращилась в окно. На появление в гостиной варны никто внимания не обратил.

— И какой порядок? — явно продолжая уже начатый разговор, спросил Поттер.

— Четыре по горизонтали и вниз, пока не закончится бумага, — задумчиво отозвалась Лавгуд.

Помедлив у порога, Шакал наблюдал, как мальчишка понимающе хмыкнул и повел рукой над сложенными в стопку листами. В тот же миг все они взметнулись в воздух, послушные его воле, и плавно опустились на ковер. И стоило всем листам лечь в нужном порядке, как на полу образовался сложенный из разных сегментов рисунок. Варна присвистнул, подходя ближе, и вместе с Поттером воззрился на получившееся изображение.

— Что это? — склонив голову к плечу, пробормотал Шакал.

По правде сказать, рисунок вызывал не самые приятные мысли — в центе, запрокинув голову и открыв рот в беззвучном крике, стояла женщина, а вокруг неё корчились, будто в ужасных мучениях, бесчисленные тела мужчин и женщин. Вокруг них царила разруха и словно бушевало пламя, закручиваясь в чёрные воронки смерчей. И не было ни одного лица, не искажённого гримасой боли, скорби и ужаса.

— Это что, твоя версия конца света? — искривив губы в полуулыбке, спросил Шакал, обращаясь к Лавгуд. — Сюда бы красок для эффектности добавить, и можно смело отправлять в картинную галерею. Для слепой ты прям Боттичелли, знаешь ли…

Поттер, что странно, никак картину не комментировал, только ходил вокруг выложенных на ковре изображений, вглядывался в каждый штрих и хмурился, будто прикидывая что-то в уме.

— Почему они кричат и корчатся от боли? Разве они уже не мертвы? — спросил он, глянув на Луну.

Её лицо приняло совсем отрешённое выражение, будто та впала в глубокую задумчивость, позабыв о присутствующих. Отчего-то сейчас её профиль казался варне чересчур бледным и опечаленным. Нахмурившись, он тоже обошел по кругу рисунок, отмечая, что окружающие женщину люди в том виде, как их изобразила Лавгуд, не могли быть живыми: их тела были изломаны, истерзаны и покрыты многочисленными ранами, у многих отсутствовали конечности, а кого-то и вовсе словно разорвало пополам.

— Мертвы, — помолчав, согласилась Луна, глядя в окно. — Но это просто фон. Я потратила так много страниц, пока искала её… ты видишь её, Гарри?

Поттер сосредоточенно склонился над рисунком, пока его взгляд не остановился на женщине в самом центре. Каждая часть её тела была нарисована на отдельной странице, отчего из-за неровных стыков создавалось ощущение, будто весь её силуэт неестественно искривлён и вот-вот распадётся на части.

— Вижу, — наконец ответил Поттер. — Это имеет отношение к тому, что мы ищем?

— Да и нет, — Луна повернула голову, обращая незрячие глаза к лицу Поттера. — Ты ищешь множество вещей, Гарри. Вопрос в том, что важно прямо сейчас.

— Ты понимаешь, что она несёт? — шепотом спросил Шакал, покосившись на Поттера.

Тот всё смотрел на рисунок, пока по его лицу не скользнуло узнавание, будто он наконец разобрал, что именно там изображено.

— Ты знаешь, когда это произойдёт? — игнорируя варну, Гарри оглянулся к Лавгуд.

Луна мгновение молчала, и наконец её губы шевельнулись.

— Похоже… это происходит уже сейчас.

В глазах Поттера отразилась редкая для него тревога.

— В чём дело? — заинтересовался Шакал, заметив, как тот вдруг резко побледнел, торопливо шагнув к выходу.

— Мне нужно идти…

— Гарри, — окликнула его Лавгуд. — Ты ведь помнишь, что даже если глаза не видят края океана, он вовсе не безграничен.

Поттер остановился, но оборачиваться не спешил и медлил с ответом.

— Я помню, — тихо сказал он. — Но это уже неважно.

— Для кого-то это будет важным, — печально сказала Луна, отрешённо перебирая пустые листы блокнота на столе. — Но раз ты намерен вмешаться, то не ищи знаки на бумаге. Она лишь отвлекает внимание.

Гарри оглянулся, снова рассматривая рисунок на полу. Он явно, как и Шакал, не понимал, на что она намекает. Варна раздражённо цокнул языком — Лавгуд, похоже, была абсолютно не способна выражать мысли прямо. Тем не менее сам Поттер не видел в этом чего-то странного или досадного.

— Отвлекает значит, — неопределённо хмыкнул он и, не сказав больше ни слова, вышел за дверь.

* * *

Маркус заглянул за ширму, встретившись с обеспокоенным взглядом Терри.

— Что тут произошло?

Заметив на полу поднос и раскатившиеся во все стороны колбы с зельями, он посмотрел на Мелинду, но та по-прежнему пребывала в ступоре, разве что теперь блокнот и сломанный карандаш валялись на полу, а Мелинда буравила пустым взглядом собственные руки.

Терри нервно глянул на бывшего главу Аврората и маячившего за его спиной Флинта.

— Я и сам не понял, — признался он. — Энн попыталась забрать у неё карандаш, — он махнул рукой в сторону Мелинды. — Хотела проверить её пульс, а мисс Краш начала сопротивляться и, кажется, слегка поцарапала Энн ногтями.

