Twig / Твиг (джен)

Нашему разговору пришлось остановиться на мгновение, когда группа мальчиков свернула в нашу сторону, пиная мяч между собой. Они обошли дерево, которое поддерживало один угол стеклянной крыши, и направились к своим импровизированным целям.

— Обеденный перерыв скоро закончится, — сказал Джейми. — Мы должны продумать детали.

— Идея Сая, убедиться, что мы все на одной волне… — сказал Гордон. — Хорошо, в этом есть смысл. Сай?

— Погодь. Я могу изменить детали в зависимости от новых данных. Давай вводную, по-шустрому.

— Хорошо. Насколько всем здесь известно, включая директрису и остальных преподавателей, я сын мясного магната, Хелен — дочь дипломата, а Джейми — сирота, сын военного капитана, который умер и оставил ему немного денег. По предложению Джейми, наша история в том, что мы все оставались в приюте для удобства перед нашим зачислением в Мотмонт. Имели место быть подкуп и свояченичество. Такое случается, учитывая связи между Лэмбсбриджем и Академией Рэдхэма, и это никого не удивит.

— Я была здесь раньше, — сказала Лилиан. — Раньше я был студентом Академии. Учителя знают меня, я им нравлюсь. Мы слили идею, что меня отстранили, а правила Мотмонта подразумевают, что я могу вернуться сюда в любое время, чтобы получить возможность посещать занятия, пользоваться местными возможностями или привести себя в норму. Возможно, мне придется объясниться с родителями, но я думаю, что все в порядке. Никто не спрашивал, откуда я вас знаю, ребята, но я не думаю, что это проблема.

— Я предложил «связи с детским приютом», потому что я узнал лица среди студентов, и эти лица, вероятно, видели нас как группу, — сказал Джейми.

— В целом, у нас есть прикрытие, — уточнил Гордон, — ничего настолько сомнительного, чтобы кто-то мог вызвать вопросы. Но у людей есть способ принимать вещи за чистую монету, и эта ситуация на самом деле не нарушила эту тенденцию.

— За исключением покушений на твою жизнь, — сказал я.

— Кроме этого. Но в том, что мы сказали, нет никаких пробелов, которые могли бы вызвать подозрения, — сказал Гордон.

Я кивнул.

— Мистер Хейли рассказал мне о большей части этого, но хорошо знать подробности. Он намеренно не ставил администрацию в известность о том, кто я такой, чтобы я мог адаптироваться в зависимости от ситуации. Он сказал им, что это была особая услуга со стороны детского дома, нацеленная на перспективу, в отличие от вашей ситуации.

— Да неужели, — сказал Гордон. Он слегка улыбнулся: — Почему приют так хотел от тебя избавиться?

— Потому, что я невыносим, — ответил я, улыбаясь в ответ.

— Если учесть тот факт, что нас видели вместе и нас видят вместе сейчас... Кто ты, и откуда мы вас знаем? — спросил Гордон.

Я пожал плечами и вспомнил о том, насколько неудобной была униформа, и о пятнах, где она терлась о новую кожу. — Я сирота. Мы были примерно одного возраста, я предложил показать вам город.

— Это не прокатит, — сказал Гордон.

— Держу пари, что это не прокатит, — сказал я. — Неряшливый парень с взлохмаченными волосами и из низшего класса. Я встряну.

— И вот твой план, — заключил Гордон.

— Отчасти. Но до этого… что вы успели сделать до сих пор? Какие направления были охвачены?

— О, ты же меня знаешь, — сказал Гордон. — Прошла всего неделя, а я почти лучший ученик в своем классе, лучший в спорте, и большинство даже не могут заставить себя ненавидеть меня за это. Я общался с лучшими из здешних парней. Хелен сделала то же самое для девочек. Мы смогли получить информацию о том, кем были жертвы, а также следить за тем, кто может быть потенциальными жертвами.

— Что-нибудь стоящее?

— Меньше, чем хотелось бы. Мы попросили дополнительные занятия, чтобы ускорить наши занятия, и это позволяет нам не отрывать глаз от преподавателей. Есть шанс, что человек, превращающий детей в орудия убийства, является одним из учителей.

