Сапфировая корона (джен)

Элли была встревожена. Поиски таинственного злодея, превращавшегося в Энни или управлявшего ею, зашли в тупик. Сам же преступник, кем бы он ни был, больше никак себя не обнаруживал. Никаких загадочных происшествий. Никаких скандалов. Элли Она рассказала о ситуации Стелле, Виллине, Дровосеку, предупредила всех, и никто не сообщал, что у них тоже было нечто подобное.

— Злодей же умный, — мрачно признал Аларм. — Понял, что его ищут, и затаился.

Он даже неоднократно пытался его спровоцировать — гулял в одиночестве по парку каждый вечер. Но никто на него так и не выскочил с неожиданными речами.

Энни тем временем пыталась разработать сложную систему паролей, которые выглядели бы как вполне невинные реплики и в то же время были бы неслучайными. Ну например: подойдёт она к Аларму и спросит «Ты Элли не видел?», а Аларм ей ответит «Да, она в кабинете Гудвина, и Страшила с ней». А Энни снова: «Ладно, я её подожду».

— А смысл? — скептически спросила Элли, узнав об этих разработках. — Рано или поздно шпион подслушает пароль, а уже на втором повторе поймёт, что его водят за нос.

Энни согласилась, махнула рукой на эту затею и принялась за другую концепцию: теперь темы реплик были такими, что их уж точно не мог произнести житель Волшебной страны. Например: Элли спрашивает у Энни «В каком году была открыта Америка?», и Энни отвечает, или Энни спрашивает «Кто был первым президентом Америки?», и Элли отвечает. Тут можно было обойтись без повторов, придумывая каждый раз новые вопросы. Но увы, такой метод работал только с Элли: у Страшилы знания истории и географии Большого мира были отрывочными и случайными, а у Аларма и вовсе не было.

— Хватит тебе мучиться, — не выдержал он однажды. — Думаю, теперь-то я отличу, где ты, а где не ты.

— Да уж я надеюсь, — фыркнула Энни. — По крайней мере, запомнишь, что если кто-то тебе строит глазки, то это не я. Тем более так нахраписто и нелогично …

Они уже практически помирились. Пожалуй, Аларм теперь относился к Энни даже мягче, чем до того первого странного случая. Как будто ему очень хотелось загладить перед ней вину за подозрения в таких нехороших поступках.

В один из вечеров Элли принесла сестре небольшой хрустальный кулон на тонкой серебряной цепочке.

— Вот, я сделала для тебя… Надень, пожалуйста.

— Ух ты, — восхитилась Энни, разглядывая цепочку. — Как красиво. И к любому платью подойдёт…

— Это не просто украшение, — Элли отобрала у Энни цепочку и сама надела ей на шею. — Это сигнальный амулет. Прости, что мне пришлось на это пойти, но так я буду знать, что с тобой всё в порядке.

— Ну, это же здорово! Спасибо тебе большое! — воскликнула Энни, но Элли смущённо покачала головой:

— Просто он будет всё время сигнализировать мне о том, где ты.

— И что в этом плохого? — с недоумением уточнила Энни.

— Ну… Я не ограничиваю твою свободу? — улыбнулась Элли. — Может быть, ты не хочешь, чтобы я что-то знала о твоих перемещениях. Но это временно, пока мы не выясним…

— Я абсолютно не против, — с жаром заверила её Энни. — Надеюсь только, что тебе это не доставит проблем.

Элли коротко качнула головой.

— Я же должна знать, что с тобой всё хорошо. Если тебе будет плохо, если на тебя кто-то нападёт, я получу сигнал… и обязательно тебе помогу.

— Ты бы Аларму такой сделала, — посоветовала Энни. Элли кивнула:

— Уже. У него просто серебряный, как медальон… И даже Страшиле сделала, у него с изумрудом. Только, пожалуйста, не снимай его никогда, даже ночью. Он маленький и не должен тебе помешать, а никто другой его снять с тебя насильно не сможет.

