Волшебники (джен)

Хронология

2 мая 1998 — Битва за Хогвартс

26 декабря 2003 — свадьба Гарри и Джинни

21 июня 2004 — избрание Рона главой гильдии магических ремесел

17 июля 2005 — рождение Джеймса Сириуса Поттера

2006 — 4 января: рождение Розы Грейнджер-Уизли, 14 июня: Альбуса Северуса Поттера

2008 — 16 мая: рождение Лили Луны Поттер, 28 июня: Хьюго Грейнджер-Уизли

Декабрь 2009 — назначение Гарри главой Аврората

30 июня 2011 — открытие Музея Магии

Действия в главе разворачиваются: с 28 апреля по 22 декабря 2014

Дженис Давенпорт взяла отпуск после трёхнедельного перерыва, который ей предоставили для восстановления после серьёзного ранения, полученного во время сорванного нападения на матче по квиддичу.

В понедельник после возвращения она сразу же направилась в кабинет, который Гарри делил с заместителем. Поприветствовав своих начальников, она положила на стол командира авроров документ.

— Что это? — встревожился Гарри, заметив ее серьёзное выражение лица.

— Моя отставка, — тихо ответила она. — Я поняла, что устала. Проработав аврором более тридцати лет, хочу насладиться остатком жизни.

— Тебе не обязательно работать в поле, если ты не хочешь, — возразил Гарри. — Твой опыт бесценен, даже на менее опасной должности.

Он взглянул на Станисласа, который успешно адаптировался после травмы, сделавшей его инвалидом.

— Гарри, я собираюсь жить во Франции. Я выхожу замуж за Пьера. Нам надоело жить врозь.

— Выходишь замуж? Но я думал, что он...

Чтобы не смущать её, Гарри не стал напоминать о его прежнем семейном статусе.

— Сейчас он разведен, — объяснила она. — И тоже собирается уйти в отставку. Мы планируем открыть тренировочный центр дуэлянтов. Будем готовить спортсменов и тех, кого захочет подготовить Министерство магии Франции — шассеров или полицейских. Если хотите, присылайте своих учеников, — она улыбнулась. — Наконец-то у нас будет нормальный рабочий день, и мы будем вместе каждый вечер без ночных смен. Это то, чего мы хотим.

Гарри пытался найти аргументы, чтобы удержать одного из лучших сотрудников, но осознал, что Дженис достаточно послужила обществу. Он понимал её желание уйти в отставку.

— Мне остаётся только поздравить вас с предстоящей свадьбой и пожелать успехов в новом деле, — сказал он наконец.

— Спасибо, Гарри.

Станислас тоже поспешил поздравить её.

— Где вы собираетесь жить?

— Мы подыскиваем дом в баскских землях, с большим сараем, который можно будет использовать как спортзал. Хочу жить не слишком далеко от маггловской деревни, но достаточно изолированно, чтобы можно было спокойно аппарировать.

— Каминная сеть тоже удобная и незаметная вещь, — заметил Гарри, вспоминая фальшивый автомобиль, установленный у дома Рона и Гермионы, служивший точкой отправления и прибытия.

— Мы подумаем об этом!

Затем Дженис отправилась прощаться с коллегами. Поскольку её отсутствие затянулось на месяц, Гарри уже перераспределил её дела. Августин Долохов, которого она обучала, теперь работал с Альбертом Хартсом и Оуэном Харпером над разоблачением подпольных сетей.

Прошло уже десять лет с тех пор, как Августин присоединился к аврорам. Никто из коллег больше не называл его по фамилии. Он спокойно воспринимал подозрения и размышления, которые вызывала его фамилия, и быстро переходил к делу.

Он был женат и имел маленького сына. Его жена, магглорожденная ведьма, согласилась носить фамилию Долохов из любви к мужу, хотя и осознавала её тяготы. Августин был ей за это очень благодарен.

— Без Дженис будет странно, — заметил Гарри Станисласу.

— Ожидаются и другие отставки, — ответил тот. — Малдун и Хобдей уже не в расцвете сил. Как и Хипворт и Хартс. Я бы тоже задумался об отставке, если бы ты не предложил мне эту должность, не требующую физических усилий и лишних офисных часов.

