Патронус Алекс (джен)

В общем, я опять был занят по самое не могу. Благо наши летние поиски сокровищ дали немало знаний, как раз в нужной сфере. Оставалось время от времени повторять недавно освоенное поисковое заклинание Рема. Как мы подозревали, от других видов поиска заложники будут закрыты. Тем более, что все подходящие заклинания, которые смогли вспомнить мои родичи, нужно ещё переделывать для подводного мира.

Не знаю, может, по мнению организаторов турнира, мы так и должны были поступить. То есть, провести работу по преобразованию заклятий. Но для такого дела загадка яйца должна разгадываться как-то попроще. За то время, что я всерьёз с ним возился, мне к разгадке даже приблизиться не удалось. И никаких оснований предполагать, что к шестому курсу вопли русалок на свежем воздухе изучают в обязательном порядке, у меня нет. Тем не менее, Крам, бороздящий просторы чёрного озера, ясно демонстровал, что загадку он разгадал. Может, тут заранее предполагается командная игра, директора и студента. Ну тогда ни мадам Максим, ни Дамблдор с заданием не справились. Ни Седрик, ни Флёр ко второму туру готовы не были. Всё, на что их хватило, это бодренько наколдовать головной пузырь, по сигналу на старт. Я в это время ждал жёлтый шарфик с вышитыми на концах барсуками, который вчера вечером, совершенно точно, был на Свете. Крам с акульей головой нырнул в озеро третьим или вторым, Флёр-то с Седриком нырнули синхронно. Ко мне таки вынырнул Светин шарфик, и я заклинанием прочертил вполне чёткую линию, от берега до места, откуда этот шарфик прибыл. В отличие от старшекурсников, мой головной пузырь был с воздушным шлангом. И пусть меня назовут неженкой, но нырять в озеро без утепляющих чар я не стал. За неимением копья или шлема, Светин шарфик пришлось намотать на руку.

Вода в озере была зеленоватой и более мутной, чем в море. Указующая нить заклинания шла почти по дну. Скоро я заплыл так глубоко, что уже не мог различить поверхность озера, и всерьёз подумывал: не организовать ли подсветку. С одной стороны, вода у дна была мутная, и видел я теперь совсем недалеко. С другой стороны, незачем привлекать к себе внимание местных жителей. Да и удивительный мутный пейзаж имел своё очарование. Новые виды словно выскакивали из темноты, по мере того, как я быстро плыл вперёд. То вырастали целые леса чёрных трепещущих водорослей, то широкие илистые луга с редкими валунами.

Маленькие серебристые рыбки стрелами проносились мимо. Раз или два мне казалось, что впереди меня поджидает чудище, но подплыв ближе, я обнаруживал либо почерневшее бревно, либо ком водорослей. А ведь что-то должно быть, озеро в Хогвартсе — это вам не магловское море. Но ни других участников турнира, ни русалок с тритонами, ни, к счастью, гигантского кальмара, видно не было.

Картина подо мной сменилась, теперь, насколько хватало глаз, внизу простиралась долина светло-зелёных водорослей высотой фута в два, казавшихся переросшей травой. Я глядел вперёд, стараясь различить, что меня ждёт, по очертаниям в полутьме, внимательно вслушивался в давящую тишину подводного мира. Вдруг кто-то схватил меня за ногу.

Я обернулся и увидел гриндилоу: маленькое, рогатое водное чудище вылезло из водорослей, крепко схватило меня длинными пальцами и оскалило острые клыки. Я просто поднял колено к груди и ударил кулаком по хрупким пальцам. Сразу пришлось обездвижить появившихся из зарослей двух гриндилоу и заодно травмированного. Из зарослей показалась костлявая рука, погрозила мне кулаком и скрылась. Я рискнул повернуться спиной к полю боя и поплыл дальше, вдоль пунктирной светящийся линии, держась повыше над водорослями, на всякий случай. По моим ощущениям, я плыл минут двадцать, когда оказался над целой долиной чёрного ила, и оттого, что я плыл, илистая муть приподнималась и крутилась вихрями. И наконец вдалеке я услышал обрывок русалочьей песни из яйца.

