Снег и лилия (джен)

Сад госпожи Спраут был зачарован на вечное лето, но снаружи давно пожелтели листья, лил холодный дождь. Лили кое-как трансфигурировала из хвороста пару деревянных башмаков, из передника с кружевной оборкой — зонт. Но тонкая блузка никак не хотела превращаться в куртку. Вздыхая и ругаясь по-магловски, Лили ковыляла по осеннему лесу и то и дело согревалась с помощью чар.

На ее счастье, вскоре лес поредел, показалась деревня, а в ней обнаружился постоялый двор. Удалось договориться с хозяевами, что за помощь с глажкой белья и приготовлением пищи Лили накормят ужином и разрешат бесплатно переночевать. Ещё удачнее было то, что ее просветили насчёт хозяина Нотт-хауса. Выяснилось, что единственный Нотт, оставшийся в живых — жуткий нелюдим, и никаких "потрясающих женщин", а также их учеников в замке нет и не было.

Ночью, вытянувшись на тонком матрасе, Лили думала, куда двигаться дальше. Карта Великобритании с нацарапанным на ней примерным маршрутом осталась у Спраут, но это было неважно. Волшебница она или кто? Дальше Лили планировала посетить Малфой-мэнор, потом резиденцию Краучей, ещё был какой-то крупный замок в Шотландии... Где же ещё были такие бело-серебристые интерьеры, как в том видении в бабушкином котле?

Ничего. Она будет спрашивать всех подряд и в конце концов найдет Северуса. Мир не без добрых людей. Ей обязательно помо... И Лили заснула.

Лили бодро и довольно быстро двигалась по осеннему лесу на север. Хозяин постоялого двора, бурча и ворча, отдал ей свою старую мантию. Выглядела она некрасиво — слишком длинная и широкая, с обтрепанными рукавами и бахромой на подоле. Зато эта мантия была зачарована от холода, сырости и ветра и защищала от непогоды не хуже магловской штормовки. Хозяйка же, провожая Лили, завернула для нее несколько сэндвичей, увесистый кусок сыра и свежий каравай.

Пройдя несколько миль, Лили остановилась на привал. Трансфигурация — и кусок коры превратился в кривую, толстостенную деревянную чашку. Агуаменти и несколько Кальдор, а затем Акцио — и у нее появился кипяток, подкрашенный ягодами брусники. Сойдёт за чай. Лили устроилась на толстом стволе поваленного дерева и с аппетитом вонзила зубы в сэндвич.

На дерево напротив нее уселись два ворона — крупные, иссиня-черные, с клювами почти орлиных размеров. За время пути по лесу Лили постоянно встречала животных. То лисий хвост мелькнёт, то мышка прошуршит по палым листьям, то послышится стук дятла. Первое время ей, городской, они были в диковинку, потом привыкла. Но эти вороны смотрели на нее с каким-то исследовательским интересом.

— Совсем как Сев, — пробормотала Лили и бросила им корку хлеба. Еду следовало бы беречь, но ей очень хотелось посмотреть, как эти высокомерные птицы снизойдут до ее угощения.

— Кар-р. Пр-редпочитаю охотиться, — гортанным голосом прокаркал более крупный ворон.

Лили сморгнула.

— Кажется, не зря госпожа Спраут не хотела меня отпускать...

Вороны хрипло рассмеялись.

— Вы и правда разговариваете? Мне не показалось?

— Вы находитесь на земле благор-родных Малфоев, мисс. Здесь все животные р-разговар-ривают.

Ворона звали Корвином, а его подругу — Каро. Оба оказались весьма словоохотливыми. Они рассказали Лили об охотничьих угодьях Малфоев, о поместье, о том, что совсем недавно там появился новый управляющий. Он явился откуда-то издалека, был бедно одет, но так поразил Люциуса Малфоя своим умом и знанием жизни, что тот нанял именно его, отказав десятку других претендентов.

— А каков он из себя, этот приезжий?