— Хорошо, — твёрдо пообещала Энни.

На следующий день после визита Корины, когда та принесла приглашение на коронацию, в Изумрудный город явилась Ланга. До этого Элли успела ещё раз с ней мысленно поговорить и окончательно удостовериться, что Ланга действительно не врёт, когда утверждает о своей непричастности. В мысленной беседе намного труднее подделывать эмоции (хотя и можно, при большом умении), а Элли включила свою чувствительность и интуицию, обычную и магическую, «на полную катушку». Она даже извинилась перед Лангой за подозрения, и принцесса Подземелья не стала долго обижаться. «Да ладно, с кем не бывает. Может, на твоём месте я бы тоже себя первую заподозрила», — сказала она, и мир был вроде бы восстановлен. А сейчас Ланга явилась, чтобы ещё раз, подробнее, обсудить произошедшее.

— Что ты делала в те моменты, когда это случилось? — требовательно спросила она у Энни. — Ты это помнишь?

— Конечно, помню, — удивилась Энни. — А что?

— А то, — резковато ответила Ланга. — Если помнишь — значит, тобой никто не управлял. Никакой слабости потом, никаких странных ощущений?

— Нет, — твёрдо ответила Энни.

— Значит, это действительно кто-то превратился в тебя, а не вторгся в твоё сознание… Радуйся.

— Уже прыгаю до потолка, — хмыкнула Энни. — Осталось только найти этого «кого-то»…

Ланга нехотя согласилась с предположением, что этот кто-то неизвестный может быть из Подземной страны.

— Вот мне ещё проблем не хватало, — мрачно сказала она, — как там ждать удара из-за угла. А то мало мне их было… Разве что я ему не очень-то и нужна. Изумрудный город — куда более лакомый кусочек. Однако умом этот кто-то не блещет. Перессорить вас между собой и со мной заодно — ход, конечно, мощный, но очень уж топорно проведён. Неужели не мог сообразить, что его быстро раскроют?

— Так ведь не раскрыли же, в том-то и дело, — сказала Элли.

— Но мы хотя бы знаем, что враг есть, — не согласилась Ланга. — А это уже полдела. Кстати, и то землетрясение в Голубой стране мог он устроить. Видимо, ему и Корина чем-то не нравится. А вот в Жёлтой и Розовой стране всё пока тихо. То ли Виллина со Стеллой ему меньше мешают, то ли больше пугают. Мы — молодое поколение, сильное, но не очень опытное. А вот они…

Ещё некоторое время пытались строить предположения на тему «кто бы это мог быть». Получалось, что всё равно ничего не понятно. Ланга пообещала поискать преступника в Подземной стране, Элли должна была контролировать «верхнюю» Волшебную страну. Потом обсудили ещё парочку не менее интересных вопросов — о рудокопах, о возможных торговых связях между Подземной страной и верхним миром. Ланга была явно не в лучшем настроении — то и дело огрызалась, тон её зачастую бывал резок.

Когда всё обсудили, с Лангой осталась одна Энни — они вышли на балкон.

— Когда-то я считала, что нет принцессы, которая не мечтала бы стать королевой, — устало облокотилась на перила Ланга. — А когда стала ею, поняла, что это не только возможность всеми командовать и всех пугать, но и одна большая головная боль. Особенно когда с толковыми помощниками одна большая проблема. Но всё равно я никому не отдам свой трон. Если только в бою, — она нехорошо усмехнулась. — А ты, Энни, учись на чужих ошибках. Хотя тебе хорошо, у тебя куча друзей…

— А у тебя? — неосторожно спросила Энни. Ланга фыркнула.

— Где мне их взять? Да и не нужны мне друзья. Предпочитаю надеяться только на себя. Никому ничего не должна, ни от кого ничего не жду.

Беззаботность, с которой она это произнесла, была такой явно напускной, что трудно было не расслышать сквозившую за ней тоску и горечь.

