Кара богов (джен)

— Молодой господин Мо, вы в порядке? — спросил Лань Чжань, внимательно вглядываясь в его лицо.

— Да, — кивнул Вэй Ин и поспешил вырвать свои ладони из его рук, опасаясь, что Лань Чжань может заметить свою лобную ленту, спрятанную под наручем на его левой руке. Чужое безумие мало-помалу отступало от него.

— Что вам удалось узнать? Кто этот человек?

— В его теле действительно живут две души, одна из которых могла бы поведать достаточно, чтобы обвинить Цзинь Гуанъяо в убийстве брата, — осторожно ответил Вэй Ин. — Вот только из-за наличия второй души Служба Золотого Карпа вряд ли признает в этом заклинателе переродившегося Сюэ Яна.

— Ханьгуан-цзюнь, молодой господин Мо, моя душа слишком измучена раскаянием и была бы рада покинуть это тело, предоставив его в полное распоряжение убитому мной Сюэ Яну, если это поможет восстановить справедливость, — вдруг заговорил Сяо Синчэнь (Вэй Ин не сомневался, что это был именно он).

— Но как же вы? Как же ваша жизнь и ваши стремления? — возразил Вэй Ин.

— Это — не жизнь, — снова заговорил Сяо Синчэнь. — Рано или поздно, не вынеся её, я всё равно покончу с собой, убив при этом не только себя, но и Сюэ Яна, причём его — повторно, а так хотя бы один из нас сможет нормально жить дальше.

— А вы уверены, что он и дальше не станет творить зло? Не думаете, что он заслуживает наказания за то, что лишил жизни ни в чём неповинных людей? — спросил Вэй Ин, памятуя о том, что раньше даочжан слыл поборником справедливости и требовал сурового наказания для Сюэ Яна.

— Многие из живых заслуживают смерти, а многие из мёртвых — жизни. Мы не в силах вернуть к жизни мертвецов (я имею в виду, к настоящей жизни, а не то, что творили с ними Вэй Усянь и Сюэ Ян). Мы можем лишь отказаться от убийства живых. Наказание Сюэ Яну должен определить суд, а не я. Ведь я поступил не лучше него, — сказал Сяо Синчэнь так, словно давно ждал возможности перед кем-нибудь выговориться.

— Ханьгуан-цзюнь? — Вэй Ин вздохнул, глядя на непривычно голый без ленты лоб Лань Чжаня.

— Если Сяо-санжэнь так решил... Но согласится ли Сюэ Ян? — неожиданно ответил тот. А раньше счёл бы подобное недопустимым и прочел бы лекцию о морали.

Видимо у Лань Чжаня были собственные причины любой ценой найти и притащить истинного виновника убийства Цзинь Цзисюаня на суд в Башню Кои. Неужто для того, чтобы оправдать Вэй Усяня? Или просто хочет помочь старшему брату и Цзян Фэнмяню разоблачить Вэнь Жоханя и сместить последнего с незаконно захваченного им поста главы ордена Ланьлин Цзинь?

— Я могу снова войти в Сопереживание и поговорить с ним, — предложил Вэй Ин.

— Нет, — покачал головой Лань Чжань. — Молодой господин Мо и так истратил слишком много духовных сил. Подождём, пока душа Сюэ Яна снова захватит контроль над этим телом.

Вэй Ин не умел просто ждать. Он начал расхаживать по дому и рассуждать вслух:

— Душу, захватившую чужое тело, может изгнать Цзыдянь, но изгонит он, скорее всего, душу Сюэ Яна. Так что этот способ нам не подходит. Придётся искать другой.

— Клан Лань обладает подобными техниками, однако эти тайные знания доступны лишь дяде и старейшинам. Я мог бы доставить этого заклинателя в Облачные Глубины, — предложил Лань Чжань.

— Я слышал, что Ханьгуан-цзюнь покинул орден Гусу Лань и сейчас находится в бегах. Может быть, было бы лучше доставить нашего пленника в Цинхэ? — возразил Вэй Ин, которому не улыбалось тащиться в Облачные Глубины, где его могли разоблачить раньше времени. Не хотел он и отдавать Ланям ценного свидетеля, который мог бы снять с него обвинения в убийстве Павлина.

