Орфей (гет)

— Попробуйте еще раз, мисс Малфой, — устало сказал Сириус. — Помните, что ваше запястье должно быть абсолютно расслаблено, если вы хотите справиться с Разочаровательными Чарами. — Он сел на край стола. — Давайте еще раз, не стоит расстраиваться. Можете биться об заклад всеми отцовскими деньгами, что эти чары будут на С.О.В.ах, так что лучше их выучить.

Люси закусила губу и кивнула. Профессор Блэк старался изо всех сил, и она это знала и ценила. Но как можно расслабиться, когда каждая мышца в теле напряжена до предела? Она не могла расслабиться даже во сне и просыпалась каждую ночи от судорог в мышцах. Логичнее всего было бы обратиться к мадам Помфри, но Люцертола не могла этого сделать, потому что не должна привлекать внимания. Если к опытному медику с жалобой на судороги обратится студентка, не играющая в квиддич, это вызывет некоторые вопросы.

— Да, хорошо, — она слабо улыбнулась, расправила ноющие плечи и закусила губу, чтобы не поморщиться. Как и следовало ожидать, результат новой попытки оказался еще хуже, чем предыдущей.

Сириус покачал головой, — Да что с тобой такое? — он поднялся и подошел к ней. — Покажи мне запястье!

— Я… правда, не стоит… Я попробую еще раз…

— Хватит болтать, я вас не укушу. Дайте мне руку.

Не привлекать внимания. Не привлекать внимания. Что хуже — отказаться или признаться, что она не может расслабиться? Люси предпочла второе, и робко протянула правую руку профессору Блэку. Какие большие у него ладони!

— Давай-ка посмотрим…— он взял ее за руку. — Вам нужно… О, Мерлин! — Блэк нахмурился. — Я никогда в жизни не видел… Положите палочку, мисс Малфой, и позвольте мне… — Он осторожно начал массировать напряженные узлы мышц. — Боже мой, чем вы занимаетесь? Слишком много пишете или что?

— Д-да… — выдавила Люси, пытаясь справиться со своим голосом. Массаж одновременно причинял боль и давал чувство долгожданного облегчения.

Блэк внимательно посмотрел на нее. — Хммм… Покажите мне вторую руку.

— Но я держу палочку в этой, сэр. Я не вижу необходимости…

— Мисс Малфой. Судя по тому, как вы пытаетесь выпрямить спину, я могу сделать вывод, что все ваше тело представляет собой напряженный клубок мышц. Не смею предложить вам общий массаж… — на его лице мелькнуло подобие улыбки. — Но по крайней мере могу помочь вашим рукам. Хорошо?

— Да, сэр. Спасибо, сэр.

Пожалуйста, подумала она, пожалуйста, не будьте так добры ко мне, я этого не вынесу. Ваши глаза все еще полны печали, и вы все еще ходите по коридорам, как лунатик, и даже когда шутите, вы не веселы. Это так похоже на мое горе, и я не могу всего вынести. Я боюсь, что выдам свои тайны, которые так тяжело держать в секрете. Если я ослаблю контроль хоть на мгновение, я расскажу вам все, и тогда отец умрет, и может быть, мама тоже, и я останусь одна на всем белом свете, поэтому пожалуйста, ну пожалуйста, не будьте так добры со мной, когда ваши глаза пусты, но вы пытаетесь мило улыбнуться…

И снова спасение Люси пришло в виде совы.

Когда раздался стук крыльев об окно, Сириус отпустил руку Люси и подошел, чтобы впустить птицу. Это была серо-коричневая почтовая сова, которых обычно используют, чтобы отправить небольшие посылки на маленькие расстояния. Сириус положил сикль в кармашек на ее ноге, и забрал небольшой свиток пергамента. — Есть хочешь? — спросил он у птицы, но та лишь коротко ухнула, и улетела.

— Тяжелая у них работа, — пробормотал Блэк, разворачивая пергамент и как будто забыв о присутствии Люси. — Небольшой отдых и немного корма явно не повредили бы… О, Мерлин! Ни хрена себе!— У него вдруг задрожали руки. — Невероятно!