— Жить без друзей удобно, — продолжала принцесса Тьмы. — Не надо заботиться о чьих-то чувствах. Можешь прямо выражать своё мнение и не думать, что вдруг на тебя кто-то из друзей обидится. Кто не согласен — того отпинываешь подальше, и больше он тебя не беспокоит. И если никому не верить, то не надо бояться, что однажды какой-нибудь прожжённый лицемер, улыбаясь в лицо, всадит тебе нож в спину… Но ты другая, Энни, ты так не сможешь. Да и все вы тут так не сможете, — она с грустью оглянулась на дворец. — Это только для таких, как я…

— Что же тебе мешает стать такой, как мы? — тихо спросила Энни.

— Путь, который я однажды избрала, — усмехнулась Ланга. — Не совсем по своей воле, правда. Но он мне нравится. Там я сильна и независима. Сама устанавливаю правила. За это приходится платить — что ж, я готова платить.

Энни задумалась. Речь Ланги напомнила ей недавний разговор с Кориной. Тот самый, где Корина высокомерно заявляла о «сильной и неординарной личности». У Ланги всё это звучало похоже, и в то же время как-то совсем по-другому.

— Ты считаешь, что сильная личность может пренебрегать выбором добра или зла? — не удержалась она от вопроса. Ланга глянула на неё с изумлением.

— Что значит пренебрегать?

— Ну, заявлять, что мир не чёрно-белый, что это устаревшая мораль и всё такое, — смутилась Энни.

— Дай угадаю: от Корины ветер веет? — усмехнулась Ланга. Энни кивнула, насупившись. — Да уж, на неё это похоже. Так вот что я тебе скажу, Энни. Я считаю себя сильной личностью. Тебя, Элли, Аларма, да многих из вас. Но не Корину. Корина — гнида. И не морщись, я и не так могла бы её назвать, просто щажу твои нежные ушки… Сильная личность — та, которая не боится показаться такой, какая она есть. Самой собой. Я — принцесса Тьмы и не скрывала этого никогда. Я понимаю, что я могу быть злой, мерзкой, агрессивной, могу обманывать, устраивать подлости. И я это признаю. Сильная личность умеет признавать свои недостатки, потому что она всё равно сильна. И не выпячивает свои недостатки как достоинства. Я умею даже убивать — и не смотри на меня так, как будто ты этого не знала! Я умею, но не считаю, что это великое достижение. Я много чего такого умею, чего уметь бы и не хотела — а ведь очень хорошо умею… А Корина — ты её к стенке прижмёшь, а она изоврётся и переложит всё на других. Вспомни, как она захватывала трон в Фиолетовой стране и в Зелёной — обман на обмане и клеветой погоняет. Вот это — не черты личности. Это черты труса, который вечно хочет казаться кем-то другим, более значимым, чем он есть. Ты вот не боишься признавать, что ты простая фермерская девчонка, не стыдишься этого. И Элли тоже. Корина же даже своего происхождения стесняться начала. Какие она там слухи распускает?

— А, — Энни не сдержала смешка, — что она родилась в какой-то далёкой стране, и что её подкинули в деревню Жевунов в золотой парче. Дальше всё отдано на волю фантазии Жевунов, и слухи растут самые изумительные. Тебе пересказать?

— Не надо, — отмахнулась Ланга. — Наслышана. А что ты так на меня смотришь? У меня хватает источников информации.

Энни укоризненно покачала головой.

— Ладно, ладно, — поморщилась Ланга. — Ты, похоже, слишком хорошо обо мне думаешь. Кстати, об информаторах — что на Лунной реке делает отряд дуболомов?

— Ой, они там? — воскликнула Энни. — Я их обыскалась по всей стране.

— О, — развела руками Ланга. — Хорошо же ты следишь за своими воинами. Забирай их оттуда. А то они там уже, похоже, давно без дела маются. Я всё думаю — зачем их туда отправили?

— А это не я, — сказала Энни. — Но я обязательно разберусь.

А через пару дней после Ланги Изумрудный город посетил и Дональд.

