Один из монстров (гет)

Когда Драко и Нарцисса прибыли в точку аппарации, в поместье было на удивление тихо и безлюдно. Им обоим это не понравилось, сразу стало как-то не по себе.

— Должно быть, все участвуют в рейде, — пробормотала Нарцисса, нахмурив брови. — Я не знала, что он планировался. Странно.

— Ты в это время искала меня, — сказал Драко. — Наверное, это неожиданная стычка.

— Хм, — Нарцисса была явно не убеждена его доводом. Она повернулась к Драко и сжала его руку. — У меня сейчас назначена встреча с Тёмным Лордом. Помни, Драко: никому ни слова о том, что с тобой на самом деле случилось. Нам нужно будет действовать очень осторожно.

— Конечно.

Она поцеловала его в щёку и повернулась, чтобы уйти.

— Мама, подожди, — Драко протянул руку и снял мусор, прилипший к её плечу. Поднеся к свету, он обнаружил, что это было перо.

— Должно быть, подцепила его в той грязной маггловской забегаловке, — сказала Нарцисса, с отвращением выхватывая его из пальцев сына. — Им бы не помешал усердный домашний эльф.

Бросив перо на землю, она улыбнулась ему и пошла прочь. Слегка изменив походку и осанку, Нарцисса Малфой превратилась из заботливой матери в ведущего стратега Тёмного Лорда. Драко смотрел ей вслед, гадая, перестанет ли он когда-нибудь восхищаться тем, как она внушает трепет одной лишь неодобрительно изогнутой бровью и угрожающим взглядом.

Интересно, что будет на встречей с Тёмным Лордом? Их разговоры, должно быть, очень любопытны. С самого начала войны Тёмный Лорд активно участвовал в военных действиях, регулярно проводил собрания с Пожирателями Смерти ближайшего круга и даже появлялся на крупных сражениях, устрашая Сопротивление своим присутствием. Однако его мать была права… в последнее время Тёмный Лорд притих. Драко даже не помнил, когда видел его расхаживающим по поместью — он не покидал восточного крыла здания и редко выходил из комнаты.

Возможно, он уже смирился с поражением.

Оставалось только надеяться на это.

Пожиратели Смерти, похоже, не возражали против такого Тёмного Лорда — это означало, что теперь мало кто из них заканчивал пытками, когда что-то шло не так. Только тётя Белла была встревоженной. Драко слышал, как она несколько раз допрашивала его мать, не подозревает ли та, что с ним что-то не так. Трудно сказать, была ли это паранойя или правда жизни.

Нарцисса всегда отмахивалась. Если он не хочет, чтобы информация выходила за пределы его комнаты, всем просто придётся подождать, пока он не решит объяснить, говорила она. Драко был склонен согласиться. Тёмный Лорд может оказаться на пороге смерти, и они ничего не узнают, если он сам им не скажет.

Не то чтобы он действительно мог умереть. Драко знал всё о крестражах — это было единственное, что отец рассказал ему по секрету. Было страшно сознавать, что они никогда по-настоящему не избавятся от него.

Боги, какая это нелепая катастрофа.

Чёрное перо лежало на земле, и Драко раздавил его каблуком сапога. Что-то не давало ему покоя, что-то, что он должен был помнить.

Он отложил эту мысль до лучших времён.

Драко стиснул зубы и начал долгий путь к своим покоям, пытаясь игнорировать боль и разобраться в беспорядке своих мыслей.

Приняв ванну и переодевшись в свою обычную мантию, Драко почувствовал себя значительно посвежевшим и испустил долгий протяжный вздох, массируя переносицу. Он ещё многого не знал, многого не понимал. Грейнджер, возможно, и слыла умной ещё в школе, но и Драко не был тугодумом. Он всегда быстро находил связи, быстро решал головоломки. Однако этот конкретный вопрос оказался выше его понимания. Это была полная неразбериха, у него просто недостаточно данных.

