Серия Полуночник-3: Бремя Судьбы (джен)

На следующее утро новость о смещении Фаджа с поста министра украсила первую страницу “Ежедневного Пророка”. Большой Зал сразу же заполнился радостным гулом, и каждый поспешил высказать своё собственное мнение о том, каким был Корнелиус Фадж. Сьюзан Боунс сразу же стала знаменитостью, ведь это теперь её тётя исполняла обязанности министра. Впрочем, саму Сьюзан подобное явно не обрадовало. Ещё после побега Пожирателей Смерти из Азкабана она дала всем понять, что ей совершенно не нравится испытывать на себе то внимание, которое, как тень, всегда преследовало Гарри.

В свете того, что рассказал ему Ремус, Гарри взял за правило избегать профессора Дамблдора, что, в общем-то, было несложно. Отсутствие министра повергло министерство в панику, что вынудило директора проводить половину своего времени за помощью в разборе того беспорядка, что оставил после себя Фадж. В школе же всё, казалось, обстояло как обычно. Уроки проходили по расписанию, как и прочая активность, а обеды в Большом Зале были такими же шумными, как и всегда. Всё было нормально, но почему же тогда не исчезало чувство, будто что-то не так?

Единственное объяснение, которое приходило Гарри в голову, — это то, что всё, что происходило за пределами Хогвартса, можно было охарактеризовать любым словом, но только не как “нормально”. Всё волшебное сообщество, казалось, пребывало в состоянии паники. Неважно, верили ли люди в возвращение Волдеморта или нет. Вотум недоверия к Корнелису Фаджу лишь подтвердил то, что в Министерстве Магии были серьёзные проблемы. Газеты ежедневно писали о том, кто должен занять пост Фаджа. К счастью, Люциуса Малфоя и прочих Пожирателей смерти, которых называл Гарри, среди предлагаемых кандидатур не было.

Апрель сменился маем, и только тогда шумиха по поводу того, кто займёт пост министра, постепенно улеглась. ОЗ приостановило свои собрания, дабы все могли полноценно сосредоточиться на предстоящих экзаменах. Теперь, вместо практических уроков защиты в Выручай-Комнате, члены ОЗ сформировали учебные группы по предметам, которые вызвали у учеников проблемы. Группа по Зельям стала наиболее популярной, на втором месте шла Трансфигурация, однако причины для этого были совершенно разные. Группа по Зельям была теоретической, и там ученики пытались понять то, что профессор Снейп не объяснял на уроках. Трансфигурация же была практической группой, предназначенной для того, чтобы помочь всем нуждавшимся со сложными преобразованиями, которые они проходили с МакГонагалл.

Квиддичные тренировки теперь проходили каждый вечер, чтобы максимально подготовить команду к финальной игре сезона, которую назначили на конец месяца. Тренировки проходили рано, поэтому у Гарри оставалось время на домашнюю работу и даже на занятия Окклюменцией, но подобное плотное расписание крайне изматывало парня. Профессор Снейп увеличил силу своих мысленных атак, из-за чего гаррин шрам начал болеть чаще обычного, но, к счастью, его больше не преследовали сны об Отделе Тайн или видения о Волдеморте. Уж это Гарри сейчас было совсем не нужно.

И всё было абсолютно нормально, пока однажды рано утром Гарри ни проснулся из-за сильной головной боли, по сравнению с которой боль в шраме казалась лишь досадной помехой. Открыв глаза, парень понял, что это было большой ошибкой. В комнате было слишком светло, из-за чего боль только усилилась. Любая мысль тоже лишь ухудшала ситуацию. Секунды тянулись бесконечно медленно, и единственное, что Гарри мог делать, — это ждать, пока всё пройдёт. Послышались голоса, но их вытеснил другой, успокаивающий голос, который до этого Гарри слышал лишь однажды, тогда, когда находился под воздействием дементоров.

“Держись, сын. Боль пройдёт”. — “Папа? Я... я умираю? Как я могу слышать тебя?” — “Нет, сын, ты не умираешь. Будь сильным. Доверься мне. Боль не продлится вечно”. — “Что со мной происходит?” — “Я не знаю, сын. Попытайся сосредоточиться на моём голосе, а не на боли. Дыши, Гарри. Сосредоточься на чём-то меньшем”.

Почувствовав внезапную волну тепла, Гарри открыл глаза и увидел вспышку пламени, в которой возник знакомый ему феникс. Птица тихо запела, и её успокаивающий голос заставил парня расслабиться. Боль начала отступать, и Гарри снова закрыл глаза. Песня Фоукса омывала его, укрывая, как одеяло, и всё остальное, казалось, растворилось. Его поглотили мир и блаженство. Здесь ему ничто не могло причинить вред.

“Гарри?”

Голос прозвучал словно издалека, но был знаком. Где же он его уже слышал?

“Папа? — слабым голосом спросил Гарри, пытаясь удержаться за мирную черноту. Он слишком устал, чтобы разбираться, кто с ним разговаривал и чего они хотели. — Ты был прав, папа. Спасибо”. Дальше подкатывающую сонливость игнорировать стало просто невозможно. Гарри не чувствовал ни капли энергии и едва ли заметил, как в ещё одной вспышке пламени исчез Фоукс.

