Святой Инквизитор Поттер (гет)

Черный мотоцикл затормозил у заброшенного здания в одном из районов города. Со старенького Ариэля слезли двое — мужчина средних лет и юноша; мужчина был одет в сутану, дорожный плащ и широкополую шляпу и обут в высокие кожаные сапоги; юноша же во всем подражал своему спутнику.

— И запомни, Гарри, никто из них не заслуживает прощения. Если меня выведут из строя, можешь обрушить на них всю мощь Гнева Господня, главное — остановить их! — с этими словами отец Джон извлек револьвер, развернулся и скользящим шагом двинулся внутрь. Его ученик еще только подошел к двери, как раздался первый выстрел.

Минус один.

Почувствовав, что кто-то пытается покинуть здание, юноша начал свое песнопение, взывая к Господу с просьбой не позволить врагу уйти от заслуженного наказания. Каждое живое существо, в ком волею судеб была хоть толика магической энергии, ощутило, как пространство вокруг здания обволокли мощные барьеры, сквозь которые нельзя было пройти даже самому Мерлину.

Еще два выстрела. Минус три.

Не прекращая свою молитву, Гарри двинулся вглубь здания. Выстрелы участились, если чернокнижники заметят, что отцу Джону раз в шесть выстрелов требуется перезарядка, они могут его одолеть.

О, кто-то надеется, что сможет в этот промежуток сбежать. Зря. Поттеру даже на мгновение стало жаль неудачливого беглеца, которого, в отличие от более решительных товарищей, пуля настигла в затылок. Что ж, он сам выбрал свой путь, и теперь он предстанет пред Господом нашим…

Отец Джон успешно справляется со своей священной миссией. Кажется, еще чуть-чуть, и он единолично одержит победу… но недаром врагов было три раза по шесть. Одна пуля проходит на пару дюймов левее назначенной цели, и белая маска, край которой разворотило выстрелом, слетает на пол. Сальноволосый тип, с лица которого слетела маска, не стал терять времени зря — взмах палочкой, и отец Джон падает с развороченным плечом. Ему повезло, что в последний миг он качнулся в сторону, иначе ранение было бы смертельным.

Но нанести ответный удар он не смог. Гарри понял, что следующее заклинание везучего мерзавца будет для наставника последним, а потому, оборвав свое песнопение, он произнес так быстро, как только смог:

— Utum sis cur pecatum tuus!

Мгновение тишины. Затем звук падающей на пол деревяшки, палочки того чернокнижника. С обращенным к небу взором он падает на колени. И тишину разрывает нечеловеческий крик, в котором слились мучения всех жертв, что пострадали от руки мерзавца. И воздастся ему по грехам содеянным…

* * *

Захудалый паб на окраине Лондона. В такой не каждый прохожий решится зайти — слишком уж подозрительные личности тут обретаются.

У стойки методично напивался юноша, одеяние которого больше подошло бы странствующему священнику, нежели бродяге-пьянице. Ко всему прочему, рядом с собой он небрежно положил внушительного вида револьвер, при первой же попытке умыкнуть который местный карманник едва не схлопотал пулю в лоб.

Старине Оуэну, а так звали владельца этого заведения, решительно не нравился этот юноша. Вернее, не так. Ему казалось неправильным, что этот юноша пришел к нему напиваться. Не то чтобы он особо волновался о том, достиг ли его клиент совершеннолетия, ибо на фоне прочих пацан выглядел святошей… вот только очень уж его стиль напоминал отца Джона, который бы никогда в жизни не пустил бы своего ученика в паб одного в первый же раз. Скорее всего, случилось что-то непоправимое… жаль, хороший был человек.

— Старина Оуэн, кто это у нас тут? — в паб вошел мужчина средних лет, при одном взгляде на которого сразу думалось — каторжник. Хотя те, кто его знал, почитали его добрейшей души человеком. Вот только представлялся он странно — Бродяга.

— Да вот, Бродяга, похоже, ученик отца Джона пожаловал. Не дело такому мальцу напиваться до чертиков, я вот его спровадить собирался…

— Погоди, Оуэн, дай я с ним поговорю. Быть может, у парня беда стряслась, а ты его выгнать собрался…

— Как знаешь, Бродяга, но если он тут отключится или ему плохо станет — сам за него отвечать будешь, я его тут размещать не буду, это не приют для начинающих алкоголиков.

— Заметано. Да, мне как всегда, Оуэн, — добавил Бродяга, двигаясь в сторону пока еще свободного места у стойки. — Эй, парень, не помешает тебе старый пес?

Ученик священника поднял свой осоловелый взор на неожиданного гостя, после чего просто кивнул.

— Меня в этих краях кличут Бродягой, а тебя как звать? — довольно прямолинейно решил познакомиться с новичком мужчина.

— Гарри. — Глоток виски. Бродяга в этот момент вздрогнул, будто это имя для него что-то значило. — А Вы что, преступник, что кличкой представляетесь? — Гарри испытующе взглянул на своего новоявленного собутыльника. От взгляда зеленых глаз у того защемило сердце.

— Гарри… — глубокий вздох. — Перед Богом я чист. Я просто поверил не тем людям, кому следовало, и в итоге я и оказался в этом сомнительном обществе, на мели и даже без собственного имени. — Старый Оуэн поднес кружку эля для своего завсегдатая.

— Бармен, еще виски.

— Молодой человек, я вообще не уверен, что Вам здесь…

— Оставь, Оуэн. — Бродяга чувствовал, что просто обязан воспользоваться шансом и расположить к себе парня. Уж очень он ему напомнил о его Гарри… — Принеси еще бокал и бутылку, запишешь на мой счет.

— Как скажешь, но за последствия отвечать сам будешь.

— Не в первой, разберусь!

Оуэн быстро вернулся с заказанными бутылкой и бокалом, но, уходя, неодобрительно покачал головой, бормоча под нос что-то вроде «Не дело такому юному…».

— Так что, Гарри, — разливая спиртное по бокалам, спросил мужчина, — что привело тебя в этот паб? Вижу, что не радость… поругался с наставником?

Ответом был в первую очередь обвиняющий взгляд, в который раз напомнивший Бродяге о маленьком мальчике, которого он уже не чаял найти.

— Мой наставник сейчас лежит в больнице, и никто не знает, как его спасти! — еще глоток виски. — У меня кроме него никого нет… — почти шепотом. И про себя «И некому ответить, как мне жить дальше… тот чернокнижник не мог врать, его покаяние было искренним, а значит, мои родители…»

Воспоминание.

Гарри не стал дожидаться, покуда Гнев Господень полностью проявит себя и последний из чернокнижников предстанет пред Создателем. Отец Джон никак не мог совладать с полученным увечьем, и Гарри спешил оказать ему посильную помощь. Но только обычные молитвы не помогали закрыть многочисленные раны, и вскоре Инквизитор потерял сознание от потери крови.

В отчаянии юноша бросился к бьющемуся в агонии чернокнижнику. Взяв того за грудки, он посмотрел в обезумевшие от переживаемых мук черные глаза и потребовал:

— Скажи, как ему помочь, чернокнижник, и я облегчу твои страдания!

К сожалению, сальноволосый тип уже не воспринимал обращенную к нему просьбу. Юношу перед собой он воспринял как продолжение своей душевной казни, как явление двух жертв, которых он себе так и не простил…

— Лили… Джеймс… простите, простите меня! Если бы я только знал, что творю… если бы понял, что Дамблдор еще страшнее Лорда… тот хотя бы не скрывает своей природы от окружающих… простите безвольного раба…

Одинокая слеза стекла по щеке убийцы, черты лица его расслабились, и постепенно он обмяк в руках Гарри. С криком отчаяния юноша отшвырнул от себя мертвое тело, после чего рванулся к потерявшему сознание наставнику. Совершив пару бесплодных попыток остановить кровотечение подручными средствами, он подхватил Джона под неповрежденное плечо и как можно скорее потащил к выходу.

Гарри старался не терять ни секунды, попутно молясь за жизнь учителя, но не прекращающееся кровотечение оставляло мало надежд. Лишь передав святого отца медикам скорой, Поттер осознал весь смысл сказанного сальноволосым ублюдком. Не бывает таких совпадений. Назови тот какие другие имена, и он бы все списал на схожесть с упомянутыми жертвами.

Лили. Джеймс. Родители.

Чернокнижники…

* * *

— Мне жаль, парень…я тебя понимаю. И, кстати… прости за бестактный вопрос, но… твоих родителей случайно не звали Джеймс и Лили? — Бродяга решил идти ва-банк. Но последовавшей реакции он явно не ожидал.

— Что ты о них знаешь, чернокнижник? — вопрос, заданный леденящим душу голосом, сопровождался направленным в лоб взведенным револьвером. В глазах мальчишки Бродяга ясно прочел одно — неверный ответ будет его смертным приговором.

— Я, я был лучшим другом Джеймса, мы были братьями во всем, кроме крови, хотя и тут можно найти дальнее родство… — дуло револьвера прижалось ко лбу, заставляя мужчину поторопиться с ответом. — На их свадьбе я был шафером, и… я твой крестный, Гарри Поттер…

Металлический щелчок. Выстрела не произошло, револьвер был снят с боевого взвода. Вздох облегчения… и утешающие объятия для парня, который, не выдержав обрушившегося на него за сегодня, разрыдался.

— Ну-ну, Гарри, все будет хорошо… поверь, когда я говорил, что я чист перед Богом, я не лукавил. Мне нет больше места среди, как ты говоришь, чернокнижников. Меня преследуют и свои, и чужие… за ответами я пришел в храм Божий, готовясь принять любое наказание за все свои прегрешения, включая сам факт своего существования… Господь был милостив, и вот уже семь лет как я живу среди этих маргиналов жизнью праведного работяги, пропуская кружку-другую по вечерам и обязательно посещая церковь каждое воскресенье. Знали бы мои родители, до чего опустился наследник Благороднейшего и Древнейшего рода! — Бродяга издал лающий смешок, глотнул еще виски, после чего продолжил. — Да, говорили они, не связывайся с Дамблдором… как же они были правы…

— Д-Дамблдор? — Гарри еще не совладал с подступившей истерикой, но сумел довольно четко задать свой вопрос. — Кто он такой?

— Ты, я вижу, уже слышал его имя… интересно знать, от кого. Неужто Петунья… да нет, тогда бы ты, скорее всего, по-другому встретил меня. По крайней мере, после слова «крестный» я бы получил пулю в лоб…

— Как можно?! Не знаю, что Вы совершили, но Вам было поручено помочь воспитать меня перед лицом Господа… Вы ведь Сири…

— Не надо имен. Никогда бы не подумал, что от пули меня спасет проведение христианского обряда по настоянию Лили. Впрочем, вряд ли бы это помогло, знай ты, в чем меня обвиняют. В глазах чернокнижников я предал твоих родителей Темному Лорду… жаль, что я не сумел хотя бы отомстить за них. Надеюсь, Господь…

— Уже покарал. Сегодня… мы с отцом Джоном были на рейде… — голос Гарри стал подрагивать, но он решил выговориться, хоть это и было тяжко, — чернокнижников было гораздо больше, чем нас… мы почти их одолели, но среди них был сальноволосый ублюдок…

— СНЕЙП! — то, с каким отвращением прорычал имя недруга Бродяга, говорило о многом. Во всяком случае, завсегдатаи паба, услышавшие этот возглас, сразу сделали для себя мысленную пометку — если столкнешься со Снейпом, врежь ему хорошенько, а если не можешь — беги. — Продолжай, Гарри…

— Так вот, этот Снейп успел как-то ранить Наставника… я обрушил на него Гнев Господень. Жаль, я не догадался применить что-нибудь менее фатальное…

— Почему? Эта скотина заслужила самую мучительную смерть…

— Заслужила. Вот только отец Джон из-за него умирает…