Волна / Billow (гет)

Северус хотел бы сказать, что провел бессонную ночь. Но даже он не мог так сильно искажать правду. Он прекрасно спал. Больше, чем прекрасно: все еще чувствовал ее запах и ощущал ее прикосновения. Северус не мог вспомнить, когда вообще так хорошо спал. Он не сомневался — в этот раз ошибок не будет. Чувства вины, преследовавшего его после смерти Лили, больше нет — он избавился от него, десятикратно вернул долг. Большую часть своей жизни Северус был один, одинок в своих успехах и поражениях. А теперь, если ничего не помешает, все изменится. И, может, приятные встречи станут отношениями.

И эта мысль немного пугала Северуса. По крайней мере рациональную часть его мозга. Часть, к которой он обычно прислушивался, которая помогала ему выживать все эти годы. Разве можно это допустить? Он покачал головой и наклонился, чтобы завязать шнурки на ботинках. Нет, этого допустить нельзя. Но вчера вечером рядом с ней он на мгновение позволил себе помечтать. Как приходит вечером домой, ужинает, читает, говорит с ней, целует ее. Это было бы чудесно. Нет, даже больше, чем чудесно.

«Перестань думать», — сказал ему внутренний голос, и Северус впервые с ним согласился.

Он закончил одеваться и вышел из спальни. И вдруг обратная сторона портрета бабушки привлекла его внимание. Перед тем как пойти на завтрак, Северус взмахнул палочкой и повернул картину лицом к комнате.

* * *

Лакс каждое утро проверяла: не повернул ли внук портрет. К своему невероятному удивлению, теперь она смогла увидеть не только каменную стену. Портрет висел на том же месте, но книжки переместились с пола на полки, и, казалось, комната стала чище. Миссис Принц решила рискнуть и помчалась в покои Гермионы. И там она смогла увидеть комнату. Но кроме одежды, разбросанной по полу, ничего интересного не заметила. Комната была пуста. Странно. У Северуса убрано. У Гермионы — беспорядок. Глаза Лакс расширились. Может, это как-то связано. Она прикусила губу и направилась к Альбусу. Уж он-то должен знать, что происходит. Или нет. А может, отправить Минерву присмотреть за ними? Если они, как обычно, снимают баллы со всех факультетов — значит, ничего не случилось или случилось что-то нехорошее. Лакс подобрала свои юбки и поспешила к портрету Альбуса.

— Минерва? — закричала она с портрета Армандо Диппета, который терпел ее визиты лишь потому, что помнил Лакс еще со школы.

Он просто кивнул и хмыкнул, снова закрывая глаза. В любом случае, слишком рано, чтобы просыпаться.

— Лакс? — Минерва вышла из своих комнат.

— Доброе утро. Они развернули портреты! — отчиталась миссис Принц.

— Оба?

Лакс кивнула и поправила прическу, которая по пути немного растрепалась.

— Его комната очень чистая, а ее... ну, не настолько чистая, только одежда повсюду разбросана.

Минерва подняла бровь к портрету Дамблдора и поправила мантию.

— Пойду и посмотрю, — сказала она.

— А если это ложная тревога и ничего не случилось... — начал Альбус.

— Да? — Минерва обернулась к нему.

-—Может, поговоришь с Сибиллой? — Он подмигнул и отправил в рот кусочек лимонного шербета. Лакс отказалась от угощения.

* * *

Гермиона не могла вспомнить, когда еще была в настолько приподнятом настроении, особенно с раннего утра. Но, что бы ни случилось, она знала, что сегодня увидит Северуса. Если его не будет на завтраке, она пойдет к нему в кабинет — конечно, по делам. Как заместитель директора. Гермиона могла придумать много предлогов. Она не понимала, как это произошло, как она позволила себе чувствовать что-то к своему бывшему учителю зельеварения. Когда? Возможно, после пророчества. Или немного раньше. Она не могла отрицать, что бесконечное количество раз пыталась связаться с Северусом, чтобы поблагодарить за спасение их жизни. Но сова возвращалась с нераспечатанным письмом, привязанным к лапке. В фантазиях Гермионы он превратился из мрачного отшельника в сильного, благородного, гордого, отважного мужчину. Но когда он вернулся, вымышленный образ рассыпался, как карточный домик. Мерзавец. Хотя не совсем. Ну, может, иногда. Она почувствовала к нему что-то, когда он позволил накричать на себя? Возможно...