Подойдя к зеркалу, он оценил повреждения на теле. Его шрам был уродливым — проклятие, которое разъедало его плоть, оставило тёмно-красный круг над сердцем, обрамлённый сморщенной кожей. Это смутно напоминало мишень. Почему-то это показалось подходящим. И всё же он знал, что могло быть гораздо хуже. Если бы Грейнджер не нашла его… Ладно. Не было смысла сейчас об этом думать. Он разрывался между злостью на неё, просто за её существование, и невыносимой благодарностью за то, что она отбросила свою неприязнь к нему, чтобы спасти его жизнь. Результат был восхитительным, даже он мог это признать. Она гораздо лучше умела игнорировать их соперничество, когда это имело значение. Он никогда не был особенно хорош в преодолении обид, даже в школьные годы. Если бы они поменялись местами, он бы позволил ей умереть.

Вспоминая их спор, он сожалел, что потерял контроль. С его стороны было бессмысленно провоцировать её подобным образом — она явно не хотела говорить о Поттере или Уизли. Ему следовало оставить эту тему и сосредоточиться на получении информации. В конце концов, было так много вещей, которые он мог бы спросить у неё, столько всего он хотел узнать. Он никогда не ожидал, что сможет поговорить с действующим членом Ордена без допроса. Какая упущенная возможность!

И, честно говоря, он жалел, что спугнул свою единственную компанию, так ужасно тянулось время его выздоровления. Лекарства, которые давала мадам Помфри, ощущались в венах, как слизь, не говоря уже о том, как болела рана. Даже кошмарная Грейнджер была бы лучше, чем пялиться на стены, гадая, найдут ли его когда-нибудь в бреду и агонии. Мадам Помфри говорила с ним только медицинскими терминами. Она не одобряла сам факт его присутствия в их убежище.

С этой мыслью Драко вспомнил о том, с чего это всё началось: он пошёл в метро, надеясь получить помощь от Луны. Ему помогли, в этом она оказалась права.

Но где же сама Луна?

Всё это началось с её туманных фраз. Он словно застрял в субстанции между мирами, являясь Пожирателем Смерти, который находился в долгу перед Орденом. Перед тем, как её встретить, он хотел найти выход. Должно быть Луна знала об этом. Был ли это его шанс? Какова роль Луны в этом бардаке? На фоне Грейнджер Луна походила на какое-то загадочное магическое существо с редкими моментами просветления. По крайней мере, Грейнджер была понятной. Она либо расскажет тебе что-нибудь, либо нет. Никакой двоякости. Луна бы спела тебе на выдуманном языке, а потом сказала, что это должно всё прояснить.

По воле Вселенной он застрял, вклинившись между злющей и ненавидящей его гриффиндоркой и сумасшедшей когтевранкой.

Тем не менее, он не получил важной информации. Если он хотел сыграть свою роль, ему нужно это пророчество. Очевидно, именно по этой причине Орден потрудился спасти его, а всё, что могло убедить их сделать что-то столь радикальное, должно было иметь колоссальные последствия для войны.

Драко решил на следующее утро снова отправиться на поиски Луны. Должен же быть способ уговорить её рассказать ему о пророчестве. Не так давно Драко, не задумываясь, запытал бы её за эту информацию. Как и предположила его мать. Но теперь всё изменилось, он больше не мог этого отрицать.

Убийства, пытки — всё это слишком давило на его душу, затягивая в пучину тьмы, что делать с которой он совсем не знал.

* * *

Должно быть, он задремал, потому что проснулся от стука в дверь.

— Драко! Дружище! Открывай!

Драко выскользнул из постели и нетвёрдой походкой подошёл к двери, его голова всё ещё была в тумане от действия лекарства.

— Блейз?

Тот заключил его в крепкие объятия и хлопнул по спине.

— Давай полегче там, приятель… Я всё ещё привожу себя в порядок, — простонал он.

— Прости, прости, — усмехнулся Блейз. — Видел Нарциссу. Она сказала мне, что нашла тебя. Сказала, что ты выкарабкался. Чем тебя ударили? Мы уж думали, ты умер!

— Какое-то усовершенствованное выжигающее проклятие, — солгал он. Оно угодило в грудь, так что это оказалось достаточно опасным. Я был слишком дезориентирован, чтобы сразу вернуться. Но я справился, как только голова пришла в норму.