— Всё верно, но это не мешает мне изредка тайком навещать брата. Молодой господин Мо может отправиться туда вместе со мной, — предложил Лань Чжань, и край его губ дрогнул в намёке на улыбку.

— Я был бы рад перед смертью посетить легендарные Облачные Глубины, — сказал вдруг Сяо Синчэнь, и Вэй Ин понял, что путешествия в место с тремя тысячами правил ему не избежать.

— Гуй с вами, то есть, я хотел сказать, что отправлюсь с вами в Гусу, Ханьгуан-цзюнь, только весточку главе Не пошлю, — сказал он.

Вэй Ин машинально деактивировал защитные заклинания и вышел из дома. Он не хотел, чтобы Лань Чжань увидел, что будет связываться с Не Хуайсаном при помощи мёртвой птицы. Живых тут не было ни видно, ни слышно, зато валявшихся на земле птичьих полуистлевших тушек и скелетиков было предостаточно. Оставалось лишь выбрать подходящую падаль, примотать к лапке кусочек пергамента с наскоро нацарапанными кровью иероглифами и, подбросив её в воздух, приказать лететь в Нечистую Юдоль. Почуявшие всплеск тёмной ци лютые мертвецы шарахнулись от Вэй Ина, боясь, как бы он и их не отправил в полёт. Оставалось надеяться, что на фоне тёмной ци города Лань Чжань не заметил этого всплеска тёмной энергии.

Когда Вэй Ин вернулся в дом, Лань Чжань посмотрел на него своим обычным ничего не выражающим взглядом. Сяо Синчэнь же глядел на него с надеждой на осунувшемся лице. Как же не хотелось Вэй Ину уничтожать душу этого святого человека... Странно, что Лань Чжань так быстро на это согласился. Или он подумал о том же, что и сам Вэй Ин — сохранить душу Сяо Синчэня, отделённую от тела, в мешочке-ловушке для духов? Но что с ней делать потом? Кстати, стоило поразмыслить также над тем, каким образом Лань Чжань очутился в городе И в то же время, что и он сам.

Слишком много вопросов. У Вэй Ина забурчало в животе от голода. Он, конечно, мог долгое время обходиться без пищи, но покушать любил и не собирался отказываться от удовольствия, которое приносила вкусная еда. Усянь сел на пол и, достав из мешочка цянькунь купленные в Юэяне баоцзы, принялся их уминать. Потом спохватился и протянул один из них Лань Чжаню. Тот покачал головой и, высыпав из своего мешочка цянькунь горсть орехов и сушёных ягод годжи, принялся вдумчиво их жевать. Вэй Ин пожал плечами и протянул баоцзы Сяо Синчэню. Однако тот тоже отказался:

— Благодарю вас, но я отвык есть. А вот чаю бы выпил.

— Так в чём дело? Лань... — Вэй Ин прикусил язык, поняв, что простому, к тому же, незнакомому заклинателю не пристало называть Лань Ванцзи по первому имени. — Ханьгуан-цзюнь, давайте переберёмся на постоялый двор Юэяна и как следует подкрепимся и отдохнём перед тем, как лететь в Облачные Глубины. — Лань Чжань кивнул. — Вы сможете лететь на мече? — обратился Усянь к Сяо Синчэню.

— Думаю, да, — ответил тот.

— Ханьгуан-цзюнь, нет ли у вас с собой верёвки божественного плетения, чтобы можно было снять обездвиживающий талисман и связать руки даочжана, обезопасив нас от неожиданного нападения Сюэ Яна? Надеюсь, Сяо Синчэнь поймёт нашу обеспокоенность и не станет возражать.

— Делайте так, как считаете нужным, — смиренно ответил даочжан.

Вскоре все трое уже сидели в одном из трактиров Юэяна, ловя на себе любопытные взгляды посетителей. Вэй Ин заказал себе курицу в остром соусе и кувшин вина, Лань Чжань — миску риса с овощами и чай, а Сяо Синчэнь ограничился ароматным чаем, который смаковал, словно изысканное лакомство. Даже не попробовав принесенное ему блюдо, Вэй Ин привычно посыпал его острым перцем и тотчас же поймал на себе внимательный взгляд Лань Чжаня.