На поиски даём мы

Тебе один лишь час…

Я поплыл быстрее. Впереди в мутной воде показался громадный камень. На камне — рисунок: тритоны держат в руках копья и гонятся за чудовищем, по виду — гигантским кальмаром. Я миновал стороной камень и поплыл на русалочью песню.

Минуло полчаса — спеши!

Скорей пропажу забери…

Вдруг из тьмы показались очертания домов, слепленных прямо из булыжников, поросших водорослями. В тёмных окнах виднелись лица… эти лица не имели ничего общего не только с Диснеевской Ариэль, но и с народным творчеством.

Серая кожа и длинные-длинные тёмно-зелёные волосы, жёлтые глаза, неровные зубы, на шеях ожерелья из гальки. Я плыл мимо, а они злобно на меня глядели. Несколько тритонов и русалок выплыли из своих каменных хижин с копьями в руках, и мощно работая серебристыми хвостами, подплыли взглянуть поближе. Я поплыл скорее по русалочьей улице; каменных хижин становилось всё больше, вокруг некоторых были разбиты сады водорослей, а у дверей одной хижины даже сидел привязанный к колу гриндилоу. Отовсюду выплывали новые русалки и тритоны, с любопытством разглядывали мою персону, тыкали пальцем и перешёптывались. Дикари! Я повернул за угол и моим глазам предстало удивительное зрелище.

На обрамлённой несколькими домами площади собралась толпа русалок и тритонов. В середине площади высилась статуя тритона, высеченная из цельного куска скалы, перед статуей выстроился русалочий хор и пел песню участникам Турнира. К хвосту статуи были привязаны четыре человека.

Свету привязали между Гермионой и Чжоу Чанг. Ещё там была девочка лет восьми с серебристыми волосами, как у Флёр Делакур. Наверное, это её сестра. Все четыре пленницы крепко спали, склонив головы на плечи, у всех четырёх изо рта тянулись вверх тоненькие струйки пузырьков.

Я поспешил к пленницам, ожидая, что тритоны нападут на меня со своими копьями, но те нападать и не думали. Вот и хорошо, мне со всеми по-любому не справиться. Даже если ножи в ход пущу. Толстые, скользкие верёвки, которыми привязали девочек, были из водорослей и очень крепкие. Нужно было взять с собой перочинный ножик, подарок Сириуса. Но он остался в кармане мантии, а с собой оказалось только магловское оружие, носимое в чехлах под одеждой. Именно из-за него я не стал снимать кальсоны и рубаху. Почему Седрик не снял даже мантию, понятия не имею. Может, у магов принято купаться в мантиях. Но ни Сириус, ни Римус ничего подобного летом не говорили. Этот вопрос меня занимал не потому, что я боялся шокировать магическую общественность, а потому, что хотел воспользоваться возможностью поплавать со Светой под водой и не получить за это отработку. Когда ещё случай представится на глазах у всех преподавателей, старост и просто зевак устроить себе такое свидание. Света же была одета в школьную тёплую форму, только шляпы не хватало и шарфа. Но шарф я вернул на место и, отвязав девочку, понял, что думал слегка не о том. Она как спала, так и продолжала спать. Что в общем-то правильно, ведь дышать ей здесь нечем. Обычный головной пузырь под водой не сделаешь. Это у меня есть воздушный шланг, от которого я могу отвести воздух для ещё одного пузыря. И если Света при этом проснётся, можно будет вернуться назад по линии. А если нет, то просто всплывём не заморачиваясь. Можно ещё поцеловать спящую красавицу, но наши приключения транслируются, а под наблюдением всего Хогвартса я стесняюсь.

Уже создав для Светы головной пузырь, наблюдал за тем, как она просыпается и предвкушая невинную шалость, я спохватился, сам-то утеплился, а о девочке не подумал. Кто его знает, есть ли на ней утепляющие чары, и не спадут ли они вместе с чарами сна.

Проснувшись, Света, не испытывая никакого смущения, повисла у меня на шее и чмокнула, правда в щёку.