— Ну, я чертовски рад, что ты вернулся домой, — сказал он. — Не хотелось бы искать другого такого же отличного бойца, как ты.

Драко слабо улыбнулся. Блейз всегда завидовал его успехам в бою, жалуясь на то, что его прицел подводит. Иначе он бы повысил свой уровень. Как будто это была какая-то игра.

— О, кстати… — Блейз расплылся в очередной ухмылке, которая Драко совсем не понравилась. — Мы только что вернулись с рейда, там была заварушка. Но мы сорвали куш! Получили очень ценный трофей! Ты же её знаешь. Я с ней немного поразвлёкся в подземелье, но она ещё в жива, ты тоже можешь поучаствовать. И я не стану говорить, кто это… Хочу сделать тебе сюрприз.

Драко почувствовал, как его сердце сжалось, а в животе разрастался холод. Они поймали Грейнджер? Какого чёрта она попалась? Значит шесть лет никто её не видел, а теперь, когда он в долгу перед Орденом её схватили? И что, блядь, он должен делать? Неужели прямо сейчас её пытают? Или её поймали из-за того, что она покинула убежище? Несмотря на их мелкое соперничество, он не мог позволить, чтобы её растерзали те мрази, которых он называл своими коллегами. Страшно было представить, что сейчас происходит в подвалах.

— И давно ты с ней развлекаешься? — спросил он, надеясь, что Блейз не заметит паники в голосе и того ужаса, что накатил, пока он ожидал ответ.

— Всего несколько часов. Она ещё может сопротивляться, если тебя это интересует.

Это наверняка Грейнджер. Если кто и был бойцом, так это она. Чёрт, как она позволила себя поймать? Именно сейчас… Когда он только начал хотеть, чтобы её никто не нашёл. Мысль о ней в этих адских подземельях вызывала у него тошноту.

— Я не могу пойти, у меня нет палочки, — сказал он.

— Ну вот же она, — усмехнулся Блейз, указывая на подоконник.

Действительно, палочка Драко лежала там, как будто он только что положил её. Разве окно было открыто, когда он пришёл в комнату? Вроде бы, нет.

Драко взял её в руку и нахмурился. Это определённо была его палочка — он знал каждую трещинку, каждый изгиб и вмятину.

Но как она туда попала?

— Послушай, я знаю, что твой рассудок, несколько, помутился от заклинания и всё такое, но тебе действительно нужно спуститься вниз, — запричитал Блейз. — Я не могу гарантировать, что она протянет долго. Не хотелось бы, чтобы ты такое упустил.

Драко вдруг почувствовал, как на него навалилась тяжесть всего мира.

— Отведи меня туда, — сказал он, входя в роль. Если он собирался встретиться с Грейнджер в такой ситуации, то не должен был ничего выдать. Ему нужно оставаться холодным и собранным, чтобы понять, что делать. Ужасная тоска и разочарование охватили его. Сколько бы он ни пытался убежать от своей чёртовой реальности, та всегда возвращалась, чтобы показать, где его место.

Прогулка по подвалам была как дорога на эшафот. Блейз, шедший рядом, чуть не насвистывал от радости. Драко представлял себе, как убивает его всеми возможными способами. Эта перспектива его не беспокоила — должно быть, его отвращение к убийствам было избирательным. Он с радостью заставил бы сожрать Блейза его собственный язык хоть сейчас, и эта мысль возможно была единственным, что удерживало его в состоянии здесь и сейчас.

Тревожило и то, как быстро он перешёл от желания убить Грейнджер к желанию каким-то образом избавить её от пыток, которым она, вероятно, сейчас подвергалась. Она ему не нравилась, но это было самое меньшее, что он мог сделать. Его не было бы в живых, если бы не её усилия. Она ненавидела его и всё же спасла.

В нос ему ударил затхлый запах подземелья — плесень, гниющая кровь, экскременты, древняя сырость камня. И целой жизни не хватило бы, чтобы забыть этот запах. Он попытался представить себе лицо Грейнджер, как она будет выглядеть, когда он найдёт её. Будет ли она в ярости или сломлена? Встретится ли она с ним взглядом?