Следующее, что Гарри запомнил, — это что его опустили на что-то мягкое и укрыли одеялом. Его лицо, особенно под носом, протёрли холодной, влажной тряпкой. Ещё один холодный компресс положили ему на лоб, из-за чего Гарри рефлекторно вздрогнул. В его разум пробились приглушённые голоса, и парень попытался избавиться от тумана, застилавшего его сознание. Его подхватили под плечи и приподняли так, чтобы голова запрокинулась назад.

Без какого-либо предупреждения гаррины глаза распахнулись, что напугало тех, кто был рядом. Голова парня медленно поднялась, и он уставился вперёд, ни на чём не фокусируясь, но во взгляде его было столько силы, сколько не должно было быть ни у одного подростка.

— В лес принесли опасность, — жёстко сказал он. — Контролируйте её или уберите оттуда. Выбирайте сами.

Несколько человек охнули, а Гарри упал на грудь своему крёстному. Все забыли про срочность, не смея произнести и слова. Сириус обхватил Гарри руками и прижал его к себе. Никто не знал, что говорить или что делать. Не каждый день пятнадцатилетний подросток выдвигает ультиматум персоналу Хогвартса, не говоря уже о том, что они должны были ему подчиниться. Да и профессора Дамблдора не часто заставали врасплох, но подобное рано или поздно случается со всеми.

* * *

— Это был не Тёмный Лорд, директор. Согласно моим источникам, Тёмный Лорд едва не потерял сознание, а затем выкрикнул имя Поттера. И теперь он хочет знать, что именно произошло. Он почувствовал нечто сильное за этой болью. Что мне ему сказать?

— Я полагаю, что Гарри сделает что угодно, лишь бы защитить тех, кого он любит, даже если для этого ему придётся продать свою душу. Уж такой он человек. Верю ли я, что Гарри присоединится к Волдеморту по собственному желанию, чтобы служить тьме? Нет. В нём нет этого. Я считаю, что реакция Гарри во время первого урока Окклюменции — достаточное тому подтверждение. Вы двое, несомненно, не ладите друг с другом, но он всё равно запаниковал, когда подумал, что тебе больно. Гарри был по ту сторону слишком много раз, чтобы даже подумать о том, чтобы причинить кому-то боль.

Гарри застонал, перевернувшись на правый бок и натянув одеяло. Он всё ещё был уставшим, но голоса профессора Дамблдора и профессора Снейпа не позволяли ему вновь погрузиться в забытьё. На его плечо опустилась знакомая рука, слегка сжав его. Гарри не нужно было открывать глаза, чтобы понять, кто это был. Каждый человек из его окружения, казалось, имел свой собственный способ будить его. Сириус ерошил ему волосы, Ремус обычно гладил его по спине, Тонкс касалась лица, а профессор Дамблдор, как правило, сжимал плечо.

Медленно открыв глаза, Гарри увидел большое белое пятно, загораживавшее свет. Он моргнул, прогоняя остатки усталости из глаз, и сел.

— Сколько времени? — сонно спросил он.

— Чуть за полдень, Гарри, — сказал профессор Дамблдор, протягивая ему очки. — Мы уже начали беспокоиться. Как ты себя чувствуешь, мой мальчик?

Гарри надел очки и осмотрелся. Он был в Больничном Крыле. Профессор Дамблдор стоял рядом с его кроватью, а профессор Снейп в нескольких шагах позади него. Судя по количеству света, льющемуся из окон, уже действительно был день. Он мысленно застонал: он в очередной раз умудрился оказаться в лазарете. Посмотрев на Дамблдора, парень сказал:

— Я в порядке, сэр. — Не в силах справиться с недоумением, он решил задать вопрос: — Эм... что я здесь делаю?

Профессор Дамблдор тихо вздохнул.

— Когда твои соседи по комнате проснулись, у тебя шла кровь из носа и ты ни на что не реагировал, Гарри, — серьёзным тоном ответил он. — Они боялись, что у тебя снова видение.

Гарри уставился в окно, из которого открывался прекрасный вид на озеро. Хотел бы он, чтобы это было видение. По крайнее мере, тогда бы он знал, что случилось.

— Это был не Волдеморт, сэр, — тихо сказал Гарри. — По крайней мере, я так не думаю, так как источником боли был не шрам. Я мало что помню, кроме боли. Это напомнило мне о выбросе в прошлом году, когда я слышал все разговоры в Хогвартсе, но в этот раз я не слышал никаких голосов... ну, я не помню, чтобы что-то слышал.

— Хорошо, Гарри, — кинув, сказал профессор Дамблдор. — Мне хотелось бы, чтобы у меня были ответы на твои вопросы, но в данный момент я пребываю в таком же недоумении, что и ты. Я сделаю всё возможное, но, должен признать, я никогда ещё не сталкивался ни с чем подобным. — Заметив, что Гарри опустил взгляд, Дамблдор продолжил: — Однако это не значит, что подобного никогда не случалось. В волшебном мире много вещей, о которых не слышал даже я.

Гарри слегка кивнул, но так ничего и не сказал. Почему-то от заверений директора ему нисколько не полегчало. Наоборот, стало только хуже. Гарри и не ожидал, что профессор Дамблдор знает обо всём на свете, но понимал, что старый волшебник знает об очень многих вещах. Поэтому факт того, что Дамблдор никогда прежде не слышал ни о чём подобном, означал лишь одно: с ним опять происходило нечто странное.

