День, когда Рон и Гермиона решили оживить свою сексуальную жизнь (гет)

— Похоже, в твоем списке осталось немного, — сказала Джинни, кивая на кусок пергамента, который подруга держала в руках.

— Нет, — пробормотала Гермиона, складывая лист с предложениями Гарри и Джинни обратно в карман. Она появилась на пороге невестки в самом мрачном расположение духа, и расстроилась еще больше, когда Джинни призналась, что задыхалась от смеха после прошлого эксперимента. Вероятно, Рон с кляпом во рту и Гермиона, привязанная к кровати, были недостаточной причиной для сочувствия.

— Так когда вы пойдете в блуд около Министерства Магии? — Гермиона посмотрела на нее нерешительно.

— Во-первых, — тихо сказала она, — мы не собираемся делать это перед Министерством. Во-вторых, мы сильно поссорились и вообще не знаем, будем ли делать это, — глаза Джинни после этих слов расширились от ужаса.

— Что? Вы же не думаете о... — голос Джинни затих, она не могла даже думать о том, что они могут натворить. Сделать перерыв? Пожить отдельно? Развестись? Уму непостижимо, чтобы кто-то из семейства Уизли был несчастлив в браке, и она знала, что это заставит волноваться ее бедную старенькую маму, когда та узнает о проблемах Рона и Гермионы.

— Нет-нет, — поспешила возразить Гермиона. — Все не так плохо, как ты подумала. Просто нам не стоит торопиться, — вздохнула она.

Джинни покачала головой, чувствуя облегчение от того, что Рон с Гермионой не думают Мерлин знает о чем, но волнуясь, что ее с Гарри подсказки не возымели желаемого эффекта и не помогли этим двоим оживить страсть в отношениях.

— Не думаю, что это хорошая идея, Гермиона. Вы должны попробовать последнюю штуку как можно скорее и закрыть вопрос.

— Закрыть вопрос? — Гермиона недоуменно посмотрела на Джинни. — Ты говоришь так, будто это работа.

— Нет, — ответила Джинни, — это ты говоришь так, будто это работа, — она снова вздохнула. — Вы должны веселиться, а не размышлять о том, как и что делать.

— Я не размышляла, — возразила Гермиона.

— Тогда попроси Рона встретиться где-нибудь и поиграть, — Джинни скрестила руки на груди.

— Я не по тем делам, — признала Гермиона.

— Очень плохо — это же половина веселья, — заметила Джинни, смутив свою невестку. — Ну, ты можешь сама решить, когда и где, — продолжила она, — а ощущения лучше оставить на тот момент, когда ты будешь это испытывать.

— Подсказки будут? — кивнула Гермиона, слабо улыбаясь. Джинни шаловливо усмехнулась.

— Ну, столы в Министерстве удивительно удобные, знаешь ли...

* * *

В последнее время вечера стали любимым временем для Рона и Гермионы. Они могли просто сидеть в гостинной или на кухне с Роуз, наконец не размышляя о своей сексуальной жизни и ее отсутствии. Они могли расслабиться и ни о чем не думать. Кроме сегодняшнего вечера, наверно. Рон лежал на животе на пушистом ковре у камина, на его спине сидела Роуз, оседлав, как лошадь.

— Быстрее! — повторяла она раз за разом, и Рон был вынужден взбрыкнуть под ее маленьким телом, чтобы порадовать дочь, прежде чем снова лечь до того момента, как малышка снова кричала: — Быстрее, папа! — и Рон опять подпрыгивал. Ее нелегко было утомить, чему Рон не был рад в данный момент.

— Итак, — Гермиона вошла в гостинную со стаканом воды в одной руке и книгой в другой. Она присела на диван и подняла ноги на подлокотник, чтобы отдохнуть. — Ужинаем через десять минут.

— Отлично, я умираю с голоду, — простонал Рон.

— Быстрее, папа! — прокричала Роуз.

— Быстрее, Рон, — передразнила Гермиона, улыбаясь за книгой.

— Я слишком стар для этого, — пробурчал Рон.

— Зато ты достаточно взрослый, чтобы обсудить кое-что другое, — сказала Гермиона. Рон округлил глаза, подняв голову, и изогнул спину так, что Роуз съехала вниз по его задней части.

— Юху! Еще раз! — вскрикнула Роуз. Рон вздохнул.

— Сейчас не лучшее время обсуждать это, Гермиона, — процедил он, — пока здесь Сама-Знаешь-Кто.