Избавление от Малдуна, с которым он не ладил, не очень беспокоило Гарри. Однако уход четверых старших авроров, чей возраст приближался к шестидесяти, мог создать значительный вакуум, который было бы трудно заполнить.

— Может, сообщим в Хогвартс, что у нас открываются вакансии? — предложил он Причарду.

— Было бы разумно, — согласился тот. — До начала нового учебного года в сентябре ещё два месяца. Этого времени должно хватить, чтобы дать детям возможность обдумать предложение.

* * *

За две недели до того, как Тедди и Виктуар вернулись из Хогвартса на летние каникулы, Невилл Лонгботтом пережил тяжелый удар судьбы. Год назад его мать умерла от истощения, и вот теперь его отец сбежал из-под присмотра медперсонала и вышел на улицу. Далеко он не ушёл, и через час его подобрали. Но годы без прогулок ослабили его, и несмотря на относительно мягкую июньскую погоду, он подхватил пневмонию и умер через неделю. Услышав эту новость, бабушка Невилла, Августа, упала в обморок и скончалась через три дня, не приходя в сознание.

Гарри с грустью и беспокойством за Невилла отправился на двое похорон подряд. Он представлял, как страдает его бывший однокурсник, но чувствовал себя бессильным облегчить его горе и чувство утраты.

Профессор МакГонагалл оставила своих учеников, которым предстояло всего через несколько недель сдавать выпускные экзамены, чтобы отдать последние почести своему однокурснику. По просьбе Невилла она произнесла трогательную похоронную речь, рассказав о молодой женщине, полной мечтаний, о её браке, печально прерванном ранним вдовством, о потере сына и о той огромной любви, которую она питала к своему внуку. Она описала, как за грубыми словами скрывалась огромная нежность к Невиллу, словно она боялась, что, признав свои чувства, навлечет на него ещё больше несчастий.

На обоих похоронах было много людей. Если первые годы обучения в Хогвартсе для Невилла были одинокими, то его стойкость и мужество в Год Тьмы раскрыли его, и впоследствии он поддерживал связь со многими однокурсниками. Его также очень ценили коллеги-гербологи, которые осыпали цветами могилы умерших. Невилл находил утешение у своей жены Ханны и их двоих детей, четырёх и шести лет.

— Я только сейчас осознала, что из-за работы на Кубке мира по квиддичу мне придётся пропустить два летних месяца с родителями, — вздохнула Джинни, когда они ехали домой.

— Они в порядке и будут рядом, когда ты вернёшься, — попытался успокоить её Гарри. — Кстати, почему бы нам не присоединиться к вам? Уверен, мальчики с удовольствием посмотрят матч Кубка мира.

— Отличная идея, милый!

* * *

Большая часть семьи отправилась в Южную Америку. Артур, который быстро уставал, не хотел ехать, а Молли не видела смысла в поездке. Они остались в Англии, чтобы присматривать за детьми, которые были слишком малы для путешествия.

Флер и Андромеда тоже остались. Они должны были присматривать за Музеем магии, который привлекал много посетителей во время летних каникул. Билл, конечно, поехал бы, но его работа на лето не позволяла оставить клиентов.

— Трансляция из магивизоров начнётся только через четверть часа, — попытался утешить Билла Рон за несколько дней до отъезда Джинни и за две недели до того, как остальные должны были присоединиться.

— Как это возможно? — спросила Андромеда.

— Журналисты, отвечающие за передачу воспоминаний, будут работать втроём, сменяя друг друга каждые тридцать минут или около того. Пока один из них смотрит матч, остальные передают воспоминания с комментариями, а Омут отправляется в страну по международному портключу. К тому времени, как вы посмотрите последовательность, прибудет следующая. Это почти то же самое, как если бы вы смотрели матч в прямом эфире.

— Если все, кто не смог поехать в Патагонию, захотят посмотреть матч, у вас будет большая толпа, — заметил Гарри.

— Мы можем дублировать содержимое Омутов, так что у нас будет несколько одновременных трансляций, — сказал Джордж. — Пять для первых матчей, десять для четвертьфиналов и двадцать для финала, если мы пройдём квалификацию.

— Это замечательно! — восхищённо воскликнула Молли.

— Я свожу вас туда, — пообещал Билл детям, которые были разочарованы, что не смогут поехать.

— Что-нибудь слышно о Джинни? — спросила Флер у Гарри.