— Мужчины в Цинхэ столь суровы, что едят с перцем даже лунные пряники, — пояснил Вэй Ин.

— Мгм, — промычал на это Лань Чжань.

Вэй Ин отхлебнул вина прямо из горлышка. Теперь ему придётся изображать эдакого варвара, но в приличном одеянии. Поэтому оставшуюся часть ужина он расчленял птицу руками и громко чавкал. Поскольку денег у Вэй Ина не осталось, то расплачиваться за ужин пришлось Лань Чжаню.

На ночлег они остановились втроем в одной комнате. Вэй Ин и Лань Чжань спали по очереди, чтобы не оставлять без присмотра Сяо Синчэня, который в любой миг мог стать Сюэ Яном и устроить им неприятный сюрприз.

Последний проявил себя ближе к утру, громко ругаясь, требуя вина и развязать ему руки. Пришлось Вэй Ину будить хозяина, чтобы купить вина (в том числе и для себя), попросив записать его на счёт Лань Чжаня. Пока он ходил, Лань Чжань успел спокойно объяснить Сюэ Яну, чего от него хотят. Выслушав его, тот сказал, что готов выполнить их просьбу и выступить свидетелем обвинения, чтобы отомстить Цзинь Гуанъяо за свои увечья, однако не желает, чтобы ради этого погибла душа Сяо Синчэня. Лань Чжань заверил его, что постарается сохранить душу даочжана. В свою очередь, Сюэ Ян пообещал больше на них не нападать и просил развязать ему руки. Казалось, после ухода из города И его сознание немного прояснилось. Он больше не принимал Лань Чжаня за Сяо Синчэня, но при этом почему-то шёл с ним на контакт охотнее, чем с Вэй Ином. Ну, хоть драться больше не лез, и то хорошо.

Плотно позавтракав, они встали на мечи и взяли курс на Гусу. Вэй Ин настоял на остановке в Цайи, не желая упускать возможность полакомиться любимым вином. Сюэ Яна тоже пришлось им угостить. А Лань Чжань лишь смотрел, как они пьют «Улыбку императора», молча пил чай и расплачивался.

После недолгой передышки им предстоял самый трудный участок пути пешком на гору. Как ни странно, Лань Чжань повёл их тем путём, которым когда-то пользовался Вэй Ин во время своих нелегальных вылазок за вином в Цайи, когда учился в Облачных Глубинах. Стало быть, знал о его тайном ходе в обход постов, но никому не выдал, а теперь пользовался им сам. У Лань Чжаня был жетон-пропуск, поэтому барьер его пропустил. А вот, чтобы незаметно пройти самому и провести Сюэ Яна, Вэй Ину пришлось воспользоваться давно придуманным им заклинанием, временно деактивировавшим барьер на этом участке, начертав в воздухе сотканный из духовной силы талисман.

— Правду говорят, что помощник главы Не — весьма искусный заклинатель, — заметил Лань Чжань.

— Этот ничтожный всего лишь освоил пару простеньких фокусов, — скромно опустив глаза, как подобало юному адепту в присутствии старшего, ответил Вэй Ин.

— Ну, чего встали? Ждёте, когда охрана проснётся? В другом месте флиртовать будете, — грубо вклинился Сюэ Ян.

— Мы не... — смутился Вэй Ин.

— Идёмте, — спокойно сказал Лань Чжань и, слегка порозовев ушами, зашагал по едва заметной тропинке среди высоких кустов.

Вэй Ин шёл за ним, с наслаждением вдыхая чистый, наполненный влагой воздух, и вспоминал, как бегал тут беззаботным юнцом вместе с Цзян Чэном и Не Хуайсаном. Капли росы на траве и кустарнике искрились в лучах восходящего солнца, словно мириады рассыпанных мелких брильянтов. Солнечные лучи нежно прикасались лицу Вэй Ина. Вокруг царили тишина и умиротворение. Казалось, что не было войны и связанных с ней трагических событий, что шиди жив, а он сам снова стал тем же весёлым открытым юношей, каким был тогда. Юношей-то Вэй Ин действительно стал, но багаж жизненного опыта уже не позволял ему беззаботно порхать по жизни, как в юности. Цзян Чэна больше нет, а их с Не-сюном безвозвратно поменяла война, заставив повзрослеть раньше времени.