— Только шанс?

— Каждые выходные студенты отправляются в Академию. Им дают попробовать возможности на вкус, чтобы они больше выкладывались в Мотмонте. Их разделяют на группы в зависимости от интересов и возраста. Студенты, которые были особенно хороши, получают специальные уроки у профессоров.

— Это... напряжно, — сказал я. — Слишком много вещей, которые нужно учесть. Ты не навещал меня.

— Я приходил в себя после отравления, — сказал Гордон. — Лилиан крутилась поблизости, убеждаясь, что ни у кого не было причин проявлять ко мне излишнее любопытство. Остались только Хелен и Джейми, и они были заняты изучением интереса, проявляемого к нам.

— Яд, да? Я этого не ожидал.

— Это была самая успешная попытка из трех, две для меня, одна для Джейми. Один предмет упал с крыши, почти обрушив голову Хелен, и Джейми чуть не толкнули под карету, когда он направлялся в Академию. Хелен спасла его.

Я медленно кивнул.

— Никаких наблюдений?

— Они осторожны. И они — это они, мы почти уверены. Множественное число.

— Хорошо, — сказал я. — Начинаю получать более полную мысленную картину.

Мои глаза скользнули по скоплению молодежи вокруг нас. Будут ли явные признаки? Они не могли быть слишком очевидными, иначе другие бы заметили.

Мы знали недостаточно о том, как совершались убийства; я не знал, что искать. Мы были окружены, и ослабление бдительности могло быть опасно.

Джейми, вероятно, думая что мне все еще больно и поэтому мне не стоило приходить, прокомментировал:

— Я искал тебя в Башне, заглянул в отдел Хейли, чтобы поискать тебя в лаборатории, и еще хотел задать быстрый вопрос о Гордоне и яде. Я получил известие о том, где ты был, но у меня не было времени, чтобы идти к тебе.

Хм. Я, вероятно, был бы там, где Джейми искал меня, если бы я не заперся в офисе после моего Назначения⁽¹⁾. Живи и учись.

Башня была отделом мистера Хейли напротив кампуса Академии у Изгороди, где в тот момент заперся я, они были сосредоточены на исследованиях и разработках в отношении мозга. Преимущественно работающий с тупиковыми направлениями отдел по умолчанию обрабатывал большое количество хранилищ информации, банков памяти и файлов.

Если Джейми был там... Я произнес свои мысли вслух:

— Джейми пошел в Башню, потому что... Вы, ребята, думали о контроле над разумом? Что-то связано с мозгом?

— Мы думали, что это может быть какая-то неврологическая манипуляция, — сказал Джейми. — Хелен прорабатывала идеи с гормонами и препаратами в Кларет-холле.

Кларет-холл был центром кампуса, где студенты собирались и ели, где были доступны ключевые административные помещения и где преподавались некоторые ключевые направления кампуса и основные факультативы. Если все аспекты Радхама вытекали из Академии, то все аспекты Академии вытекали из Кларет-холла.

— И ты ничего не нашел, — сказал я. — Если бы ты знал, то сказал бы мне.

— Ничего существенного, — сказал Джейми.

Я кивнул.

Гордон повернул голову. Я проследил за его взглядом. Студенты все еще играли, собираясь в группы, но его внимание было сосредоточено не на студентах.

«Все больше учителей появляется у дверей».

— Проблемы? — спросил я.

— В некотором смысле. У нас нет времени. Обед окончен. Если вы собираетесь ввести нас в курс плана, то сейчас самое время это сделать.

— Мы достаточно близко к двери, чтобы люди могли нас увидеть, — заметил я. — Все, кроме Хелен, следите за толпой. Но не палитесь, следите за взглядами.

— Что от меня нужно? — спросила Хелен.

Пронзительный свист привлек внимание разных студентов. Он прозвучал снова. Учитель подавал знак остальным, чтобы они заходили в здание. Толпы студентов начали двигаться к дверям. Некоторые задержались, как и мы, а некоторые быстро заканчивали свои игры.

— Поправь мне волосы, — велел я Хелен, — Поцелуй меня в щеку или что-то в этом роде, будь нежной.

— Ты мне нравишься? — спросила Хелен.