— Она благополучно добралась и уже завтра начнёт публиковать свои первые интервью. Она уже встречалась с Виктором Крамом, он всё ещё играет за Болгарию.

— Здорово, ты сможешь увидеться с ним, когда поедешь.

— Очень на это рассчитываю!

* * *

Начало лета прошло спокойно. В Аврорате не было крупных дел, что позволяло Гарри работать в умеренном темпе и предоставлять отпуска своим подчинённым. Вместе со Станисласом они рассмотрели около пятнадцати заявлений. В итоге они не стали ограничиваться Хогвартсом и опубликовали в «Ежедневном Пророке» небольшое объявление, приглашающее всех, кто хотел поступить в предыдущие годы, сделать это. Желая омолодить свои ряды, они ограничили приём волшебниками в возрасте от восемнадцати до двадцати шести лет.

За неделю до отъезда Гарри они отобрали десять кандидатов. Трое были из Хогвартса, трое из магической полиции и двое разрушителей проклятий. Кроме того, среди них был ученик целителя и человек, который, вероятно, только что вернулся из долгого кругосветного путешествия.

Для проведения собеседования Гарри заручился помощью Станисласа и Примроуз Дагворт. Он колебался между ней и аврорами нового поколения — Алисией или Анджелиной, но в итоге выбрал опыт. Примроуз хорошо приспособилась к новым процедурам и отлично обучила доверенных ей стажеров.

Трое выпускников Хогвартса имели весьма романтическое представление о роли аврора, полной преследований и дуэлей. Гарри говорил с ними об уликах, бумажной работе и методах расследования. Только один из них смог задать соответствующие вопросы и приспособиться к тому, что говорил Гарри.

Трёх полицейских Гарри знал по субботним утренним тренировкам. Двое из них были достаточно подготовлены и могли пройти специальную подготовку по борьбе с тёмной магией, предназначенную для авроров. Та, что только что закончила обучение на колдомедика, горячо отстаивала свою точку зрения, утверждая, что быть аврором всегда было её призванием, но из-за отсутствия вакансий в год окончания Хогвартса она выбрала другой путь.

Путешественник показался им интересным из-за своего любопытства и изобретательности: он несколько месяцев жил без волшебной палочки среди магглов, чтобы посмотреть, как они справляются. На протяжении всего путешествия он останавливался у местных жителей, зарабатывая достаточно, чтобы прокормить и приютить себя и оплатить транспорт, на котором он добирался из одной страны в другую. Путешествие по разорённым войной землям заставило его захотеть сражаться вместе с аврорами.

Трое разрушителей проклятий обладали необходимыми магическими знаниями, но Гарри, которому иногда требовались услуги представителей их профессии, знал, что их работа отличалась большой самостоятельностью и компетентностью. Ему нужны были люди, умеющие работать в команде и обладающие хорошими психологическими навыками. Трое авроров опрашивали их, пытаясь определить, смогут ли они приспособиться к требованиям команды.

После отсева двух выпускников Хогвартса, которые показались им слишком беззаботными, двух разрушителей проклятий, которые, по их мнению, не вписывались в коллектив, и одного полицейского, который не соответствовал требованиям, у них осталось шесть кандидатов, хотя они планировали принять только четверых.

— Мы могли бы взять еще одного или двух стажеров, — предложил Гарри.

— Но мы договорились с казначейством только о четырех должностях, — заметил Причард. — Лучше распределить набор по времени и принять еще одного через несколько лет.

— Прежде чем брать двух полицейских, нам нужно оценить последствия, — добавила Примроуз. — Поттер, ты же не хочешь, чтобы одного из твоих людей переманили после обучения. Командиру Уотчоверу это не понравится.

— Она права, — согласился Станислас. — Если создадим впечатление, что подыскиваем молодых полицейских, некоторые из них, ожидая вакансии у нас, могут пойти на службу, что приведет к разочарованию и напряженным отношениям с Уотчовером.

— Значит, вы предлагаете не брать никого из магической полиции, когда мы только что открыли набор для всех? Вернемся к старой процедуре, ограничиваясь выпускниками Хогвартса?

— В этом году у нас только один подходящий кандидат, — напомнила Примроуз.

— Согласен, — сказал Гарри. — Тогда рассматриваем всех, кроме кандидатов из магической полиции.

