Тёмная легенда (джен)

Бесконечные лестницы, коридоры, этажи, двери, гобелены, картины и призраки, призраки… Первокурсники, впервые попавшие в Хогвартс, с непривычки постоянно терялись, путали кабинеты и не могли подолгу попасть на нужный этаж, поэтому старались держаться поближе к старшим ученикам, чтобы спрашивать дорогу.

Аннабель, хоть и пробыла в замке всего месяц, большую часть времени проводя в Больничном крыле, прекрасно ориентировалась в запутанной и переменчивой школе чародейства и волшебства. Не задумываясь, она всегда выбирала правильный путь, и найти нужный кабинет для нее не составляло труда.

Вот и сейчас она уверенно шла на первый урок Истории магии в компании первокурсников своего факультета. Аннабель слегка улыбнулась, мысленно сравнив себя с пастырем, окруженном своей паствой, следующих за ней по пятам.

Шла первая неделя школьной жизни, но Аннабель еще не успела толком ни с кем познакомиться. Днем, когда все студенты были на занятиях, она либо сидела в своей комнате, вышивая или молясь, либо, вопреки предостережению Дамблдора, бродила по замку. Она честно пыталась читать единственный учебник по истории, который купил для неё директор Диппет, но от многочисленных дат и бесполезных, с её точки зрения, событий рябило в глазах.

По вечерам же Аннабель не решалась выходить в общую гостиную, чувствуя себя не в своей стихии среди молодых колдунов. Соседок по комнате у неё было. Слизеринцы тоже не спешили досаждать ей расспросами, предпочитая делать вид, что Аннабель и вовсе не существует. Только Том Риддл проявлял вежливое дружелюбие, слегка улыбаясь и приветливо кивая ей при встрече.

«Если так пойдет и дальше, — размышляла Аннабель, входя в пустой класс и садясь за дальнюю парту, — я умру от тоски раньше, чем память полностью ко мне вернется. Как говорила матушка, истинная леди должна уметь принять обстоятельства с полным самообладанием и достоинством. А это значит мне следует закрыть глаза на дьявольскую природу их дара и постараться завести полезные знакомства».

Ученики расселись по местам и начали перешёптываться, с любопытством озираясь по сторонам, но особо смотреть было не на что. Небольшой кабинет с ровными рядами парт словно покрывала пыль — всё было серым и блеклым, как на старинном холсте с выцветшими красками. Даже портреты разных исторических личностей предпочитали предаваться сну, вместо того, чтобы, как все остальные портреты Хогвартса, болтать с детьми или ходить друг к другу в гости.

Аннабель перевела взгляд на большую доску на стене и вздрогнула. Одновременно с этим раздались удивленные и испуганные вскрики других учеников — для всех стало неожиданностью, что их учитель может проплывать сквозь классные доски и просвечивать.

— Добрый день, класс, — поздоровалось привидение, подплывая к преподавательскому столу и зависая рядом с ним. — Меня зовут профессор Бинс. На моих занятиях мы будем изучать Историю Магии. Начнем с основания Хогвартса.

Голос у профессора Бинса был таким же унылым и блеклым, как и обстановка кабинета. Говорил он монотонно и безжизненно, от чего те, кто его слышал, сразу погружались в какое-то дремотное оцепенение.

— Хогвартс был основан около тысячи лет назад, точная дата никому не известна, — глядя куда-то поверх голов, забубнил профессор Бинс. — Школу основали четверо выдающихся магов своего времени. Их имена увековечены в названиях наших факультетов: Годрик Гриффиндор, Кандида Когтевран, Пенелопа Пуффендуй и Салазар Слизерин.

В те давние времена волшебникам приходилось непросто. Постоянные гонения со стороны маглов, активная деятельность инквизиции значительно затрудняли обучение юных магов. Требовалось такое место, где волшебники были бы в безопасности, спрятанные подальше от глаз простецов. Таким местом и стал этот замок — Хогвартс, — что в переводе означает «вепрь». Происхождение этого названия туманно, но большинство историков магии, в том числе и Батильда Бэгшот, склоняются к мнению, что окрестности замка в те времена населяла самая большая в Британии колония диких волшебных вепрей.