— Разве это повод так бурно реагировать? — хмыкнул Флинт, комментируя паническое бегство целительницы.

— Энн находилась в клинике Святого Мунго, когда произошла та трагедия с инферналами, — сочувственно поморщившись, пояснил Маркус. — Мы эвакуировали её одной из первых, но, похоже, те события оставили достаточно сильную травму.

Терри активно закивал.

— Да-да, так и есть, — подтвердил он. — Энн присутствовала при первых заражениях, когда инфернал, которого они приняли за пострадавшего, укусил одного из медиков. Практически сразу после этого началось то безумие. Первое время она вообще боялась прикасаться к больным.

— Паршиво, — кисло пробормотал Флинт.

— Дайте ей немного времени, чтобы прийти в себя, — Терри сочувственно вздохнул.

— Вам удалось что-нибудь выяснить о состоянии Мелинды? — полюбопытствовал Райнер, пользуясь возможностью получить больше подробностей.

— Оно довольно тревожное, — целитель сконфуженно крутил в пальцах свою волшебную палочку. — Состояние некоторых органов кажется немного, хм… неестественным.

Маркус собрался спросить, в чём именно это выражается, когда Мелинда вдруг подняла голову и уставилась на него. Несколько мгновений ничего не происходило. На миг Райнер понадеялся, что подруга приходит в себя, но та словно совсем его не видела.

— Мел…

Он не успел договорить. Мелинда запрокинула голову, поднимая совершенное пустой взгляд к матерчатому потолку палатки, и закричала. От этого крика Райнера прошил почти животный ужас. Он не был похож ни на один звук, который способно издать живое существо, и словно совмещал в себе кошмарную какофонию рёва, стона и хриплого воя, от которого кровь стыла в жилах. Казалось, звук просто исходит откуда-то из недр груди Мелинды, становясь с каждым мгновением всё громче, не меняя тональности и не прекращаясь.

— Что, к Мордреду… — пытаясь перекричать ужасный вопль, Флинт в ужасе смотрел на Краш, — что с ней такое?!

Райнер и сам бы хотел знать, что творится. Он обернулся к Терри, но тот был в таком же шоке. Впрочем, скорее, он выглядел так, будто до смерти напуган. По мере того, как Мелинда продолжала кричать, лицо её начало стремительно меняться. Нет. Не только лицо — весь её облик словно исказился: глаза запали, а зрачки и радужка побелели, кожа местами будто провисла, приобретая сероватый оттенок с тёмными и синеватыми пятнами, волосы поредели и повисли тонкими сухими прядями, а тело истончилось, будто иссыхая. Маркус всё смотрел на эти жуткие перемены, но разум никак не мог смириться, отказываясь дать название тому, что видели его глаза.

Промедление стоило ему драгоценного времени. Мелинда резко захлопнула рот, громко клацнув зубами, а через мгновение она с нечеловеческой скоростью метнулась к Терри, стоящему к ней ближе всех, и вцепилась в его горло. Кровь брызнула из прокушенной артерии, заливая светлые одежды хрипящего от боли и ужаса колдомедика, пока Мелинда рвала зубами его горло.

Почти не соображая, что делает, Маркус кинулся вперёд, намереваясь оттащить Мелинду от Терри, но его опередил Флинт, метнув в женщину проклятье. Луч заклинания ударил её в плечо, не причинив никакого вреда. Мелинда дернулась, вырывая из шеи целителя кусок плоти, позвонки в её шее затрещали, когда голова резко развернулась почти на сто восемьдесят градусов, поворачивая залитое кровью лицо к Флинту. Райнер шумно втянул носом воздух — эти пустые белёсые глаза могли принадлежать только покойнику.

— Мерлин и Моргана, — выдохнул Флинт, отступая. — Это же…

За миг до того, как существо, отшвырнув от себя дергающегося в предсмертных судорогах целителя, кинулось на Флинта, Маркус взмахом палочки отправил в её сторону койку, сбивая тварь с ног. Ещё парой заклинаний он сорвал с кровати простыни, крепко заматывая в них сопротивляющуюся нежить с головой. Одновременно с ним Флинт отправил в существо ещё несколько проклятий, пытаясь нейтрализовать.

— Почему оно такое сильное? — сквозь зубы прорычал он. — Её на куски разорвать должно было.

— Такое возможно, только если рядом усиливающий её некромант, — Райнер тряхнул цепенеющего Флинта за плечо. — Оповести всех. На нас напали.

Тот коротко глянул на него, словно желая что-то спросить, но в то же время над лагерем загремел сигнал тревоги и послышались первые испуганные крики. В памяти Маркуса всплыла убегающая из палатки Энн. Терри сказал, что Мелинда ранее её поцарапала. Если зараза распространится через ранения, как и в Мунго, то...

Убитый Терри на полу зашевелился, поднимаясь на ноги.

— У нас большие проблемы, — крепче сжимая в руках волшебную палочку, процедил Райнер.

«…а в седьмой день обойдите вокруг города семь раз, и священники пусть трубят трубами;

когда затрубит рог, когда услышите звук трубы, тогда весь народ пусть воскликнет громким голосом,

и стена города обрушится до своего основания,

и весь народ пойдет в город, устремившись каждый со своей стороны...»