— В таком случае давайте ограничимся Иленой Растрик, — предложил Станислас. — Ей двадцать шесть, и она уже восемь лет в магической полиции. Если приходится ждать восемь лет ради маленького шанса попасть в авроры, это не карьерный план для восемнадцатилетних. Мы можем сказать об этом Уотчоверу.

— Можем сообщить ему о трех кандидатах, не раскрывая имен, и сказать, что хотим принять их, — размышлял Гарри. — Когда он возразит, скажем, что ограничимся одним человеком, и не самым младшим, чтобы не создавалось впечатление, что магическая полиция — это стажировка перед тем, как стать аврором.

— Хорошая тактика, но это не помешает ему попросить что-нибудь взамен, — предупредил Причард.

— Логично. Мы так или иначе отплатим за услугу, — решил Гарри. — Все согласны насчет Растрик?

— Она отличный дуэлянт с хорошим пониманием ситуации и тактическими способностями. Она станет хорошим аврором, — согласилась Примроуз.

— Согласен, — подтвердил Станислас. — А что насчет колдомедика?

— Она будет неоценима при первом осмотре трупов, — возразил Гарри. — И сможет проводить для нас некоторые более технические анализы, чтобы не обращаться в Мунго.

— Но есть одна вещь, которая меня озадачивает, — призналась Примроуз. — Исцелять или насылать парализующие чары, чтобы остановить кого-то, — это не совсем одно и то же. Разве не противоречиво вот так переходить с одной работы на другую?

— Причинять боль — не наша цель, — заметил Станислас. — Мы делаем это только при необходимости. Наша цель — защита, а это близко к целительству. Колдомедики тоже сталкиваются с жестокостью, борются со смертью и болезнями. С психологической точки зрения это схожие профессии. Не говоря уже о безумных часах работы и дежурствах.

— Согласна, — признала Примроуз. — Снимаю свои возражения.

— Я тоже не против, — поддержал Гарри. — А что насчет путешественника?

— Я понимаю, откуда идут вами сомнения насчет разрушителей проклятий: они действительно менее склонны заниматься бумажной работой и сообщать о своих инициативах, — начала Примроуз. — И не хочу критиковать, но с новым судебным законом мы тратим на это много времени.

— Не могу этого отрицать, — признал Гарри.

— С другой стороны, я бы хотел отправить этого путешественника к Фосетту, — вмешался Причард. — Для международных расследований он будет хорошим наблюдателем, способным слиться с фоном, куда бы его ни послали.

Гарри посчитал это отличной идеей. Через Станисласа, который присылал ежемесячные отчеты, он время от времени получал сведения от Дэйва Фосетта, их бывшего командира, который вступил в Международную конфедерацию авроров.

— Да, вы правы, там его навыки пригодятся лучше всего. Он может работать автономно несколько недель и вернуться к нам с тонной информации.

— Остается только разрушитель проклятий, — продолжил Станислас. — Он меня убедил.

— Мне тоже кажется, что он очень хорош, — добавила Примроуз.

— Я оставлю это на ваше усмотрение, — решил Гарри.

— Отлично, — заключила Примроуз. — Итак, подведем итог: у нас две девушки и два парня в возрасте от восемнадцати до двадцати шести лет, все из разных слоев общества. Звучит неплохо.

— Теперь осталось только отправить письма, договориться с Уотчовером и порекомендовать Фосетту нашего путешественника, — добавил Гарри.

— Все должно быть улажено к твоему возвращению из Южной Америки, — улыбнулся Причард.

* * *

Гарри вернулся в последнюю неделю августа. Он подвел итоги всех текущих расследований, составил расписание на новый год и реорганизовал рабочие пары, чтобы ввести в них четырех новых стажеров. Вместе со Станисласом они решили назначать наставников из поколения авроров, поступивших в школу одновременно с Гарри, а не самых старых. Так Оуэн, Симус, Алисия и Анджелина стали наставниками. Гарри вызвал их к себе, чтобы сообщить о повышении и убедиться, что они готовы взять на себя такую ответственность. Все они согласились без колебаний.

