Quenta Silmarillion Thauronis (гет)

Спустя еще несколько лет все окрестные земли охватила яростная битва. И таких сражений Майрон не видел давно. Какую глупость он совершил, не пустив в свой лес орков, стало понятно, когда полчища эльфов, людей и гномов ломанулись в занятый им Таур-ну-Фуин сразу и с юга, и с запада, и с востока. Развеяв все магические иллюзии и перебив пауков, союзные войска принялись готовиться к решающему наступлению на Ангбанд, оставив бывшему хозяину леса лишь одно развлечение — скакать в виде маленькой птички по ветвям деревьев и разглядывать все их приготовления.

Тем не менее, бежать за помощью к Морготу духу гармонии и порядка по-прежнему не хотелось. Ибо чем дальше, тем больше майа убеждал самого себя, что раз всё сложилось подобным образом, то такова воля Эру. И более того, подобный расклад событий вдруг показался совершенно правильным. Пускай тёмный вала и проклятые эльфийские преступники перебьют друг друга сами. А лично он просто посидит и посмотрит на это со стороны.

И, надо сказать, было на что посмотреть. Тут вам и верховный король нолдор Фингон со своим западным воинством, тут вам и сыновья Феанора. Особенно удивили десять тысяч эльфийских воинов, появившихся буквально из ниоткуда. Майрон давно подозревал, что где-то совсем рядом есть ещё одно тайное эльфийское королевство, но обнаружить его так и не смог.

Летая над Анфауглитом, бывший прислужник Моргота едва поверил собственным глазам, когда войска Фингона обрушились с гор на полчища Моргота и принялись штурмовать Ангбанд, снеся те самые стальные ворота, которые он лично выковал своими собственными руками. А ведь когда-то похвалялся, что их вышибет разве что Тулкас…

Но стоило маленькой птичке уверовать в чудесную победу эльфов, как вдруг всё обернулось до полного наоборот. Захваченный Ангбанд оказался ловушкой. Силы Моргота перешли в резкое наступление, а эльфы побежали назад.

Ужасная битва продолжалась множество дней. Теперь в ней участвовали и балроги, и даже Глаурунг со своим потомством. Последним же ударом по эльфам было предательство части людей. Похоже, что идею с их подкупом тёмный вала всё же осуществил. А личный поединок Готмога с королём Фингоном стал достойным апофеозом полного разгрома союзных сил.

Почему-то, глядя на бесчисленные тела павших воинов, Майрон не ощутил ни капли радости. Осознание того, что проклятые преступники, по сути, удерживали Моргота от захвата Средиземья, постепенно проникало в его голову всё глубже и глубже.

— Но меня это не касается, — сказал он сам себе, отвернувшись от заваленного трупами Анфауглита и обратив свой взор на оставленный лес. — Такова была воля Эру. А кто я такой, чтобы её нарушать?

Эту же фразу майа повторил и спустя пару лет, когда пали гавани Фаласа. Хоть тамошний правитель Кирдэн и не являлся преступником сам, но давно помогал нолдор, и, видимо, этим заслужил столь суровую кару. Дух гармонии и порядка не дрогнул, даже когда на юге было уничтожено королевство Нарготронд. Ведь и там обитали те самые распроклятые нолдор. Убийство Тингола с последующим уходом из Средиземья Мелиан тоже показались ему лишь восстановлением положенного Порядка. И только когда сыновья Феанора вдруг напали на Дориат, Майрон внезапно осознал, что творящиеся в этом мире события являются самым что ни на есть настоящим беспорядком.

А всё потому, что последние несколько лет он сам проживал именно там. Наверное, это было смешно, но устав от одиночества, бывший прислужник Моргота перебрался к эльфам, немножко изменив свой собственный внешний вид. Дориат казался ему чуть ли ни единственной страной, не виновной перед Эру абсолютно ни в чём. Пояс Мелиан больше не защищал эти земли, и прогуляться возле Менегрота мог теперь любой желающий. Но после разорения, устроенного гномами, там царила откровенная разруха. Узнав, что он кузнец, новые соседи приняли его с распростёртыми объятиями.

Публично майа не светился и познакомиться с новым дориатским королём Диором, сыном Лютиэн и Келегорма, совершенно не стремился. В те дни по лесам Белерианда шаталось множество беженцев, оставшихся без крыши над головой, и бродячий кузнец просто сошёл за ещё одного из них. Заняв брошенный дом, чьи хозяева погибли от рук гномов, он открыл там небольшую кузницу и охотно снабжал живущих по соседству эльфов гвоздями, молотками и прочими полезными инструментами, помогая восстановить разорённое государство.