— Волдеморт? — беззаботно спросила Гермиона. — И это время не хуже другого, так как Сам-Знаешь-Кто не понимает, о чем мы говорим.

И она была права. Как всегда. Роуз была слишком занята, прыгая вверх-вниз на спине отца и дергая его за волосы, чтобы вообще обращать внимание на разговоры родителей.

— Слушай, просто назови время и место, не нужно обсуждать С-Е-К-С прямо сейчас, — вздохнула Гермиона. — Если верить Джинни, мы вообще не должны это обсуждать.

— Почему ты продолжаешь говорить о нашем С-Е-К-С-Е с Джинни? — захныкал Рон.

— Потому что она моя подруга, — ответила Гермиона как ни в чем не бывало.

— И моя сестра, — напомнил ей Рон.

— Тетя Джинни! — воскликнула Роуз.

— Видишь? Твоя дочь все понимает, — взглянув на жену, прошипел Рон.

Гермиона закатила глаза. К счастью, на кухне прозвучал сигнал, извещающий о готовности ужина, что увело разговор от С-Е-К-С-А к вкуснейшей лазаньи, приготовленной Гермионой.

* * *

Рон аппарировал в свою гостинную.

— Гермиона! — позвал он голосом, полным возбуждения и нервозности. — Гермиона!

— В ванной, — последовал ее слабый ответ.

Войдя в комнату, Рон присел на кровати лицом к двери в ванную, с нетерпением ожидая пока Гермиона выйдет. Когда ничего не произошло, он решил, что ее нужно простимулировать.

— Гермиона, твой Акт о равных правах для магглов, который ты предлагала в прошлом месяце, утвердили!

Послышался шорох, копошение с полотенцами и скольжение голых ног по влажному полу. Рон надеялся, что она не упадет, ведь это было бы его виной, тем более что новость была совершенно неправдивой.

— Утвердили? — распахнув дверь, спросила Гермиона, сверкая глазами так ярко, как Рон видел лишь на их свадьбе и в день рождения Роуз.

— Ну, нет, не совсем, — он уже пожалел о своем обмане, — я просто хотел, чтобы ты вышла, — улыбнулся Рон, похлопав кровать возле себя. — Но у меня есть хорошие новости.

Гермиона была готова прикончить его. Этот акт, наверно, был самой важной вещью в ее жизни после семьи (но поважнее Рона сейчас). Она работала над ним месяцами и, наконец, представила его Высшему Комитету.

— Садись, — приободрил ее Рон. Гермиона не сдвинулась с места, скрестив руки.

— К чему ты клонишь? — холодно спросила она. Рон вздохнул — ему следовало предположить, что его обман не приведет ни к чему хорошему.

— Я просто хотел обозначить дату и место для нашего... — он покраснел, — ...рандеву.

Гермиона взглянула на него с подозрением — на это были определенные причины. Они с Роном все больше и больше сомневались в том, что методы Гарри и Джинни для оживления страсти вообще работают, поэтому все чаще думали отказаться от этого. Но прошел целый месяц с их последнего неудачного случая с секс-игрушками, они стали забывать страх непроизвольного провала любой другой гениальной идеи, скучая по С-Е-К-С-У (как они стали называть его, даже если Роуз была не рядом).

— Какое место? — спросила Гермиона, абсолютно неподвижная.

— Твой кабинет в Министерстве Магии, — улыбаясь, ответил Рон. — Следующий понедельник, между десятью утра и тремя часами пополудни.

— Ого, это слишком большой промежуток, — изогнула бровь Гермиона.

— Ну, это свободное окно, которое у нас есть, — заметил Рон. — Мы будем проводить день открытых дверей для студентов шестого и седьмого курсов Хогвартса.

— Я не знала об этом, — удивилась Гермиона.

— Да я и сам только узнал. Каждый аврор должен быть в атриуме к десяти, а потом студенты посетят самые интересные места Министерства.

— А мой кабинет неинтересный? — Гермиона сузила глаза.

— Без обид, но нет, — тихо ответил Рон, отводя взгляд.

— А не должен ли ты тоже быть в атриуме? Или ты не аврор? — уставилась на него Гермиона.

— Аврор. Но я могу исчезнуть на полчаса, никто и не заметит, — подмигнул ей муж, улыбаясь.

— Черт возьми, все еще слишком большой отрезок времени, — безучастно сказала Гермиона.