Как когда-то поступил Фосетт, Гарри спустился в Атриум, чтобы поприветствовать своих новых подчинённых. Илена Растрик прибыла с широкой улыбкой на лице и сразу пожала руку своему новому командиру, явно желая приступить к обязанностям. Самый молодой стажер Каэлин Флюм был заметно впечатлен и с трудом сдерживал волнение. Колдомедик Алтея Синтол была расслаблена и с любопытством оглядывалась вокруг. Разрушитель проклятий Дайо Олоба оказался веселым парнем, успевшим рассказать пять анекдотов до того, как они добрались до лифтов.

Вечером Гарри остался с Оуэном, он только этим утром вернулся с отпуска. Он поинтересовался самочувствием Элоизы и их маленькой дочки, которой через две недели должно было исполнится пять лет.

— У них все замечательно, спасибо, — ответил Оуэн не самым веселым тоном.

— А как остальные? — решил спросить Гарри.

— Не спрашивай, мои родители в тяжелом состоянии, — признался Оуэн.

— Что происходит?

— Это сестра, — взорвался Оуэн. — Знаешь последние новости? Она ждет ребенка!

Гарри кивнул, стараясь сохранять самое нейтральное выражение на лице. Насколько он знал, Шалин Харпер не была замужем. Последнее, что он слышал, что она живет в Китае и занимается изучением драконов, а именно вид китайский огненный шар. С другой стороны, вопрос рождения детей был деликатным для Оуэна и его жены Элоизы. Они оба надеялись иметь большую семью, но у них возникли трудности с зачатием дочери, и второго ребенка у них не было. Гарри понимал, как беременность незамужней сестры Оуэна может их расстроить.

Оуэн продолжал, явно испытывая потребность выговориться:

— Она говорит, что хочет воспитывать ребенка сама, потому что не любит его отца настолько, чтобы строить с ним совместную жизнь. Он предлагал ей деньги, но никогда не хотел ребенка, и она не имеет права навязывать его ему. Неужели она не могла подумать об этом раньше? Неужели она думает, что это легко — заботиться о ребенке, следить на протяжении всего детства и юности? И какое право она имеет лишать его отца?

— Ты знаешь, кто он? — спросил Гарри, стараясь сохранять нейтральный тон.

— По ее словам, нам не нужно знать, кто он, потому что он больше не будет участвовать в их жизни, — раздраженно ответил Оуэн. — Я предполагаю, что он женат, и она не хочет скандала.

— Может быть, он китаец, и его культура слишком отличается от нашей, чтобы она захотела строить с ним жизнь, — предположил Гарри.

— Это тоже возможно. Скоро увидим, — заключил Оуэн практичным тоном.

В волшебном мире этническая внешность не имела такого значения, как в маггловском. Основным стремлением было избегать смешения с магглами, поэтому волшебники предпочитали жениться на иностранках, а не на магглах, чтобы избежать эндогамии. В результате английское волшебное сообщество отличалось большим разнообразием цветов кожи. Однако строгие культурные нормы требовали подчинения местным магическим традициям. Магия, практикуемая в Англии, значительно отличалась от той, что использовалась в Африке, Азии или Южной Америке. Иммигранты должны были отказаться от своих методов и отправлять детей в Хогвартс для обучения местным правилам. Для некоторых волшебников было удивительно узнать из музея Джинни, что эта иммиграция значительно обогатила английскую магию на протяжении веков.

— В любом случае, — продолжал Оуэн, — мои родители плохо это воспринимают. Они даже попросили меня начать расследование, чтобы выяснить, кто этот чертов отец, представляешь?

— Скажи им, что твой командир отказывается отправлять тебя в Китай, — ответил Гарри с улыбкой.

— Да, так и скажу, — прорычал Оуэн. — Насколько нам известно, он — маггл, хотя она не захотела в этом признаваться.

— Они не будут против? — спросил Гарри, заметив, что чистота крови становилась все менее важной даже в традиционалистских семьях.

— Лет десять назад их бы это беспокоило, — признал Оуэн. — Но теперь, когда Шалин за тридцать, они готовы принять любого мужчину, который наденет ей на палец кольцо.

Гарри знал от своего друга, что Шалин уже давно и прочно укрепилась в своей любви к драконам, к большому огорчению родителей. Они считали, что работа в заповедниках слишком опасна и недостаточно женственна. Чтобы успокоить их, Шалин согласилась продолжить учебу и поступила на курс магозоологии, не упомянув о том, что будет иметь возможность изучать магических существ. Затем она воспользовалась всеми преимуществами студенческого обмена, что позволило ей путешествовать и проходить практику с драконами, сохраняя возможность построения карьеры преподавателя или исследователя.

