Лед и Пламень (гет)

Королевская Гавань — АРЬЯ​

— Мы здесь не пройдем, — убежденно выплюнул Арье в лицо Сандор, наблюдая за тем, как девушка безуспешно пытается вскрыть замок.

Стальная решетка из толстых прутьев перегораживала коридор. Строители потрудились на славу, и даже Псу не удалось справиться с преградой. Джендри предлагал разбить хитроумный замок, но Арья не позволила, напомнив всем, что коридор просматривался лишь на пару дюжин шагов вперед. Если впереди притаились стражники с арбалетами, то маленький отряд не успеет отступить по узкому коридору, где плечо к плечу могли пройти лишь два человека.

— Мы не должны шуметь, — сказала Арья. — Необходимо все сделать до того, как кто-то нас заметит.

— Поди-ка ты в пекло, — без всегдашней злобности устало предложил Пес, отошел на несколько шагов и, сев на пол, вытащил мех.

Арья продолжила ковырять замок, прекрасно понимая чувства здоровенного воина, прошедшего через все испытания — даже оказавшегося на пороге смерти! — и выжившего, но вынужденного сидеть в сыром каменном коридоре, не зная, как скоро отряд снова увидит небо над головой.

Они медленно двигались вперед уже много часов, всякий раз долго валандаясь с каждой решеткой или ища обходной путь по запутанным подземным коридорам.

Пес все чаще и чаще прикладывался к винному меху, булькая остатками вина. Арья прекрасно осознавала, что пройдет еще час или два, а после хромой и обожженный воин примется ежеминутно посылать окружающих по излюбленному маршруту.

— Ты-то зачем поперлась? — спросил Сандор, впервые за долгое время обратившись к Бриенне. Эти двое соблюдали некое подобие перемирия, хотя Арья подметила, что Псу неприятно думать о том, что его когда-то едва не убила женщина. Сильная, в доспехах, но баба. — Сидела бы возле рыжей сестрицы вот этой. — Клиган подбородком указал на Арью.

Леди Бриенна с достоинством взглянула на Пса и промолчала.

— Думаешь вылизать пятки Джейме Ланнистеру? Ты ведь туда из-за него идешь. Не думаешь, что этот красавчик переметнулся на сторону своей сестрицы?

— Мне нет дела до сира Джейме, — сухо ответила Бриенна, но чутким натренированным ухом Арья уловила беспокойство и неуверенность в голосе воительницы. — Я хочу выполнить свой долг, как рыцаря. Так, как я его понимаю.

— Рыцари не проникают в крепости тайно, — фыркнул Пес. — Они до последнего трясутся над своей честью.

— Барристан Селми проник в стан врага и спас короля, — пробормотал Подрик. — И он был одним из лучших воинов и рыцарей.

— Настоящих рыцарей не осталось, — качнул головой Клиган. — Нет их.

— Зачем ты вообще пошел? — выдавил Джендри. Арья видела, что парню не по себе. Низкий каменный потолок давил на него, из-за холода и сырости по лбу и щекам струился ледяной пот. — Ты же твердишь, что никому не служишь. Но ты сидишь тут, с нами, а мы вызвались осуществить план Короля.

— В пекло Королей, — в сердцах выплюнул Сандор. — В пекло их Королев. В пекло драконов. И тебя тоже в пекло. Я здесь не потому, что кому-то служу. Я просто должен выполнить свое обещание и отправить в пекло своего брата.

Арья надавила на найденный выступ и довольно улыбнулась, когда замок наконец отчетливо щелкнул.

— Наконец-то, — проворчал Пес, поднимаясь с пола.

Они прошли до конца коридора, свернули и очутились в небольшом зале с нишами, заполненными бочонками дикого огня.

— Вот дерьмо, — глухо выдавил Пес, отступая назад.

Подрик мигом потушил факел, но тусклого света самого дикого огня хватало, чтобы воображение дорисовало масштаб взрыва, если тот случится.

— Вперед, — скомандовала Арья и первой поспешила на другую сторону зала. Ей не требовался свет. Если бы в том возникла необходимость, Арья смогла бы дойти по подземельям до самого Красного Замка в темноте, пусть это и заняло бы гораздо больше времени.

Хоть когда-то Арья шла другой дорогой, была гораздо моложе и вздрагивала даже от собственной тени, девушка легко улавливала разницу, произошедшую в катакомбах Королевской Гавани. Когда-то здесь было теплее, скреблись и попискивали крысы. Теперь сколько девушка ни вслушивалась, она не различала даже приглушенного шуршания лапок и хвостов по камню, не ощущала запах тлена и разложения, будто крысы исчезли из подземелий не вчера и не месяц назад. А причиной их исчезновения стал вовсе не холод...