Но оказалось, что зря. Вспомнив о своей безумной клятве, сыновья Феанора напали на синдар поздним зимним вечером, когда все нормальные эльфы грелись возле своих каминов и попивали винцо. Если честно, то и Майрон занимался именно этим, и вести о нападении нолдор застали его врасплох.

Эти преступники опять взялись за старое?! Выходит, он был все эти годы прав, когда убеждал самого себя, что Эру всё видит, и нолдор не заслуживают никакой пощады! Уж не поэтому ли Мандос так и не отменил свой приговор? Мудрый вала знал всё наперёд!

Прихватив собственноручно выкованный меч, майа бросился на улицу. Но от его дома до Менегрота было довольно далеко. За деревьями полыхало пламя, и с той стороны доносились громкие крики. Перепуганные эльфы выбегали из своих домов, не зная, что делать дальше.

— Наше войско разбито! — горестно прокричал бегущий среди деревьев воин, указав на разгорающееся зарево. Скоро нолдор будут здесь!

Ну, ещё бы! Множество дориатских мужчин погибло во время войны с гномами, и среди соседей преобладали женщины и дети. Прекрасно это зная, Майрон принялся громко орать, призывая народ немедленно покинуть свои дома.

— Нужно срочно уходить! — начал убеждать он собравшуюся толпу, грозно потрясая своим мечом. — Эти захватчики скоро явятся сюда!

— Но ведь им нужен только сильмарил, — возразила какая-то перепуганная эльфийка. — Быть может, они не тронут нас?

— Даже не надейтесь! — заверил их майа. — Сыновья Феанора — настоящие убийцы! Я слышал, что они вытворяли в Амане. Поверьте, если вы останетесь здесь, никто из вас не выживет. Нужно бежать на юг, к Кирдэну! Только там вы будете в безопасности. В моей кузнице есть оружие. Разберите его и ступайте за мной. Я уведу вас отсюда!

Хоть эльфийки обычно и не участвовали в битвах, но сражаться, к счастью, умели. Все запасы оружия расхватали за считанные минуты. Даже подросших детей вооружили луками, ножами и кинжалами. Выставив немногочисленных мужчин вперёд, кучка простого народа начала выбираться из горящего леса.

О спасении Менегрота в такой ситуации не могло быть и речи. Притаившись среди деревьев и воспользовавшись ночной темнотой, эльфы попытались незаметно покинуть своё поселение, но, как оказалось, нолдор окружили его с разных сторон. И тогда, не видя другого выхода, синдар просто бросились на прорыв, поместив самых слабых в центр бегущей толпы.

Судя по всему, противник пытался сжигать эльфийские дома, дабы посеять панику. Именно этим и воспользовался майа, потихоньку подчиняя себе бесхозное пламя. Увидав бегущий народ, нолдор выхватили мечи и копья, готовясь к бою. Но сразу несколько пылающих деревьев вдруг повалились прямо на их головы, и в этот момент ничем не приметный прежде кузнец повёл своих эльфов в самую настоящую атаку.

Наверное, толпа разъярённых женщин с горящими ненавистью глазами напугала нолдор ещё больше, чем обрушившееся на них пламя. Воины, привыкшие воевать с орками, с трудом понимали, что происходит. И вовсе не каждый из них был готов убивать детей, даже если этот ребёнок несётся прямо на тебя с острым кинжалом в руке.

Объятые внезапно накатившим ужасом, захватчики шарахнулись в стороны, давая дорогу бегущей толпе. Кто-то из них всё же опомнился и попытался пуститься вдогонку. Кто-то принялся стрелять по бегущим из лука. Но стоило синдар пронестись мимо, как всё вокруг погрузилось в непроглядную тьму, с трудом разрываемую языками взбесившегося огня. А народ Дориата просто пропал в заснеженном лесу, как будто его никогда не было, и никто из нолдор так и не решился пойти его искать.

За последующие несколько часов толпа, ведомая Майроном на юг, пополнилась ещё несколькими бежавшими группами, но при этом успела замёрзнуть и устать. В серьёзную стычку с нолдор они угодили лишь однажды, наткнувшись на небольшой отряд дориатских воинов, преследуемый силами врага. Окрылённые предыдущим успехом, простые синдар тут же бросились на помощь своим сородичам. Не разобрав в накрывшей их тьме, что перед ними женщины и дети, нолдор решили, что противнику пришла многочисленная подмога, и после короткого боя предпочли отступить.