По словам Оуэна, Харперы были разочарованы, что она уехала так далеко, но Шалин регулярно приезжала в гости. Оуэн, обученный обнаруживать скрывающие заклинания, подозревал, что она прячет ожоги и чаще общается с драконами, чем признается. Он не говорил об этом родителям, чтобы не тревожить их. Они уже и без того были сильно расстроены решением Шалин воспитывать ребенка в одиночку.

Гарри подумал, что через десять лет родители, вероятно, будут рады появлению внука, даже если он родится вне брака. Но он держал эти мысли при себе. Он знал, что Оуэн переживает из-за того, что у его родителей нет внука, который мог бы передать фамилию Харпер. Кроме того, если ребенок Шалин окажется мальчиком, станет ли это облегчением для Оуэна или добавит ему моральных терзаний?

— Я уверен, что твоя сестра думала о благополучии ребенка и выбрала лучшее для него, — заверил Гарри друга. — Судя по тому, что ты мне рассказывал, у нее есть голова на плечах. Она смогла реализовать свои амбиции и не совершила ни одной явной ошибки в жизни, не так ли?

— Да, это правда, — признал Оуэн более спокойным голосом. — Полагаю, я привыкну к этому, и мои родители тоже. В конце концов, это ее жизнь.

* * *

Этой осенью в Хогвартс отправились не только Тедди и Виктуар, но и Доминик, которая пошла на первый курс.

Тедди был назначен старостой Хаффлпаффа. Молли испекла специальный торт в его честь. Андромеда была очень горда, что внук стал старостой, но Гарри знал, что она предпочла бы видеть у него более высокие оценки.

Теперь в доме Билла и Флер остался только маленький Луи, и ему было трудно привыкнуть к одиночеству. По совету Молли, которая была близким доверенным лицом своих внуков, Джеймс, Альбус и Роза, будучи практически ровесниками, стали постоянными гостями на выходных в коттедже «Ракушка».

Джинни очень понравилось летом работать спортивным корреспондентом «Ежедневного Пророка», и она хотела продолжать в том же духе. Газета высоко оценила её репортажи и предложила годовой контракт, который она подписала после обсуждения с Гарри. Она беспокоилась, что частые отъезды сделают её плохой матерью для Лили, которой было всего шесть с половиной лет, а также для Джеймса и Альбуса, которым исполнилось восемь и девять лет соответственно. Но Гарри заверил её, что позаботится о детях и будет стараться возвращаться домой пораньше, если ей придётся уезжать. Кроме того, всегда можно было рассчитывать на помощь Молли.

Срок полномочий Рона истекал в октябре. Младший из братьев Уизли был вновь назначен Мастером Гильдии почти без споров.

* * *

Осень пролетела незаметно, и вскоре наступили рождественские каникулы. Студенты вернулись из Хогвартса. Доминик была в восторге от своего дебюта в волшебной школе: она быстро влилась в жизнь факультета Хаффлпафф. Крестник Гарри, который считал себя ответственным за младших членов семьи, помог ей быстро освоиться в замке и среди его обитателей.

Через два дня после их возвращения, в конце рабочего дня Гарри заканчивал перечитывать дело, которое должен был представить Визенгамоту на следующее утро, когда в его кабинет постучал Энтони Голдштейн.

— У меня тут молодой человек, который говорит, что у него есть информация об убийстве, но он хочет говорить только с вами, командир.

Гарри заколебался. Станислас уже ушёл, а он не хотел опаздывать на ужин, на который были приглашены также Андромеда с Тедди. Он подумал, не доверить ли посетителя Энтони, который дежурил в ту ночь. Но если пришёл свидетель, значит, дело серьёзное, а анонимные письма редко приносили важную информацию.

— Хорошо, — вздохнул он.

Энтони отошёл в сторону, пропуская молодого человека лет шестнадцати-семнадцати. Гарри показалось, что он его знает, но не смог вспомнить имени. Он пригласил его сесть напротив себя:

— Присаживайтесь, мистер...

— Гримстоун, — ответил подросток таким тоном, словно бросал вызов. — Бенджамин Гримстоун.