Но разве это важно? Гермиона покачала головой, когда вошла в Большой зал, надеясь, что он там. Но было слишком рано. Даже для призраков. Она прошла по пустому залу и остановилась возле учительського стола, где ее ждал номер «Пророка». Бульварная газетенка, полная историй о Гарри и Роне. Но лучше, чем ничего.

Грейнджер села, постучала по столу и улыбнулась, когда перед ней появились утренний чай и тосты. Добавив немного молока, она жадно отпила, прежде чем открыть «Ежедневный пророк», и опешила, прочитав заголовок.

Применивший проклятие облысения найден!

Закатив глаза, Гермиона продолжила чтение.

Гарри Поттер и Рональд Уизли рассказали вчера в интервью Лисе Гомез, что проклятие облысения, которое их настигло три недели назад на Диагон-аллее, было применено печально известным Северусом Снейпом. Если верить мистеру Поттеру и мистеру Уизли, контрзаклинания не существует.

В интервью мистер Уизли также поведал, что Снейп вернулся в Хогвартс на пост преподавателя ЗОТИ. Но, что более интересно, у него романтическая связь с Гермионой Грейнджер, преподавательницей трансфигурации.

«Мы не понимаем, как Миона могла замутить что-то со Снейпом», — цитата мистера Уизли.

Гермиона скрипнула зубами и разорвала страницу, прежде чем бросить в газету инсендио. Она с ликованием наблюдала, как этот кусок информационной грязи превращается в пепел. Ткнув в газету палочкой, она стерла пепел со столешницы кончиком указательного пальца.

Гермиона не заметила, что Северус подошел к ней сзади, пока не почувствовала его дыхание на своей щеке.

— Что так разозлило тебя с утра? — прозвучал бархатный голос.

— Доброе утро. — Она наблюдала, как он садится рядом, а затем мрачно добавила: — Мы на первой странице.

— Что это значит? — нахмурился Северус.

Гермиона, ничего не сказав, подняла палочку и призвала газету. Северус читал молча, но становился все угрюмее.

Гермиона Грейнджер, разбившая сердце не только Гарри Поттера, но и бывшей квиддичной звезды, нынешнего тренера сборной Албании, а также Рональда Уизли, кажется, отдала предпочтение еще одному герою войны. Северус Снейп, кавалер ордена Мерлина первой степени, только несколько недель назад вернулся после пятилетних скитаний. Мы в «Ежедневном пророке» надеемся, что он не пополнит длинную череду мужчин, которых околдовала и бросила Гермиона Грейнджер.

Северус вытащил палочку и повторил то, что ранее сделала Гермиона, — поджег газету. Он медленно повернулся и посмотрел на девушку. Она казалась такой невероятно юной и ранимой, как в пророчестве. Она перебирала пепел, и, даже не оглянувшись, есть ли кто еще в Большом зале, Северус положил свою большую руку на ее маленькие ладошки.

— Никто не поверит в эту грязную чушь, — попытался он успокоить.

Она высвободила свои руки и принялась нервно мять мантию.

— Но...

— Никаких «но», — тихо сказал Северус. — Гермиона, никто не поверит. Бриллиантовая треть Золотого Трио и бывший Пожиратель? Даже самые доверчивые волшебники в это не поверят.

Она, покраснев, посмотрела на него.

— Почему это должно быть так невероятно?

— Это же очевидно, — застонал Северус.

— Нет. А если я хочу, чтобы они поверили! — воскликнула она, совершенно забыв, где находится.

— Гермиона, — прошептал он, но, встретившись с ее затуманенным взглядом, совершенно забыл, что собирался говорить дальше.

Она прикусила губу и взяла его за руку:

— Я убью их обоих.

— Ты не будешь этого делать. Они получили свое наказание. — Северус крепче сжал ее руку.

— Но...

— Гермиона...

— Нет, Северус. Они говорили с репортером «Пророка». О тебе и обо мне, в то время как мы решили никому не говорить, даже твоей бабушке. И, проклятье, этим двоим поверят! Никто ни во что не верит, но если Гарри и Рон скажут, что небо зеленое, то, черт, все так и будут думать! Спаситель всего магического мира и его верный товарищ, без которого никогда бы не победили Волдеморта. Потому что я, очевидно, только разбивала им сердца. И они уничтожили бы Волдеморта раньше, если бы я не вмешивалась, — она распалилась еще больше. — Я только красавица. Без красоты.

— Гермиона, — жестко сказал Северус, — прекрати.

— Но...