Внезапно среди шелеста шагов, тихого лязга и скрипа Арья уловила едва различимый всплеск далеко впереди и замерла, подняв руку в предостерегающем жесте. Тьма давно перестала быть для девушки преградой. Благодаря долгим тренировкам о том, что к ним приближается кто-то маленький и невооруженный, Арья узнала до того, как тот появился из-за поворота. Не смотря на холод снаружи, мальчик был одет в какое-то рванье и сандалии.

Мальчик уверенно приблизился, глядя только на Арью. Круглое личико с острыми чертами казалось строгим, сосредоточенным, совсем не детским. Мальчик остановился в нескольких шагах от Арьи и с молчаливой неторопливостью вгляделся в спутников девушки.

— Пташка Вариса, — прошептал откуда-то сзади Подрик, пытаясь говорить тише. Арья поморщилась, но не обернулась, чтобы приструнить оруженосца. Вместо этого она молча уставилась на мальчика. Тот, не смущенный подобным вниманием, перевел взгляд на девушку.

— Ты кто? — спросила она. — Почему ты здесь один?

Арья сунула руку в сумку и вытащила длинную полоску вяленой конины. Мальчик взял угощение, но не вцепился в него зубами, хотя в его взгляде появилось нетерпение, а посмотрел на Арью.

— Ты отведешь нас наружу? — спросила девушка. — Нам нужно попасть в город. И в замок.

Мальчик моргнул, а потом развернулся и побежал прочь.

— Эй! — басовито гаркнул Пес.

Мальчик отбежал на десяток шагов, а потом обернулся и помахал рукой, предлагая следовать за собой.

— А он не обманет? — настороженно спросила Бриенна, придержав Арью за локоть. — Кому он служит? Что, если заведет в ловушку?

— Мы можем или идти за ним, или пытаться прорваться в столицу без него, зная, что о нашем прибытии в любом случае знают, — пожала плечами Арья.

«Не сегодня, — привычно повторила про себя девушка. — Я умру, но не сегодня».

Она пропустила своих спутников вперед, намереваясь поближе рассмотреть бочки с диким огнем, прежде чем продолжить путь. Вдруг все ее инстинкты зашлись в беззвучном вопле, а волосы на затылке встали дыбом. Арья обернулась и краем глаза уловила мелькнувшую в темноте тень. Быструю, беззвучную и большую. Она шумно вдохнула, ощутив едва различимый аромат пудры, масла и ржавчины.

Будь на ее месте кто-то другой, он бы уже метался во тьме с мечом, желая раскромсать невидимого наблюдателя. Но Арья лишь немного постояла на месте, размышляя над увиденным.

Ей не почудилось. За ними следили, но не пытались навредить.

Постояв еще немного, девушка развернулась к молчаливой тьме спиной и решительно последовала за отрядом.

Королевская Гавань — ВАРИС​

Варис постоял в темноте, а после бесшумно направился прочь, используя неприметные проходы и коридоры, о которых никто не подозревал. Евнух ступал во тьме так же уверенно, как и на свету. Время от времени он использовал ключи, чтобы попасть в нужную часть лабиринта под городом.

В одном из коридоров его поджидала закутанная в драные тряпки девочка-карлица.

— Да, моя милая, — пробормотал Варис, наклонившись так, чтобы девочка смогла шепнуть ему на ухо добытые сведения.

— Превосходно, — улыбнулся евнух, выслушав карлицу. — Превосходно. Ступай.

Девочка-карлица мигом уковыляла прочь, а Варис устремился вперед.

Короткий путь привел Паука на стену, откуда он легко попал в круглую смотровую башенку. Варис передвигался осторожно, и немногочисленные стражники, несшие вахту на стенах города, не заметили его. Припав к одному из узких окошек, Паук вгляделся в воды Черноводного залива. Лед сошел и неспокойное море недовольно билось о скалы внизу.

— Час волка, — прошептал евнух. — Самое темное время.

Небо темнело в вышине, будто кто-то опрокинул над миром чернильницу. Море чуть серебрилось, искрясь пенными волнами. То тут, то там мигали светлячки — лампы на кораблях. Варис точно знал их число и то, что лишь на каждом пятом Эурон оставил людей для охраны.

— Море этой ночью шумит так, будто сам Утонувший бог помогает им, — с удовольствием пробормотал евнух и неслышно покинул башенку.