Судя по богато украшенным доспехам, спасённый отряд состоял из профессиональных воинов, служивших в Менегроте. Но доспехи их были изрядно повреждены, а одежда вымазана кровью. Некоторые едва стояли на ногах. Единственная женщина в отряде несла на руках маленькую рыдающую девочку и постоянно её утешала.

— Королевская родня… — тихонько прошептал кто-то из эльфов, заставив Майрона удивлённо присмотреться.

Если честно, то правящую в Дориате семью лично он почти не знал.

— Это Эльвинг, — принялись шептаться эльфы, указывая на ребёнка. — С нею Галадриэль и её муж Келеборн. Но где же Диор и его сыновья?

Простой народ начал подходить поближе.

— А где король? — задал кто-то всех интересующий вопрос. — И что с принцами?

Маленькая Эльвинг опять заплакала. Вместо неё к народу обратился Келеборн.

— Король Диор Элухиль и его супруга мертвы, — объявил он совершенно бесцветным голосом. — Его сыновья были захвачены врагом, и о их судьбе ничего не известно. Принцесса Эльвинг выжила лишь потому, что находилась у нас в гостях.

По толпе пролетел горестный гул.

— Для скорби сейчас не место, — мрачно добавил Келеборн. — Нужно добраться до Кирдэна как можно скорее. Уверен, он приютит нас.

С таким утверждением согласились все. Ведь знаменитый морской моряк также являлся королевским родичем. Взвалив на себя раненых, эльфы снова потащились на юг. Враг всё ещё был слишком близко, и о привале не могло быть и речи.

Благодаря появлению хоть какого-то «официального» руководства про Майрона быстро забыли, и сам он был этому даже рад. Затеряться среди беженцев оказалось самым лучшим для него выбором.

Но вскоре внимание бывшего прислужника Моргота привлёк один довольно тяжёлый спор, развернувшийся среди королевской родни.

— Трандуил, прошу тебя, оставь его, — убеждала Галадриэль рослого светловолосого воина, несущего на своих плечах какого-то эльфа. — Ты же ранен. Твоего отца может понести кто-нибудь другой.

— Из-за вас я лишился матери! — яростно воскликнул тот, смерив женщину откровенно злобным взглядом. — Мой отец — это всё, что у меня есть!

— Трандуил! — попытался осадить воина муж эльфийки, но не желающий ничего слышать эльф с гордым видом пошагал в сторону.

— Не ругай его, — печально вздохнула Галадриэль. — Он прав…

Какое-то время майа с любопытством наблюдал за странным эльфом. Хотя он и был облачён в доспехи стражников Менегрота, но его отец, судя по богатым одеждам, не уступал самому Келеборну. Да вдобавок был весьма на него похож. Важный чиновник или ещё один родственник? Наверное, именно этим и вызвано столь непочтительное поведение сына по отношению к членам правящей семьи.

Однако гордый эльф был действительно ранен. И как ни старался он сохранять невозмутимый вид, но спустя пару часов всё же начал регулярно спотыкаться, в конце концов завалившись вместе с отцом в огромный сугроб.

— Позволь, я помогу тебе, — тут же подойдя к бедолаге, Майрон принялся вытаскивать его из глубокого снега.

— Спасибо… — ухватившись за протянутую руку, эльф, названный Трандуилом, поднялся сам, а затем снова потянулся за своей непосильной ношей. Его отец ни разу не приходил в сознание и, похоже, был близок к смерти.

— Ты не сможешь нести его, — как можно мягче произнёс майа, стараясь не вызвать у воина ещё одну вспышку гнева. — А нескольких таких падений твой отец не переживёт.

— Лекарь сказал, он умрёт… — Трандуил безнадёжно покачал головой. — Но я не прощу себе, если это произойдёт в чужих руках!

— Много он знает, этот твой лекарь! Сразу видно, что не всё так плохо! Я понесу твоего отца сам. Но если ты хочешь, то можешь держать его за руку.

Немножко убеждающих чар, и эльф покорно кивнул. Взвалив на себя безвольное тело, Майрон снова отправился вслед за идущей толпой. Но теперь у него появился довольно интересный попутчик. А в каком-то смысле, даже два.