— Я дам знать Поппи, что ты проснулся, Гарри, — продолжил Дамблдор через некоторое время. — Если у тебя есть вопросы или тебя что-то беспокоит, то ты знаешь, где меня найти.

Он сжал гаррино плечо, а затем развернулся и вышел из Больничного Крыла. Профессор Снейп последовал за ним.

Вскоре появилась мадам Помфри, и Гарри вскоре показалось, что она вознамерилась провести над ним все возможные тесты, прежде чем отпустить. Гарри знал, что это было лишь из-за того, что она серьёзно относилась к своей работе, но неужели ей действительно нужно было делать это всякий раз, как он оказывался в Больничном Крыле? Мадам Помфри слегка поотстала от него, когда его сердце снова стало здоровым, но Гарри был уверен, что она всё равно тряслась над ним больше, чем над другими учениками Хогвартса. Скорее всего, потому, что у меня вечно случаются самые странные раны.

Когда его отпустили, было уже почти что время ужина, и он успел лишь дойти до башни Гриффиндора, взять палочку и Молнию для квиддичной тренировки. К тому времени, как он дошёл до Большого Зала, столы уже было частично заполнены. Окинув стол Гриффиндора долгим взглядом, он не заметил нигде Рона и Гермиону, впрочем, других его одноклассников тоже не было видно. Предположив, что они просто задерживаются, Гарри сел напротив Фреда и Джорджа, которые неверяще на него уставились, а потом ухмыльнулись.

— Ах, я смотрю, кое-кто пошёл по стопам профессора Блэка, — задумчиво сказал Джордж. — Побег из зоны строго режима. — Он подмигнул поочередно каждым глазом. — Не беспокойся, Гарри, мы тебя не выдадим.

— Конечно, всё зависит от нашего вознаграждения, дорогой братец, — возразил Фред.

Джордж уставился на Фреда в притворном ужасе.

— И предать сына Мародёра? — спросил он, а затем наклонился к Фреду, не желая, чтобы их кто-нибудь услышал. — Или хуже того: разозлить одно из Мародёров? Ты хоть представляешь, что сделает с нами профессор Блэк? Мы же будем жертвами его проделок не один месяц!

Услышав это, Фред посмотрел на него большими глазами.

— А ты ведь прав, — сказал он, а затем быстро перевёл взгляд на Гарри и улыбнулся. — Мы сохраним твою тайну, почётный брат. Клянёмся, что поспособствуем твоему побегу, когда придёт время.

Гарри сцепил пальцы, поставив локти на стол.

— Вы двое закончили? — спросил он, снова вызвав ухмылки у близнецов. — Я не сбегал. Меня отпустили. Вы правда думаете, что мадам Помфри не объявила бы на меня охоту, если бы я решился на побег? Сомневаюсь, что даже Сириус и Ремус смогли бы тогда мне помочь. — На лице Гарри медленно появилась улыбка. — Хотя для меня в новинку услышать, что есть, по крайней мере, один учитель, которого вы двое боитесь.

Фред и Джордж переглянулись, а потом уставились на Гарри в притворной обиде.

— Мы? — спросил Джордж. — Боимся? Профессора Блэка?

— Честное слово, Гарри, — добавил Фред. — Иногда твои предположения...

— ...просто нелепы, — закончил Джордж.

Фред наклонился поближе к Гарри и подмигнул.

— Если ты хоть кому-нибудь об этом скажешь, нам просто придётся тебе отомстить, — сказал он с улыбкой.

Гарри поднял руки, словно сдаваясь.

— Приму к сведению,— сказал он. — А теперь расскажите мне, что я пропустил.

Фред и Джордж пожали плечами.

— Честно говоря, это был довольно нудный день, — ответил Джордж. — Единственное событие, внесшее разнообразие, случилось утром, когда ты не желал просыпаться. Мы услышали крики Рона аж из нашей комнаты. В общем, нас ждала не самая приятная картина. Фред пытался успокоить Рона, пока остальные твои соседи по комнате побежали за помощью. Профессор Блэк и Ремус добрались туда первыми...

— ... должно быть, воспользовались каким-то секретным проходом, — перебил Фред. — Иначе они никак не могли добраться да башни так быстро.

— Они лишь взглянули на тебя, как сразу же положили на носилки и поспешили из башни, — продолжил Джордж, а затем обеспокоенно посмотрел на Гарри. — Это же был не твой шрам, так? У тебя шла кровь...

— ...это был не мой шрам, — заверил их Гарри. — У меня просто очень сильно болела голова, из-за чего кровь и пошла, но теперь уже всё в порядке. Доверьтесь мне. Мадам Помфри провела все тесты, которые только существуют. — Он посмотрел на часы. — Нам пора. Тренировка скоро начнётся.

Они быстро похватали еды и только встали, чтобы уйти, как в зал вошли пятикурсники Гриффиндора. Гарри улыбнулся, схватив рулет и кинув его Рону, а затем ушёл вместе с Фредом и Джорджем. Вскоре Рон догнал их, неся с собой ещё еды, которая должна была помочь ему продержаться до конца тренировки.

