Ведро (джен)

— Чертовщина какая-то, камень так и лежит в конвертере, — пожаловался Ал. — Придётся после рейса вычищать.

Конвертером называли печь для сжигания всякого-разного, в том числе трупов. Как ещё называть устройство, которое конвертирует вещество в энергию? Правда, для последнего действа его использовали впервые — космические боги миловали Грега от подобных ситуаций. Но всё когда-то случается в первый раз.

— Это там вы упокоили своего кореша? — уточнил Заяц. Разговор происходил в кают-компании после чаепития.

— А где его надо было упокоить? Выкинуть за борт? Или возить с собой по всему космосу, как сувенир?

— Ал, не кипятись, — сказал Грег. — Заяц, ты обещал провести расследование.

— Я, конечно, не следак, — Заяц встал и одёрнул жилетку со множеством карманов, — но мне уже и самому интересно, кто его грохнул. У вас-то есть версии?

— Аллергия на алкоголь, — мрачно ответил Ал. — Он был непьющий, а я его сдуру напоил.

— Ну да, и первым делом обвинил в убийстве меня. Как по учебнику, — покивал Заяц. — Пойдёмте в трюм, что ли. Вы там всё осмотрели?

— Когда нам было? — спросил Грег.

— Точно, некогда. Сначала бухали, потом дрыхли. Понимаю вас. А по дороге, может, объясните, почему вы без механика летать не можете?

— Не только без механика. И без штурмана. Не корабль, а раритет, — вздохнул Грег. — Управлять должны двое. Это недоработка, починить можно. А во время манёвров движок перегревается, и нужно аварийку вручную включать. Это тоже можно починить, но руки не доходят.

— Ага. Я уже понял, что вы по уши увязли в трудах праведных. Как это открывается?

Вместо ответа Грег пнул люк ногой. Створки разъехались, и все трое спустились в трюм. В предбаннике грузового отсека люк, слава богам, открывался сам, по фотоэлементу.

Заяц прошёл первым. Не задерживаясь в предбаннике, направился на склад — там люк тоже работал нормально. «Хоть что-то здесь не сломано», — с гордостью за корабль подумал Грег и насторожился, потому что Заяц присвистнул.

— Ребята, а это что за штуковина? — спросил он из-за коробок. Грег и Ал не заставили себя ждать.

В восемь рядов, до самого потолка, отсек занимали штабеля картонных ящиков, закреплённые в железных клетках. Примерно четверть отсека ещё вчера пустовала, но сейчас она была заполнена бесформенной белой массой, словно угол замело снегом.

— Хрень какая-то, — пробормотал Ал. — Целлюлоза, что ли? — Он подошел и пнул белую массу. Раздался глухой стук. — Твёрдая, скотина. Кубометров шесть, Грег? Или все восемь?

— Вы это загружали? — спросил Заяц.

— Н-нет, — помотал головой Грег. — Впервые вижу.

— Когда оно появилось?

— После смерти Денни. Я точно помню — когда я его нашёл, тут ничего такого не было. Слушай, это точно не ты подбросил?

— Опять двадцать пять, — досадливо скривился Заяц.

— Грег, тут коробка вскрыта, — позвал Ал из дальнего угла склада. — Похоже, наш параноик всё-таки добрался до груза. Хитрый — не стал ковырять те, что на виду.

— А что вы везёте? — задал Заяц невинный вопрос.

— Мы не знаем. Заказчик не велел смотреть. Велел довезти. Всё! — отчеканил Грег.

— Ну, теперь-то посмотреть придётся. Что в коробках, Алан?

— Какие-то пузырьки. Совсем крохотные, с палец.

— Тащи сюда, тут светлее. Только не открывай, а то кое-кто уже открыл. — Заяц взял из рук у Ала белый стеклянный пузырёк, повертел и велел положить на место. — Люди, а вы на трупе ничего странного не видели?

— Ничего вроде, — Грег почесал затылок. — Ал говорил, что у него в носу что-то белое застряло.

— Нда-а. И кто же ваш заказчик, простите?

— Какой-то фермер на Дзете. Наверно, лекарство для скотины заказал, а что?

— Я не знаю, что это, но оно расширяется и затвердевает на воздухе. Ваш любопытный кореш открыл пузырёк, понюхал, и в его лёгких мгновенно образовалось вот это, — Заяц покосился на белую массу. — Пузырёк он, надо думать, обронил, и пока вы занимались пьянкой, вещество потихоньку вытекало. Думаю, тут кубометров десять, — подытожил он.

— Чёрт, — Грег вспомнил, как обнаружил тело Денни, и ему поплохело. — Ал! Запакуй там покрепче, что он расковырял. Чтобы не вылетело чего и не разбилось.

— Залепил скотчем, авось не выскочит. Вот же Денни угораздило, такой смерти и врагу не пожелаешь. Но теперь я точно знаю, что я не виноват.

— Надеюсь, с меня обвинения тоже сняты? — спросил Заяц. — А если так, то не вижу смысла здесь задерживаться, — и направился к выходу.

— Какой-то он слишком умный стал, — шепнул Ал Грегу. — Вроде обычный шулер, а тут вдруг заговорил как профессор.

— Это точно, с ним надо ухо востро, — кивнул Грег. — Как только выйдем из глухой зоны, я поищу в интернете про эту белую хрень. Ума не приложу, кому и для чего она может понадобиться.

* * *

Ещё два манёвра прошли без проблем. Заяц оказался человеком неконфликтным, но спорить с ним и Ал, и Грег зареклись: у него на любой каверзный вопрос находился ответ, он откуда-то знал всё про всё и за словом в карман не лез. В карты сыграть не предлагал. Однажды они сами его упросили на один кон, он шутя их обставил, и желание играть у обоих пропало, так что оставшееся время Заяц забавлялся с картами в одиночестве: пускал их веером или раскладывал пасьянсы.