— Очень хор-рош собой, — прокаркала Каро. — По кр-райней мер-ре, для человека. Темные длинные волосы, нос — не меньше, чем наши клювы, а пальцы длинные, цепкие, пр-рямо как когти! Не то что хозяева, те оба бледные, бесцветные — как домашние гуси, пр-раво слово! А какой у него кр-расивый голос!

— А сколько ему лет?

— Мы не очень хор-рошо опр-ределяем возр-раст людей, — замялась Каро. — Не птенец, но и не сказать, что стар-р, как леший.

— Примерно как я?

— Ну... да, пример-рно такой.

— А хозяева — их, значит, несколько? А есть ли в поместье волшебницы?

— А как же, госпожа Нар-рцисса! Очар-ровательная леди, и ведьма сильная!

— Потрясающая? — ревниво спросила Лили.

Корвин взмахнул широким крылом:

— Можно и так сказать.

— Ваш управляющий — это Сев! — убеждённо заявила Лили. — Это мой друг, я его повсюду ищу! — и она поделилась с воронами своей историей.

— Вас не пустят внутр-рь, мисс, — осадил ее Корвин. — Чужакам нет хода в Малфой-мэнор-р. Только с р-разр-решения хозяина. А он не пойдет в лес, чтобы встр-ретиться с вами.

— Да мне и не нужно беспокоить хозяина, мне бы только Сева увидеть!

Корвин молча расправил крылья, сложил их и уселся на ветке поудобнее. Черные глаза-бусины смотрели на Лили с пугающей проницательностью.

— Есть ведь какой-то способ попасть внутрь без разрешения, правда?

— Мы поможем, — решительно прокаркала Каро. — Я всегда на стор-роне любви.

К закату Лили была уже у ворот Малфой-мэнора и пряталась за деревьями, ожидая наступления темноты.

Когда окончательно стемнело, заморосил мелкий дождь. Рука с волшебной палочкой моментально замёрзла. Лили снова и снова старательно повторяла за Каро длинное латинское заклинание. Мешал вороний акцент, но с пятнадцатого раза у нее получилось, и кованые створки распахнулись. По совету воронов Лили не стала зажигать Люмос. Чуть ли не на ощупь она пересекла парк. В темноте смутно белел громадный особняк, виднелись силуэты более мелких зданий. Лили ориентировалась на голос Корвина, который покаркивал из темноты: "Не сюда, это семейный склеп", "Дальше, это конюшни". Конюшни Малфоев Лили миновала с опаской — так злобно фыркали и ржали лошади. Лили вспомнила байки бабушки Снейп о черных хищных конях, похожих на скелеты, задержала дыхание и проскочила мимо конюшен на цыпочках.

Наконец Лили и вороны добрались до флигеля управляющего. К их разочарованию, ни одно из заклинаний, известных воронам, к двери не подошло. Аллохомора тоже не помогла.

— Не р-расстр-раивайтесь, — попытался Корвин ее подбодрить.

— Он же выйдет р-рано или поздно, — вторила Каро.

Лили устало опустилась прямо на мокрое крыльцо. Можно и утра дождаться, ничего страшного. Подумаешь, дождь по-прежнему уныло сыплется с темного неба. Подумаешь, мутно-белый призрак летит от господского дома, подвывая и постанывая...

Сама не зная, зачем это делает, Лили поднялась на ноги и взялась за ручку двери.

— Я пришла с миром, — мягко проговорила она. — Это очень важно. Впусти меня.

Лили представила как можно ярче, будто дверь — живое доброжелательное существо. Она подробно воображала, как язычок замка втягивается, массивная дверь легко поворачивается на петлях, а в замочной скважине прячется улыбка.

Дверь негромко заскрипела и медленно отворилась.

Лили, уже не таясь, зажгла Люмос, быстро миновала темную комнату со столом и диваном, обнаружила дверь в спальню. Защитных чар на ней не было. В узкой белой постели спиной к ней спал человек. Его темные волосы были собраны в хвост, Северус всегда так делал на ночь...

— Сев! — громко обрадовалась Лили. Но Северус не просыпался, и она потрясла его за плечо.

Спящий моментально подскочил на постели, выхватил из-под подушки палочку и угрожающе направил ее на Лили.