Про кольцо, гусей и бороду (гет)

Рон сегодня спал спокойно и безмятежно, сны были необычайно яркими. Ему снилась Гермиона, несмотря на то что её не было всего два дня, он безумно по ней скучал. А вчерашний разговор перед сном по каминной сети с Гермионой заставил скучать его по ней ещё больше.

Среди ночи Рон подскочил в ужасе, хватаясь за палочку: на него что-то упало откуда-то сверху. И только услышав где-то совсем рядом громкое «мяу», он понял, что ему ничего не угрожает: это Живоглот прыгнул на него со шкафа. За окном было ещё совсем темно, а Рону сильно хотелось спать, поэтому он не стал вышвыривать Живоглота из комнаты, а только громко сказал: «Брысь!» — и, перевернувшись на другой бок, укутался в одеяло и решил, что Гермиона правильно делает, не разрешая полукниззлу ночевать в комнате.

Утром Рона снова разбудил Живоглот, точнее звуки, которые он издавал при умывании. Рыжий кот разместился на той части кровати, где спала Гермиона, и начал вылизываться, издавая при этом громкое и противное на слух чавканье. Вот теперь Рон точно знал, что больше никогда не пустит Живоглота к себе в постель — не хватало ему ещё просыпаться от этих выводящих из себя звуков, убирать потом за ним всю шерсть, остающуюся на кровати после этой кошачьей процедуры умывания. Рон почесал бороду, и вдруг понял, что она стала намного, намного длиннее, после дотронулся до волос, и они тоже выросли за ночь до плеч. Рон был так рад тому, что зелье подействовало, что забыл на мгновение про кота. Как только Живоглот заметил, что его хозяин не спит, то перевел на него свой взгляд, громко мяукнул, а потом с важным видом продолжил своё утреннее умывание. Рона очень разозлила такая реакция кота, он потянулся к нему, чтобы вышвырнуть из комнаты, но в ужасе уставился на свои руки: ладони и пальцы были покрыты длинными рыжими и достаточно густыми волосами.

— Что за?.. Что это такое? Как такое могло произойти? — поток вопросов вырывался из уст Рона, а ответов пока не было. — Этого просто не может быть! Как?! Почему?! — застонал Рон.

Рон подскочил с кровати, всё ещё смотря на свои руки и абсолютно не представляя, что делать дальше. К кому он мог обратиться с этим вопросом. К Гермионе? Ее нет рядом, да и она вовсе не должна знать, зачем Рону понадобилось зелье, ускоряющее рост волос. К Джорджу? Да, он, конечно, смог бы помочь… скорее всего, но потом Рон никогда бы не отделался от шуточек про волосатые руки. К маме? Да, она бы шутить не стала, но вспоминая, как она относилась к хвостику Билла, Рон был уверен: она вместе с волосами на руках убрала бы и лишнюю растительность на лице и укоротила его волосы. К Гарри? Вот тут Рон был уверен, его друг так же как и он сам вряд ли сможет найти нужное противоядие. В Мунго? Да, и завтра на первой странице во всех журналах и газетах магического мира появится статься под заголовком: «Герой магической войны, кавалер Ордена Мерлина первой степени Рональд Биллиус Уизли сходит с ума».

Рон, вертя руками перед глазами, смотрел то на ладони, то на костяшки пальцев. Он абсолютно не понимал, что произошло, у Гермионы же такого эффекта не было, когда она пользовалась этим зельем, — её волосы просто выросли на нужную длину.

«Может, в аптеке есть противоядие, — решил Рон, — что-то с обратным эффектом». Но и в аптеку в таком виде Рон побоялся выйти. Не придумав, к кому ещё можно обратиться, несчастный парень всё же решил прочесть инструкцию.

Небольшой стеклянный пузырек зеленоватого цвета нашёлся в мусорном ведре. Рону ничего не оставалось, как достать его и прочесть всё, что там было написано.

На белой этикетке большими розовыми буквами, выведенными от руки, значилось: «Волосорост».

Ниже следовала надпись такими же розовыми буквами, но уже меньшего размера: «Зелье для быстрого роста волос».

Ещё ниже надпись была чёрного цвета: «Втирать небольшими порциями в корни волос на ночь. Использовать перчатки. Избегать попадания в глаза и на те участки тела, где волосы не должны расти. Не использовать для роста ресниц».

Теперь Рону стала ясна его ошибка, что и как он сделал не правильно. Перевернув пузырек Рон увидел ещё надписи про срок годности и место хранения: «Хранить не более шести месяцев с момента открытия, избегать попадания прямых солнечных лучей. При попадании средства в глаза промыть их холодной водой и закапать капли от конъюнктивита. Если средство попало на те участки, где растительность нежелательна, или туда, где ее и вовсе не должно быть (ладони, ступни) воспользоваться кремом для депиляции, смыть всё холодной водой и обильно смазать жирным кремом».

О, Мерлин, решение было найдено, оставалось надеятся, что Гермиона не забрала с собой так нужный сейчас Рону крем. Быстро забежав в ванную, Рон наконец-то посмотрел на себя в зеркало: оттуда на него смотрел рыжий человек с взъерошенными волосами до плеч и спутанной, лохматой бородой до ключиц. Совсем не это он ожидал увидеть с утра, когда вчера наносил зелье. Поглаживая бороду, Рон вспомнил, зачем он бежал сюда сломя голову. Крем нашёлся быстро — даже Акцио не понадобилось. Обильно смазав руки, Рон выждал необходимое время, смыл, как было сказано в инструкции, холодной водой, и его настроение улучшилось в миллион раз, когда он увидел, как волосы под струёй воды смылись прямо в канализацию, а руки стали гладкими, какими и были до этого.

И даже спустя несколько минут Рон всё еще никак не мог налюбоваться на свои ладони, такие гладкие, такие неволосатые, такие, как надо. Рон улыбался и смотрел на руки. Затем, взяв палочку и вспомнив нужные заклинания, Рон слегка укоротил бороду и волосы. Получилось не очень ровно: его стрижкой всегда занималась Гермиона.

Все мысли Рона сейчас были заняты посещением парикмахерской, но идти в уже известный ему «Капитан» Рон не хотел: его могли узнать, да и ехать далеко. А с другой стороны, ему там очень понравилось, хоть и пробыл он там всего несколько минут. Тем более парикмахерская находилась недалеко от дома мистера Стоуна, которого ещё раз собирался навестить Рон. Переодеваясь в серые джинсы и толстовку с капюшоном, Рон решил всё-таки отправиться в гости к Капитану, а небольшой Конфундус ещё никому не навредил. Поэтому после быстрого завтрака Рон кинул грязную посуду в мойку, где уже лежала немытая посуда за предыдущие дни, наложил еды Живоглоту и Сычику и, натягивая капюшон на лицо, трансгрессировал в знакомый ему уже тихий и безлюдный переулок.

Спустя пару мгновений Рон уже был на месте. С непередаваемым ощущением чего-то нового и ожиданием чего-то, что может изменить его жизнь, он открыл уже знакомую ему черную дверь «Капитана».

Никогда ещё Рон не был так рад тому, что решился на что-то абсолютно новое для себя, чего раньше никогда не делал. Вся процедура стрижки волос и бороды заняла достаточно много времени. И если сначала Рон чувствовал себя неловко, нервно поглядывая на часы и с опаской глядя на мастера, то постепенно, когда Рон стал понимать, что пути назад нет, он расслабился и стал получать удовольствие от стрижки. Мытьё головы оказалось очень приятным: струя теплой воды стекала по его волосам, руки парикмахера намыливали его густую рыжую шевелюру такими лёгкими массирующими движениями, расслабляя Рона и погружая его в состояние блаженства.

По окончании процедуры вместо Рона в кресле сидел будто бы абсолютно другой человек, ему казалось, что в зеркале он должен видеть сам себя, но это явно был не он: волосы густо обрамляли подбородок, линии бороды и усов соединялись, затылок был выбрит, а сверху красовалась красиво уложенная шевелюра. Сейчас он был похож на бунтаря, героя и крутого парня — одного из тех, о которых они с Гермионой смотрели фильмы. И, Мерлин подери, ему нравилось это отражение! И почему он не сделал это раньше?

Перед выходом Рон ещё некоторое время повертелся перед зеркалом, улыбнулся своему отражению и довольный собой вышел из барбершопа. И, если всё пойдёт хорошо, то он станет постоянным клиентом «Капитана».

С бодрым настроением, слегка насвистывая себе что-то под нос, Рон дошел до дома мистера Стоуна. Перед тем как Рон постучал в дверь, он почувствовал, как его оптимизм и бодрость начали куда-то улетучиваться. Дверь мистер Стоун открыл так же быстро, как и в первый раз, Рону даже показалось, что он ждал его или сидел под дверью, следя за прохожими или соседями.

— Доброе утро… день, — начал Рон, вспоминая, который же сейчас час.

— Добрый день. — неуверенно ответил мистер Стоун, вглядываясь во вроде бы знакомое ему лицо.

— Я аврор, Рон Уизли. Я вчера приходил к вам.

— Я говорил вам, что Артур приедет только в понедельник, — мистер Стоун всё ещё не мог до конца осознать, что изменилось во вчерашнем молодом авроре: это одновременно был и тот самый рыжий парень, и в тоже время — другой.

— Я хотел поговорить с вами по поводу вашей супруги.

— Вряд ли это хорошая тема для обсуждения. Извините, — мистер Стоун хотел закрыть дверь.

Рон придержал дверь и быстро заговорил:

— Я ознакомился с делом пропажи вашей жены, у меня есть некоторые вопросы, потому что появились новые данные.

— Новые данные? Серьезно? Столько времени прошло.

— Позвольте, я войду и мы поговорим.

Уже сидя в гостиной, Рон собрался и начал говорить более уверенно, решив, что его голос должен соответствовать его новому виду. Заметив, что мистер Стоун всё ещё с подозрением смотрит на него, Рон решил — хоть и запоздало — прокомментировать своё перевоплощение:

— Это всё для дела, — Рон указал на бороду, — слежка за подозреваемым.

Мистер Стоун уважительно покачал головой, и Рон снова приободрился, видя, как его слова, сказанные уверенным голосом, подействовали на него.

— Давайте сразу к делу. Ваша жена пропала пять лет назад, — Мистер Стоун кивнул, — её пропажу списали на нападение сбежавших тогда из Азкабана пожирателей смерти. И всё же ваша жена не вела активную политическую жизнь. Она не выступала против Волан-де-Морта, насколько я понял, вы вели тихую, спокойную жизнь. Я понимаю, что это сложно, но расскажите мне, что произошло в тот день.

Мистер Стоун тяжело вздохнул и, немного молчав, начал разговор:

— Галисия в тот день отправилась к Клэр, у той как раз недавно умер муж, и, несмотря на то что они стали плохо общаться, очень редко виделись и часто ссорились, она хотела поддержать сестру. Мы тогда жили недалеко от них и иногда виделись. Встречи всегда проходили напряжёнными. Вот и в тот день Галисия сильно нервничала, я просил её остаться и не понимал, почему она так хочет навестить сестру. Но она всё же собралась и ушла.

— Она трансгрессировала или через камин ушла?

— Нет, она пошла пешком, сказала, что хочет прогуляться.

— Почему ваша жена и её сестра плохо общались? С чего начался их раздор?

— Когда мы только познакомились, Галисия мне ничего не говорила о магии из-за Статута о секретности. Тогда ещё они с сестрой ещё были близки. Позже их отношения стали портиться, но она мне ничего не говорила. В один из вечеров, когда они впервые очень сильно поругались, она сказала, что не думала, что её сестра такая, что она не любит таких, как я. Тогда я совсем не понял, что она имеет в виду, но когда Галисия познакомила меня с миром волшебства, я узнал, о чем она говорила: таких, как я, волшебники действительно не любят.

— Ну, это вы наговариваете. Не все маги такие, — попытался возразить Рон.

— Возможно, но по официальной версии Галисия пропала именно из-за предательства волшебной крови: она вышла замуж за… как вы говорите…магла?

— Да, маглы, — подтвердил Рон. — Может, было что-то ещё, из-за чего они могли не разговаривать, поссориться?

— Галисия никогда не хотела говорит об этом, мне редко что удавалось у нее выпытать. Однажды она была очень печальной, мне удалось тогда с ней поговорить, и она рассказала, что её сестра стала тесно общаться с их тётей. Имени я и не помню, а может, она его и не называла. Та была, насколько я понял, человеком, для которого все средства хороши, и еще она была безумно обеспокоена сохранением своей молодости и разрабатывала различные рецепты для достижения своей цели. Клэр стала работать вместе с ней над этим. Похоже, что они использовали не самые разрешенные методы в своих целях. Галисии это не нравилось. Но мне показалось это какой-то детской сказкой.

— Это многое объясняет, — подытожил Рон, вспоминая, как он был удивлен молодостью миссис Мейзи. — У них получилось?

— Вообще-то нет. Артуру тогда было около семи лет, когда тётя Галисии и Клэр умерла. Она несомненно выглядела моложе своих лет, но не более того. После этого Галисия решила снова попробовать наладить отношения со своей сестрой, но оказалось, что Клэр продолжила дело в поисках рецепта сохранения молодости. Так они и не помирились.

— А сколько лет сейчас должно быть миссис Мейзи? Она выглядит не старше тридцати.

— Она старше Галисии на четыре года, а значит, ей сейчас должно быть сорок восемь.

— Значит, средство было найдено.

— Этого я не знаю. Только незадолго до своего исчезновения Галисия сказала, что Клэр хочет воспользоваться какой-то очень плохой магией.

— Плохой магией? Что это значит? — а про себя Рон решил, что это должно быть какой-то очень тёмной магией.

— Не знаю. Она толком не объяснила.

— Мистер Мейзи, как вы сказали, умер незадолго до исчезновения вашей жены, а от чего?

— Не знаю. Он был не самым приятным типом, вот как раз именно таким волшебником, которые не любят нас, маглов. Какое-то проклятие подхватил при разборке артефакта. Галисия была очень опечалена тем, что произошло с мужем ее сестры, и решила, что она должна поговорить с ней, раз и навсегда расставив все точки над i.

— Что за артефакт?

— Этого я не знаю.

Рон окончательно запутался в этой истории. И какое-то время сидел молча, глядя в окно и анализируя услышанное от мистера Стоуна и миссис Мейзи и прочтенное в деле об исчезновении миссис Стоун. Слишком много тайн, тёмных искусств и неизвестности на одну семью. В конце концов он решил, что надо ещё раз поговорить с миссис Мейзи об её сестре. Только вернуться к ней без кольца он не мог, а значит, надо ждать Артура.

— Значит, сын ваш, Артур, только в понедельник вернётся? — начал Рон.

— Да, послезавтра, но, может, я попробую с ним связаться? — неожиданно для Рона предложил мистер Стоун.

— Да, конечно, не за чем с этим тянуть, особенно, если вы уверены, что он невиновен.

Рон, попрощавшись, направился к выходу, но на полпути был остановлен мистером Стоуном:

— Постойте, мистер Уизли, а как мне связаться с вами?

— Я сам с вами свяжусь, — сказал Рон и вдруг решил, что сейчас самое время показать всю свою крутость и, крутанувшись на каблуках, он исчез с громким хлопком.

* * *

Оказавшись дома, Рон первым делом снова принялся рассматривать себя в зеркале. Ему до сих пор не верилось, что парень, которого он там видел, это он. Даже Живоглот немного удивился, когда увидел только что вернувшегося и изменившегося хозяина: то ли не узнал, то ли оценил новую внешность Рона.

Гладя на себя в зеркало, Рон понимал, что со всем этим придётся расстаться, как только вернётся Гермиона. Она всегда заставляла его бриться, никогда не позволяла ему целовать себя со щетиной на щеках и всегда следила за гладкостью его кожи на лице. И всё-таки он надеялся, что примерно неделя, чтобы привыкнуть к новому образу и насладиться им, у него есть. Ещё одним небольшим минусом было то, что эта борода с непривычки чесалась, хотя Рону в некоторой степени это даже нравилось.

Осознав, что он с утра ничего не ел — а время близилось уже к ужину, — Рон отравился на кухню. Однако здесь его ждала неприятность: всё, что до этого было приготовлено Гермионой, уже закончилось, а самому Рону готовить совсем не хотелось. Вкусно поужинать можно было бы в Норе, но он боялся показаться на глаза маме. Он вспомнил, что два дня назад из-за того, что ему не продали пиво, он лишился хорошего вечера с друзьями, и теперь Рон решил наверстать упущенное: купить магловского пива и провести этот вечер с Гарри и Джинни.

Вывалившись из камина в гостиную дома на площади Гриммо, Рон громко поприветствовал хозяев дома, давая понять, что сейчас они уже не одни, и сразу же направился на кухню, чтобы поставить купленное пиво в холодильник.

— А ты не мог, — громко сказала Джинни, входя на кухню и застёгивая халат на ходу, — заранее предупредить, что придёшь в гости.

— А я тут пиво принёс, думал, посидим, — Рон развернулся в сторону сестры и улыбнулся ей.

Джинни застыла на месте, долго всматриваясь в человека, стоящего напротив её. «Незнакомец» был вроде бы Роном, а точнее, как отметила Джинни, улучшенной версией Рона. Она и представить не могла, что её брат — младший из всех братьев — тот, над которым она часто прикалывалась и любила вгонять в краску, мог выглядеть так привлекательно, так круто и, уж чего там скрывать, так сексуально. Она поняла, что стоит уже довольно долго, молчит и всё ещё глядит на Рона, так и не решаясь что-нибудь произнести. Рон всё это время смотрел на сестру, ухмыляясь такой нахальной улыбкой, которой у него никогда раньше не было, и ожидая, что скажет его младшая сестрёнка, которая часто любила делать замечания в адрес его растрёпанных волос.

— Рон, привет, — зашёл на кухню Гарри, поправляя волосы, и так же, как Джинни, остановился в дверях, уставившись на друга.

— Гарри, — обернулась Джинни к мужу, — может, и тебе такую бороду отрастить?

— Это твой лучший комплимент в мой адрес, — сказал Рон и рассмеялся, а Гарри и Джинни подхватили его смех.

— Я к вам на ужин вообще-то пришёл, — сказал Рон, чувствуя, какие странные булькающие звуки производит его желудок.

— Тогда помогай готовить, — отозвалась Джинни и направилась к холодильнику за продуктами. Проходя мимо Рона, она потрогала его за щеку и спросила: — Как на это отреагировала Гермиона?

— Ты лучше спроси, знает ли она об этом? — уточнил Гарри. — Гермиона в командировке.

— Вряд ли она это увидит, я избавлюсь от этого раньше, чем она вернётся.

— Нет! — запротестовала Джинни. — Она должна это увидеть! Поверь мне, ты не пожалеешь, если оставишь всё, как есть, к её приезду. — Джинни снова перевела взгляд на Гарри: — И всё-таки я настаиваю, Гарри, давай отрастим и тебе бороду.

— Кстати, — поинтересовался Гарри, — как ты так быстро отрастил волосы? Ещё вчера у тебя даже близко не было такого.

— Волосорост, — уточнила Джинни.

— Ох, это веселая история, — сказал Рон, вспоминая сегодняшнее утро.

Пока они вместе готовили, Рон рассказывал друзьям, что ему удалось пережить сегодня утром.

Остаток вечера компания провела за пивом и угощениями, вспоминая различные истории из жизни, веселясь и шутя. Джинни неоднократно за вечер просила Рона ничего не менять и оставить всё, как есть, но Рон отлично знал, что Гермионе это не понравится, и к её приезду он избавится от нового и так понравившегося ему образа.