Он прилетел вместе с Магдаром, которого пригласил Аларм, чтобы обсудить с ним, насколько вообще необходимо размещение отрядов Марранов в Голубой стране. Собственно, Дональда Аларм тоже приглашал. Хотя с ним обсуждать было нечего.

Нельзя сказать, что маршал армии Волшебной страны и бывший Чёрный рыцарь подружились. Что они ссорились, тоже нельзя сказать. Дональду не нравились методы Магдара, Магдару не нравилось поведение Дональда. Но они держали вежливый нейтралитет. Кое-чему у Марранов Дональд всё-таки научился — хотя бы метать различные предметы на дальность и на меткость. Марраны отлично владели пращами и примитивными рогатками и охотно учили этому Дональда.

По иронии судьбы Аларма в городе не оказалось — как раз улетел в Фиолетовую страну вместе с Элли, — и в ожидании его возвращения Магдар с энтузиазмом болтал с Дином Гиором, с которым они были в хороших отношениях. Дональду слушать их было скучновато, и он отправился бродить по парку.

Он очень редко бывал в Изумрудном дворце — всего-то пару раз за то время, пока жил в Волшебной стране. Было немного обидно и завидно, что совсем рядом такое чудо, а он никак не может на него полюбоваться. Дональд брёл по аллеям не спеша, с любопытством глазея по сторонам. Ему показалось, что слухи о красоте Изумрудного парка всё-таки преувеличены. В тех дворцах Европы, которые он видел в детстве по телевизору и на различных фотографиях, было ничуть не хуже, а может, и лучше.

Неожиданно он наткнулся на Энни. И встрече не обрадовался.

«Такое впечатление, что эта девчонка везде», — неприязненно подумал он. В Подземную страну — являлась. В Голубой — постоянно. В Жёлтой, кажется, и то была, в это Дональд уже не вникал. Печальнее было то, что Энни знала всё и обо всех, и обо всём у неё было собственное мнение.

Энни стояла у куста белой сирени и обламывала ветки на букет. Увидев Дональда, она прекратила своё занятие.

— А, это ты, — хмуро сказала она. — Привет.

— Привет, — не менее хмуро ответил Дональд. Они друг другу взаимно не нравились.

— Ланга, между прочим, из-за тебя переживает, — сходу заявила Энни. — А ты поступил как свин. Из-за собственного больного самолюбия бросил девушку одну управляться с таким сложным государством.

Дональд подумал, что она явно преувеличивает беспомощность Ланги. И обиделся. Не за Лангу, конечно.

— Это у тебя больное самолюбие, — невежливо сказал он. — А я не обязан терпеть, если меня унижают.

— Ой-ой, унизили его! — с иронией всплеснула руками Энни, едва не рассыпав букет. — Это кто тебе напел? Корина под крылышко взяла и теперь воспитывает? Внушает тебе, какой ты смелый и храбрый, а Ланга, бяка такая, тебя не оценила? Слышали, ага. Никто тебя, бедняжку, не ценит. Что ещё она тебе внушает, интересно? Что Ланга злобная бессердечная фурия, которая вот-вот пойдёт войной на Волшебную страну?

Дональд вздрогнул. Примерно это Корина и говорила. А Энни об этом знала или угадала? Скорее всего, знала. Корина своё мнение о Ланге не держала в секрете и не стеснялась его высказывать кому угодно.

— Бред всё это! — уверенно заявила девчонка. — Ланга совершенно нормальный человек. А Корина, как всегда, перекладывает всё с больной головы на здоровую. Она же сама тебя хочет использовать в своих интересах! Ты что, этого не замечаешь?

— Не лезь не в своё дело, — сказал Дональд.

— Да я-то не лезу, — презрительно фыркнула Энни. — Только вот ты с Кориной стал совершеннейшей тряпкой. С Лангой бы ты научился быть самостоятельным. Хотя бы на силе её примера. А с Кориной — она только и знает, что внушать тебе собственные хотелки и играть на твоём чувстве собственного величия. Ты даже не понял, почему Ланга тебе не уступила.