До конца полёта оставалось пять дней, когда в разговоре снова всплыла тема неопознанного вещества, причём тему эту поднял Заяц. Разговор происходил в кают-компании за чашечкой кофе. На экран телевизора Грег вывел изображение космоса с основной камеры, и они поглядывали туда, словно в окно. Пейзаж за окном был не очень: белые точки на чёрном фоне и серый бок нежилой планеты, на которую никто не удосужился даже поставить вышку сотовой связи. Связь ожидалась только через два дня.

— Ну как, ребята, уже придумали план действий после сдачи груза?

— Получу деньги и отремонтирую ул, какие ещё планы? — удивился Грег. — А потом найду нормальную работу. Если с работой повезёт, позвоню первой жене, вдруг опять сложится.

— А я — первым же рейсом к Люлю, — улыбнулся Ал. — Надо же когда-то нормальную семью создавать, сколько можно встречаться раз в полгода. А ты куда, длинноухий, снова в игорный дом?

— За меня не волнуйтесь, — осклабился Заяц, — я на любой планете приспособлюсь. А вам бы посоветовал так широко не разгоняться. Чисто по дружбе. Вы ребята хорошие.

— Ты на что намекаешь? — набычился Ал. — Мы и сами понимаем, что придётся иметь разговор с полицией по поводу Денни.

— И что вы им скажете? Так и так, взяли на борт человека без документов, и он у нас, извините, умер при странных обстоятельствах, а тело мы уничтожили. Алиби у нас нет, потому что видеонаблюдение на корабле сломано, но вы уж нам на слово поверьте. Так? — Ал и Грег не нашли, что ответить, и Заяц продолжал: — Потом они докопаются до системы управления вашим ведром, и штраф за полёт на аварийном судне — меньшее, что вас ждёт. Вас спросят: а как вы долетели живые и здоровые, если третий член экипажа был мёртв? И вы расскажете, что на корабле был заяц. Так?

— Да не будем мы тебя сдавать, — сказал Грег, глядя в пол.

— Ну да, скажете, что у вас на борту сразу было два человека без документов. А потом один умер, а другой исчез в неизвестном направлении. Угадал?

— Объясни, к чему ты клонишь?

— К тому, что вы увязли гораздо глубже, чем думаете. — Заяц пустил карты в воздух, и они послушно легли к нему в другую руку ровной колодой.

— Предлагаешь сдать груз и пуститься в бега? — спросил Ал. Грег лишь тяжко вздохнул.

— Я ещё не закончил, — бесстрастно сказал Заяц и положил колоду на стол. Глядя Грегу прямо в глаза, он объявил: — Не хочу вас огорчать, но тёрки с полицией — это цветочки. Вы везёте запрещёнку. Как только передадите товар заказчику, вас грохнут.

— Вот с этого места поподробнее, — потребовал Грег, чувствуя, как кровь отливает от головы.

— Поподробнее? Изволь. Ты сам видел, как действует эта хрень. Из одного пузырька получается десять кубов твёрдого вещества. Причём как в атмосфере, так и в вакууме. Затвердевающие облака — слышал о таком?

— Значит, врал, что впервые видишь? — Ал стукнул по столу кулаком. — Почему сразу не сказал?

— Я прощупывал почву, — вежливо улыбнулся Заяц. — Люди разные бывают. Вот вы ребята хорошие, вам и помочь не грех.

— Так!

— Спокойно, Ал. Теперь ясно, почему босс назвал этот мой рейс последним. Ах, старая сволочь... Заяц, объясни, что за облака? Для чего их используют?

— Да для чего угодно, штука полезная. Можно дать понюхать кому-нибудь, а можно изолировать какой-нибудь континент прочной и высокой стеной. Или полностью накрыть шапкой. Вещество лёгкое, прочное. И несгораемое, как вы убедились. Там на Дзете никаких политических конфликтов нет?

— Не в курсе, не интересуюсь политикой, — буркнул Грег. — А это облако, его что, нельзя распилить или взорвать?

— Можно, конечно. Как любой камень. Но это муторно и долго. Так что для временных преград очень удобная вещь… Надо кофе подогреть, — Заяц встал и пошёл к кофеварке.

— Ал, что скажешь? — шепнул Грег.

— Скажу, что старый чёрт прав по всем статьям: влипли мы по самое не могу. Ты представляешь себе, что нам делать? Вот и я нет. Может, высыпем где-нибудь эту дрянь и дадим дёру?

— Я всё слышу, если что, — уведомил их Заяц. — Дать дёру не получится, опознавательные знаки вашего корабля уже во всех базах. Бандиты — народ продвинутый, не то что полиция. — Зашумела кофеварка. Заяц подождал щелчка и принёс кувшин с кофе. — Какой аромат… Вам налить? Ну как хотите, моё дело предложить. Так вот. Летать вечно без заправки и продовольствия у вас не получится, не говоря уже о технических достоинствах вашего судна. Грубо говоря, вы можете считать себя трупами с момента, как ступите на поверхность любой планеты. Даже вон той, что за окном. — Он отхлебнул и блаженно зажмурился. — Где вы такой кофе берёте?

— Прекрати издеваться, а? — тихо попросил Грег. — Если такой умный, то посоветуй, что делать. Наверняка ведь разработал план, пока к нам присматривался. Времени была хренова гора.

— Не скрою, есть у меня одна идейка, — с самодовольной улыбкой ответствовал Заяц. — Но я изучил ещё не все детали. У вас на корабле воздушные насосы тоже сломаны? Нужен хотя бы один рабочий. И да, одно условие: если дельце выгорит, то я в доле.