— Ты для меня старшая сестра, но на самом деле ведешь себя как нормальная старшая сестра. Должно быть пространство для неправильного толкования.

Когда я отдал свой приказ, ее почти кирпичное выражение лица изменилось. Она тепло улыбнулась.

— Твои волосы в беспорядке, — сказала она, и ее голос соответствовал выражению ее лица. Она протянула руку и поправила их, заскребла своими длинными ногтями по моей голове. Наверное, лучше, чем я мог бы сделать, если бы у меня была расческа и больше времени. Она поправила волосы, которые шли от центра моей линии волос к виску, зачесывая их вверх и еще больше в сторону, а затем позволила своей руке задержаться на четверть секунды дольше, чем нужно.

— Тебе следует больше сосредоточиться на внешности.

— Это так, — сказал я. — Еще есть время научиться.

— Я всегда могу научить вас деталям, — сказала она. — Если ты сможешь оставаться целым и здоровым достаточно долго. Рада видеть, что тебя снова собрали.

Она погладила меня по ранее обожженной руке, затем наклонилась и поцеловала меня в лоб.

И снова ее лицо оставалось ближе ко мне всего на мгновение дольше, чем нужно. Из-за близости я не мог не думать, что нахожу ее более пугающей, чем эксперимент заклинателя змей. Я знал, что это было чисто мое воображение, но я представлял, что именно так я бы себя чувствовал, если бы меня уронили в вольер тигра в зоопарке и он оказался бы на таком же расстоянии от меня.

Тем не менее я улыбнулся.

— Мне тоже нравится, что я цел.

Я не смотрел, но я очень хорошо осознавал, что из большой группы, которая входила в дверь, очень много мальчиков уделяли большое внимание обмену репликами.

— Заходим, — сказал я. — Держите ухо востро.

Мы присоединились к толпе. Гордон занял тыл, прикрывая наши спины.

Я только в последнюю секунду понял, что то, что он прикрывал нам спины, было плохо. Боковым зрением я увидел протянутую руку, и Гордон поймал ее.

— Ого, Бруно, — сказал мальчик нашего возраста, — расслабься.

Гордон отпустил ее руку.

— Хочешь доебаться?

— Просто подшучиваю. Я на твоей стороне, Гордон. Расслабься, — сказал мальчик. Он высвободил руку из хватки Гордона.

Мальчик был темноволосым, с темно-карими глазами, но того же типа, что и Гордон. Большой, здоровый ростом и телосложением, стройный, красивый и достаточно уверенный в том, что он из породистых. Ростом между мной и Гордоном, на пару дюймов выше меня, на дюйм ниже Гордона. Двенадцать или около того?

Он улыбнулся мне.

— И кто это у нас тут такой шустрик?

— Сай. Сильвестр, если хочешь быть вежливым, — сказал Гордон. — Показывал нам окрестности, прежде чем мы добрались до Мотмонта. Сильвестр, это Эд. Эд — хороший человек для налаживания связей. Мы зависали вместе.

— Хорошо сказано. Вы упоминали, что вкурили, что к чему, — сказал мальчик. — Привет, Хелен, Лил и Джей... Джеймс?

— Джейми.

— Джейми. Извините.

Мы двигались вместе с остальной толпой в сторону классов. Я хорошо осмотрел тех, кто шел рядом. Если они были такими наглыми, как мне сообщили, я не удивлюсь, если нож окажется в ком-то из нас, пока мы в этой толкучке.

— Расскажи мне о себе, Сай, — попросил меня Эд.

— Нечего сказать, — сказал я. — Я не важен.

«Подцепи его…»

Эд засмеялся, для себя и вероятно, для остальных, наблюдавших издалека.

— Вы не попадете в Мотмонт, не будучи каким-то образом важным.

— Получил предложение, — сказал я. — Я из приюта.

— Ага? — спросил он, и в его голосе прозвучал интерес с намеком на что-то еще. В основе этого вопроса лежало не только простое любопытство. — Как же так?

— Думаю, я кому-то понравился, — сказал я и улыбнулся Хелен. Она улыбнулась в ответ.