— Ну же, Гермиона, — Рон закатил глаза, застонав. — Мы получим адреналин от секса в публичном месте без опасения быть застигнутыми врасплох.

Гермиона взглянула на него серьезно, вероятно, обдумывая, что же делать. Доверять ли защищенности ее кабинета? Поток этих мыслей был прерван, когда Рон протянул руку и схватил ее за запястье, притягивая к себе.

— Брось, Гермиона, будет весело, — улыбнулся он. — И совершенно безопасно. Никто не помешает нам, все равно никто не заходит в твой кабинет.

— Неправда! — Гермиона безуспешно пыталась выглядеть возмущенной. Хотя было понятно, что Рон прав. — Кингсли заходил в мой кабинет… три месяца назад.

— О, это придает остроты нашему замыслу, — Рон подавил смешок. Нахмуренное лицо Гермионы разгладилось, губы растянулись в непроизвольной улыбке.

— Итак... В понедельник после десяти? — уточнила она, глядя Рону в глаза. — Я буду ждать тебя.

— А я не опоздаю, — хрипло ответил он.

Гермиона наклонилась и быстро поцеловала его, прежде чем вернуться в ванную, чтобы начать сложную задачу укладки волос.

* * *

Гарри вошел в кабинет Рона — небольшое светлое помещение с плакатами Пушек Педдл на стенах.

— Нервничаешь? — спросил он, глядя на Рона. — Тебе приходилось столкнуться с кое-чем и похуже.

— А? — рассеяно отозвался Рон. Он потел и нервно кусал ногти, уставившись на стену.

— Это же просто студенты, — беззаботно сказал Гарри. — Тем более мы увидимся с Невиллом.

— Неужели?

Дедушкины часы с громким звоном пробили десять, что означало — Рону пора идти. Он поднялся с кресла, схватив первую попавшуюся папку с бумагами.

— Мне нужно отнести это... — он оглянулся и увидел пакет с плюй-камнями (кто сказал, что авроры не перетруждаются?). — … в клуб игры в плюй-камни.

— Чего? Рон, но ведь день открытых...

Рон знал о дне открытых дверей, но не почувствовал вины, когда захлопнул за собой дверь, прервав Гарри на полуслове. Тем более он вернется до того, как кто-то заметит. Ну, по крайней мере, пока кто-то еще заметит.

Путь от аврората к кабинету Гермионы был недолгим — в конце концов, они находились на одном этаже. Единственной разницей, по мнению Рона, было то, что им с Гарри достались все действия, а Гермионе — все бумажки, хотя ей было все равно. Гермионе нравился этот департамент больше, чем тот, в котором она раньше работала: здесь она могла каждый день обедать с Роном и Гарри; плюс ее рабочее время было более гибким — то, что нужно с тех пор, как родилась Роуз.

По дороге к кабинету жены Рон пытался выглядеть как можно более беззаботно. Он посвистывал, приветствовал каждого встречного (даже тех, кому раньше лишь кивал) и нервно улыбался, периодически останавливаясь, чтобы прочитать уведомления и прокомментировать их.

«Ах, сегодня в кафетерии нет молока», — восклицал он. «Это катастрофа! Что же я добавлю в свой чай? За что, ох, за что мне это?» Или «Еще одна встреча в воскресенье? Когда мы выходим на забастовку?»

Сотрудники Министерства стали оборачиваться на него, будто он был атакован одним из тех мозгов, что хранились в Мозговой комнате — все же знали, что это однажды произошло, так почему такое не может случиться дважды?

Причудливое поведения Рона изменилось, когда он достиг тяжелой деревянной двери с золотой табличкой, гласившей: «Гермиона Уизли. Глава сектора по борьбе с неправомерным использованием магии». Он выпрямился, пытаясь выглядеть как можно более профессионально. Подняв бумаги повыше, чтобы все могли их видеть, Рон постучал в дверь.

— Эй, Уизли, — окликнул его низкорослый мужчина, — поссорился с женой?

— Не понимаю, о чем ты, — Рон задрал подбородок.

— Выглядишь таким серьезным, — не отставал мужчина. — В прошлый раз, будучи здесь, ты бросил навозную бомбу под ее стул.

Рон покраснел. К счастью, Гермиона не услышала этого. Она все еще не знала, кто сделал это, и Рон хотел, чтобы так оставалось и впредь. И вообще, ничего он не бросал, оно само вывалилось у него из кармана.