Люси почувствовала себя ненужным свидетелем и вмешалась, — Сэр, может быть, мне лучше уйти, чтобы вы могли прочитать письмо?

— Нет, нет, не нужно, — Он поднял голову, и Люси увидела на его лице первую настоящую улыбку за последние несколько недель. В его глазах блестели слезы, но девушка была уверена, что это не слезы печали. — Просто… Один старый друг… Да ладно, к черту… Можно и сказать. Гермиона, то есть профессор Грейнджер… Кажется, она преодолела самое худшее.

— А, — протянула Люси. — Это… Полагаю, это хорошие новости.

— Величайшее недопонимание века, мисс Малфой.

— Э, да, — он так заразительно улыбался, что Люси улыбнулась в ответ. — Она возвращается в Хогварц?

— Пока нет. Не все сразу. Но по крайней мере я смогу ее увидеть. Это лучше, чем ничего.

— Угу, — и вдруг, сама не понимая, почему, Люси добавила. — Передайте ей привет от меня, ладно?

* * *

Вопреки ожиданиям Драко (хотя скорее их можно было бы назвать опасениями), Люциус не впал в ярость, когда сын рассказал ему о новостях. К удивлению Драко, Люциус только фыркнул и покачал головой. — Это, сын мой, еще раз демонстрирует, какие непроходимые идиоты называют себя министерством магии. Воистину… Как там говорил Северус?

— Болваны?

— Точно. Болваны. Им так и не удалось по-настоящему узнать что-то об Упивающихся Смертью. Они только хотели забыть о нас как можно быстрее. Кажется, это им удалось после второго поражения Волдеморта.

— Наши Темные метки исчезли, — сказал Драко. — Не осталось никаких доказательств.

— Точно. Но после первого раза доказательства оставались. Но эти болваны так боялись нас, что так и не добыли действительно важную информацию. Если бы они задали нужные вопросы, они знали бы, к примеру, что мы способны пользоваться магией без палочек. Несчастные идиоты. Я уверен, что они до сих пор об этом не знают. — Он фыркнул. — Хотя это и к лучшему. Значит, Снейп сбежал. Они его ищут?

— Я навел справки — похоже, что да, но пока безрезультатно.

— Неудивительно. Я не ошибусь, если скажу, что они расставили ауроров вокруг Хогварца?

— Ты прав, как всегда. Хогварц полон ауроров, и они следят за каждым шагов ближайших друзей Снейпа.

— Как будто Снейп окажется настолько глуп, чтобы попасть в их ловушку. А что его жена, грязнокровка?

— Она у своей матери, в Ричмонде. Дом тоже окружен аурорами, как и семейное поместье.

— Может быть, Снейп и предатель, но он, по крайней мере, умный мерзавец. Он никогда не повергнет жену опасности. Если он туда и заявится, то только в момент, когда они меньше всего будут этого ожидать. Вопрос в том, где он сейчас.

— Я пытался думать об этом, — сказал Драко. — Скажи, что ты об этом думаешь: мы оба знаем, что у Снейпа гипертрофированное чувство чести. Взять хотя бы его поведение на суде — представляешь, Снейп согласился с предложением Поттера и не сделал ни малейшей попытки повернуть ситуацию против мистера Святоши? Он мог обвинить Поттера в том, что тому было известно о свойствах зелья, и он заставил Снейпа приготовить его, чтобы оживить своих родителей. Он мог даже выиграть! Я все еще не могу поверить… Ладно, одним словом, — осекся он, увидев скуку на лице отца. — Мы должны учитывать этот факт, если хотим разгадать загадку, правда?

— Определенно, — согласился Люциус.

— Хорошо. Я считаю, что он задумал сбежать уже в тот момент, когда согласился на предложение Поттера. В таком случае он должен был любыми путями сохранить секрет Глотка Жизни. Так же как и Поттер. Но, — он поднялся и начал ходить по комнате. — Я абсолютно уверен, что записи, которые скопировала Люси, были просто выписками из нескольких источников. И вероятнее всего, что эти источники все еще существуют. Правильно?