Гарри вздохнул. Дело было почти десятилетней давности, но воспоминания о нём преследовали его годами. Он постарался сохранить бесстрастное выражение на лице.

— Вы действительно пришли дать показания об убийстве?

Молодой человек молча покачал головой, а затем сказал:

— Мне семнадцать. Я уже совершеннолетний. Я хочу знать, почему меня забрали у родителей.

Между ними воцарилось молчание, пока Гарри размышлял, как ему ответить.

— Полагаю, у вас есть опекун, — сказал он наконец. — Вы не говорили с ним об этом?

— Он сказал, что мне нечего об этом знать, что так будет лучше для меня, и это достаточная причина! Но я имею право знать! Я уже совершеннолетний!

— Я понимаю, что вы задаетесь вопросами, — мягко сказал Гарри, — но скоро вы поймёте, что ответы редко приносят покой. Обычно они приводят к новым вопросам, на которые ещё сложнее ответить.

Смесь гнева и отчаяния в глазах молодого человека напомнила Гарри сцену в разрушенном кабинете директора Хогвартса. Он разрывался между желанием принести немного спокойствия этому молодому человеку и стремлением защитить его от тяжёлой реальности.

Он принял решение. То, что Дамблдор намеренно скрыл от него, причинило Гарри много боли в свое время.

— Хорошо, я расскажу тебе, что знаю, — уступил Гарри, не заметив, как перешёл на фамильярное «ты». — В конце концов, большинство фактов можно найти в газетах того времени. Ты не пробовал их поискать?

— В газетах? — изумился Бенджамин. — Неужели всё было настолько серьёзно?

— Моё участие придало делу дополнительный вес, — объяснил Гарри. — Но предупреждаю: даже у меня нет всей информации, которую ты ищешь, и тебе придется смириться с тем, что ты уйдешь отсюда с новыми вопросами.

Выражение лица молодого человека немного успокоилось, хотя он всё ещё был настороже.

— Это было около десяти лет назад в 2004 году, — начал Гарри. — Нам позвонили из больницы Святого Мунго, куда тебя привезли, сказав, что ты упал в кусты Грифтут, но твои раны насторожили целителя, который тебя лечил. Я сразу распознал следы темного проклятия.

— Непростительного? — спросил юноша.

— Нет, не непростительного. Проблема была в том, — продолжил Гарри, — что для лечения нам пришлось стереть все следы магии, и у нас не было ни малейшего представления, кто это с тобой сделал. Было очевидно, что мы не можем вернуть тебя родителям, которые явно солгали о том, что произошло. Поэтому было проведено судебное разбирательство, в ходе которого мы доказали, что ты пострадал от темного проклятия и что тебе лучше сменить дом. К кому тебя отправили? — спросил он.

— К кузену моего отца. У него и его жены ещё двое детей.

— Они хорошо о тебе заботились?

— Да, — тихо ответил Бенджамин. — Но мне всё равно нужно знать.

— Я понимаю, — сказал Гарри. — Невыносимо, когда другие знают больше о том, что так близко твоему сердцу.

Бенджамин кивнул, явно довольный тем, что Гарри его понял, но этого было недостаточно:

— Кто наслал на меня это проклятие? — настаивал он. — Это был отец? Или мама?

Гарри вспомнил разговор с их адвокатом Джоном Белинским, состоявшийся через несколько месяцев после суда.

— У нас были некоторые предположения касательно их виновности, — осторожно сказал он, — но мы так и не нашли никаких доказательств. Единственное, в чём мы были уверены, это то, что они солгали, либо чтобы защитить себя, либо чтобы защитить кого-то другого. Поэтому их лишили права воспитывать тебя, но они не получили никакого приговора.

— Но почему они так поступили? Что я сделал, чтобы заслужить такое обращение? — заплакал юноша, на лице которого теперь читалось смятение.

— Нет никакого оправдания тому, что ребёнок пострадал от темного проклятия, — сказал Гарри. — Никто не имел права так поступать с тобой.

Бенджамин опустил взгляд на свои руки, которые он нервно сжимал.

— Я предупреждал тебя, что мои ответы приведут к новым вопросам, — мягко напомнил ему Гарри.

— Я так хотел узнать, что произошло на самом деле, — пробормотал он.