— Заткнись, — пробормотал он, когда за дверью послышалось робкое приглашение Гермионы войти.

Рон толкнул дверь и вошел внутрь. В просторном и аккуратном кабинете за столом сидела его жена. Она выглядела так же, как и всегда, но от одного взгляда на ее фигуру Рон почувствовал жар внизу живота. Может, все дело в адреналине, а может в том, что, когда он рассмотрел ее, Гермиона выглядела совсем не так, как обычно. Лаская ее глазами, Рон заметил, что ее волосы выглядели ярче, чем обычно, а белая рубашка была расстегнута ниже, чем в другие дни (так что он видел привлекательную молочную ложбинку), и что она нанесла макияж, о чем обычно не беспокоилась на работе.

— Да? — спросила Гермиона, чувственно улыбаясь. — Я могу чем-то помочь? — Рон медленно облизал губы.

— Очень на это надеюсь, — хрипло ответил он.

— Уизли, не так ли? — продолжила Гермиона. Вероятно, она хотела немного поиграть, и это как раз то, чего хотел сам Рон.

— Да, — ответил он, — похоже, что вы тоже, — Гермиона разочарованно надула губы. — Увидел табличку снаружи, — продолжил Рон, кивая на дверь.

— Ну же, Рон, — раздраженно сказала Гермиона, закатив глаза, — продолжай игру, — Рон лишь вздохнул.

— Это называется «шутка», — начал Рон, но решил прекратить спор ради С-Е-К-С-А. — Грейнджер, правильно?

— Абсолютно верно, — ее голос сновы стал похожим на мурчание. — Чем могу помочь? — она взмахнула ресницами, облизав губы, от чего Рон напряженно сглотнул.

— У меня для вас бумаги, — он положил папку на стол, медленно подойдя. Гермиона взглянула на него, улыбаясь.

— Спасибо. Они такие тяжелые, — она притворилась, что пытается их поднять, но безуспешно. — Вы, должно быть, очень сильный, — Рон заметил, как она прикусила губу, чтобы не рассмеяться. — Так мило с вашей стороны, что вы проделали такой путь и принесли их в мой кабинет, — Рон улыбнулся. Это была улыбка человека, только что получившего поцелуй дементора.

— Без проблем, — он не был уверен, что нужно говорить дальше. К счастью, его жена без вопросов приняла инициативу в свои руки.

— Мерлин, как же здесь жарко, правда? — сказала она, проводя рукой по шее вниз к груди, преднамеренно медленно и чувственно, а Рон не мог оторвать взгляд от ее обнаженной кожи.

— Да, — ответил он, расстегнув первых несколько пуговиц своей рубашки. — Может, вам будет комфортнее без рубашки.

— Мистер Уизли! — воскликнула притворно смущенная Гермиона. — Я вас даже не знаю.

— Зовите меня Рон, — быстро добавил он. На долю секунды ему показалось, что Гермиона обращается к его отцу, и эта мысль совершенно не способствовала возбуждению. — И вы скоро узнаете меня получше, не волнуйтесь.

Гермиона покраснела или, по крайней мере, сделала вид. Она встала, и Рон увидел, что ее рубашка заправлена в короткую черную юбку, за подолом которой виднелись белые подвязки. Также она была выше обычного — ее ступни были втиснуты в узкие туфли на каблуках.

Гермиона притворилась, что потеряла равновесие, а, может, правда подвернула ногу (в это нетрудно было поверить, так как Рон никогда не видел ее на таких высоких каблуках) — и прильнула к мужу, вжимаясь в него всем телом.

— Прошу прощения, — сказала она, глядя ему в глаза. — Мне повезло, что вы такой мускулистый, — она положила свою наманикюренную ладошку на его плечо, легонько сжав.

— Спасибо, — ответил Рон, широко улыбаясь — ему нравилось, к чему все идет. — Так мне помочь вам с рубашкой?

Гермиона улыбнулась, покусывая нижнюю губу, и кивнула. Прижимаясь ягодицами к столу, она приподняла грудь, глубоко вздохнув. А потом замерла, не дыша. Ожидая. Ожидая, пока Рон начнет расстегивать ее рубашку.

Рон сглотнул, во рту у него пересохло. Он сделал шаг вперед и поднес свои вспотевшие и дрожащие руки к ее рубашке. Задание оказалось более сложным, чем он думал. Пуговицы по-модному были больше петелек, поэтому достать их можно было лишь повернув определенным образом, и его руки не упрощали задачу.