Вынырнув из своих мыслей, Вэй Ин понял, что раньше не бывал в этой части резиденции. Лань Чжань привёл их к уединённому домику, находившемуся на краю поля цветущей горечавки. Дом был безлюдным, но выглядел обжитым. Он казался уютным и тихим, но вместе с тем Вэй Ин ощутил присутствие угнетавшей его силы.

— Раньше здесь жила моя мать. Располагайтесь, отдыхайте, а мне нужно поговорить с братом, — сказал Лань Чжань.

Вэй Ина разрывали противоречивые желания: с одной стороны, не следовало оставлять Сюэ Яна одного, чтобы чего-нибудь не натворил, а с другой — очень хотелось узнать, о чём будут беседовать Лань Чжань и Лань Сичэнь, и, возможно, увидеть шицзе. Вероятно, всё это отразилось на его лице, потому что Лань Чжань предложил:

— Молодой господин Мо может пойти со мной, если хочет. Старший брат давно хотел познакомиться с талантливым помощником главы Не.

— Почту за честь. Но как же наш... — замялся Вэй Ин.

— Вокруг этого дома установлено сильнейшее магическое поле, не выпускающее наружу находящегося внутри. Мне достаточно лишь замкнуть несколько линий, чтобы его активировать, — предупредив его вопросы, ответил Лань Чжань.

— Отлично! — просиял Вэй Ин. Ведь это значило, что он сможет увидеть шицзе и одновременно объясняло его неприятные ощущения.

— Эй, а пожрать-то тут чего-нибудь найдётся, пока вы будете свои разговоры разговаривать? — бесцеремонно вклинился в их диалог Сюэ Ян. — И прибухнуть не мешало бы. А то на трезвую голову могу и передумать участвовать в ваших экспериментах.

Не моргнув глазом, Лань Чжань поднял одну из половиц и достал из тайника пару кувшинов «Улыбки императора». Охренеть можно! А сколько раз выносил Вэй Ину мозг о недопустимости проносить алкоголь в Облачные Глубины...

— А мне? — не удержался Усянь.

— Потом, — лаконично ответил Лань Чжань.

Оставив Сюэ Яна в компании кувшинов с вином, Лань Чжань повёл Вэй Ина окольными тропами к ханьши, где жил с семьёй Лань Сичэнь. Когда они пришли, глава Лань как раз пил утренний чай на террасе в компании жены и сына. Вэй Ин едва сдержался, чтобы не броситься обниматься с шицзе, презрев этикет и конспирацию.

— Приветствую господина старшего брата и его супругу, — церемонно поклонился Лань Чжань.

— Здравствуй, Ванцзи, я так рад тебя видеть! — просиял Сичэнь и кивнул им. — Вижу, ты привёл с собой гостя.

— Мо Сюаньюй из ордена Цинхэ Не приветствует главу Лань и госпожу Лань, — низко поклонился Вэй Ин, не в силах оторвать глаз от Яньли.

— Рад, наконец, познакомиться с помощником главы Не, — мягко улыбнулся ему Лань Сичэнь. — Садитесь, выпейте с нами чаю.

— Приветствую Ханьгуан-цзюня и молодого господина Мо, — кивнула им Яньли, а её сын встал и молча поклонился гостям. Такой же серьёзный, каким наверняка был маленький Лань Чжань.

— А-Ли, принеси, пожалуйста, ещё два чайных прибора, — попросил Лань Сичэнь, когда Лань Чжань и Вэй Ин уселись на лежавшие на полу подушки.

Вэй Ин проводил взглядом ушедшую в дом шицзе. Она немного пополнела, но это ей шло, как и новая причёска, украшенная затейливыми заколками. Небесно-голубое платье с вязью защитной вышивки по подолу тоже было ей к лицу.

— Было ли успешным твоё путешествие, Ванцзи? — поинтересовался Лань Сичэнь.