Стражники не обратили внимания на проплывшую совсем рядом тень. Как не заметили и едва различимый в шуме моря размеренный плеск — обмотанные тряпками весла раз за разом вгрызались в морскую пучину под напором верных Яре железнорожденных...

Королевская Гавань — ТЕОН​

Теон замер на берегу, слушая плеск волн о скалы. Он то и дело оборачивался, опасаясь, что стража со стен Королевской Гавани разглядит десятки шлюпок, устремившихся к кораблям, но пока не наблюдал паники.

Моряки по широкой дуге обогнули городские стены, сделав все, чтобы никто в столице не узнал о затее раньше времени. Яре не нравилось, что они вынуждены действовать ночью, как воры, но Теон настоял на том, чтобы они следовали плану. И теперь Грейджою оставалось надеяться лишь на сестру и ее железнорожденных. Этой ночью и Утонувший, и Штормовой боги оказались на стороне младших кракенов, дав им шанс обмануть Эурона.

Много дней назад Грейджои отправили людей следить за заливом и кораблями, но и после этого Теон опасался неудачи. Права Яра, порой Теону отказывала уверенность.

— Но не этой ночью, — мотнул головой кракен. — Не этой ночью. Не в час волка.

Если боги останутся благосклонны, к рассвету Яра захватит много кораблей. Если Утонувший будет щедр, наследница островов сможет увести добычу подальше, ослабив флот их с Теоном дяди.

Грейджой надеялся, что сестре удастся перебить всю охрану, но в подобный успех он почти не верил. Лишь молил всех богов, чтобы этой ночью сестре сопутствовала удача, чтобы время оказалось на ее стороне.

Теон оглядел оставшиеся на берегу шлюпки и усмехнулся:

— Утром Король Железных островов узнает, что его время подошло к концу.

Королевская Гавань — ДЖЕЙМЕ​

Джейме снился кошмар. Раз за разом он видел то перекошенное от боли, опухшее от слез лицо Королевы Рейлы, то радостно хохочущего Эйриса, то суровый взгляд Эртура Дэйна, то залитые кровью плиты в тронном зале. Чем дальше, тем больше становилось крови. Лица мелькали, Джейме одышливо хрипел, пронзая сердца людей. Пот заливал глаза, Джейме пытался стереть его, и оказывалось, что по его лицу стекают струйки крови.

Мелькавшие перед взором лица стали то и дело перемежаться лицом Серсеи. Она то хмурилась, то злилась, то довольно улыбалась. Ее зеленые глаза сверкали, и этот свет постепенно становился ярче, маревом застилая все кругом, пока даже кровь во сне Джейме не стала ярко-зеленой, как разлитый дикий огонь.

Цареубийца дернулся, захрипел и проснулся. Пот катился у него по вискам, нестерпимо чесалось в груди и болело там, куда пришлись увесистые удары стражников.

Джейме пошевелился, пытаясь принять более удобную позу, но избитое тело отвечало дергающей болью на каждое движение. До того, как воин забылся тяжелой дремой, ему казалось, что обрубок правой руки повис плетью, но теперь стало ясно, что стража не переломала Ланнистеру кости.

Металлическая перчатка валялась на гнилой соломе подле Джейме, и он едва не рассмеялся, увидев ее. Никому не понадобилась его позолоченная сталь. Но Джейме остановил себя, сообразив, что скулу подергивает болью, а на губах запеклась кровавая корка — за попытку огрызнуться воину врезали его же рукой.

Джейме вздохнул и еще немного подвинулся. Его камера была гораздо меньше той, в которой держали когда-то Тириона. Брат мог перемещаться по своему узилищу, мог спать на жестком тюфяке, набитом соломой. Джейме же достались условия немногим лучше, чем во время пленения у Робба Старка.

Шею Джейме охватывал тяжелый металлический ошейник, цепь от которого тянулась к толстой железной скобе, глубоко вбитой в камень.

Цареубийца медленно огляделся, подмечая и размер камеры, и грязную солому, и крошечное окошко, сквозь которое не проникал свет, и еще одну скобу, вбитую в стену напротив. К этой скобе был прикован сосед Джейме по камере, но в нем он не сразу узнал Бронна.

Самоуверенный жизнелюбивый наемник напоминал хорошо отбитый кусок мяса. Даже в тусклом свете из коридора, проникавшем в камеру через зарешеченное окошко, Джейме видел, как кровавая юшка медленно вытекает изо рта наемника и капает на грязную мокрую одежду.

Джейме хотел было позвать мужчину, но отвлекся на странные звуки, которые он до этого не замечал. Эхо едва доносило до воина отголоски чужой медленной песни.