— На самом деле это не ответ, приятель, — сказал он, но в этом заявлении был небольшой тычок. Настойчивость. И что серьёзно, «приятель»? Он вел себя так, словно был взрослым, а я ребенком, но он был всего на несколько дюймов выше меня. Это бесило, и я чувствовал себя особенно раздраженным.

— Единственный ответ, который я собираюсь дать, — сказал я. — Не беспокойся об этом.

Я увидел вспышку раздражения на его лице. Он выдохнул немного воздуха через губы:

— Пф-ф. Я просто был дружелюбен, не нужно отмахиваться от меня.

— Я не отмахиваюсь от тебя. Я намекаю, что ты суешь свой нос туда, куда не следует.

Эд снова рассмеялся, и я отчетливо расслышал разницу между смехом сейчас и смехом всего несколько секунд назад. Плотнее по краям. Скорее вынужденно, чем естественно.

Мы были в коридоре между различными классами, и толпа поредела, что заставило меня немного меньше беспокоиться за свою шкуру. В каждой классной комнате были окна между классом и коридором, и оконные рамы были выращены; большие осколки стекла были собраны с тем, что выглядело как ветви деревьев, растущие, чтобы удерживать их на месте; стекло эффективно заполняло промежутки между каждой ветвью. За этими окнами и классными комнатами я мог видеть двор и улицу за школой.

Это выглядело очень чистым. Яркое, свежее, полностью отполированное и выкрашенное в белый цвет дерево. Мне не нравилось, когда все так заканчивалось. Это казалось нечестным. Чем приятнее люди пытались что-то изобразить, тем меньше я этому доверял.

В таком милом месте, как это, пытались продемонстрировать стиль? Студенты-убийцы казались мне наименьшей из здешних проблем.

— Сай обычно так себя ведет, — сказал Гордон, — Не волнуйся об этом, Эд.

Эд улыбался, но это была вынужденная улыбка — такая же, как и смех.

— Я не волнуюсь, на самом деле. Я просто задумываюсь о компании, которой вы придерживаетесь.

— Интересно? Почему? — спросил я.

«Заставляй его говорить, реагировать на ходу».

Мне было удобнее вести быстрый разговор, чем большинству.

— Тебе была предоставлена такая радужная возможность, как эта, такой ребенок, как ты, в таком месте, как это, я предложил руку дружбы, и ты выёбываешься? Неумно усложнять себе жизнь таким образом.

— Малыш, как я, да?

«Заставляет меня оправдываться, пытается вывести из равновесия, чтобы я пытался адаптироваться, подстроиться...»

— Малыш, как ты. Менее приличного рода, без обид.

Конечно же, он имел в виду обиду. Меня убивало то, что он дал мне такой козырный вектор для атаки, а я не мог этим воспользоваться и выдать ему заслуженное. Я должен был действовать мягко.

— Без обид, — сказал я, улыбаясь.

Неподалеку была учительница, которая наблюдала за детьми в коридоре, следя за тем, чтобы ее ученики шли в ее класс, не задерживаясь. Я дал свой ответ, улыбнувшись ему.

— Это забавно.

Он, казалось, не понимал. Теперь у меня были бразды правления диалогом. Он был вынужден спросить.

— Забавно?

— Кто-то явно породистый говорит мне о воспитании. Это ...

Он схватил меня за форму спереди и сильно толкнул к стене. Некоторые студенты вокруг нас ахнули, остановившись как вкопанные и образовали свободный круг вокруг нас.

Учитель заметил это и направился в нашу сторону.

— Воу, Бруно, — я вернул ему его шутку.

Он дернул меня на себя и снова приложил к стене.

Раздался смех.

Хелен. Она прижала руку ко рту, пытаясь подавить смешок, «случайно» фыркнула.

Эд уставился на нее. В этом взгляде было что-то жесткое.

Кем бы он ни был, ему все еще было всего двенадцать или около того. Он мог быть хорош в словах, красив, умен, что бы еще ни требовалось, чтобы быть одним из лучших песиков Мотмонта, но он был новичком в том, чтобы нравиться девушкам, и он очень хорошо осознавал, что другие его друзья, которые стояли сзади, наблюдают.