Сама тренировка представляла собой одно сплошное повторение. Охотники прорабатывали свои атаки против Рона, в то время как Фред и Джорд с помощью одного бладжера пытались не дать Гарри расслабиться. Спустя полтора часа, когда на поле прибыла команда Райвенкло, был объявлен конец тренировки. Уходя, Гарри протянул снитч Чо и вежливо ей кивнул, на что она в ответ подмигнула. И чего это сегодня все мне подмигивают?

Гриффиндорцы вернулись в Большой Зал на остаток ужина, а потом направились в Башню, чтобы приняться за свою домашнюю работу. Осложнялось всё тем, что все гриффиндорцы желали знать, что же такое произошло, из-за чего ему пришлось провести весь день в Больничном крыле. Похоже, уже успел распространиться слух о том, что Гарри был атакован посреди ночи кем-то или чем-то, подосланным к нему Вы-знаете-кем или Фаджем. По сравнению с этой историей, правда, скорее, вызвала разочарование и беспокойство. Гермиона первой высказала свои опасения насчёт головной боли, столь сильной, что она вызвала кровотечение из носа, но Гарри продолжал настаивать, что тут не о чем было беспокоиться.

Другой вопрос — поверила ли ему Гермиона. Гарри видел, что беспокойство в её глазах никуда не пропало даже тогда, когда разговор был закончен. Он знал, что причиной этому, должно быть, было её маггловское происхождение. Она знала о маггловских болезнях, связанных с мозгом, и об опасностях, которые они таили. Спустя час работы над домашними заданиями Гарри больше не мог выносить взгляды, которые она периодически на него бросала. Складывалось впечатление, будто она боялась, что в любой момент он может повалиться на пол.

Вздохнув, Гарри положил свою руку поверх её и наклонился поближе.

— Я в порядке, клянусь, — прошептал он ей на ухо. — Это не то, о чём ты подумала.

Гермиона посмотрела на Гарри со всё тем же беспокойством.

— Ты уверен? — тихо спросила она. — Я не хочу, чтобы ты умер, Гарри.

Гарри улыбнулся в ответ на её прямоту.

— Что ж, я тоже этого не хочу, — честно ответил он. — Сказать по правде, Дамблдор не знает, что случилось, но он исследует этот вопрос. Если бы это было что-то, о чём стоит беспокоиться, думаешь, Сириус и Ремус выпустили бы меня из виду?

Гермиона улыбнулась и покачала головой.

— Думаю, ты прав, — призналась она. — Если ты уверен... — Гарри кивнул, — ... тогда я тебе поверю. Но если подобное случится вновь...

— ...я наделяю тебя почётным правом отправить меня в Больничное Крыло, — закончил за неё Гарри. — Договорились?

Гермиона кивнула и вернулась к своей домашней работе. Гарри последовал её примеру мгновение спустя. Он вынужден был признать, что пока Гермиона не выказала беспокойство, он даже и не думал о том, что причиной могла послужить маггловская болезнь. Единственная проблема была в объяснении Дамблдора или, скорее, в его отсутствии. Если бы причина была в чем-то маггловском, директор бы не был столь озадачен. Нет. Причина была магической. Гарри был в этом уверен.

* * *

Спустя несколько дней слухи о его головной боли затмил близящийся матч по квиддичу. Обе команды хотели победить, так как у каждой из них был шанс заполучить кубок. Гриффиндорская команда была фаворитом, но они знали, что не стоит недооценивать команду Рейвенкло. Из-за внезапного скачка в росте Гарри теперь был выше Чо, что не добавляло ему преимущества, учитывая какой ясной и солнечной была погода в последнее время. Ему придётся положиться на преимущества, которые давала ему скорость его Молнии против Кометы-260, на которой летала Чо.

В общей гостиной вскоре стало невозможно учиться. Вместо того, чтобы готовиться к ТРИТОНам, Фред и Джордж решили, что им лучше снова заняться тестированием на младшекурсниках продуктов для своего магазина шуток. Поэтому вскоре библиотека и Выручай-комната стали популярными местами сбора тех, кому нужно было закончить домашнюю работу. Рон и Гермиона пытались прийти к какому-то компромиссу с близнецами, но в конечном итоге это ничего не решило, потому что, когда приходило время для учебы, их перемещение из гостиной в другое место всё равно всех отвлекало.

Члены ОЗ пользовались Выручай-комнатой, так как она давала им всё, что было нужно для завершения домашней работы. Теперь помещение представляло собой нечто среднее между библиотекой и общей гостиной. Там был камин, рядом с которым стояли удобные кресла и лежали подушки на полу, на которых студенты могли сидеть и читать. Были там и прямоугольные столы с обычными стульями, за которыми можно было работать над заданием, и стоявшие вдоль стен книжные шкафы, заполненные книгами по каждому предмету, изучаемому в Хогвартсе. Все разговоры проходили шепотом. Ученики уходили так же тихо, как и приходили, покидая комнату обычно перед самым отбоем.

Гарри обычно уходил последним, особенно тогда, когда у него были уроки Окклюменции. Вот и сейчас ему было довольно сложно сосредоточиться на порядке добавления ингредиентов в Омолаживающее зелье и не сделать из него нечто ядовитое, когда разум был измотан попытками вытолкнуть профессора Снейпа из его головы. Укладывая свою домашнюю работу в сумку, Гарри подумал, что, возможно, будет умнее отложить задание до утра. Он как раз собирался встать, когда на его плечо опустилась рука, из-за чего он чуть не подпрыгнул от удивления.