— Да, глава Не оказался прав, когда написал, что в окрестностях Юэяна я найду потерянное, — ответил Лань Чжань. — Ещё и отправил молодого господина Мо мне в помощь.

Ну, Незнайка, вот, плут! Специально подстроил его встречу с Лань Чжанем и даже не предупредил! Вскоре вернулась шицзе с пиалами и чайником. Поставив их перед гостями, она изящно разлила чай. Вэй Ин отхлебнул глоток обжигающе горячего чая и, памятуя о том, что Лань Чжань не мастак долгих объяснений, заговорил:

— В городе И мы нашли человека, который по приказу Цзинь Гуанъяо организовал нападение лютых мертвецов на Цзинь Цзисюаня на горе Байфэн.

— То есть, этот человек жив и сможет очистить имя Вэй Усяня! — обрадовалась Яньли.

— Да, но душа Сюэ Яна теперь находится в другом теле. Проблема в том, что она делит его с душой убившего его Сяо Синчэня. Поэтому мы наверняка столкнёмся с недоверием, а то и с открытым противодействием Службы Золотого Карпа, не говоря уже о невозможности представить его свидетелем обвинения на суде против Цзинь Гуанъяо, — продолжил Вэй Ин. — Однако даочжан Сяо выразил желание покинуть своё тело. Но мы не хотим уничтожать его душу, да и Сюэ Ян согласился с нами сотрудничать только в том случае, если мы её сохраним. Поэтому нам понадобится ваша помощь.

— Я подумаю над вашей проблемой и посоветуюсь с дядей и старейшинами, — пообещал Лань Сичэнь. — Вы очень вовремя нашли этого человека. На днях я получил известие от главы Цзян о том, что у него находится свидетельница, которая может доказать, что Цзинь Гуанъяо не тот, за кого себя выдаёт. Мы с ним условились представить её на свадьбе главы Цзинь и Цин Су в присутствии всех глав кланов.

— Представляю себе их лица... — Вэй Ин порадовался, что и эта часть их с Не Хуайсаном плана не дала осечку. Теперь бы ещё успеть разобраться с проблемой двоедушия и вовремя доставить Сюэ Яна в Башню Кои.

Допив свой чай, Лань Чжань сказал:

— Благодарю за чай и беседу. А теперь брату пора возвращаться к исполнению обязанностей главы, а нам — к нашему пленнику.

Вэй Ин вслед за ним вынужден был подняться и откланяться.

— Благодарю за добрые вести. Я распоряжусь, чтобы вам доставили еду и извещу, как только удастся найти решение, — пообещал Лань Сичэнь. Похоже, он прекрасно знал, где обитает Лань Чжань во время своих визитов в Облачные Глубины.

Вэй Ин постарался запомнить дорогу, чтобы, улучив удобный момент, вернуться и снова увидеть шицзе и маленького Лань Жуланя.

Оказалось, что в их отсутствие Сюэ Ян успел опустошить весь тайник под полом и перерыть все полки с книгами в поисках тайных знаний клана Лань. Рассерженный Вэй Ин за это снова прилепил к нему обездвиживающий талисман, а не менее сердитый Лань Чжань — наложил заклятье молчания, дабы не слышать брань, которой разразился Сюэ Ян.

— К тебе отнеслись как к гостю, а не как к пленнику, но это не значит, что ты можешь творить тут всё, что заблагорассудится, — с упрёком сказал Вэй Ин. — А ты даже вина мне не оставил.

Сюэ Ян возмущённо промычал в ответ.

— Не советую пытаться заговорить, только травму себе причинишь. Заклятие молчания само спадёт примерно через палочку благовоний, — посоветовал Вэй Ин. — И даже не пытайся начать нам угрожать, что ничего не расскажешь в Башне Кои. Ведь отомстить Цзинь Гуанъяо в твоих же интересах.

Сюэ Ян прорычал в ответ, как знатная зверюга. Не обращая на него внимания, Лань Чжань сделал жест рукой, предлагая Вэй Ину располагаться и отдыхать. Тут было так чисто, что Вэй Ин не рискнул плюхнуться на постель в дорожной одежде и уселся возле заваленного книгами столика, начав рассеянно листать одну из них.