Большого труда стоило укрыть огромный замок от глаз посторонних, наладить учебный процесс. У каждого из четверки волшебников был свой взгляд на отбор студентов и принципы преподавания. Так, Гриффиндор считал, что нужно отбирать смелых и честных молодых людей и растить из них защитников и борцов с темными магами. Когтевран желала обучать только одаренных и умных, она стремилась постичь природу магии, расширить горизонты знаний. Слизерин очень ценил в людях амбиции и благородное происхождение, он стремился сделать магию уделом узкого привилегированного слоя чистокровных волшебников, видя будущее за влиятельными родами. Пуффендуй же считала, что обучать следует любого, в ком есть магический потенциал, она ценила открытые сердца и сострадание к людям. Именно её студенты в большинстве своем становились целителями и помогали всем страждущим без разбора — и маглам, и волшебникам.

Именно разногласия между ними послужили образованию четырех факультетов. По одной из теорий, Годрик, отличавшийся горячим темпераментом, при очередном споре с Салазаром сорвал с головы шляпу и, бросив её к ногам, предложил ей распределять студентов. Все согласились, и так была создана Распределяющая шляпа, с которой каждый из вас недавно имел возможность познакомиться.

Аннабель рассеянно слушала, погружаясь вместо со всеми в дремотное оцепенение. Не замечая этого, она крутила кольцо на пальце, вяло думая о том, какие странные имена были у основателей. Годрик и Салазар. Салазар…

Левую ладонь обожгло огнем, и Аннабель удивленно вскрикнула.

«Салазар, — подумала она, пораженная внезапной догадкой. — Салазар — Салли! Быть может, именно его имя я вспомнила тогда, разглядывая своё кольцо? Оно представляет собой двух переплетающихся змей, а ведь именно змея — символ Слизерина. Но откуда я могла знать его? Салазар был колдуном, это просто немыслимо, чтобы моя семья зналась с колдунами! Однако как же так вышло, что этот Салазар был одним из тех, кто превратил наш замок в школу? Может быть, они отняли его силой? Но что делает у меня его кольцо?»

Аннабель точно знала, что кольцо не принадлежало ей — символом её семьи был лев в окружении лилий. Именно такое изображение красовалось на знамёнах армии, во главе с Генри де Перси покидающей замок.

Нахмурившись, Аннабель перебила монотонный поток новых фактов о школе.

— Простите, сэр, вы сказали, что Хогвартс был основан около тысячи лет назад. Но кому замок принадлежал до того, как ваши величайшие колдуны превратили его в школу?

Профессор Бинс удивленно заморгал и уставился на неё жемчужно-белыми глазами. По озадаченному виду профессора стало ясно, что вопросы ему задавали очень редко. Если вообще задавили.

— Эмю-э-э-э, простите, как вас, мисс? — пожевав призрачными губами, наконец осведомился профессор Бинс.

— Моё имя Аннабель де Перси, сэр.

— Так вот… мисс Панси, что вы спрашивали?

— Мисс де Перси, сэр. И я хочу знать, — в голосе Аннабель послышались требовательные нотки, — у кого Салазар Слизерин и остальные отняли замок? Кто владел им до того, как здесь открыли школу для колдунов?

Класс оживился. Сонливость прошла, ученики заерзали на своих местах, переводя удивленный взгляд с Аннабель на профессора и обратно.

— Да, мисс Парнанси, я так и сказал, — недовольно отмахнулся Бинс. — Кто владел замком? Никто. Замок был заброшен.

— Заброшен? Но кому-то же он принадлежал. Один из богатейших и стратегически важных замков и вдруг просто оставлен на произвол судьбы? Вам не кажется это странным, сэр?

Профессор Бинс нахмурился и снова пожевал губами. По-видимому, ему не казалось это странным.

— В те времена историю записывали небрежно, мисс Парнанси. До нас дошло слишком мало фактов и множество слухов и легенд, но говорить о них на уроках истории — нелепица.

— И тем не менее, сэр, потрудитесь ответить на мой вопрос, — сдерживая раздражение, настаивала на своем Аннабель.