— Кажется, это имеет смысл.

— Более того, — продолжил Драко. — Мы знаем, что Снейп изменил формулу. Но учитывая, что он был арестован через пару дней после моей встречи с Поттером, у него было не очень много времени, кто бы ни сообщил ему о предстоящем аресте. Он не мог изменить многое — даже Снейп, при всех его способностях, не может создать новую формулу за двенадцать часов. Он вынужден был использовать в качестве основы то, что есть. Поэтому резонно будет предположить, что при некотором везении министерству удастся воссоздать формулу. Особенно если…

— Особенно если они найдут нужные источники. Конечно! — воскликнул Люциус, и глаза его заблестели. — К тому же он убьет сразу двух зайцев — если он сначала уничтожит источники, за это время внимание министерства несколько ослабнет. Тогда он сможет забрать свою грязнокровку и аппарировать с ней хоть на край света. Отличная дедукция, Драко.

— Спасибо, отец. Значит, мы должны искать его за границей. Только, — он пожал плечами. — Это все равно что искать иголку в стоге сена.

— Точно. — Люциус сосредоточенно нахмурился. — Что же… Если мы не можем поймать его, нужно заманить его сюда.

— Похитить грязнокровку? — Драко покачал головой. — Мне приходило это в голову, но…

— А ты сможешь сломать Чары Забвения, — добавил Люциус.

— Верно, но… Проблема в том, что Поттер, каким бы он ни был идиотом, по-прежнему является министром магии. Мое… Наше возвращение в Англию стало возможным только на некоторых условиях, одним из которых было безупречное поведение.

— А ты так верен своему слову, — протянул Люциус. — Мне кажется, что убийство работников министерства вряд ли подходит под определение "безупречное поведение".

— Ну, — усмехнулся Драко, — Нужно сохранить вид приличия. В случае с магглокровкой проблема такова: если мы хотим заманить сюда Снейпа, нам нужно каким-то образом распространить слух о том, что она здесь. Поттер вряд ли простит мне, если я выкраду его бывшую жену.

— Вряд ли, — повисла тишина. — Налей мне еще, Драко.

Драко кивнул, наполнил стакан и протянул его Люциусу, пробормотав заклинание. — Жаль, — сказал он, снова устраиваясь в кресле. — Мне бы хотелось сломать чары Забвения.

— Да, это было бы весьма приятным времяпрепровождением, — усмехнулся Люциус и сделал глоток. — Но… Ты сказал, что если ты похитишь грязнокровку, придется распространить слух о том, что она здесь.— Он кивнул. — Это может сработать.

— Что, отец? Что может сработать?

— Слухи.

— Ты имеешь в виду, нужно заставить Снейпа поверить в том, что мы ее похитили?

— Нет, нет. Он же не дурак. Он может почувствовать подвох. Не, я думал о другом — что если мы заставим его поверить в то, что тебе удалось воссоздать формулу? У нас есть связи по всему миру — у тебя определенно не будет трудностей с распространением информации.

— Да, я подумывал о том, что бы обратиться к… э… теневым партнерам, — ответил Драко. — Владельцы борделей, притонов, скупщики краденного… Учитывая, что Снейп в бегах, ему придется столкнуться с этой категорией людей. Сначала я даже думал, что могу поймать его с их помощью, но… — он пожал плечами и посмотрел на Люциуса. — Это бесполезно. Как только у него будет палочка, он сможет постоянно менять внешность.

Люциус осушил стакан. — Что же, — сказал он. — Думаю, пора написать несколько писем, сынок.

* * *

— Директор Снейп! — Петуния Дарсли расцвела в лошадиной улыбке. — Пожалуйста, входите!

За ее спиной маячил внушительный силуэт мистера Дарсли. — А, директор, — прогудел он. — Очень мило, что зашли к нам. Вы принесли нам экземпляр книги?