— Извини, — сказала она ему. — Правда, Эдвард, мне жаль. Но ты должен признать, Сай был забавен.

«Я люблю тебя, Хелен», — подумал я. Она уловила, к чему я веду, и вот она была здесь, прекрасно меня поддерживая.

Учитель пробирался сквозь кольцо учеников. Эд заметил это, и ему пришлось сохранить лицо. Если бы не Хелен, он, возможно, ударил бы меня в живот и оставил это на потом. Но он не мог ударить меня в полную силу, не сыграв этим против Хелен.

Он был загнан в угол.

— Это еще не конец, — сказал он. — Мы продолжим это позже.

— Неужели? На словах ты герой.

Он наклонился ближе и прошептал:

— После занятий, в углу двора, там два дерева дадут нам немного уединения, — сказал он, делая вид, что отпускает мою форму.

— Я поверю в это, когда увижу тебя там, — пробормотал я в ответ.

Учитель прорвался. Эд отстранился, подняв руки вверх.

— Что это? — строго спросила учительница, положив руку на бедро.

— Ничего, — сказал я. — Все хорошо.

— Все хорошо, — присоединился Эд. — Просто играю.

Она с любопытством посмотрела на нас.

— Идите на свои занятия. Мэри, Элиза, я вижу, вы там разговариваете, идите за свои парты, я скоро начинаю урок.

Ее внимание уже было где-то в другом месте, она собирала и командовала детьми, с которыми, как она знала, имела дело. Остальные последовали его примеру.

— Я разочарован, Гордон, — сказал Эд.

— Мы можем поговорить позже? — спросил Гордон. — Не хочу, чтобы между нами возникло недопонимание.

— Может быть, конечно, — сказал Эд, но Гордон не был в центре его внимания или даже на вторым месте.

Эд ушел, повернувшись спиной ко мне и Хелен, и присоединился к друзьям, засунув руки в карманы.

Лилиан и Хелен поспешили на свой следующий урок, Хелен одарила меня улыбкой.

— Когда нужно, ты удивительно хороши в том, чтобы заставить себя ненавидеть, — сказал Гордон. — Бедный болван.

— Я или он?

— Он, — сказал Гордон, оскорбленный вопросом. — Вы с Хелен объединились против него. Почему ты сделал это с ним? Ты знал, что кого-нибудь разозлишь, если Хелен будет нежна с тобой, и ты сделал это, а потом повернул чертов нож. Если ты хотел проверить, не был ли он одним из тех, кто пытался нас убить, мог бы спросить меня.

— О, я об этом не думал, — сказал я.

— О чем же ты тогда думал?

— Говорят, когда ты попадаешь в тюрьму, ты должен кого-то убить или вступить в банду. Идея в том, чтобы разобраться с иерархией и как-то вписаться в нее.

— Угу, — сказал Гордон. Он огляделся, отметив, что количество студентов в коридоре довольно резко сократилось. Мы были почти одни, и студенты, которые были вокруг, спешили. — Это не тюрьма.

— Ты чертовски ошибаешься. Но это к делу не относится.

— Тогда зачем поднимать этот вопрос? — быстро возразил он.

Я вздохнул:

— Я устанавливаю иерархию.

— Сай, — сказал он и положил обе руки мне на плечи, наклонившись ближе. — Я не люблю это говорить...

— Ты обожаешь это говорить.

— За все годы, что я знаю тебя, наблюдая за тобой с самого начала, я ни разу не видел, чтобы ты выиграл бой. Или хотя бы устраивал хорошее представление.

— Я не говорил, что собираюсь бороться за социальный рейтинг, — запротестовал я.

Гордон отступил назад и посмотрел на Джейми.

— Честно говоря, он действительно такого не говорил, — сказал Джейми.

— Мы только что вернули его, и теперь нам придется отправить его обратно в Академию на лечение, — сказал Гордон.

— Все будет не так уж плохо, — снова запротестовал я.

— Чего ты добиваешься, Сай? — спросил Джейми. — Посвяти нас в свои планы.

— Вы зашли в тупик, потому что вы слишком осторожны. Вы следили за толпой?

— Да, — сказал Гордон.

Джейми кивнул.

— Заметили кого-то выделяющегося? Кого-то, кто делал вид, будто не смотрит?