Пела женщина. Сбивалась, умолкала на полуслове, раз за разом пропевала одну и туже фразу. Голос показался Джейме знакомым, но он никак не мог его узнать. Как и песню.

Вскоре Джейме стало казаться, что он слушает не пение, а плач. Слышит всхлипы и стоны. Слышит чужую боль. Чует удушающую сладость тлена.

— Что это? — спросил он, уверенный, что не узнает ответа.

— Дорнийская колыбельная, — отозвался Бронн, не поднимая головы.

Скрипнули засовы, толстая дверь беззвучно отворилась. Джейме с трудом повернул голову, разглядывая вошедшего, но не узнавая его. Над Джейме склонился округлый лысый человек и ловко отомкнул металлический ошейник.

— Вам пора, милорд, — пробормотал человек, и воин вспомнил его имена. Варис. Паук. Мастер над шептунами.

— Зачем вы здесь? — схватив евнуха за ворот неопрятного мешковатого одеяния, потребовал ответа Джейме.

— Вам пора, — повторил Варис, высвобождаясь из руки Цареубийцы.

Он подошел к Бронну, разомкнул его оковы, а после неслышно исчез.

Королевская Гавань — ВАРИС​

Выходя из камеры, Джейме Ланнистер не видел слившегося с тьмой Паука. А тот затаился, приготовившись поймать в свои сети более подходящую добычу. Когда шаги мужчин стихли, а в одной из темных камер вновь затрепетал женский голос, переполненный болью, Варис вытащил связку ключей и направился ко входу в потайные ходы. Ему еще очень многое предстояло сделать до рассвета, вплетая в чужую игру несколько своих ходов.

— В этом городе нет мира, нет закона, нет веры... В час страха люди ищут себе спасителя, — пробормотал он неторопливо и улыбнулся.​

Королевская Гавань — СЕРСЕЯ

​

Суровые зимние дни отступали, становилось все теплее, но по ночам Серсея почти не могла спать, ощущая, как лед проникает под кожу, сжимает в холодных тисках сердце. Этой ночью она вновь не спала и рассвет встретила, укрывшись несколькими шкурами. Ни жаркий камин, ни жаровни не разгоняли холод настолько, чтобы Королева смогла согреться.

Небо над городом окрасилось во все оттенки сиреневого, когда вдруг глухо возвестил о себе большой колокол на башне Красного Замка, а через несколько секунд ему ответили и остальные колокола, наполнив воздух тревожным многоголосием звона.

— Что происходит? — вскричала Серсея, вскакивая и подбегая к окну. — В чем дело?

Ей никто не ответил, даже служанки не могли попасть в спальню Королевы, если путь им преграждал Гора. Да и были ли служанки? Еду Королеве приносили безликие тени, а постель не меняли вот уже несколько дней.

— Квиберн! Квиберна ко мне!

Десница явился через несколько минут. Все это время Серсея мерила комнату быстрыми шагами, не замечая того, что ледяной пол жалит ее босые ступни.

— В чем дело? — потребовала ответа Королева. — Что происходит?

— Ваше величество, — пробормотал бывший мейстер и приблизился к Серсее.

Колокола начали трезвонить без перерыва, Королева прижала ладони к ушам и почти зарычала.

— Что происходит?

— Из залива пропала значительная часть кораблей лорда Эурона, — ответил Квиберн, — а те галеи, что стояли в гавани… и даже шлюпки… на рассвете охватил огонь.

— Что?!

— Ваше величество, — пробормотал десница, подбирая туфли Серсеи и опускаясь на колени, чтобы лично обуть женщину.

— Как вы допустили? У нас из-под носа увели почти весь флот! Почему это не обнаружилось сразу?

— Ночью была гроза, мало кто мог что-либо заметить в такую погоду.

— Вы заверили меня, что переманили на свою сторону пташек Вариса, но умудрились прозевать подобное, — зло прошипела Серсея. — И вы называете себя десницей? У вас из-под носа увели корабли!

Позволив одеть вторую туфлю, острым носком туфли Серсея мстительно пнула Квиберна в бок, вымещая на нем всю свою злость. Внезапно Гора, до этого стоявший неподвижно, переступил с ноги на ногу и чуть подался вперед. Серсея сжалась, но мигом преодолела страх и ледяным тоном велела:

— Ступайте и разузнайте, кто это сделал. Я хочу знать. И хочу, чтобы это был первый и последний раз, когда вы меня подвели.

— Да, ваше величество, — пробормотал Квиберн, кланяясь Королеве.