— Нет, прекрати. Они болваны. Я говорил, что они не заслуживают тебя, и без твоей помощи все было бы по-другому. Без тебя мальчик-который-выжил не выжил бы во второй раз. Без тебя мы бы не победили. Ты со своими книжными знаниями помогала ему больше, чем он осознает. — Северус быстро огляделся и увидел, что в Большом зале все еще никого нет. Он немного наклонился вперед и, положив руку ей на бедро, начал рисовать там маленькие круги большим пальцем. — Не сомневаюсь, что это временно.

— Но, Северус, они и на тебя нападают.

— Помнишь танцовщиц самбы из Рио? Я могу танцевать, но, боюсь, ты не увидишь меня в шортах и гавайской рубашке.

Гермиона поморщилась, а потом улыбнулась.

— Возможно, ты прав. — Она тоже оглядела зал и, увидев, что они все еще одни, наклонилась и быстро поцеловала. — Спасибо.

Северус кивнул.

— Я нашел книгу по трансфигурации, которая может тебя заинтересовать.

— После ужина? — прошептала она.

Он чуть-чуть скривил губы.

— Я жду с нетерпением, — ответил он, не убирая руку с ее бедра.

Двери в Большой зал распахнулись, и туда влетела Минерва МакГонагалл. Если бы Лакс ничего не сказала, директор все равно заметила бы, что кое-что изменилось.

Доказательств было предостаточно:

1. Они сидят довольно близко, и если зрение Минервы не испортилось за последние двенадцать часов, их руки соприкасаются.

2. Они говорят. И не похоже, что ссорятся.

3. Ни Гермиона, ни Северус не выглядят удивленными, но смотрят друг на друга со странным выражением.

4. Гермиона улыбается. Она уже много недель не была такой веселой.

5. Они оба завтракают в Большом зале, а вокруг никого нет.

Минерва сдвинула брови и бойко зашагала вперед.

— Доброе утро! — весело воскликнула она и сразу ринулась в бой: — Лакс сказала, что она очень счастлива снова видеть комнаты.

Северус хмыкнул и быстро отдернул руку от Гермионы.

— Доброе, Минерва, — Гермиона улыбнулась. — Я рада, что миссис Принц счастлива.

Северус допил чай и, кивнув МакГонагалл и Гермионе, встал.

— Директор. Профессор Грейнджер, — просто промолвил он и ушел, его мантия привычно развевалась.

Гермиона не замечала, что смотрит на его удаляющуюся фигуру с мечтательным выражением, пока Минерва не кашлянула.

— С тобой все в порядке, дорогая? — мягко спросила та.

Гермиона вспыхнула и встала.

— Мне нужно готовиться к урокам. — Она посмотрела на МакГонагалл и, загадочно добавив: — Почти во всем есть зерно истины, — последовала за Северусом из Большого зала.

* * *

Минерва подхватила «Ежедневный пророк» и прочитала первую полосу и статью, то краснея, то бледнея, а потом поспешила в свой кабинет, изумляясь, сколько же событий произошло еще до того, как проснулись ученики.

— Они сделали... Как-то. То есть, я не знаю этого, но... — Минерва тяжело дышала и размахивала газетой перед портретом.

— Помедленнее, котенок, — Альбус пытался успокоить любимую, но рассеянно похлопал по руке Лакс. — Кто что сделал?

— Северус и Гермиона. Если верить этому, — она подняла газету и снова помахала ей, — у них, цитирую, «романтическая связь». И Гермиона сказала, что зерно истины есть практически во всем.

— Но как? — спросила Лакс, и Минерва объяснила, как могла.

— Значит, думаешь, — начал Альбус, — когда Гарри и мистер Уизли были здесь вчера, между ними и Северусом с Гермионой что-то произошло?

— Думаю, наши герои и за ужином... — ухмыльнулась Минерва.

Лакс удовлетворенно вздохнула.

— Очень хорошо, — мягко сказала она, подмигивая Альбусу и Минерве, и отправилась к собственному портрету.

* * *

— Профессор Снейп?

Гермиона постучала в стену, где, как она подозревала, находились его личные комнаты — Северуса не было в кабинете, и, вероятнее всего, он вернулся сюда.

Появилась дверь, и Гермиона толкнула ее.

— Заходи, — протянул он своим глубоким голосом. И она увидела, что он стоит у книжной полки. — Как ты нашла меня?

Гермиона улыбнулась и подошла ближе.

— Я искала тебя в кабинете, потому что Минерва только что раздобыла «Пророка», — слукавила она.

Северус кивнул.

— И портреты повернуты, — это прозвучало с покорностью судьбе.

— Прости. Если бы я знала, что ты тоже повернул портрет, я бы подождала, — она пожала плечами.

Северус драматично вздохнул:

— Гермиона, я думал...