Хоть эльфы и славились своей выносливостью (что делало их лучшими рабами на северных рудниках), настал тот момент, когда Келеборн и Галадриэль всё же объявили привал. Идея спать в снегу была не самой лучшей, но как повысить уровень комфорта майа всё же придумал. Ведь шли они вдоль берега Сириона, а по берегам рек, как известно, в огромном количестве произрастает камыш.

Именно из этого материала они с Трандуилом и соорудили шалаш, закидав его сверху снегом. Внутрь, на сухую солому, были уложены и эльф, и его отец. Может, от холода это и не спасало, но зато укрывало от ветра и лишнего внимания.

А ещё благодаря шалашу раненый синда не увидел, как Майрон лихо пробил в толстом льду внушительную дыру, с помощью чар приманил здоровенную рыбину, вынул её из воды одной рукой, преспокойно запалил промёрзшую древесину и зажарил свой улов на пылающем костре. Лишь почувствовав аппетитный запах, Трандуил всё же высунулся из шалаша, и глаза его стали круглыми от удивления.

— И когда ты только всё это успел? — ахнул он, взяв протянутый ему кусок рыбы, поданный на обрывке берёзовой коры вместо тарелки. — Воистину, сам Эру направил тебя к нам!

Как следует подкрепившись, довольный столь удачной похвалой майа тоже забрался в шалаш, завалив соломой и снегом вход. Внутри быстро потеплело, хотя эльф ошибочно связал данный факт исключительно с чувством сытости. Но теперь всё его внимание было обращено к отцу. Благодаря поддержке со стороны Майрона, умирать тот, похоже, передумал, но, отогревшись, начал метаться и тихонько стонать.

— Почему ты обвинил ту эльфийку в смерти своей матери? — не удержался и спросил майа.

— Потому что Галадриэль — одна из них! — жёстко ответил Трандуил, пристраиваясь поудобнее и накрываясь тёплым плащом. — Напавшие на Дориат мрази — её двоюродные братья! Я вообще не понимаю, что эта женщина делает среди нас! Если бы Келеборн не был моим родичем…

— Ты служил в Менегроте? — Майрон быстро понял, что лучше перевести разговор в немного другое русло.

Эльф устало кивнул.

— Я охранял короля, когда ему доложили о нападении. Но у него было много стражников, и он отослал меня защищать свою сокровищницу… Диор вообще не думал, что сыновья Феанора доберутся до Менегрота! Если бы я только был рядом…

— Ты не смог бы остановить целое войско и умер бы вместе с ним.

Трандуил злобно стиснул пальцы в кулак.

— Это всё из-за него! Из-за проклятого камня! Уж лучше бы его украли гномы! Почему Диор не отдал сильмарил, когда сыновья Феанора просили его по-хорошему?! Если бы я был королём, я бы никогда не поставил сокровища выше жизней своего народа!

Забавно, но Майрон сразу вспомнил самого себя. Едва ли, будучи простым валинорским кузнецом, он когда-либо думал, что будет разрабатывать для Моргота планы уничтожения Эрухини и править собственноручно захваченной крепостью.

— Боюсь, если бы ты стал королём, то начал бы мыслить совершенно иными категориями, — как-то невесело заявил майа. — Но зато теперь красивая стекляшка вернулась к законным хозяевам. Вместе со своим проклятием.

— Ага... К законным…

Кажется, в голосе эльфа прозвучала насмешка. Но тут его отец снова пошевелился, и Трандуил склонился к нему, мгновенно позабыв обо всём остальном.

— Давай, я взгляну на раны, — предложил Майрон, также обеспокоенно осматривая стонущего эльфа. — Быть может, их надо перевязать.

Дориатский воин кивнул.

— Но здесь совсем темно, — вдруг произнёс он. — Подожди, я сейчас посвечу.

— Не надо, я вижу и так.

Не слушая возражений, эльф начал рыться в своей одежде. Больше всего в этот момент майа испугался, что он сейчас чего-нибудь подожжёт. Но Трандуил просто достал некий небольшой свёрток, а затем снял с него ткань.

И весь шалаш тут же объял яркий слепящий свет.

В руках у эльфа оказался самый настоящий сильмарил, вставленный в красивое ожерелье.

— Когда король отправил меня в сокровищницу, то попросил спрятать этот камень там, — мрачно пояснил синда. — Теперь я должен передать его малышке Эльвинг.