Колокола продолжали тревожно звонить, но совсем скоро к этому звону стал примешиваться гул, от которого Серсея отвыкла за последние месяцы. Дернувшись, как от удара, она вскочила и бросилась к занавешенным окнам. Быстро запуталась в слоях материи и бессильно застонала. Потом собралась, прорвалась на балкон и глянула вниз.

Улицы Королевской Гавани медленно, но неотвратимо заполнялись людьми. Люди гомонили, жались друг к другу и спешили прочь от холма Эйгона, на котором возвышался Красный Замок.

— Квиберн! — заорала Серсея. — Квиберн.

— Ваше величество, в столице паника, — сообщил десница, появляясь в покоях Королевы.

— Что происходит?

— Я не знаю, ваше величество, — сконфуженно ответил бывший мейстер.

— Где ваши пташки? Почему я обо всем узнаю последней? Что в следующий раз? Вы сообщите мне, что враг у ворот, но вы его прозевали?

Квиберн не ответил, просто молча удалился. Серсея топнула ногой, подошла к столу и до краев наполнила высокий бокал. Она попыталась пить, но звон разрывал уши. Хотелось его хоть чем-нибудь заглушить. Зарычав, Королева швырнула бокал в стену. Стекло тонкой работы разлетелось на тысячи мельчайших осколков, а вино брызнуло на стену и пол, как кровь из раны.​

— Слуги! — заорала Серсея.

Она не заметила, как вошла одна-единственная тень, со страхом посматривая на высившегося у стены Гору. Не запомнила, как служанка помогла облачиться в черный бархат и соболиные меха. Не ощутила, когда чужие холодные руки опустили на голову ободок короны. Все мысли Серсеи занимал лишь трон в тронном зале. Ей хотелось вбежать туда и сесть на холодное неудобное сидение.

По коридорам Серсея почти бежала, наплевав на собственный статус. Гора шумно шагал следом, готовый в любой миг защитить Королеву от опасности. Но опасности не было. Никто не заступил Королеве дорогу, никто не замер, желая склонить голову перед владычицей. Коридоры Красного Замка пустовали, словно и стража, и слуги попрятались.

— Трусливые мыши, — прошипела себе под нос Серсея. — Сорняки, годные лишь на то, чтобы вырвать вас с корнем.

Она толкнула незапертые двери тронного зала и влетела внутрь, но тут же остановилась, неверяще глядя на того, кто посмел занять ее место.

— Что вы здесь забыли, лорд Эурон? — ледяным тоном уточнила Королева, глядя на умостившегося на троне кракена.

— Пытаюсь понять, так ли удобен этот трон, раз все желают на нем посидеть, — рассмеялся железнорожденный, не заметив того, что Серсея не пожелала называть его в соответствии с нынешним титулом, и отсалютовал Королеве кружкой.

— Это мой трон, — все тем же тоном напомнила Серсея, подступая ближе. — Я Королева Семи Королевств.

— Я так не думаю, — ухмыльнулся Эурон, хлопнув себя по ноге плоской стороной длинного топора. — Прямо сейчас в городе заправляют мои люди. И в гавани стоят мои корабли. Если я захочу, — а я захочу! — то уже к вечеру жители коронуют меня своим Королем, а тебе, дорогая женушка, останется лишь ублажать меня в постели. Если я этого захочу. — Эурон без прежнего подхалимства взглянул на Серсею. — Или заставлю тебя просто подливать мне вино.

— Уверен, что у тебя хватит сил захватить мой город и отобрать мой трон? — стараясь ничем не выдать свою панику, усмехнулась Серсея. — Корабли? Как давно ты смотрел в море? От твоих кораблей мало что осталось.

Эурон изменился в лице. Улыбка сползла с его губ. Он оскалился и рванул к Серсее, нацелив на нее топор, но Гора заступил ему дорогу и как пушинку откинул железнорожденного в сторону.

— Выметайся! — довольно проорала Серсея. — Если хочешь, чтобы после я не велела отрубить тебе голову, то иди и защищай мой трон.

Эурон сплюнул кровавый сгусток на пол, оскалился, но не стал делать новой попытки напасть. Сощурившись, он выбежал из тронного зала.

Серсея перевела дух и взглянула на Железный Трон. Бледный утренний свет проникал сквозь высокие окна и в этом свете трон казался чуть алым, цвета кирпичей Красного Замка. Едва переставляя ноги, Королева приблизилась к трону и опустилась на него, намертво вцепившись в подлокотники.

— Я Королева, — прошептала она, глядя перед собой. — Я Королева.