Быстро обернувшись, Гарри сразу же расслабился, увидев рядом с собой обеспокоенную Чо Чанг.

— Гарри, ты в порядке? — спросила она, садясь рядом. — У тебя сейчас был такой вид, словно ты был где-то очень далеко отсюда.

Гарри вздохнул, устало потерев глаза под стёклами очков.

— Просто много мыслей накопилось, — уклончиво ответил он. — СОВА, сама понимаешь.

Чо подалась вперёд и сочувственно на него посмотрела.

— Понимаю, — признала она, — но думаю, дело не только в этом. Рон и Гермиона, возможно, либо слишком заняты, чтобы заметить это, либо стесняются спросить, но я — нет. Гарри, у тебя такой вид, словно ты на грани полного истощения. Ты, может, и не осознаешь этого, но люди замечают, когда с их друзьями что-то не так.

Гарри посмотрел на Чо, а потом покачал головой. Он должен был сообразить, что в конце концов кто-нибудь что-нибудь да скажет об этом. Он был просто удивлен, что это сделала Чо, а не Гермиона или кто-нибудь из Уизли, учитывая, как они тряслись над ним после Рождественских каникул.

— Я в порядке, Чо, — тем не менее настоял на своём Гарри. — Честно, просто всё навалилось одномоментно. Я ценю твою заботу, но тебе не о чем волноваться, правда.

— Я так не думаю, Гарри, — возразила Чо, доставая палочку. — Ну что, ты мне сам скажешь, что тебя беспокоит, или мне всё же придётся применить силовые методы?

— Чего-чего? — спросил Гарри, приподняв бровь. — С каких это пор ты начала угрожать людям? Ты же из Рейвенкло, а рейвенкловцы не угрожают, особенно насилием.

Пришла очередь Чо смотреть на Гарри в изумлении.

— С каких это пор ты знаешь так много о рейвенкловцах? — с любопытством спросила она. — То, что мы не выделываем выкрутасы, как гриффиндорцы, ещё не значит, что мы просто сидим в своих комнатах и читаем дни напролёт.

Гарри прищурился. Это был удар ниже пояса.

— Гриффиндорцы не выделывают выкрутасы, — процедил он сквозь зубы. — Думаю, ты спутала нас с некоторыми слизеринцами с моего курса.

Чо усмехнулась, наклоняясь ещё ближе.

— Разве? — спросила она. — Тогда как ты объяснишь тот факт, что ваш факультет самый предвзятый по отношению к другим? Вы называете рейвенкловцев книжными червями, хаффлпаффцев — простофилями, а слизеринцев... ну, долго перечислять. — Увидев уязвлённый взгляд Гарри, Чо вздохнула и сменила тактику. — Я просто хочу сказать, что ты не должен судить о книге по её обложке, Гарри. Лишь немногие из нас подходят только одному факультету.

— Кому ты говоришь об этом, — пробормотал Гарри, опустив взгляд к полу. Ему не нужно было напоминать о том, что Сортировочная шляпа почти отправила его в Слизерин. — Я правда ценю твоё желание помочь, Чо, но у меня просто слишком много проблем, с которыми никто мне помочь не может. Все думают, что я легко могу справиться с чем угодно. Хотел бы я, чтоб это было правдой.

Чо потянулась и сжала его руки в своих.

— Гарри, я не могу говорить за всех остальных, но, я думаю, это лишь следствие того, что ты никому не показываешь, как тебе сложно, — мягко сказала она. — Ты знал, что Рон и Гермиона поговорили с Советом после Рождественских каникул и попросили нас присматривать за тобой во время встреч? — Гарри в ответ покачал головой. — Они беспокоились о тебе. Думаю, не они одни. Они просто не знали, что сказать или сделать. Сьюзан рассказала Совету, что её тетя поймала её перед слушанием и потребовала рассказать ей, что творилось в школе, когда Амбридж преподавала здесь. Тогда ты всё скрывал, Гарри, и сейчас ты снова это делаешь. Никто не станет думать о тебе плохо, если ты перестанешь скрывать, как тебе трудно.

Гарри вздохнул, по-прежнему не отрывая взгляда от пола. Он знал, что в словах Чо была доля правды, но всё равно не собирался рассыпаться перед ней о том, о чём ему сказали никому не говорить.

— Всё не так просто, Чо, — сказал он, наконец посмотрев ей в глаза. — Может, я не хочу нагружать окружающих своими проблемами, которые они всё равно никогда не поймут. Хотел бы я, чтобы меня беспокоили только домашняя работа и квиддич, чтобы не было Тёмного Лорда, мечтающего о моей смерти. Но он есть, и никакими разговорами этого не изменить.

— Может, и так, но тебе станет легче, — возразила Чо, откидываясь на спинку кресла и выпуская его руки. Она окинула Гарри взглядом, а потом расстроено покачала головой. — Пожалуйста, скажи мне, что ты, по крайней мере, разговариваешь с профессором Блэком и мистером Люпином.

Гарри кивнул, улыбнувшись.