— На самом деле ты знаешь правду, — напомнил ему Гарри. — Тебе было семь лет, ты был достаточно взрослым, чтобы понимать, кто и при каких обстоятельствах накладывал на тебя чары. Разве ты не помнишь?

Тот удручённо покачал головой.

— Думаю, в глубине души ты понимаешь, что без этого знания тебе будет лучше, — сказал Гарри. — Иногда уверенность бывает более мучительной, чем незнание.

Бенджамин как-то странно хмыкнул.

— С другой стороны, мне интересно, задавал ли ты правильные вопросы, — продолжил Гарри.

Его собеседник поднял на него глаза.

— Ты хочешь знать, повлияет ли то, что произошло в прошлом, на твою дальнейшую жизнь, — пояснил Гарри. — Я отвечу, что ты сам должны позаботиться о том, чтобы этого не произошло. С тобой плохо обращались, твои родители были очень неправы, это факт. Но это не должно помешать тебе стать хорошим человеком.

— Так же говорит мой приёмный отец: прошлое осталось позади, главное — настоящее и будущее. Но я так не считаю! Прошлое есть, и мне нужно знать его, чтобы познать себя!

— Ты прав. Прошлое может всплывать в те моменты, когда ты этого не ожидаешь, — предупредил Гарри. — Иногда ты не понимаешь, почему ведёшь себя странно или почему ситуация кажется невыносимой. Но ты справишься с этим, если у тебя будет достаточно планов на будущее и много любящих людей вокруг, чтобы пережить это.

Бенджамин не выглядел убеждённым.

— Я говорю это не для того, чтобы преуменьшить то, что с тобой случилось, — заверил его Гарри, — а потому что я сам прошёл через нечто подобное и справляюсь неплохо.

— С вами жестоко обращались родители? — недоверчиво спросил юноша.

— Те, кто воспитывал меня после их смерти, — поправил Гарри, понимая, что избежать правды не удастся. — Меня не били, это правда, но в течение десяти лет меня никто не любил. Со мной обращались как с обузой и иногда запирали за ошибки, которые я не совершал. Потом я поступил в Хогвартс, завёл друзей и встретил семью, которая сделала всё возможное, чтобы я почувствовал заботу и любовь. Это не заменит мне погибших родителей и не сотрёт того, что пришлось пережить, но это уже было огромным плюсом. Сегодня я счастлив со своей женой и детьми. Это единственное, что имеет значение.

Наступило долгое молчание, которое Гарри уважал. Наконец Бенджамин разжал сцепленные руки и вытер их о мантию. Он встал и смущённо сказал:

— Простите, что побеспокоил вас своими проблемами, мистер Поттер. Спасибо, что приняли меня.

— Вовсе нет, — заверил его Гарри, вставая, чтобы проводить к выходу. — Ты можешь приходить в любое время, если у тебя возникнут вопросы или понадобится совет. Иногда полезно поболтать с незнакомцем. В обмен на это я прошу тебя не распространяться о том, что я тебе рассказал. Моё детство никого не касается, и я не хочу читать о нём в газетах.

Подросток торжественно кивнул и двинулся к двери. Переступив порог, он резко остановился и, не оборачиваясь, спросил:

— Вы простили тех, кто плохо с вами обращался?

Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы ответить:

— Я простил кузена, потому что он действительно сожалел о своём поведении в то время и находился под влиянием родителей. Но мои тётя и дядя никогда не проявляли ни малейших угрызений совести, и, думаю, я до сих пор держу на них обиду. Но у меня нет желания мстить. Мне достаточно просто не видеть их. Они больше не часть моей жизни.

Молодой человек кивнул и ушёл, не сказав больше ни слова. Гарри опустился в кресло, размышляя, так ли безразличны ему Вернон и Петуния, как он утверждал.

Он также беспокоился о юном Гримстоуне. Удалось ли ему сказать то, что он хотел услышать? Достаточно ли Бенджамин взрослый, чтобы понять, что Гарри пытался донести? Его мысли вновь вернулись к Дамблдору. Он догадывался, какие сомнения испытывал директор школы, когда времени было в обрез, а Мальчик-Который-Выжил был ещё слишком молод для обучения. Ему предстояло понять так много...

Прошло несколько долгих минут, прежде чем он смог снова погрузиться в работу.