Его ноги еле передвигались, спускаясь по извилистой лестнице вслед за Блейзом, пытаясь сдержать рвотный рефлекс, поскольку запах становился всё сильнее. Он завернул за угол, все инстинкты кричали ему бежать.

Он поднял глаза.

Луна вся в крови, свернулась в углу.

— О, как хорошо, — прошептала она. — Я всё ждала, когда же ты придёшь.

* * *

— Ты ведь помнишь её, Драко? — ухмыльнулся Блейз. — Это чокнутая Лавгуд! Она и в школе была сумасшедшей, но сейчас совсем рехнулась. Несёт всякий вздор. Сначала это было забавно, но теперь уже надоело. Всё твердит, что я умру ужасной смертью. Думаю, она всё перепутала.

Он хрустнул костяшками пальцев, и его улыбка стала шире.

Драко тупо кивнул, пытаясь оценить ущерб, но не подходил слишком близко. Она была сильно избита. Когда-то её платье было кремового цвета, но теперь оно казалось буро-красным и рваным. Её колени были разбиты напрочь. Он был благодарен, что платье хоть сколько-то её прикрывало…

Он не хотел знать, что с ней делали.

Луна разговаривала сама с собой, раскачиваясь взад-вперёд. Лицо распухло и на нём не было свободного места от синяков, он заметил, что её трясло.

— Круциатус? — спросил Драко, узнав симптомы. Он старался, чтобы его голос оставался ровным. Он вырвет Блейзу горло! Да, так он и поступит.

— Лишь в начале, — гордо сказал Блейз.

— Ты её допрашивал? — спросил Драко, его гнев начал проскальзывать. — А что, если она что-то знала?

— Драко, она вещала о Сортировочной шляпе около часа. Она не отвечает на вопросы. Она сумасшедшая. Ты не получишь от неё ничего полезного. Кроме того, она теперь стала лучше себя вести, такая послушная.

— Ну, я, чёрт возьми, попытаюсь, учитывая, что это и есть наша задача, — отрезал он.

Драко подошёл к Луне, стараясь выглядеть бойко. Внутри он разваливался на части. Луна, которая говорила с ним ласково, когда он меньше всего этого заслуживал. Луна, которая так ярко улыбалась ему. Драко с грустью понял, что начал думать о ней как о друге. Это было действительно кошмарно. Два нелепых разговора, а она была добрее к нему, чем кто-либо из его знакомых.

Хуже того, он вообще не подумал о Луне, когда Блейз сказал, что у них есть пленник. Он был слишком зациклен на Гермионе, чтобы понять, что Луна была столь же вероятной мишенью.

Он не заслуживал таких друзей, как она.

Опустившись на колени, Драко сверкнул глазами, надеясь, что злое выражение его лица одурачит остальных.

— Мне так жаль, — пробормотал он.

Она посмотрела на него, её глаза были на удивление ясными.

— Мне не суждено этого пережить, — спокойно сказала она. — Я давно это знала.

— Не говори так, — прошипел он. — Я вытащу тебя отсюда.

— Драко, даже если ты это сделаешь, меня не смогут исцелить, всё слишком плохо. Ты помнишь, о чём я тебя просила, верно?

Он нахмурился, прокручивая в голове их разговор.

— Ты же не имеешь в виду…

— Именно.

— Когда ты говорила, что я всё сделаю быстро… Ты имела в виду…

— Да.

Она продолжала раскачиваться и разговаривать сама с собой, и Драко не знал, было ли это для того, чтобы сохранить прикрытие или из-за Круциатуса.

— Пожалуйста, не заставляй меня делать это, — тихо взмолился он.

— Я не хочу тебя заставлять, — пробормотала она. — Я прошу тебя как друга.

— Друзья так не… Друзья не… — он проглотил ком в горле.

— Драко, я не хочу даже представлять, какой была бы моя жизнь, если бы я выжила после этого. Всё в порядке, — она шепелявила, и он запоздало понял, что у неё нет зубов.