— Поверь мне, — откровенно сказал он, — между мной и ими нет секретов. Довольно сложно скрывать что-то от них, когда они оба живут в Хогвартсе и не спускают с меня глаз.

Чо хихикнула.

— Надо думать, — сказала она, вставая. — Я знаю, что, возможно, не пойму, каким был для тебя этот год, Гарри, но я могу посочувствовать. Она шагнула к нему и улыбнулась. — Возможно, тебе просто нужно отвлечься от всего этого.

И прежде чем Гарри успел понять, что она имела в виду, Чо взяла его лицо в свои руки. Она осторожно подняла его голову, а сама наклонилась ближе. Их губы встретились. Гарри резко вздохнул, его глаза расширились от удивления. Чо целовала его! Чо Чанг! Да, она была красивой, но ещё она была его другом. Чо была девушкой Седрика, придурок! Запаниковав, Гарри быстро отвернулся, оттолкнув Чо. Он подскочил на ноги и неверяще уставился на Чо, не зная, что сказать.

Увидев его реакцию, Чо прикрыла рот рукой и засмеялась.

— О, Гарри, — сказала она, снова взяв себя в руки. — Видел бы ты своё лицо. — Она кашлянула и снова ухмыльнулась. — Ну, а теперь что ты чувствуешь?

— Смущение, — честно ответил Гарри, не сумев придумать другой ответ. — Почему ты это сделала?

— Ты же забыл обо всём другом, так? — спросила Чо. Гарри кивнул, заставив её победно улыбнуться. — Тогда моя работа выполнена, но не думай, что я всегда буду так делать, когда у тебя будет уставший вид.

Гарри закатил глаза, услышав игривый тон Чо. Он понял, что она просто пыталась помочь ему и ничего больше. Какое облегчение. Он до сих пор видел в ней девушку Седрика и подозревал, что она знает об этом.

— Очень смешно, — уныло сказал Гарри. — Тебе лучше быть осторожнее. А то кто-то может подумать, что ты пытаешься соблазнить своего соперника в надежде, что у тебя появится шанс выиграть в последней игре сезона.

Чо смерила Гарри сердитым взглядом, скрестив руки на груди.

— Значит мне нужно соблазнить тебя, что обыграть в квиддиче? — возразила она. — Ты слишком высокого о себе мнения, Поттер. Даже интересно, как ты вообще летаешь с такой-то большой и тяжёлой головой.

Гарри вернул ей сердитый взгляд, а потом улыбнулся. Он вынужден был признать, что хотя ему не понравился способ, которым Чо решила его отвлечь, он сработал. Она прогнала из его головы все неприятные мысли, что роились там раньше.

— Спасибо, Чо, — искренне сказал Гарри.

Девушка улыбнулась в ответ.

— Нет проблем, — сказала она, и её лицо приобрело серьёзное выражение. — Я знаю, ты беспокоишься о таких вещах, о которых все мы, возможно, никогда даже не услышим. Простой знай, что ты не так одинок, как это, возможно, тебе кажется. Все члены ОЗ, включая Гермиону и Уизли, помогут тебе, если ты только попросишь об этом. Не думаю, что кто-нибудь из них будет против, если ты поведаешь о том, что у тебя на уме. Лучше уж так, чем держать это в себе.

Гарри снова должен был признать, что в словах Чо была доля правды. И хотя в последнее время у него не было эмоциональных срывов, Гарри всё ещё боялся, что это случится снова. Его жизнь была довольно нормальной, если не брать в расчёт головную боль и эпизод с Флоренцем. Обычно подобная нормальность была плохим знаком. Как правило, это означало, что следующий выброс, неважно, эмоциональный или магический, будет очень сильным.

Чо подхватила свои вещи и двинулась в сторону двери, но на середине пути развернулась к Гарри.

— Я не знаю, что нас ждёт в будущем, но не трать настоящее на беспокойство об этом, — искренне сказала она. — Если смерть Седрика чему и научила нас, так это тому, что жизнь коротка, а смерть — неожиданна. И ради него мы обязаны жить полной жизнью.

— Я знаю, — сказал Гарри, тоже подхватывая свою сумку. — Похоже, довольно легко погрязнуть под ворохом мелких проблем и забыть о том, как всё устроено на самом деле: что случится, то случится.

Чо с секунду смотрела на Гарри, а потом кивнула.

— Знаешь, Гарри, на мгновение мне даже показалось, что ты мог бы сойти за рейвенкловца, — одобрительно произнесла она, направившись к двери вместе с Гарри. — Не терпится рассказать моим коллегам по факультету, что за именем Гарри Поттера скрывается нечто большее, чем можно увидеть невооруженным взглядом. Уверена, они будут рады познакомиться с твоей интеллектуальной стороной.

Гарри скорчил ей рожу, открыв дверь и пропуская её вперёд.

— Даже не думай об этом, — предупредил он, выходя следом за ней из Выручай-Комнаты. — Последнее, что мне нужно в данный момент, — это кучка девиц, которые пытаются отвлечь меня от победы над тобой в матче.

Чо невинно посмотрела на Гарри.

— О чём таком ты говоришь? — спросила она, шагая в сторону лестницы.