— Помощь нужна? — уточнила заскучавшая Гермиона, когда по прошествии добрых минут пяти ни одна пуговица не была расстегнута.

— Нет, сам справлюсь, — Рон вытер руки о свои джинсы.

— Это нужно делать вот так, — она схватила пуговицу и легко вытащила ее через отверстие. Рон недоуменно уставился на нее.

— Не командуй, Гермиона, — раздраженно сказал он, позабыв о ролевой игре. — Я чувствую себя идиотом из-за твоей дурацкой рубашки. Я прекрасно знаю, что делать, не беспокойся, — он схватил волшебную палочку и взмахнул ею: — Diffindo, — рубашка Гермионы распахнулась, будто ее разрезал невидимый нож.

Теперь жена стояла перед ним в розовом кружевном бюстгальтере, через который просвечивалась грудь. Рубашка свободно висела на плечах, и Рон спустил ее по рукам Гермионы на стол.

— Мне нравится ваше белье, мисс Грейнджер, — промурчал он, касаясь ее бюстгальтера пальцами. — Готов поспорить, на вас одеты трусики в тон...

— И вы проиграете пари, — подмигнула она, — на мне нет никаких трусиков.

— Н-ну, з-замечательно, — улыбнулся Рон, посмотрев на нее с удивлением, и подошел ближе.

— Нравится? — прошептала она ему в ухо. Рон снова улыбнулся, а Гермиона прислонилась к столу и легко скользнула на него, располагаясь напротив Рона.

— Вы вообще собираетесь меня поцеловать? — подразнила она мужа.

И Рона не пришлось просить дважды. Он подошел к жене и поцеловал ее так, как не делал уже очень давно. Впечатался губами в ее губы и почувствовал, как Гермиона отвечает на его страсть с той же силой. Его руки блуждали по ее телу, от плечей до бедер, но когда они нащупали ее лифчик, спустили его вниз, чтобы открыть соски.

— Может, мы нашли нашу искру, — задыхалась Гермиона, когда он прокладывал поцелуями путь к ложбинке между ее грудей. — Нам и правда нужно заниматься сексом в публичных местах, — Рон выпрямился и приложил палец к ее губам.

— Молчи, — попросил он, поменяв местами палец и свои губы. Он наклонил Гермиону так, что она коснулась стола спиной, а потом опустился губами вниз, терзая ее соски языком и зубами, от чего она громко застонала.

— Вам нравится, не так ли? — выдохнул Рон ей в кожу.

Она кивнула, задыхаясь, когда он положил левую руку на ее колено, медленно двигаясь вверх по ее бедру. Гермиона резко вдохнула, когда его рука оказалась у нее между ног, но неожиданно сказала:

— Стой! — она схватила мужа за руку. — Подожди! — добавила, улыбаясь.

Гермиона присела, притянула Рона к себе, расстегнула ширинку и запустила руки в его джинсы. Рон застонал, когда она сжала пальцы вокруг возбужденного члена, начав медленно, но уверенно поглаживать его. Ее пальцы касались именно так, как ему нравилось. Рон был очень тронут, что она до сих пор помнила.

— Гермиона... — выдохнул он. — Ты… Просто супер...

Гермиона довольно улыбнулась. Взяв его яички в руку, она немного погладила их, прежде, чем разорвать контакт, от чего Рон разочарованно посмотрел на нее, застонав.

— Ты же не хочешь закончить раньше, чем мы начнем, правда? — рассудительно спросила она.

— Нет, — ответил возбужденный Рон, медленно возвращая свое внимание к груди жены. Положив руку ей на колено, он подтолкнул ее ногу вверх, поставив левую ступню на стол, и снова вернулся к ее влажным складочкам. Левую руку Гермиона запустила в волосы мужа, подталкивая его к своему соску, правой же придерживалась за край стола. Казалось, что их страсть вернулась на круги своя, и ничего не могло отвлечь их от наслаждения телами друг друга, пока они лежали здесь — мокрые и счастливые. Ничего, пожалуй, кроме группы семикурсников Хогвартса в сопровождении главы Аврората Гарри Поттера и профессора Невилла Лонгботтома.

А именно это и произошло: дверь внезапно отворилась, и даже если бы кто-то постучался, Рон и Гермиона все равно бы не услышали.