— Э… — Северусу понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, о чем говорит этот человек. — Нет. На самом деле я хотел попросить вас о помощи.

Его осенило на пятый день, когда он ночевал в промерзшем сарае где-то на юге Польши — или, может быть, на северо-западе Украины, он не был уверен, да это было и не важно.

Он довольно быстро выяснил, катясь по пустынным лесным и проселочным дорогам, что министерский тренировочный центр был расположен в Румынии, недалеко от долины, в которой Чарли Уизли с коллегами изучали драконов.

Разъезжать по этой местности на спортивной машине с английскими номерами было слишком рискованно. В Трансильвании довольно большую часть населения составляли колдуны, поэтому как только обнаружится его побег, ауроры быстро смогут найти его, прибегнув к помощи местных жителей. Поэтому Снейп при первой же возможности свернул с дороги, заехал в глушь и спрятал машину под кучей снега, которого здесь было в избытке. Зимы в Румынии были долгими и холодными, поэтому машину не найдут до весны. Бредя по колено в снегу, и тщательно уничтожая свои следы, Снейп понял, что ему срочно нужны новые ботинки и теплая одежда. Его экипировка явно не подходила для длительных прогулок — туфли промокли насквозь уже через полчаса, а свитер и ветровка не спасали от жгучего холода. Нужно достать теплое белье и куртку. Не говоря уж о горячей еде и питье. Пожалуй, его способности к выживанию можно назвать весьма бедными.

Придя к такому заключению, Снейп нашел поваленное дерево, сел на него, растопил снег вокруг согревающими чарами и начал думать.

Ему нужно покинуть Румынию. После того, как он оставил машину, было ясно, что придется аппарировать. Таковы условия задачи. Ему нужна палочка, как можно быстрее, потому что он не мог рисковать и показываться людям в своем истинном облике. Он должен применить чары для изменения внешности, а для этого необходима палочка. Еще одно условие. Так же совершенно ясно, что он не может получить ее легальным образом. Если украсть палочку, ее довольно быстро засекут, потому что магические сообщества всего мира были солидарны в этом вопросе и работали сообща, моментально сообщая приметы похищенной палочки. Ее обнаружат через несколько дней. Можно использовать ее пару раз и выкинуть, но это все равно было рискованно. Тем не менее, следовало это сделать, тщательно выбрав жертву.

Как только он изменит внешность, нужно искать убежище.

Северус сидел так несколько часов и время от времени жевал снег, хотя и знал, что обязательно заработает расстройство желудка. Наконец, когда на снег легли темные острые тени деревьев, и вышла луна, он поднялся и начал свою одиссею. И постоянно, будь то на деловых улицах Пекина или пряном восточном базаре в Бейруте, его преследовало чувство, что идеальное укрытие совсем рядом, и ждет его. На пятый день Северус убедил себя, что если он не хочет, чтобы его засекли, стоит сменить теплые ночи Алжира на морозный европейский климат. Поэтому он остановился на южной Польше. Здесь стоял жуткий холод, хотя он пытался согреться с помощью чар. Большую часть ночи Северус провел в размышлениях о прошлом, которое теперь казалось далеким и нереальным, почти сном. Их свадьба, медовый месяц… Он фыркнул, вспомнив, как Поттер был уверен, что биография родителей поможет ему получить голоса избирателей. Возможно, теперь он получил достаточно популярности, после того как самоотверженно разоблачил и казнил предателя Северуса Снейпа. А биография… Интересно, Гермиона собирается ее дописать?

Вдруг Снейп подскочил. Пришло озарение. Он нашел идеальное укрытие, в котором Поттер никогда не будет его искать.

Северус выждал до следующего вечера, и аппарировал в Литл Уингинг. После того, что сделал Поттер, Северус не испытал ни малейших угрызений совести, рассказав обо всем Дарсли (кроме той части, которую поклялся сохранить в секрете), представив Поттера в самом невыгодном свете. Ему нужна была помощь, деньги и место, где он мог бы остановиться. И черт побери, он должен получить это любой ценой.