— Ты знаешь, о чём, — сказал Гарри, пытаясь скрыть улыбку. — Не притворяйся невинной овечкой, Чо. Я слишком хорошо тебя знаю. Думаю, сказывается наша долгая совместная работа на ОЗ. Когда ты ставишь себе какую-то цель, ты сделаешь что угодно, чтобы достигнуть её. — Они дошли до лестницы. — Я уважаю это, но помни, что это правило действует и для меня.

Чо кивнула, а потом, попрощавшись, поспешила в сторону башни Рейвенкло. Когда она пропала из виду, Гарри направился в башню Гриффиндора. Чо определённо дала ему почву для размышлений. За этот год он отстранился от друзей, потому что считал, что они не смогут понять его так, как Сириус и Ремус. Может, они и правда не поймут, но уж точно посочувствуют. Возможно, это был тот самый первый шаг, который ему нужно было сделать, чтобы наладить их отношения, пострадавшие из-за недопонимания и лжи.

* * *

В оставшиеся дни мая Гарри постепенно начал всё больше и больше доверяться Рону и Гермионе. Он наконец рассказал им о том, что случилось на слушании по делу Амбридж, а под настойчивым давлением Рона неохотно поведал ещё и о видении про мистера Уизли. И Рон, и Гермиона были шокированы, узнав, что Гарри сумел побороть власть Волдеморта над Нагайной. Парень также объяснил, что он работает над тем, чтобы держать Волдеморта вне своей головы, но не стал вдаваться в подробности, упомянув, что его учитель настаивал на секретности. Услышав это, его друзья испытали большое облегчение, так как они очень беспокоились о том, что могут случиться новые видения.

Наконец наступили последние выходные мая, а с ними и финальная игра сезона. Чо и Гарри оказались в центре предматчевых страстей, игриво подтрунивая друг над другом каждый раз, когда встречались в коридорах. Гарри отпускал шуточки на тему медлительности Чо, а девушка озвучивала свои сомнения по поводу того, сможет ли он поймать снитч с его-то привычкой притягивать к себе бладжеры. Подобный взаимный обмен колкостями поначалу шокировал окружающих, особенно когда Гарри и Чо заканчивали свой “обмен любезностями” улыбками. Через некоторое время все свыклись с этими шутливыми перепалками и даже стали находить весьма забавным то, как быстро Гарри и Чо придумывали ответы на выпады друг друга.

К утру субботы напряжение достигло своего пика. Обе команды хотели победить. Гриффиндорцы хотели сохранить своё право на обладание кубком, а рейвенкловцы желали наконец-то заполучить его. Никому не нужно было говорить, что Рейвенкло сделает всё, что в их силах, чтобы выиграть игру. Это означало, что Фреду и Джорджу придётся потрудиться, чтобы уберечь Гарри от бладжеров.

Речь Анжелины перед игрой была короткой и по существу.

— Делайте свою работу, и мы выиграем.

Больше тут сказать было нечего, и все это знали.

Выйдя на поле, Гарри несколько раз моргнул, пока его глаза привыкали к солнечному свету. Стоял погожий день, на небе не было ни облачка, а ветер дул едва ощутимо. Команда Рейвенкло уже ждала их. Гарри и Чо посмотрели друг на друга и кивнули, придя к молчаливому взаимопониманию. Они больше не были друзьями, лишь соперниками. Теперь значение имела лишь поимка снитча.

— Капитаны, пожмите руки, — сказала мадам Хуч, подождав, пока они послушаются. — По мётлам. Три... два... один...

Когда раздался свисток, Гарри оттолкнулся от земли, и Чо не замедлила последовать его примеру. Парень сразу начал искать снитч. Чо расположилась перед ним на расстоянии в несколько корпусов мётлы. По опыту и Гарри, и Чо знали, что от того, кто увидит снитч первым, зависит, кто станет лидером, а кто догоняющим. И никто в их паре не хотел быть в роли последнего.

Им не пришлось искать слишком долго. Посмотрев направо, Гарри увидел золотую вспышку рядом с трибунами Хаффлпаффа и сразу же рванул туда. Чо тоже не отставала. Он почти уже долетел до места, когда снитч вдруг вильнул влево, в сторону шестов Рейвенкло. Гарри последовал за ним, зная, что Чо сидит у него на хвосте. Он прижался к метле, уменьшая сопротивление ветра и увеличивая отрыв от девушки. Гарри почти сделал это, почти схватил снитч... схватил победу...

... когда в него и Чо врезалось нечто вроде сильного порыва ветра, откинув их назад и сбив с мётел. Воздух пронзили крики, когда Гарри и Чо начали падать. Парень знал, что ему нужно действовать быстро. До земли было всего пятьдесят футов. Взмахнув запястьем, Гарри сжал палочку в руке и указал ею на землю. Сосредоточившись, парень вспомнил трансфигурацию, которой научил его Сириус однажды во время летних каникул в Хогвартсе. Крёстному тогда было скучно, и он хотел немного повеселиться. Это могло сработать... нет, это должно было сработать.

Поле под ними медленно трансформировалось из зелённого газона в гладкий чёрный материал и поднялось на несколько метров. Гарри и Чо от столкновения отделяли всего двадцать футов. Гарри сразу же убрал палочку обратно в чехол и притянул к себе дезориентированную Чо, схватив её одной рукой за плечи, а другой — за талию. Затем он переместил своё тело так, чтобы удар пришёлся на него. Десять футов... пять футов...