— А это кабинет миссис Уизли, — сказала глава Аврората, — она глава Сектора по борьбе с неправомерным использованием магии, — из толпы студентов послышались хихиканье. — Что? В чем дело? — спросил Гарри, стоящий спиной к столу, на котором происходило кое-что интересное. — Почему вы… твою мать!

Гермиона оглянулась первая, за ней Рон. Сперва они выглядели удивленными, а не испуганными, но потом на их лицах появился ужас. Отреагировав быстрее, Гермиона оттолкнула мужа, вскрикнув от испуга. Он попытался ухватиться за стол, чтобы удержать равновесие, но шок сделал Гермиону очень сильной, поэтому Рон упал на спину между ее креслом и столом.

Гермиона инстинктивно прикрылась руками краями рубашки, поворачиваясь спиной к зрителям. К сожалению, она была намного ближе к краю стола, чем ожидала, поэтому свалилась на мужа, сминая его богатство, живот и ребра.

— Ай, Гермиона, слезь с меня, — взвыл Рон. Но та, похоже, двигаться не желала. Он взглянул ей в лицо, заметив, что ее безупречный макияж размазался вокруг рта по щекам, а горячие слезы стыда капают из глаз.

— Ну, пойдемте, ребята, скорей, — быстро сказал Невилл. — Очевидно, что миссис Уизли занята.

Послышался топот ног, протесты и хихиканье, но после угрозы Невилла заколдовать студентов все вышли быстро и молча, а Гарри закрыл за ними дверь.

Свернувшись, Гермиона все еще лежала на Роне, вжимаясь в его ребра.

— Гермиона, мне тяжело дышать, — взмолился Рон.

Она подняла голову, взглянув на него, и, не церемонясь, встала, опираясь на его грудь. Прикрыв себя насколько могла, она магически починила свою рубашку и удлинила свою юбку настолько, что не считалось бы непристойным. Все это время ее руки дрожали. Рон продолжал лежать на полу.

— Кажется, я что-то сломал, — простонал он.

Гермиона уставилась на него — она выглядела так, будто действительно собиралась проклясть своего мужа.

— На твоем месте я бы заткнулась.

Рон ухватился за стол и встал, тем самым подтверждая, что ничего серьезного не сломал.

— Мои ребра... — пожаловался он скорее себе, чем жене. Гермиона села за стол, совершенно не слушая нытье мужа. — Гермиона?

— Рон, не говори со мной, не называй мое имя, вообще не смотри на меня, — зашипела она.

— Что? — удивился тот. — Это же не моя вина, если...

— «Никто никогда не заходит в твой кабинет, Гермиона», — сказала она глубоким мужским голосом, который прозвучал так, будто горилла заговорила. — «Нас никогда не поймают, Гермиона».

Рон открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь в защиту, но передумал и закрыл его. Подойдя к ближайшему креслу, он рухнул туда.

Гермиона тем временем схватила перо и яростно царапала что-то на куске пергамента.

— Что ты делаешь? — устало спросил Рон.

— А на что это похоже? Пишу заявление об уходе, — ответила она, даже не глядя на него. Рон побледнел.

— Что? Не слишком ли это поспешно? — он помассировал свои ребра. — Это был просто Гарри… и Невилл… и...

— … и толпа семикурсников из Хогвартса, — процедила Гермиона. — Полагаю, ты всегда можешь попросить Джорджа вернуться к работе в его магазине, а я… я всегда могу стать дантистом, как мои родители, — казалось, она задумалась над этим. — В таком случае мне нужно будет снова проходить обучение.

— Гермиона...

— Заткнись! — взглянула она на мужа.

Рон прикрыл глаза. Он осознавал, что их застукали в очень компрометирующей ситуации. Батюшки! Да они чуть не занялись сексом в ее кабинете! Но ему казалось, что Гермиона перегибает палку, впрочем, как и всегда.

— Я не думаю, что...

Громкий стук в дверь прервал их разговор. Рон с Гермионой обменялись паническими взглядами. Открыв ящик в столе, она достала маленькое зеркало и быстро осмотрела себя, но это ничем не помогло, а наоборот вызвало беспокойство от ее размазанного макияжа на испуганном лице.

— Войдите, — ответила Гермиона достаточно громко, чтобы человек за дверью услышал.

В кабинет вошел Гарри, который немного покраснел, переводя взгляд с Рона на Гермиону. Рон поднял глаза, чтобы посмотреть на лучшего друга.

— Привет, — пробормотал он, быстро отводя взгляд в сторону.