Когда Северус закончил свой рассказ, он был уверен в двух вещах: в том, что Петуния Дарсли может побороть хогварцких эльфов в кулинарных искусствах, и в том, что он приобрел двух верных союзников. Дарсли понравились ему не больше, чем при первой встрече, но они были готовы ему помочь, и этот факт решал многое.

— Что же, Северус, — сказал Вернон Дарсли, когда они устроились за столиком с кофе и бренди. — Скажи нам, как мы можем тебе помочь.

— Во-первых, у вас превосходный бренди, просто великолепный, — сказал Снейп, подумав, что он и впрямь попал в безвыходное положение, коль пришлось пить на брудершафт с Верноном Дарсли. — И сначала я хочу поблагодарить вас за то, что вы уже для меня сделали. И… нет, в самом деле, — он не дал им вставить ни слова. — Во-вторых, я уверяю вас, что вы не подвергаете себя опасности, позволив мне остаться в вашем доме. Я не собираюсь использовать здесь магию… — мистер Дарсли заметно расслабился. — … и если вынужден буду аппарировать, сделаю это на достаточном расстоянии от вашего дома. В том маловероятном случае, если мое укрытие обнаружат ауроры, я скажу им, что наложил на вас проклятие, чтобы принудить помочь мне.

— Ничего подобного, — пробурчал Вернон. — Тебя несправедливо арестовали, судили и, черт побери, казнили, и…

— Вернон! Будь разумным. Если Поттер хотя бы заподозрит, что вы помогли мне по доброй воле, у тебя могут быть неприятности. Он в хороших отношения с премьер-министром, и…

— Наши премьер-министры, — язвительно перебила его Петуния, — кажется, имеют привычку заводить неподобающих друзей. Помнишь Блэйра, — кивнула она своему мужу. — Он общался с тем американцем… Как его? Шруб?

— Буш, — поправил ее мистер Дарсли. — С мордой как у шимпанзе… Извини. Мы отвлеклись Но… — он замолчал. — Если бы не мистер Блэйр и его дружба с американцами, наш Дадли сейчас был бы с нами.

— Я… — Северус откашлялся. — Боюсь, что не совсем понимаю…

— Помнишь войну? — у миссис Дарсли дрогнул голос. — Войну в Иране?

— В Ираке, — поправил ее муж. — В Ираке. Дадли решил завербоваться в армию сразу после окончания школы. — Он кивнул на столик в углу, уставленный фотографиями. На некоторых был снят молодой блондин довольно плотного телосложения в военной форме. — Это печальная история. Петуния как-нибудь тебе расскажет. А сейчас… — он расправил плечи. — Вернемся к тебе. Итак, если эти Оралы…

— Ауроры, — сказал Северус, пытаясь не рассмеяться.

— Точно. Если они придут за тобой, мы скажем, что ты принудил нас с помощью… ну, этого. Но чем мы можем помочь? Тебе нужны деньги? Я могу вернуть тебе пять тысяч фунтов…

— Нет, — перебил его Северус. Ему пришлось изобразить, что он подавился бренди, чтобы скрыть смех. Он и не думал, что мужчина когда-нибудь сможет посмотреть на него с такой любовью во взоре. — Деньги у меня есть, — продолжил он, справившись с собой. — Мне нужно только выписать чек, и я надеюсь, что вы будете столь любезны обналичить его для меня. Тогда я смогу заплатить вам за причиненные неудобства…

Последовали протесты, однако с ними было нетрудно справиться.

— Что-то еще? — спросила Петуния.

— Пока ничего не приходит в голову. Если вы позволите мне пожить в старой комнате Поттера и иногда угощаться вашими великолепными кушаньями, этого будет более чем достаточно. Я буду вам бесконечно благодарен и отплачу за вашу заботу.

Очевидно, он произнес магические слова. Пообещал денег мистеру Дарсли и похвалил стряпню его жены. Да, они мелочные, жадные и ограниченные. Но сейчас они могут ему помочь. И у него есть укрытие.

А теперь он сможет связаться с Гермионой. Своим путем.