— За нами наблюдает вся школа, иностранные гости и судьи из министерства, — сообщил я девочке. Но невидимый народ впечатления не произвёл, Света весело фыркнула и удивлённо оглядела мой прикид. Причём свой собственный вид её не озадачил. Может, у магов действительно принято плавать в мантиях. Римус же просто не стал перед маглами выпендриваться, а Сириус по натуре анархист.

— Ну что всплываем или прогуляемся по дну озера? — спросил я подругу, оставив вопросы моды на потом.

— Прогуляемся, — решила Света, не заморачиваясь дурацкими вопросами насчёт турнира.

И мы действительно поплыли назад тем же путём, судя по серым рожам, всерьёз шокировав русалок и тритонов.

Экскурсия по этническому быту подводных жителей закончилась у илистой долины. Жаль, в гости нас никто не пригласил, пришлось ограничиться наружным просмотром.

— Здесь в водорослях живут гриндилоу. Смотри за левой стороной, а я за правой. Если что, кричи, и на всякий случай поплывём повыше.

— Лучше покажи нужное заклинание, — предложила свой вариант Света.

Я не видел причин спорить. Заклинание она освоила за пять минут, и мимо проплывающая рыбка стала жертвой образовательного процесса. Теперь Свете не терпелось проверить свои навыки на объекте побольше и позубастее. Но гриндилоу, будто почуяв неладное, попрятались.

Ан нет, они просто заняты были. В абсолютной, давящей подводной тишине наблюдать, как несколько десятков гриндилоу тащат красавицу-француженку ко дну, было жутковато. Мы со Светой переглянулись. Оставить девочку в такой ситуации я не мог, даже если девочка — стерва. Света, конечно, хотела попрактиковаться, но сейчас явно выбирала цель, мысленно сравнивая Флёр с водяными чертями.

— Ты бери тех, что тянут за мантию, — обозначил я выбор и распределил цели. Сам же обездвижил гриндилоу, вцепившихся француженке в волосы.

У Светы с первого раза что-то не сработало. Зато потом всё пошло как надо. Сама Флёр только поливала гриндилоу кипятком из палочки. Какое заклинание она при этом использовала, я не знаю. Со Светой мы, похоже, друг друга слышали из-за общего шланга с воздухом. Хоть гриндилоу кипяток и не нравился, но заклинание Флёр выбрала неудачное. Водные черти просто отплывали в сторону, если девушка в них случайно попадала.

Когда до гриндилоу дошло, что их стало сильно меньше, и они нас наконец заметили, ребята, довольно реально оценив свои силы, разбежались. Остались только те, что в обездвиженном виде висели на француженке, как игрушки на новогодней ёлке. Она попыталась отодрать так не идущее ей украшение, одновременно что-то нам эмоционально рассказывая. Ни то, ни другое у бедняжки не вышло. Ну с рассказом понятно, мы же её не слышали. А вот с гриндилоу, Флёр же себе остатки мантии изорвёт и будет не в чем ей плавать, по магической моде. Света, подумав о чём-то похожем одновременно со мной, подплыла к француженке и начала ломать зверушкам пальцы. Совсем дурой Флёр Делакур не была, технику освоила влёт и в три пары рук мы украшения сняли быстро. После чего махнув рукой в сторону русалочьего поселения, продолжили экскурсию. Честно говоря, элементы сафари лишними совсем не были. Осталось найти гигантского кальмара. Или это будет перебор?

— Интересно, где гигантский кальмар? — будто угадала мои мысли Света.

— Не знаю, но искать мы его не будем, а то судьи решат, что над ними издеваются.

— А сейчас мы что делаем? — хихикнула девочка.

— Сейчас мы прикалываемся, — Наставительно произнёс я. — Очень, кстати, большая разница.

Поверхность озера с каждой минутой становилась всё ближе. Наша прогулка подходила к концу, и вскоре мы уже могли идти пешком по дну озера, и воздушный пузырь стал не нужным.

Стоило ступить на берег, как нас поймала мадам Помфри. Завернула в шерстяное одеяло, да так крепко, будто смирительную рубашку натянула, и влила в рот какого-то зелья, судя по вкусу и спецэффектам, бодро-перцовое концентрированное. У нас со Светой от него дым из ушей пошёл. И ведь не отобьёшься, засмеют! По поверхности озера уже плыли Флёр с сестрёнкой и Седрик с Чжоу, на Крама можно было посмотреть в большом висящем в небе экране.

Когда Флёр оказалась у берега, стало отчётливо видно, что у неё исцарапаны и изрезаны лицо с руками, и изодрана мантия. Мадам Помфри и мадам Максим бросились к ней, не обращая внимания на воду. Но у Флёр были немного другие планы.

— П’гиглядите за Габ’гиэль, — попросила она мадам Максим, а сама подошла к нам. — Вы меня спасли! — восторженно сказала она.

Мы со Светой настороженно кивнули, кто её знает? Но Флёр ничего дурного не имела в виду. И наклонившись расцеловала меня, а затем и Свету, в обе щёки. Почти справедливо, если не считать того, что мне награда понравилась много больше, чем моей подруге. Так как чары при этом не использовались.

Почти у берега вынырнула акулья голова и лохматая несмотря на сырость головка Гермионы. Акулья голова превратилась в голову Виктора Крама, а Гермиона, проснувшись, в три шага оказалась на берегу. Кстати, что — правильная тактика, и Габриэль, и Чжоу, пока доплыли, успели замёрзнуть и, пока зелье не выпили, вовсю зубами стучали. А Гермиона, доставленная почти до берега в спящем состоянии, лишь слегка освежилась. Чем я её и порадовал, заодно и Крам приободрился. А то расстроился видать, что последним пришёл.

— Ты Свету тоже до берега под водой донёс? Как нашёл?

— Помнишь, как мы летом затонувший корабль искали? Вот так и нашёл. Просто призвал Светин шарфик. И да, до берега мы под водой плыли. Кстати, — спросил я уже Седрика, — у магов что, принято плавать в мантиях? Тепла под водой они не добавляют, и неудобно же.

Коренные жители магического мира заржали как по команде. Гермиона с интересом посмотрела на шерстяные одеяла, под которыми имелись мокрые мантии.

— Нет, — ответил, продолжая смеяться, Седрик, — у магов есть специальные купальные костюмы. Это короткие штаны чуть выше колен и короткая майка, открывающая живот. Но здесь слишком много народа, чтоб раздеваться. Девочек, спящих раздевать — и вовсе на срок в Азкабане тянет.

— Оу, логично, — я не стал рассказывать, что сам не разделся до плавок совсем по другой причине.

— А согревающие чары? — спросила Гермиона, отлично помня, как мы ими пользовались летом. Чем глубже оно ведь, тем холоднее. А Англия — всяко не Африка.

— Да не держатся они в воде! — воскликнул раздосадованный Седрик и, виновато посмотрев на Чжоу, продолжил на полтона ниже. — Только наложу, минуты не пройдёт — и ничего нет.

— Можно подумать, у твоего Гарри получилось лучше, — обиделась за своего парня Чжоу. Только зря она меня Гермиониным назвала, напряглись сразу и Света, и Крам.

— Ты же помнишь, что она нас усыновила, — шёпотом и на ушко напомнил я подруге, как обстоят дела.

— Даже подновлять ни разу не пришлось, — эдак небрежно произнесла Света, будто Чжоу к ней обращалась, а не к Гермионе. — Гарри мне сделал головной пузырь, и мы очень славно поплавали.

Ну вот как она так делает. Мыша мокрая, в одеяло закутанная, а на вид королевна королевной.

— Заодно меня от г’индилоу спасли, — очень в тему вставила Флёр. — На меня напала целая стая. Я бью, бью, а из палочки только кипяток.

— Ну да, — не смогла не поделиться знаниями Гермиона. — Под водой боевые заклинания, а также все те, что обозначивают своё действие лучами, не действуют. Там нужны заклинания, не использующие для своего движения кислород или хотя бы мало от него зависящие.

Лекция Гермионы рассердила Чжоу ещё больше, чем восторги Флёр и выступление Светы. Седрик же, только добродушно усмехнувшись, выпутался из одеяла и обнял свою девушку.

— У меня, к счастью, не было причин проверить действенность боевых заклинаний. Я лишь заплутал слегка. Приплыл — там как раз Флёр с девочкой отплывают. У меня в кармане нож был, любую верёвку, даже заколдованную, режет… В общем, палочку я достал, когда Чжоу проснулась и мёрзнуть начала.

— Запасливый ты. Мне пришлось искать, чем верёвки… резать… С акульей головой… видеть непривычно… Колдовать нельзя… Так я, да, без палочки обошёлся… И заблудился из-за непривычно… А озеро у вас тёплое… не замерзает же, — на редкость многословно высказался Виктор, стараясь привлечь внимание Гермионы. И привлёк, может не совсем то, что хотел, но привлёк же.

— Акулья голова — это интересно, жаль я не видела.

— Я показать… потом… после…

Тут за нашими спинами раздался громоподобный, волшебно усиленный голос Людо Бэгмена, мы от неожиданности вздрогнули, зрители на трибунах притихли.

— Дамы и господа, мы посовещались, и вот наше решение: оценки чемпионам будут выставлять по пятидесятибальной шкале. Итак: мисс Флёр Делакур продемонстрировала замечательное владение заклинанием головного пузыря, но не сумела сама отбиться от гриндилоу. Мы решили поставить ей двадцать пять очков.

На трибунах захлопали.

— Я недостойна, — хриплым голосом проговорила Флёр, качая своей очаровательной головкой.

— Мистер Виктор Крам продемонстрировал неполное превращение, что, впрочем, не помешало ему выполнить задание, но он вернулся последним. И не уложился в установленный срок. Его оценка — сорок очков.

Каркаров надулся от гордости и захлопал громче всех.

— Мистер Седрик Диггори также использовал заклинание головного пузыря, но вернулся третьим и на минуту позже установленного срока, — хаффлпаффцы на трибунах разразились криками и аплодисментами, глаза Чжоу светились от радости. — Мистеру Диггори мы ставим сорок семь баллов!

— Мистер Гарри Поттер не полез наугад, а воспользовался сначала манящими чарами для получения шарфика своей дамы, а затем чарами, отслеживающими путь заклинания. Надо сказать, что сами пленники от магического поиска были закрыты. Мистер Поттер продемонстрировал усовершенствованное заклинание головного пузыря, не ограниченного по времени, с постоянным подтоком воздуха, и как выяснилось потом с возможностью ответвления от него других головных пузырей. Прекрасно справился с гриндилоу и даже помог сопернице. Но несмотря на то, что он уложился в срок, некоторые считают, что ему не следовало на обратном пути устраивать свидание… Оценка мистера Поттера — сорок девять баллов.

Говоря о загадочных «некоторых», Бэгмен весьма выразительно покосился на Каркарова. Я прикинул, стоит ли показать ему средний палец, но решил, что не стоит и, скопировав Светину королевишну, изобразил королевича. Рон и Гермиона удивлённо поглядели на меня, я сделал рожу попроще и не хуже Бэгмена покосился на Каркарова. Прав Алекс, паразит недобитый. Друзья засмеялись и громко захлопали вместе с остальными студентами. Флёр тоже хлопала изо всех сил.

— Третье и последнее испытание состоится на закате двадцать четвёртого июня, — продолжил Бэгмен. — За месяц до этого чемпионам Турнира объявят, что это будет за испытание. Благодарю всех, что поддержали наших чемпионов.

Почему мы не сушим одежду? — ошеломлённо думал я, идя в кучке чемпионов и пленников вслед за мадам Помфри, в замок, чтобы переодеться в сухую одежду. И на ходу досушивая мантию Светы. После чего принялся за свои вещи, чтобы наконец-то одеться. А то нижние штаны, несмотря на то, что штаны, всё-таки нижние. Гермиона также сушилась на ходу, явно не понимая, почему остальные идут в далеко не летнюю пору совсем мокрыми. Тем более, что их согревающие в воде не действуют. А мокрая одежда, судя по синим губам ребят, от воды не сильно отличается.