— Я попросил тебя не лезть, — ещё раз сказал Дональд, пытаясь уйти от Энни. Не хватало ещё слушать её нотации… В Голубой стране они пересекались, конечно, но редко общались, а сейчас она что-то разболталась. Дональд ускорял шаг, но Энни шла за ним как привязанная и продолжала рассуждать:

— Ланга тебя не назначила командиром ради твоего же блага. Тебе просто надо было разобраться в ситуации до конца, а не дверью хлопать. Ты бы получил хорошую должность. Ланга и так тебя подняла до не знаю каких высот. Да с ней ты королём Подземной страны мог бы стать, если уж так хочется кем-то командовать! Просто тебе надо быть чуть-чуть подождать и постараться! Потренироваться, поучиться.

— Именно это я сейчас и делаю, — огрызнулся Дональд. — Тренируюсь и учусь!

— В гостях у Корины? Догадываюсь, чему ты там учишься, — ехидно протянула Энни.

— Отстань! — вскипел Дональд.

Энни наконец остановилась. Дональд почти перешёл на бег. Энни крикнула ему вдогонку:

— Знаешь, как отличить друга от манипулятора? Друг иногда умеет говорить правду в глаза. Ланга сказала тебе правду. А Корина управляет тобой в собственных интересах! Ланга тебя любит, балбес, а Корина только использует тебя! Открой глаза, наконец!

Дональд свернул на другую аллею и побежал. Слова Энни жгли его как огнём. Они были такими обидными, такими неприятными. Как Корина — эта прекрасная, чуткая девушка — может его лишь использовать? Просто Энни не дружит с Кориной! Она дружит с Лангой. И поэтому не понимает его! Да его вообще никто не понимает. Кроме Корины. И вообще, Энни — только неразумная девчонка! И все её слова — не более чем глупость. Корина именно так и считает. А она не может ошибаться.

Аларм вернулся только вечером, и вопрос о Марранах в Голубой стране обсудили как-то слишком быстро. Да и обсуждать оказалось практически нечего. Магдар заверил, что никаких боевых действий он там не потерпит, никакого вооружённого восстания против Изумрудного города его ребята не посмеют затеять, и вообще Корина просила солдат только в целях защиты и охраны. Предупреждения Аларма Магдара слегка даже обидели.

— Да ты что, Белый Рыцарь, — удивился он. — Да разве я бы стал давать солдат, если бы их направили на что-то нехорошее?

— Проблема не в тебе, — разъяснил Аларм, — и не в твоих солдатах. А в том, что военный контроль в Голубой стране не нужен. А Корине мы не очень доверяем.

— Вы вообще очень плохо к Корине относитесь, — возмущённо заявил Дональд. — Как будто мы какие-то завоеватели или деспоты. Корина очень хорошая правительница. И заботится о благе подданных.

Аларм спокойно посмотрел на него.

— Я ничего не могу сказать о том, какая Корина правительница, пока не увижу результаты её правления, — взвешенно сказал он. — Но мне не нравится, что в Голубой стране три взвода солдат. И я просто предупреждаю, что, если там начнётся что-нибудь нехорошее, я буду вынужден вмешаться и попросить их удалиться. Несмотря на все приказы и пожелания Корины.

— И ничего не начнётся, — пробурчал Дональд.

— Пойми, — объяснил Аларм, — я вполне могу поверить, что Корина не хочет ничего плохого. Но бывает так, что благие побуждения ненароком приводят к плохим последствиям, причём порой непредсказуемым. Поэтому я и прошу уважаемого Магдара контролировать своих солдат, а не бросать всё на самотёк.

— Это я понял, — кивнул Магдар. — Не беспокойся. Сам даже могу туда слетать и внушить всё, что требуется. Чтоб был порядок.

— Знаю я ваши порядки, — пробурчал Дональд, но так тихо, что Магдар его не услышал.