Стадион погрузился в молчание, когда Гарри, всё ещё крепко державший Чо, ударился о чёрную поверхность. Было похоже на то, словно ловцы на мгновение погрузились в неё, а потом подлетели обратно в воздух. Гарри посмотрел вверх и разжал руку, которая сжимала плечи Чо, чтобы схватиться за протянутую Джорджем Уизли руку. Чо сразу же обхватила его, крепко обняв.

— Ты не можешь обойтись без выкрутасов, да? — ухмыльнувшись, спросил Джордж.

Гарри улыбнулся. Только близнецы Уизли могли шутить в подобные моменты. Вскоре подлетел Фред, несся с собой гаррину Молнию, и капитан команды Рейвенкло вместе с метлой Чо. Мадам Хуч дунула в свисток, объявляя тайм-аут, пока ловцы пересаживались обратно на свои метлы. Обе команды окружили их, чтобы убедиться, что с ними всё в порядке. Настояв, что он в норме, Гарри посмотрел в сторону трибун, где сидели преподаватели, и увидел встревоженные лица Сириуса и Ремуса. Он беззвучно сказал им “я в порядке”, но не стал скрывать свою лёгкую нервозность. Что бы это ни было, Гарри сомневался, что на подобное был способен кто-то из учеников. Сириус и Ремус слегка расслабились, но они трое знали, что эта тема была ещё далеко не закрыта.

Убедившись, что с Гарри и Чо всё в порядке, команды возобновили игру. Ловцы же, вновь заняв свои позиции, посмотрели друг на друга. Чо всё ещё немного дрожала, но всё же улыбнулась Гарри и одними губами прошептала: “спасибо”. Парень кивнул и вернул улыбку. И они снова занялись поисками снитча. В этот раз Чо увидела золотой мячик первой и рванула с места, преследуемая по пятам Гарри, прямиком к трибунам Гриффиндора. Парень вскоре нагнал Чо, и дальше они летели бок о бок.

Когда они уже почти настигли его, снитч резко изменил направление, вильнув вправо, что на мгновение дало Чо небольшое преимущество. Гарри быстро исправил это и даже вырвался вперёд. Расстояние между ними и снитчем быстро сокращалось. Гарри уже было вытянул руку, как снитч вдруг метнулся вверх. Парень раздражённо застонал и последовал за ним. Он быстро поднялся вслед за мячиком и снова выкинул руку, на этот раз почувствовав, как протестующе затрепыхался в его руке маленький мячик.

Толпа радостно взревела, когда Гарри поднял руку с зажатым в ней снитчем. Мадам Хуч свистнула, сигнализируя о конце игры. Все быстро приземлились на поле, которому уже вернули прежний вид. Команда Гриффиндора кинулась к Гарри, поздравляя его, в то время как рейвенкловцы вели себя сдержано, явно разочарованные исходом игры. Когда все побранили Гарри за то, что он испугал их до полусмерти, команды Гриффиндора и Рейвенкло поздравили друг друга с хорошей игрой. Гриффиндорцам вручили кубок, и они сразу же направились в свою башню, где должна была состояться вечеринка, грозившая продлиться до поздней ночи.

Ну, все гриффиндорцы, кроме Гарри, который задержался на поле, чтобы обсудить произошедшее с Сириусом, Ремусом и профессором Дамблдором. Когда все ушли, Сириус, кажется, разрывался между желанием поздравить Гарри и затащить его в какое-нибудь безопасное место. Ремус же, похоже, воспринял всё довольно хорошо, заявив:

— Что ж, по крайней мере, в этот раз ты не пострадал. Уже хоть что-то.

Сириусу этот комментарий не очень понравился, хотя Ремус просто пытался разрядить обстановку, чтобы скрыть свою нервозность. Причина была в том, что Сириус забывал о своём чувстве юмора, когда жизнь Гарри подвергалась опасности, хоть даже всем было ясно, что если бы Гарри ничего не сделал, то сделал бы кто-нибудь другой... но это было не так существенно.

Оказалось, профессор Дамблдор не разделял уверенности Гарри в том, что подобное вмешательство в игру не могло быть делом рук кого-то из учеников. Вот только они всё равно не могли ничего узнать, пока кто-нибудь не решится рассказать о произошедшем. Преподаватели, конечно, могли поспрашивать, не знали ли ученики что-нибудь об этом странном инциденте, но шансы на то, что кто-то признается, что он пытался ранить двух учеников, были практически равны нулю. Когда всё было обсуждено, Сириус и Ремус проводили Гарри в башню Гриффиндора, похвалив за то, что он быстро сориентировался, и поздравив с победой. Гарри попытался заверить своих опекунов, что он в порядке, но Сириус обнял его одной рукой, а Ремус взлохматил его волосы. Кажется, Сириусу и Ремусу просто нужно было больше времени, что справиться с эмоциями. И Гарри мог их понять.

Когда он попрощался со своими опекунами и вошёл в башню Гриффиндора, на него сразу же обрушился поток похлопываний по спине и поздравлений. На мгновение все беспокойства вылетели у Гарри из головы. Нет, он не собирался забывать о том, что случилось сегодня. Он просто хотел насладиться победой. А беспокойство и вопросы могли подождать до завтра.