Гордон покачал головой.

— Несколько лиц привлекли мое внимание, — сказал Джейми. — Я могу указать на них позже.

— Давайте все встряхнем и посмотрим, что произойдет, — сказал я. — увидим, кто засуетится, кто начнет вести себя подозрительно. Возможно, получим подсказки. Я просто случайно привлек всеобщее внимание, а тот, кто следил за вами, сейчас сфокусируется на мне. Держу пари, они в замешательстве.

— Я подозреваю, что единственный человек, который действительно понимает, о чем ты думаешь, это ты сам, — сказал Гордон.

— Хелен меня понимает, — сказал я.

— Хелен... — начал Гордон. — Да.

— Я тоже это понимаю. Но ты должен быть готов. Ты можешь стать мишенью, Сай, — сказал Джейми.

— Я знаю. Я этого ожидаю. Вы, ребята, до сих пор беспокоились о ножах в спину или отравлениях. Моя очередь.. Способ и время их реакции даст нам важную информацию, так что держите глаза открытыми.

Гордон и Джейми кивнули.

Мы получали подозрительные взгляды от учителей, которые приступали к своим занятиям.

— Передадите это девочкам? — спросил я.

— Я сделаю это, — сказал Гордон. — Следите за собой.

Я кивнул.

Мы с Джейми продолжили наш путь в наш класс.

— Ему плохо даются задачи такого рода, — сказал Джейми.

— Да, — сказал я, оглядываясь на Гордона.

— Его таланты тут не тащат. Может, как-нибудь в другой раз.

— Это больше моя сфера, — сказал я. — Хелен. И немного твоя.

Джейми кивнул.

— Кстати, о твоих сферах, что есть о парне, с которым я только что сцепился?

— Я не знаю. Его нет в наших классах. Гордон следил за ним, у меня не было на то причин.

Я нахмурился.

— Ты ведь не волнуешься, не так ли?

— Я подумал, что если бы у меня было несколько хороших векторов, я мог бы лучше себя показать, я мог бы выиграть больше рейтинга для себя. Нельзя оказаться в самом низу иерархии.

— Ага, — сказал Джейми. — Я выясню.

Длинные волосы Джейми были собраны сзади в конский хвост, низкий и прилегающий к шее, не совсем так как он носил обычно. Это было почти незаметно с поднятым воротником. Я протянул руку и щелкнул по нему пальцем.

Он ткнул меня в ответ, это побудило меня толкнуть его плечом, чуть не отправив его в ближайшую дверь класса. Он сделал то же самое со мной, но с меньшим эффектом.

Обмен репликами продолжился несколько секунд спустя, когда он вдруг остановился.

— Стоп, сейчас мы слишком на виду. Они увидят.

Я тут же вернулся к обычной прогулке, потянул свою рубашку вниз. Нам пришлось пройти мимо окна с ветвями дерева, которое тянулось вдоль всего класса, чтобы добраться до двери. Джейми сдвинул очки на нос и поправил конский хвост.

Когда он все привёл в порядок, я незаметно ткнул его пальцем в живот сбоку.

— Я достану тебя за это, — пробормотал он и открыл дверь.

— Вы опоздали, — сказал учитель.

— Директриса сказала, что Джейми должен показать мне окрестности, — сказал я.

Женщина поджала губы.

— Я вижу. Займите свои места, пожалуйста. Ты можешь сидеть рядом с Джейми...

— Сильвестр.

— Сильвестр. Спасибо. Получите заметки от Джейми позже. А пока просто сидите и запоминайте, что сможете.

Она подошла к своему столу и сделала пометку в том, что, как я предполагал, было списком посещаемости.

Я был знаком с улыбками и взглядами студентов, которые получал сейчас. Все те, кто видел, как Эд толкает меня к стене, прекрасно понимали, что я хорохорюсь. Мой взгляд быстро скакал по мальчикам и девочкам, которые не улыбались.

Я не смог вспомнить, какие из них выглядели так, будто они слишком старались не смотреть на меня, а кто наоборот.

Джейми смог бы.