Он убьёт их всех.

— Потом тебе придётся пойти к ней.

— К кому?

— Гермиона, — терпеливо сказала она.

— Мы можем не говорить сейчас о Грейнджер? Она невыносима… Она…

— Она совсем одна, как и ты. Она не такая сильная, как кажется. Ты должен ей помочь.

— Луна…

— Пожалуйста.

— Эй, Драко, ты там болтаешь о погоде? — крикнул Блейз. Громилы вокруг него оживились, по-идиотски ухмыляясь.

Что-то внутри него сдалось. Он ненавидел, ненавидел то, о чём она его просила. Последний покой — это не то, что он хотел для неё.

Он ненавидел и то, что она кажется была права. Мало шансов, что она выживет после этого, и подвергнуть её адской агонии, которая начнётся, когда пройдёт шок от Круциатуса, было бы невообразимо жестоко.

— Ты была слишком добра ко мне, — сказал он, грустно улыбаясь.

— Ты отплатишь мне тем же, — ответила она.

— Сделай что-нибудь, чтобы я мог разозлиться, — прошептал Драко.

Луна улыбнулась яркой и такой светлой улыбкой, совсем как тогда на станции.

— Спасибо, Драко, — сказала она.

А потом она плюнула в него, и кровавый шлепок угодил ему в лицо.

Это было прекрасно исполнено. Но он был так опустошён и вымотан, чтобы заметить это.

— Ты невежественная свинья! — прорычал он, поднял палочку, вспоминая ценный урок, который преподала ему тётя много лет назад.

Иногда это добрее, убивать их быстро.

— Авада Кедавра, — зелёный луч коснулся Луны, которая выглядела довольной, даже когда её глаза закрылись.

— Ты был прав, — усмехнулся он, когда громилы одобрительно заулюлюкали. — Совершенно ненормальная.

— Ты бесподобен, приятель, — сказал Блейз.

Драко вытер лицо рукавом и пожал плечами.

— Я иду спать. Не буди меня, если не что-то срочное. Я не буду добр, если меня побеспокоят.

Он очень старался не оглядываться на тело Луны, когда выходил из камеры. Ему это не совсем удалось.

* * *

Драко не собирался спать. Он даже не знал, сможет ли когда-нибудь снова заснуть.

На этот раз он последует совету, который ему дали. Он должен найти Гермиону. Он должен приложить свои грёбаные усилия, чтобы сделать что-то для этого мира. И ему нужно знать, как это сделать.

Закутавшись в плащ, он вышел в ночь, воспользовавшись одним из многочисленных тайных ходов в поместье. Мысль о том, что все эти Пожиратели разгуливают по его дому, приводила его в ярость. Им не следовало выбирать его дом в качестве базы. Даже его отец еле терпел их в поместье, когда был жив. К чёрту Тёмного Лорда и его проклятую безумную войну.

Прошло совсем немного времени, прежде чем Драко оказался на платформе в метро, нерешительно оглядываясь в поисках знакомого воробья. Наконец он увидел его, сидящим на дальней табличке. На этот раз он не щебетал. Странно. Он всегда был таким невыносимо бодрым.

Он решил, что на самом деле это не важно. Весь мир сейчас казался ему невероятно тихим. Возможно, птица это поняла. Комок в горле никак не проходил, и он яростно смахнул жгучую влагу с глаз. Драко не плакал с тех пор, как учился в Хогвартсе. Плач был признаком слабости.

Что ж, пусть будет так. Мысли о разбитом лице Луны и её искалеченном теле, конечно же, не придавали силы.

Почему именно он? Почему это должен быть он? Осознание того, что он убил Луну — своего настоящего друга, если то, что она сказала, было правдой — уничтожило его.

Поток воздуха возвестил о прибытии поезда, и он шагнул вперёд, локтями пробираясь к своему излюбленному сиденью в углу и закрывая глаза. Гермиона появится, он не сомневался.

Тяжело сглотнув, Драко прислонился головой к окну, когда поезд тронулся.

Он будет ждать.

Он подождёт, а потом постарается всё объяснить.