— Позвольте, но это уже ни в какие рамки! Пересказывать мифы, что за глупости? — по жемчужно-белому профессору прошла рябь, как от брошенного в воду камня.

— А нам тоже интересно послушать, — раздался заинтересованный голосок светловолосого мальчика с первой парты.

Многие ученики поддержали его, выжидательно уставившись на преподавателя. Окинув класс растерянным и раздраженным взглядом, Бинс, наконец, сдался.

— Ну, раз вы… эмю-э-э, настаиваете. Но учтите, это просто сплетня, байка, не стоит принимать её за чистую монету.

Так вот. До того, как замок стал школой Хогвартс, он вроде бы как принадлежал каким-то очень влиятельным маглам. Они пошли войной против короля и погибли, а в замке, по легенде, в наказание за их преступление против короны поселилось ужасное чудовище, которое уничтожило оставшихся там маглов. Салазар Слизерин и Годрик Гриффиндор, они были близкими друзьями, кстати, вместе смогли победить это чудовище. И, поскольку о замке уже поползли нежелательные слухи среди маглов, Годрик и Салазар укрыли его чарами, ну, а дальше я уже говорил.

— А что это было за чудовище? — заинтересовалась девочка с кислым выражением на худом личике.

— Никто не знает, — нехотя ответил профессор Бинс и, окончательно рассердившись, прикрикнул на класс: — Всё! Достаточно чепухи. Вернемся к проверенным фактам. Итак, в одна тысяча двести шестьдесят первом году…

Снова посыпались даты, события и имена, снова монотонный голос погрузил учеников в дрему. Девочка с кислым лицом, уперевшись подбородком на скрещенные на парте руки, откровенно задремала, а светловолосый мальчик с первой парты принялся бездумно водить пером по бумаге. Только Аннабель сидела с прямой спиной и пылающими щеками. Она вспомнила, куда направил войска её отец. Герцог Генри де Перси действительно пошел войной на короля Генриха IV, а значит, легенда, рассказанная профессором Бинсом, была правдой. Во всяком случае, в первой своей части. Что же касалось ужасного чудовища… Нет, Аннабель не хотелось даже думать об этом!

С взволнованно бьющимся сердцем она вскочила и, невзирая на протестующие возгласы преподавателя, выбежала из класса.

Шли занятия, поэтому коридоры пустовали. Аннабель бежала, на ходу вытирая слёзы, не разбирая дороги.

«Вот значит как! Весь мой род погиб, со страниц истории стерли даже имя де Перси! Зачем, зачем я оказалась в этом ужасном месте? Почему я не последовала вслед за своей семьей?»

Аннабель повернула за угол и оказалась в восточном крыле, на третьем этаже. Длинный, узкий коридор заканчивался тупиком. В высокие пыльные окна светило бледное осеннее солнце, но даже эти слабы лучи света таяли, словно пожираемые, едва касаясь матового доспеха черного рыцаря.

Аннабель замерла испуганной ланью. Слезы, еще не высохшие на щеках, превратились в льдинки. Рыцарь был всего в нескольких шагах от нее, так что Аннабель смогла разлить красное свечение, пробивающееся сквозь щели забрала.

— Кто вы? — дрожащим голосом спросила она, отступая. — Почему вы преследуете меня?

Но вместо ответа рыцарь протянул руку ладонью вверх. Вспышка боли ослепила Аннабель, голова готова была разорваться от истошного крика, заполнившего узкий коридор. Она закрыла уши ладонями, упала на колени, стараясь закрыться от крика. Перед глазами вновь появилось видение — высеченные серыми камнями искры летят к разложенной у ног соломе, расцветает огненный цветок, постепенно набирая силу, раскрываясь. Вот уже всполохи огня взметываются выше столба, к которому привязана девушка. Лица её не видно, только белая длинная рубаха проглядывается в огне, да злые и возбужденные лица людей, окружающих её. Они что-то кричат, машут руками, но их голоса тонут в страшном крике девушки.

Аннабель закричала сама, стараясь заглушить все звуки, и вдруг все стихло. Чья-то рука легла ей на плечо.