— Теперь вернемся к тому, что я говорил. Коэффициенты Уоллстоуна используются в семидесяти процентах того, что вы будете делать, если продолжите посещать Академию. Золотое сечение, видимое здесь, можно сказать, является предшественником того, что в конечном итоге станет девятью соотношениями Уоллстоуна. С помощью нескольких быстрых измерений мы можем быстро определить, какое из девяти соотношений используется для физической структуры или состава данного организма, и работая в обратном направлении, пока мы можем придерживаться этого соотношения, мы можем быть уверены, что организм имеет фундаментальные основы жизни. Например, если вы перевернете страницу семьдесят пять, мы сможем увидеть, где нарисован основной рисунок кошки. Придерживаясь «мудрого» соотношения Уоллстоуна, мы можем определить, какие части рисунка применимы к определенным частям кошки. Теперь все становится сложнее, когда мы решаем изменить шаблон или сделать что-то еще, но вы должны начать понимать, как соотношение может быть использовано в качестве кратчайшего пути к пониманию...

Я упёрся лбом в парту, закрыл глаза и попытался заснуть.

* * *

К чести Эда, он знал, как нанести удар. А также знал, как повторить это десять раз.

К моей чести, мне удалось удержаться на ногах до десятого. За это время мне не удалось сделать ничего существенного, но я хотя бы не свернулся в клубочек и не заплакал как сучка.

Группа студентов вокруг нас была меньше, чем мне бы хотелось. Сироты из Лэмбсбридж, друзья Эда, Гордона и группа Хелен. Девушки, на которых Эд должен произвести впечатление. Может быть, это компенсировало бы мои издевательства над ним, если бы он хорошо выглядел перед некоторыми девушками.

Рухнув у подножия дерева, я на секунду задержал дыхание. Я поднял руку, чтобы Эд остановился.

— Закончился, паря? — спросил он. — Больше никакой херни о моей семье?

«Я ничего не говорил, пока ты...»

Я видел, как он занес кулак, готовый ударить меня снова.

Я широко открыл рот, поморщившись от ощущения в уголке челюсти. Припухлость.

В процессе я краем глаза заметил какое-то движение.

Три дерева были посажены в одном углу двора, между стеклянной крышей и зданием, и они заблокировали вид со многих близлежащих окон. Они также оберегали нас от бо́льшей части дождя, только девушки были в капюшонах и куртках. А я стал помятым, но не грязным, что уже было хорошо.

Наша драка не была заметна со стороны, а любой, у кого была причина наблюдать, становился частью этой толпы. Но тем не менее трое мальчиков обратили на нас достаточно внимания, чтобы понять, что происходит драка. Они нашли внутри помещений одну удобную точку, откуда они могли заглянуть сквозь просветы в ветвях и среди людей, чтобы наблюдать за происходящим. Один, лет тринадцати или около того, стоял так, что занавеска закрывала нижнюю половину его лица. Другой был намного моложе, девяти или десяти лет, и наклонился вперед, сложив руки на подоконнике, заглядывая из-под занавески. Третий был где-то между ними по возрасту и стоял дальше от окна, скрываясь во мраке неосвещенного класса.

Взгляд в их глазах был достаточно ясным.

Мы интересовались детьми-убийцами, а они интересовались нами. Они не могли знать меня достаточно хорошо, чтобы предсказывать, мои действия. Даже мистер Хейли этого не знал, а ведь он практически спроектировал меня.

Эд пнул меня носком ботинка.

— А?

— Мир, — сказал я. — Извини, что назвал тебя безродным, Эд.

Он не выглядел удовлетворенным.

Я снова взглянул в сторону класса. Мальчиков не стало.

— Давай, — сказал Гордон. — Давай позаботимся о тебя.

Я кивнул.

— Видел их, — пробормотал я, когда он помог мне встать.

— Где?

— Внутри. Три мальчика. Я могу дать Джейми частичные описания.

— Три мальчика, — размышлял Гордон. — Это нехорошо.

— Отравления обычно проворачивают женщины, — сказала Хелен, присоединившись к нам. — Это означает, что мы имеем дело с четырьмя.

— По крайней мере, — согласился я.

1) Предназначеной Встречи. Просто нет нужного слова.

Вернуться к тексту