Воспоминания из Эо (джен)

На рассвете Ссиззру разбудили подозрительные шорохи и сучок, упавший на голову — медуза вскинулась и схватилась за лук прежде, чем поняла, что это была всего лишь птица. Глупый комок перьев уселся на ветке обращенного в камень дерева и защебетал, не понимая, как близка была смерть. Ссиззра не тронула — пускай себе летает, вьет гнездо; птенцы очень хороши на вкус.

Другие медузы тоже забеспокоились, зашуршали чешуей по камням, подбираясь ближе. Ссиззра подала знак: нечего, мол, ложная тревога — и они с шипением поползли назад в руины, возвращаясь к своим делам.

Ни Ссиззра, ни ее сородичи не знали другой жизни и другого дома — они появились на свет здесь. Но старики рассказывали, что много-много лун назад их народ жил на теплом острове, и человек по имени Шар, вступив с ними в союз, привел предков нынешних медуз сюда, на большую землю. И здесь у них было все, чего только стоило желать — пища, которая никогда не заканчивалась, теплые солнечные места, чтобы греться и выводить детенышей, враги, которых можно убивать. Поколение за поколением медузы верно служили своим хозяевам, охраняя их жилища.

Пока однажды все не изменилось. Огонь и магия разрушали стены, земля трескалась, ее кровь лилась повсюду, смешиваясь равно с кровью врагов и тех, кто защищал город; уцелели немногие. Когда буря утихла, Ссиззра и остальные выжившие нашли только руины и пепел. Хозяева умерли — решать и жить теперь надо было самим.

И они решили. Где теперь этот остров, сказать никто бы не смог; Шар давно предал медуз, и те оставили его без защиты перед врагом. Но их дом все еще стоял, пусть и не такой, как раньше. А значит — им по-прежнему было что охранять.

Далекие звуки шагов снова встревожили Ссиззру. Та взяла лук — на этот раз уверенно, — и позвала остальных. Никто не посмеет безнаказанно ходить там, где охотятся медузы.