Вскоре в дверь постучали. Адепт, принёсший поднос с едой, сказал, что после обеда глава Лань ждёт своего брата и особого гостя в минши. Вэй Ин брезгливо поковырял палочками рис с овощами и с трудом заставил себя съесть часть своей порции. Зато Сюэ Ян, как только смог разлепить губы, с энтузиазмом занял свой рот едой (спасибо, что не бранью). После окончания трапезы Лань Чжань достал из цянькуня верёвку божественного плетения и принялся связывать ею его руки. Внезапно Сюэ Ян согнулся пополам. Вэй Ин счёл это одной из его уловок, однако в следующий миг понял, что ошибался — Сюэ Яна вырвало на подол своих одежд. Видимо, отвыкший есть организм, не справился с обилием поглощённой пищи.

Пришлось Вэй Ину развязать ему руки, а Лань Чжаню — натаскать воды в бочку и согреть её специальным талисманом. После чего Сюэ Яна заставили раздеться и помыться. Лань Чжаню пришлось дать ему одно из своих чистых одеяний, поскольку, по его мнению, перепачканная и порядком изношенная одежда даочжана чистке и восстановлению не подлежала.

Хвала небесам, из бочки вылез уже Сяо Синчэнь, общаться с которым было намного приятнее. Лань Чжань не стал его связывать и даже пообещал по дороге показать Облачные Глубины, чему тот был безмерно рад. Они ушли, а Вэй Ина как постороннего в минши с собой не взяли, мол, ни к чему чужаку знать секретные клановые техники.

Лань Чжань думал, что, оставшись в цзинши один, Мо Сюаньюй ляжет спать, но Вэй Ин вместо этого припустил к ханьши Лань Сичэня. Маленький Жулань сидел на террасе домика с закрытыми глазами в позе для медитации. Не слишком ли рано? Ребёнку ведь всего пять лет.

Вэй Ин не удержался и, вытащив из рукава талисман, сложил из него маленького бумажного человечка и запустил в мальчика. Человечек уселся мелкому на плечо и погладил крохотной ручкой по щеке. Жулань резко вскочил на ноги и отбросил от себя талисман.

— Отличная реакция, юный господин Лань, — улыбнулся ему Вэй Ин. — Прошу прощения, я не желал вас напугать. Просто хотел немного пошалить.

— И вовсе я не испугался, — возразил тот. — А что значит «шалить»?

— Да что ж вас тут совсем детства лишают... — вздохнул Вэй Ин. — Играть, бегать, лазить по деревьям...

— Бегать запрещено. Лазить по деревьям запрещено, — принялся цитировать треклятые правила Лань Жулань. — Играть можно лишь в го и в вейци с наставником. Азартные игры запрещены.

— А играть в жмурки не запрещено? — поинтересовался Вэй Ин.

Подумав немного, мальчик ответил:

— Такого правила нет. А что такое «жмурки»?

— Например, ты с завязанными глазами должен поймать меня. Если поймаешь меня, то завязываю глаза и ловлю тебя я.

— Это — полезная игра, позволяющая развить необходимое заклинателю чутьё, — решил Лань Жулань.

— Но играть в неё вдвоём не так интересно. Лучше, когда участников много. У тебя есть друзья?

Мальчик помотал головой.

— Учитель Лань говорит, что наследнику ордена не пристало вести себя, как другие дети. Но я могу позвать маму.

— Отлично, — просиял Вэй Усянь. Ничего, он ещё найдёт детей его возраста и познакомит их с Жуланем. Не годится, чтобы тот стал таким же нелюдимым, как Лань Чжань.

Жулань побежал в дом и вскоре вернулся с Яньли, державшей в руках полоску тёмной ткани, которой она завязала Вэй Ину глаза. Конечно же, сначала он поймал её и долго держал в объятиях, сделав вид, что не желает отпускать свою добычу. Потом Яньли с завязанными глазами поймала сына. После чего Вэй Ин всласть повеселился: видя, что Жулань вот-вот поймает Яньли, он подскакивал к мелкому сзади и хлопал в ладоши у него над ухом, давая возможность шицзе ускользнуть, а сам убегал в другую сторону; опускался на землю и проползал прямо под носом у мелкого, заставляя Яньли заливаться смехом, а потом якобы случайно попался. Потеряв счёт времени, они носились по лужайке перед домом, пока Вэй Ин не услышал знакомое: «мгм». Обернувшись, Вэй Ин увидел Лань Чжаня на дорожке, ведущей к домику.

— Прошу прощения, мне пора, — сказал он шицзе и её сыну.

— Благодарю молодого господина Мо. Я давно так не веселилась, — ответила Яньли, в изнеможении опускаясь на ступени террасы. — Как будто снова вернулась в детство, когда я играла вместе с младшими братьями.

— Рад это слышать, — сказал Вэй Ин. — Я могу прийти завтра в это же время и научить Лань Жуланя мастерить и запускать воздушного змея.

— Если это вас не затруднит, — улыбнулась Яньли.

— Нисколько. Это мне в радость, — улыбнулся ей в ответ Вэй Ин. Как же хорошо, что шицзе вышла замуж за Лань Сичэня, а не оказалась вдовой Павлина в этом змеюшнике Башне Кои.

— Я могла бы что-нибудь для вас испечь, — предложила Яньли. — Молодой господин Мо, вы любите сладкое?

— Я больше люблю мясное и острое, — ответил Вэй Ин.

— Возможно, я сумею приготовить нечто, что вам понравится, — сказала Яньли. — Мои братья очень любили суп из корня лотоса и свиных рёбрышек. Мне кажется, что вы чем-то похожи на одного из них.

— Вам кажется. Почту за честь отведать супа госпожи Лань. До завтра, — сказал Вэй Ин и, потрепав Жуланя по голове, поспешил к Лань Чжаню, смотревшему на него с явным неодобрением. И ведь не скажешь ему: «Ты чего?», не выдав при этом себя. Они медленно зашагали к цзинши.

— Как всё прошло? — осторожно поинтересовался Вэй Ин.

— Успешно, — ответил Лань Чжань, показывая ему мешочек-ловушку для духов.

— А где Сюэ Ян?

— В павильоне целителей. Его тело слишком истощено. Они позаботятся о нём вплоть до нашего отъезда.

— Одной проблемой меньше. Наконец-то можно нормально отдохнуть, — обрадовался Вэй Ин.

— Не желает ли молодой господин Мо восстановить силы в наших холодных источниках? — предложил Лань Чжань.

— Благодарю, но предпочту отказаться. Они слишком холодные, — вздрогнув от воспоминаний об обжигающе холодной воде, поспешно ответил Вэй Ин.

— Разве климат в Цинхэ не менее суров? — подняв бровь, поинтересовался Лань Чжань.

Пришлось Вэй Ину выкручиваться:

— Всё так, но я вырос в местности с более тёплым климатом и лишь потом переехал в Цинхэ.

Внезапно Лань Чжань схватил его за руку и, отодвинув наруч, обнаружил под ним свою ленту.

— Вэй Ин, и долго ещё ты собирался притворяться?

— Лань Чжань, прости, — стушевался Вэй Ин. — Я считал, что пять лет — достаточно большой срок. Думал, что за это время ты мог встретить кого-то достойнее меня.

— Вздор! Мне нужен только Вэй Ин, — возмутился тот. — Я искал тебя повсюду. Почему ты скрыл от меня, что жив? Почему прятался от нас столько лет? — говоря это, Лань Чжань выглядел так, словно вот-вот выхватит меч и бросится на Вэй Ина, как в юности.

— Чтобы защитить вас от Вэнь Жоханя. К тому же, моё тело было слишком юным и слабым, поэтому я стеснялся тогда показаться тебе на глаза, — признался Вэй Ин.

— Ты остаёшься собой, кем бы ты ни был и как бы ни выглядел.

— Лань Чжань, ты — небожитель, остающийся на земле лишь из сострадания к смертным, — шмыгнул носом Вэй Ин. — Я заслуживаю самого сурового наказания за то, что причинил тебе столько страданий.

— Ты будешь расплачиваться за это каждую ночь, — пообещал Лань Чжань, сжимая его в объятиях.

— Я не против, — прошептал Вэй Ин, вмиг потерявший всё своё красноречие.

Уже на следующее утро он понял, что опрометчиво согласился на каждую ночь. Потому как после этой ему всё же пришлось посетить холодные источники, дабы залечить многочисленные свидетельства страсти Лань Чжаня.

Однако в условленное время Вэй Ин всё равно пришёл к Лань Жуланю и привёл двух отловленных им в районе ланьши мелких.

— Лань Жулань, познакомься, это Лань Цзинъи, — указал он на бойкого мальчонку, — а это Лань Сюань, — подтолкнул он его более спокойного товарища.

Дети сложили перед собой ручки и поклонились. Сын шицзе чинно поклонился в ответ.

— Мальчики, а это Лань Жулань. Он хотел бы с кем-нибудь дружить, но не умеет. Надеюсь, вы научите его этому, — продолжил Вэй Ин.

Маленький Жулань покраснел. Цзинъи подошёл к нему и протянул небольшую резную шкатулку. Когда Жулань открыл крышку, все увидели, что там сидела живая жаба.

— Запрещено заводить домашних питомцев, — округлив глаза от удивления, сказал Лань Жулань.

— А это не питомец. Это просто шутка, — пояснил Лань Цзинъи. — Видел бы ты сейчас своё лицо... — он громко рассмеялся.

Посмотрев на них, жаба возмущённо квакнула и, выпрыгнув из шкатулки, скрылась в траве.

— Вот и нет питомца. Мы сами по себе, а жаба сама по себе, как и кролики Ханьгуан-цзюня, — улыбнулся Цзинъи.

Вэй Ин удивился, что подаренных им кроликов не съели и не выдворили за пределы Облачных Глубин.

— Жулань, тащи сюда бумагу, прутики и бечёвку. Буду учить вас делать воздушных змеев, — распорядился он. — Можешь захватить кисти и краски на случай, если захотите их потом разрисовать.

Вскоре на террасе кипела работа, результатом которой стали четыре воздушных змея. Жулань нарисовал на своём кролика, Цзинъи — жабу, Сюань — красного дракона, а Вэй Ин — черепаху. Когда краски высохли, Усянь показал, как запускать поделки, после чего все четверо принялись носиться по поляне, глядя в небо, где реяли в потоках ветра их змеи. Время от времени они сталкивались друг с другом и смеялись.

В итоге верёвки воздушных змеев Лань Цзинъи и Лань Сюаня перепутались, и змеи упали на землю. Вслед за ними, громко хохоча, повалились в траву и их владельцы, а змей Лань Жуланя запутался в листве одного из деревьев, расстроив мальчика. Вручив Жуланю верёвку от всё ещё парившего в небе своего, Вэй Ин полез доставать его змея с дерева. За этим занятием и застал их Лань Цижэнь.

Старый ворчун предсказуемо разозлился и обозвал Вэй Ина сыном черепахи, сбивающим юных Ланей с пути истинного, а мелкие получили бы наказание до вечера стоять на коленях перед стеной правил, если бы не вмешательство Яньли, позвавшей дядюшку отобедать вместе с детьми и молодым господином Мо. После еды Лань Цижэнь немного оттаял и даже похвалил её вкусный суп, лишь после этого узнав, что тот был сварен на мясном бульоне. Выражение его лица в тот момент было бесценно. Спасибо, хоть обратно не покушал, как вчера Сюэ Ян.

В этот момент как раз появились Лань Чжань с Лань Сичэнем. Цзэу-цзюнь, с которым Лань Чжань, видимо, уже успел поделиться радостной вестью, с улыбкой сказал:

— Приветствую дядю и Вэй Усяня.

Вид у дядюшки сделался таким, словно у него вот-вот искажение ци случится. Зато Яньли, плача и смеясь, бросилась обнимать Усяня. Вэй Ин тоже больше не сдерживал слёз. Дети смотрели на происходящее круглыми глазами.

— Мгм, — прервал трогательную сцену Лань Чжань. — Мы с Вэй Ином сегодня же хотели бы совершить три поклона в храме предков.

Дядюшка стал хватать воздух ртом, словно выброшенная на берег рыба. Пришлось Яньли спешно отпаивать его чаем, а Лань Сичэню — выравнивать его ци.