Гермиона уставилась на Гарри, округлив глаза и задержав дыхание в ожидании того, что он скажет.

— Гермиона, Рон, — начал Гарри, — боюсь, Министр Магии хочет сказать вам пару слов. В своем кабинете.

Гермиона выглядела так, будто снова была готова разрыдаться. Лицо Рона приобрело ужасный оттенок зеленого. Он разрывался между страхом потерять работу и жену и стыдом от того, что их застукали.

— Прямо сейчас, — мягко добавил Гарри, так как никто не пошевелился.

Гермиона встала, вытерев набежавшие вновь слезы и оправив юбку самым грациозным образом, на который была способна, прошла мимо Рона, даже не взглянув на него, и остановилась возле двери в ожидании, процедив: «Поторапливайся», когда он не сдвинулся с места.

Рон с трудом поднялся и неуверенно подошел к Гермионе: голова опущена, взгляд сфокусирован на полу, руки по швам. Стоя позади жены, он чувствовал, как отчаянно колотится его сердце в груди. Но прежде, чем они успели выйти из кабинета, Гарри расхохотался им в спину. Рон обернулся и увидел, как его друг, покраснев, согнулся от смеха, прижимая руки к животу.

— Тебе смешно, Поттер? — прошипел Рон.

— Не злись, Рон, — вышла из себя Гермиона, — конечно, ему смешно. Мы просто пара дураков!

Гарри покачала головой, подняв руки, чтобы остановить их.

— Нет, нет, — выдохнул он сквозь смех. — Дело не в этом!

Гермиона и Рон уставились на него в непонимании, но когда в кабинет вошел Невилл в том же состоянии, что и Гарри, до них дошло.

— Нам не нужно идти к Министру? — уточнил Рон.

Невилл покачал головой, захохотав еще сильнее.

— Мы… мы... — пытался произнести он, задыхаясь от смеха. Пытаясь взять себя в руки, он глубоко вздохнул и выдавил, наконец: — Мы стерли студентам память.

— Это вообще законно? — слабо спросила Гермиона, хватаясь за дверную ручку в поисках опоры.

— Мерлинова Борода! Гермиона, тише! — воскликнул Рон, но, взглянув на жену, он понял, что она до сих пор в шоке и не может мыслить рационально. — Какая разница... — добавил он.

Гарри и Невилл надрывались от смеха.

— И не беспокойтесь, мы никому не расскажем, — сказал Невилл.

Гарри задумался и добавил:

— Кроме Джинни.

— Да, и Ханны, — подлил масла в огонь Невилл, и они захохотали сильнее, чем прежде.

Гермиона подошла к своему креслу, покачиваясь на каблуках, и с трудом села, пробормотав:

— Я даже не знаю, что сказать.

— Я знаю, — рассвирепел Рон, выпрямляя спину и угрожающе возвышаясь над своими друзьями, коими он мог свободно назвать Гарри и Невилла. — Вы вообще нормальные? — прошипел он.

— Мы просто веселились, — ответил Гарри, хохотнув. — Разве вам было невесело?

— Нет, — фыркнул Рон, уставившись на них.

— А тебе, Гермиона? — спросил Невилл. Гермиона подняла глаза на своего друга, разглядывая его.

— Пошли вон! — процедила она опасно низким тоном. — Все вы, убирайтесь из моего кабинета!

— Гермиона... — Рон выглядел обеспокоенным.

— Убирайтесь из моего кабинета, — простонала она.

Гарри и Невилл, все еще посмеиваясь, быстро покинули помещение.

— Гермиона, ты имеешь полное право сердиться, это была такая глупая...

— Рон, убирайся! Оставь меня одну! — прогремела она. — Я слишком зла для общения с тобой!

— Но ты права. Я тоже злюсь, знаешь ли. Я на твоей сторо... Ква! — Рон едва успел увидеть оранжевый луч, выпущенный Гермионой в его сторону, как уже падал на пол. Взглянув на жену, он осознал, что теперь она грозно смотрит на него сверху вниз. Рон попытался сказать что-то, но смог выдать лишь: «Ква-ква!» — и, прыгнув к ней, он понял, как неустойчив на своих маленьких зеленых лапках.

— Убирайся! — рявкнула Гермиона.

И Рону ничего не оставалось, как развернуться и попрыгать к двери, за которой его поприветствовали Гарри и Невилл, сказав, в